Текст книги "В плену отчаяния (СИ)"
Автор книги: Анна Антонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Ник понимающе кивнул и торопливо покинул дом, оставив переживающих девушек наедине с их демонами. Мэг подошла и обняла крепко Кару, та в свою очередь не стала отстраняться, ведь ей так была необходима моральная поддержка и дружеское плечо. Чувства брали верх над разумом, а паника накрывала с головой, не давая адекватно рассмотреть происходящее.
– Он успеет, – постаралась заверить рыжая, гладя по поникшим плечам.
– Посмотрим… – судорожно вздохнула, пытаясь унять дрожь в теле. – Мэг, что мы еще можем сделать? Я не могу просто сидеть и ждать! Я так сойду с ума! – затараторила, отстраняясь и меря быстрыми шагами расстояние от двери до лестницы и обратно.
– Что нам остается? – всплеснула руками рыжая. – У нас нет других покровителей, которые могли бы противостоять Маркусу и Корнуэлам. Увещевала, следя как подруга мечется из угла в угол не находя покоя. – Дорогая, я все понимаю, герцог обязательно прибудет! Не накручивай себя, от этого легче не станет!
– Не станет… – бесцветным голосом повторила, заламывая руки. – Может ты и права… – наконец остановилась и уткнулась лбом в дверной косяк. Руки безвольно повисли плетями вдоль тела. Сколько мучений пришлось терпеть Карлу из-за ее жажды мести? Чувство вины съедало изнутри. Как все исправить? Как?!
– Так все! – взорвалась Мэг. – Пойдем на верх и поищем спальню, тебе надо отдохнуть, поесть бы тоже не мешало, – подошла к Каре и настойчиво потянула за собой. От девушки за эти дни осталась лишь жалкая тень. Ушла веселость и блеск в глазах, сейчас она напоминала Мэг ту замученную девочку десять лет назад. Радовало лишь то, что Кара пока еще не опускала руки и продолжала бороться. Пока есть за что бороться, она не наделает глупостей.
– Я ничего не хочу, – противилась, но все же следовала за рыжей. На втором этаже девушки почти сразу нашли подходящую спальню с большой кроватью, которая с легкостью могла вместить их двоих. Они даже не рассматривали вариант нахождения по отдельности. Мэг боялась, как бы подруга не натворила глупостей, поддавшись эмоциям, а Кара просто не могла оставаться в одиночестве из-за обуреваемых волнений. В одиночестве сложнее контролировать себя и можно поддаться не нужным в данный момент чувствам и панике.
– Ложись, я поищу, что можно перекусить, – уложила беглянку в постель и накрыла одеялом.
– Мэг, мне не надо, – прошептала, сворачиваясь калачиком и закрывая отяжелевшие глаза, усталость выматывала тело.
– Надо! Еще как надо! – настаивала. – Ты когда в последний раз ела нормальную еду?
– Отстань, – закрылась с головой, не желая слушать. – Пожалуйста, не трогай меня, – простонала и рыжая, мотнув головой покорилась. Тихонько вышла, прикрыв за собой дверь и направилась на первый этаж в поисках съестных припасов. Она, в отличие от Кары, пропажей аппетита не страдала. Ей нужны были силы, хотя бы для того, чтоб позаботиться о несчастной подруге.
В кухне быстро отыскала в кладовой хлеб, сыр и даже копченый окорок. С наслаждением приступила к еде, размышляя о предстоящем дне. А если Грей не успеет или не захочет приехать, или он все еще при смерти? Что тогда будет с Карой? Потерла лоб. Она, конечно, сильна духом, но только тогда, когда есть ради чего держаться. Будь то желание мстить или как сейчас необходимость спасти Карла. А что будет делать, если не будет цели? Если… Мотнула головой, отгоняя черные мысли. Надо смотреть правде в глаза, если Карла все же казнят, что будет держать девушку на земле? Только ради Мэг, она не останется… Грей, по всей видимости, сыграл с ней злую шутку и тоже не будет якорем, цепляющим в этом мире… Что сможет остановить от желания поддаться смерти? Встала и подошла к окну, рассматривая аккуратненький садик. В конце концов, на что будет жить? Заниматься древнейшим женским ремеслом, девушка никогда не согласится. На сколько той хватит взятых денег и украшений, чтоб прожить? Родных у нее не осталось (Корнуэлы не в счет, они уже один раз ее убили!). Второй раз шанс свой не упустят и точно не промахнутся.
– Что нам с тобой делать? – печально проговорила, но тут же в глазах проскользнула искра надежды. – Роберт! Ты обещала Сью о нем заботится. Значит придется задержаться на этом свете еще чуток, – улыбнулась. – А с деньгами решим, как быть – не в первой!
Кара всю ночь лежала и смотрела в потолок, следя как передвигаются тени и слушая легкое посапывание Мэг. Мыслей не осталось. Да и о чем теперь думать? Уже ничего не изменить. Скоро все решится. Сердце то бешено колотилось, то почти замирало. Хотелось то бежать в неизвестном направлении, то зарыться в подушки воя от безысходности. Ночь все не кончалась, минуты тянулись как вечность. Но всему приходит конец. С первыми лучами солнца вскочила и затрясла подругу за плечо. Та недовольно застонала и нехотя открыла глаза.
– Давай пойдем сейчас! – яростно зашептала Кара, не в силах больше находится в неизвестности. – Найдем место на площади, где нас никто не будет замечать.
– Кара, – рыжая села и протерев глаза уставилась в бледное лицо. – Ну ладно, – все же сдалась, видя ее упрямство. – Дай мне только хотя бы умыться. Тебе бы тоже не мешало привести себя в порядок, – грустно улыбнулась и погладила по бескровной щеке костяшками пальцев.
Та кивнула и резко соскочив с кровати, рванула на первый этаж. После водных процедур Мэг удалось заставить подругу посидеть немного, чтобы причесать ее густые волосы и заплести в тугую косу. Через полчаса девушки вышли в прохладное туманное утро и крадучись словно воры направились на главную площадь, где рабочие как раз заканчивали сколачивать эшафот для Карла.
Казнь была назначена на послеобеденное время, когда честной народ закончив утренние заботы мог позволить себе немного послоняться без дела. Так уж сложилось, что людям нравятся зрелища тем более если они кровавые. И не важно преступника казнят или невиновного. На том свете все решится, по справедливости.
Беглянки, натянув капюшоны на глаза, послонялись и наконец выбрали в дальнем углу площади место от куда им все будет видно, а сами смогут оставаться не заметными. Их скрывал огромный дуб с одной стороны, а с другой навес пекарни, из которой доносился манящий запах свежей выпечки. Мэг, не удержалась и оставив на несколько минут подругу купила сдобную булку. Кара при виде еды побледнела еще больше и рьяно замотала головой, зажав рот рукой, на протянутый кусочек.
– Тебе надо поесть, а то остались одни кожа да кости, – настаивала рыжая.
– Не сейчас, не могу, – отвернулась и уставилась на пока еще пустой помост. С каждым часом людей становилось все больше и больше. Кто-то праздно слонялся, кто-то разносил лотки со скромным товаром, а кто-то громко шутил во все горло над послом-неудачником. Кара вздрагивала от каждого шороха и затравленно озиралась, в надежде высматривая Ника с герцогом, но с каждым новым мгновением Мэг видела, как тухнут глаза подруги, как надежда покидает трепещущее сердце. Напряжение сводило ее с ума, натянутые до предела нервы, казалось, сейчас лопнут.
– Он успеет, – в очередной раз постаралась успокоить рыжая Кару. – Вот увидишь – успеет!
Та обреченно кивала и теребила дрожащими пальчиками завязки плаща, кусая в кровь губы. Почти обед уже. Народу собралось – яблоку упасть не куда. Все галдели в ожидании появления Маркуса в сопровождении узника и стражи. Из ниоткуда к ним выплыла Сью и кивнула Мэг, как бы спрашивая: «Как она?». Рыжая отрицательно помотала головой: «Плохо, очень плохо!»
Кара неожиданно резко вцепилась ледяной рукой в запястье Мэг, привлекая внимание. С противоположного конца появилась процессия и все притихли, наблюдая как важно выходит из открытой коляски Маркус, а за ним довольный Томас Корнуэл подает руку своей жене Елизавете. Троица неспешно поднялась на заранее подготовленную площадку с креслами и величественно расселась по своим местам. Кара вытянулась как струна и казалось вообще не дышит, что-то неслышно шепча белыми губами. Глаза расширены и две темные бездны всматриваются в то, как стражники, подталкивая ведут измученного старца в изодранной одежде.
Карл еле-еле передвигал закованные в кандалы босые ноги. Голова опущена и грязные посидевшие волосы спадают на глаза. Казалось, он постарел лет на десять, если не больше. В этом старце больше не осталось ничего от гордого статного мужчины, который несколько дней назад помогал Каре собираться на бал.
– Отец, – еле слышно воскликнула девушка, хотела рвануть в перед, но твердые руки Мэг и Сью ее перехватили.
– Кара, не надо, – прошептала на ухо рыжая, понимая, что подруга ее не слышит. – Может он придет, еще немного и он обязательно придет, – увещевала, мягко и в тоже время настойчиво, обнимая за плечи.
– Не приедет! – полоснула девушка. – Я чувствую, что не приедет! – дернула плечами, стряхивая заботливые руки подруг.
– Кара, отец не простит тебе, если ты ринешься к врагам на его защиту! – подала голос Сью. И о чудо! Беглянка пристально уставилась на нее и даже смысл слов дошел до воспалённого мозга.
– Я должна… – шептала со слезами на глазах. – Должна…
– Должна выжить! – резко произнесла Мэг. – И отомстить! Если понадобится.
– Зачем? Я одна! – мотала головой, вырываясь в бессильной панике. Он же даже не знает, что она здесь!
– Ты мне обещала! Роберт ждет тебя! – жестко повернула к себе лицо Кары Сью. Девушки пристально буравили друг друга глазами. – Роберт… – одними губами проговорила Сью, повторяясь.
– Я о себе-то не могу позаботится, а ты хочешь отдать мне сына, – прошипела девушка и вновь сделала попытку вырваться. Слезы катились рекой. Им не понять, что он для нее значит! Он – давший ей вторую жизнь и расплачивающийся теперь за ее жажду мести. Он же не виновен ни в чем!
– Придется научиться, – не отставала женщина. Кара обреченно опустила плечи и затихла, наблюдая исподлобья за помостом.
Глашатай что-то кричал о попытке посла отравить герцога, о заговоре против государства, о его признании вины. Кара не могла воспринимать исходящие от него звуки. Она мутным взглядом следила как Карла заставили опуститься на колени и привязывают руки к плахе. Где же Ник с Греем? Где? Сердце раненой птицей рвалось из груди. Девушка пыталась дышать, но легкие горели огнем, не впуская в себя желанный воздух. Руки тряслись, а ноги подкашивались. С огромным трудом ей удавалось до сих пор стоять.
– После полного признания вины, посол приговаривается к смертной казне через отсечение головы! – вещал мужчина. Народ радостно охнул, предвкушая зрелище.
– Поделом изменнику!
– Так его!
– Всех надо казнить, кто покушается на нашего любимого герцога (долгих лет жизни ему)!
Кричали со всех сторон.
Кара вновь в надежде окинула взглядом площадь. Где он? Ну что ему стоило хотя бы прибыть и разобраться самому во всем лично? Никого нет… Обняла себя за плечи и устремила полный отчаяния взгляд на отца.
«Я здесь!» – кричало все внутри.
«Отец, я здесь!»
– Его дочь, признана виновной в похищении маркиза Томаса Корнуэла и его жены Елизаветы, в попытке замучить их до смерти! – продолжал свою речь глашатай. – Попытке помочь отцу убить герцога и приговаривается к смертной казни после поимки.
Народ заволновался, обсуждая эту новость. Что за семейка такая? Хорошо хоть их вовремя смогли остановить.
Кара не шевелилась, потеряв связь с реальностью. Стояла белая как мел и кусала губы в кровь. Вот палач замахнулся топором… Глаза девушки расширились и стали совсем темными… судорожный вздох… Топор со свистом опускается… Мэг и Сью хватают ее за плечи, чтобы она не натворила глупостей… Лезвие касается шеи и проникает в плоть… Беззвучный крик срывается с ее обескровленных губ. Рыжая пытается повернуть ее лицо к себе:
– Смотри на меня! Смотри на меня! – почти кричит, перекрикивая довольный вопль толпы, но Кара не отрывает глаз от отца, внутренне умирая вместе с ним.
Его голова, как в кошмарном сне, отделяется от тела и с противно чавкающим звуком приземляется на грубо обтесанные доски… Кара сильно вздрагивает… слез нет… больше нет… Катится по помосту, с застывшими глазами останавливается почти на краю, скалясь открытым ртом на толпу. Девушка застыла словно изваяние, искра жизни в глазах потухла, а напряженные плечи поникли. Она не шевелится, не подает ни каких признаков жизни, закрылась в своем темном мирке, где нет никаких эмоций и переживаний. Даже, когда на площадь галопом ворвались два всадника на взмыленных конях, разгоняя толпу зевак кнутами и крича что-то Маркусу, она не шевельнулась, не подняла глаз. Стояла ни жива ни мертва. Сью и Мэг переглянулись.
– Опоздал! На минуту опоздал! – воскликнула рыжая, наблюдая как Грей с трудом после болезни соскакивает с коня и ища кого-то (видимо Кару) обеспокоенным взглядом, грозно приказывает арестовать за самоуправство ликующую до этого троицу. Мэг поймала его взгляд и чуть заметно кивнула в сторону оглушенной болью потери Кары. Мужчина поменялся в лице при виде ее подруги. Рыжая прочитала в его глазах боль и беспомощность, а также любовь. Любовь? Он любит ее? Ну конечно! Иначе зачем тогда он чуть живой мчался сломя голову? Жаль, что опоздал…
– Приведи ее ко мне, – отдал указ Грей Нику указывая в сторону девушек. Юноша кивнул и спрыгнув с коня, начал продираться сквозь беснующуюся толпу, стараясь не выпускать их из виду. Кара словно кукла стоит с ничего не выражающим лицом, руки безвольно повисли плетьми вдоль тела. Его это немного пугает и волнует. Большой здоровяк на миг загораживает обзор, и он теряет девушек из виду. Нетерпеливо отталкивает преграду и… их только две. Две! Ник беспомощно озирается по сторонам в поисках Кары. Подбегает к Мэг и Сью, те даже еще не заметили пропажи.
– Где она? – кричит что есть мочи молодой человек и хватает за плечи ошарашенную Мэг. Она водит головой из стороны в сторону. В глазах удивление и беспокойство.
– Только здесь была… – протянула. Ник резко оттолкнул рыжую и побежал в ближайшую улочку в надежде найти беглянку. Его поиски продолжались до глубокой ночи. Он объехал на коне почти весь город и близлежащие окрестности, но Кара словно призрак испарилась в неизвестности. Никто не видел ее. Пришлось вернуться в замок ни с чем.
– Ее нигде нет, – выдавил из себя ворвавшись без стука в покои Грея. Тот не спал, стоя возле окна и напряженно всматриваясь в ночное небо. Ник видел его переживания, которые мужчина пытался скрыть под маской равнодушия. Герцог медленно повернулся и холодно кивнул. Мужчины стояли, напротив друг друга не шевелясь раздумывая над произошедшими событиями.
– Я перевернул весь город и задействовал вех своих поверенных, каждая собака ее ищет, – попытался оправдаться Ник, не скрывая тревоги в голосе.
– Надо сделать больше, чем невозможное, – наконец ответил Грей. Ему было сейчас очень тяжело. Он не привык болеть, а тут провалялся три дня умирая. Когда Ник, не смотря на то, что его не хотели впускать, ворвался к нему загородное поместье и рассказал обо всем, что творит в его отсутствие Маркус, Грей собрал все свои силы и тут же отправиться на помощь Каре. Если бы он хоть на миг мог представить себе с чем придется столкнуться девушке, он бы не оставил ее. Пытался лишь оправдать себя тем, что решил вернуть ее настоящее имя, а для этого надо было пойти на крайние меры потому, что Кара иначе не дала ему действовать.
С Маркусом он тоже промахнулся. Тот хорошо замел все свои следы, избавившись от Карла. Не учел только Ника, поэтому парня Грей приберег напоследок. Раскрывать карты перед кузеном он не собирается. Пусть ночку посидят в темнице, а дальше Грей подведет их к моменту, когда те проколются.
– Я делаю все от меня возможное, – понуро опустил голову молодой человек. Герцог присмотрелся к собеседнику. И тут его прострельнуло. Ник влюблен в Кару! Он, конечно, всегда выполнял поручения полностью выкладываясь, но здесь явно имелось не только желание угодить господину. Юноша делал это ради нее! Ради нее несся к своему господину за помощью! Ради нее устроил невообразимый переполох в поместье! Ревность неприятно шевельнулась, тут же подавленная силой воли. Не имеет смысла поддаваться чувствам, тем более он же знает, что девушка никогда не ответит взаимностью никакому мужчине. Только ему! И то, после смерти Карла, может отвергнуть и Грея.
Сможет ли Кара простить его? Сможет ли прийти в норму? По ее состоянию на площади он не мог заручится быстрым восстановлением душевных ран. Три дня они не виделись! Всего три дня. За которые рухнул весь ее мир. И опять по его вине…
Герцог подошел к Нику и взяв за плечи слегка встряхнул, вызвав удивленный взгляд.
– Мы должны найти ее! – произнес с нажимом. – Вернуть ей имя и жизнь! Мира достаточно настрадалась. Ты же знаешь кто она на самом деле? – прямо смотрел ему в глаза.
– Д-да, – запнулся Ник. – Она мне рассказала…
– Все? – взревел словно раненный зверь. Ему пришлось силой выклянчивать правду и то, если бы не падение, Кара ни за что не рассказала бы о своем прошлом. А Нику не пришлось прикладывать никаких усилий. Почему?
– Я не понимаю…
– Она говорила, что Корнуэлы ее истязали?
– В скользь.
Грей кивнул и сделал взмах рукой, чтобы Ник уходил. Они найдут ее. Обязательно! Может не сразу, но найдут.
– И тогда берегись, Мира! – прошептал, вновь глядя в окно. – Я не смогу тебя больше отпустить! Придется сдаться…
19.
Она хотела после увиденного отупеть и не воспринимать реальность (лучше, конечно, умереть вместе с отцом), но все же на глаза попались два всадника. Она видела, как Грей после болезни еле держался в седле, а кони в мыле. Разумом понимала – он старался успеть. Успеть ради нее? Да какая теперь разница! Карла больше нет. Человека, вернувшего ее с того света, заботившегося о ней как о дочери – нет! Он все десять лет был рядом. Ничего взамен не просил. Всегда поддерживал, даже в ее стремлении отомстить Корнуэлам. От части это она виновна в его казни, ведь это она была не осторожна и упустила Томаса, а затем позволила проследить за собой, послушавшись увещеваний Джека о его побеге.
В висках стучало. Грудь сдавило. Грей искал среди толпы ее и даже их взгляды на секунду встретились, но Кара уже ничего не чувствовала. Не хотела чувствовать. Ник, не спуская с нее глаз, продирался сквозь толпу, чтобы доставить к герцогу. Зачем? Зачем она ему? Опять поиграть в свои жестокие игры и выкинуть? Окончательно растоптать? А может из чувства вины он ищет с ней встречи? Жалость? Пусть подавится своей жалостью! Никогда он больше не увидит ни Миру, ни Кару… Каждая встреча с ним несет лишь боль и разрушение. В третий раз она не наступит на одни и те же грабли.
Улучшив момент, когда молодому человеку преградили путь, Кара сделала пару медленных шагов и скрылась в небольшом темном проходе между домами. Ее темный наряд сливался с мраком, царящим в подворотне, скрывая от нежелательных взглядов. Девушка видела растерянные взгляды подруг и посланца герцога, видела, как они заметались по площади в поисках пропавшей. Только вот она не могла быть с ними! Адская душевная боль убивала и растаптывала. Не могла дышать, видеть, слышать. Не хотела. Ничего не хотела! Ей надо исчезнуть и зализать раны, смериться со смертью последнего родного человека.
Не слыша и не видя, медленно побрела в неизвестность. Кто-то грубо схватил за руку и попытался притянуть к себе. Она даже не сопротивлялась, когда мужская рука зашарила, ощупывая исхудавшее тело, пытаясь залезть в лиф платья и больно сжимая грудь.
– Дэн, отстань от нее, – раздался пьяный голос толстяка. – Видишь она не в себе?
– Ну и что? – ответил громила, от которого несло потом и чесноком. – Так же лучше. Правда крошка? – грубый поцелуй опалил искусанные губы. Она замерла, не шевелясь и ожидая, когда противный мужик закончит, закрывшись в своем маленьком мирке. Пусть делает, что хочет! Лишь бы быстрее… Он выпрямился и затряс ее безвольное тело словно тряпичную куклу. Она не реагировала. Ей было все равно.
– Ну и черт с тобой! – сильно оттолкнул от себя, и она чудом не упала. Стояла и тупо смотрела как два пьяных мужика махнув на нее удаляются.
Ноги пошли дальше. Голова кружилась. Возможно, от пережитых волнений или от накатившей усталости, а может от голода. Уже два дня как она вообще ничего не ела. Бесцельно плелась, опустив голову, капюшон болтался на плечах, съехав с головы. Ветер трепал вылезшие из косы длинные пряди темных волос. Часа через два, Кара, ощутив изменения подняла голову и поняла, что бредет по проселочной дороге. Она даже не заметила, как и когда покинула злосчастный город. Вечерело. Воздух становился прохладным и влажным. Огненный диск на половину скрылся в далеком черном лесу. Ее внимание привлек приближающейся скрип колес, но девушка не обернулась, вышагивая дальше, не в силах остановиться.
– Куда ты, доченька? – раздался приятный женский голос рядом. Кара не отреагировала, продолжая двигаться в неизвестность. – Стив, притормози.
Пожилая женщина спрыгнула с крытой телеги и засеменила рядом, пытаясь разглядеть девушку. Чутье подсказывало, что незнакомке нужна помощь. Вид у нее был замученный и раздавленный, видно держится из последних сил.
– Дорогая, может тебя подвести? – не унималась женщина. Обогнав Кару, встала перед ней, заставив остановиться. Девушка подняла свой замутненный полный отчаяния взгляд.
– Мама? – прошелестели губы, заставившие женщину вздрогнуть. Взгляд у незнакомки оставался пустым, она явно не осознавала, где находится. – Все умерли… – еле слышно. – Все… Зачем мне оставаться?
– Ну-ну. Все родная, – женщина ласково обняла девушку за плечи и повела к повозке. – Давай, доченька, залазь. Мы позаботимся о тебе.
Ее безвольное тело усадили, что-то теплое сунули в руки, но одеревеневшие пальцы не удержали и выпустили предмет. Теплая влага плеснулась на ноги, Кара даже не вздрогнула, пустые глаза не моргнули. Повозка тронулась дальше, плавно покачиваясь на ухабах. Через какое-то время до слуха донесся топот лошадиных копыт, но ничего не было видно из-за ткани, накрывавшей повозку. Это и к лучшему. Ей нельзя возвращаться… нельзя попадать в руки Грея. Не может его видеть. Больше не может…
– Добрые люди, вам не встречалась одинокая девушка в плаще с темными волосами? – спросил всадник, осаждая коня.
– Что ты, милок, никого не видели, – произнесла женщина. Ник внимательно смотрел на нее, пытаясь разгадать врет или нет. Хотя зачем ей врать? Он вновь натянул поводья и развернул коня назад. Если эти двое не встречали Кару, то ехать дальше не имеет смысла, так далеко убитая горем девушка не могла зайти пешком.
Повозка вновь тронулась дальше. Кара провалилась в темноту. Пришла на какое-то время, когда ее кто-то нес на руках. Перед глазами мелькнул деревянный одноэтажный домик и вновь все исчезло.
Женщину звали Марта. Они с мужем вот уже как два года жили вдвоем. Их единственная дочь выскочила замуж за кузнеца и уехала в соседнее село. Родила двух прекрасных дочурок. Жаль вот только, навещала родителей очень редко, ссылаясь на заботы о муже и детях. Увидев на дороге одинокую девушку, они не могли просто так оставить ее одну. Весь ее вид кричал о помощи. И юноша, что искал незнакомку подтвердил их опасения. Приехав к своему дому, Марта полезла в повозку и застыла, обнаружив гостью без сознания.
Пять дней та бредила, метаясь по кровати, сгорая от жара. Звала какого-то Грея, Чарли, Карла. Временами открывала невидящие глаза и называла Марту матерью, разбивая старушечье сердце в дребезги. Женщина, бросив все свои дела, как могла ухаживала за несчастной. С ужасом видя страшные застарелые шрамы, понимала, что в прошлом незнакомки произошло нечто страшное. Обтирала пылающее жаром тело, вливала теплый бульон, сидела рядом, поглаживая по спутанным волосам, как могла пыталась помочь ей выкарабкаться.
На шестой день совсем исхудавшая девушка открыла свои темные как ночь глаза и наконец посмотрела осмысленным взглядом.
– Слава всевышнему! – всплеснула Марта руками, заметив, как Кара приподняла к верху руку и внимательно ее рассматривает. Подошла к кровати и села на край, положила руку на лоб и довольно кивнула ощущая, что жар наконец спал и лоб теперь прохладный. Девушка уронила руку обратно на одеяло и перевела ничего не выражающий взгляд на Марту.
– Я боялась, что ты сгоришь, – лепетала старушка. – Столько дней я боролась с хворью! Как твое имя доченька?
Кара молчала и наблюдала за суетой хозяйки. Та в свою очередь засыпала ее множеством вопросов, поправила подушку и одеяло, вскочила и кинулась на кухню за бульоном, твердя о том, что она совсем скоро станет прозрачной и ей надо обязательно поесть. Хочет ли она есть? Кара прислушалась к своему организму. Нет. Ей ничего не хочется. Вообще ничего. И говорить тоже. Поэтому она просто взяла и отвернулась к стенке, накрыв голову одеялом. Через минуту вернулась хозяйка и попыталась уговорить девушку поесть, но та лишь молча мотала головой и упрямо сжимала свои губы.
– Ну, доченька! – не отставала. – Ради Марты, съешь хоть ложечку. – видя упрямство подопечной грустно вздохнула и оставила свои тщетные попытки. Поставила миску на стол, стоящий не далеко от кровати, и тихонько вышла, прикрыв за собой дверь. Вечером со скорбным лицом зашла и забрала не тронутую миску. Девушка спала и Марта решила ее не беспокоить до утра.
На следующий день, женщина как обычно встала с петухами и отправилась на свой огородик, разбитый перед домом. Надо успеть сделать запланированные с вечера дела и чуть позже проведать таинственную гостью. Ковыряясь в грядках, услышала, как тихонько скрипнула входная дверь. Обернувшись, увидела девушку, завернутую в одеяло с растрепанной копной длинных волос. Она еле стояла на ногах, держась почти прозрачной рукой за дверной косяк.
– Сколько времени я была без сознания? – чуть слышно спросила, обессиленно сползая на крыльцо.
– Пять дней, вчера был шестой, – ответила и кинулась к девушке на помощь, но та настойчиво отвела ее руки.
– Спасибо за все, – вымученно улыбнулась.
– Что с тобой приключилось, доченька? – озвучила мучивший все эти дни вопрос женщина.
– Да так… всего понемногу, – вздохнула и подняла свои огромные глаза к небу, ловя на лице легкий ветерок. Воздух был приятно прохладным с нотками приближающейся осени. Это в ее жизни пошло все кувырком, а вот во стальном мире все идет своим чередом. Никому нет дела до ее горестей. В этом она убедилась еще десять лет назад в подвале приемных родителей.
– Как твое имя дитя? – не отставала Марта. Незнакомка перевела свой чуть мутный взгляд на женщину. В нем было столько боли и отчаяния, что женщина, охнув осела рядом на ступеньки, теряясь в страшных догадках. Такая молодая, а взгляд как у повидавшей жизнь старухи!
– У меня больше нет имени… – обреченно прошелестели бескровные губы.
Марта растеряно замерла, не зная, что и сказать. Как нет имени? Ведь так не бывает! У всех есть имя.
– У меня его отобрали… два раза отобрали! – незнакомка уронила голову на ладони и тяжело вздохнула. А когда подняла лицо обратно, женщина увидела, пустые сухие глаза и упрямо сжатые губы. Она не удержалась и притянула к своей объемной груди несчастную девушку, поглаживая по спутанным волосам:
– Тогда я буду тебя звать Стефани, как мою дочь!
– Она умерла? – безразлично спросила девушка.
– Что ты! Бог с тобой! Она жива и здорова, просто уехала с мужем в другое село и живет там со своими дочурками, – тараторила Марта. Кара с облегчением вздохнула. Надоело замещать мертвых людей, хочется почувствовать себя живой. Живой! Резко вскинула голову, вспомнив…
– Роберт! – воскликнула она. – У меня есть сын, Роберт! Мне надо будет забрать его, – повернулась к Марте и наконец во взгляде появилась слабая искра.
– Ну вот и отлично! – улыбнулась хозяйка. – Только надо набраться сил и тогда ты сможешь его забрать, – женщина встала и помогла подняться Стефани. – А чтоб набраться сил, надо поесть, – загадочно подмигнула.
– Марта…
– Ты запомнила мое имя! – чуть не захлопав в ладоши перебила женщина. Девушка кивнула:
– Марта, только я не могу задерживаться у вас. Мне угрожает опасность… Мне надо будет уехать… куда-нибудь… иначе могу случайно накликать и на вас беду, – грустно проговорила, позволяя хозяйке увести себя в дом и посадить за стол.
– Ничего разберемся. У меня есть сестра, она живет отшельнице в двух днях от сюда. Мы со Стивом можем тебя и сына отвезти к ней. Она уже старенькая и ей как раз не помешала бы помощница, – быстро говорила наливая похлебку в миску и ставя перед Стефани. – И мешочек твой с деньгами и украшениями я сохранила, ничего не пропало! А платье выстирала, оно уже высохло. Так что поешь и я тебе помогу одеться.
Девушка благодарно кивнула и взялась за ложку. Надо набраться сил. Роберт ждет. Про обещание Сью Кара никогда не забыла бы. Ни в этой жизни, ни в какой-то другой. Пусть мир катится в тартарары, она найдет способ встать на ноги! Назло всем. Назло Грею начнет новую жизнь. И дай Бог никогда его больше не встретит… Не поверит в его пустые слова о несуществующей любви.
20.
Вот уже месяц прошел! Целый месяц! Как пропала Кара. Никто ее не видел. Девушка словно туман растворилась в неизвестности, оставив после себя пустоту в его сердце. Грей перевернул город вверх дном (и уже не раз) в поисках пропавшей. Места себе не находил. Не мог ни спать, ни есть. Как воришка вздрагивал от каждого шороха и с надеждой бросал взгляд на открывающуюся дверь, желая услышать, что беглянка нашлась. Куда она могла деться? С ее заметной внешностью очень трудно спрятаться, но как ни крути – девушку никто не видел. Он старательно отгонял от себя мысли, что Кара могла сотворить не поправимое с собой. Грей закрывал глаза и видел перед собой раздавленную горем девушку. Ее потухшие глаза, бледное ничего не выражающее лицо раздирали душу на части. Надо было не Ника посылать, а самому, наплевав на все, ринуться к ней, прижать к груди и не выпускать ни на секунду, пока не отойдет от шока. Он корил себя за то, что не успел! Они гнали лошадей во весь опор, нигде не останавливаясь. Опоздали на мгновение! И это мгновение стоило жизни самому близкому для нее человеку.
После ее пропажи герцог взорвался. В гневе продержал три дня брата и Корнуэлов в темнице, а затем велел горе родственничкам Кары убраться из города до окончания разбирательства, тем самым напугав их до смерти. Они-то не знали, что ему открылась их страшная тайна. Пусть мучаются в догадках о том, почему попали в немилость! Маркус был лишен всех привилегий и заперт в своих покоях. Временами умолял брата смягчиться, объясняя свой поступок, желанием пресечь все возможные попытки недругов покушаться на жизнь Грея. Герцог игнорировал заигравшегося мужчину, оставляя того в неведение о своих подозрениях. Он решил для начала вернуть Кару, а после предоставить неоспоримые доказательства о вине Маркуса. Нашел людей, которые могли подтвердить, что девушка является дочерью Уайтов и тем самым восстановить ее имя. А Корнуэлов призвать к ответу за содеянное. Такое прощать ни в коем случае нельзя!
