Текст книги "Эля. Моё чудо (СИ)"

Автор книги: Анна Дримс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 10. Эля

Эля

Я просто не могу выдохнуть, страх и паника начинают сковывать меня. Почти восемь лет назад я нашла Диму… Может, он что-то перепутал? Хотя… вряд ли… Сыну сейчас полных семь лет. Я не могу понять, к чему эти вопросы. Моё горло охватывает спазм. На работе я могу быть требовательной, жесткой. Научилась сдерживать свои эмоции за каменной маской строгости и равнодушия. Но сейчас… когда речь идет о моём сыне… не получается спрятать эмоции, не могу быть спокойной или объективной… хотя нужно. Вспоминаю, что в квартире спит Димка. И просто с титаническими усилиями беру себя в руки.

– Простите, но всё-таки, кто Вы? Не каждый интересуется подобной информацией, – его пальцы сжимаются в кулаки. Желваки играют на скулах. Губы сжаты в твердую линию. Всем нутром ощущаю, как начинаю его злить.

– Я ищу этого ребенка. Просто ответьте. Это же Вы его нашли? – Мужчина с трудом берет себя в руки.

– Да, – спокойно произношу, не вижу смысла обманывать.

– Что с ним было потом? Куда его определили? – Спрашивает, напрягаясь, в его взгляде проскакивает беспокойство.

– Какое сейчас это имеет значение? – Внутри меня всё закипает, в голове проскальзывают догадки, но они меня безумно пугают. Неосознанно скрещиваю руки на груди. Не хочу обсуждать с ним моего сына!

– Вы можете нормально разговаривать? А не вопросами отвечать? – Его строгие интонации заставляют съёжиться. Дыхание мужчины становится тяжелым, а скрежет зубов просто оглушает меня.

– Да. Но только в том случае, если Вы будете отвечать на мои, – я не собираюсь с ним общаться в подобном тоне… тем более о Диме. Если потребуется, глотку вырву собственными зубами за своего сына.

– Я хочу помочь этому ребенку, – сбавляет обороты, устало выдыхая.

– Ему не нужна ваша помощь, – уверенно заявляю. – Можете не переживать.

– Правда? – Подскочившие брови и удивленные интонации говорят всё за него. – Откуда такая уверенность?

Делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями, пытаюсь правильно сформулировать свой ответ, чтобы он успокоился и покинул здание. Но вот только по нему видно, что он уж слишком решительно настроен. Господи… пусть мои догадки будут ложными, пожалуйста.

– Его почти сразу усыновили… Я уверена, он живет в хорошей семье, где его любят…

Мужчина резко меня перебивает, твердо спрашивая:

– Кто?

Изумленно уставилась на него. На сто процентов уверена, что на моем лице, в один момент, было видно и удивление, и замешательство, и растерянность, и… страх… Я просто продолжала молчать, обдумывая как лучше поступить.

– Кто его усыновил? Ты знаешь?

Ком подступает к горлу. Ну не хочу я говорить, кто усыновил Димку. Моя жизнь и так за эти восемь лет напоминала американские горки. Взрыв, затем пару лет спокойствия, затем снова встряска и несколько лет прекрасной жизни… и вот сейчас в моей жизни снова назревает взрыв, причем такой, от которого могу пострадать не только я, но и Дима…

– Зачем вам это? – Продолжаю стоять на своем.

– Если спрашиваю, значит нужно, – жесткость в его голосе начинает медленно стучать металлическим молоточком в моей голове.

– Поймите, мальчик не знает, что его усыновили, – взываю к его здравому смыслу. – Ваше появление может стать для него травмой, – стараюсь как можно спокойнее произносить слова, ощущая, что сама могу вот-вот взорваться.

– Значит, знаешь, – резюмирует, сокращая расстояние между нами. Хватает меня за подбородок, приподнимая его. Заставляет смотреть в глаза. Вижу небольшое сходство с Димой, пожалуйста, пусть я ошибаюсь. – Говори, где он сейчас находится, – это даже был не вопрос, а требование.

Пытаюсь убрать его руку, но он крепко фиксирует меня второй, и я просто ничего не могу сделать…

Не дай бог Димка сейчас проснется.

– Нет! – Упорствую. Мужчина сжимает мою челюсть до боли.

– Он. Мой. Сын, – твердо чеканит каждое слово, а у меня внутри все переворачивается. – Я найду его, даже если ты будешь молчать.

– Что-то вы припозднились, папаша, – ну всё… Я начинаю забывать о всех правилах этикета. Инстинкт самосохранения помахал мне ручкой на прощание. А вот два брата Гнев и Ярость берут надо мной верх. – С чего такая уверенность? – Чувствую, плохо всё это кончится. Эля, возьми себя в руки, умоляю… Остановись, пока не поздно. Где-то глубоко внутри здравый смысл всё ещё пытается взять всё под контроль.

– Меня не интересует твое мнение. Это факт! Мой сын будет со мной. Я его родной отец.

После этих слов внутри всё разрушается. Я стараюсь сдержать последнюю дольку самообладания. Внутри плещется обида и страх потерять МОЕГО сына. Если бы тогда его никто не нашел, что бы с ним было? От одной этой мысли становится дурно. Не позволю причинить ему вред, никому.

Не отдам!

– Ну и где ты был, когда сын в тебе нуждался? Когда ему нужен был родной человек и забота? – По моим щекам начинают катиться слезы, попадая на его руку. Перестаю себя контролировать. – Если бы тогда его никто не нашел? Ты представляешь, какой стресс он пережил в младенчестве. Ты объявился спустя почти восемь лет после его рождения. Где ты был всё это время? – Мой голос предательски срывается. Мужские глаза сужаются, замечаю в них боль. Но обида за Димку намного сильнее, мои нервы вышли из-под контроля. – Сейчас у него есть семья, которая всё это время воспитывала, давала тепло и заботу!

Мужчина резко одергивает руку. Пытаюсь успокоиться, часто дыша… Внимательно осматривает меня с ног до головы. Снова.

– Ты? – Всё-таки узнал…

Мысленно одергиваю себя, подходя к двери.

– Я. Не рушь жизнь ребенку, – чеканю каждое слово.

– Ты в чем-то права, но я наверстаю всё упущенное. Найду своего сына, и он будет со мной.

Каждое слово его последней фразы пулями вонзалось в моё сердце. Мужчина развернулся, направляясь к лифту.

Быстро заскакиваю в квартиру, хлопнув дверью. Делаю несколько шагов… и медленно сползаю по стене… Тихо начинаю рыдать, смотря на приоткрытую дверь в комнату сына.

Глава 11. Эля

Эля

Всё утро я балансировала на грани собственных эмоций. Постоянно всё валилось из рук. Непроизвольно застывала, погружаясь в свои мысли.

Эля, ну вот и что делать? Ждать и надеяться, что мужчина больше не вернется? Нет, ну может, моё общество ему и не нужно, а вот Димку, рано или поздно, найти может. Блин! И что я буду делать? Стоп! А почему я должна что-то делать? Он официально мой сын, средств на его обеспечение у меня более чем предостаточно, жилищные условия тоже отменные… а самое главное… я очень сильно его люблю. Дааа… любовь к ребенку – совершенно особый род чувств. Я это поняла, когда первый раз взяла его на руки. Люблю его не за что-то, а просто потому, что он есть. Конечно, когда он выражает свою любовь ко мне, обнимает, целует перед сном, пытается помочь… моё материнское сердце делает кульбит, выпрыгивая из груди, непроизвольно вытягивая улыбку. Я чувствую, когда он волнуется, вижу, как радуется, как горят его голубые глазки, когда мы читаем книги или гуляем. Видела его первую детскую влюбленность в садике, с которой они до сих пор дружат. Как он рассказывал мне про девочку, и мы выбирали ей валентинку с шоколадкой, даже помню, как он переминался с ноги на ногу, когда дарил всё это Яне…

– Мама… мам… мамааааа, – выдергивает меня из размышлений Димка. – Сырники сейчас сгорят, давай я сам переверну, – стою с лопаточкой над сковородкой и даже не чувствую запаха. Пора заканчивать с этими мысленными спорами. Сын забирает из рук лопаточку и с улыбкой самостоятельно всё переворачивает, немного отодвигая меня от плиты. – Мамуль, что-то случилось?

Слыша его слова, чувствую, как замирает сердце… Так, хватит! Он мой сын. Самый родной. И даже в собственных мыслях не хочу это обсуждать!

– Вроде и нет, а вроде и да… – Не замечаю, как проговариваю это вслух.

– Это как? – Ерошит свои волосы. – Что-то случилось, но ты ещё не решила, проблема это или нет?

Садится за стол, рукой упираясь в щеку. Вытягивает указательный пальчик к виску, готовясь слушать. Ставлю рядом с ним тарелку с сырниками и фруктовым сиропом.

– Кушай, – киваю в сторону еды. – Что-то вроде того, – сажусь напротив, теребя свои пальцы, улыбаюсь. – Возникла одна неожиданная ситуация. С одной стороны, я знаю, что права и всё будет хорошо… – Глубоко вздыхаю. – Но есть человек, который заставил меня сомневаться… Он на сто процентов уверен в себе и своих действиях.

– Он может выиграть? – Его глазки блестят заинтересованностью.

– Не знаю… В этом и вся проблема. Я не могу понять, чего ожидать, – перевожу взгляд на тарелку.

Дима подходит ко мне, обнимает за шею.

– Мам, но у тебя же есть Я! – Восклицает, отстраняясь.

– Ты прав, я в любом случае в выигрыше, – улыбаюсь, сдерживая внутри слезы. На сердце будто надавили тоненькой иголочкой. – Ведь у меня есть ты! – Крепко-крепко обнимаю своё маленькое чудо, целуя в щёчку. – Сынок, я тебя очень сильно люблю.

– Знаю, – одаривает меня лучезарной улыбкой. – Я тоже, – отстраняется полностью, серьёзно смотрит. – Давай собираться. Мне пора в школу, а тебе на работу.

– Ты прав.

На работе спокойствие ко мне не возвращается. Пытаюсь себя чем-то занять, но мысли отбрасывают к вчерашнему вечеру.

– Элина Владимировна. Нужно поговорить, – в кабинет входит Аркадий Анатольевич. Как всегда сосредоточенный, с твердой походкой. – Извини, что не постучал. Но дело немного… странное.

В груди кольнул ледяной холодок… И почему я сразу думаю о плохом? Он ещё ничего не сказал, а меня уже дрожь пробирает от одного его взгляда.

Ну, действительно, почему я нервничаю, когда ко мне адвокат заглядывает в гости? Пфф… С чего бы это?

– Здравствуйте. Конечно, проходите, – стараюсь спокойно себя вести, а внутри всё скукоживается. – Что случилось?

– Даже не знаю, с чего начать… – Садится, кидая перед собой папку с планшетом. Скрещивает руки в замок, упираясь локтями в стол. – У тебя всё хорошо? – Мои бровки взлетели вверх, рот немного приоткрылся.

Вот от кого от кого, но от него точно не ожидала такого вопроса.

Даже не знаю, стоит рассказывать о вчерашнем или нет… Он может передать всё деду, а у него сердце в последнее время пошаливает. Но с другой стороны, адвокат мне может потребоваться, а кого-то надежнее, чем Аркадий Анатольевич, явно не найду. И с Димкой тогда он вел все дела. Нет, всё-таки сначала узнаю причину его визита. Буду действовать по обстоятельствам.

– Относительно… – Отвечаю, немного качая головой. – Я бы хотела узнать причину визита. Какие-то проблемы в ACmedical?

– В том то и дело… Возникла странность, которая касается тебя, – чувствую себя нашкодившим котенком под его пристальным взглядом. – Сегодня утром на тебя поступил запрос.

– Что, простите? Какой запрос?

– Кто-то пытается узнать о тебе, – подталкивает папку ко мне. – Это, по крайней мере, странно. Ты особа не публичная. Репутация у тебя хорошая. В скандалах замешана не была. Пробивают твою личную информацию, а не рабочие косяки, хотя в работе у тебя и так все чисто.

Открываю папку и замираю, дыхание останавливается, а сердце вот-вот выбьет грудную клетку… Здесь все обо мне. Где родилась, даже сведения о моем биологическом отце, подробно о матери. Дрожащими руками достаю лист… Тут целое сочинение на тему моей жизни, с кем встречалась, где училась, в какие кружки ходила. Подробно о том, что у нас произошло с Даней. Потеря ребенка… И о Димке… всё… усыновление, даже прилагаются фото, где я с ним гуляю… О работе, конечно, тоже есть, но здесь действительно ничего интересного. Просмотрев всё это, медленно перевожу взгляд на Аркадия Анатольевича.

– Неужели обо мне доступно столько информации? – Нервы собираются в напряженный комочек, который вот-вот взорвется. – Кому это нужно? – Хотя… мне кажется, я знаю.

– Это досье на тебя собрали за пять часов, – чеканит. – Ты представляешь связи и возможности этого человека? Если по первой его команде начали так всё вынюхивать. А знаешь, на что просили больше всего обратить внимание? – Вопрос риторический.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Я даже не замечаю, как отвечаю:

– Дима… – По щеке скатилась слезинка.

– Рассказывай, – пододвигается ближе. Под его напором слов, чувствую, как попадаю в капкан, ещё чуть-чуть, и зубцы пробьют насквозь так, что кровь зальет всё внутри. – Ты полностью права. Два дня назад они запросили информацию о ребенке, которого оставили возле парка на скамейке. Им предоставили дело об этом происшествии, где были твои данные, – начинаю дрожать. – Выйти сразу на Диму они не могут. В детском доме мы сделали так, чтобы он числился с временными данными. В момент усыновления ты дала ему новое имя, отчество и свою фамилию. Он – Данченко Дмитрий Александрович. Они не смогли пока соединить всё воедино и узнать нужную информацию о твоем сыне. В своё время мы хорошо заплатили и отправили тех, кто принимал в этом участие заграницу, чтобы «тайна усыновления» действительно осталась тайной. Но с их возможностями, это дело времени, найдутся и нужные документы, и люди.

– Так они уже всё знают, если у них есть эта папка… – Не могу выдохнуть, льдинки текут из глаз, каждая прошибает насквозь.

– Успокойся, – смягчается, видя моё состояние. – Мне вовремя об этом сообщили. Я договорился, что им они отправят неполную информацию, без лишних подробностей. Когда родилась, где училась, нашла ребенка, сообщила в полицию. Ни должности, ни работы, подробностей личной жизни не указывали. Скажут, что ты, скорее всего, обычная девушка, но больше они найти нечего не смогли, – начинает поглаживать свой подбородок, смотря в одну точку. Его черты лица напряженно заостряются. – НО, если ты им действительно нужна, я уверен, они будут рыть дальше, и даю гарантию, что в скором времени всё о тебе узнают. Понимаешь, в следующий раз они могут обратиться к другим людям, с которыми я могу и не договориться… Расскажи мне, пожалуйста, что у тебя произошло и мы подумаем, что с этим делать.

– Хорошо…

Внутри появился зародыш маленькой надежды, что всё разрешится. Я попыталась за него ухватиться, как за спасательный круг. Более-менее пришла в себя, остановила слезы… И рассказала всё с самого начала, даже упомянула про клуб, где незнакомец мне помог. Аркадий Анатольевич внимательно слушал, задавая сопутствующие вопросы. В итоге вынес вердикт:

– Честно скажу… – Я замерла, – есть риски. Понимаешь, я даже узнать не могу, кто ищет на тебя информацию. Если это тот, кто приходил к тебе… – Он делает глубокий вдох, облокачиваясь на спинку стула, – в будущем мы можем проиграть, если будет суд. Но преимуществ у тебя явно больше, так как на суде учитывается и психологическое состояние ребенка, и его отношение к тебе. Тут я уверен, проблем не будет. Мама из тебя получилась хорошая, – он даже как-то по-отечески улыбнулся.

Опускаю глаза, рассматривая свои пальцы…

– А что мне сейчас делать? – Тихо спрашиваю, с дрожью в голосе.

– Ничего. Ждем дальнейших действий. Но я соберу все бумаги, которые могут понадобиться и поднапрягу знакомых, чтобы нам хотя бы сообщили, если снова будут интересоваться тобой или Димой, – заверил, оставляя маленькое зернышко веры. – Мне пора. В случае чего, набирай.

– Хорошо, спасибо.

За ним захлопнулась дверь. Лицо снова пропиталось влагой и высыхать не собирается.

Меня просто добили… Вроде, и надежду дали, а вроде, и пулю в сердце засадили. Облокотилась локтями о стол, закрыв лицо руками. Слёзы сами катились… то ли от безысходности, то ли от усталости…

Глава 13. Эля

Эля

– Элька, нужно поговорить. – вздрагиваю. Похожую формулировку уже сегодня слышала… Не заметила, как Ксюша зашла в кабинет. – Ты чего? Что случилось? – она напрягла брови, образовалась маленькая морщинка, бросила на меня растерянный взгляд.

– Не хочу… – хлюпаю носом, хватаю ртом воздух, а успокоится никак не получается…

– Нууу… – обнимает и начинает успокаивать как ребенка, немного качаясь. – Всё будет хорошо. Чтобы не случилось все переживем. Моего бесстрашного оптимизма хватит на всех. Чшшш… Поделись со мной, мы что-нибудь попробуем придумать.

– Не уверенна что у нас получится… – говорю, заикаясь от слез.

– А ты попробуй. – шепчет.

Я просто вывалила на неё весь эмоциональный поток… Рыдала, смеялась от абсурдности своей жизненной ситуации. Внутри как будто воздушный шарик лопнул. После этого опустошения мне стало немного легче.

– Ты знаешь… – начинает Ксю. Резко переводя взгляд на меня. – А я того незнакомца даже не запомнила. Коридор практически не освещался, да и когда я увидела тебя… о них вообще забыла. Только тень и общие черты немного помню, а лица нет… Так, хватит сидеть с кислой миной. – немного встряхивает меня за плечи, заставляя посмотреть в глаза. – Береги силы. Не забывай у тебя есть сын, за которого нужно бороться, ради вашей маленькой семьи. – говорит с непоколебимостью в голосе. – Я буду рядом. Всегда подстрахую и помогу. Можешь на меня рассчитывать в любых ситуациях. Поняла?

– Да. – я вытерла лицо. – Ты права. Спасибо. У тебя что стряслось? – хочу переключится и немного отстранится от темы.

– Меня хотят повысит. – смотрит, внимательно изучая моё лицо. – Знаешь?

– Да. – немного улыбаюсь уголками губ.

– Уверенна что ты и предложила мою кандидатуру. – начинает наигранно обижаться, надувая губки. – Раньше Анжела хотела меня просто скушать, а сейчас расчленить, да так чтобы я прочувствовала все ощущения «от и до».

– Я уверенна ты предотвратишь этот кошмар и съешь её первой. – начинаю откровенно смеяться.

– Ну а куда мне деваться. Всё! Завтра первый день в новой должности. Всегда мечтала покомандовать. – в улыбающихся глазах появляется ощущение триумфа.

– Это и всё что привело тебя ко мне? Или есть ещё что-то?

Она сморщила носик, сжала губы и нахмурила бровки.

– Оооо… – с небольшим рыком и мольбой простонала. – Помнишь того пациента с огнестрельным и с сыном. – я киваю. – Так вот у мужчины не один, а ДВА сына. – показывает на пальцах. – И второй куда хлеще первого! – активно при этом жестикулирует руками. – Он мне сегодня ад устроил. То я что-то не так делаю, то смотрю искоса… Прикинь, он даже обвинил меня в том, что я ударение в слове не туда поставила! Ну ты же знаешь меня? – даже представить боюсь, что она ему устроила. – По началу я, молча всё глотала, всё-таки VIP пациенты. Нужно хотя бы попытаться чуть себя сдержать. Но в тот момент, когда я после четырехчасовой операции стояла и получала просто ударную дозу негатива, меня бомбануло. Я высказала ему всё что накипело за сегодняшний день. – она выдыхает и садится на стул.

– Тебя серьезно возможно достать? Безрассудную и бесстрашную оптимистку? Да ещё и за один день. Да он рекорд поставил!

– Оо дааа… Это точно.

Попросила Ксю забрать Диму с тренировки и побыть с ним до моего приезда. А то с сегодняшними драмами не всё успела закончить на работе.

Заезжаю на подземный паркинг рядом с моим местом стоит дорогая иномарка. Не видела её здесь раньше. Кто-то из соседей решил сменить машину? Ладно… Припарковавшись, направляюсь к выходу.

– Элина Владимировна, – окликает уже до боли знакомый голос. Стараюсь стереть с лица удивление и страх. Понимая, что бежать на каблуках не вариант, оборачиваюсь на сто восемьдесят градусов. – Я думаю мы вчера не с того начали.

Сегодня он на удивление спокойный, сдержанный. Не одной лишней эмоции…

– Правда? – поднимаю брови и округляю глаза. – Вы так считаете?

Глава 14. Эля

Эля

Дааа… Похоже Ксюшино «бесстрашие» заразно. Ну вот зачем я так, догадываюсь же что не простой человек. Так нет, сейчас не сдержусь, а потом опять рыдать буду. Всё, успокоилась. Взяла себя в руки на сколько это возможно… Нужно хотя бы выслушать.

– Да. – на его лице появляется ухмылка. Что-то идея с разговором мне нравится всё меньше и меньше. Моё дыхание остановилось, в ожидании продолжения. – Давайте попробуем ещё раз. – не спрашивает, утверждает. Говорит медленно, подходя ко мне. Его черты лица приобретают остроту и жесткость. – Для меня действительно важно узнать где мой сын. Я искренне надеюсь на вашу помощь…

– А то что?! – прервала его, сама не понимаю откуда взялась твердость и уверенность. Ну вот, опять полезла на рожон…

– Вы же понимаете, что я узнаю информацию, которая меня интересует? – ни один мускул не дрогнул на его лице, зато по моей спине пробежался холодок, когда он остановился в полуметре от меня. Передо мной мужчина в строгом костюме, который смотрит на меня сверху вниз. – Просто с вашей помощью это будет быстрее. – удерживает зрительный контакт, не упуская мои глаза ни на секунду. – Насколько я понимаю вы не бедствуете. – немного наклоняет голову вбок, а я стою как вкопанная. Ощущение, если сделаю хоть один шаг меня расстреляют на месте. – Вам заплатили за молчание? – мысли в голове просто застывают после этой фразы. Стою и постоянно моргаю, как кукла. Но он продолжает морально нависать, чувствуя мою растерянность. – Судя по всему, квартира у вас появилась именно в тот период времени. Я готов перебить цену и заплатить за информацию. – у меня вырывается нервный смешок.

То, что это он искал информацию обо мне я уже поняла, но я и не подозревала что у него сложилось такое мнение. На несколько секунд воцаряется гробовая тишина. Слышу отдаленно звуки улицы. Выдыхаю через раз, оставляя в себе частичку кислорода, которая образует огромный ком в горле.

– Не хочу вас огорчать, но в денежном эквиваленте эта информация бесценна. – внешне он не выдает эмоций, как статуя… Но в глазах проскочило удивление, а зрачки расширились.

– Всё покупается и продается. – строго говорит немного хриплым голосом. Возможно он прав, вот только не в данном случае. Торговать собственным сыном я не собираюсь.

– Не в моём случае! – головой немного подаюсь вперед в ответном наступлении.

– Хорошо, чего вы хотите? – его холодный голос начинает меня пугать.

Но после этого вопроса, моя челюсть сжалась до скрипа, а внутри поднялся бунт жгучей ненависти.

– Чтобы вы исчезли! – выпаливаю на одном дыхании.

– Как только я получу информацию, я сразу исчезну. Обещаю. – его голос отрезвляет меня. Он смотрел в упор ожидая моей реакции.

– Нет! – твердо и с жесткостью. Пора прекращать этот балаган. Пусть ищет, но без моей помощи. – Я не собираюсь продавать или обменивать информацию. По сути, вы сейчас со мной торговались! – пришло его время входить в ступор. – Жизнь этого ребенка для меня бесценна. Я думаю, вы понимаете, что эту цену не перебить ничем. – мои пальцы сжимаются в кулак. – Считаю, что этот разговор окончен. И знайте, в дальнейшем, подобные беседы бессмысленны. От меня вы информацию не получите. – отчеканила каждое слово последней фразы.

Он явно подобного не ожидали. Да и я сама не ожидала… Пользуясь моментом, разворачиваюсь и выхожу с парковки. Оказываясь на свежем воздухе, часто дышу, а надышаться не получается, во рту сухость. Захлёбываюсь собственными эмоциями. Начинаю медленно идти к подъезду. Останавливаюсь рядом с детской площадкой во дворе и просто поднимаю лицо к ночному небу. Закрываю глаза и глубоко дышу.

– Господи… как я устала за эти два дня… Помоги мне… Пожалуйста.

Медленно возвращаюсь в реальность и иду домой.