Текст книги "Наша зимняя сказка (СИ)"

Автор книги: Анна Баскова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Наша зимняя сказка

Часть 1

Стрелки часов неумолимо приближались к семнадцати ноль-ноль. Уже пора объясниться с мамой. Два дня дома, а так и не решилась сказать… Главное чтобы она не расплакалась.

Я стою у окна и смотрю как падает снег, ложится на еловые лапы и уютно на них устраивается. Ель посадили в день моего рождения. Мы с ней стали взрослыми, нам уже двадцать третий год и мне, и елке. Лет десять назад, на Новый год, на нее еще вешали гирлянды, они горели всю ночь. я любила среди ночи выбираться из постели и смотреть на волшебные огоньки…

– Кать, ты почему не одета? – мама заглянула ко мне в комнату. – Собирайся быстрей, на автобус опоздаешь. Я приготовила банку огурцов, варенье, пакет картошки. Сумка тяжелая, я тебя до остановки провожу.

– Мам, – медленно поворачиваюсь к ней, стараюсь говорить спокойно, но голос срывается, – я перевелась на дистанционное обучение. Я не еду в университет.

Мама застывает в дверном проеме прижав правую руку к груди.

– Кать, что случилось? Я чувствовала, уезжала веселая, месяц не появлялась, а приехала, как в воду опущенная. И похудела совсем, одни глаза остались. – мы в доме вдвоем, а она зачем-то говорит полушепотом. – А как же сессия?

– Мамуль не волнуйся, я все досрочно сдала. Давно нужно было переводится, или сразу на заочку поступать, – я наклеиваю на лицо улыбку, шагаю к ней, нелегкая задача, изображать беззаботную уверенность. – Работать начну понормальному, от подработок толку, как от козла молока. И ты тоже не семижильная. Пойдем лучше, чаю с вареньем попьем.

Прижимаюсь к маме, как маленькая и она как маленькую, гладит меня по голове.

– Пошли, попьем, – тяжело вздыхает, – заодно расскажешь, что тебе взбрело в голову. И почему целый месяц дома не появлялась.

– Ничего не взбрело, вполне себе взвешенное решение, – я изо всех сил стараюсь, чтобы улыбка нечаянно не отклеилась, бегу на кухню ставить чайник. Последний вопрос я как будто не слышала. Что я могу по этому поводу сказать?

Целый месяц я как раб галерный работала, соглашаясь на любые подработки. Спала по четыре часа в сутки, иногда удавалось вздремнуть между парами. Я поставила перед собой цель и экономила каждый рубль. Мне хотелось устроить для мамы праздник. Волшебный и незабываемый Новый год. Я уже и меню продумала : естественно, селедка под шубой и оливье, и еще салат из запеченной свеклы с карамельной грушей и кедровыми орехами и красная икра, мандарины, хорошее шампанское. И обязательно две коробки шоколадных конфет. Присмотрела в Торговом Центре для себя и для нее новые платья, недорогие, но очень приличные. И мечтала как под елкой мама найдет новенький телефон. Коробка упакована в разноцветную бумагу, как положено перевязана бантиком.

А в прошлый четверг у меня пропали все отложенные деньги. В общаге пропали. Все до копейки, даже за проживание в этой самой общаге в следующем месяце нечем платить. Осталось совсем немного, те что были на карточке. До Нового года больше недели и наверно можно было успеть подработать и скопить еще что-нибудь. Но у меня опустились руки. Причин несколько, деньги взял кто-то из своих, моя маленькая мечта рухнула, а еще внутренний голос. Он сказал, что пришло время, нужно собраться и незамедлительно уехать в Москву. Про мои Наполеоновские планы касательно праздника и украденные деньги промолчу, маме об этом знать не нужно. А про то, что идея попытать удачи в ” не резиновой”, мне в голову втемяшилась скажу, всё равно на поездку нужно еще заработать. Обозов с рыбой из нашей местности в сторону столицы не наблюдается, как Ломоносов пешочком отправиться не могу. Пропадать, так с музыкой! Как только чайник с плиты свистнул о том, что пора кипяток разливать в чашки, перевела дух и маме о своих намерениях сообщила. Минут десять мы молча сидели за столом, я обжигаясь глотала горячий чай, а она вместо сахара положила в чашку варенья и помешивала ложечкой. Мы всегда понимали друг друга, но сегодня особый случай, я намыливаюсь за тысячи километров, естественно мама в замешательстве.

– Кать, ты ведь сейчас боишься, что я начну тебя отговаривать,– она немного пришла в себя, оставила в покое ложку, положила руки на стол и посмотрела мне в глаза,– нет, не буду. Ты упрямая, всё равно поступишь по своему. Очень жаль, что так получилось с учебой, ты же на красный диплом шла уверенно. Но сделанного не воротишь, около своей юбки держать не буду, только как ты одна в Москве? Заплатить за жилье, за месяц может и наберем, а как дальше? Хорошо если за это время найдешь работу…

Мама снова подвинула к себе чашку и задумалась.

– Мамочка, я все продумала, не завтра же еду, успею собрать, – я вскочила с табуретки. – Вот увидишь, у меня все получится. Самая трудная дорога ведет к вершине! – зачем ляпнула, пафосно получилось.

– Ой, Катя, для подъема в гору страховка нужна, – мама меня урезонила, – позвоню-ка Людочке Тихоновой. Она у нас теперь москвичка, может что подскажет, всё-таки не чужой человек, сестра двоюродная. А ты пока посуду помой, – мама поднялась из-за стола и пошла к себе в комнату.

Вот и подвох. Если все идет гладко, он обязательно где нибудь спрятался. Сейчас начнется…. Надеюсь Люда не кинется меня трудоустраивать, а еще лучше совсем забудет о разговоре , пока соберусь. Что-то долго они беседуют….

– Кать, у тебя паспорт где? – выкрикнула мама из глубины комнаты.

– В сумочке, в шкафу,– вытирая тарелку, отвечаю машинально. И только потом удивляюсь, – а паспорт зачем?

Наверно меня не расслышали, дверь шкафа хлопнула я плечами пожала, протерла раковину и стол, погасила в кухне свет и пошла к себе в комнату. Если Людка из вредности посоветовала маме спрятать мои документы, я их всё равно найду. А она могла выступить с таким предложением. Мне всегда казалось, что Люда меня недолюбливает. Как-то она заявила, что меня неправильно воспитывают и она берет на себя непосильную ношу восполнить этот пробел. В разгар земляничного сезона заявилась к нам домой и застукав за вышиванием презрительно фыркнула, забрала пяльцы и потащила в лес. Я пыталась сопротивляться, объяснить, что ягод уже набрали, бестолку. А потом сдуру ляпнула, что устала и хочу отдохнуть. Она меня тогда таким взглядом измерила…

– ” Крестьянка прочитав ” Анну Каренину” вздохнула и сказала, корову б ей… А лучше две” – сунув мне в руки приличного размера корзинку, процитировала. И ведь из леса не выпускала, пока я эту корзинку доверху не набрала. Нас тогда комары почти обглодали… Я больше всех радовалась, когда она замуж выскочила за заезжего москвича. И к стыду своему немного злорадствовала, фамилия у нее теперь очень смешная, она теперь не Тихонова, а Коромыслова. Углубившись в воспоминания, я и не слышала, как мама вошла.

– Кать, тут такое дело, Люда обещает с работой помочь, я думала она твои данные спрашивает, чтобы для проверки работодателю отдать, а она билет купила,– мама смотрит растерянно,– завтра в шесть вечера вылет, она тебя встретит. Очень обрадовалась, говорит с нетерпением ждет. Слушать ничего не хочет. Что делать?

Что можно сделать когда тебе предлагают пойти навстречу танку и пасть смертью храбрых? Вырыть глубокий окоп и там спрятаться! Если успеешь.

– Мам, я не могу, мне не на что, и Новый год, нужно извиниться, пусть билет вернет, если за полную стоимость не сможет, разницу компенсирую,– успела пробормотать, пока не зазвонил мой телефон. И звонила конечно Людочка.

– Катька, я буду у зоны прилета. Багаж получишь, смотри мимо не проскочи. С работой не парься, я уже кого надо озадачила, что ко мне вундеркинд едет. Здесь твои способности кому нибудь пригодятся, а я из тебя наконец человека сделаю. На то я и старшая сестра.

Спасибо, Люд,– я хотела начать объяснять почему не смогу завтра прилететь, но вдруг внутри как будто колокольчик звякнул: Катя, не отказывайся, пожалуйста не отказывайся, все правильно складывается, нужно завтра лететь.

– Не за что,– Людочка выслушивать меня и не собиралась.– Поживешь пока у меня. Мать твоя говорит, что ты исхудала вся, так вот предупреждаю, если в модели собралась, дурь из головы выброси, греметь костями по подиумам не позволю. Будем откармливать, незачем будоражить общественность. Катька, я правда рада. Хоть ты и зануда, я по тебе соскучилась.

Мне стало стыдно, я столько гадостей про Люду подумала, а она…. Она если говорит соскучилась и рада, значит это чистая правда. Людочка грубоватая и непредсказуемая, но она не умеет врать. Можно спокойно лететь, заработаю, с деньгами разберемся. Единственная проблема, мама одна в Новогоднюю ночь останется.

Этот вопрос тоже решился, утром забежала мамина подруга, предложила ей тридцать первого поехать на турбазу и там встретить Новый год.

В восемнадцать ноль, ноль, самолет оторвался от взлетной полосы и оставив под крылом синеватые сопки взял курс на Москву.

– Странное ощущение, – подумала глядя в иллюминатор на уплывающие огни, – как будто что-то или кто-то меня ведет, может это судьба? И в Москве на самом деле получится прорваться. Интересно, каких знакомых могла озадачить Людочка, она в столице не так давно проживает, какими успела обзавестись знакомствами, продавцами из соседнего магазина? Ладно, не важно, с работой надеюсь сама разберусь.

Я улыбнулась, вспомнила Людино предупреждение по поводу модельного бизнеса. Смех на палке, мне бы такое и в голову не пришло, какая из меня модель. Внешностью природа не обидела, подарила зеленые глаза, густые рыжеватые волосы, но рост у меня никак не модельный, метр шестьдесят пять.

Через четыре часа полета, воздушный лайнер заходил на посадку в аэропорту Домодедово.

Обычно сдержанный Гарри Уолш, выскочил из башни Федерация в такой ярости, что не сразу вспомнил, на каком паркинге оставил автомобиль. За тридцать лет жизни его помотало по миру, но на Рождество он всегда приезжал в Дублин, к родным. Только один раз не смог, заболел сильно и они к нему сами в Лондон нагрянули… В этом году, какая-то чертовщина. Мало того, что поездка в Москву получилась совершенно не запланированная, так еще и наглухо в этом городе застрял. Никогда такого не было, чтобы в расчетах ошибка и никто ее обнаружить не смог. Специалисты сломали голову. Коллективный разум не справился.

Он долго рылся в карманах пальто, ключи от машины, как нарочно не находятся. С трудом подавил желание пнуть ногой по ближайшему столбу. Нужен свежий незамыленный взгляд, можно попросить посмотреть расчеты Филиппа О’Коннора. Он не откажет, но даже если погрешность найдет, три дня на проверку, а то и больше, а сегодня уже двадцать третье декабря. Как не крути, нужно звонить родственникам, извиняться и оправдываться.

Что он и сделал, как только ключи нашлись, и Гарри смог попасть в собственный автомобиль. Набрал домашний Дублинский номер, трубку взяла сестра.

– Айне, привет дорогая, есть кто-то рядом из родителей? – тяжело вздохнул, ключом ткнув мимо замка зажигания.

– Нет, дома сейчас только я и бабушка. Гарри, случилось что-то? Меня твой тон напугал.

– Ничего критичного, не успеваю к вам на Рождество. Подарки с меня, надеюсь никто не обидится.– Гарри виновато поморщился,– я еще позвоню.

– Подожди, бабушка хочет поговорить,– Айне почти выкрикнула и передала старшей женщине в их большой семье трубку.

– Прости дорогая, не смогу прилететь!– виновато начал оправдываться.

– Не переживай, тебе и нельзя улетать оттуда где ты сейчас есть,– неожиданно спокойно ответила бабушка – ни в коем случае нельзя, я точно знаю. Потому, что счастье твое, само к тебе летит.– добавила таинственно.

Ох уж эти ирландские бабушки,– грустно улыбнулся Уолш, убрал в карман трубку. Хлебом не корми, дай что-нибудь предсказать. Счастье на него с неба свалится.

Часть 2

Замужество мою кузину совершенно не изменило, все та же румяная, шумная Людочка. Только одета посолиднее: дубленка, хорошие теплые сапоги. Я ее, как только багаж получила, увидела. Смотрит на пассажиропоток внимательно, как будто боится меня просмотреть. Помахала ей свободной рукой. Людмила заулыбалась радостно и пошла навстречу ко мне.

– Давай сумку, скелет ходячий, а то переломишься! – заявила выхватывая рюкзак. – Правда, одни глаза торчат. Катька, что ты с собой сделала? Даже не раскатывай губы с сегодняшнего дня, никаких диет. Огребешь у меня, я не мать, не буду церемониться.

Какая же я раньше была глупая, как могла на нее обижаться. Нужно прилететь за три тысячи километров, чтобы понять, что сестра моя двоюродная никого не хочет обидеть, даже если кажется грубоватой, она не со злости, а просто такая прямолинейная, что думает – то и говорит. Я вдруг поняла это отчетливо, когда семенила за ней к выходу и благодарно улыбалась Людочкиной спине. Не отстать бы, а то моментально потеряешься.

Аэропорт огромный, но и людей немеряно, видимо, гости активно начинают на каникулы в столицу прилетать… Стараюсь не зазеваться, продвигаюсь след, в след за родственницей. И у самого выхода в меня кто-то врезается и практически сбивает с ног. Если бы не успел поймать, я бы точно на скользкую плитку грохнулась, а так отделалась легким испугом и слетевшей с головы шапочкой. Чужие руки все еще меня удерживали, я как тряпичная кукла болталась, да еще и слепая, волосы вырвавшись из под шапки закрыли лицо. Поймавший меня парень выругался по английски, а потом на русский перешел, с акцентом.

– Извините, заговорился, вы не ударились?

Я наконец с волосами справилась и освободилась из его рук. Мы как то слишком близко друг от друга стояли, я его даже не рассмотрела, а почему-то безумно захотелось заглянуть этому незнакомому человеку в глаза. Надо же они темно серые… Волосы русые, правильные, но резковатые черты лица. Парень, как парень, пальто не по погоде, что это я вылупилась, стыдоба…

– Я страшно спешу, – виновато улыбнувшись оправдывался незнакомец. – Знакомый улетает, хочу с ним сувениры передать. Подарки заказал с доставкой, но что-то от себя хочется. Не получается провести с близкими праздники.

– Понимаю, – я ему искренне посочувствовала, – мне вот тоже пришлось улететь, а мама осталась совсем одна.

Мимо плыли, шли, лавировали люди. А я как будто растворилась в пространстве и времени. Хорошо Люда заметила, что я где-то застряла, вернулась за мной, схватила за руку и дальше поволокла. Неудобно получилось, глупо себя чувствую, незнакомому человеку пожаловалась и Люде пришлось за мной возвращаться.. Через несколько метров, я всё-таки оглянулась. Сероглазый парень, оставался на прежнем месте и смотрел нам вслед.

– Надень шапку, мозги простудишь! – рявкнула в ухо Людочка. – Не успела приземлиться, с каким-то кренделем обнимается, – кузина хитро хмыкнула. – Катька, я ж не против, там Андрюша в машине, какой-нибудь урод раскорячится, заблокирует выезд-до утра не выберемся.

Андрюша – это супруг Людочкин. Встретил меня дружелюбно, специально выбрал маршрут по самым красиво украшенным к новогодним праздникам улицам. Мы ехали мимо скверов, где каждое дерево в волшебной сверкающей паутинке, проезжали под арками сплошь из мерцающий огней, нарядных елок увитых гирляндами, я прилипла к стеклу и как ребенок в отделе игрушек рассматривала мелькающую за окнами автомобиля предновогоднюю Москву. Людмила и ее муж жили недалеко от центра. Мы подъехали к их дому и я вдруг парня с которым в Домодедово столкнулась вспомнила. Интересно о чем он думал когда мы уходили, а он смотрел? Надо так, прилететь к незнакомцу в руки, в своих стареньких сапогах и застиранном пуховике. Хотя о чем я, он первый в меня врезался. Улыбнулась украдкой и шагнула за Людмилой в подъезд.

Часть 3

Скачано с сайта knigomania.org

Квартира у Людочки большая и можно сказать монументальная. Комнаты просторные, светлые. В коридорах книжные шкафы до самого потолка. Я пробежалась глазами по книгам, библиотека солидная.

– Завтра посмотришь, сейчас ужинать, мыться, поболтаем и спать, – Людка не дала мне зависнуть с книгами, подтолкнула в сторону кухни. Там за столом нас дожидался ее муж. Я его немного стеснялась, ну кому понравится свалилась как снег на голову не пойми какая родственница. Места у них много, но всё равно если задержусь начну напрягать. Нужно объяснить, что я съеду при первой возможности. Присев на уголок удобного широкого стула, решила сразу об этом сказать.

– Спасибо вам, что встретили и вообще, – начала говорить, разволновалась и как коза заблеяла, – я надеюсь быстро работу найду, если повезет, с ежедневной оплатой. С жильем сразу как-нибудь разберусь.

Людмила в это время мясо в сковородке помешивала, развернулась от плиты и как рявкнет на меня:

– Ишь, чего придумала! Здесь будешь жить! Комнату приготовили, никого не стеснишь. Она еще сжала в кулак лопатку которой мясо мешала и так этой лопаткой в мою сторону потрясла, что даже Андрей подальше на всякий случай отодвинулся. Но правда первый раз за все время заговорил.

– Катюша, ну что вы действительно. Места у нас достаточно и Людмиле будет повеселей, – блондин говорил искренне и я бы сказала с легким испугом. Видно и правда моему приезду обрадовался. Наверняка Люда и его воспитывает, вот и размечтался, что теперь она переключится на меня. Наивный, ее на всех хватит.

– Кто ее отсюда выпустит, сказано у нас, значит у нас, – хмыкнула Люда раскладывая по тарелкам сочное мясо с жареным картофелем. На ночь глотать такую холестериновую бомбу я бы добровольно не стала. Но здесь лучше не связываться, не трудно представить, что со мной будет если не съем. За ужином Люда засыпала меня вопросами, я рассказала все новости нашего городка, какие знала. Муж ее быстро поел и откланялся, сообщил, что идет в кабинет, хочет немного поработать. Я хотела помыть посуду, Люда меня от раковины отогнала. Я отправилась в ванную, а оттуда прошмыгнула в отведенную мне комнату. Уже надела пижаму, Люда на минуточку заскочила ко мне поболтать.

– Знаешь Катька, ты и правда с жильем не выдумывай, – положила на тумбочку комплект ключей и уселась в кресло. – С работой завтра решим, трудоустроим к Игнатову, или к Игнатовой. За тебя просить не стыдно, ты девка головастая, – она скользнула по мне взглядом. – Я до обеда занята, а после к Юльке на фирму поедем, надо тебя одевать.

Я у кровати остановилась, там и замерла. Зачем меня одевать? Я и так одета, у меня есть все необходимое. И эти Игнатовы, я как нибудь без них обойдусь. Мозги включились и начали лихорадочно соображать, как мне умудриться Люду притормозить. Пока ничего не приходило в голову… Она, голова, вообще была пустая и ватная, и еще в ней сероглазый парень крепко засел, бывает же такое.

– Смотрю спишь на ходу, укладывайся, – Люда поднялась дошла до двери, уже за ручку взялась и остановилась, чего-то вспомнила.

– А ты чего из Универа подорвалась? Специальность разонравилась? – поинтересовалась повернувшись ко мне.

Вываливать на сестру все проблемы мне не хотелось. Итак приперлась бедная родственница, ни к чему дальше Люду грузить. Не знаю, что на меня накатило, но я такую ересь понесла..

– Надоели сухие цифры, душа к искусству тянется. Меня озарило, я должна картины писать. – эту чушь я изрекла с мечтательным видом и упала на постель изображая задумчивость.

– А-аа,– понимающе протянула Люда,– а в каком стиле ты пишешь? Работы с собой привезла?

– По почте до востребования выслала. Завтра должны придти, – черт, вру и не краснею.

– Вот и хорошо, заберем и сразу к Юле. У нее наверняка есть знакомые художники, – радостно сообщила Люда, – а что там за работы?

– Портреты, – сама не знаю, почему ляпнула.

Люда важно кивнула, вышла и закрыла за собой дверь.

Вот это я прикололась. Художник из меня, от слова худо. Пишу каллиграфическим почерком, а рисовать… Во втором классе завязала, начинаю в рисунке вести линию, она в противоположную сторону от нужной мне тянется. Придется врать дальше, на почте бывает всякое, могут корреспонденцию потерять.

Только я об этом подумала, дверь снова открылась, проснулась Людина голова.

– Кать, а на какой почте ждешь?– спросила громким шепотом.

– На центральной, – чтобы избежать лишних вопросов, я ответила сонным голосом.

– Если произведения утеряют, я им устрою кузькину мать! – обнадежила сестренка.

И что мне теперь делать? Связать простыни, вылезти из окна и по холоду куда нибудь уйти? Где-то должен быть выход. Закрыла глаза, и тут же в памяти всплыл незнакомец из аэропорта, его пристальный взгляд. Я уже засыпала, в комнату снова заглянула неугомонная Людочка.

– Катька, я все думала, где я этого парня видела, с которым вы обнимались в аэропорту, вспомнила, он к Юлькиному Филе заезжал. Точно он, видно знакомые.

Я затаила дыхание, сделала вид, что сплю. В груди шевельнулись глупая надежда, вдруг и правда, мир тесен, еще разочек увидимся.

***

Гарри пришел в себя от настойчивого звонка телефона. Звонил улетающий в Дублин коллега, сообщил, что проходит на регистрацию.

– Я тебя уже сорок минут жду,– недовольно вздыхали в трубке, – Гарри, ты всегда отличался пунктуальностью, ты сейчас где?

– Мэт, извини, я ….– чуть не добавил : с ума сошел. До Гарри только сейчас дошло, что прекрасно зная этот аэропорт, он каким то непостижимым образом, оказался не там, где проходит регистрация и посадка на рейсы, а в зоне прилета.

Пришлось бежать со скоростью спринтера. Успел домчаться и даже перекинуться парой слов, отдал пакет и выскочил на улицу. Вдохнул морозный воздух, огляделся по сторонам.

Образ незнакомки в мозги впечатался и не собирался исчезать. Что это ? Наваждение? Руки помнили изгиб тоненькой талии, совершенную линию хрупких плеч. А потом водопад рыжеватых волос и глаза цвета весенней травы в Ирландии.

– Может бабушка права, ко мне прилетело то самое счастье, а я не смог его удержать? – нелепая мысль пришла в голову. В предсказания он не верил, но эта девушка… Как можно один раз в жизни увидеть человека, и думать только о том, чтобы найти ее и больше никогда не терять. Еще вчера посмеивался над Филом, уверял что у него, Гарри Уолша никогда не будет такой патологической зависимости от женщины.

Он прошелся вдоль стоянки автомобилей, не то чтобы надеялся, но мало ли, вдруг. Ждут кого нибудь, не уехали. Конечно ни одного знакомого лица. Гарри сел в машину, не спеша поехал в сторону города. На ходу написал сообщение Филиппу, попросил о встрече. Звонить не решился Юлия в положении, может спит. Фил перезвонил сам. Гарри увидел на определителе номер О’Коннора и тут его резануло по мозгам. Он уже видел девушку, которая увела его мимолетное видение! Заезжал к Филу, когда прилетел в Москву, она сидела на кухне с Юлей, даже имя вспомнил, Людмила. Значит есть надежда сокровище зеленоглазое найти. Мысли пронеслись ураганом, настроение взлетело под небеса. Филу он ответил таким счастливым голосом, что тот растерялся и не понял, почему Уолш так радуется ошибкам в расчетах, если они его так радуют, за каким чертом проверять, пусть останутся.

– Поступим следующим образом, – тихо сказал сбитый с толку Филипп. – Я завтра первую половину дня в Сколково. Давай к четырем к Юле в офис подъезжай. Посмотрю что с твоими расчетами, у нас с тобой на все, про все примерно час. К ней тоже в это время подружка с сестрой подъедет. Она пока с ними пообщается, а потом мы в кино собрались. Адрес офиса сейчас скину. О’Коннор сбросил вызов. Гарри поехал дальше, надо же только сейчас заметил. Красиво украсили к праздникам Москву.

Часть 4

Утро пробилось сквозь облачность и не спеша вошло в город. С неба сыпалась снежная пыль, после привычных Сибирских заносов назвать это недоразумение снегом язык не поворачивается. В прихожей что-то беззлобно бубнила Людочка, потом негромко хлопнула входная дверь. Люда проводила мужа и тихонько напевая пошла на кухню. Я из постели вылезла, отправилась к ней. Спрошу, может полы помыть нужно, или еще чем помочь. Не могу же я просто так сидеть, на всем готовом.

– Катька! Вовремя проснулась, давай умывайся и завтракать,– это она не поворачиваясь от плиты мне сказала, я я еще и порога кухни не переступила, не говоря о том, что не успела поздороваться. Глаза на затылке у Люды что ли?

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Сказано умываться и завтракать, значит умываться и завтракать. Учти Катька, в этом доме есть только два мнения. Одно мое, а другое неправильное, – она наконец соизволила повернуться, чтобы указующим перстом в сторону ванной комнаты ткнуть. – Шевелись давай, мне уже ехать пора. К часу вернусь, сгоняем на почту, оттуда на Площадь Ильича, к Юле.

Если у меня и теплилась надежда, что кузина забудет о моей внезапно возникшей тяге к творчеству, то сейчас погасла окончательно. Дым остался, готов из моих ушей повалить. Придется признаться, а то еще больше запутаюсь. Я вздохнула, подошла к Люде, понурив голову.

– Люд, я хотела сказать, ты прости меня…

Она вдруг охнула и порывисто меня обняла.

– Это ты прости меня Катька. Не обижайся, если резко говорю. Ты же моя сестренка, я не со зла, а только в целях воспитания. Давай завтракать, я блинов с мясом напекла.

В общем не получилось у меня чистосердечного признания… Видно придется за время Людиного отсутствия, пару, тройку портретов нарисовать. Мир содрогнется от явленных ему ” шедевров”…

Потом мне немного повезло, пока завтракали каким-то чудом я смогла убедить Люду, что на почту съезжу одна, а с ней мы прямо на Площади Ильича встретимся.

– Телефон чтобы всегда был включен, внимательно читай схему метро, комплект ключей у тебя на тумбочке, – перед тем как уйти напутствовала Люда. – Я тебе в карман немного денег положила, смотри всякую дрянь не ешь. На Площади Ильича, в центре зала встретимся.

– Люд, у меня на дорогу хватит, забери, не надо,– пока я металась по прихожей, доставала из куртки деньги, она захлопнула дверь и быстро затопала вниз по лестнице.

Шаги уже смолкли, грохнула подъездная дверь, а я еще стояла в прихожей. Совесть меня грызла, до самых косточек. Со мной как с человеком, а я…

Прошлась по квартире, у Люды нигде не пылинки. Моя посильная помощь в уборке не нужна. До часа дня целая куча времени, чем-то нужно заняться.

– На Арбат, – звякнул в голове тот самый колокольчик, который советовал срочно поменять место жительства, – тебе нужно ехать на Арбат”

Снова решила послушаться. Собралась и пошла к метро. Станция недалеко, букву М, из окошка видно, я в Москве первый раз, но все маршруты давно наизусть выучила, мечтала как-то, что когда нибудь по ним пройдусь.

***

У Гарри на первую половину дня была запланирована всего одна короткая встреча. Коллега в последний момент перенес ее с Театральной на Старый Арбат. Уолш бросил автомобиль на парковке, нырнул в метро. Толкаться в предпраздничных пробках, пустая потеря времени. На Смоленской оказался раньше срока, позвонил Майклу, сообщил, что уже на месте и решил пройтись по пешеходной улице. Немногочисленные прохожие сегодня не сильно интересуются видами старого города, в основном нагружённые пакетами и коробками спешат по своим делам. Он дошел до конца улицы, развернулся назад. С утра мелкий снег с неба сыпался, сейчас перешел в моросящий дождь. Мокнуть не стоит, нужно найти кафе, где назначена встреча и там подождать. Через несколько метров он наткнулся на уличного художника, странно, на этом месте никого не было, когда десять минут назад мимо шел, да и вообще вроде запретили рисовать на Арбате… Мужчина за мольбертом заметил его задумчивость.

– Молодой человек, не хотите портрет? Возьму недорого, девушке подарите.

Гарри посмотрел на часы и сам не зная зачем на складной стул перед художником уселся.

– Рисуйте если успеете. А девушку еще нужно разыскать. Но я обязательно это сделаю.

Портрет получить к сожалению не успел, Майкл добрался до места и уже ждал в кафе. Уолш заплатил художнику за потраченное время, подумал добавил еще сто долларов.

– Возьмите, с праздником, можете за мой счет для кого-нибудь еще портрет или два нарисовать. Будет от нас с вами маленький подарок. Гарри поспешил в кафе, а художник от нечего делать дорисовал портрет по памяти. Как закончил, хотел уходить, но потом передумал. Нужно и правда кого-то поздравить с праздником. Может кто заплатить не может, а портретик хочется. Пришел же он на эту улицу за какой то надобностью. С утра никуда не собирался, а потом как толкнул кто то, не смотря на непогоду достал мольберт, вышел из дома, а ноги сами на Арбат принесли.

***

Вход на пешеходную зону со стороны метро Смоленская украсили огромными арками с башенками наверху. Впереди по всей улице, куда доставал взгляд смонтированы большие елочные шары. Представляю как красиво вечером, когда все это огнями переливается. Я побродила по улице, постояла возле дома Пушкина. Куртка становилась чуть-чуть влажной, зонта у меня с собой естественно не было. Погода не совсем новогодняя, ну ничего, может подморозит и снежок выпадет. Не спеша продвигалась вдоль красивых витрин и мечтала. ” На следущий год заработаю денег, сниму квартиру и обязательно привезу маму на все каникулы. Устроим праздник, Людочке и ее мужу, что нибудь интересное подарю. А маме наберу билетов во все театры… На ужин в хороший ресторан отведу.”

Дождь вроде прекратился, но в воздухе осталась сырость, я начала замерзать. Очень захотелось попить что нибудь горячее. Я повернула к ближайшему кафе. Деньги которые мне сунула Людочка я не взяла, дома оставила, но у меня есть на карточке почти тысяча, выпью кофе и съем пирожное, разочек гульну. Я почти дошла, когда меня обогнали две очень хорошо одетые девушки. Прямо перед моим носом заскочили в кофейню, стеклянная дверь закрываясь звякнула колокольчиком. И я увидела свое отражение в стекле. Застиранная куртка, копеечные джинсы, сапожки чистые но какие-то облезлые. Я не закомплексованная, но как представила себя за столом в стареньком свитере… Мне почему-то расхотелось в кафе идти. Грустно немного стало, но ничего. Я зябко поежилась и собралась вернуться в метро. Ну и что, что приеду намного раньше, зато в тепле дождусь Люду.

Художник давно наблюдал за этой худенькой скромно одетой девушкой.

– Интересно, она догадывается, какое у нее красивое и живое лицо? – подумал глядя как она восторженно все вокруг рассматривает.

Он видел как она решительно к кафе направилась и как сникла взглянув на себя в зеркальную поверхность, как опустились уголки губ, и как постеснялась зайти. Девушка двинулась в его сторону, видно решила пойти в метро. Хорошо, что не ушел, вот ей подарок и сделаю. Достал из сумки красный новогодний колпак и на голову нацепил.

Проходя мимо уличного художника, вспомнила как Люде наврала. Кисло улыбнулась, сейчас когда встретимся, признаюсь, куда деваться и неожиданно услышала: присаживайся на стульчик, я сегодня волшебник, напишу тебя в будущем.