Текст книги "Сиквел (СИ)"

Автор книги: Анна Архипова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Тонкая линия-6/2. Сиквел

Архипова Анна Александровна

* ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!!! Этот текст содержит гомосексуальную тематику. Если вам нет 18 лет – покиньте эту страницу.

* Размещение текста где-либо, кроме моей странички, запрещено.

* В печатном варианте “Акутагава” заменен на “Сакиа”.

* Текст написан в подарок подруге, пожелавшей заглянуть в жизнь несвятой троицы во время их относительно “спокойной” жизни. Так как события, описываемые в сиквеле, хронологически следуют за событиями шестой части ТЛ, я прикрепляю этот текст именно к шестой части.

______________________________________

____Филиппины, остров Лусон_____

– Эти чертовы данные не соответствуют реальности! Какого черта, объясни мне? Ты знаешь, сколько будет стоить повторный спуск батискафа? – от крика Силкэн Андерсен сотрясался весь научно-исследовательский корабль. – Ты идиот, Асбаб!

– Эти чертовы данные соответствуют действительности! – орал в ответ мулат, напрягая жилы. – То, что ты хотела увидеть совсем иные цифры, еще не делает мои результаты ошибочными!

– Слушай ты, шоколадный заяц! На что ты намекаешь? Что я, Силкэн Андерсен, ошиблась?

– Да, именно так!

– Похоже, ты подзабыл, кто здесь начальник, – на палубе раздался какой-то грохот, похоже, что Силкэн запустила что-то тяжелое в своего подчиненного.

– Кто бы меня предупредил, когда я нанимался сюда, что здесь царит рабовладение во главе которого стоит басилевс по имени Силкэн Андерсен!!

– Что?! Тебя что-то не устраивает? Тогда, быть может, вступишь в местную коммунистическую партию, чтобы они защищали твои права?

Юки слушал эту перепалку с философской отстраненностью, попутно заканчивая последние сборы в своей крохотной каюте. Застегнув молнию на своей дорожной сумке, он, закинув ее себе на плечо, покинул каюту. Пройдя по узкому коридору, где пахло морской солью и отсыревшей ржавчиной, он поднялся по железной лестнице на палубу. Там он и застал яростно препирающихся Силкэн и своего друга Асбаба.

– Признай, что тебя просто коробит мысль, что твой подчиненный утер тебе нос, – продолжал говорить Асбаб, нависая над своей начальницей, как громадный дуб над низенькой и тоненькой осиной. – Твое предположение оказалось неверным, но из-за своей мании величия ты не хочешь этого признавать.

Силкэн, будучи невысокого роста, едва ли доходила Асбабу до груди. Чтобы посмотреть в лицо рослому мулату, ей приходилось что есть силы запрокидывать голову, но это отнюдь не мешало ей считать себя выше всей научной команды.

– Мы спустим батискаф снова и повторно займемся сбором данных, – сказала женщина, презрительно ткнув в него пальцем. – Вот тогда и выясним, кто из нас ошибается.

Асбаб в ответ насмешливо фыркнул, демонстрируя свое пренебрежение. А потом вдруг нагнулся к ней и страстно поцеловал. Для этого рослому мулату пришлось чуть ли не согнуться пополам, но он все же умудрился захватить ее губы в плен поцелуя. Реакция Силкэн не заставила себя ждать: она что силы лягнула мужчину по колену – а, когда Асбаб взвыл от боли, то без особых усилий и колебаний столкнула его за борт. Раздался плеск воды, а затем сердитые ругательства.

Десяток людей на палубе с интересом наблюдали за событиями, не будучи, впрочем, особо удивленными. Любовный роман Силкэн Андэрсен и Асбаба Сокхофа, вспыхнувший во время их совместной работы, нельзя было назвать обыденным. Эти двое яростно отрицали, что спят друг с другом – ведь это было не профессионально, без конца ругались по делу и без него – доводя споры до рукоприкладства со стороны Силкэн, чем весьма разнообразили будни научно-исследовательской группы. Учитывая, что все они работали в группе вот уже год, эти сцены как нельзя кстати разгоняли скуку.

– Чего уставились? – осведомилась начальница, окинув присутствующих на палубе грозным взглядом. Заприметив Юки, она, продолжая выглядеть рассерженной, проговорила: – Почему ты еще здесь? Раз уж взял себе отпуск, то проваливай побыстрее! А то нагружу работой по самое горло на ближайшие два месяца, чтоб и мысли об отдыхе не возникало!

Юки не обиделся на ее резкий тон. За прошедший год он достаточно хорошо изучил свою начальницу, чтобы научиться принимать ее такой, какая она есть – то есть ворчливым гением. За двенадцать месяцев она только дважды давала ему двухнедельные каникулы, и всякий раз воспринимала сие как удар в спину лично ей; Силкэн Андерсен считала вполне справедливым, что ее группа трудилась без каких-либо выходных. Сейчас он уезжал в третий раз, получив в качестве отпуска целый месяц.

Кивнув ей на прощание, он шагнул к трапу, чтобы пересесть в ожидающую его моторную лодку, которая должна была доставить его на берег. Столкнувшись с поднявшимся по трапу Асбабом, Юки невольно рассмеялся. Мулат походил на отфыркивающегося мокрого щенка – такого же неуклюжего и поразительно жалостливого.

– Удачного пути, – Асбаб пожал ему руку. – Вот бы меня эта мегера отпустила на каникулы!

Юки похлопал друга по плечу напоследок. Мулат сейчас невинно лукавил – ведь, если бы он захотел, то выбил себе отпуск. Но Асбабу слишком нравилось находиться подле Силкэн, и отлучаться от нее куда-либо он не собирался.

Моторная лодка отстала от борта судна и, оставляя за собою пенящийся след, направилась к берегу. Юки, надев солнцезащитные очки, оглянулся назад, бросая последний взгляд на научно-исследовательский корабль. Тот походил на странного насекомого – из-за дополнительных свай и перекладин для спуска глубоководного батискафа, примостившегося на корме. Ему было немного грустно от того, что приходиться покидать команду и корабль. Вся исследовательская группа вела кочевой образ жизни, у них не было постоянного жилища – то место, где им необходимо было разбить лагерь, они считали своим домом. Первые полгода они работали на суше и жили в палатках, затем перебрались на этот корабль. И все они за прошедший год стали друг другу семьей, пусть и довольно чудной.

На берегу филиппинского острова его ждал автомобиль, он должен был доставить Юки к вертолету – а тот, в свою очередь, к аэропорту. Там уже приземлился частный самолет, присланный за ним Акутагавой. А когда Юки окажется на борту железной птицы, та доставит его прямиком в объятия возлюбленного.

Акутагава сейчас должен находиться с официальным визитом в ЮАР, где проходит международная конференция, посвященная борьбе с гуманитарной катастрофой в странах третьего мира. Но конференция вот-вот закончится и Акутагава тоже сделает перерыв в своей общественной и политической деятельности, чтобы посвятить это время ему, Юки.

В последний раз они виделись четыре месяца назад… как же Юки соскучился по Акутагаве!

Впрочем, не только по нему.

_____ЮАР, Кейптаун_____

– Эй, посмотри что за белая сучка сюда заявилась! – воскликнула одна из чернокожих девушек, что стаями кружили вокруг стоявших рядами автомобилей. Они, одетые все как одна в обтягивающие топы без лифчиков и короткие юбки, враждебно уставились на только что появившуюся возле общей стоянки белокожую женщину. Она вылезла из вполне себе презентабельного черного Вольво и теперь с любопытством оглядываясь по сторонам. – Опять какая-нибудь туристка.

Белые люди не появлялись тут, на задворках бедного района Кейптауна, и при свете дня, что уж говорить про ночь! Ночью здесь правили балом городские банды чернокожих, а на здешних холмах несколько раз в неделю устраивались азартные автомобильные гонки. Стекалась сюда, в основном, беднота – но иногда появлялись и более состоятельные зрители. В основном это были иностранные туристы, привлеченные рассказами о незаконных «городских сафари под луной», которыми называли гонки без правил. Правила игры тут были просты: делай ставку на любого участника, и, если тот во время заезда преодолеет препятствия и придет к финишу, ты получишь свой куш.

– Эй ты! Зачем приехала? – на плохом английском прикрикнула на гостью чернокожая. Особенную неприязнь у местных девиц вызывала красота незнакомки: зеленые глаза, тонкие черты лица, безупречная фигура, которую выгодно подчеркивают обтягивающие бриджи и узкий топ. Она, казалось, вмещала в себе все, что только можно ненавидеть в белой женщине.

– Кто ты, цыпа? – шагая вразвалочку, к ней приблизился двухметровый темнокожий мужчина, чьи кулаки напоминали собой кузнечные молоты. Одет он был так же не богато, как и все прочие, но по повадкам было ясно, что он тут хозяин. Девушки при виде него испуганно примолкли. На лице у мужчины виднелось несколько шрамов, придававших ему угрожающий вид. Говорил по-английски он неплохо, но подчеркнуто грубовато: – Меня зовут Ньекирк, я тут главный. А ты приехала делать ставки?

Женщина присев на капот свой машины, чуть откинулась назад, нарочно принимая вызывающе-сексуальную позу. Улыбнувшись призывно, она ответила:

– Нет. Я хочу участвовать в гонке.

– Ты? Да ну! – он критически оглядел ее машину, затем перевел взгляд на грудь незнакомки. – А сможешь?

– Смогу.

Ньекирк громко хохокнул, демонстрируя золотой зуб во рту. Самоуверенность зеленоглазой красотки его забавляла.

– Ты знаешь, что цыпам вроде тебя лучше не соваться сюда в одиночку, а?

– Кто сказал, что я одна? – усмехнулась в ответ та.

В этот момент рядом с ее Вольво припарковался менее заметный и более потрепанный на вид Мустанг. Из него появился мужчина, похожий на нее как две капли воды и с такими невероятными зелеными глазами. Его длинные черные волосы были распущены и шелковым водопадом по его плечам. Его сестра-близнец, напротив, носила короткую ассиметричную стрижку, придавшей ей хулиганистый вид. Ньекирк оглядел мужчину с ног до головы, встретился с ним взглядом, и, не уловив в нем ни малейшего признака боязливости или стеснения, удовлетворенно кивнул:

– Полторы с каждого. Американками.

Ив, достав доллары, бросил их на капот машины. Наста, прикурив сигарету, тем временем раздевала двухметрового громилу взглядом. Когда Ньекирк взял деньги, она, желая поддеть Ива, заговорила с устроителем незаконных гонок:

– Мой брат считает, что ездит лучше всех.

– Да неужели? – золотой зуб Ньекирка снова сверкнул. – Что ж, посмотрим, насколько лучше.

– Он всегда считает, что он лучше всех, – продолжала Наста, делая вид, что не замечает, как брат-близнец с подозрительностью прищурился на нее. – Мне кажется, его нужно проучить.

– Хочешь сделать дополнительную ставку, киска?

– Да… – женщина слезла с капота, приблизилась к Ньекирку, и положила рука на его мускулистую грудь. – Если он проиграет гонку, я твоя. Поверь, котик, такого ты не испытаешь ни с одной другой женщиной.

– Договорились, – откликнулся тот, плотоядно облизнувшись. И подмигнул Иву: – Крутая у тебя сестричка.

Ив шагнул было к чернокожему верзиле, но Наста, быстро запрыгнув в Вольво, дала задний ход, подгоняя автомобиль к старту. Пришлось Иву последовать ее примеру и сесть в свой мустанг. Он остановился рядом с ней, и, опустив стекло, сказал:

– Отлично! Нигде в мире столько не болеют СПИДом как в этой стране, и ты решила затеять эту игру именно здесь?

– Но ведь ты же любишь игры, братик. Я всего лишь подняла ставки, – сладко улыбнулась та. – Однако не переживай сильно. Даже если ты проиграешь, я уверена, что у этого парня в штанах все такое же большое, как и он сам. Поэтому я в любом случае получу удовольствие.

Сказав это, она подняла стекло и включила музыку, покачивая головой в такт ей. Еще семь машин заняли свои места у стартовой полосы, рыча моторами. Впереди начиналась трасса, вернее, пыльная полоса на наезженном грунте, петляющая меж холмов и освещаемая только рассеянным серебристым лунным светом. Вперед – пространство, освещенное автомобильными фарами – вышла длинноногая чернокожая девушка, сжимающая в руках сигнальный платок. Наста снова посмотрела на Ива, подзадоривающее улыбаясь.

Тот поднес палец к своей шее и сделал быстрое, но выразительное движение. Понять это движение было не сложно: «Прибью! Не сносить тебе головы». На что женщина послала ему воздушный поцелуй, затем игриво прикусила нижнюю губу. Девушка на старте подняла руку с платком вверх, помедлила еще мгновение, и – бросила его.

Взвизгнув покрышками, девять автомобилей сорвались с места, устремляясь вперед.

Новенькое Вольво, взметнув ураганом пыль, вырвалось вперед в числе лидеров. Мустанг же, оказавшись зажатым меж двумя соперниками, оказался позади. Ив, выжимая скорость из своего автомобиля, несколькими резкими выпадами избавился от тех, кто мешал ему лавировать на дороге. Машины соперников слетели с полосы, один из них перевернулся, другой провалился в какую-то рытвину. Мустангу нужно было разогреться – и, найдя свой темп, автомобиль начал стремительно догонять оторвавшихся лидеров.

«Городским сафари» это развлечение называли не зря. Просто победить в гонке тут было не самое главное. Главное – избавиться по пути от соперников. Наста вела автомобиль, стараясь оттеснить идущих с нею ноздря в ноздрю машины. Те пытались сделать тоже самое. При этом в темноте на полосе то и дело возникали препятствия: неожиданные низины, кучи мусора и пригорки, выскакивающие навстречу внезапно и в последнюю секунду. Не всякому хватало сноровки вовремя реагировать. Еще два автомобиля сошли с дистанции: один из них, врезавшись в бетонный столб, вспыхнул ярким пламенем.

Ив, разогнав Мустанг, с силой воткнулся сзади в одного из лидеров. Водитель не смог удержать под контролем руль и автомобиль начало швырять на полосе из стороны в сторону. Зеленоглазый мужчина поднажал, и автомобиль соперника, подскочив на колдобине, улетел вправо – с размаху уткнувшись в склон холма. На трассе оставалось два автомобиля, не считая Насты и ее Вольво.

Тут боковое стекло рядом с Ивом треснуло, на нем появились дырки, от которых во все стороны поползли трещины. Это один из соперников стрелял по нему из магнума сорок четвертого калибра, но тряска и тьма мешали ему как следует прицелиться. Ив презрительно скривил губы и левой рукой достал свой пистолет, правой продолжая управлять Мустангом. Локтем выбив треснутое стекло, он сделал несколько выстрелов даже не целясь – и еще одна машина сошла с дистанции.

Догнав Вольво, Ив вклинился между ним и последним оставшимся противником на этом «городском сафари». Вновь высунув руку с пистолетом наружу, он выстрелил по покрышкам соперника. На такой скорости шины буквально взорвались, вынудив водителя потерять управление и рухнуть вместе с своей дымящейся тачкой в спрятавшийся в темноте ухаб.

Теперь остались только Ив и Наста.

Толкаясь, соскребая окраску, стремясь потеснить друг друга и при этом обойти препятствия, они гнали по полосе некоторое время вровень. Ив нарочно не пытался выкинуть сестру из игры, давая ей шанс сдаться самой. Наста корчила ему рожи сквозь стекло, всем видом давая понять, что капитулировать она не собирается. Но когда финиш оказался совсем рядом, а первенство все еще не было определено, Ив внезапно вывернул руль. Мустанг швырнуло в сторону, прямо на Вольво.

Наста не успела даже сообразить, что произошло. Ее автомобиль вздрогнул от удара и, сойдя с дистанции, унесся в сторону. Руль перестал слушаться ее. Автомобиль, разметав по пути какие-то ржавые бочки, с силой уткнулся в насыпанный кучей щебень. Подушка безопасности ударила женщину по лицу, заглушив ее грязное ругательство.

Рычащий от натуги Мустанг миновал финиш, под улюкание и возбужденные крики свидетелей этой гонки. Ив, развернув автомобиль, притормозил подле Ньекирка и щелкнул пальцами, показывая, что хочет свой приз.

– Здесь нечасто белые побеждают, – хмыкнул чернокожий мужчина, неспешно пересчитывая мятые купюры.

У Ива запиликал мобильный телефон. Приложив трубку к уху, он, выслушав звонившего, коротко ответил: «Уже едем». Надавив на педаль газа, Ив, так и не взяв причитающихся победителю денег, умчался прочь. Наста тем временем курила, опершись на Вольво. Тот весь был покрыт пылью и грязью, но стекла и кузов не пострадали – они были сверхстойкими, изготовленными по спецзаказу.

– Самолет Юки уже как пять минут приземлился в аэропорту, – сообщил ее брат, вылезая из Мустанга и пересаживаясь за руль комфортабельного Вольво.

Наста скептически покосилась на капот автомобиля, присыпанный щебнем, и хмыкнула. Эту машину они с братом взяли, чтобы отправится встречать Юки. Но Насте захотелось развлечений. И она завернула сюда, на окраины гетто, прознав, что здесь устраиваются гонки. Отшвырнув окурок, она последовала за братом.

Дав задний ход, Вольво без особого труда выбрался из щебня. И, набирая скорость, понеся прочь от пыльных холмов.

Встречающие запаздывали.

Юки пришлось сидеть в самолете, дожидаясь их. Выглядывая в иллюминатор, он видел огни аэропорта, мерцающие в африканской ночи и снующие туда-сюда автопогрузчики, перевозящие багаж. На противоположном кресле лежала его дорожная сумка, ожидающая, когда же хозяин возьмет ее в руки и спустится по трапу. Как же Юки хотелось скорее увидеться с Акутагавой! Сегодняшнюю ночь и завтрашний день Акутагава еще должен будет провести тут, в ЮАР, но вечером его дела закончатся и они все вместе улетят в Японию.

Когда же Ив и Наста приехали, то Юки невольно потерял дар речи от вида их машины: та была вся в грязи, а между крышкой капота и лобовым стеклом забились мелкие камни. Такое впечатление, что добирались они сюда через непроходимые джунгли.

– И как прошел полет? – поинтересовалась Наста, когда он сел на заднее сидение автомобиля.

– Отлично, – ответил тот. – Я даже умудрился выспаться.

– Значит, всю ночь можешь кутить! Как насчет рандеву по ночным клубам?

Юки только снисходительно улыбнулся ей в ответ, как бы говоря: «Тебе прекрасно известно, что клубная жизнь не для меня». Наста в зеркале заднего вида показала ему язык и включила музыку. Автомобильный салон наполнился ударными ритмами хип-хопа. Ив, поморщившись, выключил музыку. Наста снова ее включила.

– Еще раз нажмешь на кнопку… – предупреждающе начал зеленоглазый мужчина.

– И что ты мне сделаешь? Высадишь меня из машины? – рассмеялась его сестра-близнец.

Таким образом, весь путь они слушали музыку. Юки это нисколько не мешало, он смотрел в окно, разглядывая улицы Кейптауна, по которым они проезжали. Он впервые был в ЮАР. А вот в Африке ему уже доводилось бывать несколько раз – когда он был ребенком и сопровождал разъезжающих по всему свету родителей.

Наконец, Ив завел машину в тщательно охраняемую подземную парковку гостиницы. Ив покинул салон первым, чтобы достать из багажника сумку Юки и Наста воспользовалась этим, чтобы, оглянувшись на Юки, сказать:

– Сделай мне одолжение: если сам не хочешь развлекаться, то дай мне это сделать, – Юки вопросительно уставился на нее и женщина пояснила: – Сделай так, чтобы всю ночь Ив вас с Акутагавой не покидал. Мне тоже нужен маленький отпуск.

Молодой человек густо покраснел, когда до него дошло, что именно она подразумевает. Все трое молчали, пока поднимались на лифте на самый верх, в пентхауз. Акутагава уже ожидал их в номере.

– Юки… – он протянул ему свои руки, и тот, не скрывая счастливой улыбки утонул в его объятиях. Акутагава коснулся своими теплыми губами его лба и виска, прижимая его к себе как можно крепче. Потом отпустил возлюбленного, с лаской вглядываясь в его лицо.

– А мне он только кивнул, – шутливо заметил Ив, бросая на стул сумку с нехитрым скарбом новоприбывшего путешественника.

– Ты сам стоял столбом, – не спустил этого выпада Юки.

– Стол уже накрыт и ждет нас. Давайте поужинаем, – сказал Акутагава с улыбкой. Когда они все устроились за столом, он обратился к нему: – Расскажи, над чем работаешь сейчас. Мне это очень интересно.

– Вообще-то, я хотел попросить тебя о том же самом, – рассмеялся тот.

– Тогда, давай по очереди. Начинай ты.

Юки сначала помялся, не зная, с чего и начать. Его работа была весьма специфична – и то, что было интересно ему, не обязательно должно было вызвать энтузиазм у слушателей. Впрочем, Ив и Акутагава смотрели на него выжидающе, давая понять, что собираются его слушать в любом случае. Наста же демонстративно уткнулась в свой мобильник, блуждая на просторах интернета. Она всегда стремилась подчеркнуть, что не состоит в «фан-клубе Юки».

Юки начал рассказывать о ходе исследований, незаметно для себя, увлекаясь все больше. Ему хотелось поведать обо всех занимательных подробностях, возникавших вовремя работы, о смешных происшествиях, случавшихся с их командой… Официанты уже принесли десерт, а он все рассказывал и рассказывал. Только когда Наста, бросив на стол салфетку, поднялась, он сообразил что слишком ушел в себя.

– Я уже сыта, господа. Полагаю, что вам будет гораздо удобнее, если я удалюсь, – заявила она, любезно улыбнувшись. Наста обошла стол, приблизилась к Юки и по дружески хлопнула его по плечу: – Еще раз с возвращением тебя, Юки! – наклонившись к нему, она шепотом прибавила: – Подведешь меня, прибью.

С пластичностью кошки выпрямившись, она направилась прочь из роскошной столовой, сказав на прощание:

– Спокойной ночи.

Ив проводил сестру испытующим взглядом, задумчиво перебирая пальцами серебряную ложку. Юки только вздохнул тяжело: Наста хочет развлекаться, а ее брат не любит, когда она делает это без его сопровождения. Желая отвлечь Ива, он произнес иронично:

– Я, кажется, увлекся. Могли бы и остановить этот словесный поток.

– Но мне и правда интересно, – возразил Акутагава.

– А мне не очень, но я люблю смотреть, как движутся твои губы, – фыркнул Ив, за что Юки швырнул в него смятую салфетку.

Сделав несколько глотков вина, Юки тоже встал из-за стола. Когда он проходил мимо Акутагавы, тот поймал его за руку и спросил, что тот собирается делать.

– Не знаю, как вы, а я собираюсь в спальню, – хмыкнул тот, вырываясь и покидая комнату.

Ожидания его не обманули: через несколько секунд двое его мужчин последовали за ним, чтобы заключить в жаркие и возбуждающие объятия.

Завтракали они на балконе, откуда открывался панорамный вид на пляжи и бирюзовые морские горизонты. Ив и Наста, вернувшиеся с утренней тренировки, явились на завтрак прямо в тренировочной одежде. Даже просто смотреть на их подтянутые, натренированные тела было приятно. Акутагава и Юки, уже сидевшие за столом, кивнули им в знак приветствия.

– Какие планы на сегодня? – поинтересовался Акутагава у Юки. – Я ведь весь день буду занят.

Юки вопросительно посмотрел на Ива, тот пожал плечами:

– На меня не рассчитывай. Мы с Настой будем сопровождать Акутагаву.

– Эй! – подала голос Наста, ткнув в брата долькой грейпфрута. – Говори за себя. Я не телохранитель ясноокого господина Коеси, и вовсе не собираюсь посвятить последний день в Кейптауне скучным политическим заседаниям.

– Вообще-то, на сегодня запланированы не политические заседания, – счел нужным заметить Акутагава. – Сегодня я посещу несколько больниц и центр оказания помощи беженцам. Потом последует благотворительный обед. После этого я освобожусь.

– Видишь, сестренка, там будет вовсе не скучно, – ухмыльнулся Ив.

– Да, всего лишь очень грустно. Или ты считаешь, что меня должен развлечь вид истощенных недоеданием и неизлечимыми болезнями людей? Лучше я схожу на пляж. Юки, если захочет, может присоединиться ко мне.

– Вообще-то я по горло насмотрелся на пляжи и океан, – ответил тот. Он действительно уже привык к морским далям, соленым волнам и песчаным пляжам и не испытывал особенной охоты идти расслабляться на побережье. После разлуки с Акутагавой, ему хотелось как можно больше времени проводить подле него, чтобы почувствовать себя частью его жизни. Посмотрев на Акутагаву, Юки с улыбкой заявил: – Я бы с удовольствием поехал бы с тобой и Ивом. Мне кажется, это куда интереснее, чем бездумное лежание на шезлонге. Это возможно?

– Да, конечно, – в глубине глаз Акутагавы зажглись теплые огоньки. – Ты можешь отравиться туда в составе моей делегационной группы.

– Мог бы поддержать меня, Юки, – с недовольством проговорила Наста. – Впрочем, для тебя какие-то трущобы всегда привлекательнее пляжа и прохладительных напитков в баре.

– Я ведь не заставляю тебя ехать со мной, – сказал в свое оправдание Юки.

– Ну да, конечно не заставляешь, – Наста поднялась из-за стола, окинув собравшихся насмешливым взором. – Иногда мне кажется, что вы нарочно сговариваетесь против меня.

– О чем ты? – удивленно приподнял брови Акутагава, хотя и понял ее намек.

– Не делай такое невинное лицо, Коеси, – она направилась к широко распахнутым стеклянным дверям, намереваясь покинуть балкон. Через плечо она упрямо бросила троим оставшимся за столом мужчинам: – А я все равно пойду на пляж.

Юки смущенно посмотрел ей вслед. Он понимал, что теперь ей, скорее всего, не отвертеться от общей поездки – и чувствовал себя немного виноватым. У нее, должно быть, ангельское терпение, раз она вот уже больше года вполне спокойно терпит ущемление своей свободы Ивом.

В отношения близнецов ни он, ни Акутагава не смели вмешиваться, да и те сами никого не впускали в свой уединенный мирок. Хотя однажды – во время одного из своих двухнедельных отпусков – Юки, движимый чувством справедливости, все же сделал замечание зеленоглазому мужчине.

«Наста уже взрослый человек, – сказал он, оставшись наедине с Ивом. – Ты мог бы давать ей больше свободы».

«Тебя это не касается», – ответствовал тот с обманчивой легкомысленностью. И это ввело в заблуждение Юки.

«А ты не боишься, что однажды она просто сбежит от твоей монополии?»

Ив улыбнулся. Однако это была одна из его мерзких улыбок – тех самых, что Юки ненавидел. Ив давно уже не позволял себе таких оскалов, но сейчас именно такая гримаса появилась у того на лице.

«По себе судишь, Юки?»

«При чем тут я? – он тогда слегка сконфузился. – Тебе это скажет любой здравомыслящий человек».

Ив помолчал, несколько секунд изучая его своим таинственным изумрудным взором. Потом ответил емко:

«Если Наста уйдет, то уйду и я», – сказав это, он удалился, оставив Юки одного.

С тех Юки не заводил больше разговоров на эту тему. Ив ясно дал понять, что не желает чьего-либо вмешательства в его отношения с сестрой. И что может в любой момент просто взять и бросить его и Акутагаву. Оставалось только со стороны наблюдать за близнецами, теряясь в догадках.

Юки, хоть убей, не мог понять, чего Ив добивается, так контролируя сестру. Он сам был единственным ребенком в семье, и опыта общения с сестрой или братом у него не было. Конечно, можно было предположить, что таким – пусть и чрезмерным – образом Ив заботится о сестре, оберегает её. Но предчувствие подсказывало, что тут все куда сложнее и запутаннее. Тут была замешана явная ревность и… какой-то целенаправленный умысел?

Да, именно так – какой-то умысел. Юки не первый день знал Ива. Более того, на собственной шкуре испытал многое из его арсенала грязных приемов. И поэтому, наблюдая за его тактикой в отношении сестры-близнеца, он невольно начинал подозревать и тут очередную не слишком чистую уловку. Однако Юки не сомневался: что бы там не замышлял Ив – Наста это прекрасно видит и понимает. Уж она-то никогда не страдала наивностью! Судя по всему, близнецы ведут между собой какую-то странную игру, исход которой непредсказуем.

Щелчок бензиновой зажигалки вернул Юки к реальности; он поглядел на прикуривающего сигарету Ива, затем перевел взгляд на Акутагаву. Ему хотелось сказать что-нибудь, но подходящих слов не нашлось. Да и зачем что-то говорить, если можно просто находиться рядом друг с другом? Если можно просто смотреть друг на друга?…

Когда Юки с Настой уселись в специальный автобус вместе с японской делегационной группой, то женщина первые несколько часов не разговаривала с ним. Юки, пряча глаза за солнцезащитными очками, спокойно сносил этот бойкот, с любопытством следя за развивающимися событиями.

Акутагава и Ив, в качестве руководителя его личной охраны, ехали на бронированном автомобиле впереди. Стоило только Акутагаве покинуть недра автомобиля, как стая репортеров с микрофонами и телекамерами наперевес, устремлялась к нему. Телохранители, окружавшие своего хозяина плотным кольцом, не подпускали никого достаточно близко – хотя все репортеры были проверены заранее. Все места, которые Акутагава планировал посетить, были наводнены полицейскими и сотрудниками госбезопасности. Каждый метр помещений был заранее обследован и взят под контроль.

Акутагава не избегал общения с журналистами: во время визита в больницы, он периодически останавливался, чтобы ответить на возникающие вопросы. Повсюду сопровождающий знаменитого гостя заместитель министра иностранных дел ЮАР Мукондо Бозо, старательно выжимал улыбки в объективы камер. То и дело сверкали фотовспышки.

Юки и Наста всегда держались поодаль, стараясь не выделяться из группы. Сначала он плохо понимал подоплеку происходящего, но Наста, которой надоело молчать, принялась пояснять ему суть:

– Видишь этого политикана? – она указала на заместителя министра. – Он приставлен к Акутагаве, чтобы не позволить своей стране слишком сильно опозорится. Китайская корпорация, которая принадлежит Акутагаве, и «Ниппон Тадасу» вложили значительные средства в экономику и здравоохранение ЮАР. И Коеси прилетел сюда не столько для того, чтобы участвовать в обсуждениях, сколько для того, чтобы попугать местные власти. Не секрет, что они приворовывают. В эти больницы должны были быть вложены определенные средства, и этот хлыщ Бозо не должен сейчас дать маху.

– Да, я слышал, что некоторые активы Акутагавы вложены в страны Африки, – ответил Юки.

– Много ты слышал… – ухмыльнулась зеленоглазая женщина снисходительно. – А тебе известно, каких именно активов в Африке больше всего? Ответ: семьи Сангяцанма. Деньги вложены в добычу ценных видов металлов, алмазов, газа, нефти. И, вполне естественно, что местные воротилы трясутся из-за этого. Они должны держать отчет перед ним.

Юки наблюдал за Акутагавой с гордостью. Ему нравилось видеть, с каким достоинством тот держится, невольно внушая всем присутствующим благоговение. И эта аура власти и силы больше не пугала Юки, не угнетала его как раньше. Теперь он уже не сомневался в своем возлюбленном.

После посещения нескольких больниц, следующей остановкой был центр по оказанию помощи беженцам из соседних стран третьего мира. Центр представлял из себя несколько трехэтажных каменных строений, окруженных по периметру забором из рабицы. На территории центра находились детские площадки и футбольное поле.

– В ЮАР в поисках лучшей доли бегут люди из нищих стран-соседей – Ботсваны, Зимбабве, кое-кто умудряется добраться даже из Руанды, – опять пояснила Наста, пока они с Юки плелись в хвосте группы, сопровождающей Акутагаву по гуманитарному центру. – Люди бегут от нищеты, от гражданских беспорядков, геноцида… Правительство дает гражданство только тем, кто может работать – ведь часть коренных жителей ЮАР недееспособны по состоянию здоровья, распространение СПИДа среди населения носит характер эпидемии. Поэтому ЮАР приходится импортировать трудоспособных людей. Обычно, если мужчине дают гражданство, то он может привести сюда и свою семью. Здесь, в этом центре, они дожидаются решения властей.