Текст книги "Джентльмены предпочитают блондинок (пер. Лихачева)"

Автор книги: Анита Лус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Анита Лус
Джентльмены предпочитают блондинок

Когда вчера вечером мы с моим другом-джентльменом обедали в «Ритце», он сказал, что если бы я взяла карандаш и бумагу и изложила бы все свои мысли, то могла бы получиться книга. Мне стоило большого труда не улыбнуться – ведь если бы что и получилось, так это не книга, а целая энциклопедия, потому что думаю я почти непрерывно. Ну, то есть я хочу сказать, что это мое любимое занятие и я часами могу сидеть и ничего не делать, а просто думать.

И еще этот джентльмен сказал, что если уж у девушки есть мозги, то было бы совсем неплохо найти им и другое применение, кроме как просто сидеть и думать. И добавил, что ему, например, просто необходимо разбираться в том, есть у человека мозги или нет, потому что он часто бывает в сенате, в Вашингтоне, и уж если там ему встречаются мозги, то он всегда замечает это.

Наверное, все это так бы и прошло, но вот сегодня утром этот джентльмен прислал мне книгу, и, когда моя горничная принесла мне ее, я сказала: «Ах, Лулу, это опять книга! А ведь мы не прочли еще и половины той, что получили раньше». Но когда я открыла книгу и увидела пустые страницы, то сразу вспомнила, что говорил мой знакомый джентльмен, и сразу поняла, что это – дневник. И вот теперь я пишу книгу, вместо того чтобы читать ее.

Сегодня 16 марта, и, конечно, поздно уже начинать описывать все с самого января, да это и неважно, потому что мой знакомый джентльмен, мистер Эйсман, пробыл в городе почти весь январь и февраль, а когда он в городе, кажется, что все дни похожи друг на друга.

Ну, то есть я хочу сказать, что мистер Эйсман занимается оптовой торговлей пуговицами в Чикаго и что он тот самый джентльмен, который известен всему Чикаго как Гас Эйсман Король Пуговиц и что он тот джентльмен, которого интересует мое образование. Ну и, конечно же, он часто приезжает к нам в Нью-Йорк, чтобы увидеть, насколько я улучшила свои мозги с последней встречи. А когда мистер Эйсман в Нью-Йорке, кажется, что изо дня в день мы занимаемся одним и тем же, и если бы в своем дневнике я описала бы один из этих дней, то все, что мне осталось бы потом сделать – это галочками пометить все остальные дни. Ну, то есть я хочу сказать, что мы всегда обедаем у Колони, и смотрим шоу, и ходим в «Трокадеро», ну а потом мистер Эйсман провожает меня домой. Ну и, конечно, ведь если джентльмен интересуется образованием девушки, то ему нравится оставаться у нее допоздна и говорить с ней на любые темы, так что на следующий день я чувствую себя совсем разбитой и остаюсь в постели до тех пор, пока не подходит время одеваться, чтобы идти обедать к Колони.

Да, было бы и в самом деле удивительно, если бы я и вправду оказалась бы писательницей! Потому что я хочу сказать, что у меня на родине, в местечке близ Литл-Рока, штат Арканзас, моя семья всегда хотела, чтобы я занималась чем-то музыкальным, и все мои друзья мне говорили, что у меня талант и что все они «болеют» за меня и хотят, чтобы я много упражнялась. Но я должна сказать, что никогда не беспокоилась о том, чтобы побольше упражняться. Я просто не могу сидеть часами и упражняться из-за какой-то там карьеры! Так что однажды, убирая комнату и пребывая в очень темпераментном настроении, я запрятала свою старую мандолину подальше и больше к ней не прикасалась.

Но быть писателем – это совсем другое дело. Для этого совсем не нужно учиться или упражняться, и это куда более темпераментное занятие, потому что все эти упражнения, мне кажется, ну, просто убивают мой темперамент!

Ну а сейчас я не могу не улыбнуться, потому что только что заметила, что исписала сразу две страницы за 14 марта. Ну ладно, этого пока достаточно и на сегодня, и на завтра, и это лишь показывает, сколь темпераментна бываю я, когда берусь за дело.

19 марта

Итак, вчера вечером мне позвонила Дороти и сказала, что познакомилась с одним английским джентльменом, который представился ей в вестибюле отеля «Ритц». Ну и потом они пошли на ланч, потом на чай и на обед, потом на шоу и в «Трокадеро». Ну и Дороти говорит, что джентльмена этого зовут лорд Куксли, но что она зовет его Куку. Ну и потом она спросила, что почему бы нам – мне, ей и Куку – не сходить сегодня вечером в «Фоли» и не прихватить с собою Гаса, если он в городе. Ну и тут мы с Дороти немножко поссорились, потому что всякий раз, когда Дороти говорит о мистере Эйсмане, она называет его просто по имени. Похоже, что она не понимает, что когда такой важный джентльмен, как мистер Эйсман, тратит так много денег на образование девушки, то это совсем неуважительно – звать его просто по имени. Я хочу сказать, что мне и в голову бы не пришло назвать мистера Эйсмана по имени и что, если мне вообще как-то захочется назвать его, я назову его «папочка», однако мне и в голову бы не пришло назвать его так на публике. Так что я ответила Дороти, что мистера Эйсмана не будет в городе до послезавтра.

Ну а потом Дороти и Куку заехали за мной, и мы отправились в «Фоли». И вот сегодня утром Куку звонит мне и говорит, что он хотел бы пригласить меня на ланч в «Ритц». Ну, то есть я хочу сказать, какие, в самом деле, нахальные все эти иностранцы! Они, наверное, считают, что, только потому, что кто-то из них лорд и англичанин, девушка должна тратить время на ланч с ним, во время которого он только то и делает, что без умолку говорит все о какой-то выставке, которую он посещал в каком-то месте под названием Тибет, так что после нескольких часов такого разговора я могу понять только одно – там было много китайцев. Вот почему я буду рада видеть мистера Эйсмана, когда он приедет, потому что у него всегда найдется что-нибудь ужасно интересное, о чем он может поговорить с девушкой. Так, например, когда он был здесь в последний раз, он подарил мне совершенно очаровательный браслет с изумрудами. Ну а кроме того, на будущей неделе у меня будет день рождения, а у мистера Эйсмана всегда найдется какой-нибудь очаровательный сюрприз на праздник.

Ну а на ланч в «Ритц» я собиралась пойти с Дороти, ну и, конечно же, Куку мне все испортил. Потому что ведь мне пришлось сказать ему, что я не смогу пойти на ланч сегодня, потому что мой брат сейчас находится в Нью-Йорке по делам и что у него хандра, и что поэтому я не смогу оставить его дома одного. Так что, если я теперь отправлюсь в «Ритц», я обязательно наткнусь там на Куку. Но я не могу не улыбнуться, вспоминая о своей выдумке: ведь никакого брата у меня, конечно, нет, и никогда в жизни я даже и не думала хандрить. Так что я хочу сказать, будет совсем не удивительно, если из меня в конце концов и в самом деле получится писательница.

Ну а на ланч в «Ритц» я хотела бы сходить, потому что там должен быть сам мистер Чаплин. А я всегда любила возобновлять старые знакомства. А с мистером Чаплиным я встретилась однажды, когда мы с ним снимались вместе в Голливуде, и я уверена, что он непременно вспомнил бы меня. Потому что мне кажется, что джентльмены никогда не забывают блондинок.

Да, должна признать, что единственная карьера, которая бы меня устроила, кроме, конечно, карьеры писательницы, это карьера кинозвезды. И я довольно успешно снималась в кино, пока мистер Эйсман не заставил меня бросить все. Потому что, конечно, когда джентльмен проявляет такой благожелательный интерес к образованию девушки, какой проявляет мистер Эйсман, то девушке всегда приятно показать, что она ценит это. А мистер Эйсман возражает, чтобы его знакомая девушка снималась в кино, потому что его мама очень старомодна.

20 марта

Итак, мистер Эйсман приезжает завтра, чтобы успеть вовремя к моему дню рождения. Ну и я подумала, что было бы совсем неплохо еще разок приятно провести время, прежде чем мистер Эйсман появится в Нью-Йорке. Ну и вчера вечером я пригласила одного литературно образованного джентльмена к себе на вечеринку, потому что мистер Эйсман никогда не возражает, если я встречаюсь с литературно образованными людьми. Ну, то есть я хочу сказать, что ему очень нравится, когда девушка совершенствует свой ум, и что его огромный интерес ко мне можно объяснить тем, что я всегда готова улучшать свой ум, а не терять зря время. Вот почему мистеру Эйсману так нравится, когда я устраиваю то, что у французов называется «salo» – это когда люди собираются по вечерам и совершенствуют свой ум.

Итак, к себе на вечеринку я пригласила всех умных людей, которых только смогла вспомнить: и джентльмена-профессора всех экономических наук из Коламбиа-колледж, и знаменитого редактора из одного нью-йоркского журнала, и даже одного из самых знаменитых драматургов, который пишет очень, очень знаменитые пьесы – и все они о жизни. Ну, то есть я хочу сказать, что его имя всем известно, но я никак не могу его запомнить, потому что все мы, его единственные настоящие друзья, зовем его просто Сэм.

Ну и этот Сэм спросил, не может ли он привести с собой одного джентльмена из Англии, который пишет романы. Ну и поскольку я сказала «да», постольку Сэм привел его.

Ну и когда мы собрались, я позвонила Глории и Дороти, а джентльмены принесли с собой спиртное, так что сегодня утром квартира оказалась в весьма плачевном состоянии, и мы с Лулу полдня старались как собаки, чтобы привести ее в порядок. Вот только Бог знает, сколько времени потребуется, чтобы починить люстру…

22 марта

Итак, мой день рождения уже прошел и принес мне одни огорчения. Ну, то есть я хочу сказать, что, если джентльмен, подобно Гасу, так дружески интересуется образованием девушки, он просто не может не хотеть, чтобы у нее появился большой граненый бриллиант, и я хочу сказать, что я была ну совершенно разочарована, когда ко мне приехал мистер Эйсман с такой малюсенькой вещицей, что ее не сразу и разглядишь.

Ну и тогда я сказала мистеру Эйсману, что, конечно, это очень мило с его стороны, но что у меня болит голова и что мне лучше провести весь день в постели. Ну и еще сказала, что я, возможно, смогу увидеться с ним завтра. Потому что ведь даже Лулу подумала, что подарок был совсем маленький и что на моем месте она бы непременно сделала бы что-нибудь определенное. Ну и еще она сказала, что всегда верила в старую поговорку: «Оставляй мужчину, пока хорошо выглядишь».

Но мистер Эйсман пришел к обеду с очень, очень миленьким браслетом, украшенным большим граненым бриллиантом, и я была вполне утешена. Ну а потом мы пообедали у Колони, и посмотрели шоу, и поужинали в «Трокадеро» – все как обычно, когда мистер Эйсман бывает в городе. И я поверила ему, что он и вправду осознал, как мал был тот, первый, подарок. Ну, то есть я хочу сказать, что он все время говорил о том, как плохо у него идут дела и что в пуговичном бизнесе полно большевиков, которые только и делают, что всем вредят.

И мистер Эйсман все время повторял, что чувствует, что вся страна на грани большевизма, так что в конце концов его беспокойство передалось и мне. Но я хочу сказать, что, если вдруг придут большевики, я знаю лишь одного такого джентльмена, который смог бы с ними справиться, и этот джентльмен – не кто иной, как мистер Гриффит. Потому что я никогда не смогу забыть, как мистер Гриффит ставил фильм под названием «Нетерпимость» – это был мой последний фильм перед тем, как мистер Эйсман заставил меня отказаться от карьеры кинозвезды, и в нем я играла роль одной из девушек, падающих в обморок во время битвы, когда все джентльмены покидают крепость. Ну и когда я посмотрела, как мистер Гриффит управляется со всеми этими толпами актеров, я сразу поняла, что он на многое способен, и я и в самом деле думаю, что правительству Америки следует приказать мистеру Гриффиту быть в полной боевой готовности на случай, если большевики решатся вдруг на дело.

Да, еще забыла я сказать, что тот английский джентльмен, который пишет романы, похоже, заинтересовался мною сразу же, как только понял, что я девушка литературная. Ну, то есть я хочу сказать, что он звонит мне каждый день, и что мы уже дважды ходили с ним на чай, и что на день рождения он подарил мне целое собрание сочинений книг какого-то джентльмена по имени мистер Конрад, и все эти книги, кажется, об океанских путешествиях, хотя у меня хватило времени лишь бегло просмотреть их. Но я всегда любила книги об океанских путешествиях, особенно с тех пор, как я позировала мистеру Кристи для обложки романа мистера Макграфа о путешествиях по океану. Потому что я всегда считала, что нигде девушка не выглядит так хорошо, как на борту парохода или хотя бы яхты.

Ну а зовут этого английского джентльмена мистер Джеральд Лэмпсон, и это имя знакомо всем, кто читал его романы. Он и мне прислал в подарок несколько своих книг, и все они, кажется, об английских джентльменах средних лет, которые живут в деревне, а не в Лондоне, и ездят, кажется, на велосипедах и совершенно не похожи на американских джентльменов.

Ну и когда я сказала мистеру Лэмпсону, что записываю все свои мысли, то он ответил, что сразу же почувствовал, что во мне что-то есть, – с той самой минуты, как только увидел меня, и что, когда мы лучше узнаем друг друга, я обязательно позволю ему прочесть мой дневник. И я хочу сказать, что я даже рассказала мистеру Эйсману об этом джентльмене, и мистер Эйсман остался очень доволен. Потому что, конечно, ведь мистер Лэмпсон – довольно знаменит, и, оказывается, мистер Эйсман прочитал все его романы, пока ездил взад-вперед на поездах по своим пуговичным делам. И, кроме того, мистер Эйсман всегда ужасно хотел бы познакомиться со знаменитым человеком и пригласить его на обед в «Ритц» в субботу вечером. Но я, конечно же, не стала говорить мистеру Эйсману, что я, наверное, немножко влюблена – хотя я верю, что это так. Пусть мистер Эйсман думает, что мой интерес к писателю – литературный.

30 марта

Ну наконец-то мистер Эйсман уехал, и должна сказать, что я совершенно измучилась и небольшой отдых мне необходим. Ну, то есть я хочу сказать, что я совсем не против танцевать хоть каждый вечер до утра, но что мистер Эйсман и в самом деле не так уж хорошо танцует и потому почти все время мы с ним сидим и пьем шампанское, и немножко закусываем, и уж, конечно же, ни с кем другим я не танцую, когда бываю с ним.

Но мистер Эйсман и Джерри, как мистер Лэмпсон попросил меня называть его, так подружились, что мы втроем провели уже несколько вечеров. Так что теперь, когда мистер Эйсман наконец уехал, мы с Джерри собираемся сходить куда-нибудь сегодня вечером, и Джерри предупредил меня, чтобы я особенно не наряжалась, потому что, оказывается, что он любит меня за мою душу. Ну и мне действительно пришлось ему сказать, что, если бы все джентльмены любили так, как он, всем заведениям мадам Франсез, которые шьют дамам туалеты, пришлось бы разориться. Но Джерри не любит девушек, похожих на кукол. Оказывается, ему нравится, когда девушка каждый вечер подаст мужу домашние туфли и заставляет его забыть все, что ему пришлось пережить.

Но, прежде чем уехать в Чикаго, мистер Эйсман сказал мне, что этим летом он собирается по делам в Париж, и я решила, что он намерен подарить мне эту поездку, потому что, по его словам, ничто так не образовывает девушку, как путешествия. Ну, то есть я хочу сказать, что Дороти, например, это принесло огромную пользу, когда прошлой весной она побывала за границей: мне, например, никогда не надоедает слушать ее рассказы о том, что на каруселях в Париже не деревянные кони, а хрюшки.

Но я действительно не знаю, радоваться ли мне по этому поводу, потому что если я поеду в Париж, то мне придется оставить Джерри, а мы решили с ним никогда не расставаться.

31 марта

Вчера вечером мы с Джерри обедали в совершенно необыкновенном месте, где нам подали ростбиф с печеным картофелем. Ну, то есть я хочу сказать, Джерри всегда хочет, чтобы я ела такую еду, которую он называет «сытной» и «питательной». А ведь большинство джентльменов, похоже, об этом даже не задумываются. Ну а потом мы наняли с ним кэб и несколько часов катались по Центральному парку, потому что Джерри говорит, что свежий воздух для меня полезен. И это действительно приятно – иметь кого-то, кто думает о таких вещах, о которых другие джентльмены едва ли когда и вспоминают.

Ну а потом мы долго разговаривали. Джерри знает, как вызвать девушку на откровенность, и я рассказала ему такое, что никогда бы не решилась доверить даже своему дневнику. Ну и когда он все узнал о моей жизни, он так расстроился, что на глазах у нас обоих появились слезы. И Джерри сказал мне, что никогда не думал, что девушка может так много пережить и остаться такой милой и доброй, как я. И я хочу сказать, Джерри считает, что большинство джентльменов действительно ужасно грубы и что едва ли они когда-нибудь думают о душе девушки.

Ну и оказалось, что и сам Джерри тоже пережил много несчастий и даже не мог жениться снова из-за своей жены. Они с ней никогда не любили друг друга, но она была суфражисткой и сама предложила Джерри на ней жениться. Ну и что ему оставалось делать?

Так мы катались по всему парку, беседуя и философствуя, пока совсем не стемнело, и в конце концов я сказала Джерри, что считаю птичью жизнь высшей формой цивилизации. Ну и тогда Джерри назвал меня своим «маленьким мыслителем», и я совсем не удивлюсь, если мои мысли дадут ему какие-то идеи для его новых романов. Потому что Джерри сказал, что никогда раньше он не встречал девушек с такой внешностью, как у меня, и с такими мозгами, как у меня, и что он уже почти отчаялся найти свой идеал, когда наши пути вдруг пересеклись. Ну и тогда я сказала, что такие встречи, как наша, – это судьба. И тогда Джерри сказал, что я очень напоминаю ему Елену Троянскую, которая была родом из Греции. Но единственный грек, которого я знаю, – это греческий джентльмен по имени мистер Георгополис, который очень, очень богат. Таких джентльменов, как он, мы с Дороти называем «покупателями», потому что в любую минуту ему можно позвонить и пригласить его пройтись по магазинам, и он всегда, в отличие от всех других джентльменов, будет в полном восторге. И его, похоже, не волнует, что сколько стоит. Но я хочу сказать, что мистер Георгополис также и весьма культурный джентльмен, потому что у меня не так уж много знакомых джентльменов, которые могли бы обратиться к официанту по-французски. А кроме того, мистер Георгополис может говорить еще и по-гречески, а на это уж и вовсе не многие из джентльменов окажутся способны.

1 апреля

Теперь я очень стараюсь, когда пишу дневник, потому что я пишу его для Джерри. Ну, то есть я хочу сказать, что мы собираемся как-нибудь вечером вместе почитать его, сидя у камина. Правда, Джерри уезжает сегодня вечером в Бостон, где будет читать лекции о своей работе, но он сразу же вернется, как только освободится. Ну а что касается меня – я собираюсь совершенствоваться, пока не будет Джерри. Сегодня, например, мы с ним идем в музей на Пятой авеню, потому что Джерри хочет показать мне очень, очень красивый кубок, сделанный старинным ювелиром по имени мистер Челлини. И еще он хочет, чтобы я прочла очень, очень замечательную книгу о жизни мистера Челлини и не скучала, пока он будет в Бостоне.

Ну а сегодня утром мне позвонил тот знаменитый драматург – мой друг по имени Сэм – и сказал, что хотел бы пригласить меня на литературную вечеринку, которую он с друзьями устраивает в Гарлеме, но Джерри не желает, чтобы я выходила с Сэмом, потому что Сэм всегда рассказывает сомнительные анекдоты. Но лично я мыслю достаточно широко и всегда говорю, что не считаю анекдот сомнительным, если он достаточно смешной. Ну, то есть я хочу сказать, что у меня самой огромное чувство юмора. Но Джерри говорит, что Сэм не всегда разборчив в анекдотах и что он, Джерри, предпочитает, чтобы я с ним не выходила, поэтому я собираюсь остаться дома и читать книгу о мистере Челлини, потому что единственное, что меня по-настоящему волнует, – это совершенствование моего ума. И пока Джерри будет в Бостоне, я не собираюсь делать ничего другого, кроме как совершенствовать свой ум. Ну, то есть я хочу сказать, что только что я получила телеграмму от Вилли Гвина, который вчера приехал из Европы, но я не собираюсь волноваться по этому поводу. Вилли Гвин, конечно, приятный парень, но никогда ничем серьезным не занимался, и я не собираюсь тратить время на таких, как Вилли, после того как я познакомилась с таким джентльменом, как Джерри.

2 апреля

Сегодня утром я в полной депрессии. Так всегда бывает, когда мне нечем занять свой ум. Потому что я решила не читать книгу мистера Челлини. Ну, то есть я хочу сказать, что местами она, конечно, очень забавна, потому что довольно рискованна, но этих мест не так уж много, а мне никогда не нравилось листать всю книгу в поисках забавных мест, особенно когда их в книге не так уж много. Ну и я не стала зря тратить время, а просто сегодня утром велела Лулу выкинуть из головы домашние дела и вместо этого прочитать книгу «Лорд Джим», чтобы потом пересказать мне ее, чтобы я улучшила свой ум, пока Джерри находится в отъезде. Но, давая Лулу книгу, я ошиблась и вместо «Лорда Джима» дала ей «Самовлюбленный ниггер», что могло бы оскорбить ее чувства. И я хочу сказать, что я не знаю, ну, в общем, почему автор не мог сказать «черный» вместо «ниггер»? Ведь у них, у негров, точно такие чувства, как у нас.

Только что я получила телеграмму от Джерри о том, что он вернется завтра, и несколько орхидей от Вилли Гвина, так что теперь я могу по крайней мере пойти в театр с Вилли, чтобы развеяться, потому что, в конце концов, он очень мил. Ну, то есть я хочу сказать, что он никогда не доставляет неприятностей, а сидеть дома и ничего не делать, кроме чтения, все-таки тоскливо, особенно если и книга не такая уж захватывающая.

3 апреля

Я была так расстроена сегодня утром, что даже обрадовалась, получив письмо от мистера Эйсмана. Потому что вчера вечером Вилли Гвин зашел за мной, чтобы идти в «Фоли», но был так пьян, что мне пришлось звонить в его клуб и просить их прислать такси, чтобы отвезти его домой. И в результате оказалось, что в девять часов вечера мне пришлось остаться дома вдвоем с Лулу.

Заняться мне было решительно нечем, и я позвонила в Бостон, чтобы поговорить с Джерри, но не застала его. Потом Лулу попробовала научить меня играть в маджонг, но я никак не могла сосредоточиться, потому что была очень расстроена. Ну а сегодня мне, наверное, лучше было бы отправиться к мадам Франсез и заказать себе несколько новых платьев, чтобы немного приободриться.

Да, только что Лулу принесла мне телеграмму от Джерри, в которой говорится, что он приедет сегодня вечером, но что мне не следует встречать его на вокзале из-за репортеров, которые всегда встречают его повсюду, куда бы и откуда бы он ни приехал. Но он сообщил также, что приедет прямо ко мне, потому что ему срочно надо кое о чем со мной поговорить.

4 апреля

Ах, какой вечер мы провели вчера! Ну, то есть я хочу сказать, что оказалось, что Джерри безумно влюблен в меня. Потому что все время, пока он был в Бостоне, читая лекции в женских клубах, он, по его словам, смотрел на лица в этих клубах и понял наконец, что раньше никогда не сознавал, как я прекрасна. Ну и еще он мне сказал, что такая девушка, как я, единственная во всем мире!

Но оказалось, что Джерри думает, что мистер Эйсман просто ужасен и что ничего хорошего из нашей дружбы быть не может. И я хочу сказать, что я была удивлена, потому что мне казалось, что они оба хорошо ладят друг с другом. Но оказалось, что Джерри не желает, чтобы я впредь встречалась с мистером Эйсманом. И еще он хочет, чтобы я бросила все и начала учить французский, и еще сказал, что он разведется и мы поженимся. Потому что оказывается, что Джерри не нравится тот образ жизни, который ведем мы все в Нью-Йорке, и что он хочет, чтобы я вернулась к папе в Арканзас, а он пришлет мне книги для чтения, чтобы мне не было там скучно. Ну а потом он дал мне кольцо своего дяди-масона, которое по традиции переходит из поколения в поколение аж со времен царя Соломона и которое Джерри никогда не позволял своей жене даже примерить, в качестве нашего обручального кольца. И сегодня вечером одна его знакомая леди собирается принести мне новую систему для изучения французского, которую она сама придумала.

Но я по-прежнему была расстроена и не могла уснуть всю ночь, думая о тех ужасных вещах, которые Джерри говорил мне о Нью-Йорке и о мистере Эйсмане. Конечно, я понимаю, что Джерри ревнует меня ко всем моим друзьям-джентльменам, и, конечно, я и сама никогда не думала, что мистер Эйсман похож на Рудольфо Валентино, но Джерри ведь сказал, что он просто вздрагивает от ужаса всякий раз, как только подумает, что такая милая девушка, как я, дружит с таким джентльменом, как мистер Эйсман. Ну, и от этих мыслей я чувствую себя совсем больной. Ну, то есть я хочу сказать, что Джерри любит поговорить, а мне всегда казалось, что разговоры утомляют и забивают мозги такими вещами, которые вам никогда и в голову прийти не смогут, когда вы чем-то заняты. Однако Джерри не возражает, чтобы я встречалась с джентльменами, которые могли бы дать мне что-то в умственном отношении, и потому я собираюсь пойти на ланч с Эдди Голдмарком из «Голдмарк-фильм», который всегда хотел, чтобы я подписала контракт на съемки в фильме, потому что мистер Голдмарк безумно влюблен в Дороти, а Дороти говорит, что я должна вернуться в кино, потому что, как говорит Дороти, только если я пойду в кино, то и она пойдет со мной.

6 апреля

Итак, я наконец-то написала мистеру Эйсману о том, что собираюсь выйти замуж, ну и мне кажется, что он немедленно приедет, хотя бы потому, что он захочет дать мне какой-нибудь совет.

Да, брак и в самом деле дело серьезное, и Джерри часами может говорить со мной об этом. Ну, то есть я хочу сказать, что говорить он никогда не устает. Ему не хочется смотреть шоу, ходить на танцы или заниматься чем-либо другим – он хочет только разговаривать. И я хочу сказать, что, если у меня в ближайшем будущем по-прежнему не будет чего-нибудь определенного, чем я могла бы занять свои мозги, я просто закричу.

7 апреля

Итак, сегодня утром приехал мистер Эйсман, и мы проговорили с ним довольно долго, и я в конце концов решила, что мистер Эйсман все-таки, наверное, прав. Потому что это и в самом деле первая реальная возможность, которая у меня когда-либо была. Ну, то есть я хочу сказать, возможность поехать в Париж, чтобы расширить свой кругозор и усовершенствоваться в писательском деле. И стоит ли мне выходить замуж за писателя, если в браке он будет всем, а мне останется быть просто «миссис Лэмпсон»? А ведь мне придется еще быть втянутой в скандал бракоразводного процесса и запятнать тем свое имя… И мистер Эйсман еще сказал, что благоприятные возможности не так уж часто выпадают в жизни девушки, чтобы я могла отказываться от первой и пока единственной из тех, что я когда-либо имела.

Так что во вторник я плыву во Францию и в Лондон и беру с собой Дороти, а мистер Эйсман говорит, что присоединится к нам позже. Дороти знает все ходы и выходы и по Парижу ходит так, как если бы она умела говорить по-французски. И кроме того, она знакома с несколькими французскими джентльменами, которые родились и выросли в Париже и знают французский как родной, ну а Париж читают, как книгу. А еще Дороти говорит, что в Лондоне все так или иначе, но говорят по-английски.

Ну и, конечно, это большая удача, что мистер Лэмпсон отсутствует, читая лекции в Цинцинатти, и не вернется до среды, и потому я могу просто послать ему письмо и сообщить, что мне вдруг срочно пришлось отправиться в Европу, но что, возможно, я когда-нибудь еще увижусь с ним. Так что в любом случае это избавит меня от необходимости и дальше слушать его утомительные разговоры. Ну а мистер Эйсман подарил мне очаровательную нитку жемчуга, а Дороти – бриллиантовую заколку, и мы все вместе отправились на обед к Колони, а потом – на шоу и в «Трокадеро», и вечер получился просто замечательным!