Текст книги "Жара (СИ)"

Автор книги: Aniri Yamada

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Проклятый ветер всё-таки подвёл его. В этих краях ветра были частыми гостями, они носились по полям подобно дикому зверью, иногда, словно крадучись, лишь шевелили верхушки травы и посевов, а иногда налетали, норовя сбить с ног, бросали в лицо пригоршни мелкого сора и сухих травинок, оглушали яростным рёвом и заставляли вылететь из головы все мысли.

Дрю свернул с шоссе, когда увидел вдалеке фермерский дом и множество построек. Он медленно, ёжась под злым рассветным ветром, шёл к дому по колено в траве. Мертвецов видно не было, но это не значило, что их здесь нет: несколько больших сараев по пути к жилищу загораживали обзор. По правую руку простиралось бескрайнее поле пшеницы, ещё молодой, сочно-зелёной, не знающей пока, что собирать её уже некому.

Добравшись до первого сарая, Дрю остановился передохнуть и осмотреться.

Что стоило ему тогда сдержаться и не заорать? Но он никогда не обольщался по поводу своей выдержки, а когда эта восьминогая здоровая тварь брякнулась ему на плечо, даже не подумал молча от неё избавиться. В этом мире было намного больше проблем, чем обычный, хотя и довольно крупный паук, упавший с козырька крыши, но Дрю всё равно не смог спокойно вынести это неожиданное знакомство. Завопив, он заметался на месте, стараясь стряхнуть мерзкую тварь.

Паук отлетел в сторону и, быстро перебирая конечностями, побежал по хорошо утоптанной земле ко входу в сарай.

Парень не успел ни облегчённо выдохнуть, ни испугаться того, что шум мог привлечь мертвецов. Они появились из-за огромного амбара, стоящего метрах в десяти от сарая. Шесть когда-то живых людей, теперь ставших ходячими гниющими трупами. Спотыкаясь и издавая невнятные звуки, они направились в его сторону.

Дрю метнулся вдоль сарая, решив, что сделая дугу, успеет добежать до дома. Теряя жертву из вида, зомби через какое-то время забывают о ней, отвлекаются на новые звуки и уходят. Именно так он выживал последние два месяца.

Не успел он сделать и пары шагов, как увидел, что из-за дома, огибая его с обеих сторон, выходит ещё с десяток мертвяков.

Именно тогда ветер и подвёл его. Дрю решил спрятаться в сарае, толкнув дверь, которая тяжело и неохотно поддалась, он на мгновение оцепенел.

Обычно живые трупы не могут вести себя тихо. Говорить они больше не могут, но речевой аппарат у них остался, поэтому стоны, хрипы, рычание, похожее на звериное – обычная какофония, сопровождающая каждого мертвяка.

Так что Дрю наверняка услышал бы, не будь ветер настолько злым, и тех, что стояли за амбаром, и тех, которые оказались в сарае. Порывы ветра шуршали травой, яростно завывали, сталкиваясь на углах зданий, врезались в уши так, что их закладывало. И Дрю не услышал. Он стоял возле стенки сарая, за которой находились зомби и не подозревал об этом.

Он думал, что дверь тяжело открывалась из-за заржавевших петель, но лишь открыв её, понял, что толкал какого-то зазевавшегося мертвеца. Другой, более расторопный, увидев появившегося в проёме человека, тут же направился к нему, вытягивая вперёд серые гниющие руки.

В нос Дрю ударила вонь разложения, и, прежде чем сорваться с места, он заметил, что в сарае собралось больше десятка зомби. Что они там делали? Прятались, пока были людьми, не зная, что среди них заражённый? Или кто-то специально согнал их и запер? Зомби тупые, и открыть дверь, просто потянув на себя, они так и не смогли, другое дело, если бы она открывалась наружу – навалились бы и выбрались на свободу.

Эти мысли промелькнули и пропали, задавленные одной, более насущной. Что делать? Добежав до угла сарая, Дрю притормозил и огляделся. Сзади и слева зомби, справа, вдалеке, пустое шоссе, впереди небольшой сарайчик и поля. Бежать к шоссе или через поле не имеет смысла, от зомби так не оторвёшься, они медленные, но не знают усталости, а значит, будут тащиться следом, пока не потеряют из вида. Сам же при этом выдохнешься, и неизвестно ещё, что там ждёт впереди, можно оказаться ещё в большей заднице.

Чертыхнувшись, Дрю припустил к сарайчику. По сравнению с остальными постройками он выглядел совсем крошечными, и парень подумал, что есть смысл спрятаться в нём, наверняка там найдётся чем подпереть дверь, а может и засов какой-нибудь будет. У него всё равно есть небольшая фора, успеет оглядется и, в крайнем случае удрать. Бежать через поле ему до смерти не хотелось, придётся рискнуть.

Ещё издалека он заметил, что на двери висит замок, который при ближайшем рассмотрении оказался не заперт – дужка была просто просунута сквозь скобу. Дёрнув замок, он распахнул дверь. И понял, что риск не оправдался.

Зомби издал каркающий звук и потянулся к нему, переступив порог. Тихая с виду ферма просто кишела мертвяками.

От неожиданности Дрю завопил и отшатнулся. Почти не соображая, что делает, изо всех сил пихнул зомби в грудь. Он надеялся, что падая, тот задержит ещё двоих, маячивших у него за спиной.

Вопреки ожиданиям мертвец не упал. Он с силой ударился спиной о трухлявый косяк, и почти сразу выровнялся и снова бросился в атаку. Двое оставшихся начали одновременно протискиваться в освободившуюся дверь и застряли.

Досматривать, что будет дальше, Дрю не стал, метнувшись в сторону, он почти решился на марш-бросок через поле, но резкий рывок едва не опрокинул его на спину.

Зомби-первопроходец успел-таки схватить его за рюкзак, и теперь тянул к себе, оскалив чёрные зубы.

Дрю выкрикнул что-то нечленораздельное и рванулся. Бесполезно. Он буквально почувствовал то мгновение, что отделяло его от укуса. Волосы на затылке встали дыбом, а справа к нему уже тянулась ещё пара рук. Он понял, что всё: сейчас или никогда. Резко вывернувшись, он освободился от лямок рюкзака, оставив его в руках мертвеца, глянул влево – оттуда уже почти добрались до сарайчика остальные трупы. Бросать рюкзак вместе со всеми вещами было жаль до безумия. Взгляд упал на большой деревянный ящик, стоящий возле стены. Не раздумывая больше ни секунды, он заскочил на него, уцепился за край крыши, подтянулся, даже не заметив, что один из зомби почти схватил его за ногу.

Оказавшись на крыше сарайчика, Дрю первым делом огляделся. Со стороны дома и амбара мертвяки больше не появлялись – все уже подошли сюда. Из большого сарая они до сих пор выходили и тут же направлялись в его сторону. Больше движения нигде не наблюдалось.

Пересчитав всех зомби, решивших сегодня им позавтракать, Дрю поёжился. Двадцать три. Именно столько бывших людей ожидало его внизу.

Не лучший расклад, но с другой стороны – какая разница, прятаться от трёх зомби или от двадцати трёх? В его случае абсолютно никакой.

Главное лечь на крышу, с земли его видно не будет, и ждать. Рано или поздно они уйдут. Не в первый раз. Это спасало его раньше, спасёт и сегодня. Возможно придётся ждать весь день, но он уже привык, именно так он и выживал. Просто затаиться.

Улёгшись на шероховатые тёплые доски, Дрю подумал, что сегодня будет тяжко. Раньше с ним всегда был рюкзак, а в нем бутылка воды и кое-какая еда. Ладно, переживёт, главное не шуметь и ждать.

Через несколько часов он понял, что совершил большую ошибку, и надо было всё-таки уходить полем.

Яркое утреннее солнце постепенно набирало силу, и к десяти часам уже начало вовсю прожаривать землю, а вместе с ней и неудачливого путешественника, спрятавшегося на крыше.

Ветер, прогретый жаркими лучами, немного раздобрел и перестал отвешивать хлёсткие оплеухи, но легче от этого не стало. Дрю чувствовал как его лижут горячие потоки воздуха, и понимал, что дальше будет ещё хуже.

Он снял рубашку, оставшись в одной футболке, и как можно тише перевернулся на живот. Накинул рубашку на плечи и голову, создав себе какой-никакой, но тенёк.

С тоской вспомнив брошенный на шоссе кадиллак, Дрю подумал, что его везение началось, когда он нашёл эту машину с ключами и полным баком, и закончилось вместе с бензином. Там сейчас можно было укрыться от солнца, растянуться на голубой обивка сиденья, и ждать, когда жара закончится, а уже потом идти обследовать ферму. Случись всё произошедшее вечером, и ночь он бы спокойно провёл на крыше, а может и вовсе всё получилось бы по другому, и он не оказался бы в этом пекле.

Дрю понятия не имел, как переживёт этот день. Стоило представить сколько ещё часов до захода солнца и сердце тревожно сжималось. Много. Очень много.

Оставалась ещё надежда на то, что мертвецов отвлечёт что-нибудь до того, как он окончательно прожарится, но она была до смешного маленькая. И в более обитаемых местах приходилось сидеть целыми сутками, а тут заброшенная ферма посреди поля, да ещё и воды нет. В этот раз он здорово сплоховал.

Зомби, окружившие сарай, стонали и хрипели, скребли деревянные стенки в тщетных попытках добраться до еды, шумно толкались и даже иногда падали, отталкиваемые более сильными соседями.

А ещё они жутко воняли. Трупный запах окружил сарай плотным кольцом, он поднимался в воздух, лез в ноздри, забивал их словно был осязаем, оседал на языке, делая привкус во рту просто невыносимым. Двадцать три трупа в разной степени разложения на палящем зное...

С трудом подавив рвотный позыв, Дрю представил огромный бассейн с прозрачной голубой водой. Он медленно погружается в него: сначала ноги, до чего же приятно! Потом по пояс, по грудь. Наконец он ныряет с головой, вода ласково холодит кожу и всплывать совсем не хочется. Звуки под водой совсем другие, какой-то ненавязчивый гул, что-то похожее на мелкую капель, эти звуки убаюкивают, а если открыть глаза... Мерзкая оскаленная морда с лоскутами свисающей кожи всплыла из глубины, и Дрю словно очнувшись, резко открыл глаза уже по-настоящему. Чуть не уснул, чуть не потерял контроль над ситуацией.

Он лихорадочно вздохнул, почувствовав, какой стал тяжёлый и спёртый воздух под рубашкой. Отогнув край импровизированного навеса, он впустил внутрь немного "свежего" воздуха: кислород с обильно разлитой в нём тягучей гнилью, лишь на пару градусов ниже, чем под рубашкой.

Дрю не спал всю предыдущую ночь – потратил её на езду, в надежде наткнуться на человеческое жильё. Наткнулся, но пользы это не принесло, и теперь он должен пережить этот день. Нельзя спать, это слишком опасно. Во сне он может зашуметь или вообще свалиться с крыши.

А значит, надо отвлечь себя мыслями. Пусть они будут и не слишком приятными, но зато помогут хоть немного забыть про жару.

О чём можно поразмышлять в мире заполонённом зомби? У людей больше нет хороших воспоминаний. Все мысли о прошлом непременно приведут к печальному настоящему. Все когда-то любимые места теперь кишат мертвецами, будь то уютное кафе в центре города или цветущий сквер с уединёнными скамейками. Все когда-то знакомые люди либо мертвы, либо влачат жалкое существование, в надежде прожить ещё один день, будь то симпатичная соседка или склочный начальник.

У людей больше нет хороших воспоминаний не разрушенных новым миром.

Дрю тоже не исключение. Прошло всего два месяца с того дня, как он понял, что зомби не выдумка, а вполне существующие монстры, а у него уже ничего и никого не осталось.

Когда-то давно, целых шестьдесят дней назад, у него было всё: жена, родители, друзья, работа. Он не смог спасти жену, когда добрался до дома родителей, то никого там не нашёл, лишь разгром и лужи крови. Никого из своих друзей он тоже больше не видел. Он выживал как мог, прятался, искал еду и воду, отбивался от мертвецов, и всё это словно в бреду. Дрю никак не мог поверить в реальность происходящего, действовал словно на автопилоте, как будто всё вокруг просто сон или злая компьютерная игра, и стоит проснуться или пройти очередной уровень, как всё вернётся назад, обычная жизнь, в которой зомби просто выдумка фантастов, не более.

То, что прошлая жизнь больше не вернётся, он окончательно осознал чуть больше недели назад, когда в пригороде два дня прятался от толпы зомби в чьём-то гараже. Когда мертвецы ушли, привлечённые далёкими криками, он завёл стоящий в гараже кадиллак и поехал прочь. На одной из улиц, ведущих к шоссе, он увидел картину, до сих пор стоящую перед глазами. Девочка лет шести-семи, в голубом платье и двуми задорными хвостиками, сейчас превратившимися в грязные сосульки, сидела, склонившись над телом женщины. Дрю начал притормаживать, решив, что ребёнку необходима помощь, однако, поравнявшись с ней, понял, что уже не нужна. Лицо девочки было перемазано кровью, на плече багровел укус, превративший её в того, кем она сейчас была. Девочка, склонившись над женщиной, глубоко погружала руки в её живот, и, вытягивая наружу внутренности, жадно их поедала.

Мельком глянув на проползающую мимо машину, она яростно зашипела и вернулась к трапезе. А Дрю, вдавив в пол педаль газа, рванул прочь, подальше от этого зрелища. По щекам у него текли слёзы, руки дрожали и хотелось кричать.

Именно в этот момент на него окончательно и бесповоротно обрушилось понимание того, что с прошлой жизнью покончено навсегда. Не будет больше походов в кино, воскресных обедов у родителей, поездок в выходные в домик на озере, прогулок по парку, даже разноса у начальства больше не будет. И ребёнка, которого они хотели завести, не будет тоже.

Впереди только пустота и вечно голодные мертвецы. Зачем жить в таком мире? Почему бы не покончить со всем раз и навсегда?

Эта мысль плотно засела в его мозге и все последние дни настраивала на последний, решительный шаг.

Убивать себя было страшно. Страшно было даже обдумывать варианты. Но ещё страшнее было жить дальше.

Проще всего было просто дать мертвякам себя загрызть. Но от одной мысли, что они начнут рвать его своими тупыми человеческими зубами, не отгрызая, а вырывая куски плоти, Дрю становилось тошно. Дать себя сожрать, значит позволить им победить. А уж если представить, что после смерти он превратится в ещё одного зомби, с мычанием таскающегося по земле в поисках свежего мяса... Нет, только не так. Нужно умереть так, чтобы не стать одним из них. Был бы у него пистолет и проблема решилась бы сама собой.

До чего же жарко... Голова стала тяжёлая, мысли путались и словно застревали в густом киселе, в которое мутировало его сознание.

И дышать тяжело. Под рубашкой, дающей тень, душно, но снаружи не лучше, кажется, что разогретый воздух вот-вот прожжёт лёгкие. Сейчас бы холодной воды глотнуть. Да что там холодной! Хоть какой-нибудь. Во рту пересохло, язык сухой и неповоротливый, и всё тело ватное. Ноги в тяжёлых ботинках горят, и вся кожа под одеждой зудит и буквально молит о прохладе. Господи, только бы не умереть здесь, на крыше. Только бы не превратиться в зомби.

Если он не выдержит и умрёт, то уже ближе к ночи пополнит ряды тех, кто внизу скребёт стенки сарая, в тщетных попытках добраться до человека. Вольётся в толпу жаждущих мяса монстров, вместе с ними отправится бродить по округе, пока кто-нибудь из живых, нормальных людей не отправит его на покой.

Отвратительная и жуткая перспектива. Надо держаться, пережить этот день, и, возможно, тепловой удар. У него конечно истощение, всё-таки два месяца выживания на грани смерти, но вряд ли его убьёт один жаркий день. Пусть и безумно жаркий, адский день, да ещё и без воды. Другое дело, если он дотянет до вечера, а мертвяки не уйдут. Второй такой же день он точно не переживёт, у него уже сейчас обезвоживание. Вот бы ветер принёс пару тучек и пошёл дождь...

Стараясь двигаться как можно тише, Дрю стёр со лба пот, от которого вовсю щипало глаза. Потом прислушался, в надежде услышать что-нибудь помимо звуков, издаваемых зомби. Что-нибудь, что их отвлечёт. Нет, только хрипы, шуршание рук по деревянным стенкам сарая и шелест травы, сонно колышущейся от порывов горячего ветра. Похоже зомби обступили сарай со всех сторон, чтобы каждому досталось местечко. Запоздало появилась мысль, что надо было в самом начале, когда только понял, что день будет запредельно жарким, прыгать с крыши и сматываться. Чёрт с ним, с рюкзаком, там не так много полезного и было. Зато у Дрю тогда ещё были силы оторваться от мертвецов, и с хорошей форой уйти к деревьям, виднеющимся в дальней части поля.

А теперь все мышцы словно размякли, руки и ноги стали тяжёлыми, и кружится голова. Если он в таком состоянии спрыгнет на землю, то просто свалится прямо под ноги ожидающим его голодным тварям, которым никакая жара ни по чём.

Мысли текли вяло, сбивчиво, и Дрю незаметно для себя отключился.

Несколько раз он приходил в себя, но снова проваливался в вязкую тягуче-сонную дремоту пополам с обмороком.

В очередной раз он открыл глаза и тут же зажмурился от боли. Солнце било прямо в лицо, находясь уже на западе, прямо у него в ногах. Когда он умудрился перевернуться и сбросить рубашку, он не знал, самой рубашки нигде не было. Вероятнее всего она свесилась с края крыши и её стянули вниз зомби.

Дрю покрылся горячим( другого у него просто не было) потом при одной мысли, что вместо рубашки могла быть его рука. Интересно, успел бы он что-нибудь понять, прежде чем его разорвали бы на куски?

Пожалуй, в его положении самым обидным было бы не умереть вообще, а умереть пройдя через зной и муки, когда вечер вот-вот заступит в смену, постепенно перекрашивая небо с ярко-голубого в мрачно-синий на востоке и пурпурной розовый на западе.

Неужели он и правда дожил до вечера? Через часок солнце уйдёт за горизонт и наступит спасательная прохлада, отголоски которой уже начали ощущаться. Ветер с колюче-огненного стал ласково-прохладным, и нежно скользил по горячей коже, остужая её и высушивая едкий пот. Даже дышать стало легче.

Стараясь не думать о том, что будет, если зомби и продолжат осаду и завтра, Дрю прикрыл глаза. Пить хотелось неимоверно. Во рту уже и слюны не было, которую можно было сглотнуть. Казалось, что пересох не только рот, но и горло, першение в котором наводило на ассоциации с песком, съеденным на обед. Периодически в горле что-то замыкало, и наружу пытался вырваться сухой, как осенние дырчатые листья, кашель. Дрю с трудом сдерживался, боясь не столько растревожить мертвецов звуками, сколько выкашлять засохшие и скукоженные лёгкие, которые, судя по ощущениям, именно такими и стали.

Солнце нехотя сползло за стоящие небольшой группкой вдали деревья. Ещё пару минут и день закончится.

Перегретое тело остывало медленно. Жара ушла, но Дрю горел как в лихорадке, он так и чувствовал, как от него пышет. Впридачу разболелась голова, руки и ноги словно свинцом налились, и кажется лицо успело обгореть, пока он валялся в отключке: как только высох пот, кожа начала немилосердно гореть.

От диагностики своего страдающего туловища Дрю отвлёк далёкий звук. Навострив уши, он попытался идентифицировать его, одновременно взмолившись, чтобы его источник приблизился.

Звук повторился, и Дрю показалось, что он и правда стал чуточку ближе. Что же это?

Вот, опять. Да это же мычание! Где-то вдалеке, похоже за деревьями спрятавшими солнце, громко и отчаянно мычала корова. Дрю замер, боясь спугнуть удачу. Ну же, давайте...

Среди осаждающих сарай зомби прошла волна беспокойства. Он слышал, как они начали толкаться, разворачиваясь в сторону нового звука, утробное рычание, которое они издавали, начало постепенно отдаляться.

Через пару минут поскрёбывание по деревянным стенкам сарая полностью прекратилось. Мертвецы потащились к источнику звука, полностью потеряв интерес к недоступной крыше.

Выждав ещё немного, Дрю рискнул сесть. Голова тут же закружилась, перед глазами всё поплыло, и он с трудом удержался от того, чтобы не завалиться набок.

В сумерках, успевших залить местность чернильно-серыми красками, вся дальняя часть поля уже скрылась из виду. Оттуда в очередной раз раздалось жалобное мычание. Шатаясь, поле пересекала толпа зомби, которые всё больше удаляясь, постепенно исчезали в темноте, растворяясь в ней с каждым шагом.

Снова мычание, на этот раз уже гораздо дальше. Молодец корова, сама того не зная, она уводила мертвецов подальше от Дрю.

От всей души пожелав ей удачи, он осторожно свесил с крыши ноги. Не будучи уверенным, что у него много времени, и что все трупы увязались за коровой, он понимал, что торопиться тоже не стоит. Хотя и желательно. Сил у него сейчас практически нет, он даже не уверен, что сможет удержаться на ногах, если спрыгнет на землю. Однако темнота вот-вот схлопнется над ним, выпустив на волю ночь, и он станет полностью беспомощным.

Дрю тихонько засвистел, рассчитывая, что если поблизости кто-то остался, то выдаст себя явившись на звук. Тишина.

Засвистел чуть громче. Снова никого.

Отлично, можно спускаться. Решив не рисковать получить при падении перелом, парень аккуратно сполз с крыши, придерживаясь за её край. Наступил на уже еле виднеющийся в сумраке ящик, и, наконец, ступил на землю. Почти тут же слабые ноги подогнулись, и он с размаху приземлился на пятую точку. Ничего, нельзя отчаиваться, ещё есть шанс. Рука потянулась к чернеющей совсем рядом истерзанной кучке. Рюкзак. За день мертвецы знатно на нём потоптались, превратив в грязную потрёпанную рухлядь. Но только на эту рухлядь сейчас мог рассчитывать Дрю.

Запустив внутрь руку, он с замиранием сердца принялся искать своё спасение. Кое-какая одежда и пара банок с консервами не могли пострадать от ног зомби, а вот пластиковая бутылка с водой...

Пальцы наткнулись на сухой и целый пластик. От облегчения Дрю рассмеялся нервным каркающим смехом, и тут же мучительно закашлялся. Дрожащей рукой отвинтил крышку и жадно припал к горлышку. Вода была тёплая, с привкусом затхлости и пластмассы, но боже, какая же она была вкусная!

Она текла по высохшему горлу, возвращая жизнь каждой клеточке тела, казалось, что с каждым глотком в него вливаются силы и энергия. Никогда ещё он не пил ничего прекраснее и вкуснее. С этой водой из помятой бутылки не мог сравниться ни один напиток, что он когда-либо пробовал.

Сделав последний глоток, Дрю прислонился спиной к стоящему позади ящику и блаженно зажмурился. Внутри нарастало какое-то странное и забытое чувство. Он прислушался к себе и с удивлением понял, что это за чувство. Это оказалось счастье.

Счастье от сбывшейся мечты( а он как никто мечтал сегодня о воде), счастье, что выжил. Счастье от осознания, что живёт.

Последние два месяца он был в отвратительном состоянии, а всю предыдущую неделю раздумывал о самоубийстве. Он давно забыл каково это – радоваться. И не просто радоваться мелочам, а жизни в целом. Поводов не было, и Дрю думал, что больше никогда и не появится. И вот несколько глотков воды вернули ему желание жить, показали, что он хочет жить.

Пусть мир изменился, но в нём ещё остались хорошие вещи. Последний луч солнца перед закатом, ласковый ветер, шелест травы, глоток воды после жаркого дня.

Пожалуй он пока повременит с самоубийством и даст новому миру ещё один шанс.