Текст книги "Желанная для Альф (СИ)"

Автор книги: Ани Файер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Но ты не можешь нас убить! – хмыкает обнаглевшая Ирма. – Я – шаманка клана! А Рейна – моя дочь и наследница знаний предков!

– На хую я вертел ваши знания! – рыкает Денис, сжимая руку сильнее, что та начинает закашливаться. – Шаман должен быть советником, поддержкой для Альфы, а не таким склочным дерьмом, как ты, преследующим лишь свои цели!

– Дэн, подожди! – говорит очухавшаяся Рейна, подбегая к нему, понимая, что им всем пиздец! Потому что за свою пару Альфа порвёт любого, даже шамана своего клана. – Я хотела, как лучше! Я думала, что если ты не почувствуешь в ней истинную, то прогонишь её! И мы снова будем вместе!

– Мы не были вместе, Рейна! У меня было много самок за всё это время! Я не хранил тебе верность! Да и ты тоже! О чем ты говоришь, вообще? – не понимает Ветер.

– Я знаю! – крикнула она ему в лицо, уже не скрывая слёз. – Знаю… И мне было насрать на всех, кого ты трахал! Всех, кроме этой! Я видела, как ты смотришь на неё, не замечая никого вокруг! Я не могла допустить, чтобы ты был с ней! Я люблю тебя, Дэн! Как ты не понимаешь?

На что Ветров засмеялся, как ненормальный.

– Любишь, говоришь? – спрашивает он, хватая её за предплечье, выволакивая во двор. – Лёх, – кричит Ветер и вперёд выходит парень, которого он подозвал, опустив голову в жесте уважения к Альфе. – Она тоже говорила тебе, что любит, насколько я помню, а потом кинула, чтобы скрасить томный вечер и постель очередного подающего неплохие надежды и перспективы бера. Это было пару недель назад. Так, и кто это был? Князь, кажется? Тот, кто тебя радовал всё это время? Моя лучшая ищейка? И чем ты его охмурила, а? Только вот, незадача, дорогая моя! Нет его больше! Ушёл к предкам минут двадцать назад!

– Лёш, миленький, помоги! – заверещала Рейна, вытянув руки к мужчине в толпе. А тот не пошевелился нисколько, ни один мускул не дрогнул на его хмуром лице, лишь губы скривились в презрении.

– И даже Леха не спасёт тебя, потому что понял твою гнилую душонку. Ты постоянно врёшь, ищешь выгоду и трахаля поудобнее да получше. Но ты забыла, какой горечью отдаётся открытая лесть и враньё на нашем языке. Хотя, ты же всего лишь самка, ты не можешь ощутить то дерьмо, которое пытаешься запихнуть в нас, – шипит Ветер, кидая её в толпу зевак. Она падает у ног того самого Лёхи и он хватает её за руки, выкручивая их. – Я сам найду Ольгу! Ни тебе, ни твоей матери здесь больше не рады! К вам больше нет доверия. Вас ждет суд клана! Под стражу их, немедленно! – командует Денис, уходя к себе в дом.

Мы следуем за Ветровым, потому что там и наши вещи тоже. Надо бы одеться и позвонить Анютке. Соскучился безумно по ней! Уже предвкушаю, как буду сжимать её хрупкое тельце в своих руках. Боже! Как же я её люблю! Спасибо, что подарил мне её! Нам! Но чувство тревоги почему-то не проходит, поэтому тороплюсь. Надо быстрее навалять Жиру, найти Ольгу, и домой, к нашей сладкой крошке. Дэн мудро поступил, что не уничтожил на месте этих гадюк, плетущих интриги в клане. Вдруг ёкает в груди, и мой зверь жалобно скулит, будто удар под дых получил и разрыв сердца одновременно, когда вижу Риту, что стоит у дома Ветра, а батя обнимает её, успокаивая. Она плачет. Не просто плачет, рыдает. Саня справа от них понурый с расплывшемся бланшем под глазом и разбитой губой. Смотрю на Кира, тот тоже обомлел. Не понимает. Точнее, не хочет понимать.

Блядь!

Что-то с нашей малышкой!

Суки!

Бегу, сжимая в гневе кулаки, и налетаю на Саню, начиная пиздить его. Тот даже не сопротивляется.

– Где Анюта? – ору ему в лицо, которое уже напоминает кровавое месиво. Не жалко его. Нисколько. Оставил за старшего, чтобы защищал, а не проебал! Заслужил!

– Яр! Яр! – кричит Ритка, подбегая к нам, набрасываясь мне прямо на спину, пытаясь достучаться до меня. – Ярик! Миленький! Возьми себя в руки! Надо собраться! Давай же! Давай! Дыши ровнее! Успокойся, прошу! Направь свою боль и гнев на то, чтобы вызволить девушек невредимыми!

Тяжело дышу, поднимаясь с Сани. Смотрю, что Кира держит Дым, который был готов разорвать в клочья виноватого. Димон не даёт вырваться, силен, гад. Но Кирилл оборачивается и набрасывается на него. Тут уже отец подлетел к ним, пытаясь успокоить Кира. Кое как они вдвоем скручивают брата. Но тот стал давить на них своей силой. Дым падает на колени, держась за голову, а отец принимает свою в ответ. У Кирилла и бати уже кровь из носу капает, сверлят друг друга глазами, упираются в воздух, будто в стену перед собой, буравя землю под ногами, но не падают, стоят, как вкопанные. А лица у них багровеют с каждой секундой, боюсь, что их головы просто взорвутся от такой силы энергии Альф, что плескается в их крови.

– Хва-а-ти-ит! – ору на них, собирая всю свою мощь в огромный энергетический сгусток, взмахивая руками, раскидывая их в стороны и валюсь на траву, еле дыша.

– Что за хуйню ты сейчас провернул? – удивляется Ветер, подбегая ко мне и помогая мне подняться.

– Хер знает, – произношу, еле ворочая языком. В глазах, не то что двоится, троится, блядь. Не могу встать, опираюсь на колено, в голове вертолёты, будто обожрался в местном баре. Херово, сейчас и правда полоскать начнет. Вытираю тыльной стороной руки нос, потому кровь хлещет, как из ведра. Только Ритуля подскочила к нам, совсем не удивилась ничему.

– Придурки! – прикрикнула она на нас всех, зарычав, топая ногами, готовая нас отшлепать ссаной тряпкой. – Быстро оделись и собрались в кучку возле меня, идиоты! И хватит уже мериться хуями!

– Вот это баба у тебя, Михалыч! – ржёт невесть откуда взявший Ворон, вытирая морду, которая вся в гряди. Потому что видимо и ему досталось от меня. – Не баба, а огонь! Не поделишься, а?

– Что сказал, сраный червяк? – прёт на него отец.

– Ну хватит! Достали! – вместо него говорит Рита, став впереди отца, пихая его в грудь.

– Ладно, что случилось-то тут у вас? – спрашивает Никитос.

– А ты тут откуда? – недоверчиво наступает Кирилл.

– От верблюда, блядь! Ветер позвонил! – плюет на землю он, жуя веточку. – Срочно приехать сказал. Вон, я взял своих лучших ребят, – показывает позади себя на машины, что припарковались возле наших. Оттуда человек двенадцать вылезли, все в чёрном.

– «Бригады» насмотрелись что ли? – спрашивает Кир у них, плетясь к дому за штанами.

– Баб спёрли у них! – говорит Димон. – Твоя где?

– Вернул почти сразу домой, – грустно отвечает он. – Не смог я с ней. Насмотрелся на Кира, и мне захотелось так же. Но не даруют мне предки пару. Ветер, а у тебя разве истинной оказалась твоя?

– Истинной, – отвечает за него отец, потому что Дэн вообще никакой. – Надо помочь, Никит.

– Да без проблем, дядь Лёш! Я весь к вашим услугам! – хмыкает. – Только если и мне такую же красотку найдёте! – подмигивает Ритке, озабоченный малолетний придурок. Следует звонкая затрещина от бати, что Ворон падает на колени, ударяясь лбом о землю. – За что, дядь Лёш?

– Не гневай меня, сынок, иначе башку откручу и засуну тебе её в сраку! – цедит сквозь зубы батя.

– Я ж твой крестник, дядь Лёш! – возмущается Ворон.

– Именно поэтому ты ещё живой, червяк! – отвечает ему отец.

– Саня, – говорю я, подавая руку пареньку, который молча сидит на своей пятой точке и ждет своей участи. Вижу, что кается.

– Виноват, – перебивает меня, опустив голову.

– Всё потом, – гаркаю я, недовольный, что меня перебили. – В камеру её нужно, – говорю намекая на Ирку.

– Она уже там, – отвечает Санёк.

– Тогда прочешите всё там! Найдите что-нибудь странное, запахи какие-нибудь химические, или ещё что, не знаю, – говорю, не понимая, с чего начать.

– Нашли, – говорит он, а у меня глаза на лоб лезут, когда Саня протягивает мне белый платок.

– Это он! Тот же запах! – морщится Кир, поведя носом. Ветер встрепенулся, найдя зацепку.

– Значит, их обеих забрал один и тот же! – предполагает Дым.

– Да, Это Жиров! – отвечает Саня. – Я Ирину допросил. Она всё мне рассказала. Как он вышел на неё, чтобы она со свекровью вашей пары связалась. Я думал, что Жир сделал это, чтобы отвести от себя все подозрения. Но и у самой Иринки был грандиозный план по исчезновению Анны. Она надеялась, что свекровь и её бывший муж вразумят вашу пару и она вернётся к нему. А Ирка к вам. Я не дурак, знал, что не нужен ей, – горестно улыбнулся парень. – Она орала, как ненормальная, Яр! Никогда её такой не видел. Говорила, что не найдёте вы истинную свою. Мне жаль, Кир! Я сразу Риту пошёл искать, а она возле вашего дома уже была. И вмазала мне от души за мой косяк.

– Где они? – спрашивает у него отец, перебивая его сумбурную речь. Батя самый спокойный и сдержанный из нас. У него не горит тот запал пары, который поджигает нам лапы, быстрее бежать и искать свою женщину. Он уверенный, расторопный, вдумчивый. Теперь я нисколько не жалею, что он с нами. Он поможет нам найти выход.

– Я не знаю, Михалыч, – говорит Саня, опустив голову, как нашкодивший медвежонок. – Честно, не знаю! Дальше пытать её я не смог. Но думаю, что Ирка ничего не знает об их местоположении. Иначе, рассказала бы мне.

– Значит, собери группу А и Б из наших самцов клана, – говорю, вытирая морду мокрым полотенцем. – Пусть будут готовы к сигналу. Медлить нельзя. Каждая минута на счету.

– Яр… – смотрит на меня Димон.

– Я в порядке, брат, – говорю ему, хлопая по плечу. – С ней всё хорошо, мы чувствуем это. Пока она цела, – тяжело вздыхаю, пытаясь выровнять дыхание. – И ты собери своих, Дым, – говорю ему. – Не известно ещё, что нас ждёт. Вспомни слова Жира. Он был зол, и не собирался просто так отдавать нам девушек. Это его месть нам. Я уверен. Нужно набраться сил. Нас всех ждёт тяжёлый вечер.

Глава 14

Кирилл

Умылись, оделись, сидим, сочиняем план дальнейших действий. Прекрасно понимаем, что мы в полной жопе. Ужасная апатия и беспомощность накрывают с головой. Нужно взять себя в руки, иначе мы можем больше не увидеть нашу малышку. Ритке пришлось Яра какой-то водичкой травяной отпаивать. Он больше часа тяжело приходил в себя. Никогда такого не было прежде. И, твою мать, я был крайне удивлён его усилившимися в разы способностями. Не знал, что он так умеет! Раскидать нас в разные стороны, как ссаных котов – это новый виток его силы. Возможно, и моей тоже. Но я боюсь узнать, так ли это. Не хочу быть как Ярослав. Он выглядел помятым больше, чем все мы. Ритуля даже в разгромленный дом к этим стервам Ветрова по-быстрому смоталась, чтобы найти какое-то снадобье и вернуть брату его силы.

Каждая минута на счету, Ярик прав. Я и сам не могу больше ждать, пятки жжёт, а кулаки чешутся, чтобы набить кому-нибудь еблище.

Выяснилось, что пока Рита была с Айвой, которая в ближайшее время уже должна была очнуться, её в доме заперла Иринка и подожгла сухие ветки лаванды и ещё какой-то хрени, которая нас одурманивает и дезориентирует. Что и затормозило батину зазнобу. В это время Ирка опоила и Саню, чтобы тот не смог помешать её планам. Подготовив всё необходимое в лесу, эта гадина пошла за нашей Анютой. Одурманив нашу девочку хлороформом и взвалив её на плечо, накрыла её своим пледом с головой и добежала до той территории леса, где их уже ждали люди Жирова в её же вещах, чтобы мы не унюхали чужака, сбивая нас со следа в случае поисков. Таким образом, она и передала нашу истинную им. Скорее всего, то же самое было и с Ольгой, парой Ветра. Только здесь это всё провернул сам Князь, поэтому он и заметал следы своего преступления, срывая траву и роя землю лапами, которые впитали в себя запахи химикатов. Только вот его допросить нам не удалось. Хотя он бы и не сдался бы так быстро. Это мы все понимаем. Может, так даже лучше. Потеряли бы только время. Бесценное время для нас.

– Ладно, хватит сиськи мять! – говорит Дым, поднимаясь с кресла, глядя на нас с братом, когда мы убедились, что тот снова в строю и готов к бою. – По коням!

Все кивают и одеваются. Бегу к машине, а рядом батя. Стал у моего внедорожника, как вкопанный, и стоит, ждёт.

– Пап! – возмущаюсь я и поджимаю губы, заводя мотор своего авто и махая ему рукой, чтобы съёбывал отсюда домой. Это наши разборки, не его.

– Что «пап»? Что «пап»? Поехали уже! – говорит он, усаживаясь на переднее пассажирское сидение и кивая своей Ритуле, которая уже села в машину вместе Саней, отправляясь в наше поселение. Понимаю, что спорить с ним бестолку. Как втемяшит себе что в башку – пиши пропало. Упрямый баран!

Не успели мы выехать с проселочной дороги на трассу, как я напрягаюсь, и вспышки в моём мозгу заставляют быстро съехать на обочину. Смотрю на брата, который прёт рядом на мотоцикле, и резко останавливаюсь, посигналив ему. Он слишком сосредоточен на чем-то, будто и дороги не видит. Понимаю, что он весь в своих видениях, как и я, боится их потерять и упустить самое важное. Он не слезает со своего железного «коня», нервничает, без конца газуя. Бесит. Выхожу из машины, киваю Яру, подзывая его к себе.

– АААА…! Блядь! – вдруг заорал Ярослав, хлопая ладонями по рулю. – Ебучая мразь!

Он тоже видит её, нашу сладкую Ванильку! Я знаю! Сжимаю кулаки от ярости, бурлящей в крови. Кости начинают трещать, готов обернуться, держусь из последних сил. Я тоже зол и напуган, потому что нашу девочку, с мешком на голове и привязанную к стулу, держат в каком-то подвале.

Остановились все: Дым, Ветер и Ворон на своих джипах, выскочив из них со своими ребятами, ничего не понимая, с интересом глядя в нашу сторону.

– Что происходит? – всё же решился спросить отец, трогая меня за плечо. Даже не слышал, как он подошел к нам. Я дезориентирован. Мне реально страшно и плохо. И я впервые в жизни не знаю, что мне делать. Готов взвыть от бессилия. Я не смогу жить, если потеряю её! Нашу малышку! Блядь! Не знаю, что делать и с чего начать! За что такие испытания? Но отец настойчив. Он серьёзно всматривается в моё лицо, молча требуя ответа.

– Пап, у нас есть особая связь с Анной, – пытаюсь пояснить я.

– И?... – явно не понял он. Он знал, как и все мы, что в парах возникает привязанность: сильная, глубокая, эмоциональная. Та, которую не разорвать ничем: ни зельями, ни заклятиями, ни другими девушками. Эта привязанность друг к другу навсегда, до последнего вздоха. Но у нас не совсем обычный союз. Тот, которого ещё не было на памяти даже самых старых шаманов. И привязанность эта тоже не совсем обычная. И как объяснить отцу это? Поймет ли? Вдруг, это тоже ненормально, как и наши отношения?

– Мы видим и чувствуем её! – говорит Яр, помогая мне. – Как в кино, па! – брови отца ползут вверх, затем хмурятся, придавая ему забавный вид. – Она связана сейчас, испугана, сидит на стуле с мешком на голове в каком-то подвале с какой-то омерзительной бабой!

– И?… – повторяется отец. Теперь уже мы ничего не понимаем и переглядываемся с братом. – Мать вашу, чего ждём тогда? Раз вы видите её, значит она недалеко и точно у этого жирного дебила! Быстро поехали туда! – командует батя. – Дим, Денис, Никит, дайте мне человек семь своих ребят. Мы пойдем с ними в обход через лес. Подстрахуем вас с тыла, не переживайте!

Отец идёт в сторону деревьев и раздевается на ходу. Ребята Ворона, Ветрова и Дымова беспрекословно следуют за ним, молча отделившись от общей массы. Они оставляют по машине, спрятав их в кустах лесополосы и укрыв их ветками деревьев. На улице темно и ни души, но мало ли кто может укрыться неподалеку. Лучше перебздеть…

Ярик снова даёт по газам. Я киваю друзьям, и те, словно муравьи, разбегаются по оставшимся машинам. Она рядом. Она снова у Жира в особняке. Я чувствую её. Твою мать! Но не думал, что Борис так туп, и будет держать девушек у себя в резиденции. Хотя, он точно будет готов к нашему визиту и наверняка пригласит какой-нибудь человеческий спецназ со снайперскими винтовками, или тех недовольных и неудовлетворённых козлов, которые в прошлый раз не получили своих женщин. Я бы не уловил связь, если бы её держали далеко. Они точно где-то рядом, я уверен. Но мне нужны глаза со стороны.

Хватаю телефон, чтобы позвонить Сане.

Он хоть и облажался, доверившись Ирке, но очень подкован в технике и у него куча всяких электронных приблуд. Он учился вместе с людьми в энергоинституте столицы. Он с компьютерами на «ты». Саня – наш местный хакер. И мы никогда не жалели финансирования на него, потому что его умения не раз нам помогали нам найти того, кто нужен.

– Слушаю! – отзывается виноватый зам, что телефон не успевает издать даже гудка.

– Саня, можно ли по GPS найти Жирова? – спрашиваю у него.

– Пять сек, Кир, – говорит он. Жду. – Готово. Местоположение – его резиденция.

– Так и знал, бля! – потираю пальцами подбородок весь в раздумьях. Понимаю, что ужасно нервничаю, боюсь оплошаться. – Сань, а можно как-то глянуть, сколько там людей охраняют территорию Жира?

– Именно людей – не скажу, но сейчас подключусь к спутнику, и количество охраны тебе скажу точно, – говорит он.

– Отлично. Жду. Сейчас остальных подключу к нам, – говорю, одновременно делая дозвон до Яра, Дыма, Ветра и Ворона.

Съезжаем с дороги на обочину и глушим машины, пряча их в ближайшие кусты. Саня выяснил, что людей на территории особняка Бориса больше сотни сигнатур. Плохо. Нас всего двенадцать. С батей и его группой ровно двадцать. Ждем подкрепления от остальных, чтобы сравняться по количеству хотя бы в половину, тогда силы будут равны, учитывая, что в рядах Бориса, скорее всего, есть Альфы стай, возможно, и кланов. Но ждать подмогу – это слишком долго и опасно для девушек, находящихся у Аркадича. Мы как в детском саду собираемся в кружок, обсуждая неминуемый план атаки.

***

Анна

– Чуть левее, Лидия Петровна! – приказываю я женщине, стоя у неё на плечах, а она, прислонившись к стене, стоит на стуле, к которому я была привязана. С одной стороны – мне ужасно хотелось, чтобы у неё переломался хребет в нескольких местах, уж очень где-то глубоко в сознании грелась подобная ужасная мысль от обиды на неё. Почему-то хотелось отомстить ей за все отвратительные слова, несправедливо сказанные в мой адрес. Но на удивление, она оказалась стойкой женщиной, когда дело касается её любимого Максика. С другой же стороны выяснилось, что я прямо мать Тереза – всепрощающая всех и вся личность. Решив не держать на бывшую свекровь зла, я всё же готовлюсь ей помочь. Правда как именно, ещё сама не решила. Главное – выбраться отсюда. И вот над самым потолком этого подвального помещения, оказавшегося небольшим винным погребом, потому что вина здесь было бочек двадцать вдоль стены двумя рядами одна над одной, я замечаю полуоткрытое окно. Ручка которого расположена, как на зло, на самом верху оконной рамы. Дотянуться до неё нереально, особенно такой коротышке, как я. Потолки больше четырех метров. Пусть само окно и небольшое, но мне удалось зацепиться за приоткрытую фрамугу, повиснув на ней. Давлю на неё руками сильнее, кряхтя и тужась, что даже боюсь застрелить свою свекровь газовыми выхлопами, что так и норовят выскочить из меня. – Лидия Петровна, хватайтесь за меня и повисните на мне всем своим весом! – приказываю я. Хотя понимаю, что от её десяти килограмм костей толку будет мало. – Только побыстрее, пожалуйста, пока у меня есть силы держаться. И будьте готовы, что я могу сорваться и раздавить вас собой в любой момент.

– Ну что ты! Ты же пушинка у меня… – начинает открыто льстить свекровка, спихивая мои ноги со своих плеч.

– Лидия Петровна! – быстро обрываю её, так как держусь из последних сил, и на вторую попытку меня просто не хватит.

– Да-да, Анечка, сейчас! – соглашается эта женщина со мной, мертвой хваткой держась за меня. Она отталкивается со стула и виснет на мне, болтаясь, как тоненький поясок моего любимого сарафана вокруг моей талии. И весит она явно не десять килограмм, как я думала до этого. Похоже, говна в ней больше, чем я представляла. А я уже чувствую, что вместе с моими пальцами трещит и оконная рама. Морщусь от боли. Блядь! Самое время смачно ругнуться, но перед учителем и директором школы как-то язык не поворачивается это сделать. Хрясь. Рама, наконец, трещит и лопается, и мы с бывшей свекровью с грохотом и воплями летим вниз.

– Если и после этого мы не спасём моего сына от лап Бориса Аркадьевича, я тебя уничтожу! – шипит эта женщина, валяясь рядом со мной на полу.

– Вы бы поосторожнее были в своих высказываниях, Лидия Петровна, я ведь могу и передумать! – отзываюсь я, поднимаясь с пола и отряхивая джинсы. – Могу Бориса Аркадьевича позвать хоть сейчас. Он будет очень рад меня видеть раньше положенного срока.

– Ладно ты, не горячись! Это я так ляпнула, не подумав, – оправдывается она, тоже поднимаясь с пола, умоляюще глядя на меня. Да, уж. Не умеет она просить по-человечески. Вечно указывает, хамит. Высокомерие и непонятная гордость не дают ей быть обычной женщиной. И это не профессия такая, это сам человек такой гнилой и не воспитанный.

Смотрю наверх и понимаю, что окно так и осталось на месте. И лопнула не фрамуга, а крепления на ней, оставив раму открытой на девяносто градусов, лежащей на подоконнике.

– Да чтоб тебя! – всё же не выдерживаю я, шипя себе под нос, уставившись в сторону бочек с вином.

– Что случилось, Анюта? – не понимает свекровь, глядя на меня во все глаза.

Как-то странно, что когда человеку что-то нужно от тебя, я сразу стала «Анюта» и «Анечка», а не «Эта» и «Она». Ну да ладно! Бог ей судья.

– Там прямо для нас за бочками стоит стремянка! – чуть не хохочу я, направляясь к винишку. – А мы с вами чуть шеи себе не свернули!

– Подожди! – окликает меня Лидия Петровна. – А как же Максик?

– Чтобы спасти Максима, для начала нужно выбраться и позвать на помощь. Или вы владеете кунг-фу и гипнозом? – спрашиваю у бывшей свекрови, вздернув брови вверх.

– Нет, а что? – удивляется та.

– А как вы собрались передвигаться по дому, наполненному охраной Жирова? – задаю я женщине встречный вопрос.

– А как ты собралась передвигаться по улице, окруженной той же охраной Жирова? – умничает она, гаденько улыбаясь мне. Всё-таки надменность, присущая моей бывшей свекрови, никуда не делась. Она просто прёт из неё со всех щелей.

– Там есть кусты и цветы! Большой сад во дворе, и мангальный стол, в конце концов! – вспоминаю укромные места огромного ранчо Бориса Аркадьевича, где можно спрятаться и переждать, ожидая моих ребят. – Там есть где утаиться, не переживайте! – отзываюсь я. – Главное – обойти собак. Я вас спрячу, а сама останусь ждать подкрепления.

– Какого? У тебя что, спецназ по вызову работает? – открыто смеётся надо мной она.

– Работает! – хмыкаю в ответ. – И самый лучший! – произношу кряхтя, потому что волоку стремянку к окну. – Если хотите, оставайтесь здесь. Я сама спасу Макса и приду за вами.

– Нет, уж! Я с тобой! – отзывается женщина. Я в ответ лишь пожимаю плечами, мол, как хотите, ответственности за ваши дальнейшие действия я не несу. – Анечка, помоги, пожалуйста! – просит она меня, когда я уже вылезла в маленькое крохотное оконце наружу, ожидая Лидию Петровну. Подаю ей руки и тащу её тушку на себя. А она и правда оказалась дамочка увесистая. Если у меня вылезет геморрой от такого напряга, я ей сама уничтожу. Женщина охает, плюхаясь прямо на меня.

– Ш-ш-ш! – шикаю на неё, скидывая костлявую тушку свекровки с себя. Хорошо, что у Жирова охрана тупая, и на улице давно стемнело, иначе нас бы наверняка сразу же застукали! Киваю в сторону на мужчину в метрах двадцати от нас. Молча затихаем, прячась в кустистых цветах алых бархатистых роз. Повезло, что и собак пока не видно. Очередной Хитмен идёт с другой стороны дома, и двое мужчин пересекаются аккурат возле нас и резко останавливаются. Я прямо боюсь дышать от страха, что нас обнаружат.

– Уже жалею, что согласился! – произносит один из них. – Даже денег таких нихера не надо!

– Чего так? – удивляется другой.

Тот хмыкает.

– Слышал об авторитете одном, контролирующем территории неподалеку? Их там даже несколько рядом ошиваются, но никто их не видел. А кто видел, живым не возвращался!

– И? – спрашивает другой, активно чавкая, жуя жвачку. – Ты о ком?

– Как о ком? Ты не местный, что ли? О Чёрном, мать твою! Вроде говорили, помер он давно, и его место сынки заняли. Так они ещё хлеще, чем их батя! – отзывается тот, что начал разговор. А у меня сердце в пятки уходит, потому что я понимаю, что разговор идёт о Кире и Яре. – И если эти авторитеты соберутся вместе, нам всем крышка, ёбаный в рот!

– И? – опять тупит другой, а я закатываю глаза. Внатуре, блин, дебилы!

– Что, блядь, «И»? Говорят, что те бабы, которых мы схватили сегодня – это их шлюхи! – сжимаю кулаки, готовая навалять этому козлу, который обозвал меня шлюхой, а Лидия Петровна смотрит на меня, разинув рот. Отвожу взгляд. Поняла, видимо, что речь и обо мне тоже. Ай, похер! Она давным-давно хотела развалить наш брак с Максимом, и ей это прекрасно удалось. Восемь лет тюкала мне и сынку по темечку, как дятел, не стесняясь в выражениях, что мы не пара, мягко говоря.

– Просто, если начнётся махач, не лезь! – советует второй. Разумно. Киваю, будто это было сказано именно мне. И они расходятся. Хватаю Лидию Петровну за руку и тяну за собой в сторону мангала, который в прошлый раз дал мне уйти отсюда. Сейчас бежать в сторону леса небезопасно, лучше переждать. Бежим между яблонь к забору, и я затихаю, потому что с другой стороны слышу выстрелы. Много выстрелов и дикий, нечеловеческий рёв.

– Что это? – спрашивает свекровь дрожащими губами.

– Началось, – шепчу я, сложив руки где-то на груди, пытаясь унять бешено бьющееся сердце, которое сжимается от волнения и страха за своих любимых. – Сюда, – киваю ей в сторону огромного столика с дровами. Мы обходим его, и я отодвигаю железную заслонку. Места много, ей хватит. Одной. – Забирайтесь! – командую женщине.

– Я туда не полезу, там угли! – возмущается она.

– Они холодные, не переживайте, не зажаритесь! – успокаиваю её.

– Они чёрные! Моя одежда вся перепачкается! – говорит Лидия Петровна, почему-то удивляясь, как так, что я не понимаю очевидных вещей.

– То есть ваши шмотки важнее жизни? – спрашиваю у неё. – Вы удивительная женщина, Лидия Петровна!

– Ладно ты, не умничай нихера! – шикает на меня и вздрагивает от неожиданного рёва рядом с нами. Точнее, за моей спиной. – М-м-м… ме-ме…две… А-а-а-а-а…! – заверезжала она и сама полезла внутрь мангала, прикрывая дверцу с задвижкой. Боюсь повернуться, медленно шагаю в сторону размашистых яблонь, не оборачиваясь. Страх бежит по венам, а в голове стучит вопрос: «Кто это?». Наши ли ребята или мне всё же стоит ожидать удара лапой по башке? Тихий шелест травы и тяжелая поступь говорит о том, что и медведь идёт за мной. А мне вдруг неожиданно тыкаются мордой между ног, обнюхивая. Резко разворачиваюсь и вижу медведя с удивительной светлой шерстью. Русой такой, как у моих ребят. Этих медведей я ни с кем не перепутаю. Широко улыбаюсь. Наши… Смотрю ему в глаза. Грустные такие, сосредоточенные. Глаза моего милого и вечно угрюмого Ярослава. Трогаю его за морду, поведя ладонью прямо к пасти.

– Привет, любимый! – шепчу ему, пальцами зарываясь в густую шерсть на загривке, и медленно опускаю голову к его морде, дотрагиваясь своим носом его холодного. – Яр, как ты? Я так испугалась!

Кости его затрещали, шерсть стала исчезать и меня нежно берут на руки, крепко обнимая.

– Боже мой, маленькая моя, я чуть с ума не сошел, пока искал тебя! – горячее дыхание обдаёт мою щеку. – Не могу без тебя, сладкая моя! – целует каждый миллиметр моего лица, докуда может дотянуться.

– Где Кирюша? – спрашиваю Яра, обнимая его, тая в медвежьих объятиях старшего Чернова.

– Я здесь, моя Ванилька! – раздаётся за моей спиной. Я поворачиваюсь, и Кир отбирает меня у брата, крепко обнимая. И я снова растворяюсь в таких желанных объятиях. Мне хорошо! На душе спокойно и тепло. Мои мужчины! Никому их не отдам! – Не пугай меня так больше никогда, прошу!

– Я постараюсь, правда! – целую Кирилла в губы. А что я могу ещё ответить? Конечно, я буду стараться не лезть на рожон, но многие обстоятельства от меня совсем не зависят. Ярослав подходит со спины и целует меня в шею. А я вишу на Кире, снова зажатая между моими истинными. Только теперь я не чувствую, что эти объятия душат меня. Не чувствую давящую пустоту и потерю себя самой. Это я и есть. Я и мои ребята. Они мои, а я их. Мы – одно. И от этого чувства у меня абсолютная душевная эйфория. Меня переполняет от ощущения счастья и любви. Было б у меня десять рук, я бы ими всеми обнимала своих мужчин.

– Отпусти её, Чернов! – слышу я голос Бориса Аркадьевича, а Кир прижимает меня сильнее к своему телу, пытаясь вдавить меня внутрь себя, утробно и яростно рыча.

– А ещё что нам сделать, Жир? – встаёт перед нами Ярослав, а я громко всхлипываю от ужаса и просто готова заплакать навзрыд. Потому что когда разворачиваюсь в руках младшего из братьев, вижу, что Жирова окружает кучка таких же голых, как и мои истинные, мужиков. Оборотни. И их слишком много. А нас уже окружают люди в черных костюмах, наперевес с оружием, во главе с ухмыляющимся Шкетом. Но их немного, человек пятнадцать. А других ребят нет. Наверное, в доме, или, не дай ты Бог, с ними что-то могло случиться.

– Просто отпусти её, и всё! Тогда я оставлю в живых девку Ветра, – произносит Аркадич, поправляя галстук на своём третьем подбородке, потому что я так и не поняла, есть ли у этого человека шея вообще.

– Значит так, – щурится Ярик и я чувствую, как от него исходит какая-то энергия. Тяжелая и мощная энергия, которая заставляет склониться на колени десяток голых мужиков и заскулить Борисика. Тот верещит так громко, что у меня начинает звенеть в ушах. Он, как красна девица, которую застали за ширмой в неглиже в момент переодевания. – Немедленно съебались все по домам! – рыкает Яр. – Это ваш последний шанс остаться в живых! Остальные уже мертвы!

Огромная спина моего Ярослава застилает почти весь обзор. Луна снова светит ярко, и я вижу раны на коже старшего из братьев. Моё сердце болезненно сжимается, а Кирилл, будто почувствовал мою боль и тревогу, гладит меня по спине, успокаивая.

Смотрю, что некоторые из голожопов, болезненно сжав челюсти и приложив руки к голове, начинают скулить и уходить проч.

– Стоять всем! Я кому столько плачу? Вы куда? Предатели! Ай-яй, Ярчик, остановись! Не надо-о-о! Только не опять! – пищит Жиров, сдавливая свою голову. А я широко улыбаюсь, осознавая силу моих мужчин. Но моя улыбка быстро меркнет, когда Кирилл опускает меня на землю и приказывает присесть и закрыть голову руками. Не понимаю почему. Ярослав быстро поворачивается ко мне, и я замечаю, что он еле-еле стоит на ногах. У него течет кровь из носа, которую он размазывает тыльной стороной ладони, пытаясь незаметно для всех смахнуть её. – Шкет, стреляйте в них! Вы же видите, что они не бессмертные! Быстрее же, ну! – кричит Борис Аркадьевич, пытаясь остановить и свою алую кровь из носа, что льётся из него, словно ручеёк, стекаясь вдоль широких губ на подбородок, второй и третий, портя белый воротничок дизайнерской рубашки.