Текст книги "Вавилонская блудница"

Автор книги: Анхель де Куатьэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Анхель де Куатьэ
Вавилонская блудница

«И когда Он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри.

И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч».

Откровение святого Иоанна Богослова, 6:3,4

Предисловие

События, описанные в этой книге, произошли почти месяц назад. Текст написан, и теперь я сижу над предисловием. Наверное, мне бы следовало рассказать о сути второй Печати. О том, что Тьма – это не только страстное, всепоглощающее стремление к власти, но и человеческий эгоизм. Упоенность собственным «я», внутренняя жестокость, глухая к чужой боли… Нужно рассказать об этом, но у меня не получается.

Перед глазами Данила – тот, месяц назад. Яркий солнечный день. Он сидит на проезжей части, на пересечении 13-й улицы и 2-й авеню Манхеттена. Башни нью-йоркских небоскребов разрезают небо. Люди останавливаются по обе стороны улицы. Данила склонился над телом молодой красивой женщины и плачет. Машины аккуратно объезжают место трагедии. Он держит в руках ее голову и повторяет:

«Какая же ты… Господи, какая же ты…» Его голос теряется в городском шуме.

Пролог

Среди воплощенных душ есть те, что пришли в этот мир из Царства Света. Они рождены так же, как и другие смертные. Но их память странным образом хранит в себе ощущение божественной красоты. Они не помнят деталей, подробностей, они не могут описать Тот мир. Но их души излучают Свет и дарят его другим людям.

Я не думаю, что Ад на самом деле существует. Но иногда мне все-таки кажется, что есть и такие души, которым до их земного воплощения довелось побывать во Тьме. Они словно прокляты. Будто бессмертный Каин – изгнанник и скиталец, они вечно гонимы по этой земле подсознательной памятью о каком-то прежнем своем преступлении.

2 июня 1740 года одна такая душа нашла себя в мальчике по имени Донасьен-Альфонс-Франсуа. Он родился в одной из богатейших семей дореволюционной Франции и был единственным наследником графского титула своего отца. Впрочем, в историю Донасьен-Альфонс-Франсуа вошел маркизом. Маркизом де Садом.

Маркиз де Сад известен как извращенец и как писатель. Его чудовищные произведения буквально нафаршированы тошнотворными сценами насилия, жестокости и мириадами преступлений. Двести лет они находились под строжайшим запретом. И только теперь вернулись из небытия. Но не как литература, а как феномен…

Что же такое – феномен маркиза де Сада? Маркиз де Сад представляется нам почти демоническим существом, героем преисподней, оракулом дикой, необузданной, животной страсти. Он всю жизнь проповедовал две вещи – разврат и насилие. Де Сад утверждал, что его невозможно подчинить чужой воле, что он сам – истинный носитель власти.

Рассказывают, что однажды, когда де Сада в очередной раз заключали под стражу, кто-то из служителей закона едко заметил: «Вот и кончилась ваша „неограниченная власть, господин маркиз!». Сад рассмеялся. «Ничуть не бывало! – ответил он. – Это же я заставил вас посадить меня в тюрьму! Я вас заставил! Я!»

«Желание», «мое желание» вот что такое жизнь Сада. Морис Бланшо говорит, что свобода для Сада – это «возможность подчинить каждого своим желаниям». «Кто допускает ценность другой личности, – объясняет философию де Сада Жорж Батай, – непременно себя ограничивает». Но именно ограничения Сад не мог и не хотел принять.

Унизить другого, растоптать его, лишить последних признаков человечности – вот что было для Сада величайшим из удовольствий, делом чести, единственной и болезненной страстью. Он сделал зло – поэтичным, извращение – утонченно красивым, патологию – царственным, довлеющим абсолютом. Правда есть одно «но»…

Все эти «злодеяния» – лишь плод воспаленного воображения Сада, игра его фантазии, старания изысканного, извращенного, патологического ума. Это сумасшествие человека, всю жизнь бредившего театром, уличным представлением, балаганом. Его книги – пьесы. Он сам – гениальный актер, самозабвенно разыгрывающий свою роль.

В действительности, на счету у Сада лишь несколько отшлепанных метлою служанок. Да пресловутые «анисовые конфеты», которые вызывали у проституток вспучивание живота. И кстати, за все это «великолепие» Сад заплатил двумя смертными приговорами, двадцатью семью годами заключения, лечебницами и смертью в богадельне.

Этот теоретик власти, эпатирующий своей аморальностью, всю жизнь был лишь марионеткой в руках госпожи де Монтрей, своей тещи. Благородная дама сначала по неосторожности выдала замуж за маркиза свою дочь. А потом всю жизнь подкупала пенитенциарную систему Франции – только бы ее зять вечно оставался за решеткой.

По иронии судьбы, именно в тюремной камере Сад и придавался своему разврату… С героями «120 дней Содома», «Жюстиной», «Жульеттой» – героями своих повестей и романов.

Сад – мелок и жалок. «Я даже готова допустить, что он был трусом», – сказала о нем Симона де Бовуар. Апостол жестокости и пророк разврата жил в придуманном мире, в мире-театре, в компании тряпичных кукол. Словно маленький мальчик, он играл с ними в «странные игры». Но ведь куклам не больно. И в этом смысле Сад даже невинен.

Это особенная болезнь. Болезнь сердца. Ее симптом – бесчувственность. Когда ты не понимаешь, что вокруг тебя живые люди, что им может быть больно, что у них есть душа, что они – ценность, И если ты видишь только себя, только свое «я», если тебя заботит только собственное желание и личные цели – ты такой. Ты – Сад.

Вавилонская Блудница и Святая Добродетель – вот две музы, бесконечно вдохновлявшие Сада. Его непресыщаемый эгоизм – это «вавилонская блудница». Его слепота и бесчувственность – «святая добродетель». И ведь это неслучайно. Это две стороны одной медали: ты не видишь никого вокруг, и поэтому считаешь себя прекрасным.

Де Сад восхищался собой, боготворил свой талант, свою философию. Он считал себя добродетельным, «героем-мучеником героической трагедии». И часто он внушал эти мысли окружающим. Да, ему удавалось влиять на слабых. Влиять на тех, кто не находил в себе сил противостоять его особенному, странному, загадочному, темному обаянию.

Составляя подробные указания к своим будущим похоронам, Сад пожелал, чтобы его могила со временем затерялась. «Ибо я тешу себя надеждой, – писал он, – что люди забудут обо мне, и меня будут вспоминать только те немногие, кто любил меня до самой последней минуты; нежные воспоминания о них я унесу с собой в могилу».

Кажется, он хочет выдавить из нас слезу сострадания…

Его не забыли, но могилу все-таки потеряли. Точнее – раскопали и превратили скелет маркиза де Сада в отменный анатомический препарат.

Специалисты первой половины XIX века, исследовавшие череп де Сада, пришли к выводу, что его обладатель отличался добротой и религиозным рвением. «Во всех отношениях он напоминал череп одного из святых отцов церкви».

Дальнейшая судьба этого черепа неизвестна. Поговаривают, что он якобы пересек океан и оказался где-то в Америке.

Душа маркиза покинула тело накануне 1815 года, 3 декабря. Нина говорила, что, по ее вере, в следующей жизни душа, бывшая до этого в мужском теле, воплощается в женщине…

Часть первая

Раймонд не находил себе места. Еще ни одна женщина не производила на него столь сильного скорее или, столь ошеломляющего впечатления. Может быть, только Клорис? Но Клорис – это другое. Клорис – она его учитель, она – Мастер, гений. А в Нине Раймонд нашел друга. Понимающего, чуткого, увлеченного…

Они познакомились абсолютно случайно, в книжном магазине на 5-й авеню. Она стояла у кассы. Даже не стояла, она двигалась. Она постоянно движется, словно переливается. Изящная, как пантера. В изысканном винтажном костюме – вязаная облегающая блуза, тонкие, почти воздушные брюки в полоску и джинсовая сумка через плечо.

Это особенная болезнь. Болезнь сердца. Ее симптом – бесчувственность. Когда ты не понимаешь, что вокруг тебя живые люди, что им может быть больно, что у них есть душа, что они – ценность. И если ты видишь только себя, только свое «я», если тебя заботит только собственное желание и личные цели – ты такой. Ты – Сад.

Идеальная фигура. Длинные, убранные назад вьющиеся волосы – темные, с тонким мелированием. Очень красивое лицо правильной формы. Огромные миндалевидные глаза, почти черные. Изогнутые брови. Вскинутые ресницы. Чувственные губы, слегка полный нос, ровные скулы. Завораживающая, словно нарисованная красота.

Она держала в руках новое издание Мисимы. Пьеса «Маркиз де Сад» – на глянцевой бумаге с иллюстрациями. И это было как знак, как тайный пароль. Все великое и значительное случается внезапно. Проведение приходит ниоткуда. Обрушивается на тебя, словно снежная лавина. Место и время предугадать невозможно. Просто нужно быть готовым…

– Хорошее издание, – сказал тогда Раймонд, взглядом указав на книгу.

– Вы читаете Мисиму? – Нина повернулась к нему вполоборота и оправила волосы.

Она говорила с небольшим, едва уловимым акцентом – усиливая и слегка протягивая гласные. Это придавало ее голосу особый шарм.

– Мы ставим эту пьесу… – ответил Раймонд и закраснелся.

Уже на протяжении года он участвует в постановке «Маркиза де Сада». Впрочем, это не совсем постановка. Скорее – эксперимент, театральный опыт. Клорис организовала в художественной мастерской своего покойного мужа студию для молодых актеров. И там они, действительно, живут этой пьесой. Проживают ее снова и снова…

Клорис считает, что публичные выступления портят актера. Поэтому случайных людей у нее не бывает, только члены студии. «Театр – это мистерия, – говорит Клорис. – Сакральный ритуал перевоплощения. Левитация души. Спиритический акт. Воскрешение прообраза». А публика… Публика не нужна. Она превращает театр в пошлый балаган.

– Ставите? – глаза Нины блеснули удивительным ярким светом. – Вы режиссер?

– Нет, я актер, – у Раймонда перехватило дыхание.

– Актер? – Нина чуть повела головой, словно сверяясь с тем, что услышала. – Но…

– Да, там нет мужских ролей, – поторопился Раймонд, опередил ее вопрос и бессмысленно уставился на книгу Мисимы. – У нас мужчины играют все женские роли.

– Не может быть! – воскликнула Нина и подалась назад, отпрянула. – Мужчины исполняют в «Саде» Мисимы женские роли?! Я не ослышалась? Это правда?!

Раймонд растерялся. Тогда он не придал этому значения. Но потом то же самое повторялось десятки, сотни раз: он не знал, как реагировать на ее слова. Нина выглядела так, словно была очарована, восхищена этой новостью. Но ее вопросы, тон ее голоса, интонации – все говорило об обратном. Будто она не верит, сомневается, даже сердится.

– Это такое режиссерское решение. Автор пьесы – мужчина. Его женские роли рождены мужским умом. И поэтому играть их должны тоже мужчины, – объяснял Раймонд, пытаясь понять, что именно он делает – оправдывается, успокаивает или просто хочет показаться хорошим.

– Прямо как в моей книге! – сказала Нина все тем же тоном и облокотилась на прилавок.

– В вашей книге? – не понял Раймонд.

– Да, я пишу книгу, – Нина словно пропускала через себя информацию. – Я писатель. Я пишу книгу о творческой группе, которая репетирует именно эту пьесу – «Маркиза де Сада» Юкио Мисимы.

– Какое странное совпадение, – удивился Раймонд.

– Вы верите в совпадения? – Нина повела бровью.

– Я…

Продавец прервал их разговор. Нина стала расплачиваться. Попутно она обменялась с работниками магазина любезностями. Те искренне предложили ей заходить к ним почаще. Нина пообещала, что обязательно воспользуется этим предложением.

Потом она лишь взглянула на Раймонда, улыбнулась и попрощалась.

Раймонд стоял у кассы и смотрел ей вслед. Он смотрел, как из его жизни уходит ангел. Сказочная фея. Она заглянула к нему всего лишь на одно мгновение. Просто что бы подарить свою улыбку. Дать частицу своей энергии. Поделиться светом. И ушла.

– Постойте! – Раймонд нагнал Нину уже на улице. – Простите. Простите меня за навязчивость. Может быть, я не должен… Мне, право, неловко. В общем, я не знаю… Могу ли я… Но…

Он стоял и блеял, нервно тряс руками, смотрел куда-то по сторонам. А она – открытая и свободная – улыбалась, глядя ему прямо в лицо.

– Нет-нет, пожалуйста… – сказала Нина, укутывая Раймонда своим взглядом. – Вы что-то хотели мне сказать? Мы так нелепо расстались. Мне показалось, что я вам наскучила.

– Вы?! Мне?! Нет, что вы! – Раймонд растерялся, он никак не ожидал этого.

– Знаете, это странно, когда два человека встречаются в книжном магазине и начинают говорить об искусстве, – Нина, погружала Раймонда все в большее замешательство. – Вероятно, это не совсем удобно. Мало ли, что я пишу книгу… Почему это должно быть вам интересно?

– Да, странно. Конечно, – соглашался с ней Раймонд. – Да, но я… Я хотел… Я подумал… Вдруг…

Он совершенно закраснелся. И Нина вдруг рассмеялась – весело, легко, добродушно. Он и вправду выглядел круглым идиотом. Он ее позабавил. Ему было приятно.

Говорят, есть только один верный признак любви; если кто-то над тобой смеется, а тебя радует его смех. Это значит, что твое «я» уже ни на что не претендует. Ты растворился, тебя больше нет. Ты стал любовью…

Раймонд влюбился?.. Не может быть! Еще пару лет назад он решил для себя, что с этим покончено. Он больше даже не будет пробовать. Женщина не может любить по-настоящему. Любовь – это подвиг, это служение. А для женщины любовь – или игра, или развлечение, или формальность. Всего три варианта – «я без ума от этого парня», «мне прикольно с этим парнем», «этот парень меня устраивает». Во всех трех случаях – голый расчет.

– Меня зовут Нина, – сказала она через секунду.

Она улыбалась, как ангел.

– А я – Раймонд.

– Какое интересное имя! – покачала головой Нина.

– Да… ничего особенного, – растерялся Раймонд, пытаясь понять, что она имеет ввиду.

– Ну, и что вы хотели мне сказать? – Нина посмотрела куда-то в сторону.

– Я подумал, может быть, вы… Может быть, вам будет интересно посмотреть на нашу постановку? – Раймонд стал белым, как полотно.

Привести незнакомку на занятие студии… Смелое решение. Клорис очень рассердится. Но что еще он может предложить Нине?.. Она пишет о творческой группе, которая ставит «Маркиза де Сада». Он покажет ей эту группу…

– Правда?! – обрадовалась Нина. – Вы думаете, это возможно?..

Нина поняла его… Поняла! Она почувствовала, что ему трудно далось это решение. Она словно прочитала его мысли! Увидела, что творится в его душе! Женщины никогда не понимают мужчин. Никогда. Они всему подыскивают свои объяснения, думают так, как им выгодно и как им хочется думать.

Если женщине невыгодно, она даже не попытается войти в твое положение. Кредо женщины – не понимать, а производить впечатление. Но Нина поняла! Сама! Раймонд даже не просил ее об этом. Нет, он хочет это сделать. Он хочет показать ей спектакль студии. Он обязательно это сделает. Он сделает это для нее!

– Да, конечно! Я буду очень рад! – залепетал Раймонд.

– Но это, наверное, нескоро. А я собираюсь уехать из Нью-Йорка…

– Уехать? – забеспокоился Раймонд. – Но вы ведь вернетесь?

– Нет, я не хочу возвращаться в Нью-Йорк, – Нина посмотрела вверх, на небоскребы. – Я поняла, это мертвый город. Я должна вернуться обратно.

– Так вы не из Нью-Йорка?

– Нет, конечно! – рассмеялась Нина.

– Я из Англии. Старой, доброй Англии…

– Да… – мечтательно протянул Раймонд.

– Как это, наверное, прекрасно – жить в Англии… Но я, я бы очень хотел, чтобы у вас остались хорошие воспоминания о Нью-Йорке. Это хороший город! Правда!

– Мне бы тоже этого хотелось, – улыбнулась прекрасная Нина. – Я люблю, когда все заканчивается красиво. Когда все красиво. Разговор продолжался и продолжался. Они провели вместе трое суток. И вдруг расстались на целых два дня! А у Раймонда даже нет ее телефона. Он не знает, где она живет. Ни одного адреса – ни нью-йоркского, ни британского. Раймонд не знает, что и думать. Может быть, он что-то сделал не так? Как-то обидел? Нет, вряд ли. Раймонд судорожно прокручивает в голове события прошедших пяти дней…

– Вот манипулянтка! Не манипулянтка даже, а произведение искусства! – Андрей хлопнул ладонью по столу и развернулся в крутящемся кресле. – Пойду, кофе попью. Ерунда какая-то… Кто со мной?

Данила как-то странно посмотрел на Андрея.

Мы уже вторую неделю сидим у Гаптена и пытаемся угадать, где Тьма предпримет очередную попытку Своего воплощения. Информация стекается в центр Гаптена со всего мира. Обрабатывается и преобразуется с помощью специальных математических моделей.

Энергетическое поле планеты подвижно и неоднородно. Темные и светлые энергии, подобно зонам повышенного и пониженного атмосферного давления, покрывают всю поверхность Земли. Они взаимодействуют друг с другом, образуя сложные конфигурации силы. Дополнительные расчеты помогают найти людей, чьи астральные тела могут быть использованы Тьмой для воплощения. Сейчас мы ищем человека, который может стать вторым Всадником Тьмы и активизировать еще одну Печать, о которой говорится в Апокалипсисе.

Кто этот человек? Неизвестно. Претендентов много… Мы просматриваем информационную матрицу, которая соединяет в себе материальный и астральный миры. Она выводится на специальные экраны в виде изображений, слов и, в ряде случаев, даже мыслей.

Варианты, варианты, варианты… У меня складывается впечатление, что мы ловим кошку в темной комнате. Тьма то сгущается в какой-то части астрального поля, то вдруг активизируется в другом месте. Мы словно играем с Ней в жмурки. Меня это пугает.

Темные пытаются сбить нас с толку. Я обсуждал это с Гаптеном. Оказалось, что и все Посвященные, стоящие на стороне Света, думают так же. Возможно, Темные пытаются таким образом выманить нас из бункера. Возможно – просто дезориентировать.

Андрей спокоен. Это для него как еще один научный эксперимент: сырые данные, математические модели, закономерности, гипотезы, их проверка, подтверждение или опровержение. Я думаю, так он защищается от мысли, что все это происходит на самом деле.

Данила все это время был собран и внимателен. Буквально сутками просиживал в демонстрационном залe. Но за последние несколько дней изменился. Погрустнел и осунулся. Сначала я думал, что он просто устал. Но теперь мне вдруг показалось, что причина в другом…

– Почему – «манипулянтка»? – спросил Данила сдавленным голосом.

– Почему манипулянтка? – удивился Андрей. – Ну, просто. Манипулянтка, и все.

– По-че-му… – процедил Данила сквозь зубы.

– Ну… – задумался Андрей. – Во-первых, она дает этому Раймонду парадоксальные подкрепления. Во-вторых, создает активный психологический вакуум.

– Что это значит? – спросил я.

– Парадоксальное подкрепление – это когда ты сначала обнадеживаешь человека, а потом лишаешь его надежды. И тут же – новая надежда, снова разочарование. И так далее. Таким образом человека можно привязать к себе. Девушка мило знакомится, кажется даже, что увлекается человеком, а потом вдруг резко бросает его, удаляется. И тут же радуется его появлению. В голове несчастного возникает сшибка. Он не понимает, что происходит. Он пытается добиться определенности и начинает проявлять дополнительную активность. И еще больше увязает в этих отношениях. Формула: счастье – смерть – счастье – смерть.

– Это «психологический вакуум»? – уточнил Гаптен.

– Почти, – улыбнулся Андрей. – Любая неопределенность – это психологический вакуум. Но здесь он строго рассчитан. Она заставила Раймонда проявить активность, следовательно, теперь на нем формально и лежит весь груз ответственности за эту активность. Но ведь это же она заставила Раймонда пригласить себя на спектакль! Или что у них там? Постановка? Пьеса?.. И как вам это нравится: «Правда, вы меня пригласите? Ой-ой! Какое счастье!». И тут же – «Но я скоро уеду… Извините, до свиданья».

Андрей очень забавно изобразил Нину, и мы с Гаптеном рассмеялись. А Данила вдруг вскочил с места и стремительно вышел в коридор. Дверь с силой захлопнулась. Мы трое переглянулись.

– Я что-то не так сказал? – Андрей нахмурил брови.

И я, и Гаптен, не сговариваясь, недоуменно пожали плечами.

– Вы ничего не замечаете последние два дня? – Андрей задумчиво посмотрел на дверь.

– Я замечаю… – признался я.

– И я… – добавил Гаптен.

Андрей молча уставился на мерцающий экран, где только что мы видели Раймонда и Нину.

– Не нравится мне все это… – он помотал головой. – Гаптен, возьми эту даму на контроль.

– Я уже подумал, – согласился Гаптен. – Остальные варианты тоже будем смотреть. Но этот – особенно.

Раймонда потрясло, что Нина умеет слышать.

Большинство людей не умеют этого. Ты рассказываешь им что-то, а они думают о своем – как им среагировать на твои слова, что сказать в ответ. Ты говоришь им, а они слышат себя – интерпретируют, переиначивают, составляют мнение, оценивают, критикуют, сомневаются. Все ради собственной выгоды. Ты открываешь им душу, а они…

– Я когда увидела тебя, – Нина встала, словно ветер пронеслась по его комнате и остановилась прямо напротив Раймонда – страстная, сосредоточенная. – Там, в книжном магазине. Я поняла, что ты страдаешь.

– Страдаю?.. – Раймонду вдруг показалось, что сейчас он расплачется.

– Ты не любишь себя, – Нина, казалось, смотрела ему прямо в душу.

Раймонд вздрогнул и прошептал:

– Не люблю себя?..

– Да. Раймонд, твоя жизнь – бесконечная борьба. Ты все время что-то кому-то доказываешь. Подсознательно. Все, что ты делаешь, ты делаешь, чтобы тебя оценили, похвалили, одобрили, сказали, что ты хороший. Я не для себя! Ты зависишь от чужой оценки. Раймонд, ты стесняешься себя! Тебе за себя неловко. Ты ведешь себя так, словно не достоин любви! Ты блокируешь свою энергию. Так ты не сможешь создать ничего великого!

– Я не достоин любви? – задумался Раймонд.

– Да. Иначе ты любил бы себя сам. Все отношения между людьми – это секс. Только секс. Все стоит на сексе. Секс – это то, что покупается и продается. Посмотри на обложки глянцевых журналов! Посмотри на суперзвезд. Все на сексе – кино, телевидение, реклама! Популярные книги, модные показы! Секс – это то, что всегда в цене. Таково общество. Оно живет сексом. Все люди – или садисты, или мазохисты. В основном – мазохисты. Один секс! А любовь… Любви нет.

– Ты правда так думаешь? – прошептал Раймонд.

– Секс – это низший уровень. Это самая примитивная энергия. Люди тратят себя на секс. Расплескивают свою энергию и становятся слабыми. Раймонд, ты должен любить себя! Ты должен наслаждаться собой, восхищаться! Нельзя зависеть от чужой оценки и чужого мнения! Свою энергию нужно четко направлять. Когда я смотрюсь в зеркало, когда я вижу эту красоту, я понимаю: я – центр Вселенной! И я всегда так чувствовала, с самого детства!

Раймонд слушал ее, завороженный. Нина говорила просто и проникновенно. Она говорила, как есть. Любовь и секс – это не одно и то же. А Раймонд действительно стесняется себя. Все время боится сделать что-то не так, хочет показаться лучше, чем он есть на самом деле. И все это, конечно, признаки его нелюбви к себе. А если он себя не любит, как он может использовать свою энергию?!

– Раймонд, в тебе огромный потенциал! – Нина буквально светилась. – Это видно! Но великий актер – это не просто талантливый человек. Это человек, который смог влюбиться в самого себя! Заболеть собой! Только так можно стать сгустком энергии! Это приковывает взгляды. Влюбленный в себя человек так прекрасен, что люди просто не могут оторвать от него глаз. Он завораживает, пленяет. Любовь не раздает энергию, любовь – это энергия. Ее можно только накапливать!

И в эту секунду Раймонд внезапно понял причину всех своих прежних актерских неудач. Нина проникла в самую суть. Его всегда подводил страх. Выходя на сцену, он думал: какова будет реакция публики? примет ли она его? справится ли он с ролью? И из-за этого страха он не мог играть в полную силу. Не мог прочувствовать роль. Но если бы он любил себя, восхищался собой… Все было бы по-другому.

– По моей вере… – Нина запустила прекрасные, длинные пальцы в распавшиеся пряди, собрала волосы на затылке и повела плечами. – Любовь к себе…

Раймонд воспитывался в консервативной протестантской семье. Словосочетание «по моей вере»… Он едва повел бровью. Нина тут же заметила его удивление. И Раймонду почудилось, что на какой-то миг ее сияющие глаза вдруг стали стеклянными.

– Я говорю «моя вера», – Нина ласково улыбнулась. – Но это не совсем «вера». Не религия, а ощущение мира. Все вокруг нас – иллюзия. Этого в действительности не существует, оно не настоящее. Если ты достигаешь высшего состояния сознания, ты начинаешь воспринимать мир особенным образом. Ты видишь не предметы, не людей, а код, своеобразную ДНК Мира.

– ДНК Мира?.. – переспросил Раймонд.

– Да, конечно! – воскликнула Нина. – Я расскажу, как это объясняет мой Учитель.

– Учитель?

– Да, у меня есть Учитель! Конечно! Так вот, каждая клеточка человеческого тела хранит в себе информацию обо всем организме. Эта информация зашифрована в цепочке ДНК. И жизнь предопределена этим кодом! В ДНК записаны все индивидуальные особенности человека, все его болезни и даже причина смерти. Там есть все – от начала и до конца. А если есть и начало, и конец, значит, времени не существует, оно – иллюзия. И пространства тоже не существует: ведь код – это шифр, то есть смысл. А смысл не локализован в пространстве…

Раймонд почувствовал, что теряет нить разговора. Ему хотелось что-то уточнить у Нины, лучше разобраться в деталях, понять… Он попытался сосредоточиться, собраться с мыслями. Но Нина накрепко держала его своими глазами. Ни опомниться, ни сконцентрироваться Раймонду не удавалось.

И тут с ним вдруг что-то произошло. Что-то щелкнуло у него внутри. То ли сломалось, то ли, напротив, выправилось. Он перестал слышать слова, только некое звучание смысла. Его глаза больше не видели Нину, только ее движение – средоточие яркой энергии, наподобие шаровой молнии.

– Нет ни времени, ни пространства, важен только код, шифр, – говорила Нина. – И поэтому люди бывают двух типов. Одни – примитивные существа – они видят только то, что на поверхности. Они, как слепые котята, верят иллюзии. Высокоразвитые, духовные сущности воспринимают код. Люби себя, и ты увидишь эти коды. Не человека, а его код! Не ситуацию, а ее код! Не жизнь, а множество связанных друг с другом кодов!

– Множество кодов… – эхом повторил Раймонд, представляя себе гигантскую систему кодов, душу Вселенной.

– И теперь ты можешь сам создавать коды! Создавать ситуации! Мир начинает делать то, что ты хочешь. Это настоящее колдовство!

– Колдовство! – понял Раймонд.

Раньше бы это слово его напугало. Ведь колдовство ассоциируется с Дьяволом, с темными силами, со злом. Но сейчас все виделось ему в ином свете. Когда Нина произнесла это слово – «колдовство», Раймонд ощутил необыкновенный прилив сил. Словно она сказала – не «колдовство», а «чудо».

И правильно! Ведь «чудо» – это то, что происходит по «воле Божьей». А «колдовство» – это твое. Это твоя воплощенная воля. Мечта о чуде никогда не сделает тебя сильным. Но стоит перестать бояться колдовства, и ты ощущаешь силу, ты чувствуешь, что можешь управлять миром!

– Да, Раймонд! Да! – Нина вскочила с места и закружила по комнате. – По моей вере, у религии есть особый смысл. Она – испытание для человека! Религия и вера в Бога – это препятствия. Их нужно преодолеть. Религия утверждает: «Ты должен верить в Бога! Все в воле Божьей!» Но это искушение, Раймонд! Это искушение! Так Вселенная проверяет твой дух, испытывает твою волю! Хватит ли тебе храбрости отказаться от Бога? Хватит ли тебе мудрости возлюбить Себя, как ты любил до этого Бога?.. Хватит ли тебе сил быть первым из первых – Альфой и Омегой?.. Если хватит, Код Мира будет твоим. 1гсли нет – твоя жизнь превратится в жалкое существование.

На миг Раймонд почувствовал себя в центре Мира, в самом центре Вселенной, на вершине Мирозданья. Незабываемое, фантастическое ощущение! И к этому ощущению его привела Нина… Нина – волшебница. Она знает Код Мира. Она может все. Встреча Раймонда с Ниной – это дар Судьбы! Проведение одарило Раймонда за все его страдания, за все его муки, за все терзания Духа.

Все встало на свои места. Нужно полюбить себя… Нужно просто полюбить себя…

Нина удивительный человек! Удивительный! Пронзительный, тонкий, с потрясающим умом и талантом. И еще она волшебница. Да, Раймонд в этом абсолютно уверен. Она может считывать с человека информацию, интуитивно видеть будущее и влиять на события. Она волшебница, фея.

Ее книга… Нина долго не хотела о ней рассказывать. Раймонд боялся настаивать. Но все же ему очень хотелось узнать… Если Нина решила написать книгу – это должно быть что-то особенное. Она сама – особенная. И ее книга непременно всколыхнет людей. Нине удастся то, о чем Раймонд мечтал всю свою жизнь – люди очнутся!

Люди пребывают во сне. Им кажется, что они любят, но на самом деле они только играют в любовь. Они убеждены, что они добрые, но на самом деле у них черствые сердца. Они едят гамбургеры, читают комиксы, смотрят блокбастеры и уверены, что это жизнь. Люди пребывают во сне. Кто-то должен разбудить их!

И кто сделает это, если не Нина?! Мир страдает пороком аморфности и безликости. В мире не осталось ни одной индивидуальности. Кто разбудит людей, если не Нина?!

– Я написала ее в голове, – Нина рассказывала о своей книге, лежа на диване; ее тонкие, изящные пальцы словно кружились в танце. – Я пишу ее постоянно. Это бестселлер, Я знаю. Люди будут читать ее, не отрываясь. Она перевернет и изменит их жизнь, потому что в моей книге – правда. Нет ничего красноречивее правды. Абсолютная правда жизни. Но я собираюсь рассказать о ней так, что это изменит сознание людей.

– А о чем будет книга? – спросил Раймонд и сел в кресло рядом с диваном.

– О том, что произойдет в ближайшие несколько дней, – ответила Нина. – Я специально приехала в Нью-Йорк…

– Но ты же уже написала эту книгу?.. – Раймонд почувствовал себя неловко, его удивила несогласованность времен. – Произойдет?..

Нина внимательно посмотрела на Раймонда. Перешла чуть подальше, собрала волосы в руку и потянула их назад. Черты ее лица вдруг заострились.

– Раймонд, времени и пространства не существует. И поэтому, если я придумала книгу, значит, она уже есть. И то, что написано в ней, – тоже уже есть. В этом магия – все написанное становится реальностью. А то, что ты видишь вокруг, этого не существует.

– Но ты ведь написала о какой-то творческой группе, которая занимается постановкой «Маркиза де Сада»? – Раймонду стало не по себе.

– Да.

– И там все женские роли исполняют мужчины…

– Да, все, – Нина отпустила волосы и встряхнула головой, словно ощетинилась пышной гривой.