Текст книги "Женщины и мужчины в дружбе и любви. Мадридский треугольник"

Автор книги: Ангелина Маслякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Первое время в редкие минуты покоя Ирина по инерции продолжала разбираться в чужих проблемах, но затем научилась ценить эту бесценную возможность тишины и начала мечтать. Казалось бы, о чем мечтать женщине ее возраста и возможностей? Однако мечты покидают человека лишь в последние минуты его земного существования. До тех же пор он грезит о лучшей жизни. Причем почти всегда скрывая свои мысли от окружающих, в первую очередь от родных…

Ирина вошла в дом и остановилась, чтобы глаза привыкли к темноте, окутавшей ее жилище. Босые ноги ощутили приятную прохладу, которую источал песочного цвета камень, уложенный небольшими ромбиками по всей гостиной.

Она окинула взглядом привычные бледно-голубые стены, увешанные абстрактными полотнами местных художников, и внезапно решила, что необходимо перекрасить гостиную в оранжевый цвет.

«Так будет веселее, жизнерадостнее. Голубой – очень холодный грустный цвет. А мне нужен праздник», – подумала она и направилась в спальню.

Закрыв за собой дверь, Ирина скинула сарафан и уже хотела направиться в душ, как случайно увидела свое отражение в зеркале. Она вздрогнула и словно загипнотизированная потянулась к своему отражению. Увиденное скорее огорчало, чем радовало.

Каждое утро и вечер Ирина умывалась, стоя перед зеркалом. Каждый день она видела свое отражение десятки раз. Но единственное, что ее волновало, когда она бросала на себя взгляд, – чистое ли у нее лицо, не осталась ли на губах зубная паста или крошки еды? Насколько привлекательно она выглядит, Иру не беспокоило. Точнее сказать, она даже не задумывалась о своей привлекательности.

И тут такой неожиданный удар! Она с ужасом поняла, что уже далеко не та, что раньше. Опущенные уголки губ и век придавали лицу измученный вид. А тело! Ее прекрасное, пышущее здоровьем тело, которым она всегда гордилась! Куда оно делось? Вместо соблазнительных форм в зеркале были видны изуродованные целлюлитом бедра и ягодицы, а некогда высокая пышная грудь под силой притяжения настойчиво тянулась к земле.

– Да-а, – вслух протянула Ирина. – Как печально! В рядах любительниц ботокса скоро прибудет. – Настроение чуть было не поползло к нулевой отметке, но Ирина собралась, улыбнулась, подмигнула своему отражению и произнесла: – Ничего! Все еще можно исправить!

Она забыла, что бой с возрастом – это бой, который никто никогда не выигрывал. С неизбежностью старости приходится смиряться.

Ирина тщательно уложила волосы, накрасилась и достала из шкафа новый ультрамодный сарафан. Выглядела она неплохо и сама знала это, но все равно была расстроена. Очень было неприятно увидеть изменения, произошедшие со своей внешностью, причем не в лучшую сторону.

Со стороны веранды послышались звонкие голоса ребятишек и топот маленьких ножек. Дети весело смеялись и напевали какую-то озорную песенку. Невольно Ирина улыбнулась этим ласкающим ухо звукам. Несмотря на все проблемы, дети всегда действовали на нее лучше самого дорогого в мире обезболивающего: их смех и озорные глаза приглушали любую, даже очень острую боль, и все печальные мысли моментально отступали на задний план.

Ирина вышла в гостиную, и вбежавшие в комнату дети чуть было не сбили ее с ног. Увидев маму, они остановились, словно вкопанные, и удивленно уставились на нее. На их мордашках одновременно было написано недоумение и восхищение.

– Какая ты красивая, мамочка! – пролепетала старшая дочка и, протянув руку, осторожно потрогала сарафан Ирины.

– Очень, – кивнул сын.

Сердце Иры подпрыгнуло и застучало с удвоенной силой. Это были самые лучшие слова, которые она могла услышать в данный момент. Беспокойство по поводу преждевременных морщин и располневших бедер моментально исчезло. А самое главное – Ирина, сама не подозревая, в одну секунду расцвела и похорошела. Действительно, любовь детей может совершать великие чудеса!

Ирина подошла к двери, нажала на звонок и с волнением стала ждать, пока ей откроют дверь. Сквозь стену она слышала веселые голоса, и от этого нервничала еще сильнее. Ее состояние объяснялось очень легко: она слишком давно не знакомилась с новыми людьми и совершенно не знала, как следует себя вести. Все вроде бы просто, так же, как было раньше, но сама Ирина была не та, что раньше, поэтому и испытывала смешанные чувства. Ей очень хотелось понравиться подруге Милы, быть остроумной, веселой, интересной. Но она сомневалась, что сможет…

Дверь распахнулась, и на пороге оказалась Людмила. Ее голубые глаза лихорадочно блестели, а на щеках играл натуральный румянец.

«Уже выпила, – подумала Ирина. – Надо тоже поскорее пропустить стаканчик».

– Наконец-то! – вздохнула Мила. – Я уже засомневалась, что ты придешь.

Ира улыбнулась и бодро ответила:

– Дети задержали.

– Ах, ну конечно! – прощебетала Мила и жестом пригласила подругу войти.

Из гостиной раздался звонкий смех. Ирина немного замедлила шаг, все еще пытаясь унять волнение, но времени уже не было: она стояла на самом виду на пороге гостиной, и на нее смотрели сразу несколько пар глаз.

– Добрый вечер! – приветливо поздоровалась она.

– Добрый! – ответил ей женский сиплый голос.

Ирина посмотрела в сторону, откуда раздалось приветствие, и наткнулась на острый цепкий взгляд. Ее не просто рассматривали – ее разбирали на части и оценивали по кусочкам.

В самом центре комнаты на широком белом диване сидела очень привлекательная женщина с копной красных волос. Точнее, они были рыжего цвета, но лучи заходящего солнца, проскальзывающие в гостиную сквозь неплотно задернутые шторы, падали ей прямо на макушку, отчего волосы приобрели столь неестественный яркий оттенок. На первый взгляд ей было лет пятьдесят. В свое время она, должно быть, поражала невероятной красотой, поскольку даже сейчас приковывала взгляд к себе. У нее были красивые ясные глаза, очень необычные: то ли голубые, то ли серые. Оливковая кожа ее блестела и, на удивление, демонстрировала полное отсутствие тонального крема и пудры. Одним словом, дама была ухожена от кончиков ногтей до кончиков волос. Весь ее облик говорил о том, что она привыкла к комфортной и обеспеченной жизни.

Единственное, что диссонировало с общим обликом, – это голос, сиплый голос заядлой курильщицы. В ее голосе не было ни капли женственности или обаяния, он был сухой и совершенно не эмоциональный. Если не видеть даму, можно было бы подумать, что говорит мужчина.

– Ирина, познакомься – это Жаннетта, – представила свою загадочную подругу Мила.

– Просто Жанна, – не опуская пронзительных глаз, поправила та.

– Очень приятно, – тихо произнесла Ирина и, кашлянув, громко и уверенно добавила: – С приездом!

– Ах, вот вы какая! – наклонив голову набок и прищурив глаза, произнесла Жанна, чем привела Ирину в замешательство. Заметив смущение, отразившееся на лице Ирины, она поспешила добавить: – Мила говорила о вас почти всю дорогу из аэропорта. Так что я была заинтригована.

– Могу сказать то же самое, – все еще пытаясь побороть волнение, ответила Ира. – Еще не познакомившись лично, слышала о вас немало.

– Ну, вот и познакомились! – подытожила Мила и, направившись к буфету с напитками, спросила: – Ируся, что тебе налить?

– Как обычно.

– «Куба либре»?

– Да. И колы поменьше, – попросила Ира.

В комнате вновь продолжились разговоры, прерванные неожиданным появлением Ирины. Только Жанна молчала и, не сводя глаз с новой знакомой, медленно потягивала коктейль.

Мила вручила Ире бокал, наполненный до краев темно-коричневой жидкостью, и, потянув за собой, уселась на диван рядом с Жанной.

– Как вам Доминикана? – пытаясь быть любезной, начала разговор Ирина.

– Пока ничего особенного. Очередная банановая страна, которых за долгие годы своей жизни я повидала немало. Но, думаю, раз Мила здесь осела, значит, что-то тут есть. У вас собственный дом?

– Да, уже несколько лет, – кивнула Ирина.

– И что вас привлекает в здешних местах?

– Люди, – неожиданно для себя ответила Ира, поскольку первое, что ей понравилось в Доминикане, – это яркая безудержная природа. – Здесь живут очень добрые, искренние люди.

– Интересно, – повернувшись к Ирине всем телом, заметила Жанна.

– Они очень спокойны и неторопливы. И если любят тебя, то делают это искренне. А детей они просто обожают! Мои малыши просто купаются в любви. Они окружены такой заботой, причем со стороны совершенно чужих людей.

– Значит, люди, – подытожила Жанна. – И все-таки ваш выбор для меня совершенно непонятен. Зачем забираться так далеко? Неужели нет других хороших мест, поближе к дому? Например, в Европе.

Ира не знала, что ответить. Она и сама до конца не понимала, почему именно эта страна так привлекла ее. Скорее всего, стечение обстоятельств, как это обычно и случается в ее жизни. Поэтому просто и честно ответила:

– Так звезды сошлись.

Жанна улыбнулась, обнажив белоснежную полоску ровных зубов, и заметила:

– Не могу не согласиться. В моей жизни было немало случайных совпадений. И, как ни странно, именно они больше всего влияли на мою дальнейшую судьбу. Поэтому я стараюсь никогда не упускать никаких мелочей.

– Вот видите! Случайное совпадение – это действительно веская причина для покупки дома, – улыбнулась Ирина.

– Еще какая! – хрипло рассмеялась Жанна. – Вот только все равно не пойму, что здесь забыла принцесса Мила.

– Ох, Жанна! Прошу, перестань надо мной подтрунивать, – взмолилась Людмила. – Я пригласила тебя сюда не для того, чтобы ты меня безостановочно критиковала.

– Я тебе скажу больше, – доверительно прошептала Жанна. – Я приехала сюда, чтобы вытащить тебя из этой дыры. Твое место не в заросшем лианами бунгало, а в пентхаусе на Пятой авеню, где, между прочим, тебя ждет муж.

Мила дернула плечиком, но отвечать не стала. Видимо, желая что-то еще добавить, Жанна продолжала сверлить ее пронзительным взглядом. Затем она то ли передумала говорить на эту тему дальше, то ли ее остановило присутствие Ирины, откинулась на спинку дивана, вытянула длинные ухоженные ноги и громко заявила:

– Очень хочется искупаться! Кто со мной?

Мила закатила глаза и тяжело вздохнула:

– Жанна! Уже скоро ночь. Какое купание?

– А что, в этой стране есть правила, запрещающие ночные купания? – приподняв одну бровь, ехидно поинтересовалась Жанна.

– Просто я пригласила друзей, чтобы ты с ними познакомилась, пообщалась, а ты хочешь сразу же улизнуть! – понизив голос, ответила Мила.

– Разве я тебя об этом просила? – искренне удивилась Жанна и добавила: – Не останавливай меня, Мила. Дай получить удовольствие!

Жанна встала, но, прежде чем покинуть комнату, наклонилась к Людмиле и тихо, чтобы никто не услышал, прошептала:

– Ты же знаешь, я не люблю людей. Особенно простых и неотесанных.

И она покинула комнату, даже не взглянув в сторону оставшихся гостей.

Мила была явно расстроена таким поворотом событий. Она очень старалась, чтобы вечеринка удалась. И именно Жанна должна была стать центром этого вечера. Ведь она лучше всех умела вести непринужденную светскую беседу, слушать с широко открытыми глазами и благодарно улыбаться, тем самым располагая к себе собеседника. А еще она умела захватить инициативу в беседе, увлечь за собой всех без исключения присутствующих и не отпускать их внимание до самого конца вечера. Но сейчас она словно специально желала все испортить. С самого начала Жанна была настроена скептически, держалась отстраненно и то и дело поглядывала в распахнутые окна, явно желая как можно быстрее уйти.

– Что я сделала не так? – чуть не плача, проговорила Мила.

– Поверь, все хорошо, – попыталась успокоить Ирина. – Никто даже не заметил ее ухода.

– Ты не понимаешь, – обиженно поджала губы подруга. – Я же хотела, чтобы ей все понравилось! Я же для нее старалась!

– А ты не подумала, может, она просто устала после перелета? Может, у нее болит голова? Мало ли какие могут быть причины для плохого настроения. Пожалуйста, не надо принимать все так близко к сердцу.

Мила сделала большой глоток чистого рома и, резко выдохнув, заявила:

– Она такая сумасшедшая, потому что ее муж не приехал!

– Почему?

– Пока точно не знаю. Но могу догадываться, – заглянув в пустой бокал, произнесла Людмила.

– Ну? – любопытство взяло верх над приличием, и Ирина попыталась узнать любые подробности.

– Скорее всего, он ее бросил, – равнодушно пожала плечами Мила.

– Почему ты так решила? – удивилась Ира.

– Я видела ее в таком настроении дважды. И оба раза были вызваны внезапным разводом.

– А что, Жанна уже была замужем?

– Раз пять, по-моему. Первый ее муж был из России. Что там у них произошло, не знаю, но в итоге они расстались. Второй муж был также до знакомства со мной. Это какой-то богатый американец, владелец нескольких кабельных каналов, который после развода оставил Жанне половину состояния. Третий и четвертый возникли, когда я уже была знакома с Жанной. Но рассказать о них нечего. Ни рыба ни мясо. Разве что Жанну соблазнила их молодость. Они были вдвое моложе. Жанна казалась лакомым кусочком: не старая, привлекательная, а главное, очень богатая женщина. В общем, получается так, что они использовали ее. Хотя если быть до конца честной, то Жанка пользовалась ими в не меньшей степени. Каждый получал, что хотел: Жанна – молодое мужское тело, а муженек – неограниченные финансовые возможности. А вот ее последний муж не продержался и полугода.

– Вот это да! – присвистнула Ирина и подумала, что вовсе не так уж плохо, что за всю жизнь у нее был и остается один-един-ственный муж.

Все эти страсти, слезы, истерики, душевные страдания не для нее. Даже после небольшой размолвки с мужем она не находила себе места, не могла спать, есть, думать. Что уж там говорить о серьезных разногласиях!

– Вот поэтому я и считаю, что у Жанки очередной развод. Не зря она такая печальная.

– Может, ты посмотришь, как она? – поинтересовалась Ирина.

– Ну уж нет! Она меня обидела, а я должна за ней бегать! Этому не бывать! – горделиво вскинув голову, отчеканила Мила.

Ирина пожала плечами, но настаивать не стала. В конце концов, она была знакома с этой женщиной всего несколько минут, поэтому не могла диктовать Людмиле, что ей делать и как себя с ней вести.

Засидевшись на диване, Ирина решила встать, пройтись по гостиной и перекинуться парой фраз со знакомыми. Она двинулась вдоль стены с огромными окнами, смотрящими на океан, к высокому буфету, на котором были выставлены всевозможные бутылки с горячительными напитками. Она налила себе ром, добавила несколько кубиков льда и, резко повернувшись, чуть не налетела на незнакомого мужчину.

– Прошу прощения! – сказал он с сильным акцентом, при этом слащаво улыбнувшись.

– Все в порядке, – кивнула Ирина и уже хотела отойти, как незнакомец вновь обратился к ней:

– Я совсем не хотел вас испугать.

– Я уже поняла.

– Маркес, – представился он и протянул руку.

Ладонь у него была теплая и влажная. Ирина ненавидела мокрые руки, поэтому рукопожатие вышло весьма коротким. Незнакомец ей вообще как-то сразу не понравился. Бегающий масленистый взгляд вызывал раздражение: казалось, он всеми силами пытается влезть в душу, выудить все тайны. Он без малейшего смущения разглядывал ее лицо и не постеснялся упереться взглядом в грудь, после чего приторно улыбнулся.

Ирина готова была бежать, однако уйти так сразу не позволяли приличия. В конце концов, он тоже был гостем Людмилы, поэтому пришлось терпеть его присутствие.

– Вы здесь одна?

Подобный вопрос вызвал у Ирины волну возмущения – слишком откровенно и примитивно.

– Нет, не одна, – сухо ответила она.

– Жаль! Такая красавица, – вздохнул он. – Ас кем вы?

У Ирины уже не было сил продолжать этот глупый вымученный разговор, поэтому она оглянулась в поиске любой мало-мальски подходящей причины для того, чтобы покинуть своего нового знакомого.

Навстречу ей, улыбаясь, шла Марина. Ирина с благодарностью улыбнулась ей в ответ, благодаря бога за то, что теперь она наконец-то сможет оставить этого зануду.

– Как я рада тебя видеть! – практически повиснув на шее у Марины, воскликнула Ирина.

– Да-да, я тоже очень рада, – оторопев от столь бурного проявления чувств, пробормотала Марина.

– Пойдем поболтаем, – потянув подругу за руку и бросив на незнакомца презрительный взгляд, предложила Ира.

– Я, собственно говоря, за этим и подошла, – улыбнулась Марина. – Увидела, что вы с Маркесом уже общаетесь, и поспешила присоединиться.

Ирина непонимающе переводила глаза с подруги на нового знакомого, пытаясь осознать только что услышанное.

– Вы разве не познакомились? – увидев растерянное лицо подруги, удивилась Марина. – Это Маркес. Я тебе о нем рассказывала. Маркес, – продолжила Марина, обратившись к незнакомцу. – А это моя давняя подруга – Ирина.

Если было видно, что Ира удивлена, то Маркес остался невозмутимым.

– Очень приятно, – бросив беглый взгляд на Ирину, сказал он, при этом не отводя глаз от Марины.

На его лице не дрогнул ни один мускул. Как будто и не было только что слащавых слов и похотливых взглядов. Он вел себя как ни в чем не бывало – истинный джентльмен.

От столь резкой перемены в поведении нового знакомого Ирина не знала, как себя дальше вести, что ему ответить. Первым ее желанием было утащить подругу в уголок и рассказать о непристойном поведении ее ухажера. Но, умерив свой пыл и взяв себя в руки, она решила дождаться более удачного момента для непростой беседы.

– Взаимно, – наконец выдавила из себя Ирина.

– Как хорошо, что вы познакомились! А то я все никак не могла вас представить друг другу, – довольно произнесла Марина. – Теперь сможем встречаться втроем.

– Хорошая идея! – улыбнулся Маркес и громко чмокнул Марину в щеку.

– Угу, – кивнула Ира.

– Ты какая-то грустная, – внимательно посмотрев на подругу, встревожилась Марина.

– Пустяки, – отмахнулась Ира. – Голова разболелась. Пойду попрошу у Милы какую-нибудь таблетку.

– Зачем у Милы?! – сжав Ирину руку, громко воскликнула Марина. – Сходите с Маркесом к машине, у него там аптечка с кучей волшебных лекарств. Уж поверь мне!

– Спасибо, не надо. Мне, кажется, уже лучше, – замахала руками Ирина.

– Иди-иди! Не стесняйся, – подтолкнула подругу Марина и добавила: – Маркес, ну что ты стоишь? Дай моей подруге что-нибудь от головной боли!

Ирина вместе с Маркесом молча потянулись к выходу. Не говоря ни слова, они дошли до машины, Маркес открыл багажник и вытащил большой черный ящик с нарисованным красным крестом. Немного покопавшись в нем, он извлек на свет пузырек с ярко-розовыми пилюлями.

– Поможет быстро, – сказал он.

– Спасибо, – не поднимая глаз, ответила Ира и протянула руку за таблеткой.

Захлопнув крышку, Маркес спросил:

– Надеюсь, вы ничего не расскажете Марине?

– Не поняла?

– Не стоит расстраивать Марину глупостями, – пояснил он.

Ирину прямо-таки взбесило это мнимое беспокойство.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – раздраженно отрезала она.

– Вот и хорошо. Действительно, говорить не о чем.

Не дожидаясь своего провожатого, Ира вернулась в дом и поискала глазами Марину. Ей не терпелось поскорее выложить всю правду про ее спутника.

Марина стояла у окна и потягивала лимонад. Ирина бросилась к ней, но тут же остановилась. Последние отблески заходящего солнца освещали хрупкую фигуру Марины, беспощадно высветив ее прозрачное лицо. Только сейчас Ирина заметила, что Марина выглядит хуже, чем неделю назад. Она была какой-то воздушной, невесомой, очень худой, бледной, без капли привычного блеска в глазах. Казалось, будто жизнь покинула ее.

Ирина замерла, продолжая украдкой рассматривать подругу. Внутренний голос подсказывал, что не стоит сейчас поднимать неприятную для Марины тему. Видеть ее расстроенный потухший взгляд и понимать, что именно ты приносишь страдания, стало бы для Ирины настоящим испытанием.

Ирина подошла к Марине и, улыбнувшись, сказала:

– Ты была права. Не успела я принять таблетку, как у меня прошла голова!

Марина оторвала взгляд от чарующей панорамы и довольно ответила:

– Я же говорила, что Маркес настоящий волшебник! А если быть до конца искренней, то он очень хороший врач. Если бы не его поддержка, медицинская в том числе, боюсь, одна бы я не справилась с недугом.

Ирина кивнула в знак согласия, всеми силами стараясь не выдавать своих истинных чувств по отношению к Маркесу.

– Хорошая вечеринка, не правда ли? – решила сменить тему Ирина, чтобы, невольно поддавшись искушению, не выложить свое мнение о друге Марины.

– Да, давно не была на таких дружеских посиделках. Я здесь почти никого не знаю, но, несмотря на это, чувствую себя очень комфортно, – подытожила Марина.

– Мила – мастер по части организации подобных тусовок.

– Согласна. Все просто чудесно! Правда, мне показалось, она чем-то расстроена. Ты не заметила?

– Наверное, устала во время подготовки, – пожала плечами Ирина, не желая вдаваться в подробности дурного настроения Людмилы.

– Как долго ты планируешь пробыть в Доминикане? – вдруг спросила Марина.

– Честно говоря, не думала об этом, – растерянно пробормотала Ира.

Ей очень не хотелось возвращаться в серую неуютную Москву. Последнее время она невзлюбила этот город за его бесконечную и изнуряющую суету, выматывающую нервозность. От одной мысли, что рано или поздно туда надо будет вернуться, Ирина содрогнулась. Тихая неторопливая жизнь в Доминиканской Республике была ей намного милей, здесь можно было расслабиться и получать удовольствие от жизни. А самым большим удовольствием теперь для нее стало сидеть на веранде собственной виллы и, потягивая свежевыжатый сок, наблюдать за тем, как дети резвятся у кромки океана. Однако дом у ее семьи был все-таки в Москве…

– Наверное, вернемся к сентябрю. Сыну в школу идти, – расстроенно ответила она.

– Думаю, мне тоже придется скоро вернуться в Мадрид, – вновь отвернувшись к окну, призналась Марина.

– Зачем? Разве тебе здесь плохо? Что ты там забыла?! – воскликнула Ира.

Марина не спешила отвечать. Было видно, что она обдумывает ответ.

– На земле уже нет места, где мне было бы хорошо, – наконец прошептала она.

От этих слов у Ирины по спине пробежали мурашки. Очень мрачно прозвучала эта фраза из уст Марины.

– Почему ты так сказала? – не удержавшись, спросила Ира.

– Я не хотела никому говорить раньше времени, но… Раз уж у нас с тобой зашел разговор об отъезде, не могу тебя обманывать… Я чувствую, что мои силы на исходе, и просто обязана вернуться в Мадрид, чтобы продолжить лечение.

Ира замерла.

– А если честно, то мое самочувствие меня уже мало волнует. Я и так прекрасно понимаю, что все идет к концу. Это Маркес упросил меня вернуться и пройти очередной курс химиотерапии. Я согласилась, но лишь для вида. Больше я лечиться не собираюсь. Это отнимет у меня последние силы. На самом деле я хочу вернуться в Мадрид, чтобы увидеть свою дочь. Вот мое последнее желание.

Вокруг гудели веселые голоса, звенел задорный смех, слышался звон бокалов. Ира бросила взгляд на довольные улыбающиеся лица, и ей стало не по себе. Почему жизнь бывает так несправедлива? Почему мы обречены испытывать страдания? Почему счастье сиюминутно, а беды и несчастья терзают нас так часто?

Ирине казалось, что она чувствует жгучую боль, исходящую от подруги. Эта боль обжигала и причиняла невыносимые душевные страдания. Ирине было стыдно, но у нее возникло острое желание убежать подальше от Марины. Она чувствовала себя слабым существом, предательницей, однако чувство самосохранения было сильнее, и оно ей настоятельно нашептывало – уйди.

– Когда планируешь лететь в Мадрид? – с трудом выдавила из себя Ирина.

– Я уже купила билеты. Пора собирать чемоданы. Самолет через неделю.

– Ну что ж… – неуверенно продолжила Ира. – Надеюсь, еще встретимся до отъезда?

Она говорила положенные в таких случаях слова, но в душе были совсем другие чувства. Было неудобно за низкие мысли, но пересилить себя все равно не удавалось.

– Обязательно! – улыбнулась Марина. – Я просто обязана с тобой увидеться.

– Конечно, конечно, – пролепетала Ира, думая, под каким предлогом покинуть свою подругу.

У Ирины возникло желание на некоторое время исчезнуть из поля зрения подруг. Особенно она избегала Марину, поскольку их последние встречи приносили обеим только душевные страдания. Ирина поняла, что если вновь хочет почувствовать себя счастливой, для чего, собственно, она с такой поспешностью и уехала из Москвы, то нужно перестать переживать. Дружеские посиделки с местными подругами также были отметены за ненадобностью и бессмысленностью.

Ира решила побыть с семьей. Правда, если быть до конца честной, не знала, можно ли их совместное проживание с мужем называть этим словом. Однако, несмотря на сомнения, сопровождающие ее еще с московских времен, Ирина старалась быть хорошей хозяйкой, матерью и даже женой.

– Ты как-то потеплела, – отметил однажды Андрей.

– Что ты имеешь в виду? – уточнила Ирина.

– Стала добрее, меньше злишься, больше улыбаешься, – перечислил он.

– А ты не изменился, – с тоской в голосе ответила Ирина, вспоминая ежевечерние отлучки мужа из дома.

Андрей безразлично пожал плечами, и на этом разговор был закончен. Чтобы не доводить себя до истерического состояния, Ирина старалась не обращать внимание на его слова и поступки. Она решила для себя, что самое главное в ее жизни – дети. Именно им она и посвящала все свое время.

Как-то вечером Ира готовила ужин и одновременно наблюдала в окно за тем, как резвятся во дворе дети. Погода была хорошая, солнце еще припекало, но не сильно, позволяя играть на открытом воздухе.

Сегодня на ужин Ирина планировала настоящее пиршество: луковый пирог, жареная курочка и любимые детьми спагетти. Андрей обещал вернуться к семейной трапезе. Ирина увлеклась кулинарными изысками, экспериментируя, пробуя и довольно улыбаясь своим открытиям. Ужин обещал быть фантастическим.

«Даже Андрей наверняка не откажется попробовать», – подумала Ирина.

На кухню ворвалась Танюша. Она тяжело дышала и испуганно смотрела на мать.

– Таня, что случилось? – встревожилась Ира.

– Мама, там Илья перелез через забор и пошел в лес… – запинаясь, проговорила девочка.

– Как перелез? – не поверила Ира. – Вы ему сказали, чтобы он вернулся обратно?

– Да, – кивнула Татьяна, – но он кричит, что не может.

– Почему? – заволновалась Ирина.

– У него на спине сидит какой-то большой паук, и он боится пошевелиться.

Ирина, забыв о стоящих на плите кастрюлях, кинулась на улицу. Татьяна побежала за ней.

– Таня, где он?

– Там, – дочь показала пальцем в дальний угол двора, где росло высокое дерево, по которому, вероятно, Илья и перебрался через забор.

– Стойте здесь, а я побегу на ту сторону! – крикнула Ирина и помчалась к калитке.

Ирина испугалась не на шутку. Она прекрасно знала, что в этой местности обитают ядовитые пауки и змеи. Хотя встречались они редко, осторожность никогда не мешала, поэтому детям было категорически запрещено покидать пределы участка без присмотра взрослых.

Услышав вдалеке крик сына, Ира ускорила бег. Только добравшись до подступавших вплотную к участку джунглей, она поняла, что не взяла с собой ничего, чем могла бы смахнуть паука. Но возвращаться смысла не было. Она двинулась напролом, ориентируясь на плач ребенка. Илья стоял среди высоких кустов и громко всхлипывал.

– Мама! Спаси меня! – закричал он что есть мочи и шагнул к ней.

– Илюша, милый, стой на месте и не шевелись, – как можно спокойнее произнесла Ира.

Илья испуганно замер и быстро-быстро захлопал ресницами.

– Где этот паук? – спросила Ирина.

– Там, – показал рукой мальчик за спину, – сзади.

– Стой, я подойду и посмотрю.

На спине у Ильи действительно сидел огромный черный паук длиной не меньше двадцати сантиметров. От сильного сердцебиения в ушах у Ирины возник такой гул, что она почувствовала головокружение. Ира сделала несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться.

– Ну что? – дрожащим голосом спросил Илья. – Он там?

– Тсс, – прошипела Ира и нагнулась за веткой.

Дрожащей рукой Ира потянулась к сыну, решив смахнуть веткой паука на землю. В этот самый момент ее запястье крепко схватила чья-то рука. Ира повернула голову и увидела Андрея. Он сделал знак Ирине оставаться на месте, молча подошел к сыну и спокойно, не делая резких движений, взял паука и откинул в сторону.

– Идемте! – скомандовал он и потянул за собой оторопевших жену и сына.

Уже оказавшись на своем участке, они обнялись.

– Папочка, – заплакал Илья. – Я так испугался!

– Все закончилось, малыш, – Андрей гладил сына по голове. – Больше не убегай из дома. Договорились?

– Хорошо, – всхлипнул Илья. – А если он заползет к нам домой?

– Не заползет, – ответила Ира. – Мы постоянно обрабатываем помещение специальным спреем.

– Пап, а что это был за паук? – в глазах Ильи появилось любопытство.

– Птицеед.

– Опасный?

– Не очень. Забудь об этом.

– Ладно, – вздохнул мальчик и пошел в дом.

Ирина с Андреем остались на улице. Они смотрели друг на друга, представляя, что их могло бы ждать, укуси птицеед сына. Минимум – ожог, температура, больница, антибиотики, стероиды и другие лекарства, а максимум – смерть…

– Как хорошо, что ты оказался рядом! – произнесла она.

– Таня сказала, где вы.

– Спасибо!

– О чем ты? – удивился Андрей. – Я не сделал ничего героического.

– Нет-нет! – запротестовала Ира. – Ты молодец!

Ира почувствовала благодарность к мужу и сразу же забыла все обиды. Она в момент опасности была настолько взволнована, что могла допустить ошибку. А хладнокровие и спокойствие Андрея спасли сына.

«Хорошо, что рядом есть мужчина, – подумала Ирина. – Одна я с детьми не справлюсь».

Марина улетела, ни с кем не попрощавшись. Отправила SMS-рассылку, что она в самолете, всем желает хороших каникул и ждет в гости. Видимо, ей не хотелось устраивать прощание со слезами, ведь это непростое испытание не только для провожающих, но и для отбывающего. Маркес улетел вместе с ней, но о нем никто не вспоминал, будто его никогда и не было.

Отъезд Марины Ира восприняла с некоторой тоской, но одновременно испытала облегчение. Тяжело выносить присутствие обреченного на смерть человека. Напряжение, невольно исходившее от Марины, ощущалось постоянно, и даже когда та улыбалась и смеялась – а она старалась хотя бы внешне никогда не унывать, – вокруг пульсировала отрицательная энергетика. Естественно, никто ее в этом упрекнуть не мог, наоборот, Марину всячески поддерживали и отвлекали от грустных мыслей, но каждому хотелось поскорее вырваться из этой гнетущей атмосферы, чтобы вдохнуть чистый здоровый воздух.

Через несколько дней после отлета подруги Ирина полностью избавилась от навязчивых мыслей о ней. Она вновь обрела привычную размеренную жизнь, получая удовольствие от, казалось бы, обыденных вещей.

В это утро она проснулась очень рано. Солнце еще не показалось, и на улице не рассеялись предрассветные сумерки. Ирина тихонько встала с кровати, чтобы не разбудить мужа, который вылезал из постели не раньше одиннадцати, накинула халат и выскользнула из спальни. В доме царила тишина. Дети еще спали, а прислуга не приступила к своим ежедневным обязанностям.