Текст книги "Во власти Шамиля (СИ)"

Автор книги: Анетта Молли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 24

Удивлённо смотрю на замолчавшую трубку. Змея. Что у неё опять за геморрой? Или отыгрывает? Может поняла, наконец, что по ерунде загоняется. Или натура матери лезет наружу, когда хочешь трахаться со всеми подряд.

Разминаю шею, злясь на то, что ни секунды не сомневаюсь, что поеду к змее. Как ведомый идиот мчусь по тому адресу, что назвала. Уже собирался к Малхазу, чтобы раз и навсегда закрыть тему с долгами, как Камилла врывается и просит о помощи. Ну ничего. Быстро с ней порешаю.

Злость от сегодняшней сцены на кухне её коморки всё ещё не проходит. Так меня ещё не отшивали. К тому же из-за какого-то болвана, который трахает подругу змеи. Абсурд. Полный бред.

Уехав от Камиллы, решил, что после разговора с Малхазом вернусь в Питер и забью хер на эту семейку вместе со змеёй. Не хотел утопать ещё сильнее в этом болоте, но забываю об этом после её звонка… Бля!

Через двадцать минут, приезжаю на место. Паркуюсь, замечая, что змея уже скачет ко мне. Издалека пытаюсь понять масштаб трагедии. Вроде не ревёт даже.

– Что у тебя опять? – спрашиваю устало. Чувствую, как внутри всё начинает закипать от одного вида Камиллы.

Злость на себя за эти эмоции. Злость на неё за отказ. Злость на то, что Камилла дочь той гадюки, которую ненавижу всем сердцем. Сам себе отвратителен. Лучше бы никогда не пересекаться.

Камилла внимательно смотрит на меня. Замечаю, что что-то изменилось. Она словно старается показать всем видом, что не боится меня. Расправляет плечи и идёт к пассажирской двери.

– Спасибо, что приехал, Шамиль. Я поеду с тобой к тому человеку. Я должна… Должна знать всю правду! Мне надоело жить во лжи! – отводит взгляд, голос срывается. Делает вдох-выдох, собираясь. – Хватит! Мне надоело быль слепой, когда вокруг одни обманщики!

Ухмыляюсь, облокачиваясь на машину.

– И когда это к тебе снизошло озарение? Ещё пару часов назад ты была слепа, как крот и страдала от чувства вины, а сейчас просишь меня приехать. Не боишься, что наше взаимодействие закончится одной потерей? – спрашиваю, осматривая её с ног до головы. Что меня так манит? Она даже одета не так сексуально, чтобы по лбу било. Но, несмотря на это, уже хочу. И не только. Мне снова хочется спрятать, защитить и уберечь. Ненавижу! Нужно душить такие чувства ещё в зародыше. Нам никогда не быть вместе. Не позволю себе так низко пасть.

Камилла зло смотрит. С чего она так остервенела?

– Если не поможешь, то я сама буду искать ответы! Ты такой же, как и все они! Как глупо было думать, что в тебе есть хоть что-то человеческое! – орёт на всю улицу. – Зачем ты вызвался помочь мне?! Чтобы потом это использовать против меня?! Чтобы так же играть со мной, как все они?! Ты говорил гадости про Федю, а сам… – она замолкает, проводя рукой по лицу.

– Харе голосить! В тачку садись! – командую, чтобы угомонить змею. По ней вижу, что в таком состоянии точно дел наворотит. Делать нечего, придётся снова играть роль заботливого идиота. Тьфу.

Она вздрагивает и быстро садится внутрь. Перевожу дух и тоже сажусь. Едем молча. Кошусь на Камиллу, а она сидит, как на иголках. Заламывает пальцы, кусает губы.

– Бардачок открой, – говорю ей.

Она поворачивается ко мне. Лицо убитое. Губы дрожат. Сердце странно сжимается. Но я пообещал себе не вестись на это.

– Делай, что говорят! – рявкаю на неё.

Камилла открывает и видит внутри коньяк.

– Пей!

Она отрицательно мотает головой. Закатываю глаза. Терпения бы мне.

– Пей, легче станет. А то не вывезешь, – говорю со знанием дела, стараясь не орать.

Ломается пару секунд, но потом делает несколько глотков, сильно морщась. Смеюсь на неё.

– С чего тебя так колбасит? – спрашиваю, когда замечаю, что коньяк начал своё успокаивающее действие.

Змея молчит, смотря в окно. Делает ещё пару глотков.

– А это действительно помогает… – произносит, поворачиваясь. – Ты знал, скажи честно, что у Феди есть другая? Поэтому ты постоянно намекал мне о том, что я ничего не замечаю?

Киваю в ответ. Камилла усмехается.

– Все вокруг знают всё. Все, кроме меня, – говорит, присасываясь к бутылке.

– Не разбираешься в людях. Что жених дерьмо, что подруги, – отвечаю, не смотря в её сторону.

Змея прыскает со смеха. Заливисто смеётся, что проливает коньяк на сидение.

– Ой! – восклицает и истеричный смех переходит в рыдания. Камилла затыкает рот рукой и зажмуривает глаза, из которых потоком льются слёзы.

Паркую машину, немного не доезжая до дома Малхаза. Не говорю змее, что мы на месте. Понимаю, что она окончательно расклеилась. Коньяк сыграл злую шутку, ещё больше расшатав тонкую натуру.

Сижу не шевелясь. Убеждён в том, что больше не должен успокаивать Камиллу. Даже пальцем не шевельну. Сейчас поистерит и успокоится. Ничего плохого от этого не будет, а может даже пойдёт на пользу.

Через несколько минут так и не дождавшись, пока змея перестанет плакать, тяну её на себя. Она с готовностью прижимается ко мне, словно только этого и ждала. Обнимаю содрогающееся тело, вдыхая её аромат. Ни на что не похожий, но приятный мне. Не замечаю, как начинаю гладить змею по голове, успокаивая. Не хочу видеть её слёзы…

– Этот трус не для тебя, змея. Со временем будешь рада, что всё так обернулось. – В глубине души радуюсь, что теперь даже не придётся придумывать план, как сорвать идиотскую свадьбу. Её не будет и мне отчего-то есть до этого дело.

Постепенно Камилла затихает. Её рыдания уже не такие сильные. Я прижимаю змею к своей груди, продолжая гладить по голове. Она заливает слезами мне всю футболку, но стойко выдерживаю атаку женской истерики. Видимо, змея так пригревается, что полностью успокаивается в моих руках. Дыхание становится ровным, каждая мышца расслабляется и слышится небольшое сопение.

– Камилла? – тихо произношу.

В ответ тишина. Камилла спит. Коньяк сделал своё дело, добив уставший организм. Что ж, так даже лучше. Не придётся насильно запирать её в машине, чтобы поговорить с Малхазом. Всё равно не взял бы с собой.

Осторожно укладываю змею на кресло. Опускаю его, чтобы Камилле было удобнее. Смотрю на неё несколько секунд. Либо этот яд уже отравил каждую клетку моего тела, либо она не похожа на свою мать. На её месте Лера бы поимела Федю, отжав у него неплохое состояние. Потом крутила бы шашни с его друзьями, дуря и им головы. Давно бы переспала со мной и не вспоминая о существовании грёбанного Феди…

Встряхиваю головой, не желая думать об этом. Пока рано делать выводы. Выхожу из машины и направляюсь к дому Малхаза. Пора решить эту проблему и уберечь змею от долгов неудачника-отца, а дальше посмотрим.

Глава 25

Открываю отяжелевшие веки. Поворачиваю затёкшую шею влево-вправо. Сразу вспоминаю, где я и с кем. Шамиль сидит за рулём и сосредоточенно смотрит на дорогу. Сглатываю, чувствуя, что что-то пропустила.

– Выспалась? – опережает меня Шамиль, замечая, что смотрю на него.

– Не понимаю, как могла уснуть… – тру глаза. – Долго я…

– Хватило, чтобы я успел поговорить с Малхазом, – перебивает, посматривая на меня.

Я резко сажусь в кресле.

– Как?! Так долго?! Что за коньяк ты мне подсунул?! – начинаю заводиться, но вовремя понимаю, что моё поведение неуместно. Шамиль не обязан нянчиться со мной.

Снова тру глаза.

– Пожалуйста, расскажи мне всё, – прошу спокойно, заглядывая в лицо Шамиля. – Всё о чём вы говорили. Что тебе стало известно об отце?

Он поворачивает голову ко мне и молчит несколько секунд. Смотрит прямо в мои глаза. У меня перехватывает дыхание. Вскоре Шамиль отводит взгляд, позволяя дышать.

– Если скажу, что теперь тебе не о чем беспокоится – это тебя удовлетворит? – спрашивает серьёзно. Только сейчас замечаю, что Шамиль выглядит уставшим.

– Нет… Пожалуйста, Шамиль…

Он выдыхает, сдаваясь.

– Антон с твоего рождения так пытался зарабатывать деньги. Чаще всего играл в закрытых клубах, проигрывая бешеные суммы. Он приезжал туда прямо с тобой, давя на жалость и пытаясь с помощью этого мухлевать. Говорят, что у него получалось мастерски. Бабки занимал у Багрова старшего. Тот устал бороться с его пристрастием и тупо давал деньги, чтобы твой отец не пошёл на кражу или ещё на какую херню.  Иногда Антону везло, и он даже мог расплатиться со всеми долгами. Но чаще всего проигрывал всё до трусов. Ты часто жила в доме Багровых, так как у твоего отца не было возможности даже купить тебе еду.

Шамиль замолкает, словно давая мне переварить информацию.

– Но я не помню таких дней… Если мы и жили у Багровых, то вместе с папой, – произношу, напрягая память.

– Ты была мелкая и ничего не понимала. Потом технологии шагнули вперёд, и твой отец начал сидеть на онлайн-покере. Багров закрыл ему кредитную линию, назовём это так. Поставил условие – если Антон не бросит свою манию, то Виктор добьётся лишения родительских прав и удочерит тебя сам. Багров старший, как оказалось, и правда любит тебя, как дочь… Странно, конечно, всё это… – Шамиль задумывается.

Я молчу. Слов не остаётся. Папа был зависим от игры настолько сильно? Считала, что это пристрастие занимало лишь небольшой процент его времени и внимания…

Обида на папу горькая и безвыходная. Лучше бы он не скрывал от меня своё помешательство. Может я смогла бы помочь отцу, а он даже не дал мне такой возможности. Может ему нужна была поддержка? Папа ведь делал это ради меня…

– Когда Багров отказал ему в деньгах, то батя твой пошёл к тому, кто всегда рад дать под бешенные проценты – к Малхазу. Перед самой смертью Антон неплохо прое… проиграл, а деньги надо было отдавать ещё за прошлую неудачу. Тогда он заверил Малхаза, что потрясёт Багрова, надавит на жалость и тот поможет. Малхаз дал ему неделю. Твой отец налил в уши Виктору, что бросил страдать хернёй и попросился в гостиничный бизнес. Попросил и аванс, сказав, что это точно последней раз, когда берёт у него деньги. Багров дал и бабки, и работу. Твой отец вместо того, чтобы отдать Малхазу свой долг опять всё проиграл.  Потом Антон сам себе организовал командировку, наврав с три короба Виктору. Видимо хотел залечь на дно, но судьба решила по-другому, – Шамиль смотрит на меня, ожидая реакции.

Я неподвижно сижу, боясь пропустить хоть слово. Тот образ отца, который всё это время был в голове не сочетается с тем, что слышу. Если бы сама не встретилась с теми амбалами, которые пришли за долгом, то ни за что не поверила бы. Отец был добрым, любящим, заботливым…

– Придётся поверить, – отрезает Шамиль, опять словно зная о чём думаю. – А дальше Малхаз начал атаковать Виктора, посылая к нему своих «коллекторов». Багров заплатил почти сразу, но Малхаз ненасытен. Начали вылезать ещё долги, не оплаченные отцом. Это длилось месяцами. В один момент Багров психанул и начал давать отпор, подсирая в бизнесе Малхаза через свои связи. Малхаз не дурак. Он понял, что так дело не кончится в его пользу и послал за тобой. Хотел, чтобы ты продала хату и тоже потрясла Виктора напоследок.

– Сволочь… – вырывается у меня.

– Не он один в этой истории, – Шамиль приподнимает бровь.

Кусаю губы, злясь на себя за беспечность. Если бы я не была такой слепой, то, возможно, папа бы остался жив. Не поехал бы прятаться, не сел в тот проклятый самолёт, не носил бы в себе свою зависимость к азартным играм…

– Что ты пообещал Малхазу за моё спасение? – спрашиваю взволнованно.

Шамиль молчит, обгоняя проезжающие машины.

– Я сказал, что можешь забыть об этом. Остальное тебя не касается, – отрезает он.

Тяжело дышу, массируя виски. Голова готова лопнуть – так сильно она разболелась.

– Что ты хочешь за помощь мне? – вопрос, озвучив который замираю.

Шамиль не отвечает. Спустя десять минут останавливается около моего дома, не доезжая до подъезда.

– Иди. У меня ещё есть дела, – скупо произносит.

Сглатываю.

– Шамиль, я не могу найти слов, чтобы выразить свою благодарность… Ты не представляешь, как…

– Оставь красивые слова, – резко перебивает, поворачивая голову ко мне.

Смотрю, широко распахнув глаза. Странный прилив непонятных чувств возникает в груди. Сердцебиение учащается. Потеют ладони. Я делаю рывок вперёд и целую губы Шамиля. Они горячие, как и всегда. Кладу ладонь на щетину и нежно прикасаюсь к ней пальцами. Шамиль отстраняется от меня и убирает мою руку со своего лица.

– Иди проспись, – произносит, прожигая чёрными глазами. Тяжело выдыхает.

Я хочу что-то сказать, но слова теряются. После увиденного сегодня в кофейне могу, наконец, признаться самой себе, что Шамиль небезразличен мне. Далеко не безразличен.

Отвожу взгляд и быстро выхожу из машины. Алкоголь по-прежнему немного затуманивает разум, иначе со стыда бы сгорела. Смотрю, как машина Шамиля скрывается за поворотом. Сегодня он спас меня. От самой себя и, главное, от жутких людей, не имеющих никаких моральных принципов.

Иду к своему подъезду, желая поскорее лечь спать, пока коньяк не выветрился и на меня не накинулись тысяча мыслей от услышанной правды. Достаю телефон, где вижу около двадцати пропущенных звонков от Феди. Горько усмехаюсь, не зная, как теперь общаться с ним. В этот момент на парковке у одной из машин зажигаются фары. Морщусь, не сразу узнав Федину машину.

В горле ком. Мой бывший жених выходит из машины. К встрече с ним прямо сейчас не готова. Не хочу заводить тему о Сабине и выслушивать его жалкие оправдания.

– Не знал, что ты шлюха, – к моему удивлению произносит Федя, подойдя ближе.

Глава 26

Ожидала услышать, что угодно, но только не это. Отстраняюсь от Феди резко, как от пощёчины. Мне ни капли не стыдно, что он видел наш с Шамилем поцелуй. Даже злая радость в глубине души.

– Что ты сказал? – произношу твёрдо. Дыхание учащается. Гнев и обида тут же вспыхивают в груди.

Федя пристально смотрит на меня. На его лице застывает брезгливое выражение. Губы плотно сжаты. Он отводит взгляд.

– Обязательно было трахаться за моей спиной с тем, с кем я строю бизнес?! Обязательно меня так унижать и позорить?! – спрашивает сквозь зубы, переходя на крик. Не успеваю открыть рот и ответить, как слышу брошенные в гневе слова: – не зря я подозревал, что когда-нибудь вылезет эта шлюшья натура, которую ты получила в наследство от мат…

Федя не успевает договорить, так как хватается за скулу. Я, тем временем, скрючиваюсь от боли. Ощущение, что сломала руку об его лицо. Не знаю, как это произошло, но никто не смеет дурно говорить о маме, лишь бы побольнее уколоть меня. К тому же, которая умерла и была прекрасным человеком.

– Ты можешь унижать меня, но не смей плохо отзываться о человеке, до которого тебе очень далеко! – выкрикиваю, растирая болящую руку.

Федя матерится, сцепив руки в кулаки.

– Озверела, Камилла?! Вот так теперь мы общаемся?! – верещит он.

Я замолкаю и смотрю на него. Когда Федя стал таким? Далёким, безразличным, чужим. Почему обманывал меня? Зачем? Какой смысл? Мы были такими хорошими друзьями. Людьми, которые понимают друг друга во всём. Делили радости и горе. Счастье и печаль. Ровно до того момента, как не решили пожениться.

– Давно? – спрашиваю, гладя в его глаза.

Федя отводит их, словно сразу понимает о чём я.

– Ты о чём? – нервно переспрашивает. – Что давно?

Я громко выдыхаю, подтверждая, тем самым, его догадки. Федя вопросительно смотрит на меня. Я киваю. Он меняется в лице, сплюнув на асфальт. Молчит, не желая первым озвучивать.

– Любишь её? – вновь спрашиваю.

Федя начинает ходить туда-сюда, засунув руки в карманы брюк.

– Камилла, это не то…

– Ты никогда не умел врать, Федь. Даже не старайся, – устало перебиваю его.

Спустя ещё несколько минут Федя, наконец, останавливается около меня. На лице обречённость и волнение. В нём борются словно два разных человека: порядочный и честный, которого я знаю и люблю, и наглый – живущий одним днём и желающий получать от жизни всё, что хочется – тот, кем он стал.

– Три месяца, – отвечает Федя. – Прости меня, Ками…

Мои глаза сухие. Эмоций по этому поводу так и нет. Просто принимаю, не проронив ни слезинки. Не знаю почему. Лишь липкое ощущение обмана и предательства. В двойном размере.

– Почему именно Сабина? Именно та, кто занимала и в моём сердце большое место?

Федя проводит рукой по лицу.

– Бля… я не знаю, как всё произошло. Понимаешь, вышло случайно… Мы пересеклись как-то в кофейне, начали болтать. Просто ни о чём. Я пожаловался, что у меня защемило спину и есть боль при ходьбе. Она предложила помочь, так как практикует массаж. Я согласился. Мы поехали к ней, – он замолкает, сглотнув. – И там всё как-то само собой получилось…

Федя опускает голову, как нашкодивший школьник.

– Почему ты не сказал мне обо всём? Зачем свадьба? Зачем этот цирк? Зачем портить друг другу жизнь?

Федя горько вздыхает.

– Ками, всё слишком сложно.

– Попытайся объяснить. Уверена, что смогу разобраться.

Он отрицательно мотает головой.

– Я не могу. Сказал же, что всё слишком сложно…

– Ты издеваешься?!  Ты предложил мне выйти за тебя! Прожить вместе жизнь! Вместо этого ты спишь с моей подругой, а теперь говоришь, что всё это покрыто тайной?! – взрываюсь, толкая его.

– Ты сегодня настроена на рукоприкладство?! – спрашивает Федя возмущённо.

– На что угодно!

– Хочешь – ударь меня ещё раз, если тебе легче станет! – кричит в ответ.

Закусываю до крови губу, чтобы успокоится. Лавина эмоций, которую, кажется, подавляла всю жизнь, хочет вырваться наружу. Ощущение, что Багровы издеваются надо мной.

– Ты обещал, что никогда не предашь меня. Мы клялись друг другу, что у нас не будет тайн, какими бы отвратительными они ни были. Обещали понять и принимать друг друга при любых раскладах. Неужели я настолько тебе стала отвратительна, что ты можешь спокойно, смотря мне в глаза, сказать об измене?! И даже не пытаешься объяснить зачем хотел утащить меня в брак!  Получается, ты не испытываешь ко мне и половины тех чувств, которые должен испытывать любящий человек?! – спрашиваю так, что даже по телу мурашки.

Видимо, это попадает точно в цель. На лице Феди вижу знакомое выражение искреннего раскаяния. Он хватает меня за руку.

– А ты, Ками, ты любишь меня, как кого? – спрашивает с надрывом.

Задаю этот вопрос внутри себя. Ответ рождается почти сразу. Появление Шамиля и новых эмоций, которые он принёс в мою жизнь, помогло мне понять, что спектр чувств к каждому человеку может быть очень разный. Как к брату, как к любовнику, как к сексуальному объекту, как к родной душе… Не нужно пытаться применить всю гамму на одном человеке, обманывая себя и окружающих.

В первую очередь нужно понять себя и решить какой именно любви хочу. Обжигающей, неудержимой, страстной, спокойной, размеренной, чувственной…

– Как брата, – отвечаю почти шёпотом.

Федя кивает и притягивает меня к себе.

– Прости меня, я поступил, как последний подонок… Это так низко, что мне нет оправдания, Ками. В один момент я перенёс отрицательные эмоции, которые предназначались не тебе и вот что вышло. Превратился в того, кого всегда презирал… – искренне произносит он.

Верю в его раскаяние. Верю и в то, что Федя осознаёт до какой степени подло поступил. Понимаю, что мне нужно его отпустить. Даже не как жениха, а как друга, который раньше был ближе всех. Знаю, что больше никогда не смогу открыть ему душу, чтобы он ни сделал и ни сказал.

– О чём ты думаешь? – спрашивает Федя, не отпуская меня из объятий. Видимо, он снова настроился на мою волну и стал чувствовать колебания моего настроения.

Но я не настроена на близкий разговор, на который рассчитывает Федя, задав такой вопрос.

– Сколько ещё всего ты и твоя семья скрывают от меня? – спрашиваю, отстраняясь от него.

Федя становится ещё грустнее. Видно, что он пытается придумать как соскочить с темы и перевести разговор.

– Это не оправдывает того, что ты сейчас сосалась с Шамилем в тачке, – вспоминает Федя, снова становясь раздражённым. Нашёл повод.

Понимаю, что так устала, что даже не хочу продолжать эту бесполезную беседу. Не хочу оправдываться и доказывать Феде, что не в его положении можно разглагольствовать о верности. Он не скажет мне того, что я хочу знать. Не ответит на вопросы.

– Теперь тебя это не касается. Увидимся позже, – отвечаю и под удивлённый взгляд Феди ухожу в подъезд.

Глава 27

Сразу после Камиллы еду в дом Багровых и забираю своё шмотьё.  Не хочу жить под одной крышей с трусами и лжецами. И как только они сами себя выносят?

В доме находится только Катя и сообщает, что Виктор отчалил в командировку по срочному вопросу, а Федя уехал к Камилле, так как волнуется за неё. Та типа куда-то пропала и не выходит на связь. Усмехаюсь. Козёл, бля. Волнуется он.

Хорошо, что отца с этой стервой тоже нет. Не знаю уехали они из города или всё ещё гостят, но рад, что в данный момент не пересечёмся.

– Камилла не берёт трубку и дома её нет. Даже боюсь подумать, что же могло случится… – взволнованно произносит Катя. – Я пока Виктору не говорила, чтобы сильно его не волновать.

– Нормально с ней всё, – отрезаю, поднимаясь за вещами.

– Ты знаешь, где она?! – удивлённо спрашивает.

Разворачиваюсь в пол оборота и смотрю на Катю.

– Она была со мной,—небрежно бросаю и иду дальше.

Катя удивлённо вытаращивает глаза и замирает. От дальнейших расспросов воздерживается. Видимо, во взгляде находит ответы на дальнейшие вопросы.

Закидываю вещи в спортивную сумку и спускаюсь. Катя сидит в гостиной, как на иголках.

– Куда ты, Шамиль?

– Съезжаю.

– Но… Почему? Что-то случилось? – Катя явно не понимает, что происходит.

Она нормальная баба и не хочу хамить ей. Не виновата, что кругом одни идиоты.

– Всё в порядке, Кать. Дело в том, что мне нужно отъехать по делам. К тому же мой дом уже почти готов, – отвечаю, не останавливаясь.

– А что Виктору передать? – она кричит в след.

– Ничего.

Выхожу из дома и лов в лоб сталкиваюсь с Багровым младшим. Немая сцена. Смотрит на меня зверем. Усмехаюсь.

– Весело? – спрашивает он, не отходя с моей дороги.

– Смотря, как посмотреть, – отвечаю, делая шаг к нему ближе. – Ещё вопросы?

Федя храбрится, расправляя плечи.

– Думаешь крутой, что можешь лезть к чужим девушкам? Непрофессионально с твоей стороны так вести себя. Нужно уметь разделять бизнес и свои грязные желания. Что ты пытаешься этим компенсировать? Недостаток внимания? – спрашивает, весь покраснев.

Хочу сразу дать в морду, но не собираюсь упрощать ему жизнь. Начав понимать змею, уверен, что прискачет жалеть его и намазывать зелёнкой раны.

– Подумал ты не справляешься. Сразу две бабы. Одну правда не трахаешь. Решил помочь, – отвечаю, бросив сумку на землю.

Багров начинает закипать ещё сильнее. Я же готов голову ему оторвать.

– Так это ты ей сказал про Сабину?! – выкрикивает, брызжа слюной.

Улыбаюсь, пожимая плечами. Пусть думает, что хочет. Собравшись с духом, Багров пытается толкнуть меня, но силёнок маловато. Смеюсь и ловлю его руку, летящую мне в лицо. Ты сам напросился, мальчик. Чётким ударом в морду, отправляю его отдохнуть на лужайке. Федя закрывает нос рукой, из которого течёт кровь.

– Мразь, блять! – выплёвывает он, но от следующих попыток помахаться воздерживается. – Мы тебя домой пустили! В бизнес свой позвали!

Беру сумку и, повесив на плечо, иду к своей машине. Из дома выбегает Катя и начинает причитать.

– Мальчики! Да что же вы творите?! Шамиль! Ты с ума сошёл?! Что произошло?! – верещит она, приседая около Феди.

Не слушая спектакль, сажусь в машину и уезжаю. Поражает человеческая наглость. Собака, блять, на сене. Себе не надо, но и другим не дам. Видимо, он пас Камиллу около дома. Интересно, как она там…?

Встряхиваю головой, прогоняя видение. Не хочу думать о змее так часто. Не подсяду на неё. Не позволю проникнуть глубоко в мысли и голову. В этот момент звонит телефон. Дархан.

– Да, брат? – беру трубку.

– Ты очаровал Малхаза, – смеясь, произносит. – Бате тебя нахваливал. Говорит, неплохо было бы тебя в их дела взять.

Малхаз мерзкий, скользкий тип, не имеющий и капли святого. Мать родную удушит за лишнюю копейку. Надеюсь, что больше никогда не придётся пересекаться. Странно, что Батур, отец Дархана, считает его одним из близких друзей.  Что он в нём нашёл? Насколько знаю Батура, то он человек с принципами и никогда не стал бы вымогать бабки из бедной девушки, посылая к ней головорезов. Тогда какого хера он забыл в столь близком общении с Малхазом? Да, бабки рубят вместе, но называть его другом...

– Пусть помечтает. Тебе, наверное, было бы двойне обидно, если ещё и я буду в деле с твоим батей, а ты нет, – отвечаю, смеясь.

– Пошёл ты, – беззлобно произносит Дархан. – Награда победителю уже была? – голос становится елейным. – Не зря же ты так старался защитить девку. Скорее всего, там такая соска горячая, раз у тебя от неё голову снесло!

Шлю его к чёрту и кладу трубку. Нихера у меня не снесло и точка! Только сейчас доходит, что из-за змеи потерял выгодное сотрудничество с Багровыми и спустил немало бабок за её спокойное существование.

Когда позволяю себя ещё пару минут подумать о Камилле и о её попытках поцеловать меня, снова звонит телефон. На этот раз Саня Фомин.

– Привет, Хасан. Куда пропал? Андрюха до тебя дозвониться вообще не может, – как всегда в хорошем настроении начинает он. – Хочет тебя пригласить на свой юбилей, как никак. В субботу в «Баккаре». Придёшь?

– Буду, – отвечаю, представляя, как будет забавно видеть там Багрова младшего с разукрашенной рожей.

– Тут одна красотка будет очень рада тебя там видеть… – заговорщицки добавляет Фомин. – Блондинка, большая грудь, сочные губы... Припоминаешь?

– Всех не упомнишь.

– Ну как? Ты подвозил же её! Алёна! – напоминает он.

Это не вызывает в голове отклика, но делаю вид, что вспомнил.

– Она девка горячая. Любое твоё желание выполнит, – радостно добавляет Фомин. – Ну всё! Ждём в субботу на жаркое пати! Особенно Алёна! – смеётся в трубку.