Текст книги "Охотники на мутантов"

Автор книги: Андрей Левицкий

Соавторы: Лев Жаков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

И вот теперь ему требовалось устроить здесь ловушку.

Между Свалкой и Мостом тянулся глубокий овраг. Мутанты обычно не заходили сюда, поэтому низина и считалась безопасной – насколько таковым может быть хоть какое-то место в Зоне. Темную долину от байрака ничто конкретное не отделяло, но сталкеры всегда чувствовали, где заканчивается одно и начинается другое.

Это заросшее лесом пространство в двести метров шириной ему и предстояло заминировать, а потом еще контролировать.

Он решил, что устроит засаду на другой стороне Моста, нашел там небольшой буерак, поставил палатку и принялся подвешивать на деревьях видеокамеры. Сигналы с них шли на ноутбук. Рядом со Свалкой аппаратура работала плоховато, на экране часто возникали помехи, но в целом обзор был приличный, из своего укрытия Рамир мог видеть все подходы к низине.

Солнце медленно взбиралось на небосклон. Было ясно, тихо и почти тепло – непривычная для Зоны погода. Вскоре Рамир сбросил куртку, расстегнул ворот рубахи, открыв густые волосы на груди и толстую платиновую цепочку. На мощной шее блестел пот.

Когда перевалило за полдень, все было почти готово, оставалось лишь протянуть кабель от машинки и зарядить последнюю кассету. Рамир успел даже соорудить ловушку неподалеку от аномалии, прикрепив веревку к длинному суку высокого орехового дерева и закидав петлю на другом конце листьями. Тут-то и запищала радиостанция, которую ему в последний момент всучил свободовец.

– Я занят, Умник, что такое? – раздраженно бросил Рамир, откладывая катушку с кабелем и беря микрофон на проводе. – Только коротко, да?

Из динамика донесся приглушенный голос:

– Послушайте, Рамир, все-таки хочу предупредить, что Мост – место хоженое, а дело нужно сделать тихо, без свидетелей. Да вам и самому неприятности не нужны, если кто-нибудь увидит, что вы там устраиваете. Вдруг кто придет раньше Лесника и девушки? Вы должны отдавать себе отчет…

– Минжа, за кого ты меня держишь?! – выругался Рамир. – Нашел из-за чего отрывать!

– Дело важное и должно быть сделано чисто, – бубнил свободовец. – И вообще, почему все-таки нельзя обойтись ВСС? Открытое пространство, хорошая видимость, есть где спрятаться…

– Приятель, что за ерунду ты несешь? – Рамир с нетерпением посмотрел на солнце в зените. – Пуля ее не взяла. Похоже, зверолов подсунул ей артефакт, но какой-то необычный.

– Какой артефакт может остановить пулю? – не поверил свободовец. – Не может такого быть!

Сталкер энергично кивнул, хотя собеседник не мог его видеть.

– Правильно, не может. Простая «Ночная звезда» пулю не остановит, но недавно некоторые из «Трамплинов» стали генерировать новый вид артефакта. Слышал про это? Ты такой же сталкер, как я, должен знать! Им еще названия

– толком не дали, говорят просто: «Ночная звездочка» – потому что они поменьше чуток. Они очень дорогие пока что. И вроде мощней обычной «Звезды», могут остановить пулю.

– Не верю, – упрямо сказал свободовец. – Знаете, ка кая кинетическая энергия у летящей пули? Никакой артефакт не способен ее полностью погасить.

– А может, Лесник сборку сделал, – предположил Ра-мир. – Спаял «Звездочку» с чем-то еще, не знаю. Короче – не убила дев… объект пуля из «ВСС». Хотя я попал, точно.

– Но с чего вы тогда взяли, что подействуют мины? Есть ведь и артефакты, снижающие повреждения от взрывов…

– Ты совсем глупый? За что тебя Умником прозвали? – Цыган зло посмотрел на станцию и, подумав, отключил ее, после чего сказал сам себе: – Мина круче пули. И потом, у меня в запасе еще пара сюрпризов…

– Что у тебя там, дядя Василь? – повторила Настька. Лесник дернул плечом.

– Чего-чего… болячка, не видно?

– Тебя ранили?

Сталкер стал отвязывать мешочки от пояса, раскладывать на столе влажные тряпицы. Слабо запахло бензином.

– Спохватилась. Крысы меня потрепали, конечно, и плоть успела укусить, прежде чем я ей нож под мышку вогнал, в самое мягкое место… – Он покачал головой, развязал первую тряпицу и достал «Кровь камня». Кот, как только показался артефакт, с шипением соскочил с худенькой руки Настьки и нырнул под стол. – Артефактами я раны залечивал.

– Но почему ты эту штуку на груди держал? – допытывалась Настька. – Вроде их на поясе носят?

– Много ты в этом понимаешь. – Он стал выгружать из мешочков другие артефакты.

– Но все-таки? – девушка придвинулась ближе. – Я слышала, что ты ночью стонал…

Лесник скрипнул зубами.

– Забудь об этом.

– Ага, забудь! – Настька победно вскинулась. – А если тебя прихватит по дороге и ты из-за этого не сможешь меня спасти?

Лесник лишь глянул на девушку и опять стал заниматься артефактами. На столе в ряд уже были разложены несколько штук – «Кровь камня», «Выверт», «Медуза», «Слизняк»… Большинство представляло собой спрессованные комья земли с травой, корешками, веточками и листьями. Была там и пара так называемых «Капель» – черных, потрескавшихся. Настька потянулась к спирали, усеянной маленькими, влажно блестящими жемчужинами. Лесник ударил ее по руке:

– Не трожь!

– Ну и ладно, – она надула губы и, нахохлившись, отодвинулась от стола. – Не очень-то и хотелось. Сам играйся со своими цацками.

– С артефактами не играются, – отрезал Лесник. Он достал из-за пояса рукавицы, надел и поднял со стола полупрозрачный клубок, внутри которого иногда пробегали искры. – У меня опухоль. Злокачественная. В последнее время болит все чаше… – он скривился. Повертел «Бенгальский огонь», взял «Медузу».

– Злокачественная? – прошептала Настька. – Так это ж значит…

– Ничего это не значит. Осторожно! – Лесник сердито посмотрел на девушку и вдруг вонзил один артефакт в другой, отвернув лицо. Вспыхнули молнии, остро запахло озоном. Когда сталкер разжал руки, на ладонях его лежал коричнево-бурый, слегка оплавленный комок. – Так, а теперь добавим… – он задумался, разглядывая разложенные на столе артефакты. Настька жалостливо смотрела на него.

– Сколько тебе осталось? – тихо спросила она, невольно придвигаясь.

Лесник потянулся к «Слизняку», но передумал, взялся за «Выверт».

– Я еще поживу, – с угрозой пообещал он. «Выверт» никак не хотел сближаться с бурым комком. Лесник давил на него, прижимая к сборке, между артефактами пробегали искры, а «Выверт» оставался сантиметрах в трех от нового образования.

– Кровосос тебя побери! – процедил сталкер напряженно. – Какая-то сила между ними… Вроде антигравитации этой… локальной…

Расстроенная Настька с несчастным видом наблюдала за Лесником. Упрямое лицо его покраснело, на руке вздулись вены.

– А я еще на тебя кричала, злилась… – убито проговорила девушка. – Ты уж меня прости…

– Я не собираюсь помирать, помолчи! – буркнул он, привставая и налегая на два комка. Те с громким чмоканьем соединились, но ничего не произошло – ни звука, ни молнии, даже искры не проскочили. Только по столу во все стороны пополз холодок, и сборка стала бурой с синими прожилками. – Врач сказал, можно сделать операцию. Только она стоит дорого.

– Почему бы тебе не вернуться домой? Лечь в больницу, полечиться…

Лесник покрутил сборку, вытянув руку, посмотрел на нее, прищурившись.

– Чего-то тут не хватает… – пробормотал он, кладя сборку на стол. И глянул искоса на Настьку. – Что ты заладила: домой, в больницу… Я лучше здесь умру, в Зоне. Это мой дом, ясно? Мне здесь интересно, и никуда я отсюда не уйду. – Сталкер взял «Кровь камня», но, подумав, отложил. Задумчиво изучил артефакты, наклонил голову в одну сторону, в другую, словно прислушиваясь. Медленно повел рукой над ними, как будто пытаясь определить идущее от них тепло или иное излучение. Наконец рука остановилась над «Каплей». Лесник зажал ее в кулаке, поднес к уху, послушал и пробормотал: «Рано. Как же там Химик делал?..» Положил обратно и снял с пояса свернутый кольцами длинный гибкий стебель какого-то растения.

– Что это? – прошептала Настька, завороженно наблюдая за ним.

– Волчья лоза.

Он зубами перегрыз стебель, отделив от него кусок длиною сантиметров двадцать. Остальное повесил на пояс, а этим куском осторожно обмотал сборку, концы лозы вдавил в нее, будто в комок пластилина. Оглядел. Настька смотрела во все глаза – тонкий стебель с подсохшими листьями стал будто проводом, вернее, светодиодом, теперь по нему пробегали пятнышки бледно-зеленого света, и каждый раз соединенные артефакты чуть распухали и опадали – сборка будто дышала.

– Чудеса, – прошептала Настька. – Это как волшебство…

– Никакое не волшебство, – отрезал Лесник.

– А что же тогда?

– Законы природы, только пока неизвестные людям.

– Да какой же природы?! – возмутилась Настька. – Нигде больше на Земле такого нет, только в Зоне.

– Это законы той природы, которую люди создали здесь. Которые пока только на Зону распространяются. Все, молчи, не мешай!

Он снова взял черную «Каплю», поднес к сборке – с негромким, словно бы довольным шипением «Капля» впилась острием в волчью лозу, и та набухла как пиявка, насосавшаяся крови. Черная «Капля» исчезла, ком вздрогнул и вновь запульсировал.

Лесник протянул сборку Настьке, но девушка отодвинулась, помотав головой. Сборка была похожа на вынутое из чьей-то груди сердце, ей даже показалось, что она слышит ритмичный перестук – биение.

– Сунь за пазуху, – велел сталкер. – В ту сумку, которую я тебе тогда дал. Да не бойся, он тебя защитит.

Настька уставилась на то, что Лесник положил перед ней. Сборка вздувалась и опадала, и девушке было жутко даже смотреть на это, не то что взять в руки.

– Не тяни! – поторопил Лесник. Он осторожно поднял со стола «Мамины бусы» – их «жемчужины» матово поблескивали в проникающих сквозь окошко лучах солнца. День был в разгаре.

«Черное сердце» по-прежнему лежало на столе, Настька боялась к нему притронуться. Тогда сталкер поднял сборку и сунул ей под нос.

– Бери! Теперь можно голой рукой, без рукавицы. Защитит от пуль, от зверья, от радиации. Будешь почти неуязвима на некоторое время.

– А почему ты тогда и себе такую не сделаешь?

– Потому что на две у меня артефактов не хватит.

– Но оно ведь… живое? – Настька с ужасом приняла новый артефакт на вытянутые руки, стараясь держать его подальше от себя и все не решаясь сунуть в мягкую сумочку на груди.

– Вроде того, – Лесник пожал плечами. – Потому и работает.

Увидев, как девушка испуганно шагнула назад, чуть не бросив «Черное сердце» на пол, он добавил:

– Да не живое оно! Просто похоже.

– Очень похоже, – прошептала девушка, завороженно разглядывая артефакт на своих ладонях. – Дядя Василь, а ведь у тебя рак, наверное, от всех этих артефактов и аномалий начался… От их этого… аномального излучения.

– Нет! – с неожиданной злостью рявкнул сталкер, и она вздрогнула, увидев покрасневшее лицо прямо перед собой, сверкающие глаза. – Это не Зона виновата, обычная злокачественная опухоль!

– Разве? – не поверила она и отвернула ворот, чтобы спрятать «Черное сердце» в сумочку. – Но ты ведь сколько здесь пробыл, возился с этими… сборками и другим…

– Молчи! – Вскочив, Лесник взял рюкзак. – Я сказал: Зона тут ни при чем. Зона… любит меня. Здесь мое место.

Настька непонимающе покосилась на него. Что это дядю Василя так разобрало? Будто он в душе и сам подозревает о том, про что она сказала, но не хочет признавать этого и потому злится…

Кот высунул нос из-под стола, наблюдая за ними. Радиация почти не изменила кошек в Зоне, и Кот выглядел как самый обычный домашний зверь, ухоженный и упи тайный, вот только размером был больше раза в полтора, если не в два, да еще эти кисточки… Только когда Кот вскочил на скамейку, заглядывая в рюкзак, Настька заметила, что и на кончике хвоста у него пушистая кисточка.

Пересилив наконец страх перед «Черным сердцем», девушка сунула его за пазуху и постояла, прислушиваясь к пульсации.

– От пуль, от зверей, от радиации… – повторила она и пошутила, неуверенно улыбнувшись: – А если этот… маньяк, который меня убить хочет, заминирует проход?

– Чего? – Лесник поднял голову. – Глупости.

– Я боюсь, – Настька поежилась. Лесник похлопал по рюкзаку.

– Кот, отойди.

Хрипло мяукнув, тот спрыгнул, и сталкер застегнул клапан.

– Мешок бери, – он кивнул на ее вещи, закинул ружье через плечо, проверив, шагнул к столу. Настька исподтишка наблюдала за ним. Лесник излучал уверенность и угрюмую, тяжелую мощь – здоровый сильный мужик, с таким чувствуешь себя в безопасности. Но этот его рак… Он будто гниль, поселившаяся в Стволе дуба.

– А Кот тут останется? – робко спросила Настька, присаживаясь на корточки и почесывая замурлыкавшего зверя. Тот потерся о ее ноги.

– Живет он здесь, – хмуро отозвался сталкер и взял со стола прибор, который минуту назад достал из рюкзака. Повертев, нажал на кнопку. – Не люблю я эти электронные штуковины, – пробормотал он. – Что у нас тут? – Лесник взглянул на загоревшийся экран и зеленую точку на нем. – Кто-то сидит за Мостом.

– Где? – вскинулась Настька.,

– На нашем пути.

– А зачем он там сидит?

– Может, ждет нас. Ладно, идем, пора посмотреть на этого твоего маньяка…

* * *

Рамир закончил минирование. Оставалось самое сложное, и он не знал, как подступиться к делу. Но время поджимало, надо было спешить.

Снова запищала радиостанция – после некоторого раздумья Цыган опять ее включил.

– Рамир, а вы вообще откуда знаете, что они уже не прошли через Мост? Может, они давно за вами, а вы там торчите, ждете их…

– Лесник ранен, ему был нужен отдых, наверняка они переночевали в схроне. К тому же, – Рамир невесело улыбнулся, – я кое-что узнал про него. Зверолов не боец. У него болячка, из-за которой он сдуется через пять минут. Да и вообще не жилец. От активных движений у него могут начаться эти, как их… метастазы, он будет осторожничать.

Эта слабость противника почему-то не веселила Рамира – она как бы сближала их, ведь у Цыгана тоже был изъян, превративший его в отверженного. Ему и так с большим трудом удавалось отгонять мысли про объект охоты, а тут еще могла появиться непрошеная жалость к бородатому зверолову!

– Какого кровососа ты вообще ко мне пристаешь?! – рассердился Рамир. – Я занят, я работаю, а ты отвлекаешь!

– Послушайте, вы не должны быть так беспечны, – продолжал гнуть свое Умник. – Проверьте по ПДА местоположение Лесника, я хочу быть уверен, что вы не зря тратите время и оборудование…

– Так зачем ты меня нанимал, Умник, если не доверяешь? – Цыган выругался сквозь зубы. – Лесник не носит ПДА, его там нет, я проверял! – и в подтверждение своих слов бросил взгляд на запястье. ПДА был включен в режиме карты, и на блеклом экране, совсем недалеко, мигнула зеленая точка. – Дьявол! – ругнулся он.

– Что такое, что у вас случилось? – заволновался Умник.

– К дьяволу тебя! Он появился на карте! Они близко, а у меня не все готово! Заткнись и не мешай!

Цыган посмотрел в ноутбук на заминированное поле перед Мостом.

– Что натворила эта девка, почему «Свобода» хочет ее смерти? – Сталкер взял пистолет-пулемет, покачал в руке, примериваясь. – Хоть бы знать, за что убивать буду, все легче было бы. – Отложив оружие, он запустил обе руки в густые волосы и дернул. – Даже не знаю за что! Зачем я в Зону ушел, что мне тут надо? Дай мири!

Рамир тоскливо глянул на ПДА, но Лесник уже исчез с экрана, видимо, отключился. А может, это и не Лесник вовсе? Отодвинув ноутбук, Цыган выбрался из палатки с брезентовой сумкой, повернулся кругом. За палаткой трава была выжжена, дальше над сухой землей кружилась пыль, выдавая присутствие аномалии. Еще и старый зверолов нервы треплет! Дьявольское отродье, исчадие Зоны…

Рамира знобило. Он вытащил из кармана новую банку энергетика, вскрыл и выдул одним махом. Сталкер давно не спал, короткую отключку после «трамплина» вряд ли можно считать отдыхом. С раздражением отбросив пустую жестянку, Цыган спустился на тропу, к тому месту, где она выходила из рощицы и начинала взбираться на выжженный склон. Тут надо быть осторожнее. На склоне между редкими кустами висели пятна пыли: несколько аномалий только и ждали потерявшего осторожность путника. Похоже, они давно не «включались», воздух там буквально дрожал от напряжения.

– Я тебя достану, – пробормотал Рамир со злостью. Он сделал еще три ловушки, проверив натяжение веревок и присыпав петли листьями, очень осторожно пополз в укрытие. Увенчанная датчиком движения и камерой палатка стояла слева от Моста, в небольшом углублении – достаточном, чтобы скрыть ее от посторонних глаз. Растущие вокруг буерака кустики подсохшего вереска шевелились на ветру, скрадывая непрерывное вращение камеры. Рамир залез в палатку, уселся по-турецки перед ноутбуком; слева лежала «ВСС», под правой рукой верный «G-36». Ждать оставалось недолго.

2

– После Моста аномалий больше становится, – говорил Лесник, широко шагая между деревьями. Привязанная лесой, впереди него летела синица. Лучи солнца пробивались сквозь кроны, желто-красная палая листва устилала землю, и густой, пряный запах осени наполнял лес. – Там открытое пространство, днем аномалии видны, над ними воздух плавится, как над костром. В лесу это почти незаметно.

– Уже знаю. – Настька шла следом, стараясь не отставать. В лесу ей доводилось бывать нечасто, и она с детским любопытством обращала внимание на все. Вот пятно подсохшего мха на вылезшем из земли большом бугристом корне, вон крупный мухомор растет под осиной – с фиолетовыми пятнами на красной шляпке и розовой бахромой по краю, там огромный ствол упавшего дерева, почти рассыпавшийся, похожий на длинный замшелый холм с темной трухлявой пещерой, в которой наверняка живет какой-нибудь мохнатый леший… Шелестела палая листва под ногами, и теплые пятна света скользили по лицу Настьки, а когда она поднимала голову, щекотали подбородок и щеки.

– Тебе главное – не попасть в аномалию. «Черное сердце» дает небольшой иммунитет от них, оно больше против пуль и ножей защищает.

– Ага. – Девушка крутила головой, осматриваясь. Солнце стояло высоко, в ясном синем небе проплывали редкие облака. Настька жмурилась от яркого света и слушала вполуха.

– Не «ага», а запоминай, что говорю, – прикрикнул сталкер. Она кивнула, слыша по интонациям голоса – на самом деле Лесник не сердится. Отношение проводника к ней изменилось, стало более дружественным.

Он продолжал:

– Поэтому, если что – беги. Беги через Мост, обходи аномалии и жди меня в каком-нибудь укрытии. К Свалке близко не подходи, там с недавних пор в это время года снорки стали появляться, какая-то миграция сезонная у них. Порвут в клочки, никакой артефакт не поможет. В Долину, то есть вправо, тоже не заворачивай. Отбеги подальше, найди дерево, залезь на него и сиди. В дома не забирайся, если увидишь, – там крысы, кошки… Ты слушаешь? – Лесник обернулся.

– Ага. Дядя Василь, а Коту не скучно одному там жить?

– Смотри, убьют тебя. – Лесник остановился, прислушиваясь. Настька поправила лямки рюкзака на плечах.

– Злой ты, – сказала она.

– Ты уже забыла, что за тобой охотятся? – Лесник потянул леску, и весело летевшая впереди синица вернулась. Он спрятал птицу в мешочек на поясе. – Не скучно, он же не сидит внутри, охотится.

– Днем как-то не страшно, – сказала Настька, щурясь от солнца, светящего прямо в лицо. – Дядя Василь, а как вы птичек дрессируете?

Лесник вытащил воробья.

– Днем еще страшнее, потому что ты как на ладони. – Подумав, он убрал птицу обратно. – Так, теперь давай поищем кое-кого.

Она завертела головой.

– Кого? Зачем? Надо будет стрелять? – Девушка положила ладонь на кобуру. Перед выходом из избушки она под руководством сталкера перезарядила пистолет, и теперь два запасных магазина оттягивали карманы. Лесник поднял руку, Настька замолчала. Ветер тихо шуршал листвой, далеко в чаще посвистывали птицы. Настька замерла, пытаясь уловить то, что могло слышать чуткое ухо сталкера, однако скоро заскучала. А Лесник, наоборот, подобрался, напрягся.

– Там спит кабанья стая, – глухо сказал он, снимая с плеча ружье, помолчал и добавил: – Это хорошо.

– Что ж хорошего? – шепотом спросила она. Лесник надолго замер, размышляя о чем-то, присел на корточки и хмуро уставился на деревья перед собой. Вздернув рукав, покосился на ПДА, но включать его не стал. Наконец произнес:

– Какую-то он нам подлянку устроил. Засада впереди, точно.

– Откуда вы знаете? – спросил Настька. Он коснулся пальцами лба.

– Чую. В Зоне чутье хорошо развивается, иначе не выживешь. Что-то впереди… – Он замолчал, потом кивнул сам себе и выпрямился. – Можно их спугнуть. Идем. – Быстрыми скользящими шагами сталкер бесшумно пошел влево. Настька потопала следом, стараясь ступать след в след так же беззвучно, но то и дело попадала подошвой на сучья, которые с хрустом ломались.

– Зачем? – спросила она в спину Леснику. – Они же на нас нападут…

Подняв ружье, он пошел медленнее, и девушка тоже сбавила шаг.

– Что там? – прошептала она. И увидела.

Подлесок тут был реже, и между деревьями показалась полянка, на которой лежали несколько покатых шерстяных валунов. Беззвучно шевеля губами, Настька сосчитала. Пять крупных, зрелых особей и шестеро детенышей. Она дернула Лесника за куртку:

– Дядя Василь, не надо их тревожить, там же целое стадо.

– Обходим, – велел сталкер шепотом, не глядя на нее.

Они отступили в чащу и стали огибать поляну по широкой дуге. Когда Лесник остановился, кабаны оказались между ними и Мостом.

– Твой артефакт отпугивает зверей, – прошептал Лесник, держа ружье на изготовку. – Они ощутят его излучение и побегут. Иди вперед.

– Я?!! – Настька распахнула глаза. – Ты чего, с ума сошел?

– Давай! – прошипел Лесник, и девушка попятилась к поляне.

Вожак дернул ухом, поднял голову, прислушиваясь. Настька пятилась, Лесник наступал на нее с ружьем. Под ногой громко треснула ветка. Кабан с утробным хрипом вскочил, за ним поднялись остальные. Лес наполнило грозное ворчание. Вжав голову в плечи, Настька осторожно повернулась. Полянка начиналась сразу за кустами, у которых она стояла, и несколько пар злобных маленьких глазок уставились на непрошеных гостей.

– Дядя Василь! – пискнула девушка.

– Пугни их, – велел Лесник. Настька стояла, парализованная страхом. Целых пять огромных кабанов и еще шестеро детишек, каждый ей по пояс… – Ну! – Сталкер ткнул ее в спину. Настька нерешительно подняла руки и сказала ломким голосом:

– Бу!

Вжав приклад в плечо, Лесник навел стволы на вожака. Грохнул выстрел. С осины на другой стороне поляны взлетела с недовольным криком ворона. Вожак шарахнулся.

– Ого-го! – крикнула Настька, шагнув сквозь кусты на поляну, и замахала руками. Стая в панике ломанулась в лес.

– За ними! – Лесник закинул ружье на плечо, схватил девушку за руку и потащил за собой. – Быстрее!

Звери мчались, топча кусты, ломая молодые осины, лес трещал и содрогался.

* * *

«Ма не простила бы мне убийство женщины. Но если бы она знала, сколько за это платят… Ма всегда мечтала о доме на берегу моря. И я теперь смогу купить такой дом». Внутренним взором Рамир оглядел количество нолей на своем счете, верней, на счете, который он уже считал своим. Цифры подпрыгивали и позвякивали, как монеты в кармане. Двухэтажный дом с верандой, где он поставит кресло-качалку и столик, на котором будет ящик с сигарами. Вечерами станет сидеть на веранде и созерцать закат, а внизу будут плескаться о берег волны, и море будет огромно и величественно, а сигары – дорогими и ароматными… Он хлопнул ладонью по бедру. За такие деньги Ма, может, и простила бы.

На лбу Цыгана собрались морщины. Все так – но он просто не хочет убивать девчонку. И не может думать о ней как о безличном объекте.

Робко пискнула радиостанция.

– Рамир, слышите меня? – голос Умника донесся сквозь треск помех. – Как там дела?

– Чего надо? – хмуро спросил Цыган, подняв микрофон на шнуре. – Их еще нет.

– Я тут подумал – если здесь не получится и ваша ловушка не сработает, вам понадобятся какие-нибудь ориентиры в дальнейшем. Вы же, наверное, не очень хорошо знаете эту местность?

– Плохо знаю. Но…

– Подождите, не перебивайте, – сквозь помехи донесся рокот автомобильного двигателя. – У меня мало времени, мы скоро приедем на новое место, и мне будет некогда с вами разговаривать. По сути, за Мостом уже начинается Могильник. Первоначально захоронения делались за деревней Бобловкой, но аномальная энергия вызывала к жизни необычные изменения природы и живых существ, поэтому территория Могильника самопроизвольно разрасталась, скрыв вход в…

– Что вы мне старые легенды пересказываете?! – рыкнул Цыган. На экране ноутбука произошло какое-то шевеление. – Никакого «потом» не будет, все кончится здесь и сейчас! Все, они идут, отбой!

Рамир отключился, схватил автомат. Привстал – и крякнул от неожиданности. Из леса перед Мостом выскочил огромный кабан и помчался к роще. За ним, взрывая землю, бежала небольшая стая – четыре взрослые особи и шестеро детенышей.

* * *

– Мне один знакомый умник-зоолог говорил: кабаны такие агрессивные, потому что эмоционально неуравновешенны. – Лесник остановил Настьку перед пышным кустом на краю леса и достал бинокль. – Поддаются первой эмоции. А у них это обычно ярость. Очень легко выходят из себя. Но если напугать кабанов до того, как те разозлятся, то они впадают в панику и убегают, надо только очень быстро все сделать. Так, теперь ждем.

– Чего, дядя Василь? – Настька тоже глядела вперед, но без бинокля мало что могла рассмотреть. – Что там будет?

– Не знаю, увидим. – Осторожно раздвинув ветви, он осмотрел опушку между лесом и Мостом. Слева возвышались холмы металлолома, далеко справа висела пелена тумана, окутывающего Темную долину.

– Ой, а это кто? – Настька ткнула проводника острым локтем в плечо. – Вон!

Она показала. Что-то недовольно буркнув, Лесник навел туда бинокль.

– Снорки это, – пояснил он после паузы. – Любопытные они, будто обезьяны. Раз подошли ближе посмотреть, значит, кто-то тут шуровал…

– Тот, кто нас преследует?

Раскрыв рот, Настька наблюдала за двумя оборванными людьми, сидевшими на корточках у незримой границы, за которой начиналась Свалка. Головы и лица у них были какие-то странные, и она все никак не могла сообразить почему.

– Как хоботы у слонят! – воскликнула Настька, разобрав наконец, что все они в противогазах. – Неужели такие смешные могут быть опасными?

Лесник тихо хмыкнул, водя биноклем из стороны в сторону. В рощице было спокойно – никакого движения, только листья шевелятся на слабом ветерке.

Кабаны, в панике выскочившие из леса, замедлили ход. На открытом пространстве они чувствовали себя не очень уверенно. Вожак сбился с шага, не добежав до рощи десятка метров, замер, нерешительно топчась на месте, явно раздумывая, вернуться ли к лесу или спрятаться в роще впереди.

– Эх, не хотел я обнаруживать себя раньше времени. – Лесник с сожалением поднял ружье. – А надо. Если снайпер где-то там засел…

Стая остановилась. Лесник прищурил один глаз, выцеливая вожака… И тут под копытами только что догнавшего стаю детеныша взорвалась первая мина. Кабанчика подбросило, с диким визгом он опрокинулся на бок – и тогда взорвалась вторая. Растерзанную тушку вновь швырнуло в воздух, а мутанты кинулись в разные стороны. Опушка наполнилась грохотом и хриплым утробным хрюканьем, мины одна за другой взрывались под копытами кабанов, которые метались перед рощей, не соображая, куда бежать. Густой дым поднимался в небо, тут и там в дымовой завесе вспыхивало пламя очередного взрыва.

Вожак с перебитым копытом – на трех ногах – наконец рванул к роще, стая помчалась за ним. Взрывы прекратились. Ветер сносил дымовую завесу к Свалке, обнажая потоптанную и обгорелую траву перед леском, взрыхленную копытами и взрывами землю.

Как только все это началось, снорки на краю Свалки скрылись в покореженном транспорте, однако вскоре появились вновь. Они прыгали по изъеденным ржавчиной остовам древней техники и ухали. Их становилось все больше.

Кабаны вломились в рощу, и тут впереди снова рвануло – сильнее прежнего. Вожака отшвырнуло с тропы, он повалился на спину, дергая ногами, из разодранного брюха выпали кишки. Матерая самка, бежавшая с ним ноздря в ноздрю, шарахнулась в сторону.

– Что дальше? – Настька вновь требовательно потянула Лесника за куртку.

– Помолчи, – отозвался сталкер. Опустив ружье, он в бинокль пытался высмотреть противника. – Где же эта сволочь спряталась, а?

– Ой, смотри, что они делают?! – возбужденно вскрикнула Настька, привставая. Лесник хлопнул ее ладонью по макушке, и девушка повалилась на бок, хватаясь за ветви. Куст заходил ходуном. – Да успокойся ты! – Он схватил Настьку за плечо, но она с ожесточением вырвалась.

– Хватит меня дергать! – крикнула девушка, вскочив на ноги. – У меня чуть голова в живот не ушла!

Выстрел двустволки прогремел прямо у нее в ушах – два сталкера засекли друг друга одновременно. Перекинув оружие за спину, Лесник обхватил ее ноги и дернул. Настька бревном рухнула на землю. Со стороны Моста застучал автомат, пули врезались в куст, за которым они прятались. Сталкер пополз в лес, таща девушку за собой.

* * *

Когда датчик уловил движение, Рамир выскочил из палатки и открыл огонь по кустам на другой стороне. Магазин закончился, он опустил автомат. Дьявол его знает – вроде не попал. Они теперь отползут в глубь леса, что дальше? Отсюда он их не достанет, надо ждать, когда выйдут, но они уже пуганые… Чертовы кабаны спутали все карты!

Сталкер перезарядил «G-36». Сквозь редкий подлесок Моста он видел, как кружили по роще ослепленные, раненые кабаны. Самка, добежав до оврага, в панике прыгнула, хотя противоположный склон возвышался над ней больше чем на метр. Она тяжело ткнулась в обрыв и рухнула на дно, ломая молодые березки. Испуганные детеныши, каждый размером с мопед, остановились на краю.

Снорки опять взволновались и запрыгали, заухали, припадая к земле, глядя на подыхающую кабаниху. Свежая туша манила их, а на другой стороне глубокого оврага еще пятеро сладких кабанчиков… Выстрелы мутантов не пугали, они уже поняли, что стреляют не в них. Детеныши и снорки топтались друг напротив друга, не решаясь прыгнуть. Первые не видели вторых и жалобно визжали, призывая самку, но та лежала внизу окровавленной горой мяса. Плач детенышей напоминал визг бензопилы, наскочившей на гвоздь.

Рамир передернул затвор автомата и выбрался из ямы, на дне которой стояла палатка. Кабаны в роще потерянно кружились вокруг мертвого вожака, и в ярости сталкер открыл по ним огонь. Пули засвистели между деревьями, срезая ветки и листья. «Залечь надо, затаиться, подождать, тогда зверолов вылезет», – твердил внутренний голос, но Рамир не слышал, ослепленный злостью. Твари сорвали его план – будто сама Зона ополчилась против него! Или это зверолов поднял их и направил вперед? Но как он догадался про мины?!