Текст книги "Последнее наступление Гитлера. Разгром танковой элиты Рейха"

Автор книги: Андрей Васильченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

По данной причине командование 2-й танковой армии вновь выступило с предложением изменить направление наступления. На этот раз оно должно было быть нацелено дальше на юг. После длительных консультаций генерал-полковник Гудериан все-таки утвердил данное изменение направления наступления. Командование 2-й танковой армии было извещено об этом в 0 часов 30 минут (уже 9 марта). В ответ командование танковой армии сообщило, что для осуществления перегруппировки ей требовался день, а потому наступление заново могло начаться не раньше первой половины 10 марта. Как видим, наступление 2-й танковой армии к югу от озера Балатон не привело к ожидаемой «разгрузке» северных территорий. Советские войска смогли справиться с этим наступлением, фактически не перебрасывая крупных воинских соединений от Шарвиза и озера Веленце. В итоге 6-я немецкая танковая армия приняла на себя основной удар. Она должна была не только прорываться в ожесточенных боях сквозь мощную советскую оборону, но и «выручать» своих южных «партнеров» (2-я армия и дивизии Главнокомандующего на юго-востоке). Ситуация была полностью иной, нежели было изначально запланировано. Не второстепенные удары оттягивали советские войска от 6-й танковой армии, а 6-я танковая армия аккумулировала вокруг себя дивизии Красной Армии, не позволяя им моментально ликвидировать плацдармы на юге.

^{Подбитый немецкий танк пытаются буксировать по снежной жиже}

Для самой же 6-й танковой армии этот день прошел более благоприятно, чем предыдущие два. По существу, на своих прежних позициях оставались лишь части I кавалерийского корпуса. 3-я кавалерийская дивизия смогла провести перегруппировку, что могло позволить ей продолжить наступление. После того как в советских минных полях были проделаны проходы, в 21 час одновременно с I танковым корпусом СС она перешла в неожиданное наступление.

К вечеру этого же дня 12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд» вышла в район, расположенный к северо-западу от Дега, после чего перерезала трассу, ведущую на Эньинг. 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт» вела ожесточенные бои в районе Шопоньи, намереваясь выйти в тыл Дегу и нанести удар с противоположной стороны. Даже ночью I танковый корпус продолжал наступать в южном направлении. Наступление II корпуса завязло в глубокоэшелонированной советской обороне по линии Аба – Шарошд. Несмотря на поддержку Люфтваффе, немцы не могли продвинуться вперед. Столь же безуспешными были попытки продвижения располагавшейся чуть севернее 44-й имперско-гренадерской дивизии «Магистры Тевтонского ордена». В какой-то момент «имперцам» пришлось перейти в оборону, из района Абы их атаковали два советских батальона, поддерживаемые танками.

Танковые дивизии СС «Рейх» и «Гогенштауфен» в силу сильного советского артиллерийского огня с флангов долгое время не могли продвинуться вперед по территории к западу от Шарошда. Не изменила ситуацию и бомбардировка данных позиций силами Люфтваффе. Уже вечером, в 19 часов 15 минут, было возобновлено наступление этих дивизий в направлении Шаркерестура. В целом успехи 6-й танковой армии, о которых сообщалось в вечерней сводке, ограничивались прорывом, который был осуществлен силами I танкового корпуса СС. В ближайших планах его командования было продвижение вдоль канала Шарвиз к Шопонье и Калозу, что открывало путь для наступления на Цеце.

При этом командование группы армий «Юг» настаивало на том, чтобы силы I кавалерийского корпуса не использовались без лишней на то надобности, так как они могли быть израсходованы раньше времени, а им еще предстояло выполнить важную тактическую задачу. В ответ командование 6-й танковой армии сообщало, что «берегло кавалерийский корпус», а сам прорыв планировало осуществить исключительно танковыми частями.

В то же самое время Зепп Дитрих с обеспокоенностью наблюдал за открытым левым флангом своей армии. Еще большую обеспокоенность вызвал тот факт, что этот фланг мог стать его «ахиллесовой пятой», так как он планировал перекинуть большую часть II танкового корпуса вслед за I танковым корпусом в район Калоза. Дитрих намеревался именно в этом месте прорвать линию советской обороны и через этот прорыв начать развертывание своих танковых дивизий.

В тот момент III танковый корпус (армейская группа Балка) в ходе ожесточенных боев все-таки смог взять Шерегейеш. Но в остальном его ожидала неудача. На прилегающих к городу территориях армейские танкисты смогли продвинуться вперед всего на пару километров, что, естественно, не прикрывало северный фланг 6-й танковой армии.

IV танковый корпус СС в тот день, подобно остальным частям от Дуная до Вертешских гор, не сообщал о каких-либо активных действиях. Он вел бои местного значения, которые в большинстве своем ограничивались разведывательными вылазками и артиллерийской дуэлью с советской стороной. Примечательно, что в тот день в журнале боевых действий Верховного командования Вермахта была сделана следующая запись: «Группа армий „Юг“: никаких существенных изменений. 2-я танковая армия отражает контратаки. На фронте по реке Драва… плацдарм у Валпово был расширен на 2 километра. Противник здесь атакует. Форсирование реки осуществляется на двух 8-тонных паромах. Ему угрожают вражеские артиллерийские батареи… 8-я армия ведет бои у Шемница». И ни одного слова о 6-й танковой армии. Очевидно, что в Верховном командовании Вермахта не считали, что она играла центральную роль в «большом решении» на западном берегу Дуная.

^{На берегах канала Шарвиз}

Когда вечером командование 6-й танковой армии сообщило о своих планах на ближайшее время, генерал-лейтенант Грольман указал на то, что «прорывы и атаки надо использовать для наступления вперед, а не для сворачивания направо и налево, как это происходило у Дега». Поразительной глупости фраза. Штабной офицер, очевидно, не понимал, что хорошо укрепленный город нельзя было взять посредством фронтальной атаки. Вообще рассчитывать на то, что наступление танковых войск на широком фронте может закончиться успехом, было весьма наивно.

Для продолжения наступления были намечены следующие задачи:

1) Главнокомандующий на юго-востоке должен был отразить все советские контратаки и попытаться расширить плацдармы по реке Драва;

2) 2-я танковая армия должна была перенести острие своего наступления несколько южнее, что позволило бы ей ударить во фланг 1-й болгарской армии, которая считалась менее боеспособной, нежели части Красной Армии – на осуществление перегруппировки давался всего один день;

3) 6-я танковая армия:

а) силы I танкового и кавалерийского корпусов должны были выровнять правый фланг танковой армии, продолжая наступать в направлении канала Шио;

b) 25-я венгерская пехотная дивизия должна была принимать участие в данном наступлении, находясь на стыке кавалерийского и танкового корпусов;

c) II танковый корпус должен был продолжать наступление в направлении Шаркерестур, прокладывая путь на юго-восток;

d) 23-я танковая дивизия должна была занять позиции за 44-й имперско-гренадерской дивизией «Магистры Тевтонского ордена», а дальше действовать по обстановке.

4) Планировалось наступление III танкового корпуса (армейская группа Балка) в направлении Адони к Дунаю, а также некоторыми частями в северо-восточном направлении между Дунаем и озером Веленце.

Ближе к полуночи генерал Вёлер связался с Гудерианом. В докладе он упомянул следующие сведения:

«Противник подтянул к Шарошду XVIII танковый корпус. По разным источникам, его сила составляет от 60 до 150 танков. Очень странно, что в этом районе не появились остальные мобильные части противника. Остается непонятным, где находится VII гвардейский механизированный корпус. Между Будапештом и Дунафёльдваром наблюдается активное движение. Можно предположить, что неприятель перекидывает свои части из-под озера Веленце на юг, хотя данные сведения являются только предположением и они не проверены».

На самом деле командование 3-го Украинского фронта усиливало артиллерийские подразделения, находившиеся на передовой. Плотность артиллерийского огня особенно возросла на южных берегах Балатона. На второй день операции «Пробуждение весны» она увеличилась (по сравнению с предыдущими днями) в три раза, а к 8 марта – в четыре раза.

9 марта 1945 года (пятница). Четвертый день операции «Пробуждение весны»

«Ночью стоит мороз. Днем температура достигает 0°С. Пасмурно и ветрено. Местами идет небольшой снег. Проходимость неукрепленных дорог улучшается».

Те незначительные тактические успехи, которых удалось добиться немецким дивизиям у Дравы и 2-й танковой армии у южных берегов Балатона, были сведены на нет советскими контратаками. Впрочем, у Балатона 16-й панцергренадерской дивизии СС «Рейхсфюрер» при поддержке народной горнострелковой дивизии удалось несколько продвинуться вперед в направлении Надьбайома, но от города их все равно отделяло 4 километра, что в сложившихся условиях было почти фантастическим расстоянием. Складывалась патовая ситуация: немцы не могли прорвать советскую оборону, но и части Красной Армии были не в состоянии предпринять мощное контрнаступление, чтобы смести немецкие дивизии.

В этих условиях командование 2-й танковой армии запросило у группы армий «Юг» еще 24 часа на завершение начатой перегруппировки. Однако генерал Вёлер не дал такой отсрочки. Пока 6-я танковая армия Дитриха не углубилась достаточно далеко на юг, 2-я танковая армия должна была предпринимать активные наступательные действия. Запланированное наступление в новом, более южном направлении должно было непременно начаться утром 10 марта.

В итоге командование танковой армии было вынуждено принять следующий план. 10 марта в 11 часов 16-я панцергренадерская дивизия СС «Рейхсфюрер» при поддержке 71-й пехотной дивизии должна начать наступление на Надькорпад, обойдя с фланга Куташ и Киш-Байом. В штабе группы армий «Юг» нашли, что данный план имел много слабых мест. Кроме этого, тактическая цель наступления «находилась слишком близко», а потому могла быть только задачей для первого действия. Наступление 2-й танковой армии должно было быть более глубоким.

Командование 6-й армии уже планировало добиться успеха к западу от канала Шарвиз: «I кавалерийский корпус и I танковый корпус СС могут продвинуться глубоко на юг, где позиции противника разрозненны. В итоге планируется занять высоты севернее канала Шио».

Левое (внутреннее) крыло I кавалерийского корпуса, образованное 3-й кавалерийской дивизией, действительно очень активно продвигалось вперед, Немцам удалось не только прорвать советскую оборону, но и взять в плен множество красноармейцев, захватить множество трофейного оружия. В руках немцев оказалась вся трасса Дег – Эньинг.

В то же самое время 4-я кавалерийская дивизия не смогла развить столь стремительного наступления. Ее подразделения все еще вели бои на северных подходах к Эньингу. В середине дня командование кавалерийского корпуса получило приказ развивать наступление на Мезё Комаром, после чего, выровняв фронт, соединиться с передовыми частями I танкового корпуса СС.

Сами же части I танкового корпуса продолжали развивать наступление, захватывая все новые и новые территории. 12-я танковая дивизия СС. «Гитлерюгенд» рвалась к городку Озора, стоявшему на канале Шио. Ее стремительное наступление остановили лишь обширные советские минные поля. Кроме этого, отойдя от Дега, вновь стали ощущаться проблемы с заболоченной местностью. К вечеру дивизия, сбавившая темпы, смогла достигнуть только высот близ Силаш-Балхаша.

В это время дивизия «Лейбштандарт», энергичным броском захватившая село Яношхаза, пыталась прорваться сквозь противотанковые укрепления близ Шимонторньи. Но это было нелегкой задачей, так как советская артиллерия вела прицельный огонь по немецким танкам с противоположного, более высокого берега Шио. Кроме того, позиции «Лейбштандарта» были очень рискованными, так как дивизия не смогла захватить находившиеся в тылу по флангам сёла Хусар и Фанч. Там до сих пор шли кровопролитные бои.

Вытянувшийся почти на 20 километров открытый левый фланг I танкового корпуса вызывал все большую и большую озабоченность у Зеппа Дитриха. В данной ситуации стремительное наступление немецких танкистов могло обернуться для них военной катастрофой. Успешная контратака, предпринятая частями Красной Армии с восточного берега канала Шарвиз, могла отрезать передовые части «Лейбштандарта». Чтобы избежать подобного развития событий, с Дега был переброшен 403-й народно-артиллерийский корпус. Здесь он мог выполнять одновременно две задачи: вести огонь по советским позициям, на которые наступал II танковый корпус СС, и прикрывать левый фланг I танкового корпуса СС, предотвращая возможную советскую контратаку. Но этого было явно недостаточно. А потому Зепп Дитрих потребовал от командования группы армий «Юг» перебросить в район канала Шарвиз 23-ю танковую дивизию. Она должна была развить наступление на Цеце, откуда совместными силами можно было бы прорваться к Дунафёльдвару. Теоретически это соответствовало указаниям Гудериана, а на практике давало мощное фланговое прикрытие I танковому корпусу СС. Кроме того, в данный условиях можно было бы развивать наступление не только на юг, но и на восток – в направлении Шарбогарда. В данной ситуации восточный берег Шарвиза был бы захвачен не броском с севера, а танковым ударом с запада. Дитрих почти не сомневался в возможности реализации этого плана, а потому заранее повез строительные батальоны, которые должны были возводить мосты через Шарвиз.

Имелись все основания полагать, что восточный берег Шарвиза вряд ли можно было захватить рывком с севера. Так, например, генерал-майор Ваффен-СС Кремер полагал, что в сложившейся ситуации вообще вряд ли можно было продвинуться куда-то дальше Шарошда. В данной ситуации он надеялся, что форсирование канала значительно южнее позволило бы нанести удар с тыла сражающимся в данном районе частям Красной Армии. Только в этих условиях части II танкового корпуса могли попытаться прорвать советскую оборону на восточном берегу Шарвиза. В штабе группы армий «Юг» согласились с приведенными доводами. Для того чтобы обсудить детали данной операции, генерал Вёлер даже лично выехал в штаб 6-й танковой армии. Но при этом Гудериан выразил легкое недоумение, почему оба танковых корпуса СС оказались втянутыми в бои за небольшой участок местности, ограниченный Дегом и Эньингом. Еще больше его изумляло, почему наступление обоих корпусов развивалось в южном, а не в юго-западном направлении (в сторону Дуная). В ответ на это генерал-лейтенант Грольман пояснил, что направление наступления было предопределено особенностями территории в данное время года. «Впрочем, танковая армия намерена сохранить изначально запланированное направление наступления».

Эта беседа показывает, что в Верховном командовании сухопутных сил до сих пор не очень ясно себе представляли, какие сложности во время зимней оттепели представлял местный ландшафт. А потому «наверху» даже не допускали мысли о том, что танковые корпуса можно было применять не по «классической формуле». Нечто похожее можно было сказать и про Верховное командование Вермахта, за тем исключением, что там даже не пытались разобраться в сложившейся ситуации.

Тем временем части II танкового корпуса СС приблизились к главному советскому оборонительному рубежу, который в буквальном смысле слова был нашпигован противотанковыми минами и специальными заграждениями. Части Красной Армии, несмотря на высокие потери, продолжали ожесточенно сопротивляться продвижению немцев вперед. Но гораздо большие потери несли сами немцы. В безрезультатных атаках была уничтожена почти половина боевого состава немецких пехотных дивизий. По данной причине командование II танкового корпуса СС приняло решение перенести центр своего наступления на правый фланг, прикрыв тем самым 44-ю имперско-гренадерскую дивизию «Магистры Тевтонского ордена». Предвидя подобное развитие событий, советские части предприняли несколько отчаянных контратак, нанеся танковый удар с востока по позициям II танкового корпуса СС. Немцам удалось их отразить, но тем не менее Красной Армии удалось отвоевать территории, лежащие к западу от Шарошда. В данной ситуации это можно было считать тактическим успехом. Чтобы исправить обстановку, подразделения 44-й имперско-гренадерской дивизии были вынуждены наступать на Шаркерестур. В противном случае части II танкового корпуса СС не могли возобновить свое наступление. Вдобавок ко всему 2-я танковая дивизия СС «Рейх» в тот день потеряла своего командира. На пути следования из штаба дивизии в легкий вездеход, в котором находился командир дивизии, попал снаряд. Сопровождавший командира дивизии офицер тут же погиб. Сам генерал-лейтенант Ваффен-СС Остендорф получил очень тяжелое ранение. Он скончался 1 мая в военном госпитале в Бад-Ишле. Уже в последние дни войны, 6 мая 1945 года, он был посмертно награжден «Дубовыми листьями» к Рыцарскому кресту. Поначалу командование дивизией принял на себя командир артиллерийского полка штандартенфюрер Ваффен-СС Крейц.

Около 12 часов командование 6-й танковой армии сообщило в штаб группы армий о своих дальнейших намерениях: «II танковый корпус СС силами полка может атаковать на западном берегу канала Шарвиз, между Шопоньей и Калозом, что в итоге позволит сформировать плацдарм, с которого можно будет с фланга атаковать противника, находящегося на берегах канала у Шаркерестура». Во второй половине дня вновь продолжилось наступление I кавалерийского корпуса и I танкового корпуса СС. В 15 часов 30 минут кавалеристы из состава 4-й дивизии смогли прорваться на окраины Эньинга. Подразделения 3-й кавалерийской дивизии атаковали на высотах, расположенных чуть северо-западнее Мезё Комарома.

12-я танковая дивизия «Гитлерюгенд» перерезала дорогу Дег – Озора, которая проходила западнее Силаш-Балхаша. Этот населенный пункт продолжал удерживаться частями Красной Армии. Танковая дивизия «Лейбштандарт» вела бои на высотах к северу от Шимонторньи, где советские части имели очень выгодные позиции. Здесь проходил хорошо укрепленный оборонительный рубеж, который тянулся от Шар-Эгреша до Цеце. Сложности немецким танкистам также добавляло то обстоятельство, что здесь было сосредоточено значительное количество советских противотанковых орудий. О результатах наступления в 17 часов 15 минут сообщалось в группу армий «Юг»:

«Командование 6-й танковой армии считает, что противник на данном направлении смог соорудить мощные противотанковые укрепления, которые удерживаются близ Шимонторньи не только пехотой и многочисленными противотанковыми орудиями, но и мощным артиллерийским огнем с южного берега канала. Кроме того, можно было наблюдать оживленное передвижение частей противника в юго-западном направлении к Шимонторнье и восточнее Цеце. На данный участок было бы целесообразно направить части 23-й танковой дивизии и 1-й танковой дивизии СС „Лейбштандарт“. На западный берег канала необходимо перебросить боевую группу II танкового корпуса СС, чтобы та развивала наступление в направлении Калоза и продолжала двигаться на восток».

Начальник штаба 6-й танковой армии при этом выступил с идеей, что 25-я венгерская пехотная дивизия должна присоединиться к кавалерийскому корпусу и начать наступать по берегу озера Балатон. При помощи венгров предполагалось стабилизировать фронт от Балатона до Эньинга. При этом части кавалерийского корпуса должны были двигаться сугубо на юг, к Озору.

В ответ на это предложение командование группы армий «Юг» санкционировало временноеиспользование 25-й пехотной венгерской дивизии для зачистки территории вокруг Эньинга. При этом не исключалось, что наступление по берегу озера Балатон должно было осуществляться силами двух венгерских батальонов, входивших в состав армейской группы Балка. Однако этого не состоялось, так как Балк предостерег, что «венгры патологически не способны выполнить данное задание». Впрочем, он сам не возражал, чтобы батальоны были переданы под командование кавалерийского корпуса. В данной ситуации командование 6-й танковой армии предпочло отказаться от подобного «подарка». В итоге венгерские батальоны были переведены в резерв на позициях под Эньингом.

^{Истребитель танков из 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт»}

Между тем советское командование пустило в ход под Шимонторньей казачьи части. Узнав об этом, немецкое командование небезосновательно пришло к выводу, что 5-й советский кавалерийский корпус был переброшен на передовую. В итоге было принято решение о том, что подразделения 23-й танковой дивизии, равно как и весь I танковый корпус СС, должны были быть сосредоточены на восточном берегу канала Шарвиз, чтобы не дать возможности советским войскам окружить «запертый» под Шарошдом II танковый корпус СС. Немецкий генералитет не исключал возможности, что в данный момент на этот участок фронта советское командование перебросило бы XVIII танковый корпус, который должен был атаковать эсэсовцев по обе стороны от Шарошда.

В этот день III танковый корпус фактически не продвинулся вперед. Наступление удалось развить только 1-й танковой дивизии, но и ее успех был весьма относительным. В ходе этих боевых действий был захвачен мост у Шерегейеша. Произошло это буквально накануне наступления темноты, так что в 18 часов 15 минут части 3-й танковой дивизии могли начать формирование плацдармов на обоих берегах канала. Ранним утром предстоящего дня операции «Пробуждение весны» отсюда должно было продолжиться наступление в восточном направлении.

Собственно III танковый корпус наступал в двух направлениях – восточном и северо-восточном. В итоге командование армейской группы Балка предлагало установить фронт наступления по линии озеро Веленце – Ловашберень. Там IV танковый корпус СС (дивизии «Мертвая голова» и «Викинг»), усиленный 6-й танковой дивизией, мог начать наступление к северу от Секешфехервара. Это должно было помешать советскому командованию свободно действовать на территориях, примыкающих с запада и юго-запада к Будапешту. То, что в данной ситуации речь шла о старом и отвергнутом плане, не смущало ни Балка, ни начальника его штаба Гедке. Кроме того, остается непонятным, почему в расчет принимался IV танковый корпус СС, чьи силы вряд ли можно было использовать для успешного наступления против превосходящих в несколько раз частей Красной Армии. Командование 6-й танковой армии отнеслось без энтузиазма к данной затее. Для Зеппа Дитриха намерение послать ослабленный IV танковый корпус со специально подготовленного оборонительного рубежа у Секешфехервара куда-то на восток, на передовую, было равноценно самоубийству. Неудивительно, что подобной точки зрения придерживался и генерал Ваффен-СС Гилле. Он предвидел бесславный конец данной тактической авантюры.

В 21 час 35 минут генерал Вёлер связался с генерал-полковником Гудерианом и передал ему планы развития наступления на следующий день:

1) Дивизии «Лейбштандарт» и «Гитлерюгенд» вместе с I кавалерийским корпусом должны в срочном порядке создать плацдармы на берегах канала Шио северо-западнее Мезё-Комарома, Озоры и Шимонторньи.

2) 25-я венгерская пехотная дивизия должна сменить на позициях части I кавалерийского корпуса, дабы те предприняли наступление в южном направлении.

3) 23-я танковая дивизия должна следовать за 1-й танковой дивизией СС «Лейбштандарт», чтобы впоследствии развернуть наступление и создать наступательный плацдарм на восточном берегу канала Шарвиз близ Шар-Эгреша, что откроет путь для наступления II танкового корпуса СС на Дунафёльдвар.

4) С той же самой целью боевая группа II танкового корпуса СС должна начать наступательные действия на западном берегу канала Шарвиз между Шопоньей и Калозом. Эти действия позволят поддержать наступление основных сил II танкового корпуса СС ударом с юга. Впоследствии 44-я имперско-гренадерская дивизия «Магистры Тевтонского ордена» должна также начать наступление на Калоз.

5) На предстоящий день армейская группа Балка должна запланировать наступление в восточном и северо-восточном направлениях с плацдарма, сформированного близ Шерегейеша.

6) Кроме этого, армейская группа Балка должна подготовить наступление IV танкового корпуса СС к северу от Секешфехервара, которое постепенно должно будет устремляться в восточном направлении. В отличие от ранее предполагавшегося усиления IV танкового корпуса СС, 6-й танковой дивизии теперь этого делать не предполагалось. Она должна была остаться оперативным резервом, который в любой момент мог потребоваться на любом направлении наступления.

К великому удивлению Гилле и Зеппа Дитриха, генерал-полковник Гудериан почти сразу же согласился с идеей использования в наступлении IV танкового корпуса СС. Генерал Вёлер (не без ехидства) объяснял подобное решение тем, что II танковый корпус СС не смог добиться ощутимых результатов при прорыве прежних советских оборонительных рубежей: «В условиях, когда на эти рубежи был подведен советский 18-й танковый корпус, у вас нет никаких шансов».

^{Загрузка боеприпасов в одной из венгерских деревень}

Самое поразительное заключалось в том, что в Верховном командовании Вермахта в те часы рассматривали возможность развития («основного») наступления по реке Драва, которое должно было увенчаться успехом после того, как в ближайшие 48 часов на севере будет окончательно сломлено советское сопротивление. В журнале же боевых действий Верховного командования Вермахта при этом вообще ни одним словом не упомянуты бои, которые вела 6-я танковая армия. Это еще раз наглядно показывает, что в Верховном командовании Вермахта не имели реального представления (или не хотели иметь) относительного того, где разворачиваются основные бои у озера Балатон.

В то же самое время командование 3-го Украинского фронта стало сосредотачивать свежие советские части на втором эшелоне оборонительных сооружений. Незадолго до этого юго-западнее Будапешта была заново сформирована 9-я гвардейская армия (она преимущественно состояла из стрелковых дивизий). Ее предполагалось использовать для наступления на Вену (Венская наступательная операция), однако маршал Толбухин ходатайствовал перед Сталиным, чтобы ее оставили для ведения оборонительных боев. Ставка отказала Толбухину. В тот же день вышла директива, которая предполагала использование новых соединений не для обороны, а исключительно для наступления. Они должны были перейти в наступление не позднее чем 15–16 марта 1945 года. Впрочем, Ставка разрешила использовать эти свежие силы для того, чтобы разгромить у озера Балатон наступающие немецкие части, что должно было стать стратегической предпосылкой для наступления на Вену.

10 марта 1945 года (суббота). Пятый день операции «Пробуждение весны»

«Температура опять колеблется в районе 0 °C. Небо затянуто плотным слоем облаков, идет снег с дождем. Состояние территорий и дорог ухудшается прямо на глазах. Они вновь превращаются в болотину и трясину».

Буквально накануне командование группы армий «Юг» и командование 6-й танковой армии надеялись, что погода улучшится, а стало быть, дороги и прилегающие к ним территории просохнут и станут более проходимыми для техники. По крайней мере, можно было бы вовсю использовать танки и штурмовые орудия. Но резкая перемена погоды поставила крест и на всех этих планах и перечеркнула все надежды. Даже само название операции, «Пробуждение весны», выглядело как какая-то ироничная стратегическая усмешка.

В то время как XCI (91-й) армейский корпус Главнокомандующего на юго-востоке пытался хоть как-то закрепиться на плацдармах по реке Драва, 2-я танковая армия начала свой отвлекающий маневр у южного окончания озера Балатон. В принципе данная операция была необходима, так как советские войска могли в любой момент сбросить немецкие части в Драву. Как и предполагалось ранее, в отвлекающем наступлении принимали участие 71-я пехотная дивизия и 16-я панцергренадерская дивизия СС «Рейхсфюрер». Оба эти соединения должны были нанести удар несколько южнее, нежели предпринимались все попытки ранее. Сразу же можно сказать, что им не удалось достигнуть потрясающего тактического успеха. К концу дня немецким дивизиям, которым приходилось отражать отнюдь не одну советскую контратаку, удалось продвинуться в глубь позиций Красной Армии всего лишь на 5 километров. Произошло это главным образом близ Киш-Байома. Впрочем, и этот относительный успех немцев позволил им расширить свое наступление. Но все это компенсировалось тем, что на остальных участках фронта у южного окончания Балатона немцам с каждым разом все сложнее удавалось отражать советские танковые атаки. В итоге 2-я немецкая танковая армия вместо запланированного наступления (за исключением одного участка) перешла в глухую оборону.

На пятый день наступления не предвиделось никаких успехов и у 6-й танковой армии. Грязь и повсеместная болотина не позволяли использовать ударную силу армии – танки. В данных условиях вновь возрастало значение пехоты. Поэтому появление на передовой 25-й венгерской пехотной дивизии для немцев оказалось очень кстати. Весь день венгры вели бои за Эньинг, который оказался взятым ими уже к концу суток. Ближе к ночи 25-я венгерская пехотная дивизия, подчиненная I кавалерийскому корпусу, смогла выйти к высотам, располагавшимся за пределами этого населенного пункта. В данных условиях собственно кавалерийские подразделения продолжали наступление в южном направлении. 3-я кавалерийская дивизия, усиленная боевой группой 4-й кавалерийской дивизии, смогла достичь Мезё Комарома. Кроме того, она смогла отбросить советские войска с высот по берегу Шио, находившихся чуть западнее. Но это еще не означало успешного наступления немцев по всему каналу Шио. Более того, командование I кавалерийского корпуса получило приказ не медлить у каждого укрепленного пункта, который удерживался красноармейцами, а как можно быстрее двигаться вперед в северо-западном направлении от Мезё Комарома. В этих условиях 25-я венгерская пехотная дивизия должна была наступать от Эньинга на Шиофок, а затем – на село Сабади. Одновременно с этим I танковый корпус СС, которому была подчинена 23-я танковая дивизия, должен был стремительно продвигаться вперед, ликвидируя советские оборонительные рубежи по восточной части Шио (в Озоре, Шимонторнье, Шар-Эгреше). По данному поводу в журнале боевых действий группы армий «Юг» сообщалось:

«Здесь противник стремится сконцентрировать на оборонительных рубежах значительные силы, используя в качестве главных опорных пунктов Шимонторнью и Озору. Здесь ими запланирован прорыв, для чего предпринимаются многочисленные контратаки на Яношхазу, что позволяет им удерживать дорогу, связывающую Шимонторнью и Цеце. Пока все контратаки противника успешно отражены».

12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд» к вечеру с огромным трудом смогла захватить Силаш-Балхаш, который считался одним из опорных пунктов Красной Армии на южном фланге. Но при этом 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт» вела бои едва ли не в тылу дивизии «Гитлерюгенд» – там оставались огромные территории, которые продолжали удерживаться красноармейцами. Чтобы справиться с данной задачей, на этот участок фронта пришлось перебросить 403-й народно-артиллерийский корпус, штаб которого обосновался в Деге. Все делалось для того, чтобы сформировать на берегах Шио несколько немецких плацдармов.