Текст книги "One and Only"
Автор книги: Андрей Клименко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Нет, я, конечно, родителей очень люблю и невероятно по ним скучаю. Но, черт возьми, почему они приехали именно сейчас, когда на моей руке татуировка (она, кстати, с каждым днем становится все ярче и ярче, хотя еще все равно тона тускловаты и темноваты), за которую мама-папа меня не просто убьют, а будут долго и мучительно убивать, и в итоге возьмут измором; и когда рядом со мной стоит Макс (вряд ли мои предки знают, что он супер-стар, хоть какой-то плюс) с двумя сумками забитыми вещами. Почему с двумя? Да потому что одна была моя, та самая из танцшколы, а вторая его, как он сказал в машине: «У меня всегда в этой машине лежат вещи, на всякий случай, а учитывая, что мне надо в чем-то спать и выходить из душа, эти вещи переезжают в твою квартиру. В шкафу полно места, я видел, так что никаких возражений».
Пока я судорожно соображала, что же делать, а Звездун, видимо, рассуждал о вторжении инопланетян в мою квартиру (хотя, нет, про инопланетян он точно не думал, но все равно стоял столбом и смотрел на кучу сумок в прихожей), моя дорогая мамулечка все разрулила.
– Ринни!!! Моя милая Ринни, – налетел на меня ураган «мама Оля», задушил в объятиях, измучил щеки, осмотрел строгим взглядом с ног до головы и вынес вердикт: – Ты похудела! Снова похудела! Сколько ж можно?! Щечек совсем не осталось!!! Стой здесь, покажу, что привезла!
Мама упорхала на кухню, я уже было выдохнула, заранее зная, что, когда она вернется, урагана уже не будет, только легкий след от него, но очнулся Звездец. Рядом со мной упали две сумки, шикарные мужские кеды скользнули на полку, руки Макса обвили мою талию, а его дыхание защекотало ухо.
– Гринаааа, – протянул он. И что же я слышу? Неужто угроза в интонациях? Хм… – Это, вообще, кто?
– Нашествие монголо-татарского ига, – буркнула я, и Звездун развернул меня к себе лицом.
– Вот как? – приподнял он бровь, – Эта женщина больше похожа на тебя, чем на Чингисхана.
– Это мама моя. А в ванной папа сидит. Вот умеют ведь не вовремя приезжать! – Макс как-то неодобрительно на меня смотрел, с осуждением.
– Не смотри на меня так! – я старалась говорить тише, все еще не выбрасывая мысль о татуировках у меня на запястье, – Лиан, надо как-то спрятать мою татуировку. Родители меня убьют, если узнают, что на мне какие-то письмена!
– Не паникуй, я наложу морок, и кроме тебя никто эту татуировку не увидит, – улыбнулся вдруг Лиан, – Расслабься, разувайся давай и проходи внутрь. Чего на пороге то стоим? Я пойду, наши сумки уберу в комнату, и будем знакомиться с родителями.
И чего он такой довольный?! Нет ни единого повода радоваться. Блин! Ну как же так? У моей мамы ведь навязчивая идея выдать меня замуж, от нее теперь не отвяжешься ведь!!! А если наш дорогой Макс включит свое чертово обаяние, то всё, пиши пропало, ибо что-то мне подсказывает, маме он точно понравится, любит она у меня вот таких очаровательных бруталов. Надо ж было так вляпаться!!!
Я скинула с себя кроссовки и толстовку. Ко мне снова подошел недожених, взял мою татуированную руку, что-то шепнул.
– Все, татуировку никто не увидит. Куда там твоя мама пропала? – спросил он. Я лишь пожала плечами и мы прошли в гостиную.
– Мам, – позвала я роющуюся в громадной сумке маман.
– Да, да, солнышко, пять секунд, – глухо отозвалась она, не отрываясь от поисков.
Мы с Максом сели на диван и стали ждать. С каждой секундой меня эта вся ситуация бесила все больше, а Звездун сиял, как начищенный медяк. Мир сходит с ума! Какой-то дурдом на выезде, реально.
– Нашла! – вскочила маман с большим красивым пакетом в руке, но, увидев сидящего рядом со мной Макса, как-то по-детски прикрыла рот ладошкой и произнесла: «Ой». Бурная реакция, что еще сказать. А Звездун не растерялся. Встал с дивана, подошел к моей шокированной маме, поцеловал ее руку:
– Добрый день, Ольга Анатольевна, – откуда он знает её имя?! – Меня зовут Лиан, я… кхм… друг вашей дочери, – уверена, в его лазурно-карих глазах сейчас пляшут чертики, а на щеках виднеются ямочки. Очаровательный подонок…
– День добрый, – пробасил строгий голос моего папы с порога гостиной. Он был в одних домашних серых штанах, сверкая все еще шикарным торсом, не понимаю, как можно быть в таком тонусе в сорок три года, но мой папаня и не такое может. Я встала на диван с криком: «Папочка!!!», чуть разбежалась и запрыгнула аккурат в папины объятия, повиснув на нем. Как в детстве.
– Здравствуй, дочка, – задорно, но в то же время с нежностью, произнес папа. Я обняла его еще крепче, – Осторожней, раздавишь старика, – засмеялся он, кажется, забыв, что в комнате есть улыбающиеся мама и Макс.
– Ну, какой из тебя старик, ты еще о-го-го! – сказала я, выбравшись из его могучих обнимашек. К нам подошел Звездун, протянув папе руку.
– Здравствуйте, Олег Станиславович, – Звездец выдержал папино рукопожатие, на что отец довольно хмыкнул, – Я рад познакомиться с родителями Ринни.
– Значит, ты – Лиан? – спросил папа, обнимая меня левой рукой за плечи. Макс кивнул.
Оказывается у папы и у моего «как бы жениха» примерно одинаковое телосложение, хотя папа на пару сантиметров выше, да и в плечах пошире Звездуна будет, но тоже ненамного. У папы волосы иссиня-черные, а у Макса они темно-коричневого цвета. И глаза, у папы ярко-голубые, даже лазурные, у Макса не такой яркий оттенок голубого переходит в карий (цвет крепкого черного чая, если конкретнее). В этом баттле победил мой папулька. А Звездун – лошара. Так, главное, не засмеяться в голос, иначе меня быстро в дурку определят.
Кстати, если Звездуна можно сравнить с моим папой, то меня – с мамой, хотя говорят, что с папой мы больше похожи, врунишки, видимо. У нее длинные светло-каштановые кудри, у меня каштановые чуть-чуть вьющиеся. Глаза не сравнить, они у меня постоянно разного цвета, обычно в пределах оттенков зеленого, но в свете последних событий и красный проявляется, а у мамы глаза карие, красивого орехового оттенка, светлее, чем у Макса. Мама меня выше на три сантиметра ровно и в груди шире на размер. Хотя сама по себе она довольно-таки худая, но не тощая. Как в шутку говорит мой папаня: «О скалы не бьюсь и в жиру не тону. Есть за что ухватиться, это главное».
Из размышлений меня вытянули руки отца, точнее щелчки пальцами перед моим лицом.
– Ты чего зависла, дочь? – я проморгалась.
– Да так, задумалась, – осмотрела комнату, нахмурилась, – А где Зв…Лиан с мамой?
– Оооо, ребенок, ты заболела? – папа заглянул мне в глаза, покрутил лицо, держа его за подбородок, даже реакцию зрачков на свет проверил, – Странно. Вроде все нормально, а рассеянная. Никогда не была такой. Влюбилась в этого пацана, да? – я ошарашенно смотрела на папу. Нифига ж себе выводы!
– Ни в кого я не влюбилась. Тем более в этого Звездуна! Ты что? – запротестовала я. Отец снисходительно улыбнулся и усадил меня на диван. Так, понятно, сейчас будет «конструктивный» разговор. Знаем, проходили.
– Пока мать твоя неугомонная утащила парня на балкон разбираться с вещами, мы с тобой все обсудим.
– Да нечего обсуждать, пап. У нас с Максом общая неприятность, с которой нам придется разобраться, по отдельности там не получится, – вроде не соврала, но и ничего конкретного не сказала.
– Это не неприятность, родная, – взяв мою левую руку и обводя контуры татуировки, произнес папа. Почему он видит мою татуировку?! Макс, скотина! Голову ему оторву!!!
– Пап, погоди минуту, хорошо? – сказала я и понеслась через свою комнату на балкон.
– Макс, твою волшебницу! Я тебе сейчас руки оторву и в одно место засуну!!! – попутно рычала я, – Возомнил себя мега-колдуном! Мерлин недоделанный!!!
В коридоре меня нагнал отец, схватил за плечи и утащил обратно в гостиную.
– Дочь, успокойся! Что ты горланишь, как потерпевшая? – усадили меня на диван папины могучие руки.
– Да он… да я… аааааааа!!! – стенала я, толи от бессилия, толи от злости, и уронила голову на спинку дивана, прикрыв лицо ладонями.
– Так, дочь, ты чего взбеленилась то так? Это из-за того, что я понял насчет твоей влюбленности что ли? – хмурился папа. Так и хотелось сказать: «Бать, ты че курил?! Ты больной или притворяешься? Неужто настолько все плохо? Совсем клиника?!», но отцу так говорить нельзя, поэтому я вдохнула, выдохнула, посчитала до десяти и сказала:
– Пап, прекращай нести эту ахинею. Я не влюбилась. А Максу этому я надеру его смазливый зад! Достал, ей-богу, достал! Понимаешь, папочка? Не понимаешь… – тараторила я, размахивая руками. Истеричка ненормальная, блин!
– Так, солнышко, успокойся, – начал обеспокоенный моим состоянием отец, – Не влюблена, это хорошо. Татуировку сделали совместную, не страшно. Я слышал, сейчас очень многие делают парные татуировки. Ничего страшного. Чего ты так взъелась то на парня? Нормальный ведь пацан, приветливый, сильный, – я в шоке уставилась на папаню.
– Папааа, это вообще ты??? Тебя подменили? В тебя вселился пришелец? – вглядывалась я в его лицо, – А нет, я знаю, ты вместо ромашки какую-то другую траву сегодня выпил!
– Грина, ты меня пугаешь. У тебя, что, проблемы с наркотиками? – уставился на меня он. Я встала с дивана и начала мерить шагами комнату. Мой мощный папочка наблюдал за моими действиями и что-то прикидывал в голове.
– Так, всё! Пап, мне надоел этот цирк. Давай по порядку, – присаживаясь рядом с папой, серьезно начала я.
– Хорошо, дочь. Давай серьезно и по порядку, – кивнул он. Макс с мамой гремели какими-то банками на балконе, шуршали в коридоре, но к нам не заходили.
– Почему ты не злишься из-за этой чертовой татуировки?
– Ты уже взрослая женщина, как бы это ни было трудно принять мне, как отцу. Захотела эту тату, хорошо. Я думаю, ты способна принимать рациональные решения, – обнял меня за плечи мой добрый папулька. Интересно девки пляшут, когда это он стал не против писанины на моем теле?
– Так, ладно. С этим разобрались. Едем дальше. С чего это ты вдруг стал не против парня в нашем доме? Ты же всегда ко всем мальчикам в моем окружении относился плохо, даже Сережку не воспринимал первое время…
– Ну, милая… Ты ведь моя маленькая принцесса, я хочу тебя защитить от всего и всех. И вообще, с чего ты взяла, что я отнесся к Лиану хорошо? Он еще ничего такого не сделал, чтобы заслужить мое уважение и доверие, – лукаво подмигнул папа. Я рассмеялась. Умеет же серьезный разговор в шутку перевести.
– Но, Грин, первое впечатление у меня пока более-менее хорошее.
– Это зря… Ну да ладно, – махнула рукой я, – Значит, ты не станешь ругаться насчет татушки? – отец с улыбкой кивнул, – Это значительно упростит мне жизнь. Надеюсь, мама тоже не станет устраивать скандал из-за этого недоразумения.
– Не станет, – улыбнулся мне папа и поцеловал в щеку.
– Спасибо, пап, ты самый лучший!!! – он усмехнулся, а я крепко-крепко обняла его. Как же я скучаю по нему и по маме, кто бы знал только…
Минут пять папа убаюкивал меня в своих воистину медвежьих объятиях, гладил по голове, создавая «взрыв на макаронной фабрике» (там итак вечный шухер, блин, теперь еще хуже будет). Но всю идиллию испортил Макс. Вот чего приперся, спрашивается?!
– Ринни, мы обедать то будем? – на ходу говорил он, потом увидел, что пришел не вовремя, – Извините, не хотел помешать, – и я так смачно зевнула, Звездун хохотнул.
– Будем, будем, сейчас придумаю что-нибудь, – ответила я, – Папа, бессовестный, чуть не усыпил меня своими обнимашками!
И что я вижу? Мой биг-папа засмущался!!! Ну, ничего себе! Но, быстро опомнился, скрыв смущение серьезным «приказом»:
– Значит так, дети, я пойду матери помогу с её барахлом, а вы быстренько сообразите обед, – и уже на выходе из комнаты добавил: – Будете ругаться и спорить, обоим уши надеру.
Ну, круто! Ведь он выполнит свою угрозу, точно знаю. Значит, надо как-то тише быть. Я со вздохом подошла к холодильнику, заполненному до пределов. Бедненький мой, скоро лопнет…
Со спины ко мне подошел горе-жених и положил свой острый подбородок мне на плечо.
– Что готовить будем? В этом изобилии продуктов так сложно определиться.
– Определимся как-нибудь, не волнуйся. Голодным точно не останешься, – раздраженно сказала я и дернула плечом, чтобы голова Макса этого противного подлетела.
– Колючая вредина! – недовольно сказал он.
– Не нарывайся. Иначе мои предки тебя в порошок сотрут. Полубог, блин. Скажи, спасибо, что я это еще собственноручно не сделала! Как ты мог меня так подставить с татуировкой?! – осуждающе смотрела на него я, стараясь говорить тише.
– Что значит «подставить»? Я все сделал как надо! – оправдывался он, потом взял мою руку, повертел её, – Ничего не понимаю, Грин. На тебя, видимо, не действует моя магия. Потому что морок успешно снят, даже следа нет, как такое может быть? – непонимающе говорил Лиан. Я лишь развела руками.
– Нам повезло, что отец первым заметил тату, и скандала удалось избежать….
* * *
Спустя час, когда у нас с «женихом» был готов обед из трех блюд, а родители разобрались со всеми сумками, мы все уселись за стол. Родители расспрашивали Макса о том, как он живет, где, с кем. Он качественно не врал, но и не сказал ничего правдиво, мне так обходить прямые вопросы никогда, наверное, не удастся… А потом, у мамы возник прекраснейший вопрос:
– Ребята, расскажите мне, как вы познакомились? – я шокировано посмотрела на Макса, Макс – на меня. Мда, похоже, сейчас начнется полет моей великой фантазии. Или нет…
– Совсем недавно, в Москве проходил концерт ЛЮБИМОГО исполнителя Грины. У нее был проход за кулисы, а я был одним из организаторов концерта, так и познакомились, – улыбаясь, начал он.
– На самом деле, это Ника с Лекси притащили меня на этот чертов концерт. Этот «исполнитель» мне вообще не нравится, – уточнила я.
– Да ладно, Ринни, чего ты стесняешься, все ж свои. Признай, что ты без ума от него. Иначе, зачем было тебе так рваться в эпицентр событий? – вот жук!
– Не слушайте его, он бредит, – улыбнулась я родителям. Они всеми силами боролись со смехом, я заметила!
– Если вы знакомы совсем недавно, с чего решили вдруг сделать одинаковые татуировки? – с прищуром спросила мама. Мы со Звездуном снова переглянулись. Не знаю как, но я поняла, что ему в голову на этот раз ничего не приходит, и выкручиваться должна я.
– Он проиграл мне спор, – после пятисекундной заминки выдала я. Взгляды папы-мамы говорили: «Вот как? Интересно».
– Ну, я давно хотела сделать себе эту татуировку, красивый аккуратненький браслетик. Его эскиз долго придумывала, в этом браслете переплетено много важных для меня символов. Ну и само собой татуировка то женская. А Лиан проиграл, и ему пришлось тоже сделать себе эту татушку. А вообще, были бы вы почаще дома, знали бы, что значит для меня этот браслет и все его переплетения!
Нет, ну все-таки во мне умирает великая актриса. Как красиво соврала (да, это плохо, но не скажу же я родителям, что Макс не человек и мне нужно переехать в другой мир), еще и на родительскую совесть надавила, что они уделяют мне мало времени. Я за это их никогда не осуждала, так как знала, что их работа – это их жизнь, любимое дело и т. д. Родители стыдливо опустили головы. Кстати, надо придумать, что сказать родителям, насчет того, что меня с завтрашнего дня дома не будет… Черт!
– Мам, пап, простите, я не хотела вас обидеть. Я понимаю, что эти исследования для вас много значат, – подошла я к родителям и обняла их.
* * *
– Олег Станиславович, тут такое дело… – начал Лиан, когда с обедом было покончено.
– Что случилось? – нахмурился мой отец.
– Нам с Гриной нужно уехать…
– Куда и зачем? – спросил папа, поглядывая поочередно то на меня, то на Макса.
– В Лондон. У меня там важное выступление, Грина, как мой новый хореограф, должна все состыковать. У нас очень мало времени, завтра утром вылет, – объяснил Звездун. Я лишь затравлено кивнула. А что мне остается?
– Ты никуда не поедешь, – строго проговорил отец, смотря на меня. Ну, супер! И что делать? Я не хочу всю жизнь проходить с этой чертовой татушкой! Потому что она связывает меня с этой занозой в пятой точке, ну в смысле со Звездунчиком-Максом. Если б они не приехали, никто бы даже и не заметил, что меня нет дома!
– Со мной Сережка поедет. Мам, пап, вы не можете меня не отпустить, от этой поездки зависит моя карьера! Это ведь мировой уровень! Ну, пааааап, – так, теперь глазки, как у кота из Шрека. Он на это выражение всегда ведется. Да.
– Ой, ладно, ладно! Не ной только, Грина, – стал отмахиваться от меня папа. Что примечательно, мама все это время просто сидела и улыбалась. Загадочно так.
Сразу после этого я созвонилась с подругами, мы договорились встретиться у Ники через полчаса. Пока я собиралась, мама вертелась около меня, рассказывала интересные истории, произошедшие с ними в Италии, где они были весь прошлый месяц, и попутно показывала мне наряды, которые привезла в подарок мне и моим подругам. Честно, иногда эта её гиперактивность раздражает. Особенно сейчас. Но куда деваться, мама есть мама…
– Знаешь, дочь, а этот Лиан очень хороший мальчик, ты делаешь правильный выбор, – вдруг сказала маман заговорческим шепотом. Начинаааается в колхозе утро…
– Никакой выбор я не делаю, мама. Мы просто работаем вместе! – возразила я, яростно бросив футболку в сумку, которую начала собирать для «отъезда».
Хвала небесам, в этот момент зашел Макс.
– Не помешаю? – и снова эта обаятельная улыбка с ямочками, – Грина, нам через три минуты надо выехать, ребята ждут.
– Хорошо, иди обувайся, я сейчас, – ответила ему я. Закрыла полупустой чемодан и повернулась к маме.
– Я побежала, мы к вечеру будем, не скучайте, – поцеловала ее в щеку, взяв из рук мамы пакет (точнее, мешок) с подарками для Ники и Леськи.
Быстро влезла в кроссовки и вышла из квартиры. У подъезда, в машине, меня уже ждал «жених». Я закинула пакет на заднее сидение, запрыгнула на место штурмана, и машина вырулила с парковки. Ехали мы в тишине, ни о чем говорить не хотелось, но Макс все испортил уже через пять минут.
– У тебя обалденные родители, Грина. Только вот ты же говорила, что одна живешь…
– Они постоянно в разъездах. Дома бывают максимум по две недели, – нехотя объяснила я.
– Скучаешь по ним? – посмотрел на меня Звездун.
– Конечно. Но я уже привыкла. Они с самого моего детства редко бывают рядом, но я точно знаю, что они меня любят и работают для моего же блага.
– Знаешь, я тоже очень редко вижу своих родителей. У Богов совершенно нет времени на своих детей, – с грустью сказал Лиан, – Хотя маму я вижу чаще, чем хотелось бы. Она любит приходить ко мне во снах и нести всякую чушь.
– Твоя мать – Богиня снов? Или что? – Макс загоготал.
– Нет, она просто Богиня. Наши Боги не разделяются, они все равны, хотя есть те, которые контролируют только отдельные сферы жизни, – просмеявшись пояснил он, заворачивая во двор Ники.
– А почему ты Полубог? – Лиан хмыкнул.
– Чтобы называться Богом, нужно приобрести определенные знания и умения, там много тонкостей, Грина, позже узнаешь. Не всё сразу, хорошо? – я кивнула и вышла из машины, которую Макс успел припарковать.
В квартире Ники нас ждала целая толпа народа: Ника и Лекси (само собой), Игорь с Нэйтом (кто бы сомневался то), Серега, Ник и Лео (братишка Вероники). Я со всеми поздороваться толком не успела, так как на меня налетел второй за день ураган: Леонид. Этот шестнадцатилетний мальчишка поражал меня с каждым разом, когда мы виделись. Сейчас вы все поймете…
Во-первых, он около года назад стал на голову выше меня. Во-вторых, Лёнька из худощавого мальчишки постепенно превратился в медвежонка, так как набрал приличную мышечную массу. Это называется – спасибо вам, восточные единоборства, пейнтбол и еще бесконечное множество чисто мужских увлечений. В-третьих, у него теперь новая стрижка: виски выбриты практически под ноль, украшая голову Лео коротеньким темным ирокезом. Ну, а в-четвертых, он серьгу из левого уха вытащил, которая сопровождала его раньше всегда и везде, начиная с двенадцати лет.
В общем, вот это чудо захапал меня в свои объятия, приподнял и покружил…
– Лёнька, пусти, раздавишь ведь, – прокряхтела я. Сильные руки Мелкого осторожно поставили меня на пол и ослабили хватку.
– Прости, – пробасил он. Как быстро растут дети… Кажется, еще недавно был маленьким мальчишкой, которого мы с девчонками спасали от старших приставучих ребят. А сейчас, самой от него спасаться приходится. Беспредел.
– С каждым разом ты всё необъятнее, Лео! – поддела я, потрогав шикарный бицепс. Он по-детски мило улыбнулся и немного покраснел.
В то время, пока я обнималась с Лёней, Макс со всеми поздоровался, пожав руки парням и засмущав моих подруг (иначе, почему они такие румяные стояли?).
– Грина, может, ты все-таки познакомишь нас? – дотронулся до моего плеча чем-то недовольный Макс.
– Мелкий, познакомься, это Макс, – улыбнулась я Лёне, указывая на Звездуна.
– Мистер Самомнение, познакомься, это Лео, – насколько можно милее улыбнулась я Максу, показывая на почти братишку. Звездун лишь приподнял бровь. Но в следующую секунду, одна его наглая лапища уже покоилась на моей талии, а вторая пожимала руку Мелкого, который на его фоне, действительно, смотрелся мелким. Парни обменялись любезностями, и мы, наконец, прошли в гостиную.
У Ники в зале было достаточно пространства и мебели, так что мы все удобно разместились на огромном диване и креслах. Звездец уселся рядом со мной, устроив свою тяжеленую ручищу на моих хрупких плечах. Ну как можно быть настолько обнаглевшим и самодовольным?!
Передернула плечами. Намек не прокатил. Превосходно…
– Макс, убери свою лапищу с моих плеч, – прорычала я ему на ухо. Он приподнял правую бровь (коронный взгляд, тоже мне) и переместил руку с плеч на мою талию.
Все обсуждали какие-то незначительные мелочи насчет взаимоотношений Черно-Белых парочек, а я не могла ни о чем думать, кроме как об обжигающей руке Звездуна на моем теле. Я так кони двину скоро!
– Лео, пойдем прогуляемся, до твоего любимого кафе-мороженого дойдем? – обратилась я к братишке, прерывая беседу ребят. Он улыбнулся, посмотрел на часы.
– Ринни, прости, мне через пять минут уйти надо, у меня встреча, – грустно произнес Лёнька.
– Он тут у нас на свидания ходит, на каком-то рок-фестивале девчонку подцепил, – задела брата Ника.
– Ой, завидуй молча! – огрызнулся он.
– Так, брейк! – нахмурилась я, – Лео, пойдем я за тобой дверь закрою. А вы, девочки, идите на кухню. Оставим парней, пусть посекретничают.
Я прям миротворец. Эх… Зато вырвалась из «объятий» надоедливого женишка. Пожелав Мелкому удачи и закрыв за ним дверь, пошла на кухню, где меня уже ожидали подруги с расспросами.
– Ну, Грина, рассказывай, – начала Ника. Вот неугомонная то…
– Что?
– Ничего себе! Ты встречаешься с самым популярным мужчиной в мире, и еще спрашиваешь «Что?», – набросилась на меня она.
– Да не встречаюсь я с ним! Больно надо…
– Так это ты была на тех фото! – воскликнула Лекси. – А я-то думаю, что-то силуэт знакомый! Ты и есть та самая «таинственная незнакомка охмурившая самого Макскинга»!
– В смысле? Что значит охмурившая Макскинга? Сдался мне этот ваш Макс! Пфффф…
– Так, так, так… – начала постукивать по столу своими идеальными ноготками Ника, – А вот это уже интересно. С чего вдруг такая бурная реакция? Не припомню за тобой такого…
– Да потому что этот ваш Звездун у меня уже вот, где сидит, – указала я на горло. И с рыком уронила голову на сложенные на столе руки. Лекси дотронулась до моего плеча:
– Ринни, скажи, у вас с Максом так же появились татуировки, как и у нас?
Я со вздохом начала рассказывать всю историю с самого начала, опуская лишние подробности, добавляя кучу своих комментариев. Девчонки смеялись надо мной, я размахивала руками, изображала Макса, кривлялась. Через какое-то время на кухню заглянул улыбающийся Нэйт.
– Девчонки, вы уже почти три часа болтаете. Лекс, поехали домой.
Вот это да! Столько нежности. Как будто они с Лекси уже несколько лет женаты. Я в шоке уставилась на подругу, Ника прикрылась рукой, а покрасневшая Лекси встала со стула:
– Пока, девчонки. Ринни, надеюсь, тебе понравится в его мире. Усмири немного свою гордость и взбалмошность, и тогда у тебя все будет восхитительно, – улыбнулась она, беря Нэйта за руку, который перед тем, как выйти с кухни, лукаво подмигнул мне. Клоун. Я хихикнула. Ника лишь отсалютовала уходящей парочке и скорчила недовольную мордашку.
– Вот скажи мне, Ника, что за мордочки?
– Я неудачница, понимаешь? И ты, кстати, тоже. Одной Олеське повезло, ей нормальный «жених» достался. Этот Игорь вообще неадекватный, и Макс, судя по твоим словам, такой же. Но так как он мой кумир и про него я плохого ничего сказать не могу, тебе тоже повезло. А я лошара последняя!
– Мы придумаем что-нибудь. Лиан обещал, что мы найдем способ избавиться от татуировок, – обняла я подругу.
– Ладно, пойду заберу этого орангутанга, пусть везет меня домой, ну или Сережку попрошу. Будь умницей, хорошо? И мешок разбери, там мама кучу шмоток вам с Леськой передала.
– Ладно. А ты будь осторожнее там. Неизвестно насколько ненормален другой мир, вдруг там все такие же упоротые, как Игорь, – вот это напутствие.
Мы с подругой еще раз обнялись, и я пошла в гостиную, где сидели Макс, Игорь, Ник и Серега.
– Лиан, домой меня отвезешь?
– Серый отвезет, встретимся там, – подошел ко мне «жених», чмокнул в щеку и свалил из квартиры Ники. Мда уж…
* * *
Мы с Сережкой молча дошли до его автомобиля, который впоследствии оказался моей Хондой. Мой хмурый друг протянул ключи.
– Не, давай ты поведешь, что-то я устала сегодня, – сказала я и запрыгнула на штурманское место.
Около пяти минут мы сидели, как два идиота, в незаведенной машине и пытались подобрать слова для начала разговора. Не выдержав, я нарушила давящую тишину:
– Скажи, а в вашем мире красиво? – друг повернулся ко мне лицом, в его глазах была необычайная тоска.
– Да, Ринни, тебе там понравится. Из твоей комнаты сделали выход в придворный сад и оборудовали танцевальный зал рядом. Я лично выбирал апартаменты для тебя, чтобы не было никаких неудобств, – как-то сухо ответил Серый.
– А какие могут быть неудобства? – нахмурилась я, уже представляя себе самые ужасные картинки со скалящимися вампирами, одетыми в средневековые лохмотья, а рядом с ними лысого пузатого мерзкого дядьку, капающего слюной. Фу…
Друг прыснул со смеху, видимо у меня на лице жуткие гримасы.
– Я имел ввиду соседство с моим братом, а ты что подумала, моя глупышка? – отсмеявшись, сказал Сережа. Я опустила взгляд, немного засмущавшись. Да, у меня всегда была богатая фантазия, и он об этом прекрасно знал.
– Знаешь, Грина, я безумно скучал, – обнял меня лучший друг.
– Не ври, с вашей-то скоростью, ты мог хоть каждый вечер навещать меня и девчонок. Я уже молчу про телепорт, – недовольно высказалась я.
– Не всё так просто, родная. Кстати, ты теперь официально можешь считаться моей маленькой сестренкой, раз уж вы с Лианом вместе…
– И ты туда же?! Я бросаю всё здесь, чтобы найти способ избавиться от этого смазливого дегенерата, а ты такие вещи говоришь, Сереж!
– Остынь. Я пошутил. Меня уже просветили насчет ваших татуировок и их появления. Хочу предупредить, вам с братом моим придется проводить кучу времени вместе, постарайся не влюбиться в него. Он бывает очень миловиден, добр, да и вообще знает подход к девушкам. Но еще ни одна не удостоилась внимания больше, чем на пару-тройку месяцев, – я в полном апофигее слушала друга, неужели он думает, что я смогу влюбиться? Конечно же, нет. Сдался мне этот Макс…
– Так, что еще… Там нет машин и коммуникаций, о телефоне и ноутбуке придется забыть. Нет, там, конечно, имеются средства связи, но они другие. Об этом тебе Гелена на месте расскажет. Гелена – это жена Аристарха, чтобы было понятнее, – я кивнула. – Еще там очень много вампирш, с которыми Лиан имел глупость общаться, обходи их стороной, они припадочные. И ничего не пугайся, это они все должны тебя бояться поняла?
– Хорошо, спасибо за инструкцию… Сергунь, а ты будешь приходить ко мне? Я ж там с этим Максом вашим ролики за шарики задвину…
– Ну конечно, раз в неделю постараюсь заглядывать, – обольстительно улыбнулся друг.
Почему-то вопросов к нему у меня больше не было, хотя так о многом хотелось спросить, но когда мы начали разговор, все куда-то испарилось. Ну, ничего, не в последний раз видимся, расспрошу еще обо всем. Сережка завел мою машину, и она плавно тронулась с места. До моего дома доехали за двадцать минут, весело переговариваясь, вспоминали старые шутки и дурацкие ситуации, которые происходили с нами, и делились тем, что происходило в отсутствие друг друга.
– Поднимешься? Там родители приехали, мама наверняка уже вкусностей каких-нибудь наготовила, – спросила я, когда мы подошли к моему подъезду.
– Нет, Ринни, прости. Передавай привет родителям.
– И куда ты сейчас?
– Дел полно, надо с концертами Макса разобраться, фаны рвут и мечут, продюсер порывается продлить турне. Кстати, все ищут тебя, дорогая. Зайди в интернет на досуге, почитай слухи, – подмигнул друг, еле сдерживая смех. Я шутливо пихнула его в бок.
– Ладно, побежал я. Счастливого путешествия, мелкая Ринни, – поцеловал в макушку и испарился. Я даже ответить ничего не успела, и, вздохнув, вошла в подъезд. Кажется, пора привыкать к новому облику старого друга.
* * *
В квартире было подозрительно тихо, лишь вода, льющаяся в ванной, намекала на присутствие кого-то в доме. Я обошла квартиру, нигде не обнаружив родителей. Зато было много еды, одежды, какого-то хлама на балконе (даже смотреть не буду, что там) и большая сумка, найденная в последней комнате моей ревизии. Учитывая, что мама точно не рискнула бы поставить что-то лишнее в мою комнату для тренировок, там что-то интересненькое.
И я не ошиблась. Новые великолепные кеды, туфли, чешки, балетки, наборы одежды. Спасибо мамочка! Как чувствовала, что это все мне понадобится, возьму с собой кое-что в другой мир, старое уже износилось. Пуанты еле дышат, туфли скоро реанимировать придется, и только с кедами было все отлично, ибо их у меня всегда очень много, скоро коллекцию можно будет регистрировать.
Перетащив сумку в спальню, я раскинула все на полки шкафа, которые вдруг оказались переполненными. Снова. Моя маман неисправима, и даже папа не в силах её остановить. Почти из каждой поездки она привозит мне невероятно много одежды, которая в большинстве своем идет на благотворительность, то есть дарится знакомым, потому как всё обычно брендовое и с красивыми этикеточками. «Мы не настолько богаты, чтобы покупать дешевые вещи», – девиз моей шопоголичной мамы. Она всегда внимательно следит за качеством ткани, за процессом шитья и так далее. Уж не знаю, сколько денег она отваливает за все это шмотье, но половину из того, что она привозила, я не видела ни в одной коллекции, ни одного дизайнера и магазина, хотя все бирки и были на месте. Это для меня всегда было слишком подозрительно, но зацикливаться на такой мелочи не в моих правилах. Какая разница, вещь и вещь, смотрится хорошо, разговаривать не умеет и ладно.
