Текст книги "Нейропсихологическое консультирование в практике психолога образования"

Автор книги: Андрей Цветков

Соавторы: Любовь Цветкова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

II. Учение о функциональной системе как психофизиологической основе высших психических функций

Второй концепцией, входящей в раздел социально-биологической интеграции в психике человека, имеющей важнейшее значение для понимания взаимодействия мозга и психики, является учение о функциональной системе, которое сыграло огромную роль в решении проблемы локализации ВПФ, и, прежде всего, интересующей нас функции речи и ее нарушения (афазии).

П.К. Анохин писал, что функциональная система представляет собой избирательное динамическое образование, состоящее из значительного числа анатомических и физиологических образований, часто территориально расположенных в различных частях центральной нервной системы, однако всегда объединенных функционально, т. е. на основе выполнения одной задачи для получения конечного приспособительного эффекта. Он писал также о компенсаторной роли функциональных систем. Состав всех функциональных систем – это афферентации, поступающие от различных частей мозга. Функциональная система представляет собой замкнутую систему и работает благодаря постоянной связи различных анализаторных систем.

А.Р. Лурия считал, что функциональные системы «не появляются в готовом виде к рождению ребенка… и не созревают самостоятельно, но формируются в процессе общения и предметной деятельности ребенка… и являются материальным субстратом психических функций».

Функциональная система обладает большим числом полезных свойств, одним из которых является регулятивное свойство, присущее ей как целому, но не имеющееся у ее частей. Регулятивные свойства функциональной системы заключаются прежде всего в том, что «при любом дефекте в одной из ее частей, приводящем к нарушению полезного эффекта, происходит быстрая перестройка составляющих ее процессов». То же самое имел в виду и И.П. Павлов, когда писал о том, что организм есть в высшей степени саморегулирующаяся система. Головной мозг и особенно его кора представляет собой такое место, в котором переплетается огромное количество различных функциональных систем разного приспособительного значения; выделить структуры всех этих функциональных систем весьма затруднительно, считал П.К. Анохин. Он условно делил функциональные системы на более простые, биологические, и функциональные системы более сложные, обеспечивающие психическую жизнь индивида, которые он называл поведенческими.

ПК. Анохин обращал внимание в своих работах на особый статус и строение поведенческих функциональных систем. Функциональные системы поведенческого характера являются более сложными, и они решают другие задачи. Для них существуют узловые точки роста и созревания, которые объединяют собой все акты и все параметры функциональной системы как единицы интегративной деятельности целого мозга. Таким узловым свойством обладает созревание подкорковых восходящих связей и их динамических взаимодействий, а также и созревание лобных систем мозга. Лобные доли коры мозга обладают способностью удерживать в каком-то синтетическом объединении различные виды афферентаций. Благодаря этому афферентному синтезу человек строго координирует свои поведенческие возможности в соответствии с данной ситуацией. Поведенческие функциональные системы в своем формировании и развитии подвергаются смысловой перестройке благодаря участию в них лобных систем мозга. Смысловое воздействие на функциональные системы является важнейшей характеристикой поведенческих функциональных систем. Смысловая перестройка функциональной системы – это, по сути, психологическая реорганизация физиологических процессов, это перевод процесса функциональной системы на высший уровень деятельности.

Следует обратить особое внимание и на такую характеристику как регулятивное свойство функциональной системы как целостного образования, которая представляет собой конкретный физиологический аппарат саморегуляции и гомеостазиса.

Важной ее характеристикой является полирецепторность состава функциональной системы, т. е. она обладает определенным динамическим набором афферентаций, идущих с различных рецепторов, т. е. с различных зон мозга. Афферентные сигналы образуют афферентное поле, которое и обеспечивает нормальную работу всей функциональной системы. Афферентное поле закладывается в онтогенезе прижизненно, и его развитие идет по пути сужения количества афферентаций. При достаточной сформированности функциональной системы и той ВПФ, которую она обеспечивает, выделяется одна «ведущая афферентация», а остальные не исчезают, а уходят в «резервный фонд». Они переходят в латентное состояние. При любом отклонении в реализации функциональной системы или ВПФ резервные афферентации снова вступают в работу.

Приведем пример. Письмо издавна представлялось сложным двигательным актом и наивно локализовалось в средних отделах премоторной зоны левого полушария (так называемый «центр Экснера»). Однако сегодня в психологии хорошо известно о сложной многозвенной психологической структуре письма, состоящей по крайней мере из трех звеньев: звукоразличения, перешифровки звуков в буквы, перешифровки букв в системы движений. Психофизиологической основой этого сложного психического процесса является совместная работа речедвигательного, слухового, оптико-пространственного и двигательного анализаторов. Таким образом, афферентации идут с нижнетеменных, височных, затылочных и заднелобных отделов мозга. У взрослого человека остается лишь одна (ведущая) афферентация – слухо-двигательная.

Функциональная система обладает рядом важных характеристик или принципов ее работы:

– принцип минимального обеспечения функциональной системы;

– принцип консолидации функций системы;

– принцип гетерохронной закладки, роста и развития компонентов функциональной системы;

– принцип регулятивной деятельности функциональной системы;

– принцип смысловой перестройки функциональных систем;

– принцип целостности образования функциональной системы;

– обладание свойствами, не имеющими места у ее частей.

Все перечисленные физиологические свойства функциональной системы являются ее отличительными чертами, когда она выступает как целое, в приспособительной деятельности организма. Именно динамический состав и интегративный характер функциональной системы создают возможности для формирующего, коррекционного и восстановительного обучения взрослых и детей с проблемами развития психики.

III. Учение о динамической и системной локализации психических функций в головном мозге

Каким образом можно локализовать такие сложные ВПФ, как речь, мышление, восприятие, в головном мозге? Учение о функциональных системах частично отвечает на этот вопрос, поскольку функциональные системы выполняют как бы роль посредника между ВПФ и мозгом.

Эти новые данные науки о психических функциях и их психофизиологической основе и легли в основу нового учения о локализации психических процессов в мозге. В его основу легли два новых принципа:

1. Каждая ВПФ никогда не связана с деятельностью какого-либо одного мозгового «центра», но всегда представляет собой продукт интегральной деятельности строго дифференцированных и иерархически связанных между собой зон мозга.

2. Интеграция и дифференциация не только не исключают друг друга, но взаимодействуют и взаимовлияют друг на друга.

Локализация ВПФ стала рассматриваться как системная и динамическая, что стало научной основой теории системной и динамической локализации высших психических процессов, разработанной в школе А.Р. Лурия.

Приведем пример. Известно, что для осуществления функции понимания речи необходимы: 1) выделение звуков (фонем) из речевого потока; 2) удержание звуков и слов в оперативной памяти; 3) перешифровка логико-грамматических конструкций на единицы значения. Чтобы был понят смысл высказывания, его подтекст и мотивы, необходим другой (психологический) уровень организации процесса понимания и другие средства (интонация, модуляция голоса). Естественно, что такой сложный процесс не может быть локализован в одном узком «центре», участке мозга. Но он может быть размещен в ряде участков мозга – височных, обеспечивающих акустический анализ речи и удержание информации, нижнетеменных, обеспечивающих кинестетический анализ звуков, височно-теменно-затылочных, обеспечиващих анализ грамматических конструкций, лобных, обеспечивающих активность, регуляцию и контроль протекания процесса. Совместная работа акустического, кинестетического и пространственного анализаторов, расположенных в этих мозговых участках, и обеспечит реализацию функции понимания речи.

Локализация высших психических функций имеет ряд характеристик. Во-первых, ВПФ, как мы убедились, локализуются как системы. Это означает, что локализуется не высшая психическая функция, но ее составляющие, и целостная ВПФ локализуется как система. Во-вторых, в основе их локализации лежат соответствующие функциональные системы. В-третьих, рабочие объединения различных зон и уровней мозга, обеспечивающих ту или иную функцию, меняются по мере ее формирования, и ее локализация у ребенка и взрослого человека будет неодинаковой. Одна и та же функция не имеет постоянного «места» в мозге, не стабильна, а динамична; динамичность же зависит от возрастного этапа, на котором находится человек, упражняемости функции и ряда других условий. Локализация функций может меняться и при очаговых поражениях мозга, нарушающих целостность функциональной системы, и это обстоятельство стало важнейшим при разработке путей восстановления функций. В нейропсихологии, и особенно в психологии при изучении ВПФ, все еще мало обращается внимания на уровневое строение психической деятельности и зависимость содержания, структуры и закономерностей протекания или нарушения ВПФ от уровневого ее построения.

IV. Новое учение о факторе (А.Р. Лурия; Л.С. Цветкова)

Одним из важнейших теоретических понятий, лежащих в основе концептуального аппарата нейропсихологии с высокой разрешающей способностью в постановке топического диагноза, является понятие фактора.

Это важнейшее теоретическое понятие в научных основах нейропсихологии, с помощью которого А.Р. Лурия удалось перейти от описания дефекта к его качественному или факторному анализу, преодолеть «психоморфологизм» и присущее ему непосредственное соотнесение ВПФ с мозговым субстратом.

Под «фактором» А.Р. Лурия понимал «собственную функцию» той или иной мозговой структуры, определенный принцип ее работы». Каждая зона мозга, участвующая в обеспечении функциональной системы, являющейся основой той или иной психической функции, ответственна за некоторый фактор, нарушение которого приводит к дефекту всей функциональной системы в целом.

Л.С. Цветковой, на основании многолетней клинической практики, данное понимание фактора было уточнено, и была представлена иерархическая концепция фактора.

Фактор – элементарный психический процесс, обеспечиваемый (работой) устойчивой констелляции мозговых структур и их вертикальных и горизонтальных связей.

Рассмотрим следствия из предлагаемого определения фактора.

Первое. И элементарный психический процесс, и его морфофизиологическое обеспечение имеют иерархическую структуру. Поэтому поражение того или иного фактора сопровождается дифференцированным по уровням переработки информации нарушением психического процесса (например, при сенсорной афазии чаще всего страдает уровень различения звука, в то время как различение слогов и целых слов остается более сохранным), а не равномерным его ослаблением либо выпадением при тяжелых поражениях.

Второе. К элементарным психическим процессам применимы законы развития, разработанные для ВПФ: а) созревание различных факторов гетерохронно; б) идет «снизу вверх» – подкорковые уровни того или иного фактора созревают раньше корковых, из корковых раньше созревают уровни, относящиеся к «задним» отделам мозга; в) участие различных мозговых структур в обеспечении фактора неодинаково на протяжении жизни; г) между факторами существуют как горизонтальные, так и вертикальные отношения, также неодинаковые на протяжении жизни. При этом психологическое содержание фактора в ходе психического развития (предположительно, после 3,5 лет) остается стабильным.

Третье. Связи между различными мозговыми структурами, обеспечивающими фактор, имеют не меньшее значение, чем сами эти структуры. Поэтому при поражении части структур, входящих в морфофизиологическую базу фактора, сформированность разветвленной системы связей определяет возможности компенсации.

Четвертое. Мультифакторный нейропсихологический синдром (характерный для детского возраста) есть не сумма нарушений каждого из входящих в него факторов, но новая целостность более высокого уровня, формирующаяся по принципу «снятой формы» (Л.С. Выготский).

Приведем пример — нарушение «образа-представления», на психологическом уровне этот фактор проявляется в симптомах нарушения вычленения существенных признаков предмета, что приводит к предметной агнозии (неузнаванию предмета), а на уровне речи этот фактор ведет к нарушению вычленения существенных признаков слова, вследствие чего нарушается понимание его значения и актуализации точного слова, и оно замещается другим словом, близким по смыслу. На уровне психофизиологическом происходит дисбаланс или нарушение взаимодействия зрительного, слухового и речедвигательного анализаторов. На морфологическом уровне обнаруживается поражение в системе задневисочных, переднезатылочных и нижнетеменных зон мозга. Особенно это касается поражения 2-й височной извилины (21–37 поля) коры левого полушария.

Другой пример — кинетический фактор. На уровне протекания нервных процессов (морфологический уровень – заднелобные отделы) он проявляется в дефектах переключения с иннервации на денервацию двигательного акта. На психофизиологическом уровне этот фактор проявляется в дефектах переключения с одного двигательного элемента на другой, на психологическом – кинетический фактор обнаруживает себя уже в симптомах персевераций.

Приведенное понимание структуры фактора дает возможность понять и обосновать экспериментальные и клинические факты, такие как, что фактор, лежащий в основе дефекта той или другой функции, не всегда сводится к первичному нарушению собственной функции пострадавшего участка мозга. Если поражение мозга произошло на другом уровне в его строении (первичное, вторичное или третичное поле и др.), то и фактор будет иметь, как мы писали выше, другое проявление на каждом уровне. Далее, и не обязательно фактор ведет к выпадению функции пострадавшего участка мозга, а может привести к ее ослаблению, что проявится в локальных поражениях мозга. Особенно часто такую форму нарушения фактора и ВПФ можно наблюдать у детей с задержкой анатомического созревания мозга. И, наконец, не всегда фактор может иметь топическое значение и может выступить как нарушение общей нейродинамики мозговых процессов и протекания ВПФ.

Таким образом, было выделено несколько факторов, которые до сих пор являются инструментом высокоразрешающей сил при анализе синдрома нарушений ВПФ, при постановке топического диагноза и при разработке стратегии и методов преодоления дефектов ВПФ.

1) Кинестетический фактор или нарушение (или незрелость) кинестетических ощущений, который может привести у детей к несформированности (или нарушению, девиации) кинестетической основы речи, предметных действий. Нарушение кинестезий возникает при поражении (или незрелости, или дисфункции) верхне– и нижнетеменных отделов коры преимущественно левого полушария мозга.

Нарушение речевого слуха при сохранности общего слуха возникает из-за дефекта или несформированности 2) фонематического слуха, который является фактором, ведущим к трудностям, или задержке формирования, или к дефекту речи и всех функций, в структуру которых входит фонематический слух. К нарушению (или несформированности) фонематического слуха ведет незрелость или поражение задней трети верхней височной извилины 22 поле (по Бродману).

Незрелость, дисфункция или поражение заднелобных отделов коры левого полушария ведут к несформированности или нарушению 3) кинетического фактора, обеспечивающего сукцессивность, последовательность в устной экспрессивной (внешней, разговорной) речи. Несформированность или нарушение кинетики речи ведет к трудностям формирования устной речи в синтагматическом (синтагма – цельная синтаксическая интонационно-смысловая единица) ее звене. Вторично может оказаться затрудненным и понимание речи, могут появиться трудности формирования предметных действий, дефекты переключения одного движения на другое и т. д.

Нередко у детей старшего дошкольного возраста наблюдаются несформированность, а иногда и отчетливое нарушение 4) объема вербалъно-акустического восприятия и 5) слухоречевой памяти. Эти два фактора лежат в основе задержки формирования и развития импрессивной (воспринимающей) и устной экспрессивной речи, ведут к появлению в речи вербальных парафазий, к трудностям запоминания, воспроизведения и понимания речи. Эти факторы возникают при незрелости или дисфункции (или поражении) второй височной извилины коры левого полушария. Эти факторы снижения объема вербально-акустического восприятия и снижения слухо-речевой памяти у детей старшего дошкольного возраста идут, как правило, в системе с дефектом вычленения существенных признаков предметов в процессе их зрительного восприятия, опознания и называния.

Наиболее часто у детей старшего дошкольного возраста встречается несформированность фактора 6) пространственного и квазипространственного восприятия (квази – будто, как бы), которое локализуется в зоне ТРО (височно-теменно-затылочной). Несформированность этого психического процесса ведет к задержке формирования и развития всех других психических функций, в структуру которых входит этот фактор (понимание грамматических конструкций речи, счета, письма, чтения и др.).

Процессы активности, регуляции и контроля психической деятельности реализуются работой преимущественно префронтальной зоны лобных долей коры мозга. Дисфункция, поражение или незрелость этой зоны мозга у детей могут привести к несформированности или нарушению произвольных форм деятельности, в том числе волевых процессов и внимания, общего и психологического поведения ребенка.

V. Новое учение о синдроме и симптоме (А.Р. Лурия)

Понятие фактора позволило А.Р. Лурии пересмотреть классическое представление о синдроме в неврологии, где традиционно выделялись три основных синдрома, связанных с локальными поражениями мозга – афазия, апраксия, агнозия. В то время господствовало представление о синдроме как выражении нарушения той или другой функции.

В нейропсихологии дано новое представление о синдроме как избирательном нарушении одной группы психических процессов, в которую входит один и тот же фактор, и сохранности других ВПФ, в структуру которых этот фактор не входит.

Это означает, что общим основанием, определяющим комплекс психических процессов, является выпадение или нарушение фактора, соответствующего структуре функции, ответственного за ее реализацию и нарушение.

Так, например, поражение задней трети верхней височной извилины коры левого полушария (22 поле, зона Вернике) ведет к выпадению (или ослаблению) звукового анализа и синтеза (фактор), в результате возникает синдром сенсорной афазии, в который входит ряд симптомов нарушения нескольких ВПФ – звукоразличения, устной экспрессивной и импрессивной речи, письма, чтения. Однако остаются сохранными другие модальности восприятия (зрительного, пространственного) и такие ВПФ, как счет, счетные операции, конструктивная деятельность и др., в структуру которых не входит процесс (фактор) звукового анализа и синтеза.

Симптом перестал соотноситься непосредственно с очагом поражения (дисфункции) мозга. Симптом не совпадает и с локализацией психической функции, т. к. мы видели выше, локализуются отдельные звенья ВПФ, вся психическая функция локализуется как система.

Симптом представляет собой нарушение той или другой ВПФ, имеющей определенный механизм (фактор).

Например, если мы обнаруживаем симптом нарушения, скажем, письма, то мы должны найти механизм его нарушения или трудностей, и только тогда это будет симптом, т. к. письмо может быть нарушено при поражении различных зон мозга, и всякий раз по причине разных механизмов, которые зависят от той зоны мозга, которая оказалась незрелой или пораженной, или в состоянии дисфункции.

Современное понимание нейропсихологического симптома включает поиск причины, механизма (фактора), лежащего в основе нарушения симптома – понимания, чтения и др., и определяющего симптом. Для того чтобы перейти от установления симптома к локализации соответствующей психической функции, необходимо проделать большую работу по качественному анализу симптома (нейропсихологическую диагностику). Квалификация симптома является первым этапом в ходе анализа мозговой организации психических процессов, а на практике – в постановке топического диагноза, после этого необходим переход от симптома к анализу симптомокомплекса или синдрома, в который входит данный симптом.

Таким образом, в основу нового понимания синдрома и симптома положен принцип функциональной системы (ФС) как психофизиологической основы психических процессов, которая может нарушаться по-разному, в зависимости от локализации поражения мозга. Каждая зона мозга, участвующая в реализации ФС, ответственна лишь за «свой» фактор, нарушение которого и ведет к синдромной картине нарушения, в основе всех симптомов, входящих в синдром, будет лежать один фактор. Весь путь анализа дефекта ВПФ от симптома через фактор к синдрому называется «квалификацией симптома», осуществляемого путем качественного анализа наблюдаемых явлений: данных клинической картины и экспериментального нейропсихологического обследования больного.