Текст книги "Рассказы: Выпуск 9. Аромат птомаинов"
Автор книги: Андрей Федоров
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Андрей Федоров, Владимир Новиков «Вши»
Мизери была прекрасна. Прореха на ее обтягивающих брючках – новомодная причуда – открывала обозрению кремовые трусики. Когда девушка делала удар, ложась грудью на столик для бильярда, мужчины позади нее замирали. Магия плоти тащила наружу их звериные душонки. А Мизери все знала и пользовалась: разрешала взглядам пастись в нужных местах – подальше от стола. И выигрывала очередную сотню.
Каттер только посмеивался. Молодец, девочка! Лихо обводит солдатню вокруг пальчика. Боевые ей можно будет не выдавать. Пустить на шоколад и табак. Какой прок от денег на горящем и жрущем людей поле?
Рядом громко посапывал Рич. Хоть и здоровяк, но пьет, как зеленый пацан. Заливает в себя все подряд, пока не свалится замертво.
Подошел и плюхнулся на стул Раско. От него разило потом и недорогими духами. Должно быть, снова обхаживал одну из местных дамочек. И что они в нем находят? Среднего роста, сутулый, вечно небритый. Говорят, рожа как у артиста…
«Артист» расстегнул китель почти до живота и спросил:
– Хобот опять вдрызг?
Каттер пожал плечами, мол, сам же видишь.
– Командир, давай его здесь оставим, – предложил Раско. – Очухается – в располагу сам приползет.
– Я, ты, Мак… Вон еще Мизери. Ниче, пупки не развяжутся. Ведь ты кто такой есть?
– Ну-у-у, – протянул Рич, – наверное, человек?
– Штурм-пику в клоаку! – Каттер ударил себя по левому предплечью. – Ты человек из моего взвода! Пещерные Крысы своих не бросают! Хоть в крови по колено, хоть в пьяных соплях…
– Да ладно, чего взъелся? Давай накатим. Эй, Мак! – окликнул Раско человека у барной стойки.
Тот нехотя поднялся и подошел к их столику.
– Чего?
– Выпей с нами, Макферсон. Чего ты вечно у бара? На Фила глаз положил? Я бы не слишком надеялся. У него жена и двое ребятишек.
– Да пошел ты… – беззлобно процедил Макферсон и собрался было уйти. Но Каттер вступился:
– Рядовой Раско, отставить подколки. А ты, Мак, не слушай.
Вокруг орали подгулявшие компании. Хохотали боевые подруги, покрикивал Фил из-за стойки:
– Четыре Везтбрема за одиннадцатый! Принимай! Ужин в кабинку для господ офицеров! Легче, братва, разбитая посуда – за ваш счет.
Мизери расправилась с очередным клиентом и присела рядом с похрапывающим Хоботом.
– Ну, теперь я вся вашенская, – проворковала она. – Чем будете угощать?
Каттер улыбнулся. Когда-то эта красотка уже была «вся его». Что она творила! Нет, что они творили! Правда, раз или два, да и то по пьяной лавочке. Ничего серьезного, зато теперь – друзья до гроба.
– Вся-вся? – поинтересовался Раско и описал ладонями в воздухе замысловатую фигуру. Как будто протирает одновременно два пыльных глобуса.
– А жена не заругает, герой? – хохотнула Мизери.
Раско поперхнулся. Все знали грозный нрав его супруги. Он боялся ее, как огня. Что не мешало ему регулярно ублажать доверчивых дурочек из гарнизона.
А позже, втроем, они тащили Рича. Тот глупо хихикал, собирая ногами мусор. Позади кавалькады неуверенной походкой шла Мизери и весело покрикивала:
– Эгей, мои хорошие! Поднажми! Пещерные Крысы своих не бросают!..
Металлический звон и грохот – надтреснутый хрипловатый голос войны…
Каттер теряет сознание, вновь находит его. Оно продирается сквозь багровую пелену и заставляет жить. Страшно, мучительно, назло врагам.
Вечер…
Небо получило коленом поддых, упало на землю и харкает кроваво-красным. Огромное вылизанное беспощадным пламенем поле. Раненое, ползущее умирать за горизонт.
Надрывные вопли солдат, пытающихся перекричать залпы орудий. Дым, ничего не видно. Живое и мертвое – черта с два отличишь! Макферсон рычит от ярости, стреляет. Люди стоят за правду – вот только у каждого она своя.
Где-то орет Мизери – не разобрать. Хотя…
– Каттер, только попробуй сдохнуть! Живи, живи!
Каттер не хочет сдыхать, но, похоже, его не спрашивают. Рядом разорвался снаряд. Или только кажется, что рядом? В ушах ровный гул, Мизери умолкла. Или Каттер больше ее не слышит. За серой пеленой виднеется размытый силуэт Тульи. Паренек-связист лежит не двигаясь. Мертв? Эх, только стал стравливать щетину… нет, пошевелился…
Встал в полный рост, опустил оружие. На лице грязь пополам с кровью. Еще страх и растерянность. «Черт, да он же смотрит на меня», – думает Каттер и хочет улыбнуться пареньку.
Мгновение, и звуки возвращаются.
Каттер закрывает глаза, уже можно…
Он бредил. Умирал и воскресал. Балансировал на грани, из-за которой не было возврата. В мозгу плясало адское пламя. Завывали сотканные из мрака силуэты, гротескные чудища. Они вопили-ревели-стенали на все лады, заглушая голоса мира. Но оставался один, он не давал сорваться в пропасть. Женский голос повторял раз за разом: «Только попробуй сдохнуть! Живи, твою мать, живи!»
Наконец пришла тишина. Не та, вечная, а обыкновенная, размеренная, с тихими голосами и мерным посапыванием.
Каттер открыл глаза. Вокруг – штукатуреные стены. Значит, не оставили в поле. Пещерные Крысы своих не бросают.
Тело едва слушалось, поначалу он мог лишь водить глазами из стороны в сторону. Красные простыни, грубые шерстяные одеяла… Это госпиталь. Хорошо. Живой.
С огромным трудом приподнял голову и увидел Мизери. Она спала, сидя на табуретке. Хорошенькое бледноватое личико, щеки слегка впали. На подбородке синяк, рука на перевязи.
– Миз? – позвал взводный и удивился: не голос, а писк!
Девушка рывком выпрямилась, мутным взглядом скользнула по Каттеру, потом кинулась ему на шею и заревела. Все тело разом взвыло от боли, и взводному тоже захотелось разрыдаться.
– Дура, убьешь! – просипел он, и Мизери отстранилась.
– Я думала, ты труп!
Каттер отдышался, затем спросил:
– Кто еще?
Мизери кулаком утерла слезы – Каттер сделал вид, что не заметил.
– Из нашенских? Мы с Ричем в порядке. Его в плечо навылет. Ходит уже. Раско – черт знает. Из него же слова нормального не вытянешь, все мать-перемать. Тулье досталось, но вчера в себя пришел. Вроде хромает по госпиталю. Фил здесь. Гелвин тоже. Мак… совсем плох. Если голову повернешь направо, увидишь.
Движение далось легче, чем ожидал Каттер. Макферсон лежал недвижим, укутан в бинты. Грудь почти не поднималась. Видать, шансов мало.
– А осталь… ные?
– Не знаю, Кат. Может, того… – она провела пальцем по горлу. – Или в другом крыле госпиталя. Никого больше не видела. В общем… позову Хобота и Раско. А ты тут полежи, никуда не уходи.
Ну, девка! Только слезы роняла и уже издевается!
Видимо, госпиталь располагался в брошенном здании школы. На стенах кое-где висели портреты и обрывки карт, встречались надписи, что такой-то любит такую-то, тот с тем-то друзья, а некто и вовсе дурак. Время здесь, казалось, застыло. Особенно для Каттера. Мизери с парнями приходили навестить и быстро исчезали. Он не осуждал – завидовал. Они могли спокойно ходить где вздумается, разговаривать, может даже выпивать. Хобот наверняка уже разведал. А вокруг Каттера стонали и ругались бойцы. Парни и девушки. Война жрет всех.
К концу второго дня он умудрился сесть, за что был обруган главным хирургом, суровым кряжистым мужиком по кличке Палач. Он осмотрел взводного и пообещал дать коляску, если тот полежит спокойно еще день.
– Не для того тебя штопал, чтобы ты себя угробил! – негодовал врач.
Каттер спорить не стал, повалился обратно на койку и вскоре заснул. А проснулся под вечер, когда медсестры загнали бойцов в палаты и принялись гасить свет. Койка Раско пустовала, видать его медсестра не нашла. Да и вряд ли найдет до утра – здесь-то ему жена не страшна. Свет погас, и через некоторое время бодрствующим остался только Каттер. Хобот храпел, как сатрык в норе. Тихо скрипнула дверь, и в палату вошел Тулья. Связист осмотрелся, шагнул в сторону Макферсона, в его руке тускло блеснуло. Термометр? Судно?
Нож, что ли?.. На кой хрен?
Взводный замер. Тулья еще раз огляделся, протиснулся между койками – его зад в белой пижаме как раз навис над Каттером. Связист замахнулся, и теперь уж сомнений не было – в тонкой руке был зажат нож. Каттер заорал и бросился вперед.
Рывок получился слабый, но руки вцепились в рубашку бойца. Щуплый Тулья не выдержал веса Каттера, и оба грохнулись на пол. Зазвенел выпавший нож, затопали сапоги. Крик и бросок отняли последние силы, перед глазами поплыло. Каттер смутно разглядел, как на Тулью бросились люди в красных халатах.
Окружающее превратилось в скверно нарисованную картину – грубые мазки и яркие пятна. Каттера схватили, подняли, положили на койку. Голоса вокруг становились то тише, то громче, а потом и вовсе заглохли.
Когда Каттер пришел в себя, вокруг снова стояла тишина. Случившееся могло показаться сном, если бы не скула – по ней Тулья двинул локтем. Она тихонько ныла, и ей принялись вторить остальные раны. Заснуть под это нытье было трудновато, поэтому Каттер лежал и таращился в потолок. В какой-то момент он осторожно повернулся набок и встретился взглядом с Макферсоном.
«Очнулся!» – сверкнуло молнией в голове, и взводный подскочил на кровати. Вернее, попытался. Тело было плохо приспособлено к подскокам, и он со стоном повалился обратно.
Макферсон лежал на боку и смотрел в пустоту.
– Воин! Ты как? – шепотом спросил Каттер, но тот промолчал.
– Слышь?
Похоже, не слышал – продолжал таращиться вдаль и не реагировал.
– Мак, ты чего?
Каттеру удалось приподняться, он потянулся к бойцу, но тот перекатился на другой бок и сел. Пару раз кивнул головой, поводил руками, будто проверял, как работает тело, затем, пошатываясь, встал.
– Мак! – громче позвал командир. Боец закончил полуночную зарядку, вытянул руки по швам, огляделся. Сделал шаг вперед и склонился над спящим Филом.
И тут Каттер понял. За все время Макферсон ни разу не моргнул!
Крик Каттера совпал с хрустом шейных позвонков Фила. Макферсон не делал лишних движений. Не вздрогнул, когда заорал Каттер, не обернулся. Свернув шею Филу, пошел к следующей койке. Двигался он как сломанная кукла. Позже Каттер понял, почему. Тело рвалось вперед, но было не способно идти быстрее. Наверное, поэтому большая часть палаты осталась жива.
Следующим умер Гелвин. Он проснулся от вопля, сел на кровати. Рука Макферсона рванулась, увлекая за собой все тело, и кадык Гелвина остался в кулаке безумца.
– Макферсон, нет!
Бесполезно! Два дюжих парня – Каттер не знал их имен – навалились на Макферсона, но тот стряхнул их с себя. А затем ударил одного кулаком в нос, второго в ухо. Дважды отвратительно чавкнуло.
Раздался выстрел – на пороге стоял Палач. В руке чуть подрагивал пистолет. Бил наверняка – в сердце, с такого расстояния промахнуться не мог. Макферсона отбросило к стене, он рухнул боком на трупы.
И тут же начал вставать. Врач не был готов к такому. На мгновение растерялся, и этого хватило Макферсону. Тот уже встал на ноги и пер на Палача с неотвратимостью броневика. Хирург запаниковал, следующая пуля прошила убийце плечо. Макферсон пошатнулся, схватил тумбу и с нечеловеческой силой швырнул. Раздался крик, и рядом с Палачом на пол свалился санитар.
Грохнуло еще раз. Макферсону снесло полголовы. Он упал к ногам доктора и затих.
Остаток ночи Каттер провел в полубреду, между сном и явью. В минуты забытья являлись Макферсон, Мизери и Раско, хотели его убить. Взводный знал, что это сон. Но каждый раз просыпался в холодном поту, чтобы тут же провалиться в очередной кошмар.
После утреннего обхода появились Мизери с Хоботом. Похоже, и им в эту ночь не спалось.
– Кто ж знал, что Мак вшивый? – тихо пробормотала Мизери. Хобот только выругался.
Да и было от чего. Война длилась два года. А полгода назад появились слухи о посмертниках. Трупы оживали и бросались на бывших союзников. Убивали быстро, страшно. Останавливали таких только пулей в голову. Погибшие от их рук через некоторое время тоже вставали. Каттер помнил суеверный ужас, с каким он и его бойцы глядели на посмертников. Ученые Империи разобрались: дело в нано-машинах – «вшах» – которые, попадая в кровь, превращали труп в боевую единицу. Эффективных контрмер, помимо обыкновенного сканирования, против них до сих пор так и не разработали.
Каттер задумчиво потеребил край бинта и проговорил:
– Да как он попал в госпиталь со вшами? Особист же всех просканить должен был.
Мизери и Хобот переглянулись.
– Что не так? – нахмурился Каттер.
– Тэ-тэ-ты не знаешь… – протянул Хобот.
– Чего я не знаю, блин?
– Думала, ты в курсе, – Мизери примиряюще положила руку ему на плечо. – Особист проверял. Сначала пошли тяжелораненые: Фил, ты, Макферсон… Человек десять. Особист стал щупать всех подряд. Тут прибегает Палач и кричит, мол, майор, у меня боец до операционной не дотянул, а все твое сраное сканирование…
Увидев лицо Каттера, Мизери быстро поправилась:
– Я только повторяю! В общем, врач кричит: «Потом посканируешь, везите быстро, а то передохнут!» Особист уперся: никого, говорит, никуда не повезут, пока не закончу. Врач его за грудки, мол, тогда пристрели всех, чего мучаются? У майора кровь в башку, пистолет из кобуры рванул. Орет, слюной брызжет: «Бунт! Я тебя, гнида, к стенке!» А врач не таковский, не сдрейфил, давай, дескать, стреляй, сам будешь кишки вправлять. Майор ругался страшно, но уступил. Вот вас и внесли… как есть.
Каттер стиснул зубы, чтобы не заорать на весь госпиталь. Злиться было не на кого. С одной стороны – если б не Палач, он, Каттер, помер бы там, под сканером. А с другой – на руках посмертника пять трупов. Сложная арифметика. Надо было что-то делать. И взводный знал, что именно.
– Разрешите? – Каттер стукнул по двери, толкнул ее и въехал в кабинет особиста. Майора внутри не оказалось. В комнате пахло чем-то странным, а за столом сидел Палач и мрачно смотрел на визитера. На столе стоял полупустой стакан, очевидно с чем-то горячительным.
– Тебе чего, лейтенант?
– А майор где?
Палач ухмыльнулся:
– Хороший вопрос.
– Надеюсь на хороший ответ.
Палач помолчал, хлебнул из стакана, потом ответил:
– Нет его. Пропал из госпиталя. И где находится, знать не знаю.
– Тогда что тут забыл ты?
– Не «ты», а «господин капитан». В отсутствие майора я принимаю на себя его обязанности, – он приложился к стакану еще раз и зло добавил: – Будто у меня своих нет!
– Заменять особиста должен особист.
– Не бухти. Пока не починят связь, особиста не будет. Да и после… Не до нас им.
Каттер вспылил:
– Что значит «не до нас»? Тут сотня раненых и персонал!
Палач тяжело вздохнул:
– Чего орешь? Обосрались мы, отступаем. А госпиталь скоро окажется за линией фронта. Только не с той стороны, с какой надо. Ясно? Через три дня эвакуация. До тех пор я главный. Если нужно чего, так говори. А нет – пошел прочь, не мешай работать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
