Текст книги "Мальчик-который-выжил в теле мальчика-который-выжил (СИ)"
Автор книги: Андрей Балакин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
– Тогда ты дал неверное определение.
– Пожалуй я ошибся. Какая это помощь, когда ты готов растерзать своих конкурентов за сердце прекрасной дамы?
– А у тебя есть конкуренты?
– Есть! – скрипнул я зубами: – Это и Рон и Виктор Крам... да еще Невилл внушает опасения. Слишком похорошел он за лето. Такой рослый стал зараза... Интеллигент хренов!
– Невилл и правда симпатичный, – согласилась Луна: – А Рон? Или этот Виктор? Они какие-то страшные...
– Ты просто еще не пробудилась как женщина. Крам брутальный перец, – вздохнул я: – Ничего, я его сделаю! Говоришь, тебе Невилл нравится? Надо будет вас поближе познакомить. Только ты не говори ему, что мы целовались. Это ведь было не по-настоящему?
– А как это было?
– Ну... Ой! Единороги идут! Хватит про поцелуи! Пошли с ними знакомиться.
***
Не знаю каким чудом, но Луна умудрилась подоить одну кобылу, на предмет молока. Кобыла дала нам пару литров своей белой жидкости. И это еще мало. Луна собиралась вообще ведро надоить. У нас просто не было этого ведра. Я не знал, что они так много дают молока. Почему так мало его на рынке? Оказалось, что молоко пригодно только сутки. А потом твердеет в сырную массу, весьма твердую. Как кексы Хагрида. Хоть сваи ими забивай. Молоко единорога можно наверное как клей использовать. Полимеризируется жутким образом. Или использовать как лак? О, сколько я уже накреативил идей!
Тьфу! Надо ведь для начала в зельях использовать попытаться.
– Луна! У нас предстоит бессонная ночь! Раз продукт скоропортящийся.
– У нас?
– А ты разве не хочешь провести со мной ночь? Варя зелья? Ставя эксперименты?
– Достаточно было первого предложения. Ладно я согласна. Но где? Могут поймать.
– Есть одно место надежное. У портрета Варнавы Вздрюченного.
– А что такое Вздрюченный?
– Понятия не имею. Наверное ничего хорошего.
– Ты не будешь там меня дрючить?
– Как ты могла подумать? Я еще никого никогда не дрючил! Я порядочный мальчик!
– Да шучу я.
– Я тоже. Я не очень порядочный. Так, слегка... Садись уже на метлу. Полетели!
– Думаешь разумно садиться на одну метлу с непорядочным мальчиком?
– Со мной можно. С кем если не со мной? Другие еще хуже. Все относительно.
– Какая глубокая мысль! Сам придумал?
– Нет. Ньютон.
– Не Эйнштейн?
– Нет, точно Ньютон. Эйнштейн просто повторял как попугай.
***
– Гермиона ты не хочешь провести со мной ночь?
– Отвали!
– Ладно, я тебя вычеркиваю из научного общества ночных зельеваров, – усмехнулся я: – Я просто был обязан тебя спросить как порядочный и влюбленный в тебя человек. А теперь я с чистой совестью проведу ночь с другой прелестницей...
– Погоди! Что ты там нес насчет научного общества? – насторожилась Гермиона.
– Если коротко, я, точней моя ассистентка, резистентная к чарам брутальных мальчиков дурмштранга, надоила молока единорога. Нам надо срочно его пускать в дело, пока не прокисло.
– Я с тобой! – возбудилась Гермиона: – А то ты замок взорвешь придурок! Разве можно такому безответственному доверять драгоценные ингредиенты? А куда мы?
– Есть надежная хаза! Выручай-комната!
– Это легенда. Сказка.
– Мы рождены, чтобы сказку делать былью! Мы же волшебники? Пошли быстрей, пока не начался отбой.
– Эй! Вы куда? – выскочил шестой хвостопад.
– Зельеварением займемся! Не ищи нас.
– А-а-а... – сразу притух Рон.
***
Безумная ночь непредсказуемого зельеварения.
– Кто это? – спросила Гермиона, посмотрев на Луну.
– Это она. Моя ассистентка. И доильщица единорогов! Великолепная Луна Лавгуд! Самая креативная девушка Хогвартса! – представил я блондинку.
– Третий курс? – хмыкнула Гермиона.
– Зато равенкло! У нас коэффициент повышенной сложности обучения! – показала язык Луна: – А еще я с Гарри уже целовалась! Ой! Извини Гарри. Ты просил никому не говорить кажется?
– Хе-хе! Ничего страшного, – неловко усмехнулся я.
– Действительно! Мы же только друзья, – мрачно посмотрела Гермиона на меня: – Хотя мне не нравится, что ты начал приставать к младшекурсницам! Животное.
– Ты не права. Гарри весьма скромный. И обещал меня ночью сегодня не дрючить.
– Сегодня? А раньше уже дрючил? И что это вообще такое, дрючить? Нет такого слова.
– Странно. Варнава Вздрюченный есть, вон портрет его, а слова такого нет, – задумчиво сказала Луна: – Да ты не переживай Гермиона! Гарри сразу мне сказал, что любит тебя. Я его целовала просто так. Для утешения. Ты же его не целуешь?
– Мы пришли заниматься зельями, или будем строить нашу любовь? – ледяным тоном спросила Гермиона.
– Конечно зельями! Любовь от меня никуда не денется, – поспешно сказал я, боясь, что Гермиона сейчас убежит.
– Ага! – поддакнула Луна: – Гарри говорил, что его любовь снесет все препятствия со временем. Ты от него никуда не денешься.
– Ну Гарри, – вздохнула Гермиона: – Мог бы и не обсуждать с посторонними наши отношения!
– Я не посторонняя! Я его напарница. И ассистент.
– Гарри где твоя Выручай комната? Чего стоишь слушаешь?
– Э... сейчас открою, – заторопился я, начав представлять лабораторию по зельеварению. Правда она получилась у меня гламурная и с большим диваном.
– А диван зачем? – подозрительно спросила Гермиона: – Ты точно нас не будешь дрючить?
– Диван для отдыха. А насчет тебя я обещаний не давал. Я только про Луну говорил. Её дрючить еще рано.
– Может объяснишь Гарри что такое дрючить? – спросила Луна.
– Я же говорил, что не знаю.
– А почему так уверенно говоришь, что я непригодна для вздрючивания? Какой смысл ты вкладывал в это слово? Что-то нехорошее?
– А какой смысл еще может вкладывать в слова мальчишка? – фыркнула Гермиона: – Только неприличный. Ладно, хватит о пустом болтать. Какие эксперименты ты запланировал Гарри на сегодня?
– Зелье Астерикса?
– Я же говорила придурок, что это фейк! Киношная выдумка.
– Но мне очень надо клонироваться. А то меня дракон сожрет через месяц. В натуре. Пусть клона ест.
– Опять плохой сон приснился?
– Ага.
– Вот не стоило тебе так долго на прорицания ходить. Не твое это.
– А вот и мое! Посмотрим, что ты скажешь, когда я этой осенью загребу кучу денег на ставках.
– Или пролетишь. Короче предлагаю для начала эксперимент с зельем роста. Его у тебя больше всего. И природа молока такая же. Значит может быть либо усиливающий эффект, либо ослабляющий. Это не так опасно. И точно не будет взрыва.
– Ты не креативная! – обвинила Гермиону Луна.
– Вам надо было Невилла звать. Он креативный, – фыркнула Гермиона, располагаясь у стола.
– Надо было, – согласилась Луна: – Мне Невилл нравится.
– Понятно. Про иронию не слыхала...
***
Гермиона и Луна работали на интуиции, добавляя в зелье роста молоко тонкой струйкой и помешивая. Меня к столу не допустили, как неуспевающего в зельях.
– Вроде что-то получилось... – задумчиво сказала Гермиона, когда зелье радикально поменяло цвет: – Выглядит как некое новое зелье. Понять бы еще что получилось...
– Судя по искрам, зелье качественное, – сказала Луна разглядывая флакон с любопытством: – Кто будет пробовать?
– Зачем нам рисковать? Женщины ценней мужчин! – посмотрела на меня Гермиона: – У нас есть подопытный мальчик-который-выживает. Его даже Грюм хвалил на уроке. Авадой не убьешь! Гарри, это ведь ты хотел интенсивно расти? Меня в себе все устраивает. Рискнешь попробовать?
– Согласен с тобой! Женщины это ценный мех и прочее! Я сам попробую, – кивнул я, принимая флакон: – Надеюсь я не вырасту как Алиса? Риск благородное дело!
Я выпил глоток зелья. В животе сразу заурчало.
– Гм... на вкус не сильно гадкое, определено улучшился вкус, – пожал я плечами: – А эффект... его наверное долго ждать придется.
Я постоял немного, прислушиваясь к ощущениям. И вдруг смутился и отвернулся.
– Ой! Есть эффект! Я вырос кажется... местами. И кажется, я вспомнил что такое быть вздрюченным. Я сейчас как раз вздрюченный! Отвернитесь от меня. Не смотрите. Мне нужно проверить...
Гермиона покраснела и отвернулась. Луна удивленно посмотрела на меня и тоже нехотя отвернулась.
– Ну? Что там с тобой? – спросила через паузу Гермиона: – Ты еще вздрюченный? Неужели возбудитель получился? Как ты там?
– Все еще вздрюченный! – вздохнул я: – Но я уже расстегнул штаны, так что не жмет.
– Давай без подробностей!
– Почему? Пусть говорит подробности! – запротестовала Луна: – Как мы узнаем эффект зелья? Если даже не видим?
– Можете повернуться.
– А ты с расстегнутыми штанами?
– У меня из под мантии ничего не видно, – заверил я Гермиону.
– Докладывай! – повернулась Гермиона, обежав мою фигуру взглядом: – Что изменилось? Где ты вырос?
– В том самом месте.
– Сильно?
– Весьма.
– Насколько сильно? Типа "прощай любовь"?
– Нет. Скорей типа "очень крутой, нравится девочкам".
– Откуда ты можешь судить, что нам нравится? Ты девочка?
– Я просто оптимист по жизни.
– Это необъективно!
– Чего ты добиваешься? Хочешь посмотреть? Я покажу.
– Гм... – Гермиона заколебалась.
– Давай посмотрим! – подначила Луна: – Или ты одна смотри, если он в тебя влюблен.
– Стоп! Никто смотреть не будет! – с усилием ответила Гермиона: – Ты просто скажешь нам метрический размер ДО и ПОСЛЕ. Этого достаточно для анализа. Рано нам еще любоваться. Гарри может неверно понять интерес к его орудию.
– Тогда дайте рулетку, и отвернитесь! – смущенно сказал я: – Но учтите, я могу и приврать.
– А смысл? Тебе пятиметровой рулетки хватит мегаломан? – фыркнула Гермиона, протягивая рулетку и стараясь не смотреть вниз.
– Хватит, – проворчал я. После чего я начал замерять прирост своего дружка.
– Прирост десять сантиметров! Было 15, стало 25 сантиметров.
– Всего лишь? – усмехнулась Гермиона: – А я уж испугалась...
– Какая смелая! – ехидно сказал я: – Это с одного глотка! У меня тут полный флакон еще этого адского пойла.
– Тебе жить, – пожала плечами Гермиона: – Учти, с тремя ногами ты будешь выглядеть странно.
– Интересно, а как это повлияет на девочек? – задумчиво спросила Луна: – У нас ведь нет, чему вздрючиваться?
– Это плохая идея!
– А я бы попробовала... Я слишком маленькая. Может подрасту немного? На тыквенном соке я медленно расту что-то. Даже если я вырасту местами только, тоже неплохо. Например в груди.
– Нет! – всполошилась Гермиона. Но Луна уже отпила глоток из флакона. И у нее тоже заурчало в животе.
– На вкус и правда неплохо, – кивнула Луна задумчиво и вдруг схватилась за грудь: – Ой! В груди стало припекать... Кажется растут мои подружки!
– Гарри отвернись! – скомандовала Гермиона. Я недовольно отвернулся. Девочки долго шушукались и шуршали одеждой. А потом хихикали.
– Ну? Что там у вас? – нетерпеливо спросил я.
– Эффект подтвердился, – ледяным тоном отозвалась Гермиона: – Теперь Луна уже выглядит как пятикурсница. Придется ей новый лифчик заводить.
– Это хорошо! – беспечно сказала Луна: – Мой старый лифчик все равно нарглы украли. Гермиона ты будешь пробовать? Смотри какие славные титечки получились! Торчком стоят!
– Что правда? – взволновался я: – Прямо стоят?
– Это меня и смущает, – протянула Гермиона: – Выглядит как-то ненатурально. И на ощупь какие-то упругие слишком... Не должно быть так. Грудь это все-таки не пенис. Не должна напрягаться.
– Что там с метрикой? В цифрах? – спросил я.
– Ну... примерно на два номера лифчик придется больший покупать. Хотя если они будут такие упругие, то зачем им поддержка? Весьма ненатурально.
– Гермиона ты не права. Вы же ведьмы! Это для маглов все ненатуральное однозначно. А для вас это может иметь варианты. Типа магия!
– Значит рекомендуешь попробовать?
– Нет!
– Почему? Ты ведь хотел сказать да?
– Нечего приманивать всяких мальчиков из Дурмштранга! Ты и так слишком красивая!
– Ты достал меня Гарри Поттер своими пошлыми намеками про мальчиков из Дурмштранга и персонально на Крама! – разозлилась Гермиона: – О Роне своем лучше беспокойся! Он закапал всю гостиную слюнями и замучил стонами про шармбатонок! А я ни разу не сказала ничего о парнях Дурмштранга. Чем ты недоволен? Что я смотрела на них? Так и ты на них смотрел.
– Ты возбужденно сияла глазами!
– Мое сияние тебя не касается!
– Вот именно. А кроме того насчет Рона нет причины беспокоиться. У него все равно нет шансов привлечь внимание шармбатонок. А вот ты запросто можешь затащить в постель любого залетного дурмштранговца при желании! Меня именно это и пугает... Твои желания.
– Как ты смеешь так обо мне думать? Я обижена! Я серьезная девушка!
– Серьезно? Это радует. Надеюсь, ты и дальше будешь серьезной девушкой.
– Гарри, – вмешалась Луна: – Можешь уже повернуться. Гермионе не удобно разговаривать с твоей задницей. Я давно застегнулась.
– Я тоже должна попробовать это зелье! – решительно сказала Гермиона, схватив флакон: – Тем более что это я подала его идею. Будет нечестно, если только вы...
– Много не пей! – всполошился я: – Только пригуби!
Гермиона пригубила. У нее тоже заурчало в животе. И бросило в пот. Она начала краснеть.
– Гарри отвернись!
– Ну вот! То повернись, то отвернись...
Они шушукались, а потом Луна извиняющееся обратилась ко мне.
– Гарри у Гермионы лифчик очень туго натянулся! И вообще система незнакомая мне. Ты не поможешь? Нужно срочно расстегнуть. А то ей больно, кажется...
Я повернулся и увидел, что шипящая Гермиона уже без блузки. В одной юбке и въевшимся в кожу лифчике.
– Тяжелый случай, – покачал я головой, пытаясь отцепить натянувшиеся крючки.
– Луне было проще, – простонала Гермиона: – У нее сразу не было лифчика. Не подумала я...
Мне все же удалось отцепить крючки и лифчик отбросило вперед, как из рогатки, высвободив упругие титечки Гермионы. Она сразу охнула и прикрыла их руками.
– Ну? Налюбовался? – сквозь зубы спросила подруга.
– Они божественны! – восхищенно сказал я.
– Отвернись!
– Зачем? Я уже все рассмотрел.
– Может и поиграть ими захочешь?
– Конечно хочу!
– Отвернись, я сказала! – резко ответила Гермиона. Пришлось отворачиваться.
– Кстати, когда ты расстегивал, то упирался мне в попу своим девайсом! – сварливо заметила Гермиона: – Ты все еще вздрюченный?
– Увы.
– Интересно, когда эффект возбуждения пройдет?
– Самому интересно...
Гермиона одела блузку, хотя пуговицы давали явную натяжку и блузка морщила.
– Все? Эксперименты закончились? – ехидно спросила Гермиона нас: – Идем спать?
– Как это спать? – возмутился я: – Мы только начали! У меня еще полтора литра молока киснет! Я взял целых четыре порции зелья силы друидов. Одну можно смело пускать в дело. Три я резервирую для будущих испытаний в этом году.
– Какие еще испытания?
– А то ты не знаешь Гермиона? Каждый год всякое дерьмо случается с Избранным. Почему этому году быть исключением?
– Чувствую, что нас ожидает нечто еще худшее, чем это Извращенное зелье! – проворчала Гермиона: – Спрячь эту гадость куда-нибудь подальше и больше не доставай. Не знаю, как я буду девочкам в спальне объяснять свои внезапно возросшие стати. Они же меня запилят от зависти! До этого у нас Лаванда была чемпионкой сисек.
***
Мы долго возились с новым зельем друидов. Оно никак не хотело стабилизироваться и пузырилось. Гермиона старательно добавляла по капле молоко, Луна собравшись, помешивала зелье, полагаясь на интуицию по какой-то ей известной сложной системе. Но зелье продолжало пузыриться.
– Если бы здесь был Невилл, тут уже бы все взорвалось! – покачала головой Гермиона: – Луна ты просто гений! Как ты умудряешься его держать под контролем своей ложкой?
– Интуиция, – улыбнулась Луна.
– Дьявол! Так непривычно руками работать и центр тяжести сместился, – проворчала Гермиона, ерзая сиськами под натянувшейся блузкой. Внезапно её пуговка по середине оторвалась и выстрелила в котел, а сиськи выглянули на свободу. Гермиона смущенно охнула и отшатнулась от котла, ожидая взрыва. Как ни странно, но зелье наоборот начало успокаиваться. Пузыри прекратились и появились искры нового зелья. Цвет тоже сменился.
– Есть реакция! – обрадовалась Луна: – Чудеса да и только! Гермиона твоя пуговка стала катализатором. Из чего она?
– Серебрянная!
– Тьфу! А я побоялась серебряную ложку использовать. Работала стеклянной.
– И правильно, – отозвалась Гермиона, закончив поправлять блузку: – Пуговка маленькая. А ложка гораздо больше. С твоей интуицией все в порядке. С ложкой мог взрыв произойти. Слушай Гарри? Ты не принимал сегодня зелья удачи? Или ты Луна?
– Зачем? – усмехнулся я: – Вполне достаточно моей естественной удачи, если нас не дебафит Рон. Я же Избранный! Стоит Рону удалиться от нас, как нам сразу начинает дико везти. Стоит вернуться и начинается черная полоса.
– Наговариваешь ты на друга. Грех это!
– Сама соберешь эмпирические наблюдения, если не веришь, – пожал я плечами. Её влюбленности в рыжего хама и нытика я не собирался потакать.
– Ну что? Кто будет пробовать? – спросила Луна, любуясь на новое зелье.
– По традиции я? – предположил я: – Наливай! Как мы выяснили, я очень везучий.
– Эффект будет непредсказуемым! – вздохнула Гермиона: – Самое страшное чего я ожидаю, что ты превратишься в рогатое чудище.
– Оленя что ли? Как отец?
– В морщерого кизляка! – с надеждой сказала Луна, переливая зелье во флакон.
– Не каркай! – возмутилась Гермиона: – Вздрюченный морщерогий кизляк это звучит слишком опасно! Даже боюсь представить, что это такое...
– Не надо в кизляка! Я хочу клонироваться!
– Нарцисс! Любишь себя спамить? – фыркнула Гермиона: – Пробуй только чуть-чуть! Пригуби, как ты говорил. Я вон только пригубила, и уже на два размера выросла.
– А Луна тоже на два размера, хотя пила больше? – задумался я: – Может количество не важно?
– Какие два размера? – удивилась Луна: – Гермиона мне польстила. Сейчас у меня третий размер. А раньше я вообще была плоской. Как доска. У меня прирост более значительный, чем у Гермионы. Хоть у нее и четвертый размер стал, после второго. Все относительно. Кстати Гарри, я вспомнила! Это сказал Галилео Галилей, а не Ньютон. Он изобрел теорию относительности.
– Какая умная девочка, – вздохнул я и осторожно пригубил новое зелье, со жгучим желанием обрести клона.
– Замечательно Гарри! – язвительно сказала Гермиона, пока я стоял зажмурившись от страха: – Твое желание исполнилось!
Я открыл глаза и увидел рядом с собой Гарри Поттера!
– Ух ты! – сказали мы хором: – Настоящий Гарри Поттер! Ну вылитый Редклиф!
– Теперь у нас два мальчика и две девочки! – обрадовалась Луна: – Симметрично смотримся. Чур мой Гарри будет этот!
И она схватила моего клона за руку. Или я клон? А тот настоящий? Меня начали терзать смутные сомнения...
– Интересно, как надолго появился клон? – задумчиво посмотрела на меня Гермиона: – Кстати, вы оба вздрюченные? Или только оригинал?
Мы с клоном переглянулись и покраснели.
– А кто оригинал? – хором спросили мы, так как терзались одинаковой мыслью. Девочки хихикнули и переглянулись тоже.
– Сами увидите, когда один исчезнет! – также хором сказали они.
Второй Гарри Поттер исчез ровно через час. За это время клуб безумных зельеваров успел сварить еще одно интересное зелье на основе имеющегося у Гермионы заживляющего раны зелья "Рябиновый отвар номер 2". Красная субстанция стала лиловой. Её испытал предположительно клон Гарри Поттера. Или настоящий? Тогда они еще не поняли. Но у того Гарри резко рассосался остаточный шрам на голове и исправилось зрение. К сожалению потом именно эта улучшенная версия Гарри Поттера исчезла.
Но запасливая Гермиона имела много Рябинового отвара, который сама варила в огромных количествах, чтобы лечить неугомонных грифов. И они решили начать производство из остатков молока единорогов именно этого зелья в промышленных масштабах. Лечебный эффект нового зелья был феерическим.
– Это просто не может быть! – вздыхала Гермиона, варя очередной котел зелья Здоровья, как они условно обозвали лиловую жидкость: – Как?! Как мы могли сдуру сварить три подряд эликсира легендарного уровня? Случайно мешая компоненты? Какая-то аномальная у нас удача поперла... Читерство! Меня и Луну уже могут в гильдию принять за такие результаты. Ладно эти извращенные зелья просто забава... но зелье Здоровья такой силы? Этот немыслимо!
– Ты недооцениваешь зелье клонирования и зелье сексуальности, – усмехнулся я: – Их коммерческие перспективы гораздо выше банальной микстуры. Микстура нужна только больным. А зелье сексуальности всем подряд! Рынок шире. Люди страдают комплексами неполноценности...
– Ты чушь несешь! Кроме того само зелье друидов очень редкое и дорогое. А вот рябиновый отвар можно варить бочками! И как вы говорили, единорожихи местные дают отличные удои!
– Это зависит от доярки, – покосился я на Луну: – Неизвестно еще, что будет, когда она появится в лесу с такими огромными сиськами. Может единороги доиться перестанут от испуга?
– Не каркай! Кроме того, есть полная школа плоских девочек. Готовые доярки Запретного Леса! Можно будет создать целый отряд заготовителей... – начала строить бизнес-план Гермиона.
Нелегко быть чемпионом.
– Гермиона ты женщина? – удивленно отвлекся от созерцания Флер на обеде Рон, поглядев на грудь подруги. Гермиона покраснела и придвинулась ко мне, как бы ища защиты.
– Стоило только выглядеть немного более... взросло, как все начали на меня обращать внимание, – прошептала она мне: – Это проблемно. Я надеялась, что это скоро пройдет, как с зельями близнецов. А у тебя как?
– Аналогично. Но не так эффектно и заметно. Хоть напряжение спало. А я ведь тебе говорил. Разве не нравится тебе, что на тебя Витя-мордоворот косится уже? Он даже брутальную бородку стал отращивать.
– Да ну тебя! – еще больше смутилась Гермиона.
– Ты уже Эмму переплюнула по красоте.
– Опять эта загадочная магла Эмма! Кстати, а кто такой Редклиф, про которого ты говорил?
– Да так, олух один...
– Все у тебя олухи! Один ты хороший.
– Ну, себя не похвалишь, никто не похвалит.
– Это не про тебя. У тебя хватает фанатов. Тебя хвалят.
– Они неверные. Чуть что, и меня сразу подвергают всеобщему презрению. Нелегко быть героем. Или чемпионом. Хочешь быть чемпионкой Хогвартса? Через три дня уже закончат кидать записки в кубок.
– По возрасту не подхожу.
– Помню, как ты была не довольна возрастным ограничением. Но сейчас ты гораздо взрослей стала...
– Что за бред? Что ты выдумываешь про меня?
– А чего ты тогда сказала "Не нравится мне все это"? Когда Крауч сказал об ограничениях?
– Не помню уже. Разве я так сказала? С чего бы? Мне просто вообще не нравится вся эта суета. Забываем о нормальных вещах. Вот у меня вчера было день рождения. А ты мне даже подарка не подарил! А говоришь что любишь.
– А я тебе роскошные сиськи подарил! Это лучший подарок девушке.
– Придурок! – опять покраснела Гермиона: – Это я тебе подарила новую волшебную палочку.
– Мы оба потрудились, – усмехнулся я: – Но ты выглядишь просто роскошно. Мерлин Монро! Моя красота не так заметна. У меня просторные штаны.
– От красоты один дискомфорт! Лучше быть как раньше.
– Ты и раньше была красоткой. Подумаешь прибыло в груди. Это ничего не меняет принципиально.
– Врешь ты. Я же чувствую, как все изменились ко мне...
– Не вру. Вот скажи, почему ты все время садилась рядом с Анжелиной на обедах?
– Это тут причем?
– Потому что она самая красивая девушка на Гриффиндоре. После тебя конечно. И на её фоне ты не так ярко выглядишь. А остальные вообще лошади страшные. На их фоне ты вообще блистаешь неземной красотой!
– Даже Лаванда лошадь?
– Ага. Им нельзя курить ни в коем случае.
– Почему?
– Капля никотина легко убивает лошадь. Доказано английскими учеными.
– Придурок! – захихикала Гермиона.
***
– А ведь Гермиона вам говорила, что ничего у вас не получится! – усмехнулся я, глядя на бородатых близнецов: – Надо было пари заключать с вами. Эй! Гермиона! Может все же ты сама попробуешь кинуть? У тебя такой зрелый вид и образ мыслей...
– Иди к черту придурок!
Тут к Кубку прошествовал Крам в сопровождении своего директора-упиванца. Кинув записку, это засранец подмигнул моей девушке. Каков наглец! Хорошо хоть не стал с ней заговаривать, а то бы я не сдержался.
– Гарри хватит бычиться на Крама! – вздохнула Гермиона: – Веди себя прилично. Радей на счет международной дружбы. И сотрудничества. Крам между прочим ведет себя вполне прилично. В отличие от того же Рона. Ты посмотри, как он пялится на Флер!
– Я должен стать чемпионом, чтобы быть к ней ближе! – прорычал упомянутый и бросился в атаку на барьер. Его легко отшвырнуло назад. Все захихикали.
– Рон, – строго сказала Гермиона лежащему рыжему: – Даже если ты преодолеешь барьер возраста, ты все равно не станешь чемпионом. Кубок выберет самого сильного. Куда ты лезешь? Хватит смешить людей.
– Тем более, что чемпионом стану я! – добавил я свои пять кнатов.
– Ты еще начнешь дурью маяться? – вздохнула Гермиона.
– Зачем? – пожал я плечами: – Существует заговор темных сил. Они меня сами пропихнут на турнир. Чтобы я там сложил молодую голову. Мне нет нужды беспокоиться самому.
– Тебя Грюм научил плохому? Ты стал параноиком?
– Почему не профессор Грюм? У тебя убавилось уважения к взрослым?
– Особенно к профессорам ЗОТИ. Ты прав Гарри. Я изменилась. Наверное, повзрослела. Оказалось что не все взрослые похожи на моих родителей. Умных и добрых, – грустно сказала Гермиона.
– Наверное тебе очень повезло с родителями, если ты так восхищалась всеми взрослыми? – кивнул я.
– Ага. Но мир оказался сложней. Пиетета к взрослым убавилось, после того как Хогвартс в прошлом году превратили в филиал Азкабана. Не все взрослые оказались высшими существами. Некоторые форменные идиоты. Чего стоит этот Грюм? Он почти в меня аваду бросил, когда убивал паука на моей парте! Я чуть не стала заикой. Даже тролль меня не так напугал... А до этого долго круциатил бедное насекомое! Невилл почти в обморок упал. Стоял весь бледный, шатался... Учителя ЗОТИ это не профессия, а диагноз!
***
Дамблдор в стиле Капитана Очевидность вещал про то что скоро изберут чемпионов. И всех ждет охренительная слава. Понятно кто научил Рона говорить банальности долго и красиво. Правда у Рона это не так красиво получается. Вон сейчас как Дамблдор выпендрился, приглушая освещение взмахом руки. Примерно также он накрывает типа всем на стол еду. Легко косить под великого чародея, когда на тебя эльфы пашут...
– ...или может у него в рукаве пульт освещения? – вслух продолжил я.
– Гарри веди себя прилично! – прошипела Гермиона: – По крайней мере Дамблдора считают великим волшебником.
– Ага! Сейчас благодаря хитрости упиванцев и попустительству великого шмеля, меня всунут в чемпионы! Отдадут на съедение драконам! Я хоть и экстремал, но не до такой же степени? – проворчал я.
– Опять приступ паранойи? Никуда тебя не выберут!
– Если не выберут я признаю Шмеля великим волшебником. А если выберут, ты меня сразу публично поцелуешь! В губы! Слабо?
– Договорились! Но если не выберут... я поцелую... Рона!
– Э! Не впутывайте меня в свой спор! Мое сердце принадлежит Флер! – вмешался Рон.
– Тогда Крама! – сменила ориентацию Гермиона, презрительно посмотрев на рыжего.
– Ставки повышаются? – усмехнулся я: – Тогда если меня выберут, то ты никогда не будешь целовать Крама!
– Так нельзя! – забеспокоилась Гермиона: – А если он без спроса меня поцелует? Вон он какой здоровый...
– Главное чтобы ты не соглашалась.
– Тогда согласна. Согласна не соглашаться. Тавтология какая-то...
– Тихо вы! – шикнул Рон: – Сейчас чемпионов назовут уже!
– Чемпион Дурмштранга Виктор Крам! – заорал Дамблдор, поглядев малюсенькую записку, вылетевшую из кубка.
– Какая фамилия, такой и пергамент! Короткий, – фыркнул я небрежно.
– Чемпион Шармбатона Флер Делякур! – проорал Дамблдор, поймав дырявый кружок записки.
– А почему дырявый? – прицепился я к виду записки: – Это гендерный символ? Что он значит? Статус женщины?
– Не смей касаться имени прекрасной дамы своим змеиным языком! Язва! – обиделся Рон за возлюбленную.
– И... – напряглась Гермиона, покосившись на меня.
– Чемпион Хогвартса Седрик Диггори! – проорал Дамблдор в третий раз. Гомоседрик встал и раскланялся. Я довольно улыбнулся. Все ставки сыграли. Кроме последней. А Гермиона обреченно вздохнула.
– Чего сидишь? – заржал Рон: – Или целуй Крама! Обещала.
– Спокойно! Сейчас будет мое имя! – остановил я девушку, которая с бледным испуганным лицом стала вставать.
– Что ты несешь? – фыркнул Рон: – Всех чемпионов уже назвали. Смирись лузер! Не всегда тебе быть чемпионом.
– Если сейчас меня назовут, ты на месяц избавишь меня от своего общества! – прошипел я рыжему: – И не будешь садиться рядом на обеде. Достал ты уже придурок!
– Идет! А если не назовут...
– Гарри Поттер!!! – проорал Дамблдор, делая удивленную мину. Просто королева мелодрамы! Наверняка знал сука... Не мог не знать. Даже на моей карте школьников регистрируется Барти Крауч вместо Грюма. А он же великий Шмель! Интригио!
– Гарри Поттер! – повторно заорал Дамблдор.
– Иди давай Гарри, – толкнула меня в спину Гермиона. И в голосе её было... облегчение? Не уж то не хотела целоваться с Крамом?
– Ты кое-что забыла! – сказал я, довольно улыбнувшись. Она встала вслед за мной и повиснув на шее... гм. А я неплохо подрос за этот месяц! Уже выше её ростом. И её новые дойки так классно уперлись в мою грудь... Короче, у нас был весьма чувственный поцелуй, под мертвым молчанием зала и завистливым взглядом Рона. После чего я пошел в комнату чемпионов.
– Он обманщик! – пискнул какой-то младшекурсник: – Ему нет 17 лет!
– А я и не говорил, что мне 17 лет, – фыркнул я насмешливо: – Так что никого я не обманывал. Мне 14 лет! И меня поцеловала самая красивая девушка Хогвартса удоды! Завидуйте молча! Многие из вас до тридцати доживут нецелованными, лузеры!
В ответ была мертвая тишина. Я поймал взглядом улыбающееся лицо Луны за столом Равнекло. Она помахала мне рукой и поддернула пальцем свой нос, намекая его держать выше.
– Поправка! – крикнул я: – Меня уже целовали ДВЕ самых красивых девушки Хогвартса! А мне всего 14 лет!
Раздался взрыв недовольного гула. Я быстро ушел в комнату для чемпионов.
– Самодовольный, высокомерный, такой же как его мерзкий отец... – пузырился Снейп, находясь в трансе от гнева, когда я прошел мимо. В таком состоянии зельевар не смог бы сварить и самое простое зелье. Обязательно бы все взорвал.
***
Наверное, не стоило подмигивать Грюму, когда я проходил мимо него. Он явно что-то заподозрил...
– Привет чемпионы! – кивнул я тройке чемпионов: – Стало быть, будем вместе развлекаться экстремальным досугом весь год?
Не успел наш диалог завязаться после растерянной паузы, как в комнату ворвался Великий Шмель, и с жужжанием стартанул в мою сторону рывком, после чего схватил за горло.
– Гарри ты бросал свое имя в кубок Огня? – страстно проорал мне в ухо.
– Воу! Воу! Задушишь старик! – возмутился я. Что он тут за цирк устроил? С детства мечтал играть в драмкружке?
