Текст книги "Свадебный подарок"

Автор книги: Андрей Иванов

Соавторы: Дмитрий Рубин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Осторожно шагая, Уралова заглянула в комнату Трифонова и увидела окровавленный труп соседа, приколотый шашкой к стене.

7

Авдеева не помнила, как выбежала из дома и помчалась сначала по Пантелеймоновской, потом по набережной Фонтанки, затем по Садовой. В конце концов девушка остановилась на площади Искусств рядом с памятником Пушкину. Она подняла глаза на бронзового поэта, который, раскинув руки, взирал вдаль, не обращая внимания на обезумевшую от ужаса медсестру.

Отдышавшись, Авдеева побрела по осенним улицам, не замечая ничего вокруг. Неожиданно ее взгляд остановился на кабинке таксофона. В голове девушки мгновенно созрел план. Порывшись в сумочке, медсестра достала таксофонную карту и подошла к автомату. Затем она раскрыла карманную визитницу и, полистав ее, нашла карточку капитана Ларина…

* * *

Старший лейтенант Дукалис долго крепился, но в конце концов решил рассказать сослуживцам о счастье, которое ему привалило в виде дядиного наследства. Когда до завершения рабочего дня осталось полчаса, он обратился к Ларину и Соловцу.

– Мужики, – сказал Дукалис, – у меня есть одна приятная новость, но ее нужно выслушивать со стаканом в руке.

Ларин с Соловцом переглянулись.

– Что случилось? – спросил капитан.

– Ты что, женишься? – поинтересовался майор.

Жестом старший лейтенант успокоил коллег.

– Посидите, мужики, – сказал он, – я сейчас сгоняю в магазин, потом поговорим.

С этими словами оперативник вышел из кабинета.

– Темнит наш Толян, – отреагировал Ларин.

– Может, ему просто выпить захотелось? – предположил Соловец.

Вдруг зазвонил телефон. Соловец снял трубку.

– Слушаю, – сказал майор.

– Я бы хотела поговорить с капитаном Андреем Лариным, – раздался женский голос.

Соловец посмотрел на коллегу.

– Тебя, – сказал он, – какая-то девушка.

Ларин взял трубку.

– Да, капитан Ларин.

– Здравствуйте, Андрей Васильевич, вам звонит Ирина Авдеева из Двадцать шестой больницы «Скорой помощи». Помните, вы заходили к нам?

– Конечно, помню.

– Мне нужно с вами поговорить.

– У вас что-то срочное, или это может подождать до завтра? – спросил Ларин.

– Срочное! Очень срочное! – Голос Авдеевой стал срываться. Девушка была на грани истерики.

– Успокойтесь, Ирина, – сказал оперативник. – Где вы находитесь?

Санитарка огляделась по сторонам и увидела название улицы на стене дома.

– Я на Итальянской, рядом с каналом Грибоедова, – сообщила она.

– Хорошо, приезжайте в отделение. Адрес на визитке. Мы в течение часа будем здесь. Жду вас в двадцать третьем кабинете на третьем этаже. Спросите у дежурного, он вам подскажет.

– Я мигом! – воскликнула Авдеева.

Повесив трубку, медсестра устремилась в сторону Невского проспекта.

Праздно гуляющая публика бороздила главную магистраль города, поглядывая по сторонам и раздумывая, где провести свободный вечер. Авдеева выбежала на край тротуара и стала отчаянно голосовать. Вскоре возле нее остановилось такси. Сев в него, девушка покатила в сторону Васильевского острова. Двадцать минут спустя она вошла в кабинет, где находились Соловец и Ларин.

– Здравствуйте, – сказала Авдеева.

– Здравствуйте, Ирина, – ответил Ларин, – проходите.

Медсестра вошла в кабинет и села напротив капитана. Соловец был за соседним столом.

– Меня зовут Соловец Олег Георгиевич, – пред ставился майор.

– Ирина Авдеева, – сказала девушка.

Оперативники поняли, что посетительница сильно взволнована.

– Хотите стакан воды? – предложил Ларин.

– Нет, спасибо.

– Не волнуйтесь, – продолжил капитан. – Изложите все по порядку.

Авдеева вздохнула:

– Я только что стала свидетельницей убийства.

Милиционеры поняли, что дело нешуточное.

– Давайте с самого начала и очень подробно, – попросил Соловец.

– Хорошо. Все началось в тот день, когда наша бригада подобрала на улице эту старуху.

– Вы имеете в виду Людмилу Лебедеву? – уточнил Ларин.

– Да. Григорий Борисыч сказал, что пульс не прощупывается, и попросил нас провести реанимационные действия. Мы занесли больную в машину и, когда расстегнули на ней платье, обнаружили под ним мешочек, висевший на шее. Мы сняли и отложили его.

– Что было дальше? – спросил Ларин.

– Мы попытались реанимировать больную, но все было бесполезно, – сказала Авдеева и беспомощно огляделась по сторонам. – Мы действительно пытались привести ее в чувство, – произнесла она. – В таком возрасте остановка сердца – обычное дело.

– Никто не сомневается в вашей профессиональной компетенции, – сказал Соловец. – Продолжайте.

– Когда мы убедились, что больная мертва, то снова обратили внимание на мешочек. Вадик Трифонов решил посмотреть, что в нем. Он открыл его и увидел там ожерелье. К тому времени машина уже подъехала к больнице, и наш шофер Александр Владимирович Лукичев вышел из кабины и зашел к нам. Все вместе мы стали рассматривать украшение. Вадик уверял, что это простая стекляшка, а Григорий Борисыч сказал, что какой-то его родственник работает ювелиром и может определить, стекло это или бриллианты.

– Так… – произнес Ларин. – А что сказали вы?

– А что я могла сказать? Я же в этом ничего не понимаю.

– А Лукичев? – спросил Соловей.

– Он тоже молчал. Он вообще молчалив.

– Что было дальше? – сказал Ларин.

– Дальше Григорий Борисыч сказал, что мы все должны молчать об этой находке. И что… что деньги будут поделены поровну…

– И вы согласились? – спросил Соловец.

– А меня никто не спрашивал.

– Хорошая позиция, – сказал Ларин.

– Но что я могла сделать! – воскликнула Авдеева.

На глазах девушки навернулись слезы. Тут дверь в кабинет отворилась, и на пороге появился Дукалис с пухлым полиэтиленовым пакетом в руке.

– О! – сказал он. – А я думал, вы уже освободились.

– Подожди, Толя, присядь, – обратился к коллеге Соловец. – У нас тут важный разговор.

Дукалис опустился на диван, глядя на девушку, по щекам которой катились слезы.

– Успокойтесь, Ирина, – сказал Ларин, – может быть, все-таки воды?

Авдеева отрицательно покачала головой.

– Расскажите подробно, что случилось дальше, – попросил Соловец.

Санитарка пыталась начать говорить, но слезы душили ее.

Дукалис посмотрел на коллег.

– Может, ей немного коньяку? – тихо спросил он.

– Не надо, Толя, – ответил Ларин.

– Налей чуть-чуть, – махнул рукой Соловец.

Дукалис достал из пакета бутылку, откупорил ее, плеснул в стакан коньяк и поставил его перед посетительницей.

– Спасибо, я не пью, – сквозь слезы произнесла Авдеева.

– Выпейте, – твердо сказал Соловец.

Девушка послушно взяла стакан и сделала пару глотков. Это ей помогло. Взяв себя в руки, медсестра рассказала все, что случилось с ней сегодня. Она подробно описала разговор Трифонова и Лукичева, подслушанный ею в коммуналке, сцену драки и смерть любовника от рук водителя «скорой помощи».

Когда Авдеева закончила, в кабинете воцарилось молчание.

– Вот что, Ирина, – наконец сказал Соловец, – подождите минут пять в соседнем кабинете. Мы посовещаемся и зайдем за вами. Толя, проводи девушку, пожалуйста.

Дукалис проводил Авдееву в соседний кабинет. Когда старший лейтенант вернулся, Соловец обратился к коллегам:

– Ну, что скажете?

– Мне кажется, картина ясна, – сказал Дукалис,

– Какой ты быстрый, – отреагировал Соловец.

– А чего тянуть? – возразил старший лейтенант. – Я считаю, надо ехать брать этого Лукичева.

– Толян прав, – поддержал друга Ларин. – Он, может быть, уже пожитки собирает, чтобы умотать и лечь на дно.

– Он же не знает, что у нас есть свидетельница, – возразил Соловец.

– Я бы не стал тянуть с его задержанием, – настаивал на своем Дукалис.

– Да, наверное, вы правы, – согласился Соловец. – Андрюха, звони в больницу, выясни адрес этого Лукичева. А ты, Толян, иди к Авдеевой, скажи, что она пока свободна.

Десять минут спустя оперативная бригада на «уазике» выехала на проспект Ветеранов, где проживал Александр Лукичев.

8

Волков сказал неправду Петренко, когда отпрашивался с текущего дежурства. У него действительно была двоюродная сестра, но она не собиралась замуж, так как уже три года состояла в браке. К тому же сестра его проживала за границей, на Украине.

Оперативнику, однако, необходимо было отпроситься, потому что два дня назад он познакомился с девушкой и назначил ей свидание на сегодняшний вечер. Звали девушку Тоня. Знакомство состоялось в уличном кафе на Большой Конюшенной улице, куда милиционер завернул выпить чашку кофе. Прежде Волков никогда не знакомился с девушками на улице, но в этот раз все случилось само собой. Симпатичная загорелая шатенка лет двадцати двух с большими глазами и привлекательной фигурой одна сидела за столиком, потягивая кока-колу и листая журнал. Оперативник сел рядом и неожиданно начал незатейливый разговор, в конце которого Тоня наотрез отказалась оставить свой телефон, но согласилась встретиться через два дня, в шесть часов на том же месте. Назначая свидание, Волков совсем забыл о предстоящем ему дежурстве, поэтому, чтобы отпроситься, ему пришлось придумать для Мухомора свадьбу двоюродной сестры.

Без пяти шесть старший лейтенант подошел к стойке уличного кафе и заказал себе чашку кофе. Затем оперативник опустился за свободный столик и закурил. Вскоре появилась Тоня.

– Здравствуйте, Слава, – сказала девушка.

Милиционер посмотрел на новую знакомую, и сегодня она показалась ему еще симпатичнее, чем в прошлый раз.

– Здравствуйте, Тоня, – улыбнулся Волков. – Как поживаете?

– Была в институте. Сейчас прямо с лекции.

– Что за лекция?

– Теория машиностроения.

– Понимаю… – произнес оперативник. – Вы, наверное, устали, пойдемте куда-нибудь отдохнем.

– Куда?

– Оставляю выбор за вами.

Тоня вздохнула:

– Боюсь, мне сегодня не удастся отдохнуть.

– Что вы имеете в виду?

– Понимаете, Слава, мы с Любой, моей подругой, по очереди подрабатываем статистами в Малом театре.

– А что вы там делаете?

– Ну… изображаем толпу в массовых сценах. Не мы одни, конечно. Там таких много.

– Любопытно… – произнес Волков.

– Вчера Люба попросила меня подменить ее в сегодняшнем спектакле. Поскольку до этого она меня не сколько раз выручала, я не могла отказаться.

– То есть вы сейчас отправитесь на работу?

– Увы…

Волков был огорчен.

– Жаль, – сказал оперативник, – а я сегодня как раз отпросился со службы, чтобы встретиться с вами.

– Простите меня, Слава.

– Ничего, всякое бывает.

Тоня посмотрела в глаза Волкову:

– Вы еще не все знаете, Слава. Я обещала прийти на работу не одна.

Оперативник насторожился.

– То есть как? – спросил он.

– Ну… я обещала привести вас, чтобы вы тоже сегодня поработали на сцене…

Милиционер открыл рот от удивления.

– Это не бесплатно, – успокоила его Тоня. Видя замешательство оперативника, девушка принялась его уговаривать: – Я вас очень прошу, Слава. Понимаете, мне бы не хотелось терять эту работу. Сами знаете, какая у нас стипендия.

– Ну раз вы настаиваете… – заколебался старший лейтенант.

– Вот и замечательно! – воскликнула Тоня. – Через двадцать минут мы должны быть в театре. Пойдемте.

– А в какой пьесе мы заняты? – поинтересовался Волков.

– «Князь Игорь», – ответила девушка.

Спектакль начался в семь часов. Волков в широком тулупе и сапогах и Тоня в кокошнике и сарафане дожидались своего выхода в помещении для статистов.

– И часто ты здесь подхалтуриваешь? – спросил оперативник.

Молодые люди успели перейти на ты.

– Раза три-четыре в месяц. Хочешь, могу поговорить, чтобы и тебе сюда устроиться на постоянку.

– Нет, спасибо.

– А что? Работа непыльная.

Милиционер принюхался и чихнул.

– Мне кажется, очень даже пыльная, – возразил он.

Наконец по трансляции объявили выход статистов. Волков первый раз в жизни вышел на подмостки оперного театра. Стоя на авансцене, оперативник, следуя указаниям помощника режиссера, изобразил ликование во время появления князя Игоря и его дружины. Будучи ослепленным прожекторами, милиционер не заметил, что в проходе зрительного зала установлены телевизионные камеры.

В это время подполковник Петренко вместе с женой сидел дома перед телевизором, по которому передавали городские новости.

– Час назад в Малом театре оперы и балета начался юбилейный, стопятидесятый, спектакль «Князь Игорь», на котором присутствует губернатор Санкт-Петербурга с супругой, – сказал диктор. – Предлагаем вам прямое включение из зрительного зала.

На экране телевизора возникла сцена театра, по которой гордо шел исполняющий арию князь. Камера крупным планом показала артистов, изображавших ликующую толпу россиян. Особенно долго объектив задержался на молодом статисте, восторженно подбрасывающем шапку, отороченную мехом.

Вдруг Мухомор поперхнулся. Отставив чашку в сторону, он впился глазами в экран телевизора. В молодом статисте подполковник узнал своего подчиненного старшего лейтенанта Волкова, который находился «на свадьбе сестры».

– Вот оно что… – произнес Петренко. – Теперь это называется свадьбой.

9

«Уазик», в котором сидели Соловец, Ларин, Дукалис и шофер Витя, подкатил к пятиэтажному блочному дому, затерявшемуся в южном спальном районе. Во дворе буйствовала зелень. Редкие фонари тускло освещали пустынные пространства между хрущевками. По сложившейся в городе традиции таблички, указывающие улицу и номер дома, имелись далеко не на каждом здании. Прежде чем подъехать к нужной парадной, оперативникам пришлось изрядно попетлять.

– Кажется, здесь, – сказал Ларин.

– Точно, здесь, – подтвердил Дукалис.

– Пошли, – скомандовал Соловец.

Милиционеры поднялись на третий этаж. Минут пять они безрезультатно звонили в дверь квартиры Лукичева. Ответа не последовало.

– Ладно, поехали в «контору», – сказал Соловец. – Обдумаем, что делать дальше.

Несолоно хлебавши оперативники тронулись на Васильевский остров.

Между тем Ирина Авдеева, выйдя из отделения, направилась домой. Медсестра жила на соседней линии, в десяти минутах ходьбы от милицейской «конторы». По дороге она зашла в кафе на углу, где выпила чашку чаю. Постепенно нервы девушки успокоились, она почувствовала себя лучше, настроение ее поднялось.

Авдеева не сомневалась, что милиционеры сумеют разобраться с преступником. Теперь девушку больше всего беспокоило то, что о случившемся может узнать муж. Если придется давать показания в суде, то возникнет вопрос, что она делала в квартире Трифонова. Авдеева перебирала в голове возможные варианты ответа. В конце концов, они с Трифоновьм были коллегами по работе. Почему нельзя зайти в гости к товарищу по работе? Нет, это шито белыми нитками. Надо придумать дело, по которому ей необходимо было срочно обратиться к товарищу по службе. Что это могло быть за дело?

Авдеева подошла к дому и поднялась на второй этаж. Достав ключ, медсестра открыла дверь и вошла в пустынную квартиру. Смертельно устав за сегодняшний день, девушка хотела только одного – упасть в кресло и неподвижно сидеть в нем как можно дольше.

Авдеева скинула туфли и, надев домашние тапочки, прошла в комнату. Окно на балкон было приоткрыто, сквозняк нехотя шевелил легкую занавеску. Где-то далеко за окнами виднелась мертвенно-бледная луна. Медсестра включила свет и повернулась в сторону двух кресел и журнального столика, стоявших в углу комнаты напротив телевизора. В следующее мгновение девушку словно ударило током. Холод охватил ее тело. Перед глазами возник туман. В одном из кресел сидел Лукичев. Он, улыбаясь, смотрел на Авдееву.

– Извини, я тебя напугал, – сказал водитель.

– К-как вы сюда попали? – заикаясь спросила санитарка.

– Не волнуйся, не через окно. Через дверь.

Нежданный гость старался говорить сдержанно и вежливо.

– Но ведь я запирала, когда уходила…

– Разве это замок? – усмехнулся Лукичев. – Ты же знаешь, я когда-то работал слесарем.

Авдеева попыталась взять себя в руки и натужно улыбнулась.

– Вы всегда таким образом ходите в гости? – спросила она.

– Ты присядь, в ногах правды нет.

Девушка села в соседнее кресло.

– Извини, что свалился без приглашения, – вздохнул Лукичев. – Я звонил, тебя не было. А когда подъехал, решил не дожидаться на улице.

– Для чего я вам так срочно понадобилась?

– Надо поговорить.

– Может быть, чай или кофе?

– Спасибо, не надо. Я уже сегодня попил… темного пива, – произнес водитель.

При упоминании о темном пиве у Авдеевой перехватило дыхание. Впрочем, девушка сообразила, что водитель не знал о ее присутствии в квартире Трифонова в момент убийства.

– Больше предложить вам, к сожалению, нечего, – сказала она.

– Ничего не надо, – отрезал Лукичев.

– Если вы пришли занять у меня денег, могу сразу сказать, у меня осталось пятьдесят рублей до получки.

Водитель пристально посмотрел на хозяйку квартиры.

– Если ты будешь меня слушаться, у тебя будет много денег, – произнес он.

– Что это значит?

– Давай говорить начистоту.

– Давайте.

Лукичев все еще старался сохранять вежливый тон.

– Я знаю, что ожерелье находится у тебя, – сказал водитель.

Такого поворота Авдеева не ожидала.

– Ожерелье? – спросила медсестра.

– Да, ожерелье. Не делай вид, что не знаешь, о чем идет речь. – В голосе водителя появились агрессивные ноты.

– Вы имеете в виду то украшение, которое мы нашли у старухи?

– Совершенно верно.

– Его же забрал Григорий Борисыч…

Лукичев жестом остановил собеседницу.

– Послушай, Ира, – сказал водитель. – Я знаю, что Григорий передал ожерелье тебе. Ему нужен был сообщник, чтобы кинуть остальных. Сначала я подумал на Вадика… Но теперь я знаю, что это не он.

– А почему вы думаете, что это я?

– Потому что в момент смерти в саквояже Григория ценностей не было.

Авдеева не знала, как себя вести. Девушка решила тянуть время.

– Значит, вы считаете, что Григорий Борисыч заключил со мной сделку? – сказала медсестра.

Лукичев усмехнулся.

– Я знаю женщин, – процедил водитель сквозь зубы. – Продажны все, как одна. Сначала ты путалась с Вадиком, а последнее время стала строить глазки Грише.

– Вы забываете, что я замужем.

– Не завидую твоему мужу.

– Вы забываетесь!

– Нет, это ты забываешься, дорогая! – закричал Лукичев. – Ни Вадик, ни твой муж тебе сейчас не помогут!

Увидев, как покраснели от гнева глаза водителя, медсестра вновь ощутила ужас. Она, вспомнила, как стекала кровь с клинка, которым убийца поразил ее любовника, и решила сменить тактику.

– Хорошо, – сказала Авдеева. – Чего вы хотите?

– Ты сейчас отдашь мне ожерелье. Я знаю, куда его пристроить. В течение недели у меня появятся деньги. Ты получишь одну треть.

Лукичев вновь попытался перейти на спокойный тон, но ему это давалось с трудом.

– Я должна подумать, – ответила медсестра.

– Думай, – согласился водитель. – Даю тебе полминуты.

– Это слишком мало, Александр Владимирович, – возразила девушка. – Дайте мне время до завтра.

Лукичев посмотрел на часы.

– Пятнадцать секунд! – произнес он.

У Авдеевой еще оставалась надежда на свои женские чары, которые редко ее подводили.

– Ну Александр Владимирович… – мягко сказала медсестра.

Однако водителю было не до нежностей.

– Пять секунд! – рявкнул он.

Поняв, что медлить нельзя, Авдеева вскочила с кресла и в два прыжка оказалась возле двери. Лукичев словно ждал этого. Он кинулся за медсестрой и, очутившись в прихожей, перекрыл ей дорогу к входной двери.

– Тварь! – прохрипел водитель.

Схватив в коридоре трубку радиотелефона, Авдеева устремилась в ванную и, забежав туда, заперла за собой дверь. Там девушка лихорадочно набрала номер отделения милиции, моля Бога, чтобы кто-нибудь из оперативников оказался в кабинете. Бог услышал похотливую медсестру. Как раз в это время Соловец, Ларин и Дукалис вошли в кабинет после неудачной поездки к Лукичеву. Трубку снял Ларин.

– Слушаю, – сказал капитан.

Авдеева узнала голос оперативника.

– Здравствуйте, Андрей Василич! – заговорила она быстрым шепотом. – Приезжайте скорее ко мне! Здесь Лукичев! Он хочет меня убить!

– Ваш адрес, – отреагировал оперативник.

– Восемнадцатая линия, дом шестнадцать, квартира девять.

– Будем через пять минут!

Ларин положил трубку.

– По коням, мужики! – крикнул он коллегам.

– В чем дело, Андрюха? – спросил Соловец.

– На Восемнадцатой Лукичев убивает Авдееву!

Милиционеры сразу все поняли. Они дружно бросились из кабинета в коридор, из коридора на лестницу, а оттуда на выход, в машину, которую Витя еще не успел отогнать от входа в «контору»…

Увидев, что Авдеева забежала в ванную, Лукичев не спеша прошел на кухню и, открыв ящик стола, вынул из него большой нож с заостренным лезвием. Затем водитель подошел к двери, за которой находилась медсестра. Не желая больше тратить время на уговоры, он попытался вышибить дверь плечом. С первого раза ему это не удалось, однако каждая новая попытка наполняла убийцу приступом, ярости, и он с новой силой набрасывался на препятствие, отделявшее его от жертвы.

«Уазик» с оперативниками подкатил к шестнадцатому дому по Восемнадцатой линии спустя восемь минут после звонка Авдеевой. Милиционеры влетели на второй этаж и подбежали к девятой квартире. Соловец нажал на кнопку звонка.