Текст книги "Выстрел из прошлого"

Автор книги: Андрей Иванов

Соавторы: Дмитрий Рубин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

5

В тот же вечер бомж Померанцев привел оперативников Ларина, Дукалиса и Волкова к скорняжной мастерской. Она находилась в глухом дворе на Десятой линии Васильевского острова. Милиционеры и бомж подошли к полуподвальному помещению, из окон которого пробивался тусклый свет.

– Здесь,– сказал Померанцев.

Оперативники тщетно попытались разглядеть мастерскую через зашторенные окна.

– Ты уверен? – спросил Волков.

Бомж утвердительно кивнул.

– Ни вывески, ни звонка,– сказал Дукалис.

– Тут они, точно,– стал уверять Померанцев.– Затихарились, думают, о них никто не знает.

– А ты откуда узнал? – поинтересовался Ларин.

– У меня же нюх, как у той собаки!

Бомж втянул в себя воздух.

– Чувствуешь, какой здесь запах? – сказал он.

Оперативники принюхались и пожали плечами.

– Ничего не чувствую,– сказал Дукалис.

Ларин подошел к обшарпанной двери и постучал в нее. В помещении послышались шаги.

– Кто там? – раздался голос.

– Откройте, милиция! – сказал оперативник.

– Какая милиция! Не вызывали!

В дело вступил Дукалис.

– Слушай, мужик,– крикнул он,– открывай по хорошему!

Голос за дверью тоже стал агрессивным.

– Я с тобой сейчас так по-хорошему поговорю,– услышали оперативники,– костей не соберешь!

Милиционеры начали терять терпение. Самым плотным и мускулистым среди них был Дукалис. Как правило его использовали в качестве пробивной силы.

– Толя, давай! – сказал Ларин.

Дукалис разбежался и плечом налетел на дверь. Однако она оказалась крепче, чем предполагали оперативники. Лишь с третьей попытки старшему лейтенанту удалось ворваться в помещение.

Скорняжная мастерская была размером метров тридцать пять– сорок. Особые запахи наполняли комнату. Пахло кожей, клеем, краской. Вдоль стен рядами висели шапки и шубы. На столе и на полу лежали стопки перчаток. В мастерской находились двое скорняков. Один из них чем-то напоминал Дукалиса, только лицо его было раза в полтора шире и краснее. Другой напротив обладал тощей фигурой и сухой физиономией с глубокими морщинами.

Вышибив плечом дверь Дукалис с пистолетом наперевес предстал перед скорняками. За ним вошли Волков и Ларин. Последним появился Померанцев. Хозяева мастерской не ожидали такого нашествия. Приняв незванных гостей за грабителей, они в ужасе прижались к стене.

–  Попались, голубчики,– ехидно сказал Померанцев.

Он погрозил мастерам пальцем.

– Будете знать, как собачек мучить!

Ларин показал скорнякам удостоверение.

– Уголовный розыск,– представился капитан.

Мастера с облегчением вздохнули.

– В чем дело, мужики? – спросил тощий.

–  Это вы нам сейчас расскажите, чем тут занимаетесь,– грозно ответил Дукалис.

Старший лейтенант достал из кармана фотографию Жули и положил ее на скорняжный стол.

– Узнаете?

Мастера непонимающе переглянулись.

– Повторяю вопрос,– сказал Дукалис,– вы имели дело с этой собакой?

В разговор вступил скорняк, похожий на оперативника.

–  Послушайте,– начал объяснять он,– у нас закрытое акционерное общество. Мы документы можем предъявить.

–  Предъявите,– сказал Ларин.

– Они в сейфе, у директора, а его сейчас нет.

Ларин, как старший по званию, оценил обстановку и принял решение.

– Все ясно,– сказал он.– Сейчас поедете с нами в отделение. Там поговорим.

Однако скорняки проявили упрямство.

– Мы никуда не поедем,– сказал тощий.

– Что?! – крикнул Дукалис.

Он вновь достал пистолет и затряс им перед лицами мастеров. Этот аргумент подействовал мгновенно.

– Хорошо, хорошо,– засуетились скорняки.

Они сняли рабочие фартуки и облачились в уличную одежду, в том числе в шапки, сшитые из собак.

– Пошли! – скомандовал Дукалис.

Оперативники под конвоем вывели скорняков из мастерской. Компания дружно направилась в сторону Двенадцатого отделения милиции. Впереди шел Ларин, за ним два скорняка, между которыми болтался Померанцев, а замыкали колонну Волков и Дукалис. В таком виде группа прибыла в «контору», находившуюся на соседней улице.

Дежурный майор Чердынцев коротал время с бутербродом и чаем из термоса. Зайдя в помещение оперативники и скорняки прошли мимо вахты.

– Вы кого это? – поинтересовался Чердынцев.

– Живодеров поймали,– сказал Волков.

– Это они нашу Жульку порешили,– объяснил Дукалис.

Чердынцев чуть не подавился.

– А где она сама? – спросил он.

– Вон, у них на головах,– объяснил Дукалис.

Он гневно доказал пальцем на собачьи шапки скорняков.

– А ну снимайте! – крикнул старший лейтенант.

Мастера испуганно стащили с голов шапки и протянули их оперативнику. Тот схватил их и показал Чердынцеву.

– Будут вещественным доказательством.

– Ладно, веди их,– сказал Ларин.

Милиционеры провели скорняков в камеру предварительного заключения. Чердынцев доел бутерброд и допил чай из кружки. Затем он вынул из сумки большую металлическую флягу, доставшуюся ему в наследство от деда. На корпусе фляги был выгравирован большой рак. Удовлетворенный восстановлением справедливости майор отвинтил крышку и сделал внушительный глоток. Почувствовав, что этого недостаточно, Чердынцев еще раз приложился к дедовскому наследству и, завинтив крышку, спрятал флягу в сумку.

Через полчаса майор Соловец в своем кабинете допросил задержанных. Оперативник посадил мастеров напротив себя и сурово посмотрел на них.

– Значит так,– начал разговор Соловец,– советую не запираться и говорить только правду.

Скорняки испуганно переглянулись.

6

В тот вечер в квартире председателя городского собрания Дмитрия Федорова ничто не нарушало семейной идилии. Супруги сидели перед телевизором. Демонстрировался советский фильм эпохи семидесятых. Федоров любил и ту эпоху, и фильмы сделанные тогда. На журнальном столике перед супругами стояли бутылка дорогого французского коньяка, пара рюмок и две чашки кофе. Лежала огромная коробка импортных конфет. Сделав глоток коньяка Федоров откусил кусочек конфеты и закатил глаза от удовольствия.

Вдруг раздался звонок в дверь. Ирина встрепенулась.

– Сиди, я открою,– сказал председатель.

Федоров вышел из комнаты. Через полминуты в коридоре раздался его голос.

– Здесь ценная бандероль на твое имя!

На пороге квартиры стоял курьер, пенсинер лет шестидесяти пяти, держа в руках посылку на имя Ирины Федоровой. Супруга председателя вышла в коридор, подошла к курьеру и расписалась в документе. Она взяла из его рук бандероль– большой пухлый конверт. Простившись с хозяевами курьер отправился дальше. Федоров закрыл дверь. Затем он посмотрел на молодую супругу.

–  Что это? – спросил председатель, показывая на бандероль.

–  Не знаю.

–  Тогда не открывай, это может быть опасно. А завтра скажи охранникам чтобы вскрыли.

Он протянул руку, чтобы забрать письмо.

– Нет, не нужно,– ответила Ирина.

Она прошла в комнату. Муж последовал за женой и сел в крело напротив. Повисла напряженная пауза.

–  Послушй, Ира,– наконец сказал Федоров,– давай поговорим серьезно.

Голос председателя звучал жестко.

– Последнее время ты что-то от меня скрываешь. Ты изменилась. Ведешь себя странно. А тут еще эта бандероль.

Федоров посмотрел на письмо, которое все еще находилось в руках Ирины.

– Ты знаешь, что там?

Супруга председателя до сих пор сдерживала себя.

Она только бледнела и слегка покусывала губы. Но теперь она не выдержала. У Ирины началась истерика. Федоров сел на диван рядом с женой и налил ей рюмку коньяка.

– Выпей и успокойся,– сказал он.

Ирина сделала большой глоток. Это несколько успокоило ее.

– Ира, ты знаешь, что в этом конверте? – спросил Федоров.

Наступил момент истины. Ирина понимала, что больше не может ничего скрывать от мужа. Она утвердительно кивнула головой.

– Расскажи мне, что там. Федоров посмотрел в глаза жене.

–  Хорошо,– сказала она,– я расскажу.– Но только с условием, что ты не будешь его вскрывать. Ты дашь мне слово.

Председатель встал и прошелся по комнате. Самые мрачные предчувствия начинали сбываться.

– Ира,– сказал он,– я не могу дать такого обещания.

Ирина схватилась руками за лицо. Истерика нахлынула на нее новой волной. Федоров бросился к жене.

– Ну хорошо! Хорошо! – закричал он.

Председатель налил еще коньяка в рюмку жены.

– Выпей,– сказал он.

Ирина сделала глоток.

– Дай мне сигарету,– попросила она.

Федоров протянул жене сигарету и щелкнул зажигалкой. Она затянулась и выпустила дым.

– Это случилось несколько лет назад. Я еще была студенткой,– начала Ирина свой рассказ.

– Где? В институте?

– Да, у себя. В Экономическом.

– И что там произошло?

Ирина сделала еще одну затяжку.

– На параллельном потоке учился один парень.

– Как его звали?

– Костя... Костя Носовский. У нас с ним на втором курсе начался...

Супруга председателя осторожно подбирала слова.

– ... Даже не роман. Так, интрижка. Он был иногородним, снимал комнату на Фурштадской в большой коммуналке.

Ирина сделала паузу.

– Дальше,– сдержанно сказал Федоров.

– Я часто там бывала. Иногда оставалась на ночь.

– Как долго это продолжалось?

–  Около полугода. Потом он уехал на каникулы в свой город, а когда вернулся, все закончилось само собой.

– Понятно,– кивнул головой Федоров.

Хотя пока что ему было ничего не понятно. Сделав еще одну затяжку Ирина продолжила рассказ.

– Так вот, когда мы с ним еще встречались, Костя с другом решили как-то устроить вечеринку. Собрались втроем у Кости. Выпили, стали танцевать, а потом...

– Что было потом?

В голосе Федорова появился металл.

– Потом стали играть в карты на раздевание, и как-то само собой получилось, что все оказались голыми. Костя взял свой аппарат с дистанционным управлением и стал нас снимать.

Ирина посмотрела на мужа.

– Понимаешь, мы просто дурачились! – умоляюще сказала она.

Федоров нервно закурил.

– Дальше,– попросил он.

–  Недавно по факсу я получила фотографии с того вечера. Потом они пришли по электронной почте. И теперь вот это...

Ирина посмотрела на бандероль. Пока супруга говорила, председатель медленно багровел от злости. Наконец он не выдержал. Федоров резко потушил сигарету и вырвал из рук Ирины злополучный конверт. Жена попыталась остановить его, но ей это не удалось. Встав председатель сделал пару шагов в сторону и резким движением вскрыл конверт. Там находились роковые снимки. Федоров вынул и быстро рассмотрел их все. Затем он бросил фотографии на стол, а сам устало опустился в кресло. При этом председатель издал тяжелое злобное рычание.

В комнате воцарилась мертвая тишина. Однако это было затишье перед бурей.

Наконец Федоров взорвался.

–  Это ты называешь «просто дурачились»! – закричал он.– Шлюха!

Теперь уже Ирина попыталась успокоить супруга.

– Там не было ничего серьезного, клянусь тебе! – взмолилась она.

Федоров сверкнул глазами.

– Не надо мне клясться! – отрезал он.

Ирина задумалась.

– Хорошо,– сказала она.

Супруга председателя встала и вышла из гостиной в свою комнату. Федоров продолжал оставаться неподвижным в кресле. Минут через пять Ирина, уже одетая, вновь появилась в гостиной, направляясь в коридор.

– Ты куда? – тихо спросил Федоров.

– Раз ты мне не веришь, я ухожу.

Она вышла в коридор.

– Подожди! – крикнул Федоров.

Он вскочил с кресла и, выйдя из гостиной, схватил жену за руку.

–  Подожди,– повторил председатель.

Федоров почти силой усадил жену обратно на диван и сел напротив. Он налил себе коньяк и залпом опрокинул рюмку.

– Если б я мог так просто с тобой расстаться,– сказал председатель,– то так бы и поступил.

– Что же тебя останавливает?

– Ира, я уже не смогу жить без тебя.

Федоров был отставным полковником. Он по-солдатски прямо выражал свои чувства. Бывший военный не хотел терять жену из-за чьего-то злого умысла.

– Скажи мне,– произнес он,– когда ты последний раз видела этого.

– Носовского?

– Да.

– После окончания института мы не встречались.

Федоров закурил.

– Где он живет? – спросил председатель.

– Раньше жил на Фурштадской. Когда по факсу первый раз пришли фотографии, я пошла в тот дом, где он комнату снимал.

– И что?

– Оказалось, квартиру давно расселили.

Федоров задумался.

– Ладно,– сказал он,– выясню, где он живет в нашем компьютерном центре.

Председатель вновь взял со стола фотографии и рассмотрел их.

– А кто второй? – спросил он.

– Его звали Витя Яковлев,– ответила Ирина,– после института он нанялся контрактником и погиб на Кавказе.

Федоров сделал глубокую затяжку.

– Ясно...– сказал он.

Однако председателю было далеко не все ясно.

–  Что ты намерен предпринять? – спросила Ирина.

Федоров разлил коньяк по рюмкам.

– Этот Носовский наверняка скоро появится,– размышляя сказал председатель,– потребует денег.

– Может заплатить ему? Федоров сделал глоток из рюмки.

– Дело в том,– сказал он,– что даже если мы заплатим сейчас, ничто не помешает ему через некоторое время снова угрожать и вымогать.

Председатель тяжело вздохнул.

–  Самое страшное в этой истории то, что публикация этих фотографий может поставить крест на моей карьере.

Ирина посмотрела в глаза мужу.

– Что же нам делать, Дима?

Лицо Федорова стало рассудительным.

– Чтобы спасти свою репутацию и наш брак...– начал председатель,– я должен принять одно решение.

Федоров допил коньяк из рюмки.

– Он не оставляет нам выбора,– закончил свою мысль председатель.

– Что ты имеешь ввиду?

Голос председателя вновь стал твердым.

– Твоего Носовского нужно убрать.

Ирина была поражена.

– Ты с ума сошел! – воскликнула она.

– Другого выхода нет.

Возникла тяжелая пауза.

– Ты уверен, что это единственное решение? – спросила Ирина.

– Да.

При всей своей эмоциональности, супруга председателя была женщиной практичной.

– Кому же поручить это? – поинтересовалась она.

– Поручить, значит подвергнуть себя риску.

– Но существуют же наемные убийцы...

Федоров горько усмехнулся.

– Ира, дорогая, где ты возьмешь такого убийцу!

Он посмотрел на жену.

– Дашь объявление в газету?

Председатель разлил остатки коньяка и поднял рюмку.

– Ничего,– сказал он,– я не зря двадцать лет под ружьем простоял и до полковника дослужился! Сделаю все сам!

7

Вечером капитану Ларину позвонил его приятель офицер налоговой полиции Антон Сорокин.

– Здорово, Андрей,– услышал оперативник знакомый голос в трубке.

– Привет, Антон,– ответил капитан.

– Как твои дела?

– Идут потихоньку,– уклончиво ответил Ларин.

– Чем занимаетесь?

– Последнее время в основном занимаемся поисками пропавшей собаки.

– «Собака» – это кличка?

– Нет, кличка у нее Жуля.

– Жулик?

–  Жуля. Дворняжка. В отделении жила, потом куда-то сбежала.

– Ты анекдот про милиционеров и лампочку знаешь?

– Это про то, сколько нужно ментов, чтобы лампочку в кабинете вкрутить? – уточнил оперативник.

– Да.

– Знаю.

Сорокин засмеялся в трубку, еще раз прокручивая в голове понравившийся ему анекдот.

– Но я тебе не по этому поводу звоню,– сказал он наконец.

– А что случилось?

– Ты на зимней рыбалке когда-нибудь бывал?

– Нет.

– А коллеги твои?

– Разве что на летней.

– Ну вы даете! Предлагаю в ближайшие же выходные съездить за город. Я знаю одно рыбное место.

– Это где?

– На Кавголовском озере.

Предложение было неожиданным.

– Не знаю...– протянул Ларин.

–  Если сейчас не съездим, потом поздно будет. Лед растает.

Аргумент был убедительным.

– Хорошо, я поговорю со своими,– сказал оперативник.

– Только не тяни с этим.

– На что ловить будем?

–  Корм для рыб беру на себя. Я же старый рыбак! Ну а водка за вами.

Сорокин вновь засмеялся в трубку.

– Хорошо, как скажешь,– согласился Ларин.

– Позвони мне завтра,– сказал на прощанье налоговик.

– Счастливо,– простился с ним оперативник.

Инспектор налоговой полиции Антон Сорокин в очередной раз удивил капитана широтой своих взглядов...

На следующий день в кабинет подполковника Петренко заглянул майор Соловец. Мухомор сидел, разбирая бумаги на столе. Увидев вошедшего оперативника, он оторвался от документов и посмотрел на подчиненного.

– Вызывали, Юрий Саныч? – обратился к шефу Соловец.

– Да. Заходи, садись.

Майор зашел в кабинет и сел напротив Мухомора.

– Что за история со скорняжной мастерской? – спросил подполковник.

– Это все из-за собаки, которая у нас на вахте поселилась.

– Из-за Жули?

– Да. Она месяц, как пропала. Так вот поступил сигнал от осведомителей, что ее скорняки украли, чтобы шкуру на шапки пустить. Мы скорняков задержали, но выяснилось, что они шкуры уже готовые получают. Пришлось отпустить.

Мухомор с удивлением посмотрел на Соловца.

– Вот что я тебе посоветую,– сказал подполковник.– Поищите Жулю среди старух, что на Невском стоят с бездомными собаками и на корм для них попрошайничают.

– Вы так думаете?

–  Точно тебе говорю кто-нибудь из них нашу Жулю отловил и теперь на привязи держит.

– Спасибо за совет, Юрий Саныч. Пойду, отдам соответствующие распоряжения.

Соловец встал.

– Да погоди ты,– сказал Мухомор,– я тебя не за этим вызывал.

Он протянул подчиненному документ.

–  Вот вызов поступил. Убийство на Пятой линии. Бери бригаду и поезжайте туда.

Соловец взял бумагу.

– Хорошо, товарищ подполковник,– сказал он.

8

 Оперативники Двенадцатого отделения милиции капитан Ларин, старший лейтенант Дукалис и эксперт криминалист Калинин прибыли на Пятую линию, в квартиру Константина Носовского. Милицию вызвал Сергей Петров, сослуживец Носовского. Он ожидал офицеров, сидя на кухне.

Убитый Носовский, молодой человек лет тридцати, сидел в кресле посреди комнаты. В груди и на лбу у него были огнестрельные раны. Милиционеры осмотрели место происшествия.

Носовский жил в однокомнатной квартире, в новом недавно построенном доме. Хозяин был аккуратным человеком, но тот, кто побывал у него, перевернул в его жилище все верх дном.

Ларин поговорил на кухне с вызвавшим милицию Петровым, ровесником Носовского, худым человеком в кожаном пиджаке.

–  Меня зовут Андрей Ларин,– представился оперативник, показав удостоверение.

– Сергей Петров.

– Расскажите, пожалуйста, как вы сюда попали?

– Мы работаем... Точнее, работали вместе с Костей. Часто и свободное время проводили вместе.

Он закурил.

– Сегодня днем созвонились,– продолжил Петров,– собирались сходить куда-нибудь.

– Куда именно?

– Думали, решим, когда заеду.

– Что было дальше?

– Вот, подъехал, поднялся. Смотрю, дверь открыта.

Петров вздохнул.

– Вошел и увидел все это.

Он кивнул в сторону комнаты, где находился труп.

– Вы давно знакомы с Носовским?

–  Три года назад он пришел в нашу фирму «Вега». Мы занимаемся туристическим бизнесом.

– Вы уже работали там?

– Да. И мы как-то сразу подружились.

Ларин обвел глазами кухню. Она совсем не пострадала от случившегося налета.

–  Позвольте, я выпью чашку кофе,– спросил у капитана бывший сослуживец убитого.– Я тут все знаю, много раз бывал.

–  Пожалуйста,– сказал Ларин.– Я составлю вам компанию.

Петров поставил чайник на плиту.

–  А как идут дела у вашей фирмы? – спросил оперативник.

– Последнее время неплохо. Полгода назад Костя купил себе эту квартиру.

– Где он жил до этого?

– Я знаю, что учась в институте Костя где-то снимал угол. Потом у него появилась комната. Осталась после умершего родственника. Закончив институт, Костя поселился там.

–  Значит, в комнате умершего родственника он был прописан?

– Да. Думаю, часть его вещей еще хранится в той коммуналке.

Петров взял в полки чашки, ложки и банку растворимого кофе. Чайник уже вскипел. Свидетель поухаживал за оперативником, и они выпили по чашке кофе с сахаром.

– Скажите,– обратился к Петрову Ларин,– когда вы вошли в квартиру, каково было ваше первое впечатление – что-нибудь из вещей пропало?

– Сложно сказать, там все так перерыто...

– Давайте посмотрим еще раз.

Ларин и Петров вошли в комнату, где находились Дукалис и Калинин. Внимательно осмотрев помещение, Петров обратил внимание на разбросанные в углу фотоальбомы. Он перелистал их и увидел, что в одном не хватает нескольких фотографий. Петров многозначительно посмотрел на оперативников.

– Здесь наверняка находились фотографии,– сказал он.

– Почему такая уверенность? – спросил Дукалис.

–  Костя был очень аккуратным человеком. Он любил фотографировать, а потом раскладывать снимки по альбомам.

Оперативники просмотрели фотоальбомы Носовского. В одном, из них прямо из середины были грубо вырваны несколько снимков. Ларин вновь обратился к Петрову.

– По какому адресу жил Носовский до покупки квартиры? – спросил оперативник.

Петров задумался.

– Кузнечный пятнадцать, квартира семь.

– Надо бы туда наведаться,– сказал Ларин.

– Закончим здесь, поедем туда,– предложил Калинин...

Квартира, в которой жил Носовский до покупки нового жилья, представляла из себя классическую питерскую коммуналку. Таких немало осталось в центре северного мегаполиса. Если когда-нибудь коммуналки исчезнут окончательно, одну из них все-же следует оставить, превратив в музей. Будущие поколения горожан с удивлением станут рассматривать условия быта обитателей культурной столицы. Впрочем, пока будущая «музейная редкость» является частью жизни тысяч и тысяч горожан.

Милицейский «уазик» привез оперативников и эксперта-криминалиста на Кузнечный переулок. Он находился в самом «чреве» Петербурга, упираясь одной стороной в Лиговский проспект, другой– в Кузнечный рынок. Найдя нужный дом и квартиру оперативники оказались у двери, возле которой красовалось несколько звонков.

–  В какой позвоним? – обратился к коллегам Дукалис.

– В любой. Соседи будут понятыми,– сказал Ларин.

Калинин нажал на кнопку. Ответа не последовало. Лишь когда был потревожен третий звонок, за дверью раздались шаги.

– Вам кого? – раздался низкий женский голос.

–  Уголовный розыск,– ответил Ларин,– откройте, пожалуйста.

Дверь открылась. На пороге стояла женщина лет шестидесяти пяти с добродушным лицом и дородной фигурой. Увидев оперативников она широко улыбнулась, показав отсутствие нескольких зубов.

– Соседи, что ли, вызвали? – спросила женщина.

– Нет, не соседи,– объяснил Дукалис.

– Ваш бывший сосед Константин Носовский был убит сегодня утром. Нам необходимо осмотреть его комнату.

– Костю убили! – соседка покачала головой.

–  К сожалению, да,– сказал Ларин.– Вас как зовут?

– Мария Антоновна.

– Я Андрей Ларин. Капитан милиции. Мария Антоновна, вы бы не согласились стать понятой?

– Да, конечно.

Она пропустила оперативников в квартиру.

– Проходите, третья дверь справа. Дверь оказалась заперта.

– Ключ у меня,– сказала соседка.– Он мне его оставил, чтобы я за комнатой приглядывала.

Женщина открыла дверь в комнату Носовского. Все четверо вошли в небольшое запущенное помещение. В ней почти не было мебели. Стояли только старый диван, стол и пара стульев. В углу комнаты находились несколько картонных коробок с упакованными в них вещами. Дукалис и Калинин стали осматривать их содержимое. Ларин задал несколько вопросов соседке.

–  Скажите, Мария Антоновна, когда Носовский поселился в этой квартире?

– Это было четыре года назад,– ответила женщина,– тут жил одинокий пенсионер, его дальний родственник. Костя еще в институте прописался здесь, а когда старик умер, он сюда вселился.

–  Костя заходил сюда после переезда в новую квартиру?

– Забегал иногда, чтобы забрать остатки вещей. Некоторые, как видите, до сих пор здесь остались.

Не обнаружив ничего интересного Дукалис и Калинин присоединились к разговору Ларина с Марией Антоновной.

– Скажите,– сказал эксперт,– нет ли в квартире еще мест, где могли остаться вещи Носовского?

Соседка задумалась.

– Есть! – вспомнила она.– На антресолях в коридоре пара каких-то коробок.

– Покажите, пожалуйста,– попросил Ларин.

Пожилая женщина провела милиционеров по коридору и показала антресоли в одном из бесконечных закутков квартиры.

– У вас есть стремянка? – спросил Дукалис.

–  Надо спросить у соседей. Только вы просите сами, а то я с ними вчера поругалась.

Мария Антоновна показала на одну из дверей в бесконечном коридоре. Впрочем, заходить туда не пришлось. Обитатели комнаты сами вышли в коридор. Очевидно, они слушали разговор из-за двери. Это была пожилая супружеская пара, ровесники Марии Антоновны.

После недолгих переговоров стремянка была получена. Дукалис установил ее рядом с антресолями и осторожно стал подниматься. Антресоли были прикрыты двумя дверцами с небольшими круглыми ручками. Одну из них старший лейтенант сразу вырвал с корнем, пытаясь открыть дверцу.

– Ну что там? – спросил Ларин снизу.

– Надо бы что-нибудь острое, чтобы подцепить эту хренотень.

– Я принесу с кухни нож,– сказала Мария Антоновна.

Пожилая пара из соседней комнаты тоже наблюдала за происходящим.

– Сколько же лет сюда никто не залезал? – поинтересовался Дукалис.

– Я три года назад там покрасил,– вступил в разговор сосед.– Наверное от краски дверцы слиплись.

– Это точно,– подтвердил Дукалис.

Пытаясь открыть вторую дверцу старший лейтенант оторвал и ее ручку. К счастью тут появились Мария Антоновна с большим хозяйственным ножом на увесистой ручке.

– Вот,– сказала женщина.

Она протянула нож Дукалису

– Только он тупой. Может, вы мне его потом заточите?

– Обязательно.

Оперативник взял тупой нож, подковырнул им дверцу антресолей и наконец проник внутрь. Клубы пьми закружились над головой старшего лейтенанта. Он чихнул. Когда пыль рассеялась, Дукалис обнаружил на антресолях пару коробок, забитых старыми вещами.

– Андрей,– обратился Дукалис к Ларину,– тут один хлам. Может, не будем вниз стаскивать?

Однако Ларин привык доводить все до конца.

–  Давай посмотрим, раз уж пришли,– сказал он.

Дукалис кряхтя спустил обе коробки вниз.

– Я думал, только у моей мамы привычка хранить старый хлам,– сказал старший лейтенант.

Милиционеры приступили к осмотру содержимого коробок. В одной из них лежали институтские конспекты, банка с пуговицами, старые пластинки и прочие вещи, не попавшие на помойку.

– Что с этим со всем делать? – поинтересовался Дукалис.

Ларин пожал плечами.

– Поставим обратно на антресоли,– сказал оперативник.

– Нет уж, увольте,– возразил сосед,– забирайте с собой. Я давно хотел часть антресолей занять.

Милиционеры не стали спорить с обитателями коммунальной квартиры.

–  Давай посмотрим, что во второй коробке,– предложил Калинин.

Содержимое ее оказалось куда интересней.

– Смотрите,– сказал эксперт,– здесь негативы.

Он извлек на свет несколько черных запылившихся коробочек с негативами. Открыв одну из них Калинин стал рассматривать пленку. Ларин и Дукалис подключились к этому занятию, взяв другие коробочки. В коридоре светила тусклая лампочка, рассмотреть что-либо на пленках было тяжело.

– Вот что,– сказал Ларин,– надо отдать нашему фотографу, пусть отпечатает контрольки.

– Правильно,– поддержал оперативника Калинин,– может, удасться разобраться с пропавшими фотографиями.