Текст книги "То, что хуже чумы"

Автор книги: Андрей Щупов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– Вот кого прижмут в первую очередь!

Дуг повернул голову. Из ячеистой пестроты города вынырнуло высокое голубое здание. Антенный шпиль, острогранные циклопические башни, стены, густо усыпанные искристыми огоньками, – они пролетали над процессумом биогенеза. Дуг поглядел в затылок Терентию.

– Это почему же?

Его проводник помешкал прежде чем ответить. В свою очередь покосившись в сторону величавого здания, непонятно усмехнулся.

– Кажется, ты уже сообразил, что кое-что произошло со здешними взглядами на жизнь. Новое теснит старое, а зачастую не просто теснит, а бьет смертным боем, поторапливая и понукая. Вот и тут затевается то же самое. Понятное дело, кое-кто из прежних властителей пытается трубить тревогу, да только они запоздали. Повернуть все вспять невозможно, – Терентий фыркнул. – Олухи!.. За это их и накажут в самом скором времени… А в общем, хочешь знать подробности, порасспроси лучше Клэнга. Он у нас – главный спец по всей этой кухне. Может, и порасскажет что интересное. Мне-то, в сущности, плевать. Нас ведь тут уже не будет…

Дуг хотел было задать следующий вопрос, но передумал. Снова обернулся к проплывающему за прозрачными переборками городу-цветку. В эту секунду глайдер вздрогнул, чуть изменив курс. Вскинув голову, Дуг увидел парящее чуть выше стального цвета блюдце. Нечто похожее на разведбот. Именно на таких они работали в земных экспедициях.

– Вот уж совсем некстати! – Терентий вполголоса выругался.

– Кто это?

– На таких штучках сейчас порхает только полиция. Простым смертным дозволены лишь глайдеры и катера…

Сделав молниеносный бросок в сторону, блюдце скрылось из виду. И тут же Терентий углядел на одном из лепестков свободный причал. Аппарат пошел на снижение, и снова у Дуга приятно захолонуло дух. Забытое, волнующее ощущение! Даже мысли о полиции и о загадочной угрозе, нависшей над хозяевами процессумов, отступили на задний план.

Уже над причалом Терентий включил гравитационное торможение, и глайдер, словно угодив в вязкий клейстер, стремительно сбросил скорость, зависнув над маленькой площадкой, оборудованной турелью робота-осмотрщика. Мягко посадив аппарат, Терентий выбрался наружу.

– А теперь очень и очень скоренько! И, ради бога, старайся держаться увереннее.

Робот уже обхватил щупальцами нос глайдера, с жужжанием обмениваясь информацией с бортовым компьютером. Штырь топливного подзаряда беззвучно сомкнулся с полупрозрачным корпусом летательного аппарата. Внимательно осмотревшись, Дуг вылез следом за Терентием.

– И долго нам придется идти?

– Не очень. Но для начала спустимся на несколько уровней. Там поменьше патрулей и более свободно можно разгуливать по улицам…

С нарочитой неспешностью они направились к стеклянному, похожему на гигантский цилиндр зданию. Здесь располагалась система лифтов, секущая по горизонтали весь многоярусный город-дом. С «лепестка» им надлежало перебраться в район жилых массивов. Сердце Дуга учащенно забилось – и снова не от страха, а от волнения. Он и сам подивился данному обстоятельству. Как оказалось, возвращение на родную планету все же кое-что для него значило. Земля крепко поработала над ними, и все-таки ту прежнюю Саквенту он еще помнил. Как ни крути, с момента своего пленения на Земле он впервые вступал в «город-цветок». Это был не его город, но все города на Саквенте походили друг на друга, и место, в котором он родился и вырос, чрезвычайно напоминало то, в котором они сейчас очутились.

– Черт бы вас всех!..

Терентий уцепил Дуга за локоть и торопливо потянул к пустующему лифту.

– Не оборачивайся! – прошипел он. Дуг скосил на спутника недоумевающие глаза, но от вопросов воздержался. Всю самоуверенность проводника как ветром сдуло. По мере сил Терентий старался изображать улыбчивую безмятежность, но выходило у него более чем скверно. Они юркнули в кабину лифта, и лишь в последнее мгновение Дуг позволил себе обернуться, разглядев невдалеке пару фигур в черном. Полицейские смотрели в их сторону. Что-то их, видимо, заинтересовало. По счастью, дверцы лифта сомкнулись, и Дуг с облегчением перевел дух. Опасность миновала, и лифт летел уже вниз. Они мчались в извилистом тоннеле, все дальше уходя от людей в черном.

После некоторого молчания Терентий вплотную приблизился к Дугу, внимательно всматриваясь.

– Чего ты? – Дуг невольно отодвинулся.

– Да так… – Терентий снова прошипел ругательство. – Никуда мы с тобой не пойдем, дружок.

– Это еще почему?

– Господи! Да от тебя же за сто шагов разит Землей! – Терентий ударил кулаком по стене кабинки. – Хоть бы один об этом заранее подумал. Ослы безмозглые!

– В чем дело, ты можешь объяснить?

– А в том самом! – Терентий зло сплюнул. – С такой рожей только разгуливать по городу!

– Чем тебе не нравится моя…

– Идиот! – фальцетом выкрикнул Терентий. – Как мы доберемся до места, если у тебя недельная щетина и глаза, как у волка! Ты давно не гляделся в зеркало? Да нас остановят на первом же перекрестке!

Проглотив «идиота», Дуг хмуро предложил:

– Может, стоит дождаться темноты?

– Темноты? – Терентий поперхнулся язвительным смехом. – Лучше уж помолчи, советчик! Связался я с тобой…

– Послушай, приятель! – Дуг сграбастал Терентия за горло и бешено встряхнул, ударив затылком о стену лифта. – Со мной так не разговаривают, ты понял? В конце концов, это я вам нужен. Не вы мне, а я вам! Так что будь со мной повежливее.

Лифт со свистом останавливался, тяжесть возросла, и Дуг выпустил Терентия, демонстративно вытерев ладони о свой балахон. Кашляя, но продолжая кривенько ухмыляться, его новоиспеченный товарищ потянулся к помятому горлу. На протяжении нескольких секунд они молчали.

– Ладно, псих, будем действовать следующим образом… – Выходка Дуга, похоже вернула Терентию самообладание, и говорил он почти миролюбиво. – Пойдем туда пешком. Катера и прочий транспорт нам теперь заказаны. Пару кварталов по подземке, еще немного по улицам, а там будет уже и парк с хрустальными пирамидами. Это как раз третий ярус и…

Терентий не успел до конца описать маршрут. Лифт замер, с причмокиванием разведя створки, и беглецы одновременно ступили на цветную мозаику улицы. Это, действительно оказалась одна из станций подземки – основного средства передвижения жителей Саквенты. Широкая, аккуратно расчерченная на самодвижущиеся дорожки, магистраль напоминала земную реку. У берегов движение ее было едва заметно, зато ближе к середине начиналась самая стремнина. Правда, гладь этой «реки» отражала отнюдь не небесную голубизну. В качестве небосвода здесь выступал радужный потолок. И люди в здешних водах не перемещались вплавь. Они стояли неподвижно – каждый на своей дорожке, проплывая мимо Дуга с Терентием ленивым механическим конвейером. Одеты они были в те же аляповатые балахоны, и, глядя на них, Дуг несколько успокоился. Терентий явно перегнул палку. Дуг мало чем отличался от этих людей.

Прошагав по движущимся дорожкам, они вышли на скоростную ленту и здесь попытались примкнуть к наиболее густой группе людей. Они действовали не сговариваясь. И тому, и другому хотелось слиться с аборигенами города, стараясь не привлекать к себе постороннего интереса. Хитрость их однако не удалась. Уже через несколько минут толпа пассажиров неуловимо рассеялась, и они снова оказались в одиночестве. Терентий заметно нервничал, и Дугу это все больше не нравилось. Может быть, потому, что волнение спутника поневоле заражало. С некоторым запозданием он обратил внимание на широкие зрачки объективов, следящих за течением улиц. Толкнув напарника в бок, он кивком указал ему на бдительную оптику.

– Это все чепуха, – шепотом отозвался Терентий. – Если они переполошатся, тогда – да, лучше не попадаться на их экраны. А сейчас для нас главное – патруль.

Он стоял, по-прежнему напряженный, чуть отстранившись от Дуга. Это было почти незаметно, но Дуг отнюдь не страдал слепотой. С изумлением он убеждался, что Терентий трусит. Здесь было над чем призадуматься, и выводы, к которым он пришел, отнюдь не располагали к оптимизму. Если Терентий в самом деле так непритворно дрожит от одного своего присутствия в общественном месте, значит, можно было представить размеры нависшей над ними угрозы. Это во-первых, а во-вторых, у него пропало желание доверяться своему спутнику. Слишком уж быстро менял Терентий амплуа хладнокровного и отважного заговорщика на образ пугливого неврастеника. И если последнее наблюдение относилось к числу верных, то продолжать думать и далее, что они едут в компанию по-настоящему сильных и серьезных людей, становилось по меньшей мере наивно…

Впрочем, могли существовать и особые обстоятельства. Слишком уж мало знал Дуг о нынешнем положении на Саквенте. А в те времена, когда он отправлялся отсюда, здесь не было еще ни зон для отловленных плушей, ни полиции, ни обработки. Ему даже пришла в голову такая пугающая мысль, что все происходящее, вероятно, – закономерно и правильно. Да и почему, собственно, не сделать подобного предположения? Кто они здесь?… Герои-первопроходцы, прилетевшие с далеких звезд, или преступники с извращенной психикой, готовые рвать и метать, лишь бы вернуться обратно на Землю?… Скорее уж, второе. От обитателей грибовидных городов их отличала не только развитая мускулатура, но и что-то еще, безнадежно вычеркивающее участников экспедиций из списка граждан Саквенты.

Краткое и успевшее стать оскорбительным слово – плуш… Кто-то ведь и зачем-то придумал это словцо. Как дыма не бывает без огня, – так и всякий новый термин прорастает лишь на предварительно унавоженной почве. Иное просто не приживется. А это словечко, кажется, прижилось.

Что-то с ними приключилось 1там 0. Побывав на Земле, они успели переродиться, полностью сменив обличье. Именно поэтому все участники минувших экспедиций рвались теперь обратно, признавая Саквенту за скучную и нелюбимую мачеху. Смутно Дуг ощущал, что выбор свой они делали подсознательно. Логика в данном случае пасовала, выбрасывая белый флаг, растерянно жмурясь. И ничто не могло объяснить того повального бегства из экспедиций, стремительной потери интереса к работе, к родине. Они превращались в землян в считанные недели, повинуясь вздорному порыву, с легкостью отказываясь от Саквенты. И, к несчастью, родная планета не сумела понять их. Она пошла по ошибочному пути, «спасая» отступников, по мере сил подавляя мятежное сопротивление. В результате получилось то, что получилось. И разгуливали теперь по Саквенте более чем странные граждане – существа с укоренившейся земной психикой, а попросту говоря – плуши, для которых срочно понадобились стационары и полицейские патрули, обнесенные колючей проволокой зоны и новое законодательство. Для чистенькой и неиспорченной планеты, каковой еще совсем недавно являлась Саквента, они оказались живыми прототипами варваров, дикарями из другого мира. Еще вчера эта планета не знала насилия. Познав же его, она приняла отважное решение – защищаться. И ничего не было в том зазорного, что основные приемы защиты она позаимствовала у поднаторевшей в таких делах Земли…

Дуг поднял глаза и успел поймать настороженный взгляд высокого мужчины. Белоснежный, с блестками костюм, узорный вырез на груди и кружевные манжеты. Мужчина уже не глядел на плуша, но выражение его глаз оставило неприятный осадок. Несомненно земных возвращенцев научились распознавать на этих улицах. Возможно, Терентий психовал не зря… Придя к такому умозаключению, Дуг испытал очередную вспышку ярости – ярости бессильной, направленной на нечто неосязаемое и абсолютно неконкретное. Ударив и откатившись, волна бешенства, как это часто бывает, болезненно плеснула в собственное сознание. Он мелко задрожал. Статная девушка с блеклым личиком обошла их стороной и, оглянувшись, быстрее засеменила пестрыми сапожками.

– Нам пора, – деревянным голосом произнес Терентий. К ним медленно подплывала неширокая улочка.

Выбравшись из подземки, оба вздохнули свободнее. Не скрывая облегчения, Терентий осмотрел пустую улицу.

– До парка уже близко, – пробормотал он.

Идти однако пришлось в гору, и путь не показался Дугу близким. Безвкусного варева, поглощенного на чердаке, как видно, хватило ненадолго. Он чувствовал, что основательно проголодался. И все же улицу они миновали вполне благополучно. Радужный потолок остался позади, перед ними стеной поднимался лес. Время от времени поглядывая в его сторону, Дуг видел, как мелькают между ветвей зеленокрылые корды и фтахи, подобия земных обезьян, лениво раскачиваются на цепких хвостах.

Внезапно ближайшие кусты раздвинулись, и на улицу ступил высокий олень. Они как раз проходили мимо, и Дуг заметил, как по пятнистой шкуре животного пробежала дрожь. Олень не убегал от них, но что-то чужеродное он несомненно чувствовал. В его больших черных глазах читалась настороженная тревога. Должно быть, первопричин этой тревоги олень и сам не мог понять. Страх – та же наука, и в настоящая время отдельные дисциплины упомянутой науки медленно, но верно постигались на Саквенте.

Шагнув вперед, Терентий яростно замахнулся. Ветвистые рога оленя качнулись, животное с шумом шарахнулось в чащу.

– Видит, сволочь! Насквозь видит!..

Дуг воздержался от комментариев.

Непредвиденное случилось в следующий миг. Они обогнули дугу парка и застыли, как вкопанные. Неподалеку от них, на сдвинутых в неровный треугольник скамьях, сидела пятерка людей в черном. Дугу показалось, что на тротуаре рядом с ними поблескивают бутылки, но разглядеть картину в подробностях не успел. Терентий с силой толкнул его в податливые ветви кустарника и, продолжая толкать, задышал в шею:

– Дьявол бы их побрал! Это патруль, понимаешь? Если заметят, то все!..

– Что ты задумал?

– Я-то? Да уж, конечно, кое-что задумал! – Терентий издевательски захихикал, но, взглянув на Дуга, поперхнулся. – Хм… Видишь ли, терпеть не могу психов. Наверное, потому что сам такой, – он заискивающе улыбнулся. Глаза его продолжали нервно стрелять по сторонам. – Вляпались мы, Дуг. В обход тут не близко, а мимо патруля нам не пробраться. Обязательно прицепятся… Словом, придется пересидеть какое-то время в парке. Все-таки – какое-никакое, а укрытие.

– И сколько мы будем сидеть здесь?

– Мы? – Терентий снова нехорошо засмеялся. – Вот тут-то, дружок, ты и ошибаешься! Сидеть будешь ты. А я пойду и порастрясу наших полководцев. Очень уж они умные оказались на поверку. Вот и пусть думают, как доставить тебя до места.

Дуг еще осмысливал сказанное, а Терентий уже спешил вниз по склону. На ходу он обернулся и выкрикнул:

– Схоронись и не высовывайся! Когда приедем – свистнем. Так что слушай внимательно!

– А если патруль тебя остановит?

– Не волнуйся. По документам я – вполне благонадежен, – Терентий осклабился. – Вроде твоего полоумного приятеля. Может быть, я тебе не говорил, но наш Клэнг владеет замечательной работкой. Видишь ли, он один из обработчиков…

* * *

Давным-давно, с мутных незапамятных времен Дуг лежал здесь, утонув спиной в дремотной зелени. Разлившаяся по телу усталость успела исчезнуть, превратившись в зажившую боль, но после короткого сна он ощущал зверский голод. Желудок неистовствовал, и от нечего делать Дуг занимался самым неправильным в его ситуации занятием – то есть перебирал в памяти все блюда, перепробованные им за прожитые на Земле годы. Как и следовало ожидать, воспоминания только растравляли, но думать о чем-либо другом он уже не мог. Говяжьи бифштексы, конина, свиные окорока, чесночный соус, забрызганная кровью зелень и великое множество истекающих соком кусков. Жареное, тушеное, печеное и вяленое… И, конечно же выпивка. Да, да, именно так: чуть-чуть зелени и очень много мяса с самой разнообразной выпивкой. Литры и галлоны жидкой энергии – от легкого шипучего до сваливающего наземь одним ударным глотком…

Дуг сглотнул тоскливую слюну и только сейчас заметил тянущиеся к нему отовсюду ветви. От неожиданности он даже подскочил на месте. Черт возьми! Как же он мог забыть об этом?! И ведь действительно забыл, словно и не было этого никогда. Чего же стоит после этого человеческая память?…

Двумя пальцами он осторожно прихватил ближайшую ветвь и приблизил к лицу. Разлапистый широкий лист, изнемогая от дрожащих усилий, свернулся в трубочку и, дрогнув, прикоснулся к его губам. Дуг вобрал в рот пахучую мякоть и раскусил. Его тут же передернуло. Боже! И ведь когда-то ему это нравилось!

Он механически пережевывал листья, стараясь разобраться в собственных ощущениях. Нет, отвращения он, пожалуй, не испытывал, но не было в этом чего-то главного – возможно, некой дразнящей остроты. Безвкусная ткань листа раскусывалась и погибала легко – без хруста и сопротивления. Дуг не испытывал удовольствия от такой еды. Но он чувствовал себя голодным и продолжал кромсать зубами окружающую зелень. От съеденного утром остались одни воспоминания, и происходящее напоминало машинизированную заправку топливом. Зелень подавляла голод, но не рождала аппетита. И скорее по инерции он работал и работал челюстями, хотя есть уже не хотел.

Ну, а теперь – на солнце! Как можно быстрее под солнечный свет!.. Дуг дернулся вперед и замер. На солнце?… Ему захотелось расхохотаться. Неужели все вернулось? Проглоченная зелень требовала ультрафиолета, а старая пробудившаяся программа вновь стремилась овладеть организмом. Листья, трава, волокнистые стебли – и после обязательно солнечное тепло. Так поступало все живущее на Саквенте. Для того и строились громоздкие хрустальные пирамиды с микрофлорой и микропарками, для того и работали многочисленные отделения процессумов, отслеживающие и изучающие в подробностях процедуру биогенеза. Более того это успело превратиться в целую науку – о пище, об отдыхе, о многом-многом другом.

Дуг улыбнулся. Сейчас, по прошествии лет все это представлялось по меньшей мере забавным. Они походили, должно быть, на жвачных животных, выбирающихся время от времени сюда попастись и порезвиться. А с каким раздутым до непомерных высот уважением они относились к персоналу процессумов! Как же!.. Служители казались им чуть ли не богами, заведующими жизнью Саквенты, – учеными, постигшими главную из тайн…

Продолжая внутренне улыбаться, Дуг огляделся. Угадав среди зелени поляну, на четвереньках, стараясь не шуметь, двинулся к ней.

До чего все-таки странно они жили. Сейчас он понимал это отчетливо. Сходство Земли и Саквенты было исключительно внешним, но разобраться в этом удалось не сразу. Впрочем, оттого и началось всеобщее бегство из экспедиций. Узда оказалась непрочной. Меняя личину, люди меняли и подданство, потому что становились иными и 1не быть 0иными уже не могли. Они забывали вкус зелени Саквенты, предпочитая ей перченое мясо и выпивку – все то, что похрустывало на зубах, выжигало глотку и желудок. И он, Дуг, тоже успел стать иным и, став иным, уже не в состоянии был понять или хотя бы вспомнить, что же их все-таки привлекало в хрустальных пирамидах процессумов. С напряженным трудом он извлекал из памяти лишь картины неясного опьянения, получаемого на солнце, и беспредметное зыбкое очарование всей отошедшей в прошлое юности. Тонкому любованию саквентян Земля противопоставила иные вполне конкретные прелести, и свой выбор они совершили, не колеблясь.

Встречные кусты плавно изгибались, вопрошающе притрагивались к его лицу, но он лишь раздраженно отворачивал голову. Период удивляющих воспоминаний миновал. Дуг насытился, и думать о том, что только что он с жадностью поглощал зеленые побеги, было неприятно. Нет уж, спасибо! Больше он к этому не вернется. Только бы дождаться Терентия! Только бы этот трусоватый заговорщик не обманул его!..

Впереди послышался шорох. Дуг замер на месте. Звуки доносились с той самой поляны, к которой он приближался. Осторожно выпрямившись во весь рост, он сделал еще пару шагов. Кривоватый ствол дерева прикрывал его от посторонних взоров, сам же он получил возможность наблюдать.

Совсем рядом, на густой шелковистой траве в компании двух молоденьких девушек лежал юноша. Одежда всех троих беспечно висела на кустах, гибкие зеленые ветви скользили по обнаженным телам, змеями извиваясь перед прикрытыми веками. Солнце щедро обливало юную плоть лучистой энергией. Кажется, они дремали, и Дуг совершенно беспрепятственно лицезрел классическую сцену местного биогенеза. Зелень, солнце и люди наглядно демонстрировали возможность тройного симбиоза. В некоторой растерянности он взглянул на клонившуюся к нему ветвь и яростно отмахнулся. Не сводя глаз с поляны и распростертых на ней тел, слепо шагнул вперед. И снова заставил себя остановиться. Кажется, он начинал заводиться. Девушки были стройными и совсем юными. Кожа их поражала свежестью, от тел веяло здоровьем и расцветающей жизнью. От этого Дуг тоже отвык. Ему вдруг стало нестерпимо душно, и выдох отравленным зловещим шипом прорвался меж губ.

Плуш!.. Растоптанный и вскормленный Землей плуш!..

Он тяжело повернул голову и среди чешуйчатых древесных стволов рассмотрел еще одну девушку. Она стояла окутанная листвой, словно шалью, и, не прибегая к помощи рук, губами снимала с ветвей голубые ягоды. Она так увлеклась этим занятием, что не заметила его приближения. Дуг рукой коснулся взмокшего лба, ладонями стиснул виски, заставил себя шагнуть назад. Он вдруг осознал, что не сумеет сдержаться, если пробудет здесь еще немного. Он был плушем, землянином до мозга костей!

Разгребая руками бархатистую листву, он побрел по зеленому морю назад, к тому месту, где оставил его Терентий. Глаза и виски нестерпимо ныли, на душе было мерзко. Сейчас он хотел только одного: чтобы немедленно вернулся Терентий со своими подручными и забрал его отсюда, с этого ненавистного пастбища…

Время сочилось солнечными размеренными ручейками, мало-помалу превращаясь в пытку. Он сидел в траве, обхватив колени руками и мучился вынужденным бездействием. Мутной волной в душе вздымалась безадресная злоба. Увы, его большой черной ненависти не находилось применения. И природа это несомненно почувствовала. Ни одна ветвь больше не делала попытки дотронуться до него. Доверчивые листья предпочитали трепетать на расстоянии. Как и тот случайный олень они тоже что-то про него поняли…

Донесшийся свист показался ему волшебнейшим из звуков. Сорвавшись с места, Дуг побежал вниз по склону, руками и грудью разбивая встречные кусты в сочащийся прах, ощущая при этом мстительное удовольствие.

Уже через несколько мгновений он подходил к огромному серебристому блюдцу, неподвижно зависшему над тротуаром. Возле искательно улыбающегося Терентия медлительно прохаживался взад-вперед широкоплечий гигант в мундире полицейского. Заметив выскочившего из кустов Дуга, великан развернулся всем корпусом и впился в плуша холодными серыми глазами. Краснощекий, чуть покачивающийся от груза собственных мускулов, он и не пытался скрывать презрения к ним обоим.

– Это Томас, – представил полицейского Терентий. – Так сказать, наш союзник в стане властьимущих. Кстати, здешнее его имя – Парг…

– Много болтаешь! – осадил его полицейский. Покончив с изучением внешности Дуга, он небрежно качнул плечом. – Стало быть, этот красавчик и вывезет вас отсюда?

– А что? Дуг – категорийный пилот. Клэнг не порекомендовал бы другого.

– Много понимает твой Клэнг!

Терентий явно раздражал Томаса. Вероятно, его раздражали и сами обстоятельства, принуждающие помогать плушам. Стального цвета глаза скользнули поверх Дуга в сторону парка. Пухлые губы насмешливо скривились.

– Нашли где прятаться. Там с утра наши наряды.

С угодливой поспешностью Терентий повернулся к Дугу.

– Тебя никто не видел?

– Никто, – грубо ответил Дуг. – И нет там никаких нарядов.

– Наряды есть, – с нажимом повторил Томас. Тяжелый взгляд его вновь опустился на Дуга. – Тебе попросту повезло, штурман. Видимо, наряды отошли к подножию пирамид.

– Кто же знал! – горестно запричитал Терентий. – Если б мы предполагали раньше, что здесь небезопасно…

Томас оборвал его взмахом руки.

– Хватит болтать, полезайте! – он кивнул на спущенный с гравилета трап. – И чтоб без единого звука! Я постоянно на связи с центральным постом.

* * *

Они долго спускались по скользким ступеням, цепляясь за холодные, таящиеся в темноте стены, и, только миновав вторую дверь, вошли в логово – мрачноватое, задымленное жилище заговорщиков. Особенно любоваться здесь было нечем. Расставленная как попало мебель не задерживала на себе взора, а единственная лампочка, свисающая с потолка на перекрученном проводе, не баловала переизбытком света. После солнечной улицы здешние сумерки оставляли неприятное впечатление. Спертый прокисший воздух сдавил Дугу горло, и даже Терентий с раздражением замахал руками.

– Все провоняли черти! На минуту нельзя оставить… И знают ведь про вентиляцию!

Подойдя к испещренной язвенными подтеками стене, он усилил освещение, задействовав угловые плафоны, а заодно включил и вытяжку. Чуть слышно заработали невидимые лопасти, Дуг почувствовал, что дышать становится легче. Отыскивая глазами, куда присесть, он прошелся по помещению. Чистоту в этом подвале не уважали. Пол вокруг был завален битыми бутылками, клочьями бумаги, кожурой от яблок и картофеля. Терентий поднял одну из перевернутых скамеек и пододвинул Дугу.

– И так каждый раз. Ну, чистые свиньи!.. – он пнул останки какого-то прибора и сипло заорал: – Эрих! Спишь скотина?… А я вам гостя, между прочим, привел. Боевой тип! Чуть не придушил меня по дороге.

Дуг обратил внимание на серую кошму, прикрывающую, должно быть, вход в другую комнату. Мятое сукно пришло в движение, и через мгновение к ним шагнул смахивающий на вставшего на задние лапы медведя человек. Заметив Дуга, он радостно рыкнул и двинулся к нему.

– Да дай же ему отдохнуть! Опять ведь бороться начнешь! – Терентий, пытающийся наводить в подвальчике порядок, недовольно посмотрел на приближающегося неровным шагом Эриха. Дуг тоже не сразу сообразил, чего хочет от него этот увалень. Волосатый бочкообразный кулак приятельски ткнул его под ребра и тут же раскрылся широкой ладонью. Помешкав, Дуг подал свою. Гыкнув, Эрих встряхнул его руку и начал медленно стискивать. Дуг напрягся. Он тотчас ощутил мощь детины. Сопротивляться его пожатию было все равно, что удерживать в одиночку стартующий глайдер. Чудовищные тиски сдавливали пальцы, и Дуг отчетливо услышал, как захрустели сминаемые кости. Поросшее рыжеватой щетиной лицо Эриха осветилось свирепым самодовольством. Показывая черные расщелины вместо зубов, он пьяно заулыбался.

– Ну же, отпусти!.. – Дуг тоже попробовал улыбнуться, но с бравадой у него ничего не вышло. Хватка стала еще более жесткой, и, не в силах терпеть долее, Дуг ударил по щербатой улыбке, разбив ее вдребезги, в один миг превратив в яростный оскал. Эрих тут же разжал свои тиски и ответил ему пощечиной. Не ударом, а именно пощечиной – но такой оглушающей силы, что в глазах у Дуга тотчас потемнело. Он и не заметил, как осел на дрогнувших ногах. Такой сокрушительной оплеухи он не получал еще никогда в жизни.

– Ты что спятил! Это же наш штурман! Вот кретин!.. Да стой же, тебе говорят!.. Нет, конечно, нет, балбес ты этакий! Никто никого не душил. Пошутил я, понятно? Давай, давай, – головоньку под холодную воду и в постельку. А то придет Клэнг – и что скажет?…

Перед Дугом выплыли словно с негативного кадра абсолютно черные лица Эриха и Терентия. Последний подталкивал детину в сторону разгораживающей подвал кошмы и что-то быстро продолжал лопотать. Он походил сейчас на заботливую курицу, квохчущую над своим неразумным выводком. Дуг мотнул головой. Подвал раскачивался и звенел, из негатива постепенно превращаясь в позитив. Неуверенно поднявшись на ноги, Дуг провел ноющими пальцами по подбородку. Вся правая часть лица – от виска до нижней челюсти уже распухла и онемела. Во рту быстро скапливалась соленая горечь. Сплюнув кровью себе под ноги, он снова замотал гудящей головой. Так мотают, наверное, головами бараны после неудачного штурма ворот.

– Ну как? Порядок? – вернувшийся Терентий с любопытством поглядел на него. – Вот и славненько! Зато теперь мы вроде как квиты, верно? А на Эриха не обижайся. Парень и без того хлебнул. Вляпался на Земле в какую-то войну, два года провоевал и даже наград каких-то успел нахватать. Потом угодил с контузией в госпиталь, – а там по его душу каратели заявились. И что ты думаешь? Этот жеребец четверых прикончил и сумел-таки удрать. Это уж потом его взяли – в полном беспамятстве. С тех самых пор он и воюет. Контузия, брат, – дело нешуточное.

Из туалета донеслось хлюпающее мычание: Эрих прополаскивал горло. Дуг шагнул к скамье и покачнулся.

– Ох ты, господи!.. – Терентий обеспокоенно подскочил к нему. – Здорово же он однако тебя… Натворил дел, олух контуженный! – поддерживая Дуга за плечи, Терентий провел его в комнату за кошму. – Узнает Клэнг, – шкуру с Эриха спустит. Ты уж, будь другом, не рассказывай ему об этом, хорошо? Сейчас полежишь немного, оклемаешься. А Эриха я заставлю полы драить. Он у меня поспит, сукин сын!.. Понимаешь, это ведь он за меня кинулся мстить. Сил на десятерых, а соображения ни на грош…

Он сюсюкал с Дугом, как с маленьким, но особого желания протестовать не было. Пол все еще раскачивался под ногами, землетрясение, вызванное пощечиной, продолжалось. Ему, в самом деле, следовало полежать.

В маленькой комнатке оказалось несколько неряшливо застеленных кроватей и впритирку к стене стоял большой потертый топчан. На этот самый топчан Дуг и прилег. Терентий придвинул к нему что-то напоминающее электрокамин и щелкнул тумблером. Повеяло благодатным теплом.

– Вот так… Полежишь, оклемаешься, а там и за стол сядем.

Скользнув взглядом по грудам скомканного целлофана, валявшегося там и сям между кроватей, Дуг рассмотрел лежащего под одеялом человечка. Маленький, горбоносый, с землистым лицом, он походил на мертвеца. И лишь по мерно вздымающемуся животу, можно было догадаться, что он всего-навсего спит. Терентий помог Дугу устроиться и, метнувшись к настенной аптечке, стал торопливо рыться в разноцветных пакетиках.

– До Клэнга надо обязательно привести тебя в порядок… Давай-ка сразу парочку!

Дуг послушно проглотил горьковатые шарики, решив про себя, что Терентий, должно быть, здорово боится этого Клэнга, если упоминает его имя на каждом шагу.

Лежать было очень удобно и от этого неожиданного уюта, от всего выпавшего на его долю за последние дни, на Дуга накатила вдруг одуряющая слабость. А может, таким образом действовало лекарство Терентия. Впервые за все это время он позволил себе успокоенно прикрыть глаза и тут же судорожно сцепил зубы. С ним творилось что-то неладное. Чувствуя в глазницах щекочущее тепло, Дуг еще крепче зажмурился. Муторная горечь пережитого хлынула в грудь и в голову, заставляя поневоле напрягаться, оказывать сопротивление предательской слабости. Он всерьез перепугался, что еще немного – и он, не выдержав, расхнычется прямо при Терентии.