Текст книги "Шахматы дьявола"

Автор книги: Андрей Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава девятая

На арену выехала ровной шеренгой тройка рыцарей. Григорию не надо было представлять, кто скрывается под крепкой броней. Своего коня он узнал бы в любом наряде. Рыцарям достались белые повязки, поэтому они решили облачить своих коней в белые одеяния. Сами тоже накинули на плечи белые плащи с черными крестами. Григорий настоял, чтобы Гуго воспользовался его арабским скакуном. Француз уже привык к нему и конь его хорошо слушался. Слаженность действий всадника и его лошади в подобных поединках могут серьезно повлиять на исход боя. Сейчас Григорий опасался, что Гуго опять начнет гарцевать на коне, но этого не произошло. Вся тройка замерла. Своим спокойным и грозным видом они излучали уверенность в победе. Их противники ворвались на арену галопом. Доскакали до середины, резко осадили коней, а затем поставили их на дыбы. Представление было красивым, и публика по достоинству оценила мастерство всадников управлять своими боевыми конями. Раздались восторженные крики, которые не умолкли до тех пор, пока рыцари не заняли свои места в начале арены. Только Григория не восхитило это представление. Он обратил внимание на то, что рыцари взнуздывали своих лошадей рвущими губы железными трензелями, вонзали в бока острые шпоры. Это говорило о том, что животными было трудно управлять. Ничего удивительного в этом, конечно, не было. Кони были нагружены таким количеством железа, что не всякий их собрат смог бы вообще двигаться. Григорию пришлось признать, что фризская порода является, без сомнения, наиболее подходящим вариантом для рыцарей. Лошадь крупная, массивная и очень костистая. Именно такое животное способно было нести на себе рыцарей, закованных в тяжелые доспехи. По-своему они были даже красивы. Тяжеловесы обладали пышной и очень длинной гривой и хвостом. Костистые мощные ноги украшали большие черные копыта. Эти монстры, несомненно, могли врезаться во вражеский строй, как таран, но преследовать врага были неспособны. Разве, что пехоту. Поэтому все рыцари имели не менее двух коней. На одном они участвовали в сражениях. Берегли его и старались без нужды лишний раз не утомлять. На другом совершали марши во время походов. Богатые рыцари имели конюшни, в которых содержали лошадей разных пород на все случаи жизни – для охоты, прогулок и выезда в свет.

Григорий посмотрел на Гугу, который, наверное, тоже хотел показать свое искусство верховой езды и получить заслуженную похвалу. Но его новые товарищи были равнодушны к подобной славе, и настояли на скромном поведении. Все три коня стояли, как вкопанные. Ни один из них не бил копытом о землю, не проявлял нетерпения. Всадники тоже никак не отреагировали на спектакль, устроенный их противниками. Уперев древки копий в землю, они неподвижно замерли в седлах. Создавалось впечатление, что это не живые люди, а железные изваяния.

Как только прозвучал сигнал к началу поединка, обе группы всадников полным галопом устремились навстречу друг другу. Развивающиеся белые плащи были похожи на крылья сказочных пегасов. Зрители замерли и зачарованно смотрели на это поистине прекрасное зрелище. В середине арены рыцари сшиблись, и создалось впечатление, что прогремел гром.

Массивный Бертольд фон Гогенштауфен снес своего противника с коня, словно соломенное чучело, ни на мгновение не снизив скорость. Роберт Лоринг нанес удар копьем в щит, и сам получил в ответ такой же. Не причинив никакого вреда, оба рыцаря разъехались в разные стороны. Гуго Лангонский поднял свое копье, намереваясь попасть в шлем своему сопернику, но в последний момент опустил его и ударил в щит. Послышался треск, и копье сломалось. Гуге же достался скользящий удар в голову, который не причинил ему какого-либо ущерба.

Рыцарь, которого вышибли из седла, некоторое время лежал неподвижно. К нему устремились оруженосцы, посчитавшие, что их господин не в силах самостоятельно подняться. Но рыцарь поднялся. Шатаясь, он сделал несколько шагов и потряс головой. Потом вытащил меч и поднял его вверх, давая понять, что готов продолжить состязание.

Гуго первым развернул своего коня и помчался на своего противника. Он не стал ждать своих товарищей, хотя, логичнее было воспользоваться численным преимуществом. Тем более, что он лишился копья, и теперь мог рассчитывать только на свой меч. Но гордый француз ни с кем не хотел делиться славой. За это он чуть не поплатился. Оба рыцаря с красными повязками, пользуясь тем, что германец и англичанин замешкались с разворотом, накинулись на него. Тут и проявилось мастерство Гуги управлять конем. Он в последний момент отскочил в сторону, и нацеленное в голову копье, прошло мимо, едва задев шлем. Второе копье Гуго перерубил мечом.

В это время Бертольд и Роберт возобновили атаку. Их кони медленно разгонялись, но постепенно развили максимальную скорость. Две смертоносные машины устремились на своего противника. Рыцарь с красной повязкой посчитал, что германец является наиболее опасным противником, и сосредоточил все внимание на нем. Ему удалось увернуться от нападения Бертольда, но англичанин вонзил свое копье в забрало его шлема. Рыцарь не смог выдержать мощного удара и вылетел из седла. Самостоятельно подняться он не смог, и с арены его унесли оруженосцы.

Гуго быстро развернулся и ринулся, на единственного оставшегося в седле противника. Теперь им предстояло сражаться на мечах. Оба рыцаря яростно наносили удары своим смертоносным оружием, посыпались искры. Схватка была такой ожесточенной, словно это был не турнир, а настоящий бой. Соперники столь искусно нападали и отражали удары, что невозможно было отдать кому-либо предпочтенье. Рыцарь с красной повязкой усилил натиск, он начал чаще наносить удары, заставив Гугу только обороняться и не помышлять о нападении.

Григорий увидел, как его любимый конь начал пятиться. Сейчас всадник бросил поводья и управлял им только ногами. Рыцарь с красной повязкой нанес сокрушительный удар и расколол подставленный щит. Гуго не растерялся. Он тут же схватил поводья и сильно потянул их на себя, заставив коня встать на дыбы. Последовал взмах меча. Вложив всю силу в удар, Гуго обрушил грозное оружие на голову противника. Шлем не выдержал и разлетелся на несколько частей. Поверженный рыцарь свалился под копыта своего коня. Из рассеченного лба обильно текла кровь. Было удивительно наблюдать, как через несколько секунд рыцарь самостоятельно поднялся на ноги. Его рана была не глубокая, но обильно льющаяся кровь заливала глаза и не позволяла продолжить поединок. Под аплодисменты публики рыцарь покинул арену.

Бертольд фон Гогенштауфен соскочил на землю. Он решил принять вызов рыцаря, который потерял коня, но готов был продолжать сражаться в пешем бою. Этот воин был достоин уважения. Публика разразилась овациями. Было непонятно, чей поступок они оценили больше. Мужество рыцаря, который пострадал от падения с коня, и решивший драться до конца или благородство германца, который мог отказаться от этого поединка?

Рыцарь с красной повязкой закрылся щитом и выставил меч вперед. На ногах он уже стоял крепко. Было видно, что этот мужественный человек успел восстановить силы и готов к схватке.

Германец отбросил свой щит, взял двумя руками меч, и твердым шагом бросился в атаку. Первым же ударом, который пришелся по щиту, он опрокинул на землю своего противника. Подождал, когда тот поднимется, и вновь обрушился на него. Тяжелый меч оставлял глубокие вмятины на доспехах. Было чудом, что они до сих пор не разлетелись в клочья. Схватку завершил удар в голову. Оглушенный рыцарь упал на спину. В этот раз он подняться уже не смог.

Гуго нашел Григория в палатке.

– Пойдем скорее, покажу что-то очень увлекательное, – француз, как всегда быстро проговаривал слова.

– Куда?

– Быстрее, а то пропустим самое интересное, – Гуго схватил своего друга за руку и потащил за собой.

Они быстро оказались возле кузницы и заглянули внутрь. Прямо перед ними на коленях стоял рыцарь в своем боевом облачении. Его голова в шлеме лежала на наковальне.

– Что это с ним? – не понял Григорий.

– Сейчас увидишь, – Гуго с трудом сдерживал смех.

К рыцарю подошел кузнец, и начал кувалдой бить по шлему.

– Он, что с ума сошел?

– Ты кого имеешь в виду?

– Кузнеца, конечно. Рыцарь, наверное, без сознания лежит.

– Оба в здравом уме и твердой памяти, – рассмеялся Гуго.

– Прекрати ржать, как лошадь, и поясни, что тут происходит?

– Бертольд фон Гогенштауфен так приложился к шлему несчастного рыцаря, что без помощи кузнеца снять его с головы невозможно.

– Вместо того, чтобы веселиться, посочувствовал бы человеку.

– Многие рыцари прошли через эту процедуру. Для нас это такое же обыденное дело, как тебе подковать лошадь, – весело сообщил Гуго.

Григорий поежился. Он представил, что сейчас чувствует рыцарь в своем шлеме. Оглушительный звон в ушах – это еще не самое страшное. Нужно молить Бога, чтобы кузнец не переусердствовал и не расплющил твою голову. Григорий был рад, что со своим шлемом он никогда не подвергнется такой болезненной и унизительной процедуре.

Они досмотрели этот процесс до конца. Кузнец был мастером своего дела. Через пять минут он благополучно избавил своего клиента от потерявшего первичную красоту шлема. На скуле взмокшего от напряжения рыцаря, который только что пережил не самый лучший момент в своей жизни, виднелся большой кровоподтек. Тем не менее, он не выглядел убитым горем, даже улыбнулся и поблагодарил кузнеца за хорошо проделанную работу.

– Григорий, ты слишком серьезно ко всему относишься, – Гуго обхватил своего друга за плечи. – Будь веселее или скоро превратишься в мрачного ворчливого старика.

– Этого я не боюсь. Твоей жизнерадостности хватит на двоих.

– В этом я с тобой согласен и даже готов поделиться.

– И фризского тяжеловеса подаришь?

– Зачем тебе эта кляча? Твоя душа не вынесет его тихого хода.

Гуго был веселым человеком, но со своей собственностью всегда тяжело расставался. Эту особенность его характера Григорий хорошо знал и решил отыграться за все шутки своего друга.

– В старости буду на нем совершать вечерний моцион.

– Лошади так долго не живут. Когда станешь немощным, я тебе подарю пони, – рассмеялся Гуго. Его обрадовал неудачный повод, придуманный Григорием, чтобы лишить его такой дорогой реликвии, как рыцарский конь.

– Я ведь напомню о твоем обещании.

– Поверь мне, что ты для меня будешь вечно молодым.

Друзья и не подозревали, что эта веселая шутка окажется пророческой.

Глава десятая

Последний день турнира был посвящен простым воинам. Каждый желающий мог показать свое мастерство владения луком, копьем или боевым топором. Желающих принять участие в состязаниях было много, так как организаторы турнира щедро одаривали дорогими призами победителей.

Григорий не пошел смотреть на эти соревнования. У себя на родине он с детства участвовал в таких состязаниях. Поэтому не надеялся увидеть там что-то особо интересное. Сейчас Григорий проверял, как его воины подготовились к предстоящему выступлению. В принципе, особых приготовлений не требовалось. Кочевники должны были показать то, что они хорошо умеют делать. Каждый из них был отличным наездником, так как сел на лошадь раньше, чем научился ходить. Никто из кочевников не помнил, когда первый раз взял в руки лук. Все необходимые качества будущего воина закладывались в них с раннего детства.

Приближающихся всадников Григорий увидел, как только они появились на вершине холма. Трое рыцарей, облаченные в доспехи медленно двигались к его лагерю.

– Почему благородные рыцари не смотрят состязания лучников? – спросил Григорий после приветствия.

– Мы это много раз видели, – ответил Роберт Лоринг.

– Григорий, нам сказали, что твои воины собираются показать свое искусство. Вот мы и решили посетить твой лагерь, – вступил в разговор Гуго.

– Могли бы нас дождаться на ристалище, – проворчал Григорий.

– Нам хочется сразиться с твоими всадниками. Алексей Гид посоветовал договориться об этом с тобой.

– Это плохая идея.

– Почему? – искренне удивился Гуго. – Представляешь, какое это будет красивое зрелище. Мы разыграем маленькое сражение между рыцарями и сарацинами. Публика будет визжать от восторга.

– Мои воины не привыкли к таким состязаниям. Они или стреляют по мишеням и рубят лозу, или бьются по-настоящему. Ваши утонченные правила, они не поймут.

– Мы согласны биться на любых условиях, – заявил Бертольд фон Гогенштауфен.

– Вы сражаетесь на турнирах ради славы. Проиграть схватку благородному рыцарю не является позором, но что будет, если вас победят дикари? Вы ведь так между собой называете все кочевые народы?

– Ты хочешь сказать, что мы плохие воины? – ушел от ответа Гуго.

– Я хочу сказать, что вы плохо себе представляете, что собой представляют турки, и на что они способны.

– Григорий, твои речи оскорбительны, – возмутился Гуго.

– Извините, я не хотел никого обидеть. Если вы не против, то мои воины покажут специально для вас свое искусство.

Григорий с рыцарями расположился на небольшой возвышенности, откуда была видна ровная площадка, заставленная различными приспособлениями, которые использовались для тренировки воинов.

Сначала кочевники пронеслись на своих быстрых конях, ловко рубя лозу, слева и справа от себя, кололи пиками тыквы. Потом они взялись за луки. На полном скаку выпускали стрелы по мишеням. Ни один из них не промахнулся. В заключении, воины показали свое умение управлять лошадью. На большой скорости они спрыгивали на землю, и опять вскакивали в седла, поднимали с земли мелкие предметы, пролазили под туловищем животных.

– Все это прекрасно, – равнодушно произнес Бертольд фон Гогенштауфен. – Я убедился, что кочевники отличные наездники и стрелки из лука, но никто из них не сможет противостоять моему копью.

– Хорошо, – сдался Григорий. – С вами сразятся три моих всадника, но не на ристалище, а здесь.

Рыцари выстроились в шеренгу, стремя в стремя, копья держали поднятыми вверх. Кочевники гарцевали на своих длинноногих красавцах, постоянно перемещаясь с места на место.

Григорий дал команду начать схватку взмахом руки. Кочевники ринулись вперед. Когда их с шеренгой рыцарей разделяло три лошадиных корпуса, рассыпались веером, обходя своих противников, слева и справа. Бертольд фон Гогенштауфен попытался ударить копьем ближайшего к себе всадника, но тот сполз на бок и увернулся от удара. Как только кочевники оказались за спиной рыцарей, они осадили своих лошадей и быстро развернулись. В воздухе завертелись арканы. Прочные веревки из конского волоса обвили шеи рыцарей, и выдернули их из седел.

– Григорий! Твои воины дрались подло! – возмущению Гуги не было предела. Он скинул с себя шлем и нервно жестикулировал руками. Григорий невозмутимо стоял перед ним, скрестив руки на груди.

– Это Азия. Никто здесь не будет с вами воевать по вашим правилам. Хитрость и коварство – вот с чем придется столкнуться господам рыцарям.

– Я думал, что ты мне друг! – не унимался Гуго.

– Именно поэтому я и продемонстрировал, что вас ожидает в будущих сражениях. Вы плохо знаете своего противника. Это может привести к трагедии. Облачившись в броню, наблюдая сквозь щель в забрале за своими противниками, вы не видите своих недостатков.

– Какие же у нас недостатки? – спросил Бертольд фон Гогенштауфен.

– Построившись в боевой порядок, вы способны пройти сквозь орду кочевников. Но они не будут пытаться сломить ваш строй. Обратятся в бегство. Дождутся, когда в погоне за ними, ваш порядок нарушится, заманят в ловушку, набросятся, как саранча со всех сторон и уничтожат вас.

– Мы способны и в одиночку хорошо сражаться, – не согласился Гуго.

– Рыцарские доспехи делают вас слишком медлительными.

– Это большое заблуждение, – ответил Бертольд фон Гогенштауфен. – В детстве отец сделал мне рыцарские доспехи. Я их начал носить с пяти лет. Поэтому чувствую в них себя так же комфортно, как и в обычной одежде.

Германец лег на землю, а уже через секунду, сделав резкое движение туловищем, стоял на ногах. Сэр Роберт Лоринг молча подошел к своей лошади и положил руки на седло. После этого присел и сильно оттолкнулся ногами от земли. Легкость, с которой он перепрыгнул через лошадь, восхищала. Оба рыцаря самодовольно посмотрели на Григория, считая, что вполне опровергли утверждение русича. Потом они обратили свой взор на Гугу Лангонского, надеясь, что и он продемонстрирует свое умение.

– А я от рождения сильный и ловкий, – добродушно заявил француз.

Правила хорошего тона не позволяли присутствующим усомниться в его словах, хотя на лицах его товарищей и мелькнуло на мгновение некоторое недовольство.

– Я готов драться с любым твоим воином, и доказать, что ты не прав, – Гуго выхватил из ножен меч, решив исправить свою оплошность.

– Если благородные рыцари не возражают, то я согласен сразиться одновременно с вами троими, – предложил Григорий.

– Я никогда бы себе не позволил принять такой вызов, – заявил сэр Роберт Лоринг. – Так как считаю, что это не равные условия для поединка. Но вы нанесли нам оскорбление, усомнившись в наших воинских умениях. Поэтому я принимаю вызов.

– Каким оружием будем биться? – спросил Бертольд фон Гогенштауфен.

– По каким правилам будем сражаться? – решил уточнить сэр Роберт Лоринг.

– Чем расплатишься в случае поражения? – поинтересовался практичный Гуго.

– Вы можете выбрать для себя любое оружие. Правил никаких нет. Победит тот, кто останется стоять на ногах. Если победите вы, то получите моего коня, саблю из дамасской стали и мои доспехи.

– Трофеи не велики, но мы не привередливые, – Гуго уже видел полюбившегося ему коня в своем стойле.

Рыцари приготовились к схватке. В своих тяжелых доспехах они выглядели очень грозно. Сэр Роберт Лоринг вооружился щитом и мечом. Гуго Лангонский последовал его примеру. Бертольд фон Гогенштауфен решил обойтись без щита. Свой тяжелый меч он положил на плечо и стал ждать, когда Григорий облачится в доспехи. Но тот стоял, опершись на шест, и явно не собирался вооружаться.

– Григорий, ты собираешься драться? – поинтересовался Гуго.

– Да, я уже готов.

– Ты ведь без доспехов и у тебя нет оружия.

– Все, что мне необходимо, при мне.

Григорий был в обычной одежде, на его кожаном поясе не было даже ножа.

– Ты собираешься драться палкой?

– Почему бы и нет? В умелых руках – это грозное оружие.

– Я отказываюсь драться, – заявил Бертольд фон Гогенштауфен.

– Почему? – удивился Григорий.

Гуго взял своего друга за руку и отвел в сторону.

– Есть благородное оружие и оружие черни. Никогда дворянин не снизойдет до уличной драки с простолюдином. Если хочешь с нами сразиться, то возьми достойное оружие.

– Я происхожу из знатного рода князя Тмутараканского, – гордо заявил Григорий. – Чтобы не ранить вашего самолюбия, возьму копье. Им Георгий Победоносец поразил змия. Надеюсь, против этого оружия нет возражений?

Коротко посовещавшись, рыцари дали свое согласие на поединок. Бертольд фон Гогенштауфен расположился с правого фланга, Гуго Лангонский в центре, а Сэр Роберт Лоринг слева. Они дружно двинулись вперед.

Григорий взял короткое копье двумя руками, быстро переместился вправо, легко отбил удар англичанина и зашел к нему сбоку. Своим маневром он заставил выстроиться рыцарей в одну колону. Пока они пытались обойти друг друга, Григорий сильно ударил древком копья под коленный сгиб Роберта Лоринга. Тот встал на одно колено. От падения его спас щит, который он упер в землю. Но Григорий сразу же нанес сильный удар по затылку, и опрокинул рыцаря на землю. Гуго споткнулся о своего товарища и повалился поверх него. Бертольду фон Гогенштауфену пришлось обходить эту свалку. Григорий вскочил на распластавшихся рыцарей и спокойно ждал приближения германца. Тот нанес косой удар справа налево. Бертольд фон Гогенштауфен, как всегда вложил в удар всю свою силу, намереваясь, смести со своего пути любую преграду. Григорий прыгнул вперед, круговым движением копья отбил меч, который ударил по доспехам Гуги, оставив на них вмятину. Германец еще не успел поднять свой меч, когда Григорий оказался за его спиной. Воткнув копье в землю между ног рыцаря, он надавил на древко, используя его, как рычаг. Бертольд фон Гогенштауфен повалился на своих товарищей.

– Наше оружие и доспехи в вашем распоряжении, – произнес сэр Роберт Лоринг.

– Благодарю, но вынужден отказаться, – ответил Григорий. – Я все равно не смогу в них сражаться.

– Тогда возьмите выкуп.

– У меня есть другое предложение. Вы мне очень нравитесь, и я бы хотел сохранить дружеские отношения. Скорее всего, нам предстоит вместе сражаться против турок. Пообещайте мне, что будете следовать моим советам во всем, что касается ратного дела.

– Не столь уж обременительные условия. Я согласен, – Гуго был рад, что оружие и доспехи останутся при нем.

– Клянусь, – произнес Бертольд фон Гогенштауфен.

– Обещаю именно так, и поступать, – промолвил сэр Роберт Лоринг.