Текст книги "По следу снежного человека"
Автор книги: Андрей Ефремов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Как в кошмарном сне.
– Да…
Итак – для начала можно конкретизировать несколько пунктов из всей этой мешанины более-менее достоверной информации:
– Чучуна вероятно может иметь при себе оружие – примитивный лук со стрелами или железный нож;
– Может иметь на себе одежду из шкур животных;
– Гипнозом чучуна не обладает, меня в этом не переубедить;
– Питается растительной пищей и мясом, всеядный.
– Всегда ходит один.
– Зимой впадает в спячку.
Далее Вы узнаете:
Происходят ужасные вещи: группа охотников встретила в тайге агрессивно настроенного чучуну, один из них, испытав невероятный страх, даже поседел…
Глава III
Человек таёжный
Всё-таки мне удалось уговорить отправиться со мной на поиски Романа Делавова и его сына Сергея. Особого энтузиазма Роман не выказал, больше надеялся поохотиться, а вот Сергей очень обрадовался: какое-никакое, а приключение для его пятнадцатилетнего возраста предстояло довольно серьёзное.
Первый целенаправленный выезд в тайгу мы назначили на пятое августа этого года. Посоветовавшись, кроме всего необходимого, решили взять с собой и оружие: всё-таки – тайга. Взяли цифровой фотоаппарат, радиостанции, прихватили металлоискатель: мало ли что, вдруг в месте обитания чучуны нож или наконечники стрел найдутся – хоть это и маловероятно, но всё же. Запаслись продуктами питания на неделю, заправили машину.
В тайге решили остановиться у нашего друга – Гены Расторгуева: он живёт как раз в том районе, где нами были обнаружены следы этого существа. Машину оставим у него и будем ходить пешком.
Сергей, парень смелый: с малолетства в тайге, но когда мы были уже в дороге, он, задумчиво почесав свою белобрысую голову, спросил:
– А если на нас в лесу чучуна нападёт?
– Поломает нас всех, – не раздумывая, ответил отец, – порвёт как промокашку.
– Да!? – забеспокоился Сергей.
– Не волнуйся, Серёга, прорвёмся! – успокоил я его, – у нас же оружие.
– Ты, Андрюша, в человека стрелять собрался? – Серьёзно спросил меня Роман.
Теперь взволновался я:
– Так ведь чучуна.
– Так ведь человек, хоть и снежный. – Рома закурил, – а это, знаешь – криминал.
Услышав слово «криминал», вспомнил уголовный кодекс:
– Значит, будем действовать по закону: в пределах необходимой обороны. Нас трое, он один, следовательно – мы правы. У нас же в стране всегда так?
– Ну да, ну да, – неопределённо буркнул Рома, – закон – тайга…
По всей трассе все дорожные знаки и плакаты густо прострелены картечью, разнокалиберными пулями и дробью – это разминаются хулиганистые охотники и злые, из-за плохих дорог, дальнобойщики – дикий, некультурный народ. Иногда попадаются стоящие у обочин покореженные иномарки – лихачи на огромной скорости задевают колесом на бровке грунтовой дороги песок и переворачиваются. Потом ставят машину на колёса, и почёсывая ушибленное темечко ждут попутных уазиков с буксировочными тросами. Своих тросов почему-то ни у кого из них не имеется.
Уже приближаясь к заимке Геннадия, встретили группу старых добрых знакомых – охотников на УАЗе, поговорили, перекурили. Они поделились с нами карасями – выловили на каком-то озере. Проявят ли они своё добросердечие к лихачам – неизвестно: чай, не зима.
К Геннадию приехали поздно вечером, начинало смеркаться, повеяло прохладой. Пока не стемнело, решили поставить сети на речке, на берегу которой и жил хозяин дома. Пока мы с Геной ставили на резиновой лодке сеть на щуку, Рома уже почистил карасей, Сергей наколол дров и растопил печку. Пока выкладывали на стол привезённые с собой продукты, Гена уже нажарил карасей – всё делается слаженно – как всегда. Запас продуктов привезённых лично для Гены, оставили в сенях.
Уже стемнело. Геннадий включил электрическую лампочку, висящую на раме окна – электричества здесь нет, поэтому используется автомобильные аккумулятор и лампочка.
Таёжный человек Гена – пенсионер, лет под шестьдесят, роста ниже среднего. В этом одиноком лесном доме, живёт с детства: достался по наследству от бабки с дедом; когда-то здесь были их сенокосные угодья, сейчас же всё хозяйство захирело. Супруга умерла несколько лет назад, живёт в одиночестве. Дочка с семьёй живёт в городе. Так что всегда рад всем, кто к нему приезжает в гости: есть с кем поговорить.
– Ну, давай, Гена, рассказывай, как живёшь-можешь?
– Да что рассказывать, живу помаленьку. Тоскливо одному. Хорошо, что вы приехали. А то хожу как леший, сам с собой разговариваю.
– Чем занимаешься? – спросил я его продолжая откушивать аппетитного жареного карасика, – давненько я у тебя не бывал. Может тебе книги, газеты привезти?
– Да, если возможность будет, привези. Знаешь – детективы люблю читать, про войну что-нибудь. А то эту недавно читал… как его… а, Евгения Онегина, так уснул, понимаешь. Если наших писателей увидишь – Федосимова, там, или Ариадну Борисову – обязательно возьми. Твои книги уже несколько раз перечитал.
– Пенсии то на жизнь хватает?
– О-о! Даже остаётся, дочке всё отдаю. Мне то что, булки хлеба на неделю хватает, продукты все кому не лень привозят, тушонка вон стоит, не знаю куда девать, – Гена показал на картонную коробку возле буфета, – макароны. Вы, наверное, опять что-то привезли. Не надо мне ничего, меня и река, и лес кормят.
Рому это заявление видно задело:
– Ты это… ты это, давай, прекращай так говорить…
От разговора ни о чём я плавно перешёл к главному вопросу:
– Гена, здесь что-нибудь про чучуну слышно?
Не знаю, как Гена меня понял, но он стал рассказывать про совершенно посторонние вещи:
– В прошлом году, осенью, сыновья соседа – казака ночью прибежали, говорят – привидение там у себя видели, какого-то старика древнего. – Эта семья с крепким хозяйством, проживает на соседнем алаасе (огромное поле посреди тайги с большим озером по центру. Прим., автора), – Там у них могила стоит аж восемнадцатого века. Шары – во! Испуганные такие…
– Да нет, Гена, это я знаю, я не об этом…
– Он тебя про чучуну спрашивает, – вступил в разговор Роман, помнишь, мы в прошлом году следы нашли. Чёрный тоже рассказывал…
Хозяин дома отмахнулся:
– Да не верю я во все эти привидения, чучуны-мучуны всякие… Вот ещё говорят – на нашем мосту женщину какую-то видят: здесь неподалёку одна повесилась на дереве, вот и пугает народ. Всех дальнобойщиков распугала.
Теперь Сергей заинтересовался:
– Как это так, её что, и вправду видят?
Терпеливо выслушав все байки и доводы в защиту этих басен, которые в достаточных количествах имеются в этих диких местах, я всё-таки добился вразумительного ответа на свой вопрос. Первоначально Роман был уверен, что Геннадий лично видел чучуну в тайге вместе с покойным полковником Чёрным, оказалось, что это не так. Полковник Чёрный в своё время с группой товарищей встретил чучуну в тайге, а так как они на время охоты, примерно с неделю, проживали в семье Геннадия, то и первая информация из их уст была лично Геннадию.
Вот что рассказал Геннадий, разве что время события установить точно не удалось, но с помощью Романа картина прояснилась более-менее точно, потому-как Николай Чёрный то же самое рассказывал и Роману.
Но Роман этому особого значения в то время не придавал: о встречах с чучуной рассказывали разные люди, всех просто не упомнить, да к тому же это было давно. Автор тоже до поры до времени скептически относился к таким россказням, тем более все рассказы начинались так: «А вот один рассказывал…». Нет, уж если добывать факты, то только железные, и от надёжных источников.
Полковник МВД Чёрный в начале девяностых годов был в звании майора милиции. Заядлый охотник. В феврале месяце предположительно девяносто второго года, майор с друзьями отправился на охоту – на лося. Жили у гостеприимного Геннадия Расторгуева, в то время его супруга была живая, с ними жила и маленькая дочка. Выслеживать зверя уходили обычно с раннего утра, возвращались поздно вечером.
В тот знаменательный день с утра пораньше со своими тремя друзьями Николай Чёрный отправился на охоту, пешком. Геннадию сказали, что вернутся по темноте.
Вернулись в обед. Шары, как выражается Геннадий, были – во!!! Сильно напуганные, долго не могли прийти в себя, первым делом закрыли двери на все запоры и водку стали глушить – прямо из горла:
– Бляха, чучуна чуть на нас не напала!
Один из них, когда снял шапку, оказался совершенно седым:
– Ну его на хрен такую охоту!
– Ты поседел, Иван!
– Да ну на хрен! – Посмотрев на себя в настенное зеркало, неуверенно повторил: – да ну на хрен…
Было так:
Группа шла по тайге цепочкой: друг за другом. Первый пробивает в снегу тропу, остальным уже легче. Когда головной устает, его меняет замыкающий, и так далее. На охоте курить-разговаривать нежелательно: животное может услышать или учуять и убежать, так что шли молча, только снег похрустывает. Где надо – перешагивали, где нужно – перелезали.
Неожиданно позади группы послышался треск ветвей и деревьев – обычно так ломится сквозь чащу лось. Все развернулись – в сторону охотников ломилась чучуна! Судя по всему, настроена она была довольно решительно: с такой силой раздвигать стволы и ломать толстые ветви деревьев может только могучее существо, сравнимое по мощности разве что с медведем или лосем. Волосья развеваются, рот перекошен в страшной недовольной гримасе. Руками от преграждающих ей путь деревцев как от кустиков отмахивается, по сторонам щепки летят, сломанные куски ветвей; прёт, даже глубокий снег ему не помеха.
Прогремело несколько выстрелов из винтовок. От страха и волнения никто в неё не попал, но чучуна, злобно на них глядя, остановилась, только пар изо рта как от паровоза пыхчет. Все рванули в сторону основной дороги.
Остальное известно.
Но не всё. Я стал расспрашивать Геннадия о подробностях этого события:
– Сколько метров было до чучуны, Гена? Вы же всё-таки обсуждали это происшествие: Николай Чёрный, да и все остальные, как я понял, хорошо чучуну разглядели.
С помощью наводящих вопросов, память у Гены заработала, – у меня и не такие раскалывались. Выяснилось: расстояние до чучуны было метров 25–30, разглядели не очень хорошо, а очень даже хорошо: чучуна была женщиной! Роста небольшого, длинные волосы на голове, розовые соски на больших грудях волосами не прикрыты.
То же самое подтвердил и Роман: Николай Чёрный про этот случай и ему рассказывал, и даже вспомнил про то, что полковник предполагал: у чучуны где-то рядом находился ребёнок, она его защищала от людей! Из одежды у неё ничего не было, тело покрывали только волосы. Какого цвета были волосы на теле у чучуны – Николай не сообщил, но возможно Гена этого и не помнит. Холодного оружия при ней не было. Всё это происходило без каких-либо звуков: она не кричала, не свистела и не рычала. Но Гена всему этому всё-равно до сих пор не верит.
Почему Геннадий не поверил полковнику? Объяснение Геннадия Расторгуева:
– На следующее утро они все в город срочно уехали, а я взял винтовку и специально пошёл в то место, про которое они рассказали.
– И что?
– И ни-че-го! – Гена хлебнул чай.
– Вообще?
– Ни сле-да! – Гена значимо хрумкнул печеньем.
Рома, аккуратно стряхнув сигаретный пепел на клочок газеты, сказал:
– Это гипноз, она специально ребёнка от тебя отваживала.
Его сын Сергей так и сидит с открытым ртом, не шевелится. Я ответил:
– Какой на хрен, Рома, гипноз? Как можно в тайге, ты сам своей головой посуди – КАК МОЖНО В ТАЙГЕ УКАЗАТЬ ТОЧНОЕ МЕСТО?
– Это в пяти километрах отсюда было, на западе, – победно сообщил Гена.
– Ты по ихним следам шёл?
– Ихние следы с магистрали были, а я напрямую пошёл, глухаря подбил.
– Напрямую ты бы весь земной шар обогнул, Гена! За глухарём ты пошёл а не за чучуной… Давайте лучше спать, мужики…
– Вспомнил! – хлопнул ладонью по столу Рома.
– Что!? – спросили все хором.
– Зимой они рожают!
– С чего ты взял? – поставил я вопрос ребром.
– Объясняю. Во-первых, косвенно – она от Кольки Чёрного своего ребёнка защищала. Правильно?
Все согласно кивнули.
– Так вот, мне рассказывали – как-то группа людей, на чучунью семью зимой нарвалась.
– И что?
– Все разбежались в разные стороны! – Рома опять хлопнул по столу ладонью, – и люди и нелюди!
– И что?
– Ну как что, у женщин чучунок детишки на руках были…
– Короче – давайте спать! – я понял – начинаются басни и махнул на всё это рукой, – завтра вставать рано…
Итак, в нашей копилке информации в первый же день, вернее – вечер напряжённой работы исследовательской экспедиции прибавились пункты: за номером 7 – якутская чучуна зимой не спит, даже возможно рожает; пункт номер 8 – соски на грудях у чучуноженщины – розовые, но совершенно не привлекательные; 9 – чучуна может находиться в группе от двух и более себе подобных; и, наконец – 10 – регион её обитания в радиусе от места жительства таёжного человека Гены примерно 10–15 км., Но делать какие-либо конкретные выводы ещё рано, ибо всё ещё впереди, всё только начинается…
Далее:
…Таинственный старик… Хозяин древней могилы требует языческой жертвы… Банк данных стремительно пополняется… Расследование капитана идёт полным ходом…
Глава IV
Избушка на курьих ножках
Утром встали рано, часов в пять. По всем признакам погода будет хорошей, ясной. Примерно за полчаса выбрали из сетей несколько больших щук, положили в ледник – это глубокий погреб, в котором и зимой и летом холодно. Каждую зиму туда заблаговременно закидываются глыбы льда, благодаря этому продукты не портятся.
В одном углу прямо на полу мы обнаружили довольно толстую умятую подстилку из свежей травы, трава была не срезана, а вырвана из земли. Было видно, что на ней недавно кто-то лежал, спал.
У меня, как у человека весьма впечатлительного, перед глазами сразу возникла такая картинка:
Семья чучуней – папа, мама и их ребёнок в ненастную промозглую погоду натыкаются на этот домик. Папа, как чучун довольно решительный, сразу выпинывает непонятную для него вещь (печку) из жилища, она шустро вылетает из проёма на двадцать два метра, так как она занимает довольно много места: они же большие и всем места не хватает. Рычит на маму с чучунёнком, те бегут в поле рвать травку и, подобострастно посвистывая, устилают папе на самом почётном месте…
– Па-а-па-а! – раздался истошный крик.
– Чего надо? – спросил отец сына, выглянув из двери.
Просмотр картинки закончился – судя по интонациям, Сергей нашёл Нечто.
Мы с Романом как угорелые выскочили на берег, Сергей, пригнувшись, рассматривал что-то на земле. Это «что-то» Роман сразу классифицировал как одно из орудий труда подпольных золотопромышленников: с помощью такого лотка намывают золото. Лоток одним ребром основательно врос в землю, никто из нас вытаскивать его не захотел и на этом исследование этого места закончилось.
Развели костёр, стали готовить обед.
Надо признать – абсолютно никакой эйфории по поводу сегодняшнего «приключения», никто из нас не испытывал, всё происходило как само собой разумеющееся. Не было того азарта, изюминки, которую показывают в фильмах про искателей приключений. Думаю это оттого что все мы местные, про чучуну наслышаны как про того же медведя или лося, и ничем нас уже не удивить. Кажется, когда Сергей где-то рядом собирал грибы и ловил щуку, азарт у него при этом бил ключом – вот это было заметно.
Щука на вертеле пропекается быстро, картошка с грибами уже поспела и всё это с великим наслаждением быстро нами умято. Сергей, впитав в себя информацию про золотоискателей и их орудия труда, улёгся спать прямо на земле, мы с Романом стали пить чай и подводить итоги.
Судя по лотку, и простой железной бочке образца середины XX века, землянка принадлежала нелегальным золотопромышленникам, не исключено что и скрывавшимся от правосудия уголовникам. Жили и трудились они там примерно в 40-60-х годах прошлого века, ибо в семидесятых таким артелям уже пришлось туго. Было их человека три, максимум – четыре, больше просто не уместятся: «жилплощадь» не позволяет. Вот двум чучунам там было бы комфортно – это вполне, даже с ребёнком.
По поводу травяной подстилки. Трава более-менее свежая, начинающая желтеть. Судя по вмятинам на нужных местах, на ней лежал только один человек высокого роста. Нормальный человек, пусть даже высокого роста, на грязный земляной пол и с подстилкой из домотканого ковра не ляжет. Бомж – тоже исключено: нет каких-либо следов от продуктов, остатков пищи: пластиковых бутылок, банок, обёрток, пакетов, даже малого клочка мятой бумажки – и той нет. Да и вообще – довольно неприятно и страшно было бы ночевать нормальному человеку в таком мрачном заведении.
Мои с Романом выводы от всего этого здесь приводить не стану, думаю – наши мыслительные процессы происходят так же, как и у всех порядочных людей.
Итак – наша копилка знаний пополнилась. Пусть и незначительно, поверхностно, но всё же. Фоновые знания – это знание всех, то есть люди знают, что существует некое существо, которое называется «снежный человек». Кто-то в это верит безусловно, и к тому же настырно доказывает всем, кому надо и не надо, – это каста уфологов. Есть люди, которые ничему этому не верят, живой пример – Геннадий Расторгуев. И есть люди, которые про это «знают» – узкий круг охотников, людей, которые имели непосредственный контакт с этим существом. Мы уже принадлежали именно к этому «узкому кругу», или были весьма близки к нему. К этому знаменателю мы с Романом пришли после просмотра всех фотографий на цифровом фотоаппарате. От безудержной эксплуатации аппарата сел аккумулятор – жалко.
Проснулся Сергей. Стали размышлять – что же делать дальше? Решили – будем возвращаться по речке, но по пути заскочим к казакам, может и они поделятся кой-какой информацией.
От берега протопали километра два до алааса казаков.
Хозяйство в семье казаков большое – несколько лошадей, коровы, трактор, два больших дома, подсобное хозяйство. Старый, лет за семьдесят, но крепкий отец семейства и трое сыновей от 27 до 35 лет. Если бы не средства современной сельской механизации я бы подумал что попал по крайней мере в начало двадцатого века: до того отец с сыновьями напоминали героев фильмов про классических казаков. У старого отца в руке постоянно находится нагайка, у всех на головах форсистые кубанки, из-под которых выбиваются чубы, на ногах щегольские сапоги, воротники пиджаков оторочены шкурами песцов или соболей. Здесь становится понятным словосочетание «первый парень на деревне», но представительниц прекрасного пола я так и не увидел.
Роман представил меня казакам, он здесь часто бывал, познакомились. Захар Петрович – отец, и сыновья – Павел, Пётр и Савелий. Сыновья просто пожали нам руки, и ушли по своим делам, отец же пригласил нас в просторный дом.
Поговорив о житье-бытье – хоть это меня и не интересовало, но я старательно делал озабоченный вид, о городских новостях, о политике Америки в отношении Ирака. Выяснив, что все женщины ушли по грибы и, выпив десятую чашку чая с молоком, приступили к главному – вопросу о чучуне.
– Да-а, бывает здесь всякое… Осенью вот сыновьям какой-то старик примерещился. Седой такой, косматый. Перепугал тут всех. Я-то его не видел, спал, понимаешь. А сыны как угорелые носились. К Генке побежали, понимаешь…
– Да, Гена рассказывал, – подзадорил я дедушку, – во всех подробностях рассказал, оч-чень, понимаешь, интересно. А как он тут появился то, Захар Петрович?
– А что, на краю алааса могилы не видели что-ли?
– Неужели!? Привидение!?
– Ну, да, – дед засмеялся, – всем троим примерещился, вроде не пьяные были. А то б я их… – Петрович для убедительности потряс нагайкой.
Чтобы быстрее закончить этот интересный рассказ, спросил:
– Ну, и чем всё закончилось?
– Гена сказал – рядом с могилой нужно стопочку водки поставить, вроде бы оставил нас в покое.
– Ну, дай Бог, Захар Петрович.
– Дай Бог, Андрей.
– А чучуну здесь где-нибудь видели?
– Да откуда здесь чучуна? Отродясь не видел. Вот волки, понимаешь – это есть: с месяц назад опять телёнка утащили, понимаешь, ни рожек, ни ножек, ни следов…
Теперь слово взял Рома, перебил дедушку:
– Слышь, Петрович, помнишь, Коля Чёрный рассказывал…
– Да-а, байки всё это! Чучуна, чучуна – откуда здесь чучуна?
– Не томи, Захар Петрович, – я уже откровенно стонал, – поведай, любезный!
– Это до чего же все рыжие шустрые! – рассмеялся старик. Всё-таки выудить из старика информацию удалось: Чёрный и Петровичу рассказывал про эту встречу в тайге, все детали рассказа сошлись полностью с тем, что рассказали и Роман, и Геннадий.
Ещё раз убедившись в том, что батарейка в фотоаппарате села окончательно, мы распрощались и отправились в обратный путь.
Сергей шёл быстро, чуть ли не вприпрыжку. Приближаясь к берегу, спугнул сидящую в прибрежной траве крякву. Шумно захлопав крыльями, она поднялась, – Роман не промахнулся…
Далее:
Капитан Брэм для добычи информации использует запрещённый приём: оказывает психологическое давление…Группа беспечных молодых охотников сходит в глухой тайге с ума… Власти, чтобы не подвергать дело огласке, помещают их в психиатрическую лечебницу… Загадочная смерть друзей…
