Текст книги "Апокалипсис XX века. От войны до войны"

Автор книги: Андрей Буровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

ПРОБЛЕМА ДАНЦИГА

Второй проблемой Польши стало то, что до самой Второй мировой войны вдоль всего побережья Балтики шумели немецкие города Рига, Ревель-Таллин, Мемель-Клайпеда. В Восточной Пруссии к 1939 году жило до 2 млн немцев. В Мемеле – около 30 тысяч.

Восточная Пруссия отделена от остальной Германии. Только на побережье Балтики, в устье Вислы, стоит город Данциг… Поляки называют его Гданьск. Этот город основан балтийскими племенами поморян, с 1308 года это немецкий город.

По Версальскому договору Данциг сделан «вольным городом» – самостоятельным государством. Данциг и его территория примыкают к Восточной Пруссии. У Польши оставался только один выход к морю – Данцигский коридор. Заканчивался он узкой полосой – 71 км песчаного побережья, без русел крупных рек и городов. Ширина Данцигского коридора не превышала 200 км, а в самом узком месте составляла 30 км.

Проводя новые границы, победители в Мировой войне совершенно не думали, что создают узлы новых противоречий. А все остальные народы, вероятно, должны были ликовать по этому поводу.

Естественно, полякам необходим был выход к морю. В 1922 году на месте одного из рыбачьих городов стали строить порт Гдыню – попытка «дублировать» роль Данцига-Гданьска.

Естественно, немцам Данцигский коридор нравился еще меньше. Они несколько раз предлагали полякам предоставить им в Данцигском коридоре концессию для построения железной дороги и автострады. А Данциг хотели присоединить к Великой Германии.

Поляки совершенно справедливо полагали, что, как только германцы построят автостраду и железную дорогу, у Польши вообще не станет выхода к морю.

24 октября 1938 года Риббентроп вручил польскому послу очередную ноту с требованием автострады и присоединения Данцига-Гданьска к Германии. Польша готова была на уступки, но не на воссоединение Данцига с остальной Германией.

В марте 1939-го последовал жесткий ультиматум. Польское правительство кротко сообщило в Берлин, что было бы готово принять ультиматум… но если примет – это приведет к падению нынешнего режима в Польше.

Немцы Мемеля-Клайпеды официально просили присоединить их к Рейху. 22 марта 1939 года нацисты ввели войска в Мемель-Клайпеду. Литовское правительство просило гарантов ее независимости, Британию и Францию, вмешаться. Они не вмешались, и Литва не решилась одна идти на конфликт.

ВНУТРЕННЯЯ НЕУСТОЙЧИВОСТЬ

Третьей проблемой была неустойчивость политического режима Польши. Режим не решал накопившихся проблем, и ему попросту не на кого было опираться.

Маршал Польши Юзеф Пилсудский (1867–1935) единственный среди восточноевропейских лидеров начинал политическую карьеру как революционер-социалист. Близкий друг Дзержинского, организатор «легионов польских», «начальник государства», он был хорош, пока все было совсем уж неустойчиво.

В 1922 году вступила в силу постоянная конституция, Польша стала парламентской республикой. На выборах в польский парламент-сейм в 1923-м социалисты потерпели ощутимое поражение. Пилсудский вынужден был оставить посты главы государства и начальника Генерального штаба армии.

Три года Пилсудский, уйдя от власти, живет авторитетным, заслуженным «отставником». Для социал-демократов он «ренегат», для правых – почти коммунист. Отношения со всеми только скверные: у Пилсудского бывало только два мнения: его собственное и неправильное.

В стране кризис, коррупция, разруха, развал. В трех частях Польши – разный уровень развития, национальные раздоры, беспорядок. Все больше поляков хотят не парламента, а сильной, авторитетной руки. Государство надо «санировать» – лечить. А ведь армия – самая организованная и наименее развращенная часть польского общества…

САНАЦИЯ

Санация, то есть оздоровление, – это целая философия политического движения с Юзефом Пилсудским во главе. Нужна «моральная санация» – провозгласил маршал.

12–14 мая 1926 года происходит «марш на Варшаву» – в точности, как у Муссолини, но намного менее блестящий. Рассказывают, что когда верные правительству солдаты преградили путь вооруженным отрядам на Варшаву, Пилсудский сыграл в Наполеона.

– Солдаты! – крикнул он. – Неужели вы будете стрелять в своего маршала?!

Стоявший близ Пилсудского солдатик смерил маршала взглядом и задумчиво сплюнул на его сапоги. Больше Пилсудский не принимал картинных поз, а скомандовал атаку. В Варшаву отряды вошли.

14 мая президент Войцеховский и лидер Крестьянской партии премьер-министр Витош подали в отставку, обязанности президента исполнял спикер парламента.

31 мая 1926 года все 112 партий в парламенте согласны с избранием президентом Юзефа Пилсудского. Не-ет… Маршал опирался на «беспартийные», непарламентские силы. Он отказался от поста. 1 июня новым президентом Польши избирается Игнаций Мошицкий.

Правительство Пилсудского не имело четкой идеологии, не вело конкретной политики, не строило вертикали власти, не поднимало экономики, не проводило демократических реформ. Основу движения составили бывшие армейские офицеры, питавшие отвращение к коррупции в польской политике. Санация была коалицией разных политических сил с акцентом на ликвидацию коррупции и сокращение инфляции.

ЮЗЕФ КЛЕМЕНС ГИНЯТОВИЧ КОСЬЧЕША ПИЛСУДСКИЙ (1867–1935)

Клички Дзюк, Комендант, Маршал, Дед. Террорист, участник заговоров против Александра III, приятель Дзержинского. Неоднократно лечился в сумасшедшем доме

Для опоры Пилсудский создал «Беспартийный блок сотрудничества с правительством» – такую странную партию без идеологии.

В августе 1926 года в Конституцию 1921 года были внесены существенные поправки. Президент получил право досрочно распускать сейм и сенат и назначать новые выборы, издавать декреты, имеющие силу закона. Сейм теперь работал не постоянно, а по «сессиям». Только президент имел право открывать и закрывать эти «сессии». Вводилась предварительная цензура прессы.

Санация установила авторитарное правление, боролась с коммунизмом, провозглашала тезисы о кризисе демократии, необходимости крепкой власти и ликвидации оппозиционных партий. Несмотря на расплывчатые призывы к порядку и единству, оппозиция продолжала существовать, осталась свобода критики в печати и демонстраций.

Все держалось на личности Пилсудского, которого уважали и аристократы, и военные, и социалисты. Он имел престиж «спасителя страны от хаоса». В этом смысле его роль в государстве очень похожа на роль Маннергейма в Финляндии.

Маршал не признавал инакомыслия, а для усмирения политических противников без колебаний использовал жесткие методы. В марте 1928 года ввел в зал парламента полицию.

В сентябре 1930-го маршал Пилсудский вообще объявил о роспуске парламента и приказал арестовать многих деятелей парламентской оппозиции. Этих людей затем приговаривали к тюремному заключению на судебном процессе, который был бы очень смешным… да только сроки на нем давали вовсе не такие уж веселые.

В апреле 1935 года, незадолго до смерти Пилсудского (12 мая 1935), в Польше приняли авторитарную Апрельскую конституцию, в которую вошли основные принципы Санации: сильное централизованное государство с президентской системой правления. Вскоре после смерти Пилсудского движение столкнулось с рядом внутренних проблем и разногласий. В конце концов оно распалось на три отдельных направления:

Левая Санация с лидером Валерием Славеком – она стремилась к соглашению с оппозицией;

Замковая группа, сформированная вокруг президента Игнатия Мосцицкого (проживавшего в Варшавском замке – отсюда и название), – центристы;

Правая Санация, группировавшаяся вокруг генерала Эдварда Рыдз-Смиглы, – националисты.

Первое из этих направлений вскоре потеряло свое значение, а две другие так и ругались до самого начала войны.

«Режим полковников» был не фашистским, не полуфашистским, а скорее псевдофашистским. Авторитарная бюрократия без идеологии и массовой поддержки.

«Полковники» пытались создать проправительственные молодежные организации, но единственными аналогами Гитлерюгенда и Железной гвардии были оппозиционные молодежные движения. Оппозиция без внятной позиции. Несмотря на это, продолжали существовать партии и профсоюзы, а молодежные фашистские группы захватывали университетские городки, изгоняли проправительственных профессоров и по нескольку дней сражались с полицией.

На протяжении всей истории Польши ее взрывали изнутри две силы: коммунисты и украинские националисты.

КОММУНИСТЫ НЕ ДАЮТ ЖИТЬ СПОКОЙНО

Коммунисты всегда имели поддержку из СССР. В СССР Восточную Польшу стали называть Западной Украиной – и с августа 1923-го компартия Восточной Галиции переименовала себя в компартию Западной Украины.

За 1922–1939 годы эта партия организовала не меньше 40 забастовок, митингов и демонстраций. Не раз полиция открывала огонь. Обычно число жертв было невелико – скажем, при расстреле первомайской демонстрации крестьян в 1924 году в Покутье: из 5 тысяч участников 4 чел. были убиты, 59 ранены, 130 арестованы.

31 марта 1926 г. в Стрые коммунисты вывели на улицы 2 тысячи безработных, которые с пением «Интернационала» пошли демонстрацией, неся лозунги «Требуем хлеба и работы!», «Да здравствует рабоче-крестьянское правительство!». Польская полиция открыла огонь, убив 13 и ранив несколько десятков человек.

О ЛЕВОЙ И ПРАВОЙ РУКЕ

Против Польши работала советская военная разведка – Разведупр. Вплоть до 1925 года она создавала в Восточной Польше партизанские отряды красных «боевиков» из украинцев, белорусов, евреев. В случае Мировой революции – немалая помощь, и вообще нашего полку прибыло.

Партизаны Разведупра пользовались поддержкой значительной части местного населения. Они совершали нападения на полицейские участки, железнодорожные станции, пограничные посты, громили помещичьи имения. Иногда они предпринимали очень масштабные операции. В ночь с 3 на 4 августа 1924 года 58 боевиков во главе с будущим Героем Советского Союза Станиславом Ваупшасовым захватили город Столбцы, разгромили гарнизон и железнодорожную станцию, местные органы власти, а также захватили тюрьму и освободили руководителя военной организации Компартии Польши Станислава Мартенса (Скульского) и руководителя компартии Западной Белоруссии Павла Логиновича (Корчика) [77]77
  ВаупшасовС.А.Записки чекиста. М.: Политиздат. 1988.


[Закрыть].

Многие будущие советские чекисты-герои: Кирилл Орловский, Василий Корж, Александр Рабцевич, – тоже порождения польской «партизанки» [78]78
  Пыхалов И.Последняя собака Антанты // Спецназ России. 2002. № 11. С.16–17.


[Закрыть]. Орловский в своей автобиографии очень просто описывал, чем занимался: «..за пять лет мною было сделано несколько десятков боевых операций, а именно: 1. Было остановлено три пассажирских поезда. 2. Взорван один желдормост. 3. За один только 1924 год по моей инициативе и лично мной было убито более 100 чел. жандармов и помещиков».

Правда, с партизанами получалось по-разному… Некий Хмара со своим отрядом… вернулся в СССР и стал истреблять милиционеров и взрывать исполкомы – ведь в СССР крестьяне живут не лучше, чем в Польше! Гонялись за ним больше года.

Одновременно руководство ГПУ вело свою систему операций, в основном с помощью взрывов бомб. У них была своя боевая организация во главе с офицерами-коммунистами В. Вечоркевичем и А. Богинским. А управляли ими и слали бомбы и деньги Уншлихт и чекисты Логановский, Еленский, Кобецкий. Тут вообще непонятно, где кончается местное советское подполье, а начинаются иностранные шпионы.

«Сезон бомб» с 1920 по 1925 год – это серия взрывов в учреждениях, редакциях, университетах… Несколько раз пытались убить Пилсудского.

3 мая 1923 г. на открытии памятника Понятовскому должны были присутствовать и руководство страны, и политические лидеры, и иностранные делегации, в том числе и маршал Фош. Если бы грянул подготовленный взрыв – разнесло бы все руководство Польши и всю ее политическую элиту.

Про отмену взрыва до сих пор говорят: «чудом»… Какое там «чудо!». Все подполье кишело двойными и тройными агентами. Обычнейшая «утечка информации».

В июне 1921 года в Польше была создана знаменитая «двуйка» – 2-й отдел генерального штаба: разведка и контрразведка. Во главе: один из ближайших сподвижников Юзефа Пилсудского Игнаций Матушевский. Эта организация накрыла множество агентов, но чекисты проникали и в нее.

Накануне революции 1923 года в Германии советское руководство через члена Коллегии НКИД СССР Виктора Леонтьевича Коппа (1880–1930) начало тайные переговоры с Польшей: просили пропустить через территорию Польши 2-ю РККА – кавалерийский корпус в 200 тысяч сабель. А за это обещали беспошлинный провоз любых грузов через территорию СССР и отдать Польше, после революции, Восточную Пруссию и Данциг.

Надо сказать, расчет был на два хода вперед: в СССР думали, что Польша завязнет в войне с немецкими землями, Восточная Пруссия так просто не капитулирует. А потом по обе стороны границ у нее окажутся СССР и Советская Германия… Тут и всей птичке пропасть.

Трудно сказать, насколько искренне поляки вели переговоры, а насколько «прощупывали» советских. Отказали: и потому, что весь мир уже знал о подготовке СССР Гражданской войны в Германии, и потому, что очень уж не верили «русским». Тем более после событий, о которых я пишу дальше.

ВЗРЫВ В ЦИТАДЕЛИ

13 октября 1923 года около 9.00 в Варшавской цитадели взорвался склад артиллерийских боеприпасов. Повылетали стекла во всем городе, в крепости на 36 га площади не осталось ни одного неповрежденного здания, воронка на месте взрыва образовалась 10-метровой глубины. Роту солдат у ворот взрывной волной полностью швырнуло в Вислу. 28 погибших, 89 раненых.

Организатора взрыва чекиста Казимира Баранского не арестовали: он числился вторым секретарем советского полпредства под фамилией Кобецкого. Из Польши его выгнали, а в СССР дали орден Красного Знамени.

Соратниками «Кобецкого» по взрыву до сих пор считаются вожаки боевой коммунистической сети Вольдемар Богинский и Антоний Вечоркевич.

Сложность в том, что к моменту взрыва оба этих сукиных сына сидели в тюрьме по обвинению в другом теракте: взрыве в университете (погибли студенты, в том числе девушки). Кстати, Вечоркевич до разоблачения служил в той самой «двуйке» – 2-м отделе Генштаба.

Все обвинение базировалось на трех фактах: а) услышав грохот взрыва, Богинский и Вечоркевич запели «Чырвоны штандар» («Красное знамя») – песню польских коммунистов; б) Богинский, служивший в цитадели, когда-то в сердцах заметил: «Взорвать бы ее к такой-то матери!»; в) секретные показания агентов, которых по причине секретности суд и в глаза не видел.

Тем не менее военный суд приговорил обоих к смертной казни.

Вскоре в Советском Союзе поднялась «борьба за Богинского и Вечоркевича»: митинги, демонстрации, требования вырвать несчастных узников из рук садистов из польской охранки.

Вскоре арестовали двух ксендзов – Усаса и Лашкевича. Вообще-то Усаса сначала взяли за принуждение к сожительству уборщицы костела в Петрограде, а Лашкевича – за антисоветские проповеди. Но раз надо, обоих провозгласили агентами польской разведки и предложили обменять на героев-коммунистов. Польша согласилась: на кой ляд ей были нужны эти коммунисты? А ксендзов все же жалко, особенно антисоветчиков.

Тянулось дело долго, только 25 марта 1925 года на пограничной станции Колосово должны были обменять ксендзов на коммунистов. В последний момент полицейский Юзеф Мурашко вдруг выхватил револьвер и застрелил обоих заключенных.

Начальнику конвоя он заявил: «Я исполнил долг патриота». Якобы не мог смириться с тем, чтобы убийцы невинных людей остались живы и на свободе в СССР.

Остается добавить, что в 1939 году, после начала нацистской оккупации, Юзеф Мурашко вышел из подполья: оказался давнишним агентом спецслужб Германии (погиб он то ли от рук нацистов, то ли поляки отомстили в 1941-м). Вот и разбирай после этого, кто на какую разведку работал.

КРАКОВСКОЕ ВОССТАНИЕ

…А в 1923 году после взрыва, естественно, начались аресты революционеров-коммунистов. В ответ 22 октября началась всеобщая забастовка железнодорожников.

Бунтовать?! 31 октября Юзеф Пилсудский издает указ о введении чрезвычайного положения и создании военно-полевых судов.

Пугать?!

В ответ на действия правительства – всеобщая политическая забастовка с 5 ноября.

В советское полпредство в Варшаве валом пошли телеграммы Уншлихта и Дзержинского: немедленно начинать польскую революцию! Но слишком уж одна рука не ведала, что делает другая…

На 6 ноября в Кракове наметили митинг у Рабочего дома. Власти митинг запретили и даже ввели в город войска на всякий случай. Коммунисты вывели на улицы рабочие дружины… Войска отказались стрелять в народ, а полиция открыла огонь. Потеряв 2 человека убитыми, коммунисты отобрали оружие у пехотных рот и стали строить баррикады. Они легко отбили атаки конных улан: уланы в «своих» не стреляли. Броневик рабочие окружили. Шофер не поехал по людям, машину они тоже захватили.

В тот же день начались уличные бои с полицией и войсками в г. Борислав. Правительственные войска убили 3 и ранили 9 человек.

Страшно подумать, какая бездна по германскому образцу разверзалась! За неполные два дня успели погибнуть 18 рабочих, несколько десятков ранено, солдат и полицейских – 14 убитых и примерно 130 раненых. Интересно, что в числе участников восстания был Леопольд Треппер, который позднее стал советским разведчиком и руководителем «Красной капеллы» [79]79
  Краковское восстание 1923 г.: исторический очерк / Ф. Калицкая; пер. с пол. Ч. Вольского, ред., авт. предисл. В.Т. Фомин. М.: Госиноиздат, 1954.


[Закрыть].

К счастью, и правительство, и руководство Польской социалистической партией готовы были к переговорам. Депутаты Сейма Марек и Бобровский успешно договорились с ПСП. Вечером 6 ноября враждующие силы разошлись… 7 ноября повстанцы сложили оружие. Их обещали не преследовать. 8 ноября прекращена всеобщая политическая забастовка.

Революция началась… Но продолжалась «всего» три дня.

А что же полпредство в Варшаве?! А оно не смогло послать из Варшавы своих людей в Краков: железная дорога не работала из-за забастовки. Одни коммунисты организовали то, что страшно помешало другим доставить деньги, оружие, пропагандистские материалы. Такой вот революционный бардак.

И позже коммунисты готовили вооруженные восстания. Например, в декабре 1924 года на Волыни. Наготове были тысячи партизан, разбитых на десятки и сотни. Подниматься собирались летом, когда тепло. Польская полиция действовала очень профессионально: весной 1925 года арестовала до 1,5 тысячи коммунистов и почти все руководство компартии.

Но и много позже, 21 января 1930 года, в годовщину смерти Ленина, в Рава-Русском повете полиция опять стреляла в народ. Во время демонстрации убито два, ранен один человек.

ПРОБЛЕМА УКРАИНЫ

Украинцы – единственный народ, не получивший своей государственности после Мировой войны. Не было у них могучего лобби в странах Антанты. У карпатороссов своя диаспора сработала, и вот, маленький народ карпатороссов получил свою автономию в Чехословакии.

А этническая украинская территория оказалась разделена между четырьмя государствами: Польшей, СССР, Венгрией и Чехословакией.

Как и везде, в борьбе за права своего народа лидировали ветераны войны. Бывшие офицеры Украинской армии создали Украинскую военную организацию (УВО) – в точности как в Германии и России создавались офицерские добровольческие дружины.

Руководство УВО располагалось в Праге, Австрии и Германии, а операции проводились на территории Польши. Лояльность соседей Польши к УВО и помощь УВО немецкой разведки с 1923 года следует объяснять исключительно их борьбой за права человека, и конечно же, ни в коем случае не подрывной работой против Польши.

Деятельность УВО шла по четырем направлениям:

1) саботаж (поджоги, повреждение телефонной и телеграфной связи),

2) подкладывание бомб,

3) «экспроприация» имущества,

4) политические убийства.

Все время существования ею руководил Евгений Михайлович «Евген» Коновалец (1891 (1892?) – 1938). Его вскоре стали величать «единым вождем нации», а позднее и «главой государства».

Поляк по матери, Евген проявил большое мужество на полях Мировой и Гражданской войн. Курень сечевых стрельцов полковника армии УНР Е. Коновальца подавил восстание большевиков завода «Арсенал» в Киеве, активно и умело действовал в уличных боях на стороне Центральной рады против красногвардейцев, белогвардейцев и рабочих дружин. Позднее в боях против большевистских войск на подступах к городу он прикрывал отход Центральной рады из Киева в Житомир.

В первом официальном документе УВО провозглашалось: «Мы не побеждены! Война не окончена! Мы, Украинская военная организация, продолжаем ее. Проигранная в Киеве и во Львове – это еще не конец, это только эпизод, только одна из неудач на пути Украинской Национальной Революции. Победа перед нами».

ЕВГЕНИЙ МИХАЙЛОВИЧ КОНОВАЛЕЦ (1891 (или 1892) – 1938) Доброволец Австро-Венгерской армии, военнопленный великой войны, агитатор и украинский националист, террорист и полевой командир Гражданской войны

Члены УВО воевали за то, чтобы создать «собственную национальную самостоятельную и единую державу».

Первый террористический акт УВО состоялся в ноябре 1921 г.: C. Федак «Смок» пытался убить Ю. Пилсудского, но смог ранить только львовского воеводу К. Грабовского. 15 октября 1922 боевики УВО убили украинского поэта и журналиста С. Твердохлеба – лидера «Украинской хлеборобской партии», выступавшего за мирное сосуществование с поляками.

УВО вела пропаганду, провоцируя украинское население Галиции к саботажу. Не поддерживать правительство Польши! Не участвовать в переписи населения, не платить налоги, не служить в армии, не выбирать никого в сейм и сенат.

Враги наших врагов – наши друзья. Еще в 1921-м Е. Коновалец принял решение о вступлении в тайные отношения с абвером и договорился о поставках разведывательной информации, касавшейся Польши. Оплата составляла 9 тысяч марок в месяц. До 1928-го около 100 украинских националистов отбывали наказания по обвинению в шпионаже. В 1929–1935 году, по данным «двуйки», уже 630 украинцев собирали разведывательные данные.

Члены УВО учились на разведывательных курсах, организованных в 1921 году майором Фоссом в Мюнхене. К концу 1920-х действовали шпионско-диверсионные курсы в Берлине, Данциге, Кенигсберге, на территории Голландии. Только в 1923–1928 гг. боевики Коновальца получили до двух миллионов немецких марок.

Лишь через данцигский переправочный пункт им поступили две сотни револьверов, полтонны взрывчатки, тысячи детонаторов.

В июле 1926-го руководство УВО приняло решение работать и на других потенциальных противников Польши: СССР, Англию, Францию, США, Канаду.

С Литвой вообще сложились просто идиллические отношения: с разведывательным отделом Генштаба, полицией государственной охраны, пограничной полицией, разведкой организации «Союз стрелков». Коновалец и премьер-министр Литвы Вальдемарас в 1923 году договорились об обмене своими сведениями о Польше и СССР.

Литва вряд ли пожалела о союзнических отношениях: в 1926 году разведка УВО добыла план польского вторжения в Литву. Е. Коновалец предупредил об этом литовское правительство, а через Данцигский филиал информацию донесли до правительств Англии и Германии. Это сразу поставило Польшу перед угрозой конфликта сразу со многими державами, вторжение не состоялось.

В течение 1922 года на землях Галиции прошла череда саботажно-диверсионных актов, из них 38 на железнодорожном транспорте. Поджигались военные склады, повреждалась телефонно-телеграфная связь, совершались нападения на жандармерию.

Было убито 20 «польских пособников», 10 «полицейских и их агентов», и 7 «польских военных». Поляки нанесли ответный удар: поймали члена УВО М. Дзинкивского. До сих пор спорят, были даны его показания под пытками или нет, но вот факт: его признания позволили арестовать практически весь актив боевиков организации в Галиции.

Новый виток активности украинцев начался в 1924-м, после Закона о запрещении использовать любые языки, кроме польского, в государственных и муниципальных учреждениях. Тогда же запретили Украинскую социал-демократическую партию (УСДП) – именно за то, что она украинская.

После этого УВО восстановилась и занялась теперь «экспроприациями польского имущества». Попросту говоря, ее члены нападали на почтовые дилижансы и кареты, почтовые отделения и банки.

28 апреля 1925-го при нападении на главную почту Львова им досталось 100 тысяч злотых (около 25 тысяч долларов) – что было громадной суммой в то время. Польской полиции удалось ликвидировать «Летучую бригаду» лишь к концу 1925 года.

Но были и чисто политические теракты: 19 октября 1926 года во Львове был убит польский школьный куратор Я. Собинский: он проводил полонизацию Галиции. Убийство совершил боевой референт УВО в крае Роман Шухевич.

1 ноября 1928 г. боевики УВО смешались с толпой демонстрантов к 10-летию провозглашения Западноукраинской народной республики. Они открыли огонь по полиции, спровоцировав ответные выстрелы. А ведь боевики находились в плотной толпе… А! Польская полиция убивает мирных граждан!

На многих зданиях были вывешены жовто-блакитные флаги. Манифестация закончилась уличными боями вооруженных украинских студентов с полицией.

В ночь с 1 на 2 ноября 1928 года была взорвана бомба возле польского памятника «Орлятам» – «защитникам Львова». Этот памятник был посвящен польской молодежи, примерно 200 юношам и девушкам, которые полегли в 1918 году, во время Польско-украинской войны, в боях за Львов.

В декабре 1928 года УВО передало бомбу в редакцию польской газеты «Слово Польске». Весной 1929-го была взорвана торговая выставка «Тарги всходне» – взорвалось несколько бомб в разных местах.

Не сомневаюсь, что Пилсудский и его сторонники из лучших соображений старались восстановить Речь Посполитую. Но украинцы имели о ней какое-то совсем другое мнение.