Текст книги "Автономный режим"

Автор книги: Андрей Ливадный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

«Попытка воздействия?» Мысль послужила сигналом тревоги.

Он вздрогнул, отвел взгляд от зеркала. Внутренняя мобилизация протекала мгновенно.

– Дежурный!

– Галактлейтенант Верхолин на связи!

– Как обстановка?

– Все в штатном режиме.

– Денис, как себя чувствуешь? Неосознанная тревога, галлюцинации?

– Все в порядке, командир. Ничего подобного не ощущаю!

Дитриха не успокоил его ответ.

– Поднять резервную смену мнемоников! Задействовать процедуру экстренного контроля ключевых кибернетических систем! Произвести полное сканирование окружающего пространства по сфере! О результатах доложить!

Отдав распоряжение, командир «Танаиса» вернулся в центральное помещение отсека, взглянул на скомканную постель.

Рефлексия – худший враг мнемоника.

Внезапно заработал коммуникационный канал внутренней связи. Для доклада группы, поднятой на усиление, слишком рано. Дитрих сел в кресло, сухо ответил:

– Слушаю.

– Командир, у меня ЧП! – В голосе галакткапитана Пахомова звучало злое недоумение.

– По существу, Паша!

– Массовая драка, – доложил галакткапитан. – Весь личный состав! Пятьдесят человек! Словно вспышка безумия!

Подобных происшествий в многолетней истории «Танаиса» еще не случалось. Слишком строгий отбор проходили офицеры перед назначением.

– Пострадавшие? – одеваясь, уточнил Дитрих.

– Серьезных травм нет. Ссадины, ушибы, пара вывихов.

– Зачинщиков выявил?

– Пока нет. Молчат.

– Буду у тебя через пять минут! Провинившихся изолировать! Паники не допусти!

– Какая паника?! – В голосе Пахомова отчетливо прозвучала непонятная, не свойственная для него озлобленность. Настолько не похоже на галакткапитана, что тревога только усилилась. Фрайг побери! Что же происходит на станции?!

– Держи себя в руках, Павел. Разберемся.

* * *

Разбираться пришлось долго.

Участников драки, вспыхнувшей в жилом секторе, Дитрих опрашивал по одному. Пахомов вопросов не задавал, сидел молча, слушая сбивчивые показания подчиненных.

Картина происшествия выглядела абсурдно.

Четверо уроженцев Элио, ставшие, как выяснилось, зачинщиками беспорядков, с трудом могли пояснить мотивы своего поступка. Каждый спал в своей каюте. Всем снились фрагменты воспоминаний детства. Затем, внезапно проснувшись, они, не сговариваясь, вышли в коридор жилой палубы и принялись вламываться в каюты уроженцев Окраины. С криками «Бей корпов!» ^[18]они учинили настоящую расправу над несколькими сослуживцами, затем, вновь оказавшись в коридоре, внезапно столкнулись с группой уроженцев Эрлизы.

Галактлейтенантов избивали молча, жестоко, с непонятным исступлением. Шум драки разбудил большинство личного состава роты, ктото активировал систему тревоги, дальше события приняли неуправляемый, стихийный характер. Когда Пахомов появился на месте происшествия, вспышка немотивированной межпланетной ненависти достигла своего апогея, в жилом секторе происходило настоящее побоище – пришлось задействовать сервов, чтобы разнять и изолировать дерущихся.

– Ну, что скажешь? – Дитрих встал, прошелся по отсеку. Дверь за последним из участников инцидента только что закрылась.

– Не понимаю! – Пахомов коснулся текстоглифа, и над подлокотником его кресла возник тонкий голографический планшет со списком личного состава. Наугад открыв одно из личных дел, он пробежал взглядом по строкам. – Бред! У каждого из офицеров как минимум по десять лет службы за плечами! Горячие точки! Они смерти в лицо смотрели не раз, а тут… – Он развел руками. – Дитрих, ты ведь знаешь, кого попало сюда не назначают! Ну, я бы еще понял, если б подрались двое. Всякое бывает, но массовая драка, да еще и на почве межпланетных фобий! Говорю – бред!

– Ты самто не заводись. Как спал?

– Плохо. Всякая гадость снилась. Из прошлого.

– Так же, как мне и всем офицерам, проявившим немотивированную агрессию. – Дитрих уже пришел к определенному выводу. – С последним конвоем мы чтото пропустили!

– Боевые корабли откуда прибыли?

– Линия Хаммера, – Дитрих сверился с информацией из сети «Танаиса». – Не представляю, что за технология? Мыслесканер изобрели позже. Да и нет на борту кораблей активной аппаратуры. Дежурная смена мнемоников дважды все проверила.

– А что стало поводом для дополнительной проверки? – поинтересовался Пахомов. – Твое субъективное чувство тревоги?

– Скорее чувство опасности, – ответил Дитрих. – Источник никак не могу выявить. В одном ты прав: драка не укладывается ни в какие рамки! Чтото воздействовало на психику офицеров, пробуждая фобии, присущие подросткам, стертые дисциплиной, образованием, жизненным и боевым опытом, наконец! – Дитрих не заметил, как сорвался на повышенный тон. – Это не случайность и не совпадение! Мне сегодня снился кошмар из прошлого! Двенадцать лет прошло! Я поначалу срывался, винил себя в гибели ребят, потом понемногу боль улеглась.

– А на самом деле? – с неожиданной, необъяснимой злобой спросил Пахомов.

– В смысле? – Дитрих резко обернулся.

– На самом деле ты был виновен?! Допустил ошибку?! – Лицо галакткапитана исказила гримаса. – Ну, что замолчал, командир?!

– Да, допустил! – Гнев и боль в душе Дитриха плеснули через край. – Представляешь, не вывел фрегат из боя, когда плазмой снесло бронирование первого корпуса, а все отсеки внешнего слоя разнесло декомпрессией! Держался под огнем, пока шло перестроение эскадры! И вот ведь не повезло – выжил!

Лицо галакткапитана Пахомова побагровело, кулаки сжались.

– Ну ты и тварь! – сквозь зубы процедил Павел. – Успокоился, значит? Забыл? – Он с трудом сдерживал приступ ярости, на миг вырвался из стремнины неконтролируемых эмоций, просипел: – Мы… сейчас в горло вцепимся… друг другу…

Его слова отрезвили Дитриха.

Он словно вынырнул из бездонного омута. «Что с нами?!»

Пахомов до боли в пальцах сжал подлокотники кресла. Он сопротивлялся неодолимому желанию вскочить, вцепиться в горло Дитриху, который вдруг стал ненавистен ему до глубин души.

– Дежурная смена!

Сеть молчала в ответ.

Проклятие!.. Кто способен нейтрализовать усиленную вахту мнемоников?!

Жилы на шее Пахомова напряглись, из горла вырвался хрип, раздался скрежет. В неконтролируемом усилии Павел выломал подлокотники кресла и, сжимая их в побелевших пальцах, вдруг ринулся на Дитриха.

Командир «Танаиса» успел отреагировать, правая рука блокировала сокрушительный удар, металлопластиковый подлокотник глубоко рассек плоть, но металлическая кость, увитая сервоприводами кибернетического протеза, выдержала.

Он ответил коротким беспощадным ударом.

Пахомов обмяк, его ноги подкосились. Дитрих, не обращая внимания на кровь, толкнул его назад в кресло.

– Посиди пока.

Голова Павла безвольно склонилась на грудь.

«Сеть недоступна!» – Он рванулся к резервному терминалу, действуя в состоянии бешенства, чувствуя, что в буквальном смысле оглох и ослеп. Для мнемоника потеря связи с киберпространством равносильна исчезновению целой вселенной!

Комплекс аппаратуры, предназначенный для связи в экстренных ситуациях, не работал. Дитрих отключил интерфейс мысленных команд, но результат остался прежним. Ручной ввод с текстоглифной клавиатуры привел к появлению на экране все той же лаконичной надписи: «Сеть недоступна».

Вторжение!..

Игры разума еще не закончились, – внезапно вкрался в его сознание издевательский шепот. – Высокие технологии – палка о двух концах. Или ты не согласен?

«Кибрайкер?» – Дитрих машинально обернулся, словно рассчитывал увидеть за спиной ухмыляющегося подонка, взломавшего сеть искусственного мира, но в отсеке не было никого, кроме Паши.

Дитриха переполняли эмоции, они мешали сосредоточиться, не давали действовать.

– Апраксин, держи защиту! – Его сиплый шепот глох в ватной тишине. Свет под потолком начал мигать, затем погас.

Кого зовешь? Юра Апраксин погиб. Призраки прошлого тебе не помогут.

Ничто уже не поможет. Ты пропустил удар.– Мерзкий голосок таял, отдалялся. – Все кончено, полковник.

Тьма ринулась со всех сторон, объяла его, обрела свойства вязкой субстанции, залепила рот, глаза, нос, он ничего не видел, силился вдохнуть, но тщетно.

Последним вспышечным ощущением Дитриха стало чувство глобального одиночества.

Затем и оно исчезло.

«Танаис». Жилой модуль двенадцатой палубы. Пять часов тридцать девять минут по бортовому времени.

Свет бил в глаза.

Он инстинктивно зажмурился.

Ктото огромный ворочался поблизости, звук сервомоторов резал по нервам.

– Не дергайся, командир! Свои! – Смутно знакомый голос прорывался издалека, отчетливым было лишь ощущение неестественной бодрости, ясности мышления да еще бесконтрольная дрожь, гуляющая по мышцам. – Усилия рассчитывай. Соберись. Все позади.

– Что позади?! – прохрипел Дитрих, попытавшись встать, и тут же почувствовал, как падает лицом вниз – сервомускулатура боевого скафандра отреагировала на слишком резкое движение, воспринимая его как команду.

– Я же сказал: контролируй усилия! – Слепящее пятно света метнулось в сторону, на миг высветив предметы меблировки отсека, по стенам пробежали и исчезли гротескные, искаженные тени. – Ты на двойной дозе боевого стимулятора!

Он наконец узнал голос.

– Зачем так много?

– А как еще вернуть тебя в сознание?! Какого фрайга ты перестал дышать? Я уж думал, все, не очнешься. Вкатил одну дозу – безрезультатно. Пришлось рискнуть.

– Помоги встать. – Дитрих силился вспомнить, что произошло, но в сознании плавали лишь обрывочные фрагменты недавних событий. – Сколько времени прошло?

Пахомов с трудом приподнял его, усадил на полу подле перевернутого кресла.

– Три часа. Дыши глубоко и ровно. Руку тебе распорол я?

Дитрих кивнул, даже не почувствовав веса гермошлема. Память возвращалась медленно, отдельные эпизоды складывались воедино, словно головоломка.

Сеть!

Он совершил привычное мысленное усилие, но ответом послужила абсолютная, глухая тишина. Попытался перейти на «второе зрение», но результат оказался нулевым, словно ни один кибермодуль имплантов не работал!

Тихий въедливый голос исчез.

«Три часа…» – командир «Танаиса» медленно собирал осколки событий, все отчетливее осознавая: за время, проведенное без сознания, вне сети, могло произойти что угодно!

– Я полностью выключен из киберпространства!.. – хрипло произнес он.

– Еще бы! – Непонятная усмешка, прозвучавшая в голосе Пахомова, внезапно вернула болезненное ощущение безысходности. – Уж извини, моих рук дело.

– В смысле? – мгновенно напрягся Дитрих.

– Я извлек кибермодули. Атака шла через сеть «Танаиса».

Павел присел рядом с ним.

– С ума сошел?! – Дитрих мгновенно вспомнил, как тщетно пытался выйти в сеть перед потерей сознания. – Модули верни немедленно! Воздействие не имеет отношения к киберпространству!

– Уверен?

Дитрих взглянул на пятно крови, подлокотники, выдранные из кресла. «Могли бы и до смерти друг друга забить», – подумал он.

– Выбираться надо из отсека. Бронескафандры откуда?

– Держу у себя на всякий случай. Привычка. Основной и резервный. И оружие.

– Модули верни! Время теряем!

Три часа, проведенные без сознания, отсутствие энергии плюс полная неопределенность, неспособность прояснить ситуацию доводили до бешенства.

– Хорошо подумал?

– Много разговариваешь, Паша! – Дитрих вновь начал «заводиться», но в этот раз не под сторонним воздействием, а от переизбытка стимулятора в организме. – Приказы разучился исполнять?!

– Ладно. – Пахомов разжал ладонь. – Держи.

Внезапные события не находили объяснения, ошеломляли, вызывали гневную, неадекватную реакцию, и Дитриху пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить эмоции, действовать с разумной осторожностью.

Прежде чем снять гермошлем и вдохнуть, он проверил атмосферу отсека через встроенный в скафандр анализатор.

Норма.

Быстрым, заученным до автоматизма движением он вставил первый чип в гнездо импланта.

«Временная блокировка сети. Активация автономного режима. Отключение коммуникационных каналов», – мысленные команды принимались к исполнению немедленно – первый, самый слабый уровень личной мнемонической защиты заработал за доли секунд.

Он прислушался к ощущениям.

Нормально. Теперь второй чип.

– Паша, следи за дверью!

Энергосканирование прошло успешно. Второй кибермодуль, оснащенный системой обнаружения активных сигнатур, передал в рассудок схемы близлежащих энерговодов, кабельных информационных каналов и стационарных механизмов.

Привод дверей отсека?

Управление блокировано.

Ладно, повременим.

Третий и четвертый кибермодули вошли в гнезда имплантов. Мгновенные манипуляции с мнемоническим интерфейсом перенастроили их, усиливая защиту рассудка. Теперь у командира «Танаиса» вновь появилась возможность дистанционного воздействия на ближайшие кибернетические системы, расположенные в радиусе действия имплантированных передатчиков.

Шепот, который едва не свел его с ума перед потерей сознания, не появился вновь, но делать выводы рано.

Пятый модуль в гнезде.

«Системы внутренней безопасности, контроль вооружений, средства космической связи?»

Недоступно.

«Что же произошло?!» – Он снял блокировку доступа в сеть.

Нет отклика!.. Проклятие!.. Этого не может быть!..

Горечь всколыхнулась в рассудке. Неужели Пахомов прав и атака действительно шла через сеть «Танаиса»?! Но в таком случае действовал ктото свой!..

Сердце бешено молотилось в груди. Последние секунды перед потерей сознания приобрели новую окраску. Не сработал ни один уровень мнемонической защиты! Внешняя атака?! Нет, исключено… Взлом сети не прошел бы незамеченным. Если воздействие велось через сеть, то кибернетическими системами манипулировал не гипотетический кибрайкер. Действовал человек, имеющий все полномочия доступа, но распорядившийся ими посвоему!..

Кто именно – сейчас гадать бесполезно. Вкрадчивое, неявное воздействие, завершившееся сокрушительным мнемоническим ударом, говорило о высоком уровне личного мастерства неизвестного пока противника.

Но мнемоник не станет уничтожать управляющую кибернетическую среду! Без нее невозможно контролировать «Танаис»! «Видимо, сеть не разрушена, а блокирована! – мысль несла надежду. – Ситуация скверная, но не безвыходная. Нужно как можно быстрее выбираться отсюда!»

– Паша, герметизируй шлем!

– Обижаешь, командир. Я на «автономке». Не маленький.

Дитрих закрыл забрало, перешел на лазерную связь:

– Сеть недоступна. Буду работать с ближайшими устройствами. Твоя задача – прикрывать меня от физических атак.

– Понял.

Пахомов переключил БСК ^[19]в режим пассивного приема данных. Ничем не выдавать себя, но владеть обстановкой – это сейчас главное.

К удивлению Дитриха, датчики не зафиксировали потоков «встречного» сканирующего излучения, хотя коридоры жилой палубы обычно контролируются системами безопасности «Танаиса»! Выходит, сеть действительно рухнула?!

По переборкам внезапно проскользнула вибрация, похожая на дрожь.

Механизм дверей заработал! Бронированная преграда, превратившая отсек в ловушку, сдвинулась вбок.

– Пошел!

Пахомов выскочил в коридор.

Схематичные контуры стен, злобные сигналы, предупреждающие о сбое в энергоснабжении, да тусклые, едва различимые сигнатуры двух сервов на развилке тоннелей – вот все, что отобразилось на проекционном забрале боевого шлема.

– Чисто! Два серва на развилке! Уничтожить?

– Не горячись. Сбрось фантомгенератор. Уходим к каютам экипажа!

Пахомов выполнил приказ, первым побежал по коридору в направлении жилого сектора палубы. Что с ребятами его подразделения – неизвестно, но мысли о них не отпускали ни на секунду.

Первая дверь по ходу движения.

– Заперто! – с досадой констатировал Павел.

– Работаю, – откликнулся Дитрих. – Приготовься!

Действительно, привод двери заработал, словно по волшебству.

Пахомов резко заскочил внутрь отсека. Смятая постель. Следы борьбы. Но полу пустая обойма от игольчатых боеприпасов к «Шторму». Ни крови, ни тел. По стенам – мелкие выщербины. Коегде пластиковую облицовку разнесло вдребезги.

– Рикошеты. – Павел и без помощи сканеров определил углы вхождения игольчатых пуль в материал стены, мысленно обозначил участок облицовки, не получивший повреждения. – Огонь вели по серву!

– Бойца взяли живым, – скупо заключил Дитрих. На лице командира не отразились следы внутренней борьбы.

Пахомов с трудом сдерживал эмоции: «Что за тварь манипулировала нами?» Досада, злость не отпускали ни на секунду. Хороши же командиры… Уродовали друг друга, как два первогодка, пока ребят поодиночке брали сервы!

Помутнение рассудка он объяснить не мог, но попрежнему оставался при мнении: действовали через сеть! Импланты всегда в контакте с ней, но почему подвели модули личной защиты? Похоже, что воздействие не сопровождалось явным взломом, оно было какимто вкрадчивым, постепенным, ненавязчивым!

«Разум человека надежно защищен, – так уверяли разработчики программного и аппаратного обеспечения. – Импланты не могут послужить точкой доступа к сознанию, да и манипулировать человеческим рассудком очень сложно, любое давление вызовет не только мгновенную реакцию модулей защиты, но и инстинктивное неприятие со стороны разума».

«Гдето просчитались наши «великие умы», – думал Пахомов, продвигаясь по темному коридору жилого уровня.

Одну за другой они осмотрели все каюты сектора, но те оказались пусты.

– Тратим время, – не выдержал Павел.

– Что предлагаешь?

– Двигаться к главному посту управления!

Дитрих на миг задумался.

– Нет. Есть другой вариант. Поднимаемся в парк.

– Зачем?

– Необходимо оценить обстановку. Существует резервная система управления, параллельная основной сети. О ней никто не знает. Включить ее могу только я либо Энтони Хоук. Отследим через нее местоположение личных датчиков, определим, где в данный момент находятся люди, и тогда примем решение!

Павел не стал возражать. Информация действительно нужна как воздух!

Глава 4

«Танаис». Два часа пятнадцать минут по бортовому времени. Стартовая палуба внутреннего космодрома. Звено галакткапитана Хорватова.

Затвор электромагнитной катапульты закрылся.

В пусковом стволе царил мрак, лишь кольца габаритных огней периодически пробегали по выступам ускорителей.

– Внимание всем, пошел обратный отсчет!

Голос в коммуникаторе успокаивал. Галакткапитан Хорватов отлично знал, что именно необходимо молодым пилотам за мгновения до старта. Несколько фраз, произнесенных через обычную систему коммуникации, без использования имплантов, действовали безотказно.

Существует мнение, что мнемоники – люди замкнутые, скупые в общении, погруженные в себя, но это не так. Уникальные возможности восприятия действительно меняют психологию, но не затрагивают глубин человеческой сущности.

– Второй, готов.

– Третий, готов.

Диафрагма стартового ствола открылась. Илья ощутил мгновенную нарастающую перегрузку, а через доли секунд его окружил бездонный, необъятный космос.

Станция «Танаис» превратилась в стремительно удаляющуюся точку, разум уже переключился на иное быстродействие – управление кораблем класса «Стилетто» требовало полной отдачи сил.

Рассудок Ильи погрузился в киберпространство. Реальность, воспринимаемая зрением, слухом, осязанием, стала лишь крохотной частицей информационного поля. Вселенная трансформировалась, открывая новые грани: мрак космоса переполняли энергии, он ощущал каждую молекулу разреженного межзвездного газа, каждую частицу космической пыли, соударяющиеся с обшивкой.

Далекие галактики из тусклых точек превратились в узнаваемые энергоматрицы. Илья при желании мог проанализировать их, понять, куда и с какой скоростью движутся далекие космические объекты, но сейчас это было бы лишней, избыточной нагрузкой.

Разум мнемоника, кроме прочего, способен манипулировать уровнями восприятия.

Все лишнее, несущественное для выполнения текущей задачи машинально отсеивалось. Фоновые явления не должны отвлекать пилота.

Галакткапитан Хорватов передал координаты точки погружения в гиперсферу. План полета предусматривал серию коротких прыжков, отработку приемов внепространственного маневрирования с имитацией захода на цель по сигнатуре.

Космическое тело, постепенно приближающееся к «Танаису», не несло никакой угрозы, но для молодых пилотов все происходящее являлось полноценным боевым вылетом.

– Второй, приготовиться, через минуту атакуешь цели по сигнатурам! Третий, выход из гиперсферы с задержкой в тридцать секунд. Работаем!

«Стилетто» галакткапитана Хорватова исчез в гиперпространственном переходе.

Оба молодых пилота прекрасно представляли, что происходит сейчас в метрике «обычного космоса».

Командир звена расставляет цели. Фантомгенераторы, имитирующие различные объекты, в том числе скрытые, работающие под защитой маскирующих полей, он расположит поблизости от поверхности сцементированных льдом каменных глыб. Задача ведомых – обнаружить их, идентифицировать и при необходимости уничтожить.

Илья не сомневался, что Хорватов использует смешанные цели, превратив обычную комету в сложный объект со множеством энергетических матриц, часть из которых будет принадлежать «дружественным силам» либо имитировать гражданские структуры, такие, как шахты, заводыспутники, челночные корабли.

«Действовать надо в паре, – подумал он. – Тридцатисекундный разрыв между гиперпереходами, разрешенный командиром звена, необходимо использовать с максимальной эффективностью».

– Серж, я выхожу из «гипера» в стороне от кометы в режиме «тень», – предложил Илья. – Отсканирую цели, передам тебе координаты для атаки. Хорватов ждет от нас соревнования, индивидуальных действий. Удивим его!

– Понял, не вопрос, – мгновенно откликнулся Зотов. – Я приму данные в режиме «граница», выйду точечным проколом метрики вплотную к комете, отработаю оперативный боекомплект по обнаруженным тобой целям, затем, – он мысленно начертил траекторию, – ухожу из конуса атаки в газопылевой шлейф, отвлекая на себя ответный огонь. Ты в это время атакуешь, я перезаряжаюсь и вот тут, – он отметил предполагаемую точку маневрирования, – начинаю прикрывать тебя, встаю на позицию ведомого.

– Отлично, – согласился Илья. – Думаю, целей будет около сотни, не меньше. Часть окажется в «мертвой зоне», по другую сторону ядра кометы. Ты должен обнаружить их в процессе перезарядки.

– Сделаю, – лаконично ответил Зотов. – Использую наномашины. Контейнер отстрелю перед тем, как нырну в шлейф.

Таймер отсчитывал последние секунды форы, которую взял галакткапитан Хорватов.

* * *

Режим «граница»!

«Стилетто» галактлейтенанта Тернова уже покинул первый энергоуровень гиперсферы, но еще не материализовался в пространстве привычной для человека Вселенной. Манипулируя генераторами высокой и низкой частоты, Илья совершал один из сложнейших боевых маневров, удерживая корабль на границе метрик. Датчики «вероятного противника» в этой ситуации бессильны, «Стилетто» для них попросту не существует.

Капсула с наномашинами, стартовавшая через точечный пробой метрики пространств, мгновенно раскрылась, выпуская микродатчики. Несколько секунд потребовалось на формирование сети, прежде чем данные начали поступать непосредственно в рассудок галактлейтенанта Тернова.

В первое мгновение Илья испытал шок. Он воспринимал огромное количество материальных тел, среди которых гас энергетический след от произошедшего минуту назад взрыва.

Галакткапитан Хорватов явно чтото намудрил с уровнем сложности. Выход из гиперсферы среди плотного построения кораблей противника, конечно, не противоречил реальным боевым ситуациям, но даже на изрядном удалении от ядра кометы вероятность «совмещения» составляла девяносто четыре процента!

«Фактически – самоубийство», – подумал Илья, прокладывая курс.

Что означает затухающая сигнатура взрыва? Имитация гибели ведущего? Катастрофа при выходе из пробоя метрики?

Вероятно. Галакткапитан Хорватов усложнил ситуацию до предела. Илья фиксировал тысячи космических кораблей неизвестной конструкции. Их плотные построения окружали комету Мальцева, теряясь в газопылевом шлейфе.

При таких условиях боевая задача, поставленная командиром звена, автоматически теряла смысл. Атака неопознанных объектов исключена. Непонятна их принадлежность, неясно, дружественные они, враждебные либо нейтральные?

Может, в этом и заключен смысл проверки?

«Ближайшие объекты статичны, – он продолжал анализ полученных данных. – Неопознанные корабли дрейфуют в гравитационном поле кометы, перемещаясь в пространстве вместе с ней.

Богатая фантазия у командира звена, ничего не скажешь, – мысленно усмехнулся он, выходя из режима «граница». – Данные получены, дальше тянуть бессмысленно».

* * *

«Стилетто» галактлейтенанта Тернова появился в виде бледного оптического фантома и ушел заранее рассчитанным курсом, двигаясь в тесном зазоре между плотными построениями чужих кораблей.

Три секунды… Полная материализация. Илья попрежнему затруднялся определить истинное количество объектов, образующих симметричные построения вокруг ядра кометы.

«Откуда Хорватов набрал столько имитаторов цели?!»

Мгновенное сканирование по сфере лишь усложнило восприятие ситуации.

Мысли, выводы, действия – все протекало на пределе возможностей рассудка, на пике быстродействия сопряженных с разумом пилота кибернетических систем.

В газопылевом шлейфе кометы сканирующие комплексы обнаружили плотное скопление огромных искусственных тел. Они имели форму сфер диаметром в пять километров каждая. Обшивку исполинов густо усеивали иглообразные шипы, разнящиеся по длине.

Ни одной активной энергоматрицы. Похоже, что армада движется в режиме полной маскировки.

Сфера сканирования замкнулась. Десятки тысяч «засечек» на радарах.

Пять секунд.

Подсистемы боевого сканирования пронзили ближайшие объекты потоками проникающего излучения, выявляя конфигурацию бортового оборудования.

Илья еще ни разу не сталкивался с подобными конструкциями. Идентификация в очередной раз провалилась, но теперь он получил представление о внутренней структуре чужих кораблей.

Слабая энергетическая активность в бортовых сетях. Элементы человеческих технологий отсутствуют. В отсеках разреженная атмосфера, температура внутренней среды – два градуса по шкале Цельсия.

Слишком детальный уровень имитации. Здесь чтото не так!

«Стилетто» маневрировал в ограниченном пространстве между плотными построениями кораблей неизвестной космической расы.

Повторное сканирование. Мысленным приказом Илья изменил настройки оборудования, пытаясь выявить фантомгенераторы, сброшенные командиром звена, но добился лишь увеличения детализации неопознанных объектов.

Его окружали однотипные космические корабли, по размерам сопоставимые с современными фрегатами, внешне каждый из них напоминал трезубец с короткой рукояткой, внутри прослеживалось явное деление на отсеки, нет, скорее это похоже на соты…

Максимальная детализация!

Илья ощутил непроизвольную дрожь. Отсеки чужих кораблей содержали коконы двухметровой длины. Существа внутри защитных оболочек не проявляли признаков жизни. Попытка идентифицировать их оказалась неудачной, датчики фиксировали лишь размытые пятна.

Анабиоз?

Не факт… Может, они погибли?

Восемь секунд.

«Стилетто», двигаясь намеченным курсом, вырвался из плотных построений чуждой армады.

Боевой разворот.

Где же корабль командира звена?

Нет отклика. Ушел в гиперсферу, чтобы не нарушать «реализм»? Но откуда в таком случае взялись едва различимые, «тлеющие» энергоматрицы ощерившихся шипами сфер?! Если Хорватов после сброса целей совершил прыжок, то ему не хватило бы времени на размещение фантомгенераторов в газопылевом шлейфе!

Кожу внезапно стянуло крупными мурашками.

«Взрыв не имитация?! – промелькнула страшная догадка. – Его энергия подсветила реальныеобъекты?!»

Десять секунд…

Поиск обломков! Увеличение разрешающей способности сканеров! Подключение резервных модулей «Аметиста»! Внутри все похолодело, сжалось. Фрагменты «Стилетто» с бортовым маркером ведущего медленно рассеивались в пространстве! Машина галакткапитана Хорватова уничтожена, его спасательная капсула повреждена!

Восемнадцать секунд…

Илья принял мгновенное решение, изменил курс, активировал системы принудительной стыковки и одновременно вышел на связь.

Зотов уже в режиме «граница».

– Сергей, уходи! Командир сбит, его спасательная капсула повреждена! Доложи на «Танаис»! Передаю данные по обнаруженным объектам!

* * *

Обломки «Стилетто» галакткапитана Хорватова дрейфовали в опасной близости от ядра кометы, где построения «трезубцев» выглядели особенно плотными.

Илья пошел на отчаянный риск. Он постоянно маневрировал, уклоняясь от столкновений с чужими кораблями, двигаясь по лабиринту тесных зазоров, стремясь лишь к одной цели – подобрать поврежденную спасательную капсулу!

«Зотов доложит на «Танаис», – он мысленно отсекал проблемы, уже нашедшие решение, и действовал в узких рамках поставленной перед собой задачи, не пытаясь сейчас осмыслить множество вопросов, связанных с появлением чуждой армады.

В моменты наивысшего напряжения сил эмоции глохнут, отступают на второй план восприятия. Это качество считается непременным для боевых мнемоников, но далеко не каждый владеет им в полной мере.

Облако обломков стремительно приближалось, и он активировал курсовые дефлекторы «Стилетто», понимая, что теперь столкновений не избежать. Ближайшие к месту катастрофы построения чужих кораблей нарушил взрыв, десятки «трезубцев» медленно вращались, неумолимо сближаясь, но что самое скверное – датчики «Аметиста» зафиксировали внезапное появление множества разгорающихся сигнатур!

Неопознанные корабли выходили из энергосберегающего режима!

Гиперпространственный переход!

Илью словно током ударило. Одно неожиданное событие следовало за другим! Зотов принял сообщение, но допустил роковую ошибку, не проанализировал данные либо счел полученную информацию одним из факторов, призванных усложнить учебную задачу.

– Серега, немедленно уходи!

«Стилетто» галактлейтенанта Зотова закрутило в неуправляемом вращении.

Проклятие…

Илья уже практически достиг цели. Сферическое облако обломков, образовавшихся на месте крушения, полнилось энергиями – чужие корабли, пострадавшие при катастрофе, раньше других начали экстренную процедуру реактивации и уже приступили к маневрированию, пытаясь покинуть опасный участок космического пространства.

Илья воспользовался «коридором», который проложил один из «трезубцев», и через пару секунд глухой толчок возвестил о соприкосновении с командным модулем уничтоженного «Стилетто». Система принудительной стыковки отработала четко, без сбоев.

Все! Теперь можно уходить!

Илья филигранно отработал двигателями ориентации, изменил курс, уклонился от нескольких казавшихся неминуемыми столкновений и, вырвавшись в зазор между построениями чужих эскадр, задействовал маршевую тягу, разрывая дистанцию с пробуждающейся армадой. Он ни на секунду не выпускал чужие корабли из поля мысленного зрения. Процесс их «реактивации» протекал на удивление быстро. С момента начала катастрофических событий прошло всего три минуты, а исполинские сферы уже озарились отсветами от работы двигателей, покидая газопылевой шлейф.