Текст книги "Пьесы"
Автор книги: Андрей Вейцлер
Соавторы: Александр Мишарин
Жанр:
Драматургия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Т е т я В е р а. Отец твой к скамейке приклеился.
В л а д и м и р. Аккуратней быть надо.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. А я испугался… Володя, Володенька, неужели помочь нам нельзя?
В и к т о р. В чем дело?
Т е т я В е р а. Вот дом сносить хотят, вроде как у Бычковых.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Володенька…
В л а д и м и р. Завтра заседание исполкома… Вынесут решение… А я вас предупредил, чтобы удар не случился. (Уходит.)
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Ни за что… (Вслед.) Видал миндал…
Т е т я В е р а. Правильно, Коленька, правильно…
В и к т о р. А может, папа… Дом-то старый…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Тебе-то конечно, ты все рад отдать. А я эту землю, может, собственным потом полил.
Т е т я В е р а. А в саду как раз красная смородина растет. Любишь красную смородину? Любишь? Тогда и молчи.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Где Ирина? А ну-ка, Виктор, позови ее. Пусть тоже услышит, какой нам сюрприз подготовили.
Входят И р и н а и Д м и т р и й.
Слыхали? Я это называю моральным хулиганством…
И р и н а. А что случилось?
Т е т я В е р а. И кто? Брат твой и этот тип… Уралов.
Д м и т р и й. Как вы сказали? Уралов?
Т е т я В е р а. Дом сносить собираются… Сад.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Детская больница им понадобилась. Бабским делом занялись. А Уралов, между прочим, хирург местный.
И р и н а. Папа…
Т е т я В е р а. Я бы еще поняла, если бы дочь у него была или сын, или женщину он какую-нибудь любил. Была бы у него любовь…
И р и н а. Любовь?
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Понимаю, конечно, дети – это будущее. Значит, на наших спинах хотят в будущее въехать. Я потомственный трудящийся. Я своих детей без всяких больниц вырастил. Они что думают – взять меня не так легко. Конечно, я понимаю – нужно. Но чтобы справедливо было. Для меня, может быть, здесь каждый метр принцип. Я биться буду. Я атаковать буду.
Т е т я В е р а. Обжалуем, обжалуем…
В и к т о р. Ну, как хотите…
Т е т я В е р а. Над старыми людьми издеваться?
В и к т о р. Я на реку пойду.
Входит Ж е н я.
Ж е н я. Здрасте…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Слышал?
Ж е н я. Владимира встретил. Сообщил.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Только мы не позволим. Нам этот Уралов не указ.
Ж е н я. Грустно, конечно, все это. Только не связывайтесь вы с ним. Несовременные вы люди. Еще в фельетон попадете.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Ирина, ты посмотри на него… Не соображает…
Ж е н я. Я же говорю – необитаемый остров… Кому все это надо?
Т е т я В е р а. Тебе, тебе в первую очередь. Жених называется.
Ж е н я. Скучно. Вот люди спутник запустили – все равно скучно. Вот в пионерлагере – и там скучно.
Д м и т р и й. Действительно, скучно.
Ж е н я. А вы что же, Дмитрий Алексеевич, своего друга не защищаете?
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Какого друга?
Д м и т р и й. Да, я Уралова с детства знаю…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Ах, да, да… я совсем забыл… Да что вы думаете, я же понимаю, – что я маленький… Кто против больниц. Просто хочется, чтобы справедливость была, Дмитрий Алексеич.
Т е т я В е р а. Может, он не знает. Вы бы, Дмитрий Алексеич, объяснили ему, походатайствовали, что ли…
Ж е н я. Из вас, Вера Николаевна, крупный дипломат бы вышел…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Он водку-то пьет… А то пусть к нам зайдет… детство вспомните…
Т е т я В е р а. А ведь и патефон завести можно.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Так что поговорите, Дмитрий Алексеич, вы же сами понимаете.
Д м и т р и й. Нет, Николай Николаевич, я с Ураловым говорить не буду.
Ирина неожиданно убегает.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Ирина, ты куда?
Ж е н я. Видали, Дмитрий Алексеич?..
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Куда она побежала?
В и к т о р. На пристань, наверно.
Д м и т р и й. Я догоню ее.
Дмитрий хочет уйти. Тетя Вера его останавливает.
Т е т я В е р а. Я вас просто как женщина умоляю… поговорите с Ураловым…
Д м и т р и й (поспешно). Ну, хорошо, хорошо… Если успею встретиться с Ураловым, поговорю. Я ведь уезжаю завтра. Пора. (Уходит.)
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч (долго смотрит ему вслед). Сопля интеллигентская…
Женя уходит.
Т е т я В е р а (подходит к краю площадки, кричит). Ирина!..
На одну из площадок поднимается И р и н а. Входит Д м и т р и й.
Д м и т р и й. Ирина, я вас везде ищу…
И р и н а. А зачем?
Д м и т р и й. Ведь завтра я уезжаю…
И р и н а. Счастливого пути… Сколько сейчас времени?
Д м и т р и й. Наверно, часов десять.
И р и н а. Вы слышите?
Д м и т р и й. Что?
И р и н а. Как засыпает река… Правда, эта песчаная коса похожа на необитаемый остров.
Д м и т р и й. Вы пойдете домой?
И р и н а. Немного погодя.
Д м и т р и й. А я что-то совсем не помню этой косы.
И р и н а. Ее раньше не было.
Д м и т р и й. Сегодня ночью должна быть гроза.
И р и н а. Наконец-то грибы пойдут. Вы любите грибы собирать?
Д м и т р и й. Да нет. Я просто люблю ходить по лесу.
И р и н а. Тетя Вера очень хорошо опят маринует.
Д м и т р и й. А вы умеете мариновать?
И р и н а. Пока плохо, но я научусь.
Д м и т р и й. Кстати, Женя вас тоже ищет.
И р и н а. Не жалеете, что к нам приезжали?
Д м и т р и й. Не жалею.
Далекий голос: «Паром… паром…»
Сколько лет он так кричит, этот человек, зовущий паром?
И р и н а. Откуда он идет? Из Заокска или из какой-нибудь деревни?
Д м и т р и й. Кто ждет его на этом берегу? Зачем он так стремится на этот берег? Интересно, человек шел и шел… И вдруг перед ним река. И здесь человек уже не может быть один. Он зовет на помощь.
Крик: «Паром…»
И р и н а. А что, если не будет ни лодки, ни парома? Значит, человек так и останется на том берегу?
Д м и т р и й. Есть еще один выход – переплыть реку.
И р и н а. И грустно… и хорошо… Когда я сижу у вечерней реки, мне всегда бывает как-то печально и хорошо…
Д м и т р и й. Какая спокойная ваша река! Особенно после моря.
И р и н а. На море волны. А здесь волны бывают только, когда пароход пройдет.
Д м и т р и й. Что это, на том берегу костер зажгли?
И р и н а. Костер. Наверно, рыбаки…
Д м и т р и й. Нет, по-моему, туристы.
Слышится песня:
«Я не знаю, где встретиться
нам придется с тобой.
Глобус крутится, вертится,
словно шар голубой…»
Кажется, моя песня… Ведь ее на Севере поют…
И р и н а. Бывает, иногда поют и здесь. А вон еще костер зажгли. Далеко, а как хорошо слышно.
Песня:
«Потому что мы народ бродячий
потому что нам нельзя иначе,
потому что нам нельзя без песни,
чтобы в сердце не закралась плесень…»
А кончится все это печально.
Д м и т р и й. Боитесь?
И р и н а. А может, это и будет счастьем?
Д м и т р и й. Ирина, завтра мы уедем. Ты и я…
И р и н а. Вы зовете меня? Зачем? Почему?
Д м и т р и й. Потому что я люблю тебя.
И р и н а. А как же?..
Д м и т р и й. Ничего не надо. Главное – любовь. Все остальное будет. Я зову тебя… У меня ничего нет. И есть все. Будет очень трудно и очень здорово. Будут метели по неделям. Будет мороз в сорок градусов. И будет наше счастье. Я зову тебя. Будь мужественной. Решай. Я даю тебе пять минут… Думай.
Ирина бежит по косе. Остановилась у самой воды. Вот ее мысли в эти главные пять минут ее жизни.
И р и н а. Вот они – несколько минут. Минуты, с которых может начаться моя жизнь. Или… Он прав, гроза действительно начинается. Какой сильный ветер. Мне кажется, что я чувствую, как дышит наша земля. Я слышу все звуки мира…
Гром. На сцене высвечивается еще одна площадка. На ней Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч, т е т я В е р а, Ж е н я и В и к т о р играют в лото.
Т е т я В е р а. Двадцать одно!..
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Значит, очко…
Т е т я В е р а. Одиннадцать…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Значит, барабанные палочки…
В и к т о р. Вы погоду сегодня слушали?
Ж е н я. Обычная вещь – гроза. Квартира у меня.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Новая квартира… Везет тебе, Евгений…
Т е т я В е р а. Двадцать три…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. А Тюрин-то, говорят, восемнадцать кубометров дров сам переколол и перепилил.
Т е т я В е р а. Двадцать пять… Вот тебе и шестьдесят один год.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. И хоть бы пилу настоящую купил. Правда, укладывали-то другие…
Т е т я В е р а. А все себя… тридцать два… больным считал… Сорок восемь…
Гром.
На другой площадке.
И р и н а. Идет двадцатый век. На мир опустилась ночь. Проходят минуты, падают секунды. Сверкает прожектор, вонзаясь во тьму, и рушатся вековые карельские ели. Люблю я его или нет? На Атлантическом океане шторм, и шестеро человек на плоту познают всю силу человеческой воли и стремления. А что такое любовь? На другом конце земли умирает старый ученый, и в последнюю минуту он вспоминает всю свою жизнь и понимает, что сделал далеко не все, что мог и должен был сделать… Вот стоит Дмитрий. Он курит и ждет… Ждет…
Гром.
Какой оглушительный гром. Какая ослепительная молния! Что, что мне ему сказать?
На другой площадке.
Т е т я В е р а. Тридцать три, двадцать девять, сорок три, семьдесят один, пятьдесят четыре…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Не спеши. Дай в номерах разобраться…
Ж е н я. А видали, как Сапронкин-то отстроился?
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Дом под шифером. И свату тоже дом, и тоже под шифером.
Т е т я В е р а. Теперь с террасками больше строят… Двадцать четыре…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Все одно… На слом пойдет. Раньше или позже… Все равно на слом…
В и к т о р. Женя, а у тебя опять квартира…
Ж е н я. А я скоро уезжаю.
Т е т я В е р а. Куда ехать-то… тридцать семь…
Ж е н я. Где повеселее. На целину хотя бы…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Скучно-то везде…
Т е т я В е р а. Что верно… Девять… то верно… Семьдесят семь…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Это, значит, дамские ножки…
Т е т я В е р а. Шестьдесят, сорок пять, пять, сорок…
На другой площадке.
И р и н а. А в это время в каком-нибудь Тихвинске или Рыбинске двое слушают по радио оперу Чайковского «Евгений Онегин» и понимают, что они любят друг друга… Любят!
Высвечивается другая площадка. Идет одновременно действие на двух площадках.
Т е т я В е р а. А Сапронкин-то еще в сельпо подрабатывает.
И р и н а. Какой яростный дождь. А костры не гаснут. Тридцать семь…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. И еще мешочки домой таскает. Это у них свободно…
Ж е н я. Обычная вещь – кооперация…
Т е т я В е р а. Тридцать восемь, сорок девять, семь и тринадцать…
Ирина подходит к Дмитрию и обнимает его. Свет на другой площадке гаснет.
Д м и т р и й. Как внезапно кончилась гроза…
И р и н а. А была гроза? Может быть, и не было… Ты действительно любишь меня? Это правда?
Д м и т р и й. Любимая моя, дорогая… Маленькая моя… Я люблю тебя. Очень люблю. Необыкновенно.
И р и н а. А когда ты понял, что любишь меня?
Д м и т р и й (после паузы). Наверно, это было всегда. Двенадцать лет назад я встретил на пристани у этой реки девчонку с огромными глазами. И где бы я ни был потом, я всегда мечтал снова увидеть эти глаза. Снова встретить ее. И, наверно, поэтому я приехал опять в этот город. Ведь эта девушка – ты.
И р и н а. Нет. Двенадцать лет назад я была совсем маленькой. Ты бы просто не обратил на меня внимания. Нет, это была не я, но все равно я всегда ждала тебя, всегда. Обними меня крепче. Я хочу быть с тобой.
Д м и т р и й. Мы никогда, никогда не расстанемся… Мы всегда будем вместе… Твои губы пахнут ветром, рекой…
И р и н а. Я чувствую, как бьется твое сердце…
Д м и т р и й. Почему у тебя такие безбрежные глаза? Откуда? Откуда они у тебя?
И р и н а. Ты не знаешь, как я люблю тебя! И я сама, наверно, тоже не знаю этого до конца.
Д м и т р и й. Что может быть прекраснее! Я с тобой. Я целую тебя… А вокруг ночь… Тебе сейчас кажется, что мы остались только вдвоем на всем земном шаре… Я хочу запомнить твои глаза… твое лицо… Твое тело… губы…
И р и н а. Но мы всегда будем вместе…
Д м и т р и й. Я хочу запомнить эту ночь. Эту тишину. Эту звездную россыпь в твоих глазах. Это никогда не кончится. Пройдут века… Но когда будет наступать такая ночь со своими огромными звездами, я знаю – далекий потомок наших внуков вдруг почувствует это щемящее чувство любви, печали, нежности…
И р и н а. А ведь есть край света. И мы дойдем до него.
Д м и т р и й. Может, мы уже дошли.
И р и н а. Что же дальше?
Д м и т р и й. Дальше Новый Свет…
И р и н а. Новый край?
Д м и т р и й. Откуда ты пришла? Может быть, ты родилась не здесь, а на какой-нибудь другой планете?
И р и н а. Мы родились в одном городе… В этом городе прошло твое детство, и мое детство шло за тобой, чтобы успели встретиться наши юности.
Д м и т р и й. А если бы я не приехал в этот город?
И р и н а. Да… Если бы ты не приехал?..
Д м и т р и й. Тебе холодно.
И р и н а. Нет, мне на секунду стало страшно.
Д м и т р и й. Все равно… Все равно я бы встретил тебя. Я нашел бы тебя.
И р и н а (тихо). Я не могу без тебя.
Д м и т р и й. И я не могу без тебя… Как быстро проходит ночь.
И р и н а. Как быстро проходит жизнь.
Д м и т р и й. Начинается рассвет.
И р и н а. Ты слышишь, утренний пароход гудит.
Д м и т р и й. Ты чувствуешь запах потухшего костра.
И р и н а. Ты видишь, как сверкает роса.
Д м и т р и й. Поет горн в пионерском лагере…
И р и н а. Люди пришли на наш необитаемый остров.
Д м и т р и й. Их надо встретить… Пойдем… Дай мне руку.
И р и н а. До свиданья…
Д м и т р и й. С чем ты прощаешься?
И р и н а. С дождем… С ночью… С песней… Только все это будет снова, Дмитрий, будет…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
На сцену поднимается А л е к с е й У р а л о в.
А л е к с е й. Граждане-товарищи, дорогие мои современники… Я понимаю – духовой оркестр пока не играет. Джаз-оркестра тоже пока нет. Так сыграем себе марш на губах или, в крайнем случае, на расческах…
Итак, вот этот город, которого еще нет… Но он замечателен тем, что обязательно будет. Что вас беспокоит? Небольшие размеры реки, а главное – пристани. Но все мы немного фантазеры, и нам не стоит большого труда представить другую картину. Тем более, что все это скоро будет…
Представьте себе сверкающие на солнце причалы, белоснежные лайнеры и чайки… как над морем. А что вы удивляетесь?
И это только начало города. Вы поднимаетесь по проспекту Героев космоса. Минуете площадь Циолковского… идете по бесконечным улицам мимо огромных домов из белого местного камня и из цветного стекла.
Красное… Голубое… Огненное…
Итак, все это скоро будет, а пока нужно идти разгружать ящики. Вы слышите – машины уже подходят…
Минуточку… По-моему, сюда идет мой дружище, которого я не видел десять лет… И вдруг он здесь. Но я совсем забыл, что в этом городе все возможно.
Входит Д м и т р и й.
А л е к с е й. Дима, это ты или не ты?
Д м и т р и й. Алешка! Где ты пропадал?
А л е к с е й. Это тебя надо спросить – где ты пропадал?
Д м и т р и й. А я тебя всюду ищу.
А л е к с е й. Наконец ты вернулся! Здорово, ассенизатор и водовоз!
Д м и т р и й. Здорово, Склифосовский.
А л е к с е й. Уже прослышал. Все никак не привыкнут.
Д м и т р и й. Главный врач. Это ты дал!
А л е к с е й. Ты даже не знаешь, как я рад, что ты приехал!
Д м и т р и й. А что ты такой веселый?
А л е к с е й. Повышенное настроение.
Д м и т р и й. Что, пьешь?
А л е к с е й (засмеялся). Пил.
Д м и т р и й. А сейчас?
А л е к с е й. Бросил.
Д м и т р и й. Почему?
А л е к с е й. Влюбился.
Д м и т р и й. Ну и как?
А л е к с е й. Как видишь.
Д м и т р и й. Я знаю. Эту девушку зовут Ирина…
А л е к с е й. Ирина… (Удивился.)
Д м и т р и й. Она сегодня уедет из этого города.
А л е к с е й. Как – уедет?
Д м и т р и й. Она уедет со мной.
А л е к с е й. А куда вы собрались? Ведь ты же вернулся.
Д м и т р и й. Как – куда… Обратно на Север.
А л е к с е й. На какой Север? Ничего не понимаю…
Д м и т р и й. А я уже года три работаю на Севере синоптиком.
А л е к с е й. А институт? Ты же учился в Москве, в Институте коммунального хозяйства.
Д м и т р и й. Это же смешно в наше время – кончать Институт коммунального хозяйства. Ты что, сам не понимаешь?
А л е к с е й. Нет, я не понимаю.
Д м и т р и й. А я вот понял. Бросил институт… Курсы там кончил. Три года уже работал на Севере. Думаю снова податься туда.
А л е к с е й. Вот как… А я не в девушку – я в город влюбился, который будет вот на этом самом месте. Понял? А я-то думал, что ты к нам, в наш новый город…
Д м и т р и й. Понимаю, почему тебя чокнутым зовут. А что за город?
А л е к с е й. В общем, этот же город, но совсем другой.
Д м и т р и й. А как же?
А л е к с е й. Ты был на стройке здесь, в двух километрах?
Д м и т р и й. Слышал, но не был. А что это за стройка?
А л е к с е й. Не знаешь? А что же ты тут делал? Чем же тогда ты тут занимался?
Д м и т р и й. Я…
А л е к с е й. Что «я»? Ты знаешь, что здесь нашли месторождение таких редких металлов, аж дух захватывает… Комбинат строят. Ты представляешь, какой здесь должен быть новый город…
Д м и т р и й. Но если ты настроился на лирический лад, то, кстати, здесь по твоему приказу дом один сносят… Сад.
А л е к с е й. Это какой дом?
Д м и т р и й. Афониных…
А л е к с е й. Ах, Афониных… Ясно… Но ведь это не только по моему приказу…
Д м и т р и й. С Владимиром они договорятся по-семейному.
А л е к с е й. Думаешь, договорятся?
Д м и т р и й. И потом, какая тебе разница, где строить твой детский сад?
А л е к с е й. Во-первых, не сад, а больницу… И вообще постарайся понять – мы здесь строим новый город. И делать мы будем так, как удобно нам, а не разным… торговцам зеленью…
Д м и т р и й. Значит, больше не будет города, в котором прошло наше с тобой детство…
А л е к с е й. Так что же, теперь ради воспоминаний о детстве все оставлять по-старому?.. Детство было у всех. Ты извини меня, спешу… Новое оборудование для больницы привез. Так что у меня сегодня праздник. Добился. Вырвал. Правда, не успели мы как следует поговорить. Может быть, все-таки останешься?
Д м и т р и й. Не могу и не хочу.
А л е к с е й. Это кто там стоит на берегу? Ирина?
Д м и т р и й. Да…
А л е к с е й. Она ждет тебя?
Дмитрий кивает головой.
Ну что ж… (Пауза.) Тогда счастливого пути. Кстати, ты с какого курса ушел?
Д м и т р и й. С четвертого…
А л е к с е й. Жалко. Не надо было уходить.
Д м и т р и й. Знаешь, Алешка, дай мне уже самому разбираться со своей жизнью.
А л е к с е й. Ну что же, давай разбирайся… Счастливого пути…
Д м и т р и й. Желаю успеха, Алешка…
А л е к с е й. Будь уверен. До свидания…
Дмитрий ушел.
Вы знаете, почему Коломна, Калуга и Кашира имеют такие названия? Мне вчера рассказал об этом один старый рыбак. Города эти стоят на Оке. Ока извилиста, ломанна, и там город называется Коломна. Ока широкая – Кашира. Ока луговая – Калуга… Вы были на Оке? Вы видели ее берега? Самое красивое, что я видел в жизни, – это Ока с ее песчаными берегами. Наверно, поэтому я не могу уйти от этих берегов. Я пробовал уезжать отсюда, но меня снова тянуло обратно… И вот теперь на этих старых берегах строится город. Кстати, у меня когда-то родилась мысль подарить этот город девушке, которую я люблю. Я хотел, чтобы ветры этого города разрушили высокий забор вокруг ее дома. А вместо рынка зашумел стадион. Конечно, стадион будет, только теперь эта девушка уезжает отсюда. Наверно, она больше не вернется сюда. И никогда не увидит нашего города. Вот какие веселые дела, граждане-товарищи… Дорогие мои современники… (Уходит.)
На одну из площадок поднимается т е т я В е р а.
Т е т я В е р а. Вчера у Маруси были пироги с картошкой и с капустой… С картошкой пироги я не очень люблю…
Входит Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Нет еще?
Т е т я В е р а. Нет.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Виктор встал?
Т е т я В е р а. Что?.. А?.. В саду по хозяйству.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Владимир ушел?
Т е т я В е р а. Ушел.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. В исполком?
Т е т я В е р а. В исполком…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Что же это такое происходит?.. Ай-ай-ай…
Т е т я В е р а. Подожди ты, Коля, не расстраивайся… Может быть, все еще обернется со своей положительной стороны.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Ничего себе – положительная сторона… И девчонки целую ночь дома нет.
Т е т я В е р а. А может быть, Женя все-таки нашел ее. Может, с ним она.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Если бы Женя… Ты была на рынке? Почем помидоры?
Т е т я В е р а. Ты представить себе не можешь – рубль кило.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Вот тебе и на. Так я и знал. Ведь хотел поехать в Серпухов, а теперь застрял…
Т е т я В е р а. Да, да… Вчера у Маруси еще были пироги с картошкой и с капустой…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Да брось ты – пироги, пироги… Вот тебе и пироги… Виктор!
Входит В и к т о р.
Ты куда собрался?
В и к т о р. На реку. Окунуться.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Не ходи никуда. Сейчас завтракать будем.
В и к т о р. Ладно.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Что ни говори, а на бедного Макара все шишки валятся… Виктор, когда ты в парикмахерскую сходишь? Как дикий человек обросший шатаешься…
Т е т я В е р а. Я, конечно, не знаю, но, по моему мнению, Женя человек видный, знатный.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Да что и говорить. И в хозяйстве нужный…
Т е т я В е р а. Хотя на Севере оклады слышал какие.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Разве в деньгах счастье? Чем мне Женя дорог? У него жизнепонимание человеческое.
Т е т я В е р а. И с юмором.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Эх, Иринка, Иринка… а мать всегда была тихая…
Т е т я В е р а. Ты меня, конечно, прости, Коля… Грех это, конечно, про покойницу плохо говорить, но…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Вот ты и не говори…
В и к т о р. А вон Женя идет…
Входит Ж е н я.
Ж е н я. Доброе утро.
В и к т о р. Физкультпривет!
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Заходи, заходи…
Ж е н я. Какая гроза ночью была. А? У соседей стекло вышибло.
Т е т я В е р а. Это у Вальки Тюрина?
Ж е н я. Да нет, у старухи Любимовой.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Да, давно такой грозы не было.
Т е т я В е р а. Теперь грибы пойдут.
В и к т о р. Вот все вместе по грибы и пойдем.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Я места грибные знаю.
Т е т я В е р а. Что ты знаешь! Вот я действительно знаю… В этом году побольше надо намариновать. Припасти грибков-то к свадебке…
Пауза. Слышна музыка марш.
В и к т о р. Пароход идет.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. «Антон Рубинштейн» сверху идет… Это уж точно.
Ж е н я. А что, Ирина еще спит?
Т е т я В е р а. Спит… спит.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Скоро встанет.
В и к т о р. А разве?..
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. А что еще нового?
Ж е н я. Я вчера Ирину так и не нашел. Она, наверно, поздно пришла.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Поздно… Не очень.
Ж е н я. А Дмитрий Алексеич где?
Т е т я В е р а. Он ведь сегодня уезжает.
Ж е н я. Обычная вещь – тоска по работе. Если я не увижу его – привет передайте.
Т е т я В е р а. Вроде и завтракать пора.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Да, пожалуй… Через полчасика. Пойдем, Женя… до рынка пройдемся. Аппетит нагуляем.
Ж е н я. С удовольствием. Это перед едой полезно.
Идут. Навстречу поднимаются И р и н а и Д м и т р и й.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч (после паузы). Ага… Наконец-то. Как раз к завтраку.
Т е т я В е р а. Помидорчики свеженькие, с грядочки… Молочко…
В и к т о р. Вы купались, Дмитрий Алексеич? Хорошая вода?
Д м и т р и й. Хорошая.
Ж е н я. А я вчера из лагеря приехал.
И р и н а. А я тебя уже видела.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Завтракать так завтракать – прошу к столу.
И р и н а. Папа, я уезжаю.
Ж е н я. Куда?
И р и н а (усмехнулась). На край света.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. С кем?
Д м и т р и й. Со мной.
Пауза.
Т е т я В е р а. Батюшки, батюшки мои, а у меня ведь молоко убежало…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Пойди огонь погаси…
Тетя Вера не двигается с места.
Ж е н я. Так я и знал.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Что ты знал? Дурак! Вон какую мускулатуру вынянчил. Я бы на твоем месте подошел и в харю двинул.
В и к т о р. Что ты кричишь, папа?
Ж е н я. Мы же культурные люди.
Д м и т р и й. Что же… будем собираться, Ирина… Скоро ехать.
И р и н а. Пойдем.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Подожди. Ты куда собираешься ехать? Соображаешь?
И р и н а. Соображаю.
Т е т я В е р а. А с кем ехать? Я не понимаю…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Вот что, Дмитрий Алексеич, приехали вы сюда на два дня и уезжайте, а нашу жизнь вы, пожалуйста, не трогайте…
Т е т я В е р а. А молоко-то…
Д м и т р и й. Я уезжаю, и Ирина уезжает вместе со мной.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Так… понятно… Так вот вам мой родительский ответ. Собирайте свои вещи, и чтобы через десять минут ноги вашей здесь не было.
И р и н а. Папа…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. А с ней мы сами, без вас разберемся…
И р и н а. Папа… я…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Что – папа? Два дня человека знаешь и ради него можешь отца бросить, брата, семью, жениха… такого парня… Он же любит тебя. Ты что молчишь, Женя?
Ж е н я. Ирина, я обязуюсь… Пусть и Николай Николаевич и родные – все слушают. Я тебя на руках всю свою жизнь, Ирина, я же… пойми меня…
И р и н а. Зачем, Женя, зачем так?.. Не надо, Женя…
Т е т я В е р а. Подумай, Ирина, ведь счастье свое теряешь.
И р и н а. Счастье? Какое счастье?
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Ох, дочка, уж кто-кто как не мы тебе добра желаем.
И р и н а. Папа, папа, я не могу здесь больше, ты пойми.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Не спеши, Иринка… Разве можно торопиться в таком деле?
Т е т я В е р а. Ты подумай, на какую жизнь ты себя обрекаешь?
Д м и т р и й. А вы считаете все это настоящей жизнью?
Ж е н я. А что же – мы все трудимся. И чем наша жизнь хуже?
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Что ты с ним разговариваешь? Что он понимает в настоящей жизни?
Д м и т р и й. Как сказал один поэт; «Встретимся через тысячу лет, поговорим…»
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Философия! Это легко прятаться за будущее, когда знаешь, что его никто не увидит. Ты со мной сейчас поговори, а не через тысячу лет.
Д м и т р и й. А что мне с вами говорить, Николай Николаевич? Все равно вы меня не поймете, и никогда мы с вами не договоримся.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Все это точно. Я сорок лет честно трудился – не за деньгами гнался. И в двадцать пять лет за длинным рублем к черту на кулички не ездил.
Т е т я В е р а. Вот именно – рвачи растут.
Д м и т р и й. Я же сказал, что мы никогда не поймем друг друга. Вот видите, Николай Николаевич, то ли потому, что вы сорок лет кассиром работали, то ли потому, что сейчас на базаре торгуете, вы все рублями меряете. Ведь вы привыкли только брать и ничего не давать другим.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч (махнул рукой). А… Ты говоришь, что берем мы… Верно. Берем. А потому что заслужили. Потому что все я уже отдал. А теперь я просто хочу счастья – обыкновенного, без громких слов… Я хочу, чтобы дочь была счастлива… Чтоб никто ни в чем не нуждался. Я столько горя перенес, что имею право быть спокойным.
Ж е н я. Да что говорить – громкие слова. Как жили, так и будем жить. Смешно слушать. Вы там живете, мы здесь. Какая разница? На самом деле все очень просто. Вы двести рублей в месяц получаете, а я – семьдесят шесть. Обыкновенная вещь – достаток. Думаешь, не понимаю я тебя, Иринка?
И р и н а. Идиот ты, Женька.
Ж е н я. Обзывай, обзывай… Какое это теперь имеет значение?
Т е т я В е р а. А молоко-то у меня…
Пауза.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Что же вы молчите, Дмитрий Алексеич? А ведь где-то и Женя прав.
Д м и т р и й. Любая трусость находит себе оправдание.
Ж е н я. Трусость? Я ведь действительно двинуть могу.
Д м и т р и й. Комедия дель арте.
Т е т я В е р а. Что?
Ж е н я. Что? (Двинулся на Дмитрия.)
И р и н а. Женька…
Ж е н я. Благодари дам… А, ладно, что это изменит?
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Все ясно. Уходите, Дмитрий Алексеич, подобру-поздорову.
Д м и т р и й. Действительно, пора. Пойдем, Ирина.
Т е т я В е р а. Никуда она не пойдет! А вы свое слышали. Давайте освобождайте… А мы завтракать будем… Пойдем, племянница.
И р и н а. До свидания, папа.
Ж е н я. Обыкновенная вещь – финиш…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Что? Финиш? Никуда не поедешь.
Т е т я В е р а. Тихо, тихо… Тебе же вредно.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Ничего мне не вредно! Слушай, ты… Тебя же просят по-человечески. Уйди. Можешь ты это понять? Ведь я за таких, как ты, за тебя на фронте дрался. Я же жизни своей не жалел, а ты сейчас убить меня хочешь. Я же прошу тебя…
Д м и т р и й. Николай Николаевич, а вы меня поймите. Тоже по-человечески.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Одна дочь у меня, одна…
Д м и т р и й. Я знаю, вы ее любите. Но сейчас, здесь, вы сами ее губите… Я спасти ее хочу.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Какая же здесь опасность?
В и к т о р. Опасность! А вы что, струсили и бежите от этой опасности?
Д м и т р и й. Простите, Николай Николаевич, но вы и есть эта главная опасность.
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Врешь! Ведь правда же, врет он, Иринка… Что же ты молчишь? Уезжаешь, да? Уезжай. Мать умерла, ты уезжаешь, сын уйдет… Один я.
И р и н а. Папа, замолчи, не надо…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Вырастил я тебя, все тебе отдал. А теперь не нужен… Бросай… Может быть, мне и жить-то осталось всего…
И р и н а. Папа, я люблю Дмитрия…
Н и к о л а й Н и к о л а е в и ч. Ладно, уезжай… Делай что хочешь. Только уж не возвращайся. Ни за что! Никогда! Прощай! (Встал и твердым шагом ушел.)
Т е т я В е р а (бросилась за ним. Пауза). Коля! Что, что с тобой?! (Вбегает.) Убила. Отца убила… сердце у него.
Женя и Виктор бросаются в дом. Тетя Вера за ними. Ирина тоже бросается в дом.
Д м и т р и й. Ирина…
И р и н а. Уходи!
Д м и т р и й. Я буду ждать тебя на пристани.
Из дома выбегает Ж е н я и В и к т о р.
И р и н а. Ты куда?
Ж е н я. За врачом. (Убежал.)
В и к т о р. Я в больницу, а он домой к нему… (Убегает.)
И р и н а. К кому? К какому врачу?..
В и к т о р (кричит). К Уралову.
Д м и т р и й. Ирина…
И р и н а. Уходи… (Убегает в дом.)
Дмитрий ходит один по саду. Подходит к дому. Выбегает И р и н а. Неожиданно она прячет лицо на груди Дмитрия.
Д м и т р и й. Ты что? Что с тобой? Ирина… Ирина…
И р и н а. Ты понимаешь, я ничего не могу сделать. Может быть, мы это не проходили… или я уже забыла!
Д м и т р и й. Что, что ты забыла?
И р и н а. Человек умирает, а я ничего не могу сделать.
Д м и т р и й. Ирина…
И р и н а. Дмитрий, ты скажи мне, скажи… Что мне делать?
