Текст книги "Эротический этюд № 42"

Автор книги: Андрей Корф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Андрей Корф
Эротический этюд № 42

Он решительно открыл дверь и шагнул в коридор, как в сени с мороза, прищемив дверью табачный дым и гул толпы, сунувшиеся следом.

В коридоре было тихо, только сердце забивало сваи в оба виска сразу. И было от чего. Он слишком долго решался на этот шаг. За это время остались позади все шутихи и серпантины, с которых начиналось его тайное чувство к Богине. Молчаливая страсть сильного и замкнутого одиночки быстро превратила фестиваль чувств в угрюмую мессу. Много дней он ходил на Ее выступления – и в большие дешевые залы, и в маленькие дорогие. Он всегда оставался в тени, в то время как Она блистала, высеченная из полумрака эстрадным прожектором. Ее слава и его страсть росли вместе, похожие друг на друга как принц и нищий. И так же не встречались, подрастая порознь, каждый – в своих декорациях.

Вчера Он почувствовал, что сходит с ума. Роль кустаря-маньяка с растопыренными зрачками Ему не улыбалась, поэтому, собрав силы в кулак, он решился на разговор, пусть даже первый и последний. Ему было не занимать решимости, и задуманное вчера стало сюжетом сегодняшнего дня.

Единственной слабостью, разрешенной себе напоследок, был еще один бокал коньяка и пять минут, которые Он грел бокал в руке. Последняя нота, оброненная Ей при уходе со сцены, все еще падала на пол тончайшим батистовым платком, когда Он встал и пошел навстречу ясности…

В коридоре было пусто. Двери стояли навытяжку, застегнутые, как солдаты перед смотром. Он начал стучаться во все подряд, но ни одна не отозвалась ни Ее голосом, ни чьим-либо еще. Начиная злиться на нереальность происходящего и проклиная свое пятиминутное опоздание, Он принялся открывать двери одну за другой. Все они оказались костюмерными. Манекены в маскарадных костюмах стояли, как пугала на грядках воображения, отгоняющие ворон реальности.

В одной из комнат пол вдруг покачнулся, и лампы по периметру зеркала брызнули в глаза осколками света. Это была Ее комната. Потому что на кушетке, раскинувшись и непристойно задрав подол, лежало Ее платье. Он узнал бы его из тысячи других. Негатив свадебного наряда, черное кружевное чудовище, сшитое из тоски и теней, оно и на сцене умело жить само по себе. Сейчас же, оставленное хозяйкой, оно казалось живым и страшным, как никогда.

А хозяйки платья не было. Возможно, Она уже уехала. А может, Ее и не было вовсе, а только это платье, черной дырой всосавшее из воздуха сотни лучших голосов, чтобы вылепить из них один, в мимолетном человеческом образе. В том воспаленном состоянии рассудка, в котором Он находился сейчас, легко было представить себе, как после концерта человеческий фантом испаряется в воздух, а платье остается лежать, как поникший вафельный рожок в луже истаявшего «крем-брюле».

Он подошел к платью и коснулся его. Шелк шевельнулся под рукой. Тогда Он встал на колени и зарылся в платье лицом. Оно пахло духами и еще чем-то, горьким и сладким одновременно. Он заплакал, как маленький мальчик, дорвавшийся до подушки, которой одной только можно поведать все обиды. Платье впитывало его слезы и оставалось сухим… Он рычал и плакал, не в силах совладать с нахлынувшей памятью. Все его прошлые любови вместе с этой, последней, навалились толпой безликих убийц. И только в платье было спасение…

– Что вы здесь делаете?!!

Женский голос ударил его, как током. Она!..

Увы…

Наваждение рассеялось мгновенно. Голос был чужой, незнакомый, и хозяйка его, стоящая в дверном проеме с перепуганным видом, тоже оказалась чужой и незнакомой. Это была вислозад

...

конец ознакомительного фрагмента