Текст книги "Летун. Книга первая - "Летун" (СИ)"

Автор книги: Андрей Изюмов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Проснулась девушка ближе к пяти вечера. День для нее, а, точнее, уже вечер, начался с выкуривания тонкой сигареты на балконе двадцатого этажа. Аня закуталась в халат и согревалась горячим кофе и дымом. Не курила она никогда, но теперь все как-то завертелось само собой без каких-либо логических объяснений.

После сигареты и кофе был скудный обед из полуфабрикатов – ей со-вершенно не хотелось готовить. В дальнейших планах на вечер стояла лишь еще парочка сигарет, от которых ее уже начинало тошнить.

Не было никакого желания что-либо делать вообще. Отвращение ко всему окружающему миру лишь возрастало с каждым новым часом пребывания в одиночестве в своей комнате.

Ни родители, ни друзья совершенно не понимали, что с ней творится, а она никому и не рассказывала, предпочитая запираться ото всех и огрызаться и хамить любому, кто пытался хоть как-то залезть ей в душу.

В пачке оставалась последняя сигарета. Аня мрачно подумала о том, что теперь ей придется выйти в магазин. Для этого нужно было приводить себя в порядок.

– Ладно, это потом, – пробормотала она, достала сигарету и вышла на балкон. Потеряла дар речи, споткнулась и чуть не вывалилась за его пределы.

Перед ней, примерно в семидесяти метрах над землей парил Андрей с гигантским букетом роз в руках, который закрывал его почти полностью. Аня хлопала ртом как выброшенная на сушу рыба, и совершенно не знала, что же ей говорить.

– Пусти меня на секундочку, – улыбнулся Андрюха, – нам нужно очень серьезно поговорить. Да и, в конце-концов, я убил на этот букет почти всю свою зарплату.

Мысль о том, что все это – какой-то идиотический сон и не более, пришла к Ане как раз в ту самую секунду, когда она, теряя сознание от пережитого шока, падала на пол собственного же балкона.

***

Аня проснулась на своем диване. Вздрогнула и облегченно выдохнула. Ей приснился странный сон, поверить в реальность которого было просто невозможно. Хоть все и выглядело слишком уж правдоподобно.

Перевернувшись на бок, Аня увидела гигантский букет роз, стоящий в вазе прямо посреди ее комнаты. Андрея нигде не было.

Ее сердце судорожно заколотилось. Вспомнилось все то, что она по-считала сном. На какой-то миг девушке стало очень страшно. Аня прислушалась. В глубине квартиры раздавались приглушенные голоса. Похоже, что с кухни. Девушка выбралась из-под одеяла и заметила в зеркале свое нижнее белье, осознав, что теперь она одета не в халатик, в котором выходила на балкон.

– Свинья, – яростно прошипела она вполголоса, – ты меня еще и раз-дел?!

Осмотревшись, она заметила свой халат висящим на стуле рядом с компьютером. Подошла поближе и увидела, что он был почти насквозь мокрым. Тут же Аня вспомнила, как повалилась на занесенный снегом балкон. Картина постепенно вырисовывалась. Не понимала она одного – куда делся Андрей.

Аня накинула другой халат и вышла из комнаты. Прошла по коридору и свернула на кухню, чуть не споткнувшись, переступая ее порог.

Андрей сидел за столом и пил кофе вместе с ее мамой.

– Анюта, проснулась! – возликовала мама. – Объясни мне, почему ты не говорила о том, какой у тебя замечательный молодой человек?

Аня не знала что ответить. Андрей только улыбался, попивая кофе, и смотрел ей прямо в глаза.

"Ах ты... сучёныш!" – подумала девушка.

– Мы уже не встречаемся, – холодно ответила она вслух, спустя пару секунд молчания.

Аня абсолютно не представляла, каким образом он вообще попал в квартиру. Не залетел же с балкона, переодел ее, а потом вышел из комнаты, бросившись ее маме в объятия с криком: "Здравствуйте!"

– Мы вместе уже пару месяцев, а позавчера просто слегка повздорили, – соврал Андрей, глядя ее маме в глаза. – Мне ужасно стыдно, и я пришел извиниться за свою ошибку. Как тебе розы? – спросил он уже у Ани.

– Обычные, – совершенно безэмоционально ответила она. – Мам, оставь нас, пожалуйста, на минутку. А, хотя, нет. Не надо. Пошли лучше в мою комнату. Там и поговорим.

Она вышла первой, ничего не понимая.

– Я и понятия не имела, что у моей дочери такой хороший вкус, – улыбнулась ее мама, глядя на Андрюху. – Надеюсь, что вы найдете общий язык.

– Найдем, – пообещал он, вставая. – Спасибо вам за кофе, Инна Алек-сандровна. И за общение.

Маме он явно очень понравился. Что не могло не радовать. Андрей собрался с мыслями и, пройдя по коридору, зашел в комнату к Ане. Она сидела на диване и яростно сверлила его взглядом.

– Я спрашиваю – ты отвечаешь. И никак иначе. Понятно?

Андрей кивнул.

– Я присяду? – уточнил он.

– Постоишь, не сдохнешь.

– Ладно, – он слегка взлетел и принял такую позу, будто бы развалился в кресле. У Ани глаза полезли из орбит. – И это был не сон, не рассчитывай.

Она ругнулась. Сглотнула ком, образовавшийся в горле, и продолжила:

– Невероятно. Как ты это делаешь?

– Сам не знаю. Меня выбросили с балкона в пьяной драке, я пролетел почти все расстояние и затормозил в метре от земли. Бывает, наверное, – хохотнул Андрей.

– Как ты вышел на кухню?!

– А я и не выходил. Я переодел тебя, уложил спать. Потом взял букет, вылетел из окна, полетал вокруг дома и нашел открытое оно на лестничной площадке. Курил кто-то, наверное, и забыл закрыть. Так я попал внутрь, потом поднялся к тебе на этаж, со второй попытки угадал, в какую квартиру звонить, и мне открыла твоя мама. Я ей рассказал, что я твой парень, что мы повздорили, и что я пришел извиняться. Она сходила к тебе в комнату, увидела, что ты спишь, и предложила мне выпить кофе. Кстати, белье у тебя супер. Мне понравилось.

– Ну ты и зараза, – сказала на это Аня.

– Какой есть, – ухмыльнулся Андрей. – Я просто чертовски обаятельная зараза. Даже с твоей мамой общий язык нашел сразу же.

– Как ты номер квартиры нашел, блин?!

– Если хочешь, чтобы он был конфиденциален, просто удали его со страницы информации о себе, – посоветовал Андрюха. – Давно личные данные редактировала?

– Там нет никакого номера квартиры, – отрезала Аня. – Только улица и дом! Уж я-то знаю!

– Зато там есть ванильная фраза: "На двадцатом этаже солнце встает позже всего. Поверьте, я это знаю!", – процитировал Андрей и хмыкнул. – Не нужно быть Шерлоком Холмсом. Я летал вокруг, поглядывал в окна. Заметил, как ты ворочаешься на диване. Повезло, ты встала быстро. Я даже замерзнуть не успел.

– Ладно, допустим. Чего ты явился сюда вообще? Ты выдернул меня праздновать, подарив какую-то призрачную надежду, а потом просто взял и выбросил меня в мусорку. Твой одногруппник пришел и заявил с порога, что ты завещал меня ему. В дар, твою мать! Потом приходит Олег и говорит, что тебе пришлось срочно уйти! Ну не сука ты после этого?!

– Вот ты, Валера, урод, – только и выдавил из себя Андрей. – Слушай, – он подлетел к Ане, обнял ее и поднялся под потолок. – Дай мне минуту на объяснения.

– Охренеть, – только и выдавила из себя она, глядя вниз. Это казалось настолько невероятным, что она даже не сопротивлялась и только крепче схватилась за Андрюху.

– Хочешь, полетаем над городом? – улыбнулся он. – Прямо как в Су-пермене.

– Нет, – Аня собралась с мыслями. – Сейчас я хочу, чтобы ты мне все рассказал.

– Ладно, – он кивнул, – но не обещаю, что тебе это понравится.

– Мне все равно. Я хочу узнать все, – упрямо заявила Аня.

– Хорошо. Тогда слушай.

И Андрей поведал ей абсолютно все, что происходило с ним с того самого момента, как он пришел на вечеринку к Цезарю. Он говорил и говорил, ничего не утаивая. Искренне поведал все о Лизе, о том, зачем он исчез тогда, и о том, что произошло потом. Наконец, рассказал Ане, почему именно он прилетел сегодня к ней.

– Ань, ты классная, – честно сказал он, – ты всегда была мне в переписке незаменимым другом и собеседником, но сейчас я чувствую просто симпатию. Может быть, смогу полюбить. Скорее всего, так и будет. Все, о чем я хочу попросить сейчас – не держи на меня зла и дай мне шанс.

Аня не знала, что и ответить.

– А как же твоя Лиза? – наконец, нашлась она. – Почему не вернуться к ней? Будешь мучить меня и себя? Так лучше?

– Не буду я тебя мучить, – в тон ей ответил он. – Честно говорю, я хочу тебя полюбить. Дай мне шанс, – повторил он.

Это звучало, как черт знает что, но у Ани, по большому счету, не было выбора. Ее очень сильно тянуло к Андрею, поэтому ответ она могла дать только один.

Но в данную секунду она решила промолчать. Андрей ждал ответа с пару минут и, так и не дождавшись, спустился на пол и отпустил девушку.

– Ладно. Я, в принципе, все понимаю, – сказал он. – Нужно дело, а не слово. Что ты хочешь, чтоб я сделал?

– Сейчас – ничего, – ответила она. – Думаешь, это здорово? Ты два года встречался со своей Катей, она тебя бросила, и я помогала тебе успокоиться, забыть ее и жить нормальной жизнью. Да я, блин, реально хотела видеть тебя своим парнем! Но ты пару месяцев без остановки твердил о том, что тебе жить не хочется, что у тебя пустота в душе, и я это терпела, играя роль друга! Когда ты позвал меня на Новый год, я была счастлива, как никогда, а что из этого вышло? Ты, оказывается, собирался со мной напиться и опять-таки жаловаться на нестабильные отношения с другой! У тебя хотя бы капля совести есть, свинья?! А теперь она забыла тебя, и ты тут же переключился на меня! Я – твой пожизненный второй вариант! Нет, Андрей, без обид, мне такие отношения не нужны, потому что это – хрен знает что! – мгновенно спустила Андрюху с небес на землю Аня. – Лучше уходи.

Он стоял перед ней в непроходимом шоке, не зная, что и сказать.

– Чего ждешь? – уперев руки в бока, рассержено поинтересовалась Аня.

Андрей, молча, развернулся и вышел из комнаты. В коридоре встре-тившись с ее мамой, он только и развел руками.

– Извините. Не вышло у нас примирение.

– Ничего страшного! Она просто очень импульсивная девушка! – попыталась успокоить его Инна Александровна. – Все у вас будет хорошо, если, конечно, вы сами этого хотите.

Андрей грустно улыбнулся, накинул пальто и открыл входную дверь.

– Я-то хочу. Дальше пусть она решает. До свидания.

– До свидания, Андрюша.

Домой он пошел пешком. Летать сегодня больше не хотелось.

***

Телефон зазвонил в кармане пальто, когда Андрей уже почти подходил к дому. Он достал его, в надежде на звонок от Ани, и взглянул на дисплей.

"Цезарь", – светился экран.

Андрюха вспомнил, чем закончился их последний разговор, и отключился.

Не прошло и тридцати секунд, как телефон зазвонил снова. И опять это был Цезарь.

"Не хочу я с тобой разговаривать!" – Андрей снова сбросил.

Только тогда, когда телефон завибрировал в третий раз, Андрюха подумал о том, что не просто так друг никак не может от него отстать. Он поднял трубку.

– Я слу... – начал он.

– Андрюха, помоги мне! – панически завопил Цезарь в трубку, тут же перебив его на полуслове. – Я в парке! Рядом с колесом! Меня ножом в бок пырнул какой-то черный! – его голос было очень плохо слышно, в трубку постоянно врывался свист ветра, как будто друг убегал. – Помоги! – и тут в ухе Андрея загрохотало, и связь оборвалась, как будто Саша выронил телефон.

Сердце заколотилось так, будто Андрей сам оказался в такой ситуации. За секунду у него потемнело в глазах, участился пульс и задрожали ноги.

– Быстрее! – закричал он в ужасе и мигом прыгнул вперед, даже не обратив внимания на то, мог ли его кто-нибудь увидеть.

Андрей по гиперболе взлетел вверх, крутанулся через голову и устремился в сторону парка.

"Быстрее!"

"Быстрее!"

"БЫСТРЕЕ!"

От дикой нагрузки у него периодически темнело в глазах, но Андрей просто не мог остановиться. Промедление всего на секунду могло стоить другу жизни, а он уже и так два раза проигнорировал его призыв о помощи.

Ветер бил в лицо, Андрюха мчался над городом, стремясь к парку на пределе своих возможностей. Колесо обозрения было на его границе. Дальше за парком начинался бывший пустырь, на котором сейчас вовсю кипела стройка нового спального района. В воскресенье вечером навряд ли можно было бы кого-нибудь там встретить.

"Как же тебя туда занесло, Саня?!"

Он залетел с совершенно другого конца парка, противоположного краю, где стояло колесо. Спикировал вниз и промчался метрах в трех над землей, совершенно наплевав на любую осторожность.

Подлетая к колесу, он словно в замедленной съемке увидел следую-щую картину – какой-то нерусский бородатый мужик топтал ногами скор-чившееся на земле тело. В руке нападавший держал нож...

– Мразь! – закричал Андрей и сбил этого мужика с ног прямо в полете, схватив его в охапку точно так же, как он сделал это с Антоном, после чего резко устремился вверх.

Бородатый вопил, в панике даже выронив нож, а Андрюха набирал и набирал высоту. В ярости он не отдавал себе отчета в том, что делает, и даже не заметил, как влетел прямо в центр густого облака.

– Сдохни, тварь поганая! – заорал Андрей и выпустил мужика из рук, по инерции продолжив движение вверх.

Тело исчезло из поля видимости практически мгновенно, а сам он вырвался из облака и моментально ощутил лютый собачий холод. Города внизу Андрей не мог увидеть, как не мог и понять, насколько высоко получилось подняться. Зато, к своему страху, он кожей чувствовал, как на ней появляется ледяная кромка, как тяжелеют волосы, промокшие внутри облака...

"Стоп!" – от шока он даже не осознал, что все еще продолжает лететь вверх.

Ему показалось, что сердце уже билось медленнее, чем обычно. Андрей в ужасе ощутил, что не может нормально дышать. Набрав чересчур большую скорость, он взлетел слишком высоко. Намного выше, чем позволял безопасный предел для человеческого тела...

"Вниз! Вниз, твою мать!" – красным сигналом вспыхнула мысль в его практически парализованном паникой мозгу.

Андрею не хватило буквально пары секунд...

Последним, что он ощутил, будучи в сознании, был одинокий, мед-ленный и тягучий удар его собственного сердца.

Андрюха камнем устремился к земле, потеряв остатки чувств и ощу-щений. Тут бы его история и должна была закончиться. Жизнь Андрея легко могла оборваться из-за нелепой случайности, из-за порыва ярости, вследствие которого он потерял над собой контроль.

Это было бы настолько же глупо, насколько и грустно...

Он пролетел сквозь облако, отсырев еще сильнее, и помчался вниз, раскинув руки и ноги в стороны как тряпичная кукла.

Над Андрюхой мелькнула неуловимая тень, и он замер в воздухе, обвиснув, как безвольная марионетка. Тело дернулось, а потом резко приняло вертикальное положение.

За талию его держали две серебристые кисти, подобные тем, что создавал он сам, а за спиной Андрея в воздухе висел незнакомец, тот самый, которого Андрюха не мог заметить тогда, возле дома Лизы, поскольку также потерял сознание.

Парень притянул тело к себе, обхватил вокруг пояса и устремился вниз.

При скорости, которую развил этот незнакомец, Андрей уже потерял бы над собой контроль и начал истекать кровью. Парень же этот не испытывал никаких перегрузок и чувствовал себя вполне комфортно.

Он спикировал в парк прямо на то самое место, откуда Андрюха вы-рвал вверх напавшего на Цезаря нерусского, а затем положил его тело рядом с еле дышащим Сашей, уже находившимся в бреду.

Парень вытащил из кармана телефон и набрал какой-то номер.

– "Скорая?" – сказал он через несколько секунд. – В парке Победы, возле колеса обозрения, на земле два тела без сознания. У одного из них неоднократные ножевые ранения и, похоже, что он бредит. Поторопитесь.

Сбросив звонок, он создал кисть, взял ею мобильник и за пару секунд смял его в неровный комок, не оставляя никакого пути себя найти. Зашвырнул этот прессованный кусок пластмассы подальше и посмотрел на лежащих на земле парней.

– Ты уже не жилец, – мрачно констатировал он, глядя на Цезаря. – А с тобой, может быть, еще свидимся, если выкарабкаешься, – ткнул он пальцем в Андрея. – Два – ноль в мою пользу в спасении твоей шкуры.

Незнакомец осмотрелся по сторонам и увидел нож, лежащий на земле в пяти метров. Видимо, им и был порезан один из парней.

– Хм, – потер он подбородок и, создав кисть, подхватил ножик с земли. – Надо ведь отвести от тебя подозрения, парень. Чтобы не посадили за убийство, которого ты не совершал.

Он несколько раз ударил Андрея ножом в бедро, напоследок воткнул лезвие ему в плечо, развернулся и, сперва сделав пару шагов по земле, стрелой растворился в темном небе.

12

Придя в себя, Андрей обнаружил, что находится в больничной палате. Его одежда была здесь же, кто-то аккуратно сложил ее в стопку и поместил на стул возле койки. Плечо немного саднило, а бедро просто разрывалось вспышками боли. Андрей ничего не понимал.

"Неужели, перелом? – подумалось ему. – Только этого не хватало".

Кроме него в палате лежала только незнакомая Андрюхе девушка. Рыжая, лет на пять младше его, с интересом рассматривающая своего соседа.

– Привет, – пробормотал он, отметив, что подключен к капельнице. – Давно я тут?

– Часа три, может, даже дольше. Тут были, видимо, твои родители, но минут двадцать назад они вышли. Я, кстати, Катя.

Это имя Андрюха недолюбливал в последнее время очень уж сильно. Машинально он поморщился, вспомнив, как был брошен без объяснения каких-либо причин.

– Что не так? – заметила его реакцию рыжая.

– Да ничего, – соврал он, – больно мне до сих пор.

– У тебя минимум два ножевых, понятное дело.

– Чего?! – Андрюха мигом сел на кровати, чуть не оборвав капельницу.

Сбросив с себя одеяло, он увидел перевязку на бедре. Сквозь бинты кое-где проступала кровь. Кусок подобной повязки Андрюха усмотрел и на плече, насколько позволяло его поле зрения.

"Как это вообще могло произойти?" – он был в шоке от случившегося и ничего не понимал.

Мог ли тот мужик ударить его ножом в полете? Вряд ли, Андрей ведь не почувствовал абсолютно никакой боли. А если все же удар был? Болевые ощущения мог погасить адреналин. Или нет? Да нет, бред, уж два удара ножом он бы заметил. Но как вообще это произошло?! Мысли на эту тему отсутствовали как класс.

Андрей постепенно приходил в себя. Последним его воспоминанием было зависание над облаком с последующей остановкой сердца. И парень совершенно не понимал, как ему вообще ужалось выжить.

"Кто-то точно меня спас..."

Но вот кто? Порой, конечно, даже неведение лучше, но что-то подсказывало Андрею, что это вовсе не тот случай.

Он выжил.

"Ладно, примем это как факт, от которого нужно отталкиваться", – подумал Андрей.

– А почему я в женской палате? – задал он, по сути, совершенно не интересующий его сейчас вопрос.

– Скажи спасибо, что в женской, а не в коридоре. Мест нет больше, – развела руками девчонка. – Но вообще я не против. Только вчера выписали какого-то алкаша, меня от него чуть не тошнило. Теперь хоть жить можно.

– Понятно... – Андрей тупо уставился в стену. Ощущения были таковы, будто он не мог вспомнить о чем-то очень важном.

– А что с тобой произошло? – спросила Катя, прервав его размышления. – Тебя привезли вообще каким-то обледеневшим.

– Влез в разборку с кавказцами, – машинально ответил Андрей. – Не хочу вообще об этом говорить.

Он вернулся к своим мыслям и мрачно отметил, что для того, чтобы оттолкнуться от чего-либо, нужен непосредственно сам толчок, которого у Андрея просто не было.

"Абсолютный нуль", – сказал бы помешанный на технических формулировках Олег относительно его знаний о случившемся.

И это было правдой. Андрей не знал ничего, он совершенно не пред-ставлял, каким вообще образом эти знания можно было бы получить. Он даже понятия не имел, что случилось с Цезарем...

Цезарь!

Ведь последним, что он успел увидеть тогда, был тот самый нерусский с ножом в руке, топчущий Сашу ногами.

– Слушай, – обратился Андрюха к Кате, – я был один? Или меня с кем-то привезли?

– Сам ты был, – помрачнела девчонка, – но доктора говорили, дословно: "Второго мы так и не довезли. Артерии перебиты, потерял огромное количество крови".

Словно веслом ударили по голове. В глазах потемнело, заколотилось сердце, Андрей тяжело задышал.

– Твою мать, – выдавил он сквозь зубы, чувствуя себя так, как будто что-то неимоверно тяжелое давит сверху на плечи. – Сука... мразь... ублюдок гребаный! Саня... – он закашлялся и согнулся пополам, вцепившись пальцами в голову.

– Это был твой друг? – округлились глаза девушки.

– Да, – прошептал Андрей, ощущая, как слезы катятся по лицу. – Это был... мой очень хороший друг...

Пару минут девчонка молчала, терпеливо ожидая, пока Андрей перестанет стонать. Потом осторожно попыталась его поддержать.

– Жаль твоего друга. Это вообще какая-то проклятая ночь. Я в интернете в новостях прочитала, что в центральном парке нашли какого-то мужика в состоянии фарша. В заметке писали, что он изуродован настолько, как будто был вышвырнут с вертолета. От лица и головы вообще ничего не осталось...

"Отлично", – с какой-то лютой ненавистью в душе подумал Андрюха. Угрызений совести не было, лишь только чувство глубокого удовлетворения.

В палату зашел врач. За его спиной маячил полицейский. Доктор увидел выражение лица Андрея и тут же поинтересовался, не испытывает ли тот боли? Полицейский не проронил ни слова.

– Со мной должны были привезти парня, – ответил Андрюха, – но я уже узнал, что он скончался в "скорой" по пути сюда. Это правда?

– Увы, – развел руками доктор, – семнадцать ножевых ранений. Ужасная смерть. Вас обоих нашли рядом. А в плече у тебя – нож, которым, по всей видимости, были нанесены удары. Его полиция забрала на экспертизу. Они проверяют отпечатки, наверное, чтобы установить, не вы ли сами друг друга порезали.

– Сами?! Друг друга?! Вы... вы там что, совсем по крыше покатились?! Я не убивал Цезаря! – оскалился Андрей.

– Разберемся, – спокойно ответил полицейский. – Не ты первый, не ты последний.

– Еще и охрану ко мне приставили? – голова Андрюхи раскалывалась еще сильнее. – Я не убивал его!

– Ну я тут ни при чем, – развел руками доктор. – Только он сам мог бы сказать, кто его убил. А я просто лечу тебя от ранений гораздо меньшей тяжести.

– У вас у врачей всегда такой запредельный градус цинизма?

Доктор на это ничего не ответил.

– Там ведь родители снаружи, – сказал он, спустя пару минут молчания. – Пустить их сюда?

– Да. Давайте, – махнул рукой Андрей, приготовившись к расспросам.

Доктор хмыкнул, и Андрюха понял, что тот обращался к следователю.

– Пусть заходят, – сухо сказал тот, не сдвинувшись с места.

***

Цезаря хоронили только через два дня. В связи с регламентом, сперва тело забрали в морг. Андрюхе наложили швы, дали сутки, чтобы отлежаться, потом допрашивали его несколько часов, а после проверяли результаты экспертизы. Менты окончательно потеряли нить расследования, когда на ноже обнаружили отпечатки пальцев разбившегося в парке трупа, у которого их взяли по стандартной процедуре, дабы опознать личность. Отпечатков Андрюхи, понятное дело, не обнаружилось ни на теле Цезаря, ни на оружии.

Опер, который вел дело, никак не мог поверить в то, что Андрей не-причастен к гибели того самого кавказца. Но никаких доказательств обрат-ному не было, поэтому Андрюху отпустили, а дело закрыли. По всему выходило, что убийца погиб неизвестным образом, после того как порезал двух человек. Ничего больше следствию установить не удалось. Был, правда, один пьянчуга из парка, утверждавший, что видел издалека двух людей, а потом кавказца внезапно схватил демон и утащил под небеса, но ему, естественно, никто не поверил.

Андрей вышел из-под следствия чистым, вне всяких официальных обвинений и подозрений, почвы для которых просто не было. После ему пришлось перенести очень тяжелый разговор с матерью Цезаря, для которой у него просто не было ответов. Закончилась эта беседа истерикой, слезами и проклятьями в адрес Андрюхи. Правду он, по понятным причинам, сказать не мог, а врать получалось очень плохо. Итогом стало то, что ему пришлось сбежать от нее, получая в спину удары попадающимися под руку вещами.

Андрей даже не мог ее ни в чем обвинить. Он и сам тяжело пережил гибель друга, что уж тут говорить о его матери...

Больше всего давила на душу мысль о том, что, если бы он ответил сразу, не теряя тех десяти-пятнадцати секунд, друг мог остаться жив. Если бы он получил бы меньше ранений... если бы Андрюха раньше добрался до того гада, и...

Если бы – все упиралось именно в эти слова.

Если бы...

Может быть...

Вдруг...

Как не назови – суть не изменится. Он упустил время и не мог знать, повлияли бы эти несколько секунд на состояние друга или же нет. Но не думать об этом у Андрея не получалось.

Понятное дело, на похороны он не пошел. Просто не знал, как избежать новой волны скандала с матерью Саши и возможной ненависти всех его родственников. На могилу Цезаря Андрей прилетел поздно ночью и просидел рядом с крестом несколько удивительно тихих минут, после чего, наконец, сказал пару слов, обращаясь к умершему другу, а, может, и к самому себе.

– Сань, вот я и здесь, – тихо прошептал Андрюха, – сижу тут, будто в поганом американском кино. Со всеми прийти не смог, прости. Твоя мама думает, что я виноват в твоей смерти, а я ведь даже не знаю, права ли она, или нет. Я же не сразу взял трубку...

Он замолчал, глаза подло наполнялись слезами. Впервые за последние лет восемь.

– Я убил того урода, Цез, – продолжил Андрей, – утащил его под небеса и сбросил вниз на землю. Его нашли в парке в состоянии куска мяса, а я сам... да я даже вины не чувствую. Все произошло так быстро, что я даже подумать не успел. Инстинкты сработали. Ты умер, и он подох... две смерти на мне, но тяжело только от твоей, на остальное мне насрать...

– Так, значит, это все-таки ты убил того кавказца, – раздался голос в кромешной тьме за спиной Андрюхи. – Признание будем делать?

Страх накатил такой бешеной волной, что Андрюха, инстинктивно разворачиваясь, грохнулся на спину, уставившись в направлении голоса.

Чиркнула зажигалка, и в ее небольшом пламени Андрей рассмотрел черты лица напугавшего его человека. Им оказался тот самый опер, допрашивающий его относительно гибели Цезаря и всего произошедшего.

– Забавно, да? То ты рассказываешь, что получил ножом в бедро, а потом ударился головой при падении и потерял сознание, то на могиле друга признаешься ему, что он отомщен. Здорово, – мент закурил. Выглядел он довольно спокойно для человека, только что услышавшего фразу "... утащил его под небеса и сбросил вниз на землю".

Андрюха медленно поднимался на ноги, стараясь не делать лишних движений.

– Имей в виду – улетишь отсюда сейчас, и потом я приду к тебе прямо домой с каким-нибудь липовым ордером и шитым конкретно под тебя делом, – предупредил мент. – Если сбежишь из страны, то дело будет шито на твоих родителей. И сядут они. Ни за что сядут. Ясно, летун?

"Твою мать! – Андрей ничего не мог понять. – Он меня на понт пробует взять, или же реально знает о моей силе?!"

– Почему ты не пришел на похороны вместе со всеми? Что за театральщина ночью на кладбище? – поднял брови опер.

– Его мама считает, что это я его убил, – осторожно ответил Андрей. – Ну или, как минимум, что я прямо причастен к его смерти, потому что очень уж легко отделался.

– Давай начистоту, – мент цинично присел на оградку могилы, – мне о вас кое-что известно. Не все, конечно же, но, думаю, немало. Суть в чем – вы не причиняете никаких неудобств, пока летаете в небе, но стоит только кому-нибудь из вас поверить в собственную неуязвимость, как начинаются грабежи, разбой и беспредел. Ты только летун или еще и телекинетик?

Андрей испытывал настолько непроходимый шок, что даже не сразу нашелся, что и ответить.

– Мы? – только и выдавил он из себя нелепо.

Опер засмеялся.

– Ты серьезно думал, что ты один такой?

Андрей не знал, что ему ответить. Мозг отказывался думать, поддаваясь панике.

– Я прошел вторую чеченскую, – сказал мент. – И, как-то раз, чехи подорвали с земли наш вертолет. Мой сослуживец схватил меня в охапку и выпрыгнул без парашюта прямо из дыры в боку машины, которая появилась там за пару секунд под его взглядом. Он просто вырвал кусок металла и улетел в образовавшийся проход, прихватив меня. А потом кое-что и рассказал. Но это неважно, парень. Вопрос в другом – что будешь рассказывать ты?

Андрей молчал. Признаваться оперу в совершенном убийстве, от которого только недавно отмазался, он не собирался. Но и четкого плана действий он совершенно не имел.

– Я тебе честно скажу, – продолжил мент, – твой случай предельно ясен для меня. Более того, уверен, что я и сам в твои годы поступил бы точно так же. Знаешь в чем разница между тобой и преступником?

– В одном неверном решении, – вспомнил Андрей слова Олега.

Мент кивнул.

– Можно и так сказать. Но, по сути, разницы нет. Теперь ты фактически преступник. Доказательств нет, но и ты, и я это знаем. И я тебя уверяю, теперь ты будешь под постоянным колпаком, и как только ты сорвешься, начнешь грабить, убивать или просто беспределить, ты тут же дашь мне повод выстрелить тебе в спину. Сажать тебя, понятное дело, бессмысленно. Улетишь. Или вырвешь двери. Так что я буду за твоей спиной всегда. С пистолетом в руке. Всякий раз, как ты неверно пошевелишь пальцем, ты должен знать, чем это может для тебя обернуться. Ясно? – Андрюха даже не успел заметить, когда опер успел достать оружие. Вороненое дуло пистолета смотрело прямо в сторону парня.

Андрей медленно сделал пару шагов назад, обдумывая все то, что сейчас услышал.

"Оставит он меня в живых сейчас? Скорее всего, убьет. В расход, иначе зачем долгие разговоры?"

– То есть... – начал он, – это просто предупреждение, так?

– А как ты хочешь, чтобы это выглядело? – поинтересовался мент.

– Я бы предпочел не ложиться в землю здесь, – пробормотал Андрей.

– Еще бы, – опер хохотнул. – А кто хочет? Скажу тебе откровенно, я и понятия не имею, что с тобой сейчас делать. Надо определиться, угроза ты людям, или нет.

Он развел руками в стороны, пожимая плечами, и Андрюха решил рискнуть.

"Быстрее!" – он стрелой рванулся вперед и сгреб опера в охапку, собираясь взлететь как можно выше, как вдруг отключился и распластался по земле, придавив собой служителя закона.

Мент, совершенно ничего не понимая, резво выбрался из-под тела потерявшего сознание Андрюхи и уставился на неизвестно каким образом здесь очутившегося третьего человека.

Он не был похож ни на охранника кладбища, ни на гробовщика и ни на кого-то из тех мрачных парней, выкапывающих здесь ямы под новые могилы.

– Четвертый раз уже я пересекаюсь с этим парнем, – ткнул незнакомец пальцем в Андрея, – и где результат? Он совершенно ничему не учится.

В этот раз опер не стал слушать, чтобы дать себя врасплох. Он даже успел выстрелить...

Вот только пуля отлетела от воздуха прямо перед лицом незнакомца. Отразилась от одной из серебристых кистей, которые оперативник просто не мог увидеть.