Текст книги "Генерал А А Брусилов - страницы жизни и деятельности"

Автор книги: Андрей Голиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

На этой же полосе газеты был помещен отчет о выступлении Брусилова на заключительном заседании съезда делегатов Юго-Западного фронта. Генерал констатировал: "У нас теперь все есть в достаточном количестве. Армия снаряжена и вооружена прекрасно, даже лучше, чем была. Наступил также моральный перелом в солдатской среде. Теперь уже почти все готовы идти вперед, когда это будет приказано".

Там же была опубликована беседа специального корреспондента "Русского слова" с военным и морским министром, который, говоря о подъеме духа в войсках как о факте несомненном, утверждал, что "недолго уже осталось ждать событий на театре военных действий". 24 мая (6 июня) газета "Утро России" прокомментировала назначение популярного генерала на пост верховного главнокомандующего "как первый шаг к переходу в наступление".

Два дня спустя министр иностранных дел Временного правительства М.И. Терещенко в циркулярной телеграмме информировал дипломатических представителей России за границей:

"Процесс постепенного оздоровления армии продолжается... Керенский вынес из своего путешествия на Юго-Западный фронт и юг России благоприятное впечатление"{81}.

Временное правительство и Брусилов, взяв курс на практическую подготовку наступления, исходили в своих расчетах из того, что активные действия русских войск будут поддержаны союзными армиями. 8(21) июня начальник штаба верховного главнокомандующего генерал-лейтенант А.С. Лукомский обратился к английскому и французскому представителям при Ставке с письмом, содержавшим настоятельную просьбу Брусилова предпринять непосредственно вслед за атаками русских армий наступательные операции на других фронтах. Аналогичная просьба была направлена правительствам союзных держав по дипломатическим каналам.

Однако расчеты эти оказались неверными – союзники России, подталкивая ее к активизации боевых действий, не были уверены в успехе русского наступления и предпочли занять выжидательную позицию{82}. Позднее Брусилов утверждал, что становясь во главе вооруженных сил воюющего

государства, он "понимал, что в сущности война кончена для нас, ибо не было, безусловно, никаких средств заставить войска воевать. Это была химера, которую могли убаюкиваться люди, подобные Керенскому, Соколову и тому подобным профанам в военном деле, но не мне"{83}. Но тогда, летом 1917 г., он думал и писал другое: "Да будет Воля Божья над Россией. Победа над врагом ее бы спасла... Мне лично ничего не нужно и никакой славы для себя я не ищу, но спасти Россию нужно. Без победы это почти невозможно и в случае поражения она может рассыпаться, ибо анархия в полном ходу"{84}.

11(24) июня газета "Утро России" опубликовала отчет о беседе Брусилова с корреспондентом Т. Ардовым, который был принят верховным главнокомандующим в Ставке. "Почему-то я привык представлять себе Брусилова высоким человеком. А он ростом невелик. И это поразило меня. Впрочем и весь он поразил мен – вся его сухая и удивительно пропорциональная и оттого кажущаяся легкой и моложавой фигура и особенно его лицо, тоже сухое, нервное, худое, подтянутое, с впалыми щеками... Хотя лицо у А.А. Брусилова не длинное, с большим, четко очерченным лбом, захватывающим с боков часть черепа, на голове, выдаваясь мыском вперед ровной щеткой, густо торчат почти седые волосы. Но что особенно поразило меня, это взгляд его серых глаз... глаза Брусилова горят каким-то странным огнем, когда он улыбается... Смысл его слов... все "образуется", нужны только такт, умение и смелость... Как, неужели только он, вот этот маленький сухонький человек, этот скромный, обыкновенный генерал, не блещущий ни академической ученостью, ни величием государственной карьеры, один только знает как спасти армию, один только нащупал правильный путь? Должен сказать, что во многих кругах эта смелость вызывает сомнение. Качают головами: "Дай Бог ему, но только..." и не договаривают... А я сидел и задавал себе вопрос: "Ведь если взялся, так, значит, знает? Ведь иначе-то не может быть". А он все повторял: "Я не пророк. Я только исполняю долг, а остальное не от нас. Но уповаю, что все будет успешно..." Я не знаю, что будет. Может быть упования генерала не сбудутся. "Это не от нас". А.А. Брусилов взял управление армией в такую минуту, при таких условиях, что если даже успех и не увенчает его работу, вина не на нем. Все равно, даже тогда он принесет пользу России".

Брусилов деятельно готовил наступательную операцию. Эта подготовка не осталась незамеченной противником. М. Гофман, ставший с августа 1916 г. начальником штаба немецкого Восточного фронта, зафиксировал в дневнике 25 мая (7 июня): "Алексеев обещал предпринять наступление, а пока что он смещен, и Брусилов занял его место. Нужно подождать, пока выяснится, удастся ли осуществить наступление Брусилову. Во всяком случае мы предпринимаем все нужные меры". 6(19) июня: "По-видимому, русские действительно намереваются наступать на нас в Галиции. Ну, что ж, пусть начнут".

12(25) июня: "Все мои приготовления закончены".

16(29) июня: "Я жду, начнет ли Брусилов свое наступление в Галиции или нет. Хочу надеяться, что он это сделает. И тогда я ему доставлю одну приятную "неожиданность"{85}.

16(29) июня артиллерия Юго-Западного фронта открыла огонь по позициям австро-германских войск. Артподготовка велась днем и ночью. Никогда еще за три года войны русская армия не располагала таким количеством артиллерии. В полосе прорыва русские войска превосходили противника в орудиях, в том числе в тяжелых, более чем в два раза. Эффективность артподготовки во многом определили результаты тщательно проведенной наземной разведки и аэрофотосъемки. Плотность наступавших войск удалось довести до 2-2,5 дивизий и 30-35 орудий на 1 км фронта, а в полосе 7-й армии, наносившей главный удар в направлении на Львов, до 44 орудий на 1 км фронта{86}. 18 июня (1 июля) началась атака пехоты, имевшей на участке прорыва в целом трехкратное превосходство в людях над противником. Но тактический успех на направлении главного удара, обозначившийся в первые два дня, оказался эфемерным. Удача выпала на долю 8-й армии, наносившей вспомогательный удар: 23 июня (6 июля) ее войска прорвали оборону противника, через три дня заняли Галич, а на следующий день – Калуш.

Хронику русского наступления дают дневниковые записи Гофмана. 18 июня (1 июля): "Русские наступают в Галиции. Будем надеяться, что это продолжится 8-10 дней, и тогда мы дадим им хорошенько по голове".

23 июня (6 июля): "Пока моя "неожиданность" будет проведена в жизнь, нужно еще подождать 10-14 дней. Будем надеяться, что русские будут энергично продолжать свое наступление".

24 июня (7 июля): "Русские наступают огромными массами. Все отбито. Мои приготовления к "неожиданности" планомерно продолжаются".

28 июня (8 июля): "Сражение в Галиции очень тяжелое, но нет никаких поводов для опасений"{87}.

Германское командование, сняв до пяти дивизий с других участков своего Восточного фронта и перебросив 11 дивизий с Западного, нанесло контрудар на правом фланге русского Юго-Западного фронта{88}. 6(19) июля немцы прорвали фронт 11-й армии у Злочева.

Брусилов потребовал от командования Юго-Западного фронта "не только принять все меры к тому, чтобы остановить наступление противника, но энергично перейти в контратаку и восстановить положение"{89}. Однако выполнить этот приказ не удалось ни командовавшему Юго-Западным фронтом генерал-лейтенанту Гутору, ни сменившему его в этой должности генералу от инфантерии Корнилову.

Гофман записал: 8(21) июля: "Дело развивается планомерно".

10(23) июля: "Дела идут лучше, чем мы даже ожидали. Вся русская арми до самых Карпат отступает"{90}.

12(25) июля немцами был занят Тарнополь.

Неудачное развитие событий на Юго-Западном фронте побудило Брусилова предпринять активные боевые действия на других участках. На направлении главного удара Западного фронта было создано трехкратное превосходство в артиллерии и трехкратное в людях. После трехдневной артиллерийской подготовки 9(22) июля в атаку пошла пехота. Но уже на следующий день Ставка приказала Западному фронту перейти к обороне.

7(20) июля началось наступление на Румынском фронте, однако через пять дней оно было остановлено.

10(23) июля перешла в наступление 5-я армия Северного фронта. Заняв первую линию окопов противника, солдаты вернулись на исходные позиции.

Верховный главнокомандующий пытался восстановить положение, прибегнув к карательным мерам. 12(25) июля была восстановлена смертная казнь на фронте, отмененная после победы Февральской революции. В тот же день Брусилов телеграфировал Керенскому: "Приложу все силы ума и воли, чтобы спасти Россию и завоевания, достигнутые революцией. Мною незамедлительно будут даны указания всем главнокомандующим о принятии мер по восстановлению боевой мощи на началах воссоздания железной дисциплины и власти начальников"{91}.

18(31) июля Брусилов был освобожден от должности верховного главнокомандующего и получил предписание Временного правительства немедленно сдать дела и покинуть Ставку. На него была возложена ответственность за неудачу наступления. Так окончился брусиловский период летней кампании 1917 г.

Заключение

21 июля (3 августа) Брусилов приехал в Москву и поселился с женой в доме No 4 по Мансуровскому переулку на Остоженке. Во время революционных боев в Москве при обстреле артиллерией восставших здания штаба военного округа мортирный снаряд попал в квартиру Брусиловых. Алексей Алексеевич получил тяжелое ранение в ногу и до июля 1918 г. находился на излечении в клинике. Осенью этого года генерал был арестован по подозрению в участии в заговоре против советской власти, организованном английским дипломатом и разведчиком Б. Локкартом, и в течение двух месяцев содержался на гауптвахте в Кремле. Подозрение не подтвердилось – Брусилов стал жертвой славы своего имени, которое заговорщики упоминали в переписке при обсуждении кандидатуры на роль вождя белого движения, – и генерал был освобожден. Весной 1920 г. Брусилов возглавил Особое совещание при главнокомандующем вооруженными силами РСФСР, а с октября этого же года – член Военно-законодательного совещания при Реввоенсовете. В ноябре 1921 г. Брусилов назначается председателем комиссии по организации кавалерийской допризывной подготовки, а в июле 1922 г. – главным военным инспектором коннозаводства и коневодства. С февраля 1923 г. Брусилов инспектор кавалерии РККА, с марта 1924 г. – состоит для особых поручений при Реввоенсовете. С 1925 г. в отставке.

17 марта 1926 г. А.А. Брусилов скончался от паралича сердца. Он был похоронен с воинскими почестями на территории Новодевичьего кладбища в Москве.

В чем же причина того, что талантливый военачальник, предложивший и осуществивший в 1916 г. оригинальную идею фронтовой операции, успех которой принес ему всероссийскую славу, год спустя, обладая полномочиями и властью верховного главнокомандующего, потерпел сокрушительное поражение? В новых условиях Брусилов оказался несомасштабен задаче руководства всеми вооруженными силами государства. Эти новые, по сравнению с 1916 г., условия были созданы прежде всего победой в России Февральской революции.

Наступление русских армий летом 1917 г. было не скоординировано с операциями других держав Согласия. Вследствие падения международного авторитета России союзники даже не проинформировали Временное правительство и Брусилова о решении воздержаться от поддержки наступления на русском фронте одновременными с ним активными действиями на Западе.

Брусилов готовил операцию на основе плана, утвержденного еще царской Ставкой, полагая, что договоренности, достигнутые в Шантильи в ноябре 1916 г. и в Петрограде в феврале 1917 г., сохранят силу. Этот его расчет не оправдался. Союзная Франция после провала своего неудачного наступления в апреле 1917 г., вызвавшего массовые волнения в армии, рост забастовочного и антивоенного движения, вынуждена была отказаться от новых наступательных операций до тех пор, пока не будет достигнуто превосходство над противником в снаряжении и численности войск. Английская и итальянская армии вели в мае-июне 1917 г. изолированные операции с ограниченными целями. В результате германское командование смогло заранее подготовить и беспрепятственно осуществить переброску войск с запада на восток.

Специалисты в области военной истории констатировали, что "если подходить к оценке общего замысла Ставки с чисто военной точки зрения, то в нем вряд ли можно усмотреть какие-либо существенные погрешности... Подготовка наступления в оперативно-тактическом отношении... была проведена достаточно полно. На направлении главного удара удалось обеспечить необходимое превосходство в силах и средствах "{92}. Но в то же время ни идея, ни план, ни подготовка наступления 1917 г. в отличие от наступления 1916 г. не составляли секрета для противника – им был заранее спланирован и подготовлен контрудар. Верховный главнокомандующий Брусилов не имел преимущества Брусилова – главнокомандующего Юго-Западным фронтом – оригинальности замысла операции и ее внезапности.

В 1917 г. Брусилов вынужден был считаться с тем, что в ходе революции миллионные массы солдат на фронте активно включились в политическую жизнь страны и теперь от их позиции в вопросе о продолжении войны зависела возможность проведения русской армией боевых операций. В воспоминаниях генерал признал, что ко времени вступления в должность верховного главнокомандующего "войска всех фронтов совершенно вышли из повиновения... не было, безусловно, никаких средств заставить войска воевать". Брусилов, однако, сумел использовать последнее, по его словам, средство, к которому тогда еще можно было прибегнуть в целях агитации за наступление – авторитету имени и ораторскому таланту Керенского: "Солдатская масса встречала его восторженно, обещала все, что угодно"{93}.

Но Брусилов не был бы Брусиловым, если бы, принимая на себя подготовку наступательной операции, уповал только на Керенского, находившегося тогда в зените популярности.

"Что касается меня, – вспоминал генерал, – то я хорошо сознавал, что после первого акта революции, бывшего в 1905-1906 годах, неминуемо должен быть и второй акт как неизбежное последствие этой грозной и продолжительной войны. Мне, любящему Россию всеми силами своей души, хотелось лишь одного: дать возможность закончить эту войну победоносно для России... Какую бы физиономию революция ни приняла, я внутренне решил покориться воле народной, но желал, чтобы Россия сохранила свою мощь, а для этого необходимо было выиграть войну"{94}.

Во имя победы Брусилов готов был не щадить ни себя, ни других, использовать любые средства. Он формировал ударные добровольческие части, которым предстояло первыми начать атаку. Но видел и другое их назначение быть заградительными отрядами, когда "с последним выстрелом на фронте все, что теперь удается удержать в окопах, ринется в тыл, и притом с оружием в руках"{95}. В условиях начавшегося отступления именно Брусилов санкционировал применение карательных мер в целях укрепления дисциплины в революционной армии.

Несмотря на революционную риторику своих послефевральских приказов, Брусилов в 1917 г. оставался все тем же генералом царской армии. Он не смог понять, что людей, которые в ходе революции осознали свои жизненные интересы, уже нельзя опять заставить сражаться в войне, цели и смысла продолжени которой они не понимали.

26 октября (8 ноября) 1917 г. Декретом о мире, принятым II Всероссийским съездом Советов, новое правительство России предложило народам и правительствам всех воюющих государств начать немедленные переговоры о прекращении войны и заключении справедливого демократического мира. В марте 1918 г. Брест-Литовским мирным договором между Советской Россией, с одной стороны, и государствами Четверного союза, с другой, были зафиксированы условия выхода России из первой мировой войны. 13 ноября 1918 г. Брест-Литовский мирный договор был аннулирован Советским правительством.

Примечания

{1}Гофман М. Записки и дневники 1914-1918 гг. Л., 1929, с. 202.

{2}Ростунов И.И. Русский фронт первой мировой войны. М., 1976, с. 325-326.

{3}Русское слово, 23.V (5.VI). 1917.

{4}Биржевые ведомости. 21.VII (3.VIII) 1917.

{5}Письмо А.А. Брусилова начальнику Всероссийского главного штаба Н.И. Ратцелю. – Цит. по: Военно-исторический журнал, 1989, No10, с. 71.

{6}Генерал-адъютант генерал от кавалерии А.А. Брусилов. – Португальский P.M., Алексеев П.Д., Рунов В.А. Первая мирова война в жизнеописаниях русских военачальников. М., 1994, с. 151-155.

{7}Hаряду с изданием общего характера: Стратегический очерк войны 1914-1918 гг., ч. 1-7. М., 1920-1923, – были опубликованы специальные работы: Незнамов А. Два прорыва. – Военно-исторический сборник. Труды военно-исторической комиссии. Вып. 4. М., 1921; Мирова война 1914-1918 гг. Луцкий прорыв. Материалы к операции Юго-Западного фронта в мае-июне 1916 г. М., 1924; Вольпе А. Фронтальный удар. Эволюция форм оперативного маневра в позиционный период мировой войны. М., 1931; Базаревский А. Наступательная операция 9-й русской армии. Июнь 1916 г. Прорыв укрепленной полосы и форсирование реки. М., 1937; Рождественский М. Луцкий прорыв. М., 1938.

{8}Брусилов А.А. Прорыв австро-германского фронта в 1916 г.– Война и революция, 1927, No 4, 5; его же.. Мои воспоминания. Посмертное издание. М. Л., 1929. Почти одновременно с публикацией в СССР воспоминания Брусилова были опубликованы в Риге на русском языке и в Париже на французском.

{9}Ветошников Л.В. Брусиловский прорыв. Оперативно-стратегический очерк. М., 1940; Яковлев В. Инженерное обеспечение Брусиловского прорыва (1916). Военно-исторический журнал, 1940, No 8; Вебер Ю. Брусиловский прорыв. М., 1941; Кузнецов Б.И. Кампания 1916 г. на фронтах первой мировой войны. М., 1941, и др.

{10}Брусилов А.А. Мои воспоминания, 2-е изд. М., 1941; 3-е изд.{б.м.}, 1943. Уже после войны, в 1946 г., Военным издательством было выпущено четвертое издание воспоминаний Брусилова. В предисловии к этому изданию, написанном генерал-лейтенантом М. Галактионовым, подчеркивалось, что "Брусиловский прорыв является предтечей замечательных прорывов, осуществленных Красной Армией в Великой Отечественной войне" (с. 9).

{11}Мавродин В.В. Брусилов. М., 1942; 2-е изд. М., 1943; 3-е изд. М., 1944.

{12}Сергеев-Ценский С.Н. Брусиловский прорыв. Исторический роман. М,, 1943; 2-е изд. М., 1944; Сельвинскии И.Л. Генерал Брусилов. Драма. М., 1942; Вахтеров И.В.. Разумовский А.В. Русский генерал. О Брусилове. Пьеса. М., 1946; Слезкин Ю.Л. Брусилов. Роман. М., 1947, и др.

{13. Брусилов А.А. Мои воспоминания. – Военные архивы России, вып. 1. М., 1993, с. 372-403.

{14}Белов Г. Правда о генерале Брусилове. – Известия, 12.IX. 1962; его же. Русский полководец А.А. Брусилов. – Военно-исторический журнал, 1962, No 10.

{15}Брусилов А.А. Мои воспоминания, 5-е изд. М., 1963.

{16. Ростунов И. И. Генерал Брусилов. М., 1964.

{17}Семанов С.Н. Брусилов. М., 1980; его же. Генерал Брусилов. Документальное повествование. М., 1986; Соколов Ю.В. Алексей Алексеевич Брусилов. – Вопросы истории, 1988, No 11. В 1983 г. увидело свет новое, шестое по счету, издание воспоминаний А.А. Брусилова.

{18}Военно-исторический журнал, 1989, No 10, 12; 1990, No 2; 1991, No 2.

{19}Соколов Ю.В. Указ. соч., с. 93.

{20}Соколов Ю.В. Красная звезда или крест? (Жизнь и судьба генерала Брусилова). М., 1994, с. 161.

{21}Кроме уже названных исследований и воспоминаний самого А.А. Брусилова укажем фундаментальные издания: Зайончковский А.М. Мировая война 1914-1918 гг., т. 1-3. М., 1938; Хвостов В.М. Истори дипломатии в новое время. 1871-1914. М., 1963; Сидоров A.Л. Экономическое положение России в годы первой мировой войны. М., 1973; История первой мировой войны 1914-1918 гг., т. 1-2. М., 1975.

Существенное значение для темы имеют работы: Кавтарадзе А.Г. Июньское наступление русской армии в 1917 г.– Военно-исторический журнал, 1967, No 5; Емец В.А. Очерки внешней политики России в период первой мировой войны. Взаимоотношения России с союзниками по вопросам ведени войны. М., 1977; Жилин А.П. Последнее наступление (июнь 1917 г.). М., 1983; его же. К вопросу о моральнополитическом состоянии русской армии в 1917 г. – Первая мировая война: дискуссионные проблемы истории. М., 1994; Лютое И.С.. Носков А.М. Коалиционное взаимодействие союзников. По опыту первой и второй мировых войн. М., 1988, и др.

{22}Брусилов А.А. Мои воспоминания, 4-е изд. М., 1946, с. 211, 241 (далее в тексте ссылки на это издание). Субъективный фактор при объяснении действий Брусилова в 1917 г. подчеркивалс и Н.В. Брусиловой, хранившей до передачи в РЗИА архив генерала. Так, на тексте карандашного автографа приказа генерала Брусилова в связи с вступлением его 22 мая 1917 г. в должность верховного главнокомандующего русской армией есть приписка, сделанная рукой Н.В. Брусиловой: "Уже тогда по почерку видно, как он был измучен". Государственный архив Российской Федерации (далее – ГАРФ), ф. 5972, оп. 3, д. 162, л. 1.

{23}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 127. Послужной список А.А. Брусилова (январь 1895 г.).

{24}Брусилов А.А. Мои воспоминания, с. 41.

{25}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 68. Опубликованы А.Г. Голиковым: Источник. Документы русской истории, 1994, No 5, с. 12-26.

{26}Витте С.Ю. Воспоминания, т. 1. М., 1960, с. 13.

{27}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 70, л. 20. Брусилов – Брусиловой, 5(18) октября 1914 г.

{28}Там же, д. 69, л. 366 об. – 367. Брусилов – Брусиловой, 25 января (7 февраля) 1915 г.

{29}Там же, л. 228. Брусилов – Брусиловой, 3(16) февраля 1916 г.

{30}Там же, л. 353. Брусилов – Брусиловой. 10(23) марта 1916 г.

{31}Там же, л. 268. Брусилов – Брусиловой, 14(27) марта 1916 г.

{32}Брусилов А.А. Мои воспоминания, с. 182.

{33}Лемке М.К. 250 дней в царской Ставке (25 сентября 1915-2 июля 1916). Пг., 1920, с. 698.

{34}Брусилов А.А. Мои воспоминания, с. 185.

{35}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 69, л. 6. Брусилов – Брусиловой. 18 июня (1 июля) 1916 г.

{36}Цит. по: Наступление Юго-Западного фронта в мае-июне 1916 г. М., 1940, с. 118.

{37}Там же, с. 190-191. Алексеев -Брусилову, 19 мая (1 июня) 1916 г.

{38}Там же, с. 192. Брусилов – Алексееву, 20 мая (2 июня) 1916 г.

{39}Там же, с. 193. Алексеев – Брусилову, 21 мая (3 июня) 1916 г.

{40}Клаузевиц К. О войне, т. 3. М., 1933, с. 94.

{41}Цит. по: Валентинов Н. Сношени с союзниками по военным вопросам во время войны 1914-1918 гг., ч. 1. М., 1920, с. 126.

{42}Там же, с. 136.

{43}Зайончковский А.М. Указ. соч., с. 21. Следует отметить, что соответствующие данные в других источниках могут не совпадать с приведенными А.М. Зайончковским, но в целом соотношение людских ресурсов держав они рисуют аналогичным образом.

{44}Сидоров А.Л. Указ. соч., с. 331.

{45}Там же, с. 118, 119, 123.

{46}Цит. по: Наступление Юго-Западного фронта в мае-июне 1916 г., с. 115-117: Указание командующим армиями фронта от 5(18) апреля 1916 г.

{47}Там же, с. 118-122: Указание командующим армиями фронта от 6(19) апреля 1916 г.

{48}Там же, с. 173-174.

{49}Там же, с. 174.

{50}Русское слово, 24.V (6.VI). 1916.

{51}Гофман М. Указ. соч., с. 202.

{52}Русское слово, 25.V(7.VI). 1916.

{53}Русское слово, 26.V(8.VI). 1916.

{54}Гофман М. Указ. соч., с. 203.

{55}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 98, л. 12.

{56}Там же, л. 13.

{57}Утро России, 29.V(11.VI). 1916.

{58}Утро России, 31.V(l3.VI). 1916.

{59}Гофман М. Указ. соч., с. 205.

{60}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 69, л. 1206. – 13. Брусилов – Брусиловой, 12(25) июня 1916 г.

{61}"Нужно же кому-нибудь высказаться", – замечает он в письме жене 10(23) октября 1916 г. и тут же: "Только сердечно прошу никому ни слова не говорить". – Там же, л. 24106.

{62}Там же, л. 328. Брусилов – Брусиловой, 17(30) июня 1916 г.

{63}Там же, л. 5-6. Брусилов – Брусиловой, 18 июня (1 июля) 1916 г.

{64}Там же, л. 60б. Брусилов – Брусиловой, 20 июня (3 июля) 1916 г.

{65}Гофман М. Указ. соч., с. 207-208.

{66}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 69, л. 8. Брусилов – Брусиловой, 26 июня (9 июля) 1916 г.

{67}Гофман М. Указ. соч., с. 208,210.

{68}Источник. Документы русской истории, 1997, No 2, с. 39. Георг V Николаю II, 13(26) июля 1916 г.

{69}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 98, Л. 15. Генерал Михеев – Брусилову, 27 июля (9 августа) 1916 г.

{70}Гофман М. Указ. соч., с. 212, 214.

{71}Андрианов П.М. Генерал Брусилов. Одесса, 1917, с. 4, 15, 17.

{72. ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 69, л. 203. Брусилов – Брусиловой, 1(14) марта 1917 г.

{73}Разложение армии в 1917 году. 1917 год в документах и материалах. М. Л., 1925, с. II.

{74}Там же, с. 30.

{75}Цит. по: Стратегический очерк войны 1914-1918 гг. Ч. 7. Кампания 1917 г., с. 58.

{76}Генерал Алексеев и Временный комитет Государственной Думы. – Красный архив. 1922, т. 2. с. 285.

{77}Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары. М., 1993, с. 194-195.

{78}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 62. Автограф.

{79}Там же, д. 69, л. 122.

{80}Русское слово. 23.V(5.VI).1917.

{81}Цит. по: Васюков B.C. Внешн политика Временного правительства. М., 1966, с. 169.

{82}См. подробнее: Игнатьев А.В. Внешн политика Временного правительства. М.. 1974, с. 232-301.

{83}ГАРФ, ф. 5972, оп. 1, д. 3, л. 21 1. Военные записки Брусилова. Машинописная копия. Текст записок опубликован: Брусилов А.А. Мои воспоминания, с. 241.

{84}ГАРФ, ф. 5972, оп. 3, д. 69, л. 18506-18606. Брусилов – Брусиловой. 5(18) июня 1917 г.

{85}Гофман М. Указ. соч., с. 230-231.

{86}Ростунов И.И. Указ. соч., с. 358-369; Жилин А.П. Последнее наступление (июнь 1917 г.), с. 57.

{87}Гофман М. Указ. соч., с. 231-232.

{88}Ростунов И.И. Указ. соч., с. 359.

{89}Стратегический очерк войны 1914-1918 гг., ч. 7, с. 80. Брусилов Гутору, 7(20) июля 1917 г.

{90}Гофман М. Указ. соч.. с. 232.

{91}Стратегический очерк войны 1914-1918 гг., ч. 7, с. 83. В воспоминаниях Брусилов утверждает, что подписал приказ и разослал его главнокомандующим фронтами "по настоянию Керенского" и что "этот приказ не был выполнен и остался на бумаге". – Брусилов А.А. Мои воспоминания, с. 242.

{92}Ростунов И.И. Указ. соч., с. 354, 362-363.

{93}Брусилов А.А. Мои воспоминания, с. 231, 241.

{94}Там же, с. 226-227.

{95}Цит. по: Жилин А.П. К вопросу о морально-политическом состоянии русской армии в 1917 г., с. 164.