Текст книги "Говорящий со зверями "
Автор книги: Андрей Кощиенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
Задание
– Здравствуй, сын!
– Здравствуй, отец! Ты посылал за мной?
– Да, Диний. Садись. Как у тебя дела?
– Спасибо, все нормально.
– Как твои успехи на поприще дипломатии?
– Что ты имеешь в виду? – настороженно ответил принц вопросом на вопрос.
– В виду? В виду я имею твою маму и одну известную всей нашей семье темноглазую особу. Успехи есть?
– Ну… как тебе сказать…
– Скажи как есть.
– Пока мама ничего не хочет слышать… – вздох.
– Понятно. Думаю, что задача, поставленная тобой, в данный момент не может быть решена. Мне кажется, тебе нужно потренироваться! На эльфах! – Ирония сквозила в словах старшего Хайме.
– Как это… на эльфах?
– Из Вечного леса пришло письмо, в котором сообщают, что к нам в столицу направляется младший сын правителя леса в компании нескольких друзей, детей членов верховного совета… Планируется, что они пробудут здесь некоторое время…
– И… что? – вновь насторожился Диний.
– Даже элементарные правила вежливости требуют равнозначного ответного жеста доверия, не говоря уже о других соображениях. Я хочу, чтобы ты поехал к эльфам.
– Я?
– Да. Они до сих пор уходят от ответа об открытии у них нашего посольства. Твоя поездка – прекрасная возможность закрепиться в их лесу. Не стоит упускать удачного момента. Немного посидеть там, осмотреться… А потом людское присутствие станет данностью. Сейчас, при таком обмене детьми правителей, вряд ли возможен отказ в твоем приезде. Все складывается. Ты согласен со мной?
– Но… А как долго это продлится?
– Думаю – год. Может, два…
– Так… до-олго? – Лицо принца выразило ошеломление.
– Быстро такие дела обычно не делаются. Не волнуйся, никуда Стефания не денется. Ей еще почти четыре года учиться. Подождет. Мужчины должны делать дела, а женщины – ждать. Ничего страшного.
– Да… Но…
– Это нужно для империи. Это нужно для тебя. Тебе будет полезно побыть вдали от дома. Твоя мать просто не понимает, что ты уже вырос. Расстояние и разлука помогут ей это осознать. Пока ты будешь сидеть с ней рядом – она будет видеть в тебе лишь своего сыночка, который немного вырос, но никак не мужчину. Вернешься через год – мама увидит тебя другими глазами, и, уверен, добиться желаемого тебе будет проще. Вот увидишь!
– Но… целый год?
– За это время ты сможешь там что-то понять, в чем-то разобраться. Стать взрослее, самостоятельнее. Или ты боишься вылететь из уютного родительского гнездышка?
– Ничего я не боюсь!
– Я так и думал. Просто хотел убедиться. Тогда готовься!
– И когда мне отправляться?
– Ди, мне определенно нравится твой настрой! Думаю, что через месяц… Максимум – полтора…
– Я один поеду?
– Конечно же нет! Кто тебя одного отпустит? С тобой я отправлю несколько толковых переговорщиков. Будешь изучать искусство дипломатии, так сказать, вживую… Под руководством наставников-практиков.
– Хорошо. Только я хотел бы перед отъездом поговорить со Стефи!
– Поговоришь… Какие проблемы, – слегка пожал плечами отец.
Эри
Кожа… Нежная и гладкая… Теплая… Кожа…
Я веду подушечкой указательного пальца по ране, оставленной на теле Даны когтем киллоса. А если точнее – уже не по ране, а по следу, который от нее остался. Розовая, узкая полоска молодой кожи, резко отличающаяся по цвету от остального тела. Вот как раз цвет-то меня и заботит! Не должно остаться никаких следов, а эти четыре розовые полоски – видны! И это мне не нравится… Раз взялся, нужно делать как надо. Поэтому каждый день делаю Дане «процедуру» – провожу пальцем по тем местам, где были раны. Воздействую на кожу. Считай, почти две недели этим занимаюсь. Уже привыкли все. И Дана, и остальные варги. Кира и Анжи – сразу издали поглядывали, но не подходили, Ил – вообще не беспокоилась, что я там делаю с голым телом Даны, но зато Рината… Рината сторожила меня как цепной пес, всеми способами демонстрируя неприязнь и подозрение. Ну не дура ли? Ждет, что у меня вожделение возобладает над разумом и я начну срывать с себя одежды? Идиотка…
Можно было, конечно, сказать Кире, чтобы та приказала ей «сгинуть» от меня, но я не стал. Сердито сопящая Ри была забавна. Можно было немножко поприкалываться. Вроде как невзначай поинтересоваться – с какой целью она смотрит? Если хочет стать целителем, то ей не светит, ибо нет способностей. А если хочет научиться правильно «гладить девушек», то одними «поглядушками» тут не обойтись. Нужна практика. И если она хочет, я могу позвать Анжи или Илону, а может, даже саму Киру, чтобы Ри смогла увиденное закрепить на практике… Рината в ответ злобно шипела себе под нос что-то неразборчивое и иногда забавно розовела, но упорно «сторожила» меня где-то с неделю. Однако затем накал энтузиазма спал, она тоже перешла в режим «удаленного контроля», а последнее время за мной с Даной вообще никто не наблюдал. Доверяли, кошки драные!
С «кошками» я «поругался». Без объяснения причин, за что и почему. Ходил с высокомерным выражением на лице. Общался только в случае крайней необходимости. Кормить я их больше не кормил, помогать – никак не помогал. Удочек, что попросила Илона, не дал. Впрочем, у меня их и так не было (зачем они мне?), но все равно – «не дал». Посоветовал учиться ловить рыбу руками или рубить ее прямо в воде мечом. Ил отказу моему удивилась, долго непонимающе хлопая глазами.
А ты думала, под бок ко мне залезла – так теперь все, что ли? Я наблюдал за ее реакцией. Мечтала, все будет по первому свистку и требованию? Ага, щас! Сами крутитесь, воительницы с ножиками! Я так еще до конца и не понял – нужны ли вы мне вообще? И зачем, если нужны?
То, что вы нужны не мне, а моему телу, это ясно. Иногда, правда редко, но все же оно у меня «рулит». Особенно в те моменты, когда я не в себе. Пьяный – имею «потерю контроля разума над телом». Сон и недосып, оказывается, тоже относятся к этому состоянию. Буду теперь знать. Но нынче я выспавшийся, отдохнувший, по голове меня никто не бил, и ситуация совсем другая. Варгуши же, заметив реакцию моего тела на их обнаженные прелести, похоже, сделали далеко идущие выводы. Однако, как говорится, «это было вчера». А «сегодня» я совершенно спокойно, не дрогнув ни одним мускулом на лице, осмотрел с головы до пят Киру, явившуюся передо мною в моей рубашке и с голыми ногами. Осмотрел и с удовольствием оттранслировал ей в ментал чувство равнодушия, сопроводив его неким оттенком брезгливости. Предводительница амазонок откровенно озадачилась «услышанным».
Ты решила – за твои ноги я тут что, на голове стоять буду? Обойдешься!
Короче, в лагере царила обстановка вежливого мирно-военного сосуществования. Я к ним не лез – они не лезли ко мне. Правда, для этого пришлось пару раз отшить, но ситуацию варги поняли быстро и установленных границ не нарушали. То ли Кира им объяснила, то ли сами допетрили. Статус свой, зубастый, поддерживали. Так они вообще-то забавные, но нужно не расслабляться и не забывать, что из милых щеночков вырастают порой сущие твари. Особенно если порода к этому располагает…
Занимался я все это время двумя вещами – Даной и порталом. Дана быстро встала на ноги. Честно говоря, ожидал, что процесс будет более долгим. Но творение великого Дарга показало, что, невзирая на давность лет, есть еще порох в пороховницах! К концу первой недели она уже начала ходить. Потихоньку, но на своих двоих. Рассеченные на четыре части мышцы пресса срослись и восстановились за три дня. Внутренние органы тоже не отставали от них, и через семь дней покалеченный варговский организм был вновь «на ходу». Однако не могу сказать, что тут сыграло решающую роль – его ли способность к самовосстановлению, мое лечение или молодость Даны? Не знаю. Варги – они живут дольше обычных людей, до ста двадцати – ста тридцати лет, оставаясь при этом «нормальными». Нормальными – в смысле подвижными и способными держать оружие и убивать. Но потом, по достижении этого срока, в организме у них что-то «выключается», и они умирают буквально в течение года.
«Встроенный ограничитель»! Ясно, прокомментировал я про себя эту информацию, полученную от Даны. Я вообще много чего нового узнал, разговаривая с ней, пока лечил. И из обыденной жизни варг, и об устройстве их тел. Дана тут как-то комплексовала, с отправлением своих физиологических нужд. Мужественно терпела. До конца.
– Знаешь, – усмехнувшись, сказал я ей тогда, заметив ее «подвиг», – если тебя когда-либо кто-то спросит: «А был ли в твоей жизни мужчина, который знает тебя лучше, чем ты?» – можешь смело называть меня. Я знаю о тебе – все! Как бьется твое сердце, гоня кровь по артериям, как дышат легкие, насыщая ее воздухом, как работают почки и печень. Все! Даже знаю, какого именно сорта какашки вырабатывают твои кишки. Я твой целитель. Поэтому – все в порядке! Все свои проблемы можешь спокойно озвучивать, они меня не потрясут.
– Ты знаешь только мое тело, – возразила Дана, – меня же ты не знаешь! Я – не только тело!
– Условности, все условности, – махнул я на это рукой, отходя в сторону и оставляя ее одну. И подумал: «Хотя что есть мы? В принципе тот же набор условностей, от которого нельзя отказаться. Ибо тогда это будем уже не мы, а кто-то другой…»
В общем, я возился с Даной интуитивно, не осознавая, леча ее и запоминая на всякий случай «увиденное». Кто его знает! Может, пригодится. Та же самая история была и с порталом, к которому я шел после нее. «Видеть» – «видел», а понимать – нет! Но я не печалился и все складывал в память. Уверен, прозрение придет. Кстати, занимаясь исследованиями, обнаружил в его «меню» еще один работающий портал. «Семерка» – лаконично и без затей назывался он.
Весьма информативно, подумал я, разглядывая светящуюся зеленым надпись, однако если есть «семь», должны быть и предыдущие шесть. Если, конечно, они не как «третий поросенок», которого до сих пор в университете ищут…
Название было странным и подозрительным. Обычно такие названия любят давать военные каким-нибудь секретным объектам. Кому надо, тот знает, кто не знает – просто цифра. Впрочем, это может быть просто номером какого-нибудь узла… Энергетического или транспортного… Можно в принципе махнуть туда. Но идея перемещаться, используя древнюю транспортную сеть, меня не воодушевляла. На каких «соплях» сейчас в ней все висит? А ну как «сломается» в момент транспортировки? Что будет? Размажет неизвестно по чему или выкинет вновь неизвестно куда… Варгуши вон так и не смогли опознать ни одного созвездия в небе! То ли они дуры, пропустившие в учебе все, что только можно, то ли мы в другом полушарии, и тогда, конечно, они таких звезд отродясь не видали… Мне же было как-то недосуг местную астрономию изучать. Поэтому ничего не могу сказать… Кстати, портал, с которого мы сюда попали, перестал работать! Нет его в списке! Только «Семерка», и все! Что с ним случилось – непонятно. Может, потолок в зале обвалился? Вполне возможно… Там все таким хлипким было. А может, что-то просто за древностью лет отвалилось? Наш переход оказался нагрузкой, «добившей» какой-нибудь элемент, последнюю сотню лет дышащий на ладан. Если это так, тогда есть еще одно основание не пользоваться порталами. Лучше по старинке, пешком. Камни вынуть из арки – и пошлепал… Куда-нибудь да дойду…
Дана поежилась и, не удержавшись, хихикнула. Как она мне уже давно сказала, когда я веду по ней пальцем, ей очень щекотно.
– Не дергайся, – строгим голосом сказал я, – еще два шва. Терпи.
В кабинете ректора
– Чего вы хотели, Стефания?
– Господин ректор, прошу вашего разрешения больше не посещать занятия целительского факультета.
– Вот как? – Ректор с неодобрительным выражением на лице откинулся на спинку кресла. – Почему, позвольте вас спросить?
– У меня ничего не получается.
– Начались практические занятия? – понимающе спросил Мотэдиус.
– Да, – кивнув, коротко ответила Стефания, глядя в пол.
– Понятно. Что ж, очень жаль, что и в этот раз ничего не получилось. Видите ли, Стефания, разрешение посещать факультет целителей я вам давал не просто так. Уже давно, тогда, когда я даже еще не был ректором этого университета, меня раздражал этот «обряд». Да-да, именно обряд! Самое подходящее слово. Я говорю о Камне Судьбы. Мне всегда претила мысль о том, что кто-то определяет твою судьбу, закрывая от тебя целые области знания. Кто-то сказал, что ты маг огня, – и все, ты маг огня! На всю жизнь! И не познать тебе тайн воды или ветра. Твой удел один – огонь.
– Но как же… Сатия? – тихо спросила Стефания. – Ведь все судьбы у нее уже записаны…
– А! – махнул рукой ректор. – Все можно поменять! Было бы желание самого человека! Если бы ты хоть чуть-чуть попыталась ознакомиться с этим вопросом, ты нашла бы в летописях множество интересных историй, в которых люди сами меняли свои судьбы. И богиня не противилась этому. Наоборот, иногда даже помогала!
– Да, я знаю, что можно изменить судьбу… – тихо произнесла, кивнув, Стефания.
– Откуда?
– Я… я говорила с ней, – немного поколебавшись, так же тихо произнесла Стефи, бросив быстрый взгляд на ректора и вновь уставившись в пол. – Только вы никому не говорите, пожалуйста…
– С кем? С самой Сатией?
– Да.
– Хм… и что она тебе сказала?
– Это… это сложно…
– Извини. Мой вопрос был совершенно бестактным. Прошу прощения.
– Да, конечно… только вот, господин ректор…
– Да? Я слушаю тебя.
– Если вы говорите, что каждый может изменить судьбу так, как ему нужно… Но тогда получается, что судьбы нет? Судьбы нет, а богиня судьбы – есть! Как так может быть?
– Мм… Резонный вопрос! Ну что я могу тебе ответить? Мне кажется, данная тема требует дополнительного неспешного обдумывания… А по поводу занятий у магессы Элеоны… Может, походишь еще?
Стефания отрицательно покачала головой:
– Все уже что-то делают. А я – только смотрю. Смотрю – и ничего не вижу. Я не могу так. Я чувствую себя там… лишней…
Мотэдиус тяжело вздохнул и нахмурился.
– Очень жаль, Стефания, что так получается, – сказал он, с грустью глядя на девушку, – но, к сожалению, мир несовершенен и не всегда получается как хочется. И успех – неотделим от зависти и сплетен. Тут уж ничего не поделать…
– Да, я понимаю… Только от этого… не легче.
– С этим нужно смириться. Сцепить зубы и не обращать внимания. И идти дальше к своей цели. Только так, и никак иначе. Вы сильная, Стефания. Уверен, вы справитесь.
В ответ Стефания промолчала, но у нее подозрительно заблестели глаза.
– Главное, помните, – продолжил ректор давать своей студентке установки на будущее, – что в жизни всегда есть любящие люди, верные друзья, которые принимают вас такой, какая вы есть, без всяких дополнительных условий и обязательств… Вы понимаете, о чем я хочу сказать?
– Да, – коротко ответила Стефания.
Только один из этих людей безвылазно сидит во дворце, подумала она в этот миг, мама и сестры – далеко, а третий… А третий в это время где-то развлекается с девками, имея еще наглость делиться со мной своими восторгами! С-с-скотина…
Не так давно Стефании приснился удивительный сон. В котором она, будучи, вне всякого сомнения, мужчиной, обнимала со спины какую-то девушку. Сжимала пальцами ее грудь и целовала за ушком. Сон был коротким, но очень ярким и оборвавшимся, когда она, Стефания, стала расстегивать какую-то мужского покроя куртку незнакомки. Тогда она проснулась, часто-часто дыша, и некоторое время неподвижно лежала, широко распахнув глаза и прислушиваясь к гаснущим ощущениям в своем теле. Потом потрогала грудь, убедилась, что она – девушка, и это просто-напросто сон!
Ух, подумала она тогда, приснится же такое! С чего? Никогда такого не снилось!
На следующий день, ломая голову над причиной столь необычного сновидения, Стефания передумала все. Начиная с «может, я что-то съела?» – до заразности поцелуя, которым ее наградила эльфийка, а точнее – Эри. Когда ее мысли добрались до Эриадора, тут-то она и поняла!
Это он, дошло до нее, он тогда говорил, что ему приснился «чудный» сон, когда мы с Динием… А теперь «чудный» сон приснился мне! Мы ведь с Эри связаны! Вот я и почувствовала то, что чувствовал он! А потом он «закрылся»… Какой же он… все же… неприятный! Я так и знала, что он – бабник! В нарядах женских разбирается, к девкам ходит, Сюзанне глазки строил… Меня ноги показать уговорил… Потом переспал… А теперь он с какой-то новой девкой забавляется! Наглец! Негодяй! Я страдаю, думаю – как мне жить дальше? Голова просто разрывается от мыслей! А он – развлекается! Ну я ему сейчас все скажу!
Тогда Стефания попыталась, как говорил Эри, «телепатически достучаться» до него. Но ничего не вышло. «Услышать» Эри не получилось. То ли он ее «не слышал», то ли не хотел «слышать». Стефи решила, что тут скорее второе, и обиделась. На него, на Диния и на судьбу. На все и всех сразу.
И вот теперь ректор Мотэдиус рассказывает о том, что у нее есть в жизни люди, которые любят ее…
Ага, как же, подумала она, в моей жизни есть два эгоиста, думающих только о себе. И пророчество Сатии, с обещаниями каких-то ужасов и невзгод в будущем. А еще у меня есть куча завистниц, желающих мне смерти и распространяющих обо мне всякие гадкие сплетни и небылицы! Вот все, что у меня есть! Даже целителем, как хотела, стать не могу…
– Господин Мотэдиус, – произнесла она, глядя на замолчавшего ректора, – а известия от господина Аальста какие-нибудь есть? Может, вы уже знаете, когда он вернется?
– К сожалению, – ректор развел руками над столом, – ничего не могу вам сказать. Сам ожидаю известий от экспедиции, но пока – ничего! Как только у меня будут какие-то новости, обещаю, я вам тут же передам.
– Спасибо, господин ректор, – наклонила голову Стефания.
В этот момент в дверь кабинета постучали.
– Да! Войдите! – крикнул Мотэдиус на стук.
– Господин ректор, к вам посетитель. Магистр Роальд.
– Ой, ну я пойду, – сказала Стефания, вставая из-за стола.
– Да-да, конечно, идите. Мы вроде все с вами обсудили, Стефания. Желаете не посещать занятия целителей – пусть будет так. Магессу Элеону я извещу. Всего доброго!
– Всего доброго, господин ректор.
Кира
Сижу на пригорке, слежу за обстановкой и посматриваю на озеро, где по колено в воде, сжимая в руках вырезанные из веток остроги, медленно бродят Илона с Ринатой.
Интересно, они что-нибудь сегодня поймают или опять голодными ляжем? Как есть-то хочется! Вот бы Анжи, ушедшая проверять силки, кролика поймала! Такого толстого, большого, жирного! Мы бы его ободрали, посолили, посадили бы на вертел и…
Чувствуя, как рот наполняется слюной, а нос начинает чувствовать волшебный запах жареного мяса, оборвала свои мысли.
Нет! Так нельзя! Нельзя думать о еде! Нужно думать о том, где ее взять. Я – командир. Я должна позаботиться о том, чтобы мои подчиненные не голодали! А у меня – не получается! Одно дело, сидя на занятиях после обеда, слушать о том, как добыть пищу, и совсем другое – самому рыскать по лесу в ее поисках! Особенно если ее там нет! Ну нет, и все! Девчонки уже осунулись. Но молчат. А мне стыдно смотреть им в глаза… Какая я после этого старшая, если не могу их накормить? И Аальст этот еще! Обиделся он, понимаешь ли! Ну подразнили его немножко. Так любой нормальный человеческий самец только рад был бы посмотреть… А этот – обиделся! Точно не такой… какой-то! Не зря сережку в ухе носит… Но даже если тебе девушки не нравятся – что, неужели жалко едой поделиться? Ведь есть же она у него! Есть! Дану он кормит. Ей тоже неудобно. Пыталась она как-то пару раз поделиться с нами припрятанным, но я отказалась.
– Нет, – сказала я ей тогда, – тебе нужнее. Главное, чтобы ты вновь могла сражаться и ходить. Главное – чтобы ты не была обузой. И мы – варги! Воровать еду у человека – это унизительно. Мы умнее, мы сильнее, мы – лучше! Мы – справимся!
– Ну… не настолько и умнее… – влезла Илона.
– Ты что же, хочешь сказать, что он лучше нас? – резко обернулась я к ней.
– Никак нет, командир! – ответила она, приложив в приветствии руку к голове.
Зар-р-р-раза эта Илона… Не лазила бы к Аальсту – может быть, на того бы псих и не напал… На нашего странного господина архивариуса… Я прекрасно «слышала» его чувства, когда он на меня смотрел, да и когда на Илону тоже, возле озера. А теперь – «молчок»! Одно равнодушие, с презрением. Вне всякого сомнения – он умеет «прятать» свои чувства! Где он этому научился? В Этории этому учат на старших курсах. Не Дина же его научила! Она другим с ним занималась… Нужно будет обязательно доложить обо всем нашей тайной страже! Думаю, награды нам обеспечены! Единственно, тогда тот мой разговор с Анжи становится важным. Аальст – сильный маг. Он умный и вполне может догадаться, что мы его подозреваем… Да наверняка понимает, что мы его уже раскусили! Это значит, что для него действительно лучше будет вернуться домой одному… А противопоставить его магии нам нечего… Что делать? Убить во сне? Подло. Он сражался вместе с нами, Дану спас… Это будет самым подлым проявлением неблагодарности, которую только можно себе представить. Так делают лишь люди. Но, с другой стороны, стоят ли жизни моих девчонок – его жизни? Конечно же нет! А если его убью я одна, не сказав им ничего, – буду виновата только я. Ну и Дарг с ним, с наказанием! Главное, что моя пятерка останется в живых. Я же – как-нибудь проживу, если не казнят… Это у меня, наверное, от голода такие мрачные мысли… С чего это меня должны казнить? Особенно если девчонки промолчат? Я им объясню, что их спасала. Поймут. Ясно же, что жизнь дороже всех наград. А отношения с империей… Ну… Наш совет что-нибудь придумает! На то он и совет! Хотя, конечно, хорошо если бы ничего такого делать не пришлось. Аальст, он хоть и ведет себя сейчас как последняя свинья, но ведь были же и другие времена. Нормально относился. Анжи руку вылечил. Дана опять же. Зачем лечил, если собирается нас всех потом убить? Ночами не спал. Не со скуки же! Может, просто поискать к нему другой подход? Чем-то ему откровенные намеки не понравились. А если обращаться с ним… как с равным? Он хоть и человек, но маг. Вполне возможно, что это допустимое исключение. Допустим, пообещать ему за спасение Даны… нашу помощь в его делах и дать клятву? В плане магии, конечно, он сильнее нас, но пять стальных клинков, да в умелых руках… Тоже кое-что значат в этом мире! Если поступить так, у нас с ним будут обязательства друг перед другом, а это – общение и путь к налаживанию отношений. А если он откажется, это будет еще одним доказательством того, что собирается нас убить, и клятвы наши ему не нужны… Вот и посмотрим. Нужно поговорить с девчонками…
Рината, наклонившись, нанесла резкий удар острогой в воду и, перехватив ее обеими руками, придавила что-то ко дну. Ил, отшвырнув свою заостренную палку, кинулась помогать. С полминуты возилась, стоя на коленях в воде. Затем встала и подняла высоко правую руку, в которой держала за жабры большую, блестящую серебряной чешуей рыбу.
Ура-а-а! Сегодня едим!
Эри
Рыбка была вкусной. Свежей и почти без костей. Я неспешно, дабы растянуть удовольствие, обгрызал доставшийся мне маленький кусочек.
Рыбы, что ли, им наловить, подумал я, поглядывая на то, как варгуши бережно, стараясь не уронить ни крошки, едят свои порции, – пусть еще запекут в глине. Вполне возможно, что они созрели до такого гуманитарного жеста с моей стороны. С виду отощали малость, так что оценят! А то, понимаешь, решили, что им «так» все будет. За красоту их неземную… Красивы, да. Но это – не повод! Эриэлла покрасивее была, хе-хе… Единственно – как сменить мне гнев на милость? Не могу же я просто так – сегодня миловать, а завтра карать! Самодурственно будет выглядеть…
Я был внезапно приглашен Кирой на ужин. На рыбку, пойманную Ринатой. Сначала удивился, а потом подумал, что это всего лишь знак вежливости, и мое дело – отказаться.
А вот не угадали, сказал я себе и нагло согласился.
Ни один мускул не дрогнул на лице приглашающей Киры, ни один «всплеск» не случился в ментале! Она кивнула с видом: «Я ожидала вашего согласия!»
Ну и ладно. Ожидала так ожидала…
Мы сидим вокруг костра, друг напротив друга, по трое, на двух притащенных варгами стволах упавших деревьев.
– Охрану, – сказал я, – можете не ставить. Послежу…
Короче, ужинали. Лагерь давно уже перенесли на другое место. Завонявшая туша киллоса поспособствовала этому переезду. Теперь стоянка находилась недалеко от развалин, на высоком каменном обрыве над озером. Под обрывом был глубокий омут без всяких водных растений, среди которых так любят превращаться в комаров комариные личинки. Плюс еще частый ветерок наверху. Поэтому комаров в лагере почти не было. Мне-то, собственно, все равно, я давно пользуюсь заклинанием Абасо против насекомых, но у варг-то такой возможности нет! Вот и выкручиваются как могут… Хоть и приходится ходить вверх по склону, но место красивое. Зеркальная гладь озера под ногами… А по утрам над водой бывает туман… Белый и клубящийся… А ночью в воде отражаются крупные, яркие звезды… Если бросить в воду камень, звезды начинают качаться на невидимых волнах. Такие большие холодные светляки… Судя по каменной площадке на краю обрыва и каменной дорожке от нее до развалин, кому-то когда-то тоже нравилось смотреть на озеро. Вполне возможно, на площадке были раньше и кресла или скамейки для повышения комфортности созерцания, но сейчас от них ничего не осталось. Впрочем, как и в развалинах – тоже ничего. Я «посмотрел», опасаясь нахождения в них какой-нибудь еще работающей «ерунды». Но обнаружились лишь одни камни. Деревянные конструкции давно сгнили, и остались булыжники из обвалившихся стен. Ни тайников, ни спрятанных вещичек. Похоже, это был когда-то просто «летний домик», в котором можно было провести время в единении с природой…
Вкусно, но мало, констатировал я, дожевывая последний кусочек своей порции, определенно нужно повторить. Свежая рыбка – это класс!
Я кинул взгляд на разломанный кусок глины, в котором запекали рыбу. Просто так посмотрел, честное слово! У меня и в мыслях не было ковыряться в нем, тем более что там и не было уже ничего! До меня выковыряли… Поднимаю глаза – Рината! Смотрит на меня так, будто я украл у нее самое дорогое плюс правый сапог. И пришел за левым… Она что, действительно решила, что я буду выковыривать оставшиеся крошки? Да она вообще за кого меня держит?! Почему она такая дура? Нет, определенно такое хамское поведение – это просто невозможно!
В этот момент заговорила Кира. Анжи как раз повесила над огнем котелок с водой для чая, и Кира, видно, в ожидании, пока он закипит, решила заполнить это время беседой.
– Господин Аальст, – обратилась она ко мне.
– Мм? – повернулся я к ней, сделав доброжелательное выражение лица.
– Господин Аальст, я, как глава пятерки, хочу сказать, что я и мои подчиненные благодарны и признательны вам за вашу помощь…
Варги могут быть благодарны? Ну-ка, ну-ка! Я что-то пропустил?
– Считаю, что за спасение Даны и лечение Анжи, а также за убитого киллоса… мы перед вами в долгу…
Рината скептически искривила уголок рта. Или это так легли тени от костра?
– А варги – всегда отдают долги. Поэтому пять острых клинков готовы выполнить любую вашу просьбу. В любое время дня и ночи, стоит вам лишь только захотеть! Вот…
Кира замолчала, видно не зная, что нужно говорить дальше. Варгуши дружно уставились на меня, явно ожидая ответа на столь лестное предложение.
Ну, слово «вот» тут было совершенно лишним, подумал я о речи Киры, все торжество момента испортила. Слабенько сказала, слабенько. Нужно было еще добавить слова: кровь, долг и честь. Богаче бы вышло. И что же ей ответить? Хм?
Я посмотрел на нехорошо прищурившуюся на меня Ринату. Любую, говоришь? Сейчас проверим!
– Любую просьбу? – переспросил я Киру.
– Да, – ответила она. И быстро добавила: – Конечно, если ее выполнение не нанесет вред Этории или империи!
Вот как? Значит, я произвожу впечатление человека, мечтающего нанести вред империи или ее вассалу? Очень интересно… Можно было прицепиться к этой фразе, но у меня есть идея получше!
– Да, у меня есть одно желание… – неспешно говорю я и замолкаю, словно размышляя, говорить о нем или нет.
– Какое? – спрашивает Кира, не дождавшись окончания паузы.
– Хочу в особо гнусной и извращенной форме надругаться над Ринатой! Поможете?
Эмоции вокруг костра – наверное, как от разрыва гранаты. Открытые рты, круглые глаза.
– В чем… помочь? – обалдело спрашивает Кира, от неожиданности, видно, не понимая, что «морозит» глупость.
– Подержать. Чтобы не кусалась!
– Ах ты, скотина! – закричала вспыхнувшая лицом как маков цвет Ри, вскакивая на ноги и выхватывая из ножен шотан. – Да я тебе сейчас все лишнее поотрезаю! Животное!
Ба-а… Какая восхитительная ненависть! Чистая, ничем не замутненная ненависть!
– Ри! Отставить! – рявкнула на нее, похоже, собравшаяся с мозгами Кира. – Господин Аальст! Ну знаете… Это уже ни в какие ворота не лезет! Предложить… такую… гнусность! В ответ на протянутую руку помощи и дружбы! Это кем же нужно быть…
Кира осеклась и замолкла, часто дыша от возмущения.
– Не надо со мною дружить, – глядя ей в глаза, с угрозой в голосе негромко произнес я, – не надо. И любить меня – не надо! Тогда всем будет хорошо, и все останутся живы…
– То есть вам не нужна наша помощь? – после секундной паузы спросила Кира, и глаза ее при этом как-то странно блеснули в свете костра.
– Абсолютно, – отрицательно покачал я головой.
Кира мне ничего не сказала и молча, отведя взор, уставилась в стреляющий искрами костер. У огня, с закипающим над ним котелком, установилось гнетущее молчание.
– Если хочешь, можешь надругаться надо мной, – неожиданно произнесла сидящая рядом со мною Дана. И положила мне на бедро свою узкую ладонь жестом, полным доверия и дружелюбия. – Я кусаться не буду!
А вот к такому развитию событий я был не готов! Никак!
– Над тобой-то за что? – честно говоря, растерявшись, спросил я.
– Ну ты же этого хочешь? А я – должна тебе жизнь. Я согласна хоть так, но вернуть тебе часть долга…
– Если ты намереваешься таким образом воздействовать на мою совесть и дать попробовать понять, что я не прав, – произнес я, аккуратно убирая ее ладонь со своей ноги, – то совершенно напрасно. Совесть, как таковая, у меня отсутствует. И все, что мною делается, – делается под влиянием сиюминутных желаний и порывов в качестве развлечения. Поэтому будет лучше, если ко мне никто не будет лезть… Дабы не было потом трагедий и разочарований…
Дана внимательно смотрела на меня своими удивительными глазами, ничего не говоря.
– А если тебе хочется рассчитаться, – продолжил я, обращаясь к ней, – то это очень просто. Сделай большие глаза, похлопай ими и скажи: «Ня!»
– Как? – не поняла она.
Я показал, как нужно делать глаза.
