Текст книги "Забытый этаж"

Автор книги: Андрей Фролов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Успокойся, сестренка, – наконец подал голос Витя, последние несколько минут сидевший без очков и с закрытыми глазами. – Постарайся вздремнуть, нам понадобятся силы. Никаких голосов нет, это последствия стресса, вызванного аварией, новыми впечатлениями и очередным пленом…

– Возможно, молодой человек, ваша сестра не так уж и неправа, – вдруг раздался голос от подножия постамента, на котором были установлены столбы.

Наши герои вздрогнули, похолодев так, что не спасали ни куртки, ни плед. Димка вскочил на ноги, машинально нащупывая спрятанный в кармане кухонный нож. Настя отшатнулась так, что ее клетка принялась вертеться вокруг своей оси. Заскрипела цепь. И только Виктор на голос обернулся без энтузиазма, сонно и неохотно.

У стены княжеского дворца стоял арсилит в черном сюртуке, которого все трое видели за спиной владыки Славорода. Мужчина прятался в густой тени, позволявшей разглядеть лишь его бледное лицо в ореоле светло-рыжих волос.

– Кто вы такой?! – вскрикнула Настя, пытаясь удержать равновесие в крутящейся клетке.

– Меня зовут Гладауд, – с легким поклоном ответил мужчина, словно находился не возле тюрьмы, а на дворянском балу. – На молодом наречии это означает Прозорливый. Я первый советник князя Славорода. Фиксирующая аппаратура отключена, Чуткие Надсмотрщики отвлечены. А я здесь, чтобы спасти вас.

Настя ойкнула. Чуть не шлепнулась на пятую точку, ухватившись за прутья и уколов ладонь. Димка втянул голову в плечи, уставившись на советника хмуро и с недоверием, а Витя осторожно поднялся на ноги.

– Под спасением вы подразумеваете чистосердечное признание? – едко поинтересовался он, надевая очки. – Мы не можем сознаться в том, в чем не виноваты… Собираетесь вести допрос? Ваш князь вообще отдает себе отчет, что случится, когда о нашем захвате узнает КорКом? Когда там выяснят, что свободных спасгородцев бросили в клетки, словно взбесившихся звероморфов?

Гладауд задумчиво потер подбородок. Затем неторопливо поднялся на возвышение, остановившись напротив центральной клетки с девочкой внутри. В свете уличных фонарей блеснули ожерелья из микросхем, украшавшие грудь высокопоставленного арсилита. Снова вспомнив Карла и Мглистого, Димка чертыхнулся сквозь зубы.

– Полагаю, юноша, – ответил советник, сцепляя руки на груди, – что это приведет к неприятностям. Может быть, даже к войне между нашими народами. Вы это хотели сказать?

Витька медленно кивнул, а его брат фыркнул, прижимаясь к решетке и наклонив клетку.

– Вот именно! – вставил он. – И тогда вам не поздоровится – с вашими-то копьями и луками против наших автоматов и штыков!

– Прошу говорить тише, – поправил его Гладауд, оглядываясь. Очевидно, разговор с пленниками был чем-то не совсем пристойным и его могли поймать за этим неблаговидным занятием. – Вы правы, это ужасно…

– Тогда убедите в этом своего князя, – произнес Витя, потирая переносицу. – Он тоже должен понимать всю глубину последствий…

– Увы, – пожал плечами арсилит, – это не так просто, хоть я и старался. Как только я понял, кто именно стоит перед дворцом, я сделал все возможное, чтобы уберечь вас от гнева владыки. Мы не имеем права начинать контакт с поверхностью с такого ужасного инцидента! Но повелитель не желает и слушать, его разум затянут пеленой. – Он взглянул на мальчика, пытливо и внимательно, а Настя опять почувствовала, словно ей по шее провели холодной острой проволочкой. – Не совсем понимаю, как вам удалось проникнуть в пределы Катакомбурга, – продолжил придворный, – но это определенно неспроста. Что-топриближается, я полагаю. Что-то предсказанное, способное изменить мир… Вы чувствуете?

Девочка хотела было ответить, что да, она что-то ощущает! Но в последний момент передумала и лишь молча уставилась на братьев в поисках поддержки. Витька же решил, что самое время перейти в наступление, способное принести свободу.

– Тогда отпустите нас, – предложил он, стараясь говорить спокойно и взвешенно. – И мы сможем убедить взрослых, что арсилиты не являются врагами Спасгорода.

– Отпустить? – Гладауд покатал слово на языке, словно оно было леденцом. – Официальноэто невозможно. В ярости князь жесток, и это может привести к большой беде, но…

А затем арсилит вдруг замолчал, но близнецы все равно услышали его голос – прямо в своих головах. Негромкий, вкрадчивый, но реальный и разборчивый. У Димки сразу заломило виски, отчего он поморщился. У его брата чуть не пошла носом кровь. И только Настя выслушивала ментальный голос советника спокойно, словно они вели самую обычную беседу.

– Моя помощь вам будет нелегальной, – мысленно передал Гладауд, даже не дав времени удивиться этому необычному способу общения. – Сейчас Цикл Засыпания войдет в глубокую фазу, и я открою клетки…

Глава четвертая,
в которой появляется дальний родственник Лифтов, а кое-кто заключает сделку

Тишина стала звенящей, едкой, закладывающей уши.

Заметив недоверие на лицах пленников, придворный опустил руку в карман черного сюртука, демонстративно звякнув чем-то металлическим. Застонав, Дима опустился на ранец, а Витька потер лоб, пытаясь избавиться от подступающей головной боли. Он первым догадался, что отвечать советнику князя тоже лучше беззвучно, чтобы не подслушали случайные свидетели.

«Вы разумный чело… арсилит, уважаемый Гладауд, – подумал он, глядя на высокого рыжего мужчину сверху вниз. – Мы не хотим враждовать с вами. Да что там – еще утром мы и не подозревали о вашем существовании! То, что наши предки так радикально разделились с вашими, не является виной современных спасгородцев».

«Я понимаю, – мысленно согласился советник, медленно кивнув. – Дети не несут ответственности за деяния своих отцов».

«Именно! – Димке наконец удалось сформулировать свои мысли, вклинившись в этот необычный разговор. Настя, все это время чувствовавшая себя лучше остальных, лишь наблюдала, не спеша говорить ни вслух, ни ментально. – Так вы нас выпустите?»

«Да, конечно… – Гладауд извлек из кармана ключ, подступил к клетке с девочкой и осторожно, без лишнего лязга, отомкнул замок. – Но пока оставайтесь на месте. Дождитесь, когда на главной башне погасят фонари, и только потом уходите. Вы меня хорошо поняли?»

Близнецы одновременно кивнули, все еще пораженные умением Изолированного Трансгуманиста обмениваться мыслями. Дмитрий начал возиться с лямками ранца, а Настя свернула плед. Гладауд отпер остальные клетки, предупреждающе воздев палец к потолку грота.

«Вы меня не видели, а этого разговора не было! – предупредил арсилит, спускаясь с постамента и отступая в тень. – Идите вон по той улице, – он указал рукой, – там я видел вашего друга по имени Крумм. Он ждет за городом, на границе парка, и все еще настроен вернуть долг…»

А затем добавил, переходя на обычную речь, чтобы сбить с толку тех, кто мог случайно или преднамеренно подслушать беседу:

– Суд князя Славорода справедлив и беспристрастен, и никто не будет осужден без вины…

Промолвив это, советник растворился на фоне стены. Какое-то время в полумраке виднелось рыжеватое облако его распущенных волос, но вскоре исчезло и оно – либо Гладауд бесшумно ушел, либо воспользовался одной из тайных дворцовых дверей.

– Поверить не могу, – выдохнул Димка, переходя на шепот. – Хоть один благоразумный человек в этом царстве безумия… Ну что, валим?

– Нужно ждать, – рассудительно возразил ему брат, посматривая на главную башню, где понемногу начинали гаснуть фонари. Диод на амбикамере слежения перестал подмигивать еще до появления советника. – Скоро, но без спешки.

Ожидание, как мы с вами знаем, утомительное занятие. И одно дело, когда, например, стоишь в очереди, и совсем другое – когда заперт в клетке из шлифованных коралловых прутьев и дожидаешься возможности удрать.

Минуты тянулись так, словно были сделаны из резины для траволатора – неохотно, медленно, вальяжно. Дима аж весь извелся, уже не раз проверив, легко ли открывается дверь его камеры. Настя пребывала в задумчивой сосредоточенности, словно перехватив эстафету у Вити. Тот оставался терпелив и неподвижен – сидел на полу, свесив ноги наружу, и считал монотонные секунды. Наконец он еще раз взглянул на башню и кивнул:

– Пора.

Близнецы осторожно выбрались из клеток, постаравшись не скрипеть цепями, на которых те были подвешены. Спрыгнули на каменное возвышение. Так же быстро и осторожно спустились с него, юркнув в ближайший проулок.

Средоточие Покоя погрузилось в Цикл Засыпания, схожий с искусственной спасгородской ночью. Улицы поселка опустели, двери домов закрылись. Лишь расхаживала по башням сонная стража да несли свою вахту Чуткие Надсмотрщики княжеского дворца. Держась в тени, наши герои торопливо удалялись от тюрьмы, стараясь придерживаться указанного Гладаудом направления.

– А мне этот рыжий не понравился, – вдруг прошептала девочка, когда троица устроилась на привал, выбирая дальнейший путь отступления. Братья вытаращились на нее с плохо скрываемым удивлением.

– Ты чего, Настюха? – изумился Димка. – Он же нас спас, дуреха! Этот советник, считай, настоящую войну остановил. Представь, что было бы, если…

– И все равно, – уперлась сестра, теребя завязки на капюшоне куртки. – Какой-то он не такой. Мне трудно объяснить, но когда он говорил с нами мыслями…

Она замолчала, не зная, как подобрать слова. Какое-то время мальчишки смотрели на нее с непониманием, но не дождались продолжения и двинулись дальше. Витька, шедший первым, не переставал оглядываться на Настю, пытаясь угадать, что же она имела в виду…

Троица миновала главные улицы Средоточия. Свернула в переулки, считавшиеся окраиной. Углубилась в бирюзовый парк – природную стену городка, оберегавшую его от набегов воинственных гулов. А затем выбралась и из него, оказавшись на коричневой каменистой пустоши, с которой к порталам грота уводило несколько дорог. Неподалеку возвышалась швартовочная мачта монорельса (изрядно проржавевшая), тяжело гудели старинные механизмы в стенах каверны.

Фосфоресцирующие колонии на потолке почти не давали света, отчего дети начали спотыкаться и натыкаться друг на друга. И не успели они отойти от границ поселка даже на сотню шагов, как дорогу им преградила невысокая широкая тень.

– Кто тут шляется? – с глухим недовольным рычанием поинтересовался Крумм, блеснув клыками. – О, да это спасители Крумма!

Ночное зрение животного позволило ему без труда узнать своих освободителей, облегченно вздохнувших – они изрядно испугались внезапного появления звероморфа. Тот приблизился, настороженно обнюхивая детей.

– Крумм думал, вам конец, – честно сознался он, кивнув. – Крумм радуется. Гладауд не обманул.

– Он нас освободил, – зачем-то сказал Дима, хотя зверь, вероятнее всего, и так знал это. – Сказал, ты нас ждешь.

– Кстати, зачем? – вдруг спросил Витька, не спеша демонстрировать радость от появления четвероногого знакомца. – Ты давно мог уйти искать сестру, верно?

Кот лениво зевнул, обнажив устрашающего вида клыки. А затем лизнул лапу и снисходительно пояснил:

– Крумм не уходит. Крумм ищет возможность отдать долг. – Речевой модулятор на его полосатой шее почти не передавал интонации, но этот пробел зверюга восполнял гортанным рычанием и богатой мимикой. – Не в этот раз, маленькие чужаки. Крумм видит, вы справились сами.

Близнецы переглянулись. Несмотря на то что им удалось выбраться из темницы Средоточия Покоя, главная задача – возвращение на поверхность – так и не была решена. Однако всех троих одолевали определенные сомнения, высказать которые решилась Настя.

– Если дальше мы снова пойдем вместе, – деликатно начала она, – то что произойдет, когда ты проголодаешься, уважаемый Крумм?

И замолчала, словно этим бестактным вопросом могла обидеть разумное животное. Ее братья насторожились – когда опасения были высказаны вслух, они будто заново увидели, что именно представляет собой спасенный из сетей зверь. Димка снова нащупал нож, хотя и не понимал, как тот сможет помочь в схватке со столь сильным противником.

Крумм, впрочем, и не подумал обижаться. Снова зевнул, сладко и протяжно, отчего заботинцев тоже потянуло в сон, и цокнул языком.

– Нет причин волноваться, – ответил он, – Крумм уже поужинал, хватит надолго. И вообще – ни один уважающий себя морф не подвергнет угрозе своего друга.

Настя задумчиво вздохнула, не особенно удовлетворенная услышанным, а Витя перехватил инициативу:

– А мы друзья, уважаемый Крумм?

– Да, – последовал новый ответ, уверенный и быстрый.

– Но ведь это ты завел нас к арсилитам, которые бросили нас за решетку!

– Все ошибаются. Крумм не знал, что Славород так зол на чужеродцев… – Кот вскинул голову, широко распахнув глаза, и весомо добавил: – Вы спасли Крумма. Поможете спасти Киртану. За это Крумм поможет вам вернуться домой.

Ребята снова переглянулись. И хотя над пустошью царила темень, они уловили взгляды друг друга. Взгляды, в которых смешались неуверенность, отчаянье и едва теплящаяся надежда.

– Что ты имеешь в виду? – за всех спросил Витя, поправляя очки.

– Вы верхушечники, – подтверждая свои слова, звероморф посмотрел на высокий потолок каверны. – Крумм слышал про один из необычных Локо. Должен ходить не по струнам, а вверх-вниз, только никогда этого не делал. Он в одной из удаленных каверн, называется Околица. Долгий путь. Но если сестра будет спасена, Крумм отведет.

Витя, Настя и Дима едва сдержали громкие вздохи облегчения. Подумать только – тут, внизу, глубоко под Спасгородом не только находились новые шахты, входившие в систему Багряного Протокола, но и обитал самый настоящий Лифт!

Первой не удержалась девочка – бросилась к братьям, обняла крепко-крепко, радостно подвывая. Те тоже улыбнулись, обнадеженные новостью, и вот уже все трое прыгали на месте, сцепившись в клубок и негромко похохатывая. Крумм, наблюдавший за ликованием заботинцев, превратился в статую.

– Погодите… – Витя решился прервать веселье, на всякий случай обернувшись к поселку – не услышала ли стража Сильнейших? – Радоваться рано, друзья. Если Лифт застрял тут со времен строительства Спасгорода, он может оказаться неисправен.

– Но это лучше, чем ничего! – не согласился с ним брат, дышащий так часто, будто пробежал стометровку. – Выше нос, братишка, мы выберемся!

– Но для этого… – многозначительно прошептала Настя, мотнув головой в сторону звероморфа.

– …нам нужно помочь Крумму, – закончил за нее Витя, часто и нетерпеливо кивая. – Крумм, а как ты вообще представляешь себе наше участие в освобождении твоей сестры? Мы ведь не можем атаковать Следопытов.

– Крумм понимает, – важно кивнул тот. – Но Крумм лишь звероморф. А вы – среднее между гулами и арсилитами. У вас есть руки, изворотливость и острый ум. Вы придумаете, Крумм верит.

Какое-то время дети молчали, пытаясь, по примеру советника Гладауда, обменяться мыслями, хоть и безуспешно. Затем Дмитрий шагнул к коту, задумчиво потирая ладони.

– Тогда мы предлагаем Крумму сделку, – сказал он, глядя животному прямо в глаза (сейчас голова зверя находилась на одном уровне с головой мальчика). – Ты покажешь нам исправный Лифт, который сможет нас поднять, а после этого мы идем выручать твою сестру. Согласен?

Теперь задумался полосатый хищник. Не мигая, смотрел он на мальчика, словно испытывал и хотел переиграть в гляделки. А затем кивнул и протянул ему тяжелую правую лапу.

– Крумм принимает сделку, – донеслось из ошейника звероморфа. – Крумм не лжет. Вы спасете Киртану. Потом домой.

Димка, не без опаски ухватившись за лапу, пожал ее, почувствовав, какие страшные когти скрывает пушистый мех. Витя и Настя кивнули, соглашаясь со справедливостью заключенного договора.

– А как нам попасть к этому Лифту? – спросила девочка.

– На Околицу можно пешком через каверны. – Крумм поднялся, встряхнувшись от макушки до кончика хвоста. – Но это долго. Опасно. Лавовые реки и провалы. Ядовитый газ. Не каждый дойдет. Можно на Локо, ближайший находится у Крумма за спиной.

Ребята дружно посмотрели на швартовочную мачту, темневшую неподалеку. Переглянулись в третий раз. И облегченно вздохнули, приободренные столь удачным поворотом событий. Казалось, еще чуть-чуть – и об арсилитском плене можно будет благополучно забыть как о страшном сне!

Угадав их намерения, кот развернулся и направился к вышке, уверенно выбирая тропу среди валунов и невысоких колючих кустарников. Ребята последовали за ним, бросив последний взгляд на Средоточие Покоя, и не подозревавшее, что его пленники ускользнули…

Подножия мачты они достигли только через четверть часа – высокое сооружение оказалось дальше, чем это представлялось от границ поселка. Решетчатая металлическая конструкция, сужавшаяся к вершине, возвышалась над ними грозным перстом, почти касаясь потолочных канатов, исчезавших в проломах-порталах. Теперь стала заметна и обтекаемая кабина компактного одновагонного монорельса, пришвартованного к верхней пассажирской площадке. К ней вела длинная зигзагообразная лестница, забранная в страховочную сетку. С другой стороны массивного основания расположились блочные грузовые подъемники на ручной тяге.

– Ты не идешь? – удивился Витя, первым ставя ногу на железную ступень и берясь за перила. Крумм же, покрутившись на месте, улегся меж камней, вальяжно скрестив передние лапы.

– Вы должны узнать лично… Звероморфы моего вида легко забираются наверх. Но спускаться нам тяжело, – ответил зверь, глядя в сторону. – Если переговоры пройдут успешно, я догоню.

– Переговоры? – нахмурился мальчик, ошарашенно глядя на остальных.

Неужели Крумм подразумевал, что с каким-то вагоном монорельса людям придется договариваться словно с полноценным Лифтом? Димка же, изнывая от нетерпения, отодвинул брата, и через секунду его башмаки гулко застучали по пролетам лестницы. Настя бросилась за ним. Витя, задумавшийся над последними словами зверя, поспешил следом…

Подъем оказался трудным и длительным, но зато согрел беглецов, позволив забыть о холоде уснувшей каверны. Площадка, венчавшая мачту, оказалась просторной, уютной и заботливо обнесенной надежной оградой. Синяя краска на поручнях почти стерлась, уступив ржавчине, металл холодил пальцы.

Обогнув ряды скамеек, на которых пассажиры дожидались прибытия вагона, ребята миновали площадку для складирования грузов и приблизились к борту темно-фиолетового эллипса, в котором угадывались очертания прямоугольной двустворчатой двери. Сбоку и чуть в стороне темнела угловатая панель, усыпанная несколькими рядами кнопок, напротив большинства из которых располагались застекленные надписи: «Задавака», «Шустрик», «Толстячок», «Все-на-борт», «Милашка» и многие другие.

– А где Крумм? – спросила Настя, оглядываясь на лестницу (у нас с вами от одного вида на грот с такой высоты закружилась бы голова). – Он что, остался внизу? – искренне удивилась она.

Девочка попыталась разглядеть у подножия серо-желтое пятнышко, но окрас кошачьей шкуры идеально сливался с фоном равнины. Витя молча кивнул, рассматривая подписанные кнопочки и не спеша озвучивать невеселые предположения. А Дима уже ковырялся в пульте открывания дверей, ворча что-то себе под нос.

– Где же тут протокольная комбинация? – забубнил он, нажимая наугад несколько кнопок. – А, кажется, вот актива…

И вдруг отскочил от борта, потому что фиолетовый бок вздрогнул, как у пробуждающегося животного, а над входом вспыхнули лиловые диоды.

– Что за безобразие? – сонным голосом осведомился Локо, заставив детей пооткрывать рты. – Ты, гул немытый, куда лезешь своими тыкалками?!

Из планшета протокольного доступа (отдаленно напоминавшего привычные планшеты любого Лифта) выдвинулась крохотная гибкая амбикамера и уставилась на Димку. Динамики кабины прокашлялись, к глубокому сожалению Виктора, подтверждая его опасения.

– Ну-ка, брысь, нищеброды! – Локо повысил голос. – Штепсель задарма не возит, сколько можно повторять?

Дети опешили. Все трое никак не ожидали услышать связную речь от механизма, который посчитали послушной потолочной вагонеткой. Неужели у подземных родичей спасгородских Лифтов было так много общего? Судя по прежним приключениям, это могло стать проблемой. Возвращение домой, казавшееся таким легкодостижимым, вдруг подернулось дымкой неопределенности и возможных трудностей. Настя и Димка уставились на брата, призывая его интеллект включиться и побыстрее найти ответы на их невысказанные вопросы.

– Здравствуйте, – неуверенно произнес мальчик, – вы нас понимаете?

– Чего бы не понимать? – недовольно и удивленно переспросил Локо, внутри которого мягко зашуршали активированные моторы. – Шляются тут всякие, подбросить умоляют, правила нарушают. Чего нужно?

– Нам бы воспользоваться вашими услугами и добраться до дальней каверны, которую называют Околица, – подступив поближе к планшету, очень вежливо продолжил Витя. Горячка подъема на мачту отступала, и гулявшие под потолком сквозняки начинали забираться под куртку, неприятно холодя кожу. – Какой протокол нам для этого нужно использовать?

– Протокол? – окончательно проснувшись, хмыкнул Локо. – Давненько такого слова не слыхал… Рассуждаешь, молодой гул, будто верхушечник из прошлого. Хотя вы ж на ум туговаты, что с вас взять… До Околицы, говоришь? Могу подбросить, точно так. Но повторюсь – задарма не вожу. Давайте четыре полновесных кристалла, и в путь.

В планшете тут же приоткрылся небольшой овальный лючок, из которого плавно выдвинулась пластина. Будто кабина протягивала нашим героям ладонь. Те же, не понимая, чего хочет Штепсель, оторопело уставились на приемник.

– Каких кристаллов? – подавленно спросил за всех Виктор, даже не успев тщательно сформулировать мысль.

– Ага… – понимающе констатировал Локо, с шипением втягивая пластину и захлопывая люк. – Значит, все-таки попрошайки. Так, гулы мои разлюбезные… валите-ка отсюда подобру-поздорову. Нет синдриния – нет рейса! А теперь – кыш.

Витька чуть не задохнулся от бестактности вагона. И уже собирался возразить, как его опередил Димка. Брат решительно подступил к планшету, вынимая из ранца универсальную ключ-карту и потрясая ею перед объективом камеры.

– Не советую спорить, Штепсель! – лицо разозленного мальчика раскраснелось, а губы подрагивали. – Мы обладаем всеми необходимыми полномочиями, а уровень доступа позволяет активировать любые протоколы, даже «Багратион»!

– «Багратион»? – насмешливо осведомился Штепсель, переводя «взгляд» на Диму. – Что-то знакомое, из древности… Право слово, какие вы забавные. Кичатся тут побрякушками, обдурить хотят. Твою карту, юный гул, только под ножку стола подкладывать, чтобы не качался. Нет ей цены. А теперь – брысь. Найдете синдриний, тогда и поговорим…

Диоды Штепселя разом погасли, а шнур амбикамеры проворно втянулся в обтекаемый и потертый борт кабины. На мачте воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Димки. Мальчик сунулся было к планшету, но Витя мягко ухватил его под локоть. Потянул к лестнице, покачав головой – не стоит, брат, гнев тут не поможет.

Спускались в молчании, тяжелом настолько, что казалось, будто им на плечи взвалили по мешку с гайками. Настя с мольбой посматривала на Витю, догадавшись, что тот первым разгадал необычное поведение механизма. Димка пыхтел от злости, как закипающий чайник. Крумм, отметив возвращение ребят открытием одного зеленого глаза, даже не повернул головы.

– Ты не сказал, что для поездки на Локо нам понадобится какой-то там синдриний! – сдерживаясь, чтобы не повысить голос, упрекнул его Виктор, нависая над разлегшимся котом. – Ты знал, что «переговоры» зайдут в тупик!

– Вы должны были убедиться лично, – спокойно ответил тот, широко зевая, потягиваясь и мягко поднимаясь на лапы. – Крумма никто не спрашивал про синдриний.

– А может, – подозрительно вставил Дмитрий, – ты не хочешь выполнить свою часть уговора и сначала показать нам Ли… то есть Локо?

– Крумм хочет. Но теперь вы знаете, что без камней это невозможно. И все же забытый Локо существует. Могу поклясться…

Витька фыркнул, готовый к взрыву, и даже не заметил, что на носу покосились очки. Сделка, предложенная хвостатым обитателем подземелий, начиналась с нарушения первого пункта…

– Зачем же ты погнал нас наверх?

– Показывал, как все устроено. А еще пропускал патруль, – все так же неспешно ответил человеку звероморф. – Крумм указал Сильнейшим, что видел подозрительных гулов на южной окраине каверны. Теперь портал на Цветокамень открыт.

Виктор замер с отвисшей челюстью. Осмотрелся, словно арсилиты могли неожиданно вернуться. Закрыл рот, шумно втянув воздух носом. Его праведный гнев был охлажден так изящно и небрежно, что у мальчишки заболел живот. Димка, наконец распознавший хитрость зверя, взлохматил волосы, насупился и проворчал:

– Спасибо… Значит, ты заранее знал, что нам придется идти в Цветокамень?

Кот кивнул, томно прищурившись.

– Эту каверну населяют гулы-рудокопы, – произнес он, неспешно обходя людей по кругу. Заметив, как напряглись их плечи при упоминании о гулах, добавил: – Не такие, как клан Бордима Измельчителя. Сильные, но миролюбивые. В большинстве. Если искать синдриний, то у них – первым делом.

Настя, тихонько наблюдавшая за переговорами, с облегчением выпустила кончик косы, которую теребила вот уже несколько минут. Крумм на деле доказал, что не выдаст заботинцев арсилитам, и в ее сердце ожила надежда.

– Идите за мной, пока солдаты не вернулись на дорогу, – распорядился морф, грациозно прыгая по валунам в сторону ближайшей стены каверны. – И не отставайте. Привал будет только после портала…

Вытянувшись в цепочку, трое детей и ведущее их разумное животное двинулись вперед. Несмотря на то что зачастую им приходилось петлять (огибая отдельно стоящие домики местных), курс выдерживался строго на одну из пещер, темневших в стене грота. Чем ближе подбирались четверо к внешней границе, тем пронзительнее становилось шипение пара, а мерный вжух-фшш-бумтрамбовочных машин гулко отдавался в диафрагмах.

Звероморф не обманул – торговый тракт, уводивший прочь из Средоточия Покоя, оказался пуст, как и замаскированное в кораллах укрытие дорожной стражи. Миновав блокпост со всей возможной скоростью и осторожностью, путешественники взобрались на подъем… и скрылись в широком тоннеле, наконец-то покинув обитель Славорода.

Здесь оказалось значительно холоднее и темнее, чем в каверне, – на потолке не было заметно ни одной светящейся колонии, даже задремавшей. Взявшись за руки, ребята сбавили скорость, беспрестанно спотыкаясь и стараясь не ойкать, когда кто-то из них норовил упасть.

Крумм, заметив беспомощность человечков, позволил Насте положить руку ему на загривок, из проводника превратившись в поводыря. Девочка послушалась, хоть и не без испуга, но совсем скоро успокоилась – перекатывание мускулов животного под мягкой шкурой умиротворяло и вселяло уверенность. Однако когда особенных плодов не принесла и эта тактика (троица по-прежнему рисковала вывихнуть лодыжки), хвостатый отвел отряд к стене портала, подальше от наезженной тележной колеи.

– Придется переждать, иначе друзья Крумма переломают ноги, – негромко промурчал он. – Укладывайтесь и отдохните. Мы войдем в Цветокамень с началом Цикла Бодрствования.

И принялся моститься сам, совершенно невидимый в темноте – лишь долетало до лиц его теплое влажное дыхание. Дети опустились на четвереньки, послушно выискивая на земле площадку поровнее и стараясь не оцарапать ладони. Анастасия вынула плед, под головы подложили ранцы. Сбившись в плотную кучку, все трое улеглись бок о бок, дрожа от усталости и холода. Они были так измотаны, что даже не нашли в себе сил на новые расспросы…

Димка отключился без промедления. Настя, лежавшая в середине, сперва мысленно помолилась Всемогущим Процессорам за здоровье мамы и папы, а также за благополучное возвращение домой. И только Витька, неохотно проваливаясь в мир грез, все продолжал размышлять, что Локо являются по сути архаичными предшественниками Лифтов, более простыми и давно не калиброванными. И даже выглядят похоже – те же обтекаемые цилиндры, только положенные набок и подвешенные на потолочный рельс…

Когда близнецы окончательно заснули, мелко вздрагивая и постукивая зубами, Крумм поднял голову и с недовольством осмотрел бивак. Затем неохотно поднялся со своего места. Обнюхав всех троих, покачал головой и передвинулся поближе, бесшумно улегшись так, чтобы маленькие беглецы оказались у него прямо под теплым боком…

Пробуждение оказалось неприятным – несмотря на несколько часов отдыха, мышцы заботинцев задеревенели, а суставы ныли.

Первым глаза открыл Димка. Вздрогнул всем телом, приподнялся и потер глаза, в первые секунды бодрствования даже не сообразив, где находится. Крумм, заблаговременно отодвинувшийся подальше, как ни в чем не бывало вылизывал заднюю лапу, искоса посматривая на двуногих. Светящиеся пятна на потолке портала-тоннеля разгорались все ярче; по одной из черных железных струн с лязгом, дребезжанием и свистом пролетела кабина незнакомого Локо. Мир Катакомбурга просыпался, возвращаясь к повседневным делам и даже не подозревая, что в его недрах ищут дорогу домой три маленьких инородных существа.

Вслед за братом глаза открыла Настя, затем и Витя.

– Мне снилось что-то мягкое и безопасное, – со смущением поделилась девочка, будто оправдываясь, что ей спалось комфортнее всех.

Но мальчишки посмотрели на нее с недоумением – их сны спокойными или безопасными назвать было никак нельзя. Само же «мягкое и безопасное», весь Цикл Засыпания оберегавшее покой странников, никак не прокомментировало слова человека, продолжая умываться. В отличие от людей, умный зверь каверн был лишен тщеславия, предпочитая заботу о товарищах держать в секрете.

– А вам что-нибудь снилось? – поинтересовалась сестра.

– Рифмователь, – с грустью признался Витя. – Обездвиженный и разбитый. В нем поселились крохотные летающие зверьки, и это было ужасно.

– Мне ничего не снилось, – слишком поспешно отозвался Дмитрий.

На самом деле он просто не спешил делиться своими снами. Во-первых, потому, что считал подобные разговоры уделом девчонок, недостойным настоящего мужчины. А во-вторых, потому, что во время отдыха мальчику приснились Летяга Младшая и полет на дельтаплане Ходящих, и он не хотел снова становиться объектом насмешек, пусть даже дружелюбных…

Сотрясаемые ознобом, близнецы поднялись на ноги и торопливо собрали импровизированный лагерь, разбитый меж бугристых валунов. Сделали энергичную зарядку, пытаясь хоть как-то согреться, после чего выжидающе уставились на звероморфа.

– Друзья Крумма готовы идти? – без эмоций произнес кошачий ошейник, транслируя мысленные конструкции животного.

В ответ все трое кивнули, с опаской поглядывая в сторону Средоточия Покоя. Над головой, теперь в обратную сторону, прокатился еще один Локо, увесисто покачиваясь на тугой струне.