Текст книги "Выбор-побег"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава девятая
Долгожданная встреча

Егор, подбежав к беседке, громко завопил:

– Ура! Моя Санька подлетает! С Иришкой и Платоном! Вон вертолёт – кружит…. Видите? Ура! Где тут у вас – озеро?

– Не надо так истошно и громко кричать, – слегка нахмурившись, пожурила разумная Татьяна. – Детей можно, ненароком, сделать заиками на всю оставшуюся жизнь…. А озеро, оно рядышком, – неопределённо махнула рукой. – Мы вас, конечно же, проводим. Правда, Тёма?

– Правда, – откликнулся Белов, выходя из беседки.

– Да и мы с удовольствием обнимемся с Александрой! Подружка закадычная и старинная, как-никак, – радостно и беззаботно защебетала Юлька Федонина. – Если, конечно, командир, ты не будешь против. Мол: – «Подлые наймиты злонамеренных спецслужб, знать вас больше не знаю…».

– Не против, – пожал плечами Егор. – Какие могут быть обиды – между шпионами и секретными агентами? У каждого – своя работа, свои – строгие начальники и руководители, конечные и промежуточные цели-задачи, уставная дисциплина, в конце-то концов.… Ну, друзья и подруги, пошли? Показывайте дорогу!

– Виталика и Мартину со мной оставьте, пригляжу, – басовито буркнул из-за плюща генерал Громов. – Ноги у меня стали слегка побаливать, поясница плохо сгибается, не могу быстро ходить. Да и маленьким детишкам там делать совершенно нечего. Вертолётные винты поднимут сильный ветер, нагоняющий простуду. Набежит любопытный народец, того и гляди – начнётся нездоровый ажиотаж и массовая толкучка…

Пока они, бестолково петляя по кривым дачным улочкам и проулкам, шли к озеру, Егор, чтобы хоть как-то отвлечься от охватившего его волнения, поинтересовался у Белова:

– А почему у Виталия Павловича дачка такая…м-м-м, скромная, неказистая и старомодная? Мы сейчас проходим мимо таких шикарных домов, что дух захватывает…. Неужели генерал-лейтенант ГРУ не заработал – за долгие годы безупречной и героической службы – деньжат на что-нибудь более приличное? Или же – стесняется? Может, существуют строгие «грушные» инструкции, мол: – «Запрещается привлекать – чем бы то ни было – внимание российских обывателей к персонам, занимающим высокие генеральские должности…»?

– Денег у нашего дядюшки Виталика – куры не клюют, – насмешливо улыбнулся Артём. – Да и все ведомственные санатории-пансионаты – к его услугам. Хочешь, поезжай на черноморское отечественное побережье, хочешь, на тропический остров Бали. Звякни – куда надо, машина уже через час будет стоять за забором и отвезёт прямо до самолётного трапа…. Только у нашего Палыча имеется своя собственная, чуть мудрёная философия, мол: – «На даче обязательно должно пахнуть – дачей. То есть, печным дымком, лёгкой запущенностью, старыми бревенчатыми стенами, недавно вымытым деревянным полом, который, естественно, выкрашен в светло-коричневый цвет. Полосатые домотканые половички должны лежать везде и всюду, на стенах – обои «в цветочек», никакой современной мебели, кафеля и пластика. Иначе, это будет уже не русская дача, а дурацкий загородный дом, построенный по импортным образцам, лекалам и понятиям…».

По поводу нездорового ажиотажа и бестолковой людской давки отставной генерал-лейтенант, всё же, ошибся. На дворе уже стоял сентябрь месяц, дети и подростки уехали в город – жадно впитывать мудрёные школьные знания, в садоводствах остались, не считая выходных дней, только пенсионеры да пьющие безработные личности разных возрастов. Поэтому, посмотреть на приземляющееся лётное средство сбежалось лишь десять-двенадцать любопытствующих зевак.

А, вот, ветер вертолёт поднял, действительно, знатный – во все стороны полетела пожухлая буро-зелёная трава, сухие ветки деревьев, разнообразный бытовой мусор и одинокая фетровая шляпа, сорванная с чьей-то беззаботной головы.

Наконец, лопасти винтов замерли, распахнулась белая дверка, перечёркнутая неровной тёмно-синей полосой, из неё выдвинулась-спустилась короткая лесенка, по ступеням которой на землю неторопливо спустился высокий и широкоплечий субъект в идеально-сидящем чёрном костюме.

«Это ещё кто такой – импозантный?», – тут же напрягся ревнивый внутренний голос. – «Может, Санькин нынешний ухажёр? Скорее всего – нет…. Во-первых, какой смысл тащить хахаля-любовника – на встречу с законным мужем, вернувшимся из дальних странствий? Можно, ведь, нарваться и на серьёзные неприятности. Причём, на очень и очень серьёзные…. А, во-вторых, этот высоченный тип – внешним обликом, учитывая чёрные очки на толстом носе (носу?) – здорово напоминает классического телохранителя из старинных голливудских боевиков. Почему бы, собственно, и нет? Наша Александра Ивановна – известная и богатая кинозвезда, ей надёжный охранник полагается по статусу…. Если я угадал правильно, то сражу же, братец, уволь этого расписного красавчика. Уволь, я тебе говорю! Зачем нам нужна лишняя конкуренция? А стройное и аппетитное тело Сашенции мы и сами охранять горазды. Причём, лучше и надёжнее всех прочих…».

Широкоплечий субъект в чёрных очках, тем временем, помог выбраться из вертолёта угловатой девочке-подростку и маленькому худенькому мальчишке.

– Ирка и Платошка, – тихонько прошептал Егор и медленно, неуверенными шагами, двинулся к вертолёту. – Родненькие…

Дети, взявшись за руки и радостно крича что-то неразборчивое, побежали ему навстречу. Егор смог разобрать только отдельные фразы:

– Папка приехал! Ура! Больше никуда не отпустим! Ура! Покатай – как лошадка…

Только минут через пять-семь он ссадил детей с плеч на пыльную дачную траву и внимательно посмотрел в сторону вертолёта.

Около белой короткой лесенки о чём-то заинтересованно толковали тип в чёрном костюме и Артём Белов. Недалеко от них разместилась удивлённо охающая стайка местных старушек. Чуть дальше Генка и Юлька Федонины, состроив серьёзные физиономии, внимали пространным речам молоденького вертолётчика.

«Где же наша Санька?», – всерьёз запаниковал внутренний голос. – «Может, она так слаба, что уже не может ходить? Лежит, бедненькая, в вертолётном салоне и наблюдает – через крошечный иллюминатор – за радостной встречей…».

– Вон она, на озёрном берегу, возле одинокой берёзы, – раздался за его спиной Танин голос. – Идите, Егор Петрович! За детьми я присмотрю. Развлеку, поиграю во что-нибудь весёлое.

– Спасибо, Танечка! – не оглядываясь, поблагодарил Егор. – И, давай уже, перейдём на «ты». Договорились?

– Замётано!

– А если мы с Александрой задержимся на прогулке, то смело возвращайтесь на дачу к Виталию Павловичу. Мы, обещаю, не заблудимся и обязательно найдём нужную дорогу…

Стройная женская фигурка в облегающем замшевом плаще цвета беж. Чёрные, чуть вьющиеся, блестящие на солнце волосы, ниспадающие до самой талии. До самой тонкой женской талии – этого непостоянного и изменчивого мира….

– Сашенька, – позвал он, не узнавая собственного голоса. – Я здесь. Я вернулся. К тебе…

Женщина обернулась. Тёмно-синие огромные глаза, подрагивающие пушистые ресницы, карминные, безумно-вкусные губы – податливые и жадные одновременно…

Поцелуй длился и длился, а нежные карминные губы никак не хотели расставаться с его жёсткими и обветренными губами.

«Братец, а не пора ли остановиться?», – напомнил о своём существовании внутренний голос. – «Вы, голубки, уже минут пять-шесть упражняетесь в поцелуйном искусстве, руками лапаете друг дружку – почём зря. Народ, наверное, уже описался – поголовно – от смеха. Детишки, опять же. Постеснялись бы, право слово…».

Похоже, что аналогичные мысли пронеслись и в Санькиной черноволосой голове. Она, упершись острыми кулачками в грудь Егора, слегка отстранилась и чуть слышно прошептала:

– Милый…. Давай, пройдёмся вдоль озера, а? Все смотрят на нас, пересмеиваются…. А с кем это Платоша и Иринка?

– С Таней, женой Артёма Белова. Мы с ним вместе служили на юге. Я тебе как-то рассказывал.

– Помню…. А голос у этой Татьяны – очень приятный и спокойный, внушающий доверие. Спасибо ей, что позвонила и вкратце рассказала о твоих, милый, мытарствах и приключениях…

Они, крепко обнявшись и плавно петляя между высоченными соснами, медленно и синхронно зашагали по низкому песчаному берегу, стараясь не отходить далеко от уреза воды.

– Санюша, как у тебя…м-м-м, со здоровьем? – спросил Егор, чувствуя, как его сердце замерло в тревожном ожидании.

– Ты прочёл в Интернете?

– Ага, ещё в Петропавловске-Камчатском…. Так, как?

– Знаешь, хорошо, – кротко улыбнулась Александра. – Доктор говорит, что я практически здорова. Последняя контрольная процедура завершилась три дня назад. Анализы оказались просто отличными. То бишь, отлично-однозначными…

«Доктор, понимаешь, говорит…. Ну-ну! Знаем мы этих самовлюблённых и наглых коновалов», – принялся недовольно ворчать внутренний голос. – «А ты, братец, заметил, как она улыбается? Кротко!!! Раньше такой улыбки у нашей Сашенции отродясь не наблюдалось. Весёлых, грустных, ехидных, насмешливых, многообещающих, призывных, гордых – было предостаточно, бес счёта. Но – кроткая улыбка? Это что-то – откровенно-новенькое…. К худу? К добру? Поживём – увидим…».

Откашлявшись, Егор въедливо уточнил:

– Не обманываешь? Действительно, все прошло?

– Извини, но пока не могу предоставить бесспорных и однозначных доказательств, – кроткая улыбка жены преобразовалась в привычную, то есть, в лукавую. – Доктор мне запретил – в течение трёх ближайших недель – вступать в интимные отношения с мужчинами…. С мужчинами? А кто это такие? Последнего мужчину я наблюдала – года так четыре тому назад. Теперь – ты….. Но, по истечению означенного врачебного срока, все доказательства – в полном объёме – будут предоставлены. Обещаю! – отчаянно покраснела. – Думаешь, мне не хочется? Думаешь, что только ты был четыре года лишён – того самого, о чём подумал? Кстати, а был ли – на самом деле – лишён? Может, там молоденькие и любвеобильные чукчанки – бойкими стайками – шастали по каменистым берегам?

– Саня!

– Что – Саня? Тридцать лет уже – Саня…. Давай-ка, любимый, рассказывай, как жил эти четыре года без меня. Всё – рассказывай! В подробностях и деталях. Начиная с того самого момента, когда выдвинул мне гадкий ультиматум и улетел в Петропавловск-Камчатский….

Он и рассказал. О подобранных незадачливых рыбаках и о подлом ударе по голове, лишившем его памяти. О восточном чукотском мысе Наварин и о старом заброшенном зимовье. О хитрых песцах и о коварных росомахах. О южных болотистых лощинах, где из-под мшистых кочек торчали длинные бивни мамонтов, и о долгих зимних ночах, наполненных бесконечной лютой тоской и странными отрывистыми снами. Об охоте на огромных северных китов и о неожиданном появлении шамана Афонии. О таинственном камлании в цветных сполохах северного сияния, вернувшего память, и о крохотной рыбацкой деревушке. О кварцевых разноцветных медвежатах и о смерти Айны Афанасьевны. О танкере «Генерал Громов» и о дурацкой перестрелке в Петропавловске. О встрече с Артёмом Беловом и о недавних дачных версиях-разговорах…

После двухминутного молчания Санька резюмировала:

– Да, дела-делишки. Наворочено всего и всякого – выше шпиля питерского Адмиралтейства…. Одно могу сказать со стопроцентной уверенностью – безусловно, прав был мудрый чукча Афанасий, говоря о «банке с говяжьей тушёнкой, отложенной про запас». Тебя, любимый, похоже, действительно, вывели из Игры только на время. То есть, до нужного момента…. Кто вывел-отложил? Воротилы мировой киноиндустрии? Запросто, блин, могли! Те ещё мерзкие деятели, ради денег и заманчивых перспектив – ни перед чем не остановятся, родную бабушку продадут – вместе со всеми старческими потрохами…. Не обязательно, что и «наши» воротилы, то есть, финансово-вложившиеся в проект «Живём – как в старину». Могли нагадить и завистливые конкуренты…. Впрочем, учитывая твоё бурное прошлое (Прошлое?), можно подобрать – на роли коварных злодеев – и других, не менее достойных кандидатов…. Следующий скромный рабочий момент. То бишь, появление на восточном мысе Наварин потомственного шамана Афонии…. Он случайно оказался рядом с тобой? Мол, усердно охранял древнее шаманское кладбище, потом решил – ни с того, ни с сего, лишь от многолетней скуки – прогуляться к морю, и на берегу – неожиданно для самого себя – повстречался с промысловым охотником, страдающим амнезией? Или же Афанасия послали к твоему зимовью строгим приказом? Чтобы он вернул – из резерва – обратно в Игру рабочую пешку?

– Это ты, бесподобная красавица, пожалуй, слегка перебарщиваешь, – усомнился Егор. – Получается, что люди (или же – прочие разумные гуманоиды?), отправившие старого чукчу на ответственное задание, искренне верили в волшебную и целительную силу шаманского камлания? Типа, Афоня-медвежатник – в цветном и многослойном калейдоскопе полярного сияния – усердно поколотит ладошкой в моржовый бубен, поорёт истошным голосом старинные чукотские песенки, а к фигуранту, глядишь, память и вернётся…

– Ты, Леонов – за прошедшие четыре года – заметно поглупел! – безапелляционно заявила Сашенция («Прежняя – Сашенция!», – возликовал внутренний голос), и тут же засмущалась: – Извини, пожалуйста! Я имела в виду – временно утратил остроту логического мышления. Извини – ещё раз…. Но, ты же сам рассказывал, что перед камланием вы с шаманом вкушали разнообразные чукотские деликатесы, запивая их изысканным «тундровым бальзамом». Рассказывал?

– Не отрицаю, ясен бивень мамонта. И вкушали, и выпивали.

– Мог Афоня – незаметно для тебя – подсыпать в еду или питьё специальный порошок, способствующий восстановлению памяти?

– Мог, – честно сознался Егор. – Я за его морщинистыми руками не следил. Волновался, знаешь ли…

«Точно! Ай, да Александра Ивановна!», – восторженно взвыл внутренний голос. – «Зрит, что называется, в корень! Сам, братец, вспомни…. Пасмурный августовский денёк, вернее, чукотский вечерок. Солнце – громадное, янтарно-тёмно-жёлтое – зависло над рваной линией горизонта…. Что дальше? На чёрной базальтовой скале расставлены различные мисочки и серебряные стаканчики, разложены сосновые дощечки с китовым салом и парным моржовым мясом. Шаман, беря в морщинистые ладони пузатую флягу, просит, мол: – «Подбрось-ка, Странник, свежих дровишек в яркий костёр…»…. Пока, братец, ты усердно возился с дровами, у Афанасия была целая куча времени, чтобы сыпануть тебе в серебряный стаканчик с «тундровым бальзамом» чего угодно…».

Задумчиво покачав головой, Санька подвела черту:

– Получается, что ваш – мудрейший и опытнейший – Виталий Павлович полностью прав. Нам надо всенепременно посетить Буэнос-Айрес и подробно пообщаться с Марией Сервантес. Трудно жить – в условиях гадкой и постоянной неопределённости. Если тебя, радость моя белобрысая, уже похищали один раз, то запросто могут и повторить это действо. Надо, хотя бы, выяснить, кто стоит за всем этим…

– Зачем?

– Затем, чтобы знать – кому головёнки отвинчивать, ежели что…

– По поводу белобрысости, – усмехнулся Егор. – Иришка-то у нас – колером волос – в меня пошла. Светленькая такая. А глаза твои – лазорево-синие…. У Платона же всё наоборот. Волосы твои – угольно-чёрные. А глаза мои – зелёные…. Как такое могло получиться?

– Плоды жаркой и равноправной любви, – важно пояснила Санька. – Совершенно ничего необычного.

– Интересно, а каким – по глазам-волосам – у нас получится третье чадо? Как думаешь?

– Поживём – увидим…. Э-э, не надо давать воли похотливым ручонкам! Предписано врачами-докторами подождать – с чувственными глупостями – три недели? Значит, придётся подождать…

Когда они уже подходили к даче генерала Громова, Егор, подпустив в голос елея, спросил:

– Сердечко моё хрустальное, а не повредит ли наша совместная поездка в Аргентину – твоим рабочим планам и графикам?

– Пошли эти планы – куда подальше! – брезгливо и надменно поморщилась Сашенция. – Причём, совместно со всеми графиками…. Я уже уведомила деловых партнёров, что – по семейным обстоятельствам – ухожу в трёхмесячный отпуск. А после этого поменяла телефонные номера, даже электронную почту не буду просматривать. Ничего, обойдутся, суки деловые, и без меня…. Знаешь милый, ты тогда – четыре года назад – был полностью прав, – нахмурила собольи брови. – Действительно, нельзя избыточно фанатично относиться к бизнесу, пусть даже и связанному с творческими штуковинами…. Надо и семье посвящать много времени, желательно, раза в два больше, чем профессиональным делам и всяким денежным заморочкам…. Я исправлюсь! Честное и благородное слово! Веришь?

– Верю, – широко улыбнулся Егор. – А детей мы возьмём с собой? В смысле, в Буэнос-Айрес?

– По идее, надо бы. Вот, только…

– Что такое, алмазная донна?

– Понимаешь, есть некие смутные и призрачные предчувствия, – зябко передёрнула плечами Санька. – Вернее, я железобетонно – на уровне подсознания – уверена, что эта поездка будет, отнюдь, небезопасной. А к предчувствиям, как известно, надо всегда прислушиваться. Придётся что-нибудь придумать…. Говоришь, Генка и Юлька Федонины работают на секретную службу «SV»? Ну-ну, бывает…. А Сеня Браун и Вера Попова заделались «настоящими славянами»? В гости зовут-приглашают? Этот момент следует обмозговать дополнительно…

Поскольку на даче генерала Громова народу прибавилось, обеденный стол из беседки перетащили под старую яблоню, присовокупив к нему ещё один, вынесенный из дома.

– Прошу, дорогие гости, к столу! – хлебосольно предложил Виталий Павлович. – Рассаживайтесь по своему усмотрению. Угощайтесь, чем Бог послал…

Бог – в этот день – отнёсся к отставному генерал-лейтенанту ГРУ весьма благосклонно. На столах присутствовали и красная икра, и осетровый балык, и самые разнообразные колбасы-ветчины. На горячее же дорогим гостям были предложены пельмени домашней лепки и гуляш по-венгерски – из говядины и крольчатины.

– А вы Виталий Павлович, оказывается, умелый и искусный кулинар! – отпустила заслуженный комплимент Сашенция. – Я уже лет десять не пробовала таких обалденных пельменей. Из чего они приготовлены? То есть, мясо каких животных в них заложено?

– Спасибо, деточка! – польщено покраснел Громов. – Для такой красавицы, честное слово, ничего не жалко! Кушайте, кушайте…. Если что, я ещё отварю. У меня пельменей налеплено – без счёта, вся морозилка забита ими, родимыми. Вчера полдня лепил-старался. Видимо, предчувствовал, что целая куча гостей появится на пороге моей скромной избушки. И, каких гостей! Знаменитые на весь честной мир артисты и артистки…. А пельмени – вещь очень удобная и универсальная…. Из них даже можно варить отличный фрикадельковый супчик. Рецепт, друзья мои, наипростейший. Первым делом, кипятим воду. Потом тщательно очищаем пельмени от «кожуры», бросаем искомые фрикадельки в кипяток и добавляем заранее обжаренные лук и морковку. Можно – для пущего эффекта – сыпануть вермишельки. Или, к примеру, яичной лапши. Правда, ведь, ничего сложного? Гы-гы-гы!

По завершению обеда, дети – под руководством Ирины – отправились к высокому односкатному навесу, под которым располагался самодельный теннисный стол. Вскоре оттуда долетели звонкие щелчки – мячика о пластиковое покрытие – и азартные вопли.

Когда грязная посуда была перемещена на веранду, где обнаружилась современная посудомоечная машина, Генка Федонин, разместив на столе ноутбук, известил:

– А сейчас, дамы и господа, мы ознакомимся с рекламными материалами неформальной организации «Славянский клуб», любезно предоставленными нам супругами Поповыми-Браунами.

Монитор компьютера ожил, Гешка пробежался подушечками пальцев по клавиатуре, и на экране, сменяя друг друга через каждые пять-шесть секунд, замелькали цветные фотографии.

«Какой в Канаде шикарный лес!», – принялся увлечённо комментировать просмотренные слайды внутренний голос. – «Сосновые боры – просто на загляденье! С отличным белым мхом, который так уважают пузатые боровики. Сейчас, братец, как раз, самый разгар грибного сезона. А на фотках, похоже, лишь середина июня месяца…. Да и березняк совсем неплохой, прямо как наш, российский. Помнишь, у незабвенного Александра Городницкого? «Над Канадой небо сине. Меж берёз – дожди косые. Хоть, похоже на Россию, только, всё же, не Россия…». Вера Петрова за прошедшие годы совсем не изменилась – всё такая же миниатюрная и симпатичная блондинка спортивного вида, обладательница совершенно непроницаемых и загадочных глаз…. Ага, вот, и её муж Симон – Сеня по-нашему. До сих пор не понятно, кто же он такой на самом деле. Гражданство двойное – испано-русское. Имя – испанское, фамилия – английская или американская. Чёрные шелковистые волосы, длинный нос с лёгкой характерной горбинкой…. Ну, натуральный природный южноамериканец! Массивный, выдающийся вперёд подбородок, светло-голубые глаза – типичный англосакс. Интересный такой товарищ, право слово, таинственный и загадочный…. А это уже совсем незнакомые ребята и барышни – самых разных национальностей, даже один негр присутствует. Одеты во всяческие славянские одежды. Кошули, понёвы, опояски, ноговицы, кожухи, свиты, гачи, вотолы. На ногах – лапти, чуни и черевья. На головах – войлочные колпаки и суконные чепцы…. Это они возвращаются с успешной охоты, несут убитого взрослого оленя, привязанного к длинной и толстой жердине. У высокой шатенки за спиной размещена солидная плетёная корзинка, из которой – между толстыми прутьями – высовываются утиные лапы-клювы…. А здесь подростки ловят на заливных лугах утят и гусят. Будут откармливать, поместив в специальный загон, а со временем подрежут крылья, чтобы свободолюбивые пернатые не смогли улететь…. Ух, ты! Какое великолепное озеро! Потрясающе-неправдоподобная красота! А по воде идут широченные круги, рыба жирует. Интересно, а какая? Сейчас, кажется, узнаем – мужики в одних подштанниках тянут короткий бредень. Так-с…. Серебристый и золотой карась, линь, подъязок и щука. Впрочем, щука ли? Голова какая-то короткая и слегка сплюснутая. Если даже и щука, то местная, то бишь, североамериканская. Называется…э-э-э, кажется, «маскитонг»…. Это уже маленькая речка. Или – большой ручей. Рыбка выпрыгивает – в погоне за шустрыми комарами и мошками – из прозрачной воды. Похоже, крупная речная форель…. Знакомая штуковина! То бишь, ловушка-капкан на мохнатых бобров. Бобр – вещь, однозначно, ценная и полезная. И мясо у него достаточно вкусное, и пышный мех пригодится холодной зимой…. Переходим к сельскому хозяйству. Длинные грядки с репой, капустой, морковкой и свёклой. И одна короткая – с картошкой, культурой, отнюдь, не славянской. Её, очевидно, выращивают в виде исключения, в качестве профилактического средства от злой зимней цинги…. Капище на обрывистом озёрном берегу. Причём, безо всякого забора-изгороди. А от кого, спрашивается, огораживаться, когда никаких конкурирующих племён нет и в помине? Вокруг – только свои…. Деревянные двухметровые идолы, яркие высокие костры, вокруг которых наблюдаются весёлые и бесшабашные хороводы. Много венков, сплетённых из скромных полевых цветов, улыбающиеся лица взрослых, восторженные детские глаза…. Снова охота. Весёлый и довольный Сеня Браун тащит тушки двух здоровенных барсуков. Дело полезное и правильное! Барсучий жир – отличное лекарство при самых различных заболеваниях. Действенно помогает при простуде, артритах и даже на ранней стадии туберкулёза…. Молодцы ребята! Отлично обустроились, даже завидки берут…».

Снимки-слайды закончились, Генка щёлкнул клавишей «мышки», экран встроенного монитора послушно погас.

– Лепота! – растроганно объявил Виталий Павлович. – Если было бы немного свободного времени, то обязательно съездил бы в гости к этим канадским «славянам». Но, извините, не могу. Картошку надо выкапывать, яблоки перерабатывать, капусту солить на зиму…. Как вам, прекрасная Александра Ивановна, понравилось?

– Блеск и полный отпад! – честно призналась Санька и обратилась к Юльке и Татьяне: – Отойдёмте, девицы-красавицы, в сторонку. Пошептаться надо по важному поводу. Чисто – по-девичьи…

Глядя на барышень, что-то горячо обсуждавших возле замшелого банного крылечка, Виталий Павлович предположил:

– Диспозицию обсуждают. Сейчас, наверняка, озвучат некий гениальный и мудрый план.