Текст книги "Черный помидор"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава седьмая. Уфолог, шаман и чёрные помидоры

Негромко – два раза подряд – прозвенел дверной звонок.

– Это он, – по-доброму усмехнулся Иван Павлович. – Всегда два раза нажимает на кнопку. Привычка такая, устоявшаяся. Мол, очень обстоятельный, обязательный и всегда страхуется. В серьёзном бизнесе эти качества весьма востребованы. Ладно, нежданный соратник, приступаем – в полном соответствии с заранее разработанным планом…

Квартирная входная дверь плавно приоткрылась.

– Э-э-э, извините, – после трёхсекундной удивлённой паузы неуверенно пробормотал Сергей Васильевич. – Здравствуйте, уважаемый…

Честно говоря, было от чего удивиться и даже слегка стушеваться: облик человека, открывшего дверь, был необычным. В том смысле, что однозначно и недвусмысленно приметным.

«Высокий и широкоплечий дедушка с ярко-выраженной азиатской внешностью», – зашелестели в голове торопливые мысли. – «Уже достаточно пожилой. Лет восемьдесят пять-шесть, если, конечно, не больше. Тёмно-коричневое лицо на совесть изборождено глубокими морщинами. Особенно от них досталось впалым щекам. Длинные угольно-чёрные волосы небрежно перехвачены на высоком лбу широкой ярко-алой лентой и заплетены в бесчисленное множество тонких косичек, украшенных разноцветным бисером. В мочке левого уха висит длинная и массивная «пиратская» золотая серьга с кроваво-красным рубином. Глаза…. Страшные, одним словом, глаза. Даже мелкие и колючие ледяные мурашки шустро побежали вдоль позвоночника. Б-р-р-р…. Чёрные, многознающие и равнодушные глаза. Словно бездонные древние колодцы…. И одет характерно-странно. Длинная шёлковая рубаха светло-салатного цвета: с широкими рукавами-фонариками, туго перехваченная в талии чёрным кушаком. Поверх рубахи наброшена меховая кофейно-коричневая безрукавка. Соболь? Колонок? Озёрная выдра? Трудно сказать. Бесформенные светло-серые штаны небрежно заправлены в низкие рыжеватые сапоги мягкой яловой кожи. А на широкой груди, на массивной чёрной цепи (бронза?), висит тетраэдр непонятного белого металла. Амулет, не иначе. Хм. Амулет чукотского шамана? Или же не чукотского? Интересное кино…».

– Ага, амулет, – заметив заинтересованный взгляд гостя, подтвердил – низким певучим голосом – смуглолицый старикан. – Шаманский и алтайский, однако. Его мой прапрадед нашёл. Очень сильный был шаман. Давным-давно. В незапамятные, однако, Времена. На восточном склоне горы Кадын-Бажи. Прапрадед своему внуку амулет передал. А мой дед – перед смертью – мне. Теперь я, однако, шаман…. Русский человек Рерих говорил, что этот предмет был оставлен пришельцами с далёких-далёких звёзд. Но мой дед считал иначе, однако…. Да ты входи, раб Божий Сергей. Входи.

– Спасибо, – зайдя в квартиру, поблагодарил Писарев, а захлопнув за собой дверь, не удержался от вопросов: – Ваш дед был знаком с Николаем Константиновичем Рерихом? А что это за гора такая – «Кадын-Бажи»? А какова версия вашего уважаемого пращура – относительно этого приметного амулета?

– Любопытный ты, братец, однако, – скупо улыбнулся шаман. – И это, однако, хорошо…. Да, мой дедушка – в далёком 1926-ом году – был проводником у экспедиции Рериха. По алтайским горам, однако, водил приезжих. По долинам, плато и урочищам. И я в том году родился, однако. А русский Рерих стал моим крёстным отцом.

– Вы не шутите?

– Шаманы, однако, не шутят. Никогда.

– Извините, – засмущался Сергей Васильевич.

– Ничего, человече, не переживай, однако…. А гора Кадын-Бажи по-вашему именуется – «Белуха». Знаешь, однако, такую?

– Слышал. Кажется, самая высокая гора в Сибири?

– Молодец, образованный, однако, – похвалил шаман. – Действительно, самая высокая. Говорят, что именно на её вершину и сошёл однажды с Небес могучий Ульгень – добрый Создатель нашего зыбкого Мира…. Откуда, однако, взялся мой амулет? Дед говорил, что из другого Мира. А Палыч величает эти Миры – «параллельными», однако…

– Ах, да, Иван Павлович, – вспомнил Писарев. – Он позвонил мне примерно два часа назад и попросил – замогильным голосом – приехать…. С ним что-то случилось?

– Заболел, однако, наш профессор, – развернувшись на сто восемьдесят градусов, сообщил собеседник – Сердце барахлит. Воздух в вашем городе плохой, однако. Гарью пахнет. И меня, однако, вызвал с Алтая. Пошли к нему. Только ботинки, имярек, сними, однако. А тапочки одень.

– Ага, сейчас. Пошли…. А как вас, извините, зовут?

– Зайсан Костька Челпанов, – медленно шагая по коридору и не оборачиваясь, ответил шаман. – Только «Костька», однако, это не от «Константина». В переводе с одного из диалектов тубаларского языка это означает – «Ворон живородящий»…

Лазаренко, натянув одеяло до самого подбородка, лежал в постели и, действительно, выглядел неважно: бледное одутловатое лицо, «мешки» под глазами (специальную пилюлю, выданную Мисти, проглотил), трёхдневная сизо-седая щетина.

– Как же так Палыч? – встревожено забубнил Писарев. – Что же это ты, старина?

– Нормально всё, Серёжа, – болезненно улыбнулся в ответ заслуженный профессор. – Выкарабкаюсь.

– А что врачи говорят?

– Да, ерунду всякую. Мол, сердечная недостаточность, спровоцированная хронической усталостью. Следовательно, работать надо поменьше, а отдыхать, наоборот, побольше да почаще.

– Прямо, как мне недавно…

Иван Павлович и его ученик принялись, понятливо дополняя друг друга, обсуждать проблемы современной отечественной медицины.

«Непростой мужчина – Сергей Васильевич», – мысленно прокомментировал Мисти, пребывавший «в образе» алтайского шамана Костьки. – «В том плане, что очень серьёзный и цельный: невысокий, но крепкий, кряжистый и большеголовый, с очень волевым лицом. И глаза, надо отдать должное, хорошие: очень спокойные и упрямые-упрямые-упрямые. Помочь такому – дело, безусловно, правильное и благое. Ладно, попробуем. Не вопрос…. Всё, хватит думать о постороннем. Если, конечно, нет желания пошло «проколоться». Полностью погружаемся в дела текущие. Я – потомственный алтайский шаман Челпанов. Я – потомственный алтайский шаман Челпанов…».

– В дальнюю дорогу я, Серёженька, собираюсь, – сообщил Лазаренко. – Зайсан Костька мне напророчил…. Видишь – рисунок?

– Ну, картинка. Любопытное солнышко робко выглядывает из-за изломанной линии горизонта. Животные всякие бродят между ёлками, соснами и берёзками. Самолёт летит над какими-то горами…

– Не над «какими-то», а над алтайскими. Эта длинная горная цепь – знаменитый Катунский хребет, представляющий собой единую и очень мощную аномальную зону.

– Может, конечно, и Катунский, – недоверчиво поморщился Писарев. – Что из того? А вы, уважаемый зайсан, хорошо рисуете. И олень очень похожим получился, и соболь.

– Это, однако, не соболь, – невозмутимо зевнув, сообщил Челпанов. – А солонгой, однако. Он же – сусленник. Из шкурок этого зверька, однако, и моя безрукавка пошита. Очень тёплая…. Да и не я эту картинку рисовал, однако. Совсем даже и не я.

– А кто же тогда?

– Судьба. Вернее, однако, её рука незримая…. Ухмыляешься, известный бизнесмен? Мол, очередной шарлатан и обманщик встретился на твоём жизненном Пути? Однако, напрасно. Совсем…. Хочешь, Фома неверующий, попытать свою Судьбу, однако?

– М-м-м…

– Попытай, Серёжа, – посоветовал Лазаренко. – Алтайцы считают, что Ворон живородящий дружит с Судьбой. А та, в свою очередь, иногда делится с ним своими заветными секретами и тайнами. Иногда и самыми сокровенными.

– Хорошо, попытаю, – непонятно вздохнув, согласился Писарев. – Что я должен делать?

– Рисовать, однако, – загадочно качнул своей приметной золотой серьгой шаман. – На журнальном столике бумага лежит. И ручка шариковая. Бери, однако, и действуй.

– Что – рисовать?

– Всё равно, однако. Например, какое-нибудь недавнее происшествие. Может, тебя что-то обрадовало. Или, наоборот, огорчило. Или, однако, взволновало. Нарисуй.

– Хорошо, нарисую. Только извините, зайсан, своей ручкой. Чисто на всякий пожарный случай…

Сергей Васильевич пододвинул к журнальному столику стул с высокой резной спинкой, уселся на него, достал из внутреннего кармана модного пиджака солидную перьевую ручку и, сняв с неё колпачок, принялся что-то неторопливо рисовать на листе бумаги.

Через несколько минут он объявил:

– Готово. Принимайте, уважаемый Ворон, работу.

– Ворон живородящий, однако, – въедливо поправил Челпанов и, подойдя к журнальному столику, похвалил: – Красивый кот получился…. Сиамский? В твоём доме, однако, живёт?

– Всё правильно, уважаемый. И сиамский, и живёт. Кузьмой зовут.

– Хорошее имя, однако. Русское…. И почему ты, однако, нарисовал именно его?

– Доставал всю ночь напролёт, морда усатая. Бродил и орал. Орал и бродил. Поспать толком так и не дал. Словно…

– Ну-ну. Не молчи, однако. Продолжай, милок.

– Словно бы дальнюю дорогу мне пророчил, – негромко пробормотал Писарев. – Блин горелый…. А что дальше делать с этим рисунком?

– Ничего, однако. Оставь на столе. Дальше я всё сделаю. Или, однако, не совсем и я…

Шаман накрыл широкой ладонью изображение сиамского кота, демонстрируя зрителям тёмно-тёмно-коричневую кисть левой руки, щедро испещрённую бело-жёлтыми шрамами, глубокими старческими морщинами и чёрно-багровыми пигментными пятнами. Просто накрыл, постоял с минуту, ничего не говоря и равнодушно щурясь. А потом убрал.

– Ничего не понимаю, – зачарованно выдохнул бизнесмен. – Бред бредовый и горячечный…

– Что там такое? – заинтересовался Лазаренко. – Мне же не видно…. А, Серёжа?

– Нету больше никакого сиамского кота Кузьмы. Был, да весь вышел…. А на его месте, на фоне сизо-фиолетовых гор, женщина «с животом» – словно бы «проявилась». То есть, беременная. На мою Аннушку похожая. Мистика, да и только…

– Какая ещё мистика, однако? – высокомерно усмехнулся Челпанов (то есть, Мисти). – Это просто госпожа Судьба тебе, человек Божий, знак подаёт. Ничего, однако, хитрого…. О чём – знак? Это, однако, тебе видней. Размышляй, братец. Шевели извилинами, однако…

Про себя же он подумал: – «Мистикой здесь, действительно, и не пахнет. А, вот, элегантная мистификация, конечно, имеет место быть. Не буду отрицать. Куда же без неё? Всё дело – в специальной бумаге. Сперва на ней размещается нужный рисунок (или же текст), поверх которого наносится специальный химический раствор, после чего бумажный лист вновь становится девственно-чистым. Рисуй, что называется, не хочу. Хоть до полного посинения…. Потом – в нужный момент – к бумаге прикасается человеческая ладонь, заранее смоченная другим раствором. В результате новый рисунок исчезает, а прежний, наоборот, «проявляется». Простенько, но со вкусом…. Сейчас таких хитрых бумаг – сколько хочешь. Для всяких разных «шпионских» нужд и потребностей…».

– Да, зайсан Ворон, озадачили вы меня, – сообщил через пару минут Писарев. – И даже, честно говоря, огорошили…

– Ворон живородящий, однако.

– Извините.

– А лучше, братец, величай меня просто и незатейливо – «зайсан Костька». Чтобы, однако, не путаться.

– Хорошо, договорились. Запомню…. Кстати, а почему – «живородящий»?

– Люди меня так величают, однако. А я с ними и не спорю. Народу, однако, видней.

– Костька деторождению способствует, – пояснил Лазаренко. – К нему пары, мечтающие обзавестись детишками, обращаются. А потом обязательно обзаводятся.

– Не все, однако. И совсем даже необязательно, – нахмурился Челпанов. – Только те, кто достоин. Кто, однако, всё правильно понимает. И, главное, верит. Искренне верит. Только они, однако…

– Вытяжкой из молодых маральих рогов поите? – насмешливо хмыкнул Писарев. – Или же всякими мутными настойками на целебных травах-корешках?

– И это, конечно, тоже. А ещё, однако, помидорами кормлю.

– Какими помидорами?

– Чёрными.

– Практически галапагосскими, – дополнил Лазаренко. – Только алтайскими…. Ты, Серёжа, когда-нибудь сталкивался с чёрными помидорами?

– Ну, да. Покупал как-то в супермаркете. На красочной этикетке значилось: – «Чёрные помидоры «кумато», Испания». Избыточно сладковаты, на мой частный вкус. Но в салате ничего, есть можно.

– Это ты искусственно-выведенные помидоры покупал. Их «ботаническим отцом» считается американец Джин Майерсон, профессор университета Орегона. А после него уже и другие учёные поработали…. Ну, а «исходным материалом» для Майерсона послужили, как раз, дикие помидоры Lycopersicon cheesmanii, произрастающие на далёких Галапагосских островах. Причём, в природе эти помидоры бывают не только чёрными, но и других цветов. В том числе, и в полосочку. Кроме того, эти растения очень устойчивы к различным болезням, неблагоприятным погодным условиям и бедным почвам. Все это делает галапагосские «дички» практически идеальным материалом для скрещивания их с культурными видами и получения сортов с желаемыми признаками…. А ещё было замечено, что чёрные галапагосские помидоры заметно улучшают интимную жизнь рептилий. Более того, учёные однозначно установили, что те галапагосские черепахи, которые регулярно питаются этими плодами, спариваются заметно чаще прочих, не употребляющих помидоров. И потомство у «помидорных» черепах вырастает, как правило, более крепким и здоровым…. Так вот. Лет двадцать пять тому назад наш зайсан Костька случайно обнаружил, что и на русском Алтае произрастают дикие чёрные помидоры. Правда, только в одном месте – очень глухом, горном и труднодоступном…

– Значит, зайсан, вы чёрными помидорами торгуете? – продолжил излучать пессимизм Сергей Васильевич, на которого, похоже, история про галапагосских черепах, склонных к активному размножению, не произвела должного впечатления. – И как развивается ваш бизнес? Большую партию «волшебных» помидоров привезли в Питер?

– Это, однако, не имеет никакого смысла, – равнодушно глядя в окно, сообщил шаман. – Ни малейшего, однако…

– Почему?

– «Черняшки», как я их называю, они очень-очень нежные, однако. Сорвёшь парочку, глядь, а уже через полчаса они завяли и сморщились. Словно бы умерли. Не могут они, однако, без живительной земли алтайской. Не могут…. Так что, все люди-человеки, которых я вожу к заветному горному озеру, кушают «черняшки» прямо «с куста». Становятся на четвереньки и едят. Метода такая, однако. Моя личная…. Деньги? Нет, однако, не беру.

– Совсем-совсем не берёте?

– Себе лично – нет. Никогда, однако, даже в руки не беру…. А если кто-то из моих друзей решит пожертвовать на строительство храма, то, однако, пожалуйста. Никогда не возражаю. Только не мне, однако. Там целый общественный комитет имеется, который за стройкой присматривает…. Что, однако, за храм? Бурхан-храм. Вернее, даже и не храм, а целый городок – почти под открытым небом. Есть такая алтайская религия, однако. По-русски называется – «бурханизм».

– Как же, наслышан, – уважительно покивал головой Писарев. – Мол, массовые народные моления на открытых местах, в окружении стройных берёзок, украшенных разноцветными ленточками. Немного наивное учение, даже слегка детское. Но, тем не менее, очень светлое…. Только, вот, за что его адепты так не любят кошек? Странно, честно говоря. Впрочем, не мои дела…. Кстати, основателем бурханизма является Чет Челпанов…. Ваш родственник?

– Достаточно близкий…

«А, ведь, общая атмосфера разговора изменилась», – отметил Мисти. – «Впрочем, оно и понятно: матёрый и недоверчивый бизнесмен уяснил, что денег у него никто не вымогает, и…. И – что? Расслабился? Нет, не так. Расслабился и заинтересовался. Очень сильно заинтересовался услышанным. Знать, выгорит…».

– Не желаешь ли, Серёжа, с нами на Алтай прокатиться? – очень вовремя подключился Лазаренко. – Встряхнёшься немного. Отдохнёшь. Свежий воздух. То, да сё. Красоты, опять же, неописуемые. Твоей Анюте там обязательно понравится. Соглашайся, чудак-человек. Не пожалеешь, честное профессорское слово.

– Даже и не знаю. Госкомиссия на носу по «горящему» объекту…. А когда…м-м-м, вы планируете туда выезжать? То есть, вылетать?

– В первой декаде августа. Мне тут доктор целый цикл кардиологических процедур назначил. Вот, после них.

– В принципе, нормальный вариант, – задумчиво вздохнул Сергей Владимирович. – Проходной…. А когда…э-э-э, созревают эти ваши чёрные помидоры?

– Не «наши», а алтайские, однако, – насмешливо улыбнулся Челпанов. – Две большие разницы. Для тех, кто, однако, понимает…

– Ну, да, конечно…. А когда чёрные алтайские помидоры этого урожая будут готовы к употреблению?

– Однако, в конце алтайского лета. То есть, горного алтайского лета. Значит, в середине августа, однако…

– Просто замечательно! Ура! Отлично, Мисти, отработано! – узнав, что шеф согласился взять отпуск, обрадовался Михельсон, но осознав, что речь идёт только об августе месяце, слегка скис и недовольно заныл: – Почему же так долго, а? Бли-и-и-и-н-н-н…

– Нормально, – заверил Артём. – Мне и здесь надо некоторые важные дела уладить-закрыть. А на «новой площадке», наоборот, проработать и организовать.

– Всякие там надувные резиновые динозавры? Поддельные «снежные люди»? А также «оптические» НЛО? Ха-ха-ха…

– И это тоже. Да и всякое другое…. Вопросы?

– Нет вопросов, – признался Михаил Абрамович. – По крайней мере, умных, заковыристых и каверзных…. Здесь – сугубо личная непруха. Я, вот, как раз в августе планировал отдохнуть с семейством на Канарах, уже – загодя – и путёвки забронировал. А теперь что? Прикажете сдавать? Так, ведь, процентов пятнадцать-двадцать – от начальной стоимости – потеряю. Жалко…

– Зачем же тогда сдавать? – язвительно усмехнулся Артём. – Заслуженный отдых – дело святое. Тем более что семейный. Вперёд и вверх. В том смысле, что навстречу к ласковому океанскому прибою.

– Как это – зачем? Я же, как-никак, начальник Службы безопасности. Обязан лично сопровождать Василича – на всяких потенциально-опасных мероприятиях.

– А если господин Писарев не захочет – во время предстоящего посещения Горного Алтая – видеть рядом официальных охранников?

– Тогда и не увидит, – не стал спорить Михельсон. – Но я, всё равно, буду где-то рядом. Служебные инструкции предписывают, ничего не поделаешь. Плюсом – личная приязнь…. Короче говоря, о предстоящем маршруте я должен знать всё-всё-всё. Что называется, в мельчайших деталях и подробностях. Да и все ключевые пункты намеченного маршрута хочу посетить заранее. В обязательном порядке.

– Всё узнаешь, служивый, – пообещал Мисти. – Непременно и однозначно. Без всяческих подвохов. Только, ёлочки зелёные, в своё время. И посетишь, понятное дело. По крайней мере, те пункты-точки, про которые я сам знаю…. А теперь, ребятки, готовьте денежку. Готовьте-готовьте. Пока задаток, понятное дело: на оперативные, так сказать, расходы. Вот вам – ориентировочная смета. Изучайте…

– Слушай, а каким образом ты вышел на связь с уважаемым зайсаном Костькой? – лёжа в супружеской «гражданской» постели, поинтересовалась Кристина.

– Обыкновенным, вау-у-у, – умиротворённо зевнул Мисти. – По телефону. Вау-у-у…

– То есть, он сейчас в Катанде?

– Нет, конечно же. Кочует где-то по Катунскому хребту. Как же иначе? Лето, ведь, на дворе.

– Ничего не понимаю. В пределах Катунского хребта мобильная связь не работает. Сама неоднократно проверяла.

– Ага, не работает. Даже «прямая спутниковая». Ни у кого. Даже у вояк и «эмчээсников». Только телефон Ворона всегда пашет исправно…. Почему так происходит? Не знаю, честно говоря. Наверное, потому, что он – шаман. Настоящий шаман, без дураков, я имею в виду. Вау-у-у…

Глава восьмая. Алтай гостеприимный

Старенький «Boeing 767», слегка подрагивая, прошёл через двухминутную «болтанку» низких светло-серых облаков и, решительно вырвавшись из их вязких объятий, успешно приземлился.

– Кха-кха…. Уважаемые дамы и господа, командир и экипаж нашего воздушного судна поздравляет вас с прибытием в аэропорт славного города Горно-Алтайска, – болезненно откашлявшись, сообщил усталый мужской баритон. – Сейчас – десять часов двадцать две минуты по местному времени. Температура за бортом – плюс семнадцать градусов. До полной остановки лайнера прошу не отстёгивать ремни безопасности и не покидать кресел. Спасибо за понимание…

Ещё через пятнадцать минут пассажиры, спустившись по ржавым ступеням подъехавшего автотрапа, оказались на лётном поле.

Утро выдалось ветреным и пасмурным, но без дождя. На склонах ближайших невысоких сопок лениво и задумчиво клубилась вязкая бело-серая дымка.

– Придётся немного подождать, – сообщила молоденькая стюардесса. – Автобусы прибудут с минуты на минуту и отвезут вас к зданию аэропорта. Не волнуйтесь, пожалуйста…. Я понимаю, что наш самолёт прибыл из самой Москвы белокаменной, и все вы очень торопитесь по важным и неотложным делам. Понимаю. Но ничем, к сожалению, помочь не могу. Чес слово. Просто так сложилось. Ждём, уважаемые…

Автобусы запаздывали.

Зато вскоре рядом с самолётом остановились потрёпанные «Жигули» тёмно-бордового цвета, из которых выбралась молоденькая девица: стройная, невысокая, скуластая, смуглолицая, с угольно-чёрными волосами ниже плеч, заплетёнными во множество тонких косичек, в стареньких голубых джинсах и светло-зелёной футболке, поверх которой была небрежно наброшена суконная чёрная безрукавка, щедро расшитая разноцветным бисером.

– О, алтайские аборигены пожаловали! – обрадовался мордатый и слегка хмельной пассажир московского рейса, на лацкане пиджака которого красовался пафосный «депутатский» значок. – Вернее, аборигенши. Симпатичные такие. Шустрые…. Эй, скво! Не желаешь ли, симпатяшка черноволосая, познакомиться? А потом и пообщаться? Плотно-плотно-плотно?

Но «симпатяшка-скво» не желала: о чём-то наспех пошептавшись со стюардессой, она – буквально-таки вприпрыжку – поднялась по трапу и скрылась в салоне самолёта. А минут через семь-восемь появилась вновь: спустилась вниз по трапу, ловко просочилась через разномастную толпу пассажиров, уселась в бордовые «Жигули», завела мотор и укатила.

– Какая-то здешняя наркокурьерша, так её и растак, – мстительно прокомментировал мордатый депутат. – Приняла некий тайный груз, минуя официальные службы аэропорта, и была, шалава, такова. Надо будет в местную Прокуратуру соответствующую бумагу накатать. В обязательном порядке…

Подкатили автобусы (два обшарпанных ПАЗ-ика), и отвезли пассажиров московского рейса к зданию аэропорта.

Через некоторое время, получив скромный багаж, супруги Писаревы покинули «зал прилётов». Впрочем, по документам они были – «Ивановыми», жителями провинциального Пскова. Да и одеты – как среднестатистические небогатые отечественные туристы, даже и не подозревающие о существовании модных бутиков. Ничего не попишешь, безопасность (по мнению Михаила Абрамовича Михельсона), она превыше всего. А подлые и коварные конкуренты по высокодоходному строительному бизнесу, как известно, не дремлют. Никогда. Как, впрочем, и все прочие меркантильные злодеи, беспрестанно вынашивающие свои жестокосердные планы…

– Хороший здесь воздух, – поставив кожаный дорожный баул на стандартную тёмно-синюю скамью, поделилась своими ощущениями Анна. – Просто замечательный. Очень чистый и свежий. И слегка сладковатый. Так, наверное, пахнет дикий лесной мёд…. Милый, а почему нас никто не встречает?

– Не знаю, – Сергей пристроил тяжёлый брезентовый рюкзак рядом с баулом. – Палыч обещал прислать надёжного и знающего человека. Да и деньги на аренду вертолёта я ещё две недели тому назад перевёл…. В крайнем случае – обратимся к местным полицейским начальникам: мне генерал-лейтенант Костин пару визиток презентовал.

– Побеспокоил, всё же, Николая Семёновича?

– Так, вот, получилось…. Михельсон ко мне всё вязался и вязался, мол, в отпуске обязательно нужна охрана. Обязательно, и всё тут. Ну, я его, липучку белобрысую, и послал – далеко и надолго…. Почему – послал? Потому как вязался. Привычка у меня такая, замешанная на природном упрямстве…. Послал, а после этого задумался. А надумав, позвонил генералу…. Как тебе, кстати, здешние природные пейзажи? Рассмотрела при посадке через иллюминатор?

– Ага, – по-доброму улыбнулась женщина. – Знакомые. Напоминают юг Кольского полуострова, где я родилась: покатые сопки, покрытые смешанным лесом, многочисленные реки, ручьи и озёра. Да и бывала я уже на Алтае. Только западнее… Деревья здесь, конечно, повыше и посолидней. Смотри, – указала рукой, – какая шикарная и разлапистая ель с ярко-изумрудной густой хвоёй. А рядом с ней, как я понимаю, растёт высоченный кедр…

– В бытовом и повседневном понимании это, действительно, сибирский кедр, – раздался мелодичный голосок.

Писарев обеспокоенно обернулся, но тут же успокоился: в нескольких метрах от скамьи стояла черноволосая девица с косичками – та самая, что совсем недавно разъезжала в тёмно-бордовых «Жигулях» по лётному полю аэродрома.

Приветливо улыбнувшись, девушка непринуждённо продолжила:

– Но официальное название этого дерева – «сосна сибирская». Настоящие же кедры относятся совсем к другому ботаническому роду и достаточно широко распространены в южных и восточных горных районах Средиземноморья, а также в западных районах Гималаев. Семена настоящих (официальных), кедров совершенно несъедобны. Они содержат такое огромное количество пахучих смол, что их не едят даже всеядные мыши…. Здравствуйте, Сергей Васильевич. Доброго вам дня, Анна Петровна. Меня попросили вас встретить и проводить.

– И вам, красавица, не хворать, – коротко кивнул головой Писарев. – А кто вас попросил? Иван Павлович?

– И профессор Лазаренко тоже…. Я – Айлу Челпанова, внучатая племянница Ворона живородящего. Только, так сказать, названная. На Алтае и так бывает.

– Очень приятно познакомиться…. А куда – проводить?

– Для начала – до вертолёта. Потом – до базы. То есть, до летнего лагеря-улуса зайсана Костьки, расположенного в урочище Кангай…. Пойдёмте. У меня машина за углом. А в полёте поговорим уже более подробно и вдумчиво. Тем более что и погода улучшается прямо на глазах: облачный фронт постепенно смещается на северо-запад, даже солнышко уверенно проглядывает сквозь прорехи. Значит, и обзор из иллюминаторов будет отличным.

– Одну секунду…. Для чего, Айлу, вы забирались в наш самолёт? Ну, там, на лётном поле, после посадки? Если, конечно, не секрет.

– Какие ещё секреты? – задорно встряхнула косичками девица. – К жениху заскакивала – в щёку чмокнуть. Он, как раз, у меня на этом самолёте штурманом летает. Шагаем, господа и дамы. Шагаем…

«Жигули», сделав двухкилометровый крюк, въехали на территорию частного аэродрома, предназначенного для воздушных судов «малой авиации», и остановились в семидесяти-восьмидесяти метрах от красавца-вертолёта, на пятнистом боку которого наличествовала ярко-алая надпись: – «Aerospatiale Gazelle – 2A».

– Почти новый, французского производства, – с гордостью в голосе сообщила Айлу. – Вообще-то, раньше вертолёты этого типа производились сугубо для нужд различных военизированных структур. Например, для Французского иностранного легиона. Но сейчас и гражданские модификации выпускаются: для олигархов, банкиров, бизнесменов-нефтяников, рок-поп-звёзд, чиновников высокого ранга и всяких богатых путешественников…. Отличная машина, между нами говоря, с превосходными и первостатейными лётными характеристиками. Грузоподъёмность – практически до двух с половиной тонн. Рекомендуемая крейсерская скорость – триста двадцать пять километров в час. Максимальная дальность полёта без дозаправки – до одной тысячи километров с приличным хвостиком. Наш случай. Как любит говорить один мой хороший знакомый: – «То, что старенький очкастый доктор прописал…»…. Что-что, Анна Петровна? Личностью и квалификацией пилота интересуетесь? Опытный и аккуратный дядечка. Даже с боевым опытом. Не сомневайтесь…. Всё, вылезаем, загружаемся и взлетаем…

Они вылезли, загрузились и взлетели. Причём, как только вертолёт набрал нужную высоту и лёг на заданный курс, в пассажирском салоне стало достаточно тихо: лишь монотонный, чуть слышимый гул раздавался откуда-то сверху – словно бы у соседей «со следующего этажа» работала стиральная машинка устаревшей конструкции.

– А я что говорила? – обрадовалась Айлу. – Очень удобная и комфортабельная техника, как и было обещано. Особенно для любознательных туристов. В том смысле, что вы, господа Писаревы (пардон, Ивановы), рассаживайтесь возле иллюминаторов, а я, как и положено опытному гиду, буду проводить обзорную экскурсию.… Итак, начну, пожалуй, с маленькой исторической справки. В середине восемнадцатого века – после разгрома Джунгарии Китаем – на территории нынешнего Алтая образовалась территория, не имевшая общего государственного устройства, единых законов и твердых границ. Что, естественно, позволяло вольным и свободолюбивым людям устраивать себе жизнь «без царя и господ». И побежали сюда люди русские, и побежали. В том смысле, что от помещиков, сборщиков налогов и церковных реформ достославного патриарха Никона. Причём, не только целыми семьями бежали, но и целыми деревнями: «кержаки» (то есть, переселенцы с реки Керженец), «чалдоны» (человеки с Дона), «каменщики» (люди из-за Уральских гор), ну, и так далее.… Здесь староверы могли молиться и общаться с Богом по прежним церковным канонам, а так же сохранять все свои старинные обычаи и жизненные уклады. Их семьи были очень крепкими, разводы не допускались, древние заветы свято блюлись. Раскольники никогда не употребляли ни табака, ни алкогольных напитков. Чай и кофе ими также долго не признавались…. А ещё их тогда было достаточно много. Бийский исправник сообщал Губернатору: – «Деревни, примыкающие к горам, – раскольничьи исключительно, и они как бы окарауливают входы в Алтай…». Но потом, благодаря усилиям царских и коммунистических властей, раскольники были успешно «рассеяны» и перестали играть на Алтае сколь-нибудь значимую роль.… Но основной и самой главной достопримечательностью Алтайского края является, конечно, его незабываемая природа, вокруг которой сложено множество мифов, сказаний и легенд: горы, перевалы, долины, плато, урочища, леса, луга, степи, солончаки, реки, ручьи и озёра…

– Можно вопрос? – не отрывая взгляда от иллюминатора, вскинула вверх правую руку – словно примерная школьница – Анна Петровна.

– Конечно, задавайте. Развёрнуто и правдиво отвечать на каверзные вопросы любопытных туристов – одна из основных обязанностей экскурсовода.

– Ну, каверзных-то пока и нет…. А, вот, местные реки и озёра. Реки смотрятся с высоты молочно-белыми. А озёра – молочно-зеленоватыми и молочно-бирюзовыми…. Почему так происходит? Из-за чего?

– Всё очень просто, – в очередной раз улыбнулась девушка. – Алтайские реки несут – с горных ледников – мельчайшие частицы горных пород и минералов, образовавшиеся в процессе ветровой эрозии, поэтому водица здешних горных рек-речушек и имеет такой характерный молочно-белый оттенок. А зелень и бирюза добавляются к молочно-белому из-за различных морфологических особенностей и глубин озёр. Но, тем не менее, вся эта «разноцветная» вода достаточно чиста, и в отстоявшемся виде её можно использовать – в том числе – и для питья…. Ещё на Алтае много так называемых «мест силы». Что это такое? В таких местах сосредоточена мощная энергия непонятной природы, которая может оказывать на человека самое неожиданное влияние. Причём, на каждого – сугубо по-разному. Один может просто почувствовать живительную бодрость и активный прилив жизненных сил. У другого открываются ярко-выраженные экстрасенсорные способности. Например, умение двигать мелкие предметы силой мысли, или же притягивать – ладонью – железные гайки, булавки и гвозди. Третий навсегда избавляется от утренних депрессий и мигреней. Ну, и так далее. Заранее это предсказать невозможно. Никогда…. В «местах силы» чаще, чем где-либо, можно наблюдать различные НЛО. А так же и другие странные паранормальные явления. Как-то: снежного человека, Призраков, Привидений, домовых, водяных, пришельцев из других Миров и прочих нестандартных существ…. Горный Алтай, короче говоря, таит в себе великое множество загадок. Подчёркиваю, великое множество самых невероятных, древних и изощрённых загадок…. Ага, сейчас мы летим практически параллельно руслу Катуни, левой составляющей великой сибирской реки Оби. Катунь – основная и главная водная артерия Алтая. Её название происходит от алтайского слова – «кадын», что в переводе на русский язык означает – «госпожа, хозяйка». Эта красавица-река берёт своё начало на южном склоне знаменитого Катунского хребта, недалеко от горы Белухи и массивного ледника Геблера…. Кстати, если пожелаете, то мы можем потом, заложив небольшой крюк, пролететь недалеко от Белухи. Так, ради полноты впечатлений и ощущений…. Хотите? Не вопрос. Значит, заложим…. Чем знаменит Катунский хребет? Ну, как же. Во-первых, очень даже солидный и серьёзный горный кряж: длиною порядка ста пятидесяти пяти километров, увенчанный – вблизи с российско-казахской границей – высоченной горой Белухой. Большая и полноценная горная страна, короче говоря…. Во-вторых, в древние времена здесь обитал некий непонятный народ «чудь» (позднее исчезнувший навсегда), который не только умел переплавлять железную руду для изготовления орудий труда и охоты, но и выкладывал из означенной руды гигантские запутанные лабиринты. Для чего – выкладывал? Некоторые авторитетные уфологи и археологи считают, что для выработки энергии, необходимой для перехода в иные Миры. То есть, как только царские войска подошли к Катунскому хребту вплотную, так и «чудской» народец, прихватив нехитрые манатки и пожитки, откочевал по своим «железным лабиринтам» в один из загадочных Параллельных Миров. Бывает.… А, в-третьих, эта обширная горная страна является огромной и единой аномальной зоной – сплошные многочисленные «места силы» и странно-жутковатые аномалии. Там есть дикие горные урочища, где на человека внезапно накатывает жуткий страх – вплоть до временного помешательства в рассудке. Ещё на территории Катунского хребта постоянно – на протяжении многих-многих лет – пропадают люди: и алтайские охотники, и опытные геологи, и целые туристические группы, оснащённые по самому последнему слову. Без вести пропадают. То есть, навсегда. Ну, и всяких разнообразных НЛО здесь хватает – практически на любой вкус: самых разных цветов, форм и размеров…. Этот легендарный горный хребет, кстати, имеет к вам, уважаемые питерские гости, самое прямое и непосредственное отношение. Я, конечно, не знаю, в какое конкретное место поведёт вас мудрый зайсан Костька, но то, что оно будет расположено в пределах Катунского хребта – сто двадцать процентов из ста.… Так вот, на верхнем участке течения Катунь огибает Катунский хребет с юга и запада, принимая в себя множество больших и малых притоков. Поэтому данная река ещё не один раз повстречается у нас на пути…. А теперь обратите ваше внимание вон на тот островок, расположенный посредине Катуни и соединённый с берегом элегантным подвесным мостом. Это – легендарный остров Патмос. Да-да, тот самый…. Вы впервые слышите это название? Серьёзно? Не разыгрываете? Ай-яй-яй, какая непростительная необразованность. Вопиющая, прямо-таки. Ладно, сейчас устраним этот досадный пробел в ваших кругозорах…. Сам Иоанн Богослов[1]1
  – Иоанн Богослов – один из Двенадцати апостолов, согласно христианской традиции – автор Евангелия от Иоанна, Книги Откровения и Трёх посланий, вошедших а Новый Завет.


[Закрыть]писал, что однажды у него было ниспосланное Свыше видение – ему пригрезились два светлых храма, словно бы парящие над водой: один – в Средиземном море, а другой – в глубине Алтая. То есть, на двух островах с совершенно одинаковыми названиями…. Впечатляет? То-то же…. Алтайский остров Патмос представляет собой огромный-огромный камень практически на середине Катуни, до которого долгое время можно было добраться только на лодке. В далёком 1850-ом году на острове была построена маленькая скромная келья – для молитв в полном уединении. Известный архимандрит Макарий даже неоднократно публично утверждал, что на Земле больше нет такого места – как алтайский остров Патмос, где бы он так хорошо слышал Господа, а тот – его. Ну, а в начале двадцатого века на острове построили уже большой и полноценный храм…. В наши дни на Патмосе расположен женский скит Иоанна Богослова барнаульского Знаменского монастыря. А рядом с храмом – в скале – вырублен образ Богородицы с младенцем…. Ага, пролетаем над селом Чемал. В переводе с алтайского языка это слово означает – «муравейник».