Текст книги "Путями космопроходцев"

Автор книги: Андрей Балабуха

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Балабуха Андрей
Путями космопроходцев

Андрей Балабуха

Путями космопроходцев

– Пошли на третий, – сказал Баркан. Он имел в виду третий виток облета. Поскольку он ни к кому в отдельности не обращался, ответа не последовало. Впрочем, ответа Баркан и не ждал. Он слегка ослабил ремни, но оборачиваться не стал: чем заняты остальные четверо, было ясно и без того. Баркан отчетливо представил их себе. Штурман Бурдо, работа которого уже практически кончилась, сидит сейчас с закрытыми глазами и мечтает. О чем? Трудно сказать. Но одно можно утверждать с точностью – мысли его не там, внизу, а на Земле, в Академии Космонавигации. Он, наверное, больше всех думает о возвращении. Оно и понятно – годы дают себя знать. И Баркану понять это гораздо легче остальных: он и сам не намного моложе... А юная троица, пожалуй и после трех месяцев полета все остается внове, мужественно вперила взгляды в экраны и ждет посадки. Сейчас они чувствуют себя героями-космопроходцами. В конечном счете именно они ведь добились организации этого перелета. Неразлучная тройка – Банах, Белин, Беляков: бортинженер, врач и связист.

– Аварийная связь? – спросил Баркан.

– Есть, шеф-пилот! – До чего же Уолт любит уставное обращение, просто диву даешься! Впрочем, играть, так по всем правилам.

– Посадка через пятнадцать минут. Проверить крепления Беляков салон. Белин – кубрик.

Баркан услышал, как что-то звонко клацнуло, – наверное, магнитная подкова о комингс "Да, – подумал Баркан – Невесомость. Одно дело сутки на орбитальном тренажере, а другое – три месяца полета. Всю душу вымотало. И эти магнитные подковы. Идешь как по болоту – ногу поставил, а потом приходится вытягивать. Нет, все-таки мы многого недооценили на Земле..."

– Инженер, – спросил Баркан, – как твои пластыри, инженер?

Банах, как всегда, ответил не сразу.

– Пластыри... Что пластыри? Выдержат пластыри.

"И это тоже, – подумал Баркан. – Пластыри. Хорошо, хоть они не подвели. Не то, что противометеоритная автоматика. Пять дырок. Должно быть, снаружи выглядит впечатляюще – термоброня аварийных пластырей придает кораблю вид этакого заслуженного ветерана, которому пора на отдых".

– Порядок, шеф-пилот. Крепления проверены.

– Хорошо.

– В салоне порядок.

– Хорошо. По местам!

Теперь только посадка. Вроде бы все должно быть хорошо. И все-таки... А все-таки главное, конечно, не это: мелочи, мелочи... Самое страшное – мелочи. Бытовые Удобства. Похлебка из хлореллы. Тьфу! Горячая ванна и ионный душ – вот чего нам больше всего не хватало. Кто бы мог подумать, что нас заест быт? Вернее, отсутствие оного...

Пора!

Теперь только бы не уйти с луча. Держать его в кресте. Вот так. Ну и рысклив же ты, дружок...

Сейчас Баркан был как бы мозгом, пересаженным в чужое и потому еще непослушное тело, которое надо было заставить подчиняться, потому что от этого зависело все – вплоть до самой жизни. И тело подчинилось, неохотно, трудно, но подчинилось.

И вдруг корабль словно уткнулся в какую-то тугую, вязкую стену. Двигатели продолжали изрыгать пламя, корпус дрожал и стонал, не в силах сдвинуться с места. Амортизаторы противоперегрузочных кресел просели до упора.

– Инженер! – крикнул Баркан. Банах кивнул. И сразу же наступила удивительная тишина. И – легкость.

Баркан тыльной стороной ладони провел по лицу.

– Все, – выдохнул он. – Конец...

* * *

Внешне здание музея истории Плутона напоминало первые города планеты: ауропластовый купол, золотисто поблескивающий в лучах искусственного солнца. Купол этот вздымался над широко раскинувшимся парком – елями, лиственницами, пихтами и сибирскими кедрачами, лучше всех прижившимися в новом мире. Центр здания находился в одном из фокусов обширной, залитой габбропластом эллиптической площади, а в другом фокусе возвышался пьедестал будущего памятника первооткрывателям – огромная плита, вырезанная из первозданного вулканического плато в том самом месте, где когда-то сел "Аршак".

Вся площадь была уже запружена людьми, но все новые и новые потоки продолжали вливаться из аллей парка; целый рой повис над площадью на гравитрах. Весь воздух был наполнен сдержанным гулом и говором. И вдруг откуда-то раздался перекрывший этот шум возглас:

– Идут! Вот они!

В зените появились четыре темные точки, образовавшие квадрат, в центре которого яростным пламенем горела маленькая желтая звездочка. Вот она погасла, и на ее месте осталось темное пятнышко – сразу было даже не понять, действительно ли там что-то есть или это только оптический обман. Но темное пятнышко медленно опускалось, постепенно приобретая вытянутую, сигарообразную форму.

– Взяли полем и ведут, – сказал кто-то.

А потом тишина взорвалась фейерверком приветственных возгласов, криков: рой гравитристов пришел в хаотическое, броуновское движение.

Через несколько минут на плите-пьедестале уже стоял, слегка покачиваясь на коленчатых лапах-амортизаторах, корабль, темное веретено, покрытое прогоревшей и изъеденной термоброней, с ясно видными заплатками пластырей и трудноразличимыми буквами по-русски и на интерлинге – "Аршак". А по выскользнувшей из люка лестнице спускались пять человек в странных, непривычных скафандрах...

Цепочкой шли они через толпу, и та раздвигалась перед ними, пока кто-то не крикнул:

– Качать их! Качать!

Шедший впереди пытался было отбиваться, но это было безнадежно.

Только через час они наконец выбрались из парка и вошли в приземистое здание станции телетранспортировки, чтобы мгновенно выйти из такого же здания дома, на Земле.

* * *

– ...состоялось открытие музея истории на Плутоне. К открытию музея было приурочено и прибытие атомно-импульсного корабля "Аршак". Этот корабль, являющийся двойником того, на котором триста лет назад достигли Плутона первые посланцы Земли, был собран по найденным в архивах Совета Космонавигации чертежам и своим ходом перегнан на Плутон экипажем, состоявшим из преподавателей Академии Космонавигации Валерия Баркана и Сергея Бурдо и Курсантов Уолтера Белякова, Ярослава Белина и Виктора Банаха. Сейчас "Аршак" поставлен перед зданием...

Баркан выключил экран и поднялся. Пора идти в аудиторию. "А все-таки, – подумал он, – для ребят это были неплохие каникулы. Да и практика тоже. И нам с Сережей невредно было встряхнуться..."