Текст книги "Маяк"

Автор книги: Андрей Дедиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Вечером

Микроавтобус уехал сразу, как только мы выгрузили свои вещи.

Погрузка оборудования измотала всю нашу команду. Мы с Трубой подтаскивали тяжеленные ящики к грузовому двустворчатому люку в хвосте самолета. Дерсу цеплял их к кран-балке и под руководством пилота размещал груз в салоне. Профессор суетливо пытался помогать, правда, толку от него было мало. Зоряна все это время сидела в кабине пилотов, уткнувшись в свой планшет. Пару раз с кем-то разговаривала по спутниковому телефону.

Закончили с погрузкой часа за полтора. Солнце уже начинало клониться к закату.

Мои подопечные уселись прямо около взлетной полосы, невдалеке от самолета, и закурили. Я просто разлегся рядом на траве и смотрел в небо. По мышцам разливалась приятная усталость. Труба очень ловко, одной рукой, свернул самокрутку. Дерсу набил табаком длинную трубку, Профессор прикурил обычную сигарету. Пилот вяло возмутился, мол, курить возле самолета запрещено, но был послан Трубой в известном направлении. Никак на это не отреагировав, тот флегматично сел рядом и тоже достал сигареты.

– На, мою попробуй! – Труба протянул пилоту самокрутку. – Настоящий голландский Drum. Сам когда-нибудь сворачивал, не? Да где тебе, цивил воздушный, это же целое искусство! Вот смотри, – он начал сворачивать сигаретку себе, – сначала нужно нежно размять табак, чтобы каждая его прядь напиталась воздухом. Потом аккуратненько уложить в папиросную бумагу, в постель. Сворачивать обязательно руками! Не слишком плотно, но и не совсем свободно. Средне. Всякие машинки для сворачивания сигарет их уж очень сильно сдавливают, бездушно получается, фигня в общем. Замучаешься потом тянуть, только легкие с такой закруткой разрабатывать. Я, кстати, затарился на целый год. Должно хватить.

Да этот парень просто какой-то табачный гурман!

– Длительная экспедиция – отличная возможность бросить курить, – подал голос Профессор, – я взял только один блок сигарет. Вот закончится и брошу.

– Проф, вот ты умный вроде дядька, но дурак. – Труба с нескрываемым удовольствием затянулся. – Ко мне потом даже не подходи сигаретки стрелять. Вон у чукчи спрашивай.

– Когда табака нет, можно курить заячьи какашки. – На чистом русском спокойно сказал Дерсу. По его лицу невозможно было понять, шутит он или говорит серьезно. Он ни к кому не обращался, говорил как-будто сам с собой. Или с Пустотой…

– Тебя как звать-то, чукча? – не унимался Труба.

– На время экспедиции его зовут Дерсу. – Сказал я, не поднимая головы. – И он не чукча, он – якут.

– Сами Вы, молодой человек, дурак! – взвизгнул Профессор. – Это возмутительно! Я прошу оградить меня от этого хамства!

Труба заржал как конь, откинулся на спину и стал пускать в небо колечки дыма.

Зоряна вышла из кабины пилотов и подошла к нам.

– Самолет готов к вылету? – обратилась она к пилоту. – Проверьте все еще раз, пожалуйста.

Пилот молча поднялся, затоптал окурок и пошел к самолету. Так. Кажется, пришло время узнать самое интересное!

– Господа, прошу внимания! Вот карта местности, где находится конечная точка нашего сегодняшнего вояжа. – Она присела на корточки рядом с нами и положила карту на траву. – Ознакомьтесь. Сейчас в самолет мы загрузили минимальный набор для обеспечения вашего существования на случай непредвиденных обстоятельств, только самое необходимое – медикаменты, продовольствие, теплую одежду, аккумуляторы и т.д. Генератор, запас горючего для него, дополнительное снаряжение и приборы были сброшены на парашютах в окрестностях вашей базы ранее. Каждый груз оборудован радиомаяком. Кроме того, к приборам приложены подробные инструкции по инсталляции и использованию. Ваша задача – найти эти грузы, доставить их в базовый лагерь и развернуть оборудование по предназначению.

Она положила на траву несколько фотографий и продолжила.

– Это снимки из космоса района вашего базового лагеря. Разобьете его вот на этом мысе. Обратите внимание, к северу, на расстоянии около пяти кабельтовых77
        Международный кабельтов = 1/10 морской мили = 6 угловых секунд меридиана = 185,2 метра


[Закрыть] от берега, находится остров. На нем ранее располагалась научно-исследовательская станция. Сейчас она пустует, степень консервации не известна, возможно вообще полностью заброшена. Данные об этом отсутствуют. Вам надлежит организовать туда вылазку, доразведать и обследовать ее, разместить на острове часть оборудования и составить подробный отчет.

Она положила передо мной угловатый планшет и спутниковый телефон.

– Планшет защищенный, не тонет, не горит, не разбивается. В разумных пределах. С телефоном можно соединить кабелем или по Bluetooth. Автоматически начнется синхронизация и резервное копирование файлов в корпоративное облако. Телефон программно заблокирован. Можно звонить только на один номер – мне. Ковырять не рекомендую. Какая защита там стоит я сама достоверно не знаю. Может совсем заблокироваться или, например, неожиданно взорваться в руках. Понятно? – Зоряна посмотрела мне в глаза. Я кивнул.

– Свои личные телефоны прошу сдать мне. Вам они не пригодятся, сотовой связи там все равно нет. За их сохранность можете не беспокоиться.

– Текущие еженедельные отчеты руководитель экспедиции будет присылать лично мне. – Продолжила она, раскладывая наши телефоны по карманам. – А теперь прошу всех в самолет. Карту и фотографии изучите в самолете.

Мы кое-как загрузились в салон, Зоряна заняла место второго пилота. Все опять были погружены в свои, по большей части невеселые, мысли, один Дерсу мычал какую-то заунывную песню. Шаманскую, наверное…

Летели всю ночь. Два раза приземлялись для промежуточной дозаправки. Часто закладывало уши, самолет довольно ощутимо болтало. Было тесно, больше половины салона занимали ящики со снарягой. Уже на рассвете я кое-как задремал, скрючившись в кресле, но выспаться толком так и не получилось.

Часть 2. На месте

Глава 1. Четыре

Профессор

Солнце бесцеремонно светило сквозь иллюминаторы. Поле облаков внизу было похоже на гигантское картофельное пюре. Постепенно оно закончилось и стало видно землю внизу. Вернее, не землю, а береговую линию, море и полосу прибоя. Как оказалось, мы летели вдоль берега. Раньше я никогда не видел море с высоты птичьего полета. Это потрясающее зрелище! Под крылом самолета ровными шеренгами шли армии волн и в самоубийственном экстазе разбивались о неприступные утесы. Бесчисленное множество птиц стояли гарнизонами на их вершинах, словно обороняя крепостные стены. Даже сквозь шум моторов был слышен крик птичьих базаров. Суета на скалах напоминала панику побежденных, но волны раз за разом разбивались в брызги и бессильно откатывались назад. На пляжах они победно накатывали на берег, но, не встречая сопротивления и, видимо не зная, что дальше делать, просто растворялись без следа.

Самолет заложил крутой вираж в сторону моря, но, сделав петлю, развернулся обратно и пошел на снижение. Как нос исполинского авианосца прямо перед нами далеко в море вдавался скалистый мыс с ровной плоской вершиной, лишенной какой бы то ни было растительности. На окружающих сопках лежал высокий травянистый ковер, по которому ветер гнал волны навстречу прибою, к галечным пляжам по обеим сторонам утеса, где эстафету принимали уже волны морские. На горизонте из тумана поднималась горная гряда.

Пилот мастерски посадил самолет на утес и сразу развернул машину в сторону моря.

– Разгружаемся! Быстро! – скомандовала Зоряна, отстегивая ремни и вставая с кресла пилота.

За несколько минут мы вытащили из салона все ящики и свои вещи, свалив их кучей прямо на землю. Выйдя из самолета, Зоряна молча наблюдала за нашей суетой.

– Господа! – сказала она, когда мы закончили. – Вы на месте. Эвакуация ровно через год. Завтра в 10:00 жду первый отчет от руководителя экспедиции. Удачи!

Мы молча стояли и смотрели, как она садилась в кабину. Самолет коротко разбежался и легко взмыл в небо. Через минуту, качнув на прощание крыльями, он превратился в точку, а потом совсем скрылся из виду. Было около двух часов пополудни.

Еще несколько минут мы молча всматривались в небо. Первым очнулся от оцепенения Дерсу. Вынул из кучи нашего скарба свой мешок и уселся на один из ящиков. Порывшись за пазухой, он достал кисет и трубку. Не спеша набил ее, раскурил и опять затянул свой заунывный мотив.

Глядя на него, Труба тоже улегся на большой ящик, задрал ноги на груду других и свернул себе самокрутку. Один профессор продолжал стоять, растерянно озираясь.

– Сверни-ка мне тоже. – Сказал я, подходя к ящикам. – Не каждый день такое бывает.

– Ты ж, вроде, не куришь, командир?

– Да. Уже восемь лет. Курил раньше…

– На, держи чепердульку. – Труба, опустил ноги на землю и, немного подвинувшись, освобождая мне место, протянул самокрутку.

Я сел рядом с ним и взял сигарету. Он тут же свернул еще одну, чиркнул зажигалкой, прикрыл ее рукой от ветра и дал мне прикурить. Потом прикурил сам.

– Проф, хватит там стоять, а то чайки обосрут! Иди сюда, тут еще место есть. Кидай зад. – Труба показал на свободный ящик.

– Они нас и тут обосрут. – Буркнул Профессор, но тоже сел рядом с нами и закурил.

В небе над нами действительно носились птицы и что-то противно орали. Явно было видно, что они не очень довольны нашим присутствием.

– Это не чайки, – опять ни к кому не обращаясь сказал Дерсу. – это гагары. Можно есть.

– Да у тебя, наверное, все что есть можно есть, абориген хренов. А чего есть нельзя – то курить можно. – засмеялся Труба.

– Сырые они не очень вкусные. Лучше ободрать шкуру вместе с перьями и на огне приготовить. С черемшой. – и, помолчав, добавил, – Я не абориген этих мест.

Во дает, он их сырыми жрал! Как-то вдруг пришло осознание оторванности от мира. Мы, четыре совершенно разных человека, находились за тысячи километров до ближайших обитаемых мест. А, может, и не за тысячи… Дальность полета Ан-28 составляет от полутора до почти двух тысяч километров. То есть мы от последнего аэродрома дозаправки находимся в тысяче километров. Максимум. А сколько длился последний перелет? Не знаю. К сожалению, я спал.

– А кто-нибудь знает, сколько мы летели после последней дозаправки? – Профессор и Труба уставились на меня, забыв про свои сигареты.

– Часа три, примерно. – отозвался Дерсу. – На северо-запад.

Крейсерская скорость нашего самолета 330 км/ч. Итого имеем около тысячи километров до ближайшего аэродрома. Почти максимум с небольшим запасом. Но не факт, что ближе нет обитаемых мест без аэродромов…

– Джентльмены! – я достал бутылку "Jack Daniel’s" из своего рюкзака. – Предлагаю выпить за благополучное завершение перелета и начало нашей вахты.

– Ну ты, шеф, могуч! Я думал ты цивил, а ты правильный пацан. – Труба хлопнул меня по спине и добродушно подмигнул. – Стаканов, жаль, нет. Ни чо, не графья, из горла тоже можно.

Пропустив мимо ушей его ерничание, я открыл бутылку и сделал пару глотков. Натощак легкий, сладковатый напиток с карамельно-ванильными нотками в паре со вкусом чернослива самокрутки сделали свое дело – голова приятно закружилась, даже на вершине скалы у черта на куличках стало вдруг тепло и уютно. Я передал бутылку Трубе. Он по-молодецки запрокинул голову и, не стесняясь, влил в себя добрую четверть пузыря.

– Зашибенно! – удовлетворенно крякнул он и протянул бутылку Профессору.

Профессор подозрительно и несколько, как мне показалось, брезгливо на него посмотрел, но все же хлебнул полглотка и тут же раскашлялся до слез.

– Давненько я не пивал этакой бурды. Да-с… – сказал он откашлявшись и передал бутылку Дерсу.

– Да ты, Проф, наверно, вообще никогда не пивал такой бурды! – Труба заметно закосел.

– Спасибо, начальник. Я не буду. – Дерсу передал виски мне. – Нельзя.

– Ты чо, нас не уважаешь? – возмутился Труба.

– Отставить пьяные базары! – я сделал еще глоток, закрыл бутылку и убрал ее в рюкзак. – Наша задача на ближайший год – выжить. По возможности всем. Поэтому любые склоки будут пресекаться. Жестко.

– Сейчас нужно решать текущие задачи. – продолжил я. – Первое – обустроить лагерь. Второе – ужин.

– Ужин – это хорошо. – отреагировал Труба.

– Дерсу, где, по-твоему, лучше поставить лагерь?

– Начальник, наверху ветер. На берегу может быть высокий прилив. Я схожу огляжусь, поищу подходящее место.

Дерсу встал, развернул свой брезентовый тюк и достал оттуда потрепанный СКС. Насыпал в карман своей меховой куртки патронов. Кожаным шнурком привязал к поясу бычах – таежный якутский нож в ножнах из бычьего хвоста.

– Ни хрена ты, чукча, продуман! – искренне восхитился Труба. – А чо, так можно было?

Тот никак не отреагировал на его возглас. Закинул карабин за спину и не спеша пошел в сторону сопок.

Я тоже поднялся и направился в другую сторону, к морю. Скала была ровной, гладкой, лишь немного шершавой. По обеим ее сторонам холмистый берег полого спускался к пляжам, а утес, на котором мы находились, далеко вдавался в воду, образовав горизонтальную площадку метрах в семидесяти над уровнем моря. С высоты этой пропасти я глянул вниз, на разбивающиеся о скалы волны. Немного закружилась голова. Страшно, но красиво. Нет, страшно красиво!

Прямо напротив нашего утеса, примерно в километре от берега, был остров. Обращенная ко мне сторона была чуть ниже площадки, на которой я стоял, с отвесными неприступными скалами. Когда-то остров с утесом явно были единым целым. Древний катаклизм отколол от длинного мыса кусок. На сколько я мог видеть, дальше, в сторону открытого моря, остров опускался пологими холмами, повторяя рельеф окружающих нас берегов.

Туда предстояло рано или поздно переправляться. Пока погода позволяет, надо хорошенько все рассмотреть. Я вернулся к нашему импровизированному лагерю. Профессор, сгорбившись, сидел на ящике и, глядя перед собой, беззвучно шевелил губами. Опять молится? Или… Ладно, не сейчас. Хорошо хоть не буйный. Психоанализом займемся чуть позже.

Труба, наоборот, был весел и полон энергии. Размахивая руками, он что-то эмоционально рассказывал Профессору, не обращая внимание на то, что тот его не слушает. Иногда он вскакивал, хлопал Профессора по плечу, восклицая "Понимаешь, Проф?!", широко улыбался и продолжал весело разглагольствовать, не обращая внимания на реакцию старика.

– В Крыму разок подъехала ко мне братва местная, было дело. – вещал Труба. – Еще в пятнадцатом году. Предъявили за расцветку. Мол, ты чьих будешь, пацанчик? Ха-ха… От безкультурья, видать, от малограмотности! Разобрались-то быстро. Сначала засветил "Loner'а" на спине. Люди, слава Богу, серьезные оказались, в понятиях, сразу вкурили, что я не цивил. Ну, пришлось пояснить мужикам за имперские цвета, у них тогда только красно-сине-белый триколор был в чести…

Я достал из своего рюкзака бинокль и опять направился к обрыву. Труба обратил внимание на меня.

– Оп-па, шеф, у тебя бинокль есть? Дай позырить!

– Пошли. Вместе позырим.

В бинокль остров можно было рассмотреть лучше. Базу, вернее, научно-исследовательскую станцию, о которой говорила Зоряна, нигде видно не было. Вообще ничего, созданного человеком, на острове не наблюдалась. По крайней мере, с утеса, на котором мы стояли. Никаких антенн, построек, дорог, даже маломальского намека на тропинку. Хм…

– Ну дай позырить, шеф! – канючил Труба, стоя рядом. – Я тебе еще одну цигарку сверну.

– Спасибо, не надо. На, смотри. – я передал ему бинокль. – Что видишь?

– Ух-х, красота! Красотища!!!

– Что еще видишь?

– Погоди, шеф. Ща все разглядим, поимей терпение…

Ладно. Наверно, с таким наблюдателем мне и правда остается только потерпеть.

– Шеф! Вижу! – вдруг заорал Труба.

– Ну-ка дай сюда! – я отобрал у него бинокль. – Где?

– Да вон, в самом низу, у воды. Видишь вход в пещеру? На правую стенку смотри.

Одну из береговых скал действительно рассекала довольно большая трещина. Расширяясь вниз, на уровне моря она открывала вход в пещеру. Рядом с ним торчала из воды отколовшаяся от основного массива огромная глыба и сильно ограничивала обзор. Волны нещадно бились о ее подножье, поднимая мириады брызг, что-либо разглядеть через которые было сложно. Но в редкие моменты относительного затишья внутри пещеры становились видны несколько автомобильных покрышек, закрепленных вдоль стены.

– Позвольте, молодой человек, я тоже взгляну.

Мы и не заметили, как к нам подошел Профессор. Я отдал ему бинокль. Он долго вглядывался в него, подкручивая колесики регулировок.

– Молодые люди, спешу вас обрадовать, я знаю это место. – Торжественно сказал он после паузы. – Сразу по прилету я никак не мог отделаться от ощущения дежавю. Какая поразительная усмешка судьбы! Я бывал здесь в свое время… Правда, давненько и с этого ракурса остров никогда не видел. Эта площадка, где мы все имеем честь находиться, называлась балкон любви. Многие младшие научные сотрудники мечтали здесь уединиться с младшими научными сотрудницами. Почему-то считалось, что это очень романтично. Но, слава Богу, никто из них не решился ради этого переплыть пролив и взобраться на скалу. Собственно, им бы этого и не позволили. Да-с, хе-хе… Как интересно жизнь иногда закручивает тебя в спираль…

– Закручивается, наверно, жизнь в спираль, а не человек, Проф? – Труба как-то вдруг протрезвел.

– Нет, наоборот, именно человек в процессе своей жизни закручивается в своеобразную спираль. Фигурально, конечно. Мы, люди, мало чем отличаемся от моллюсков. Вот, Nautilus pompilius, например. Он спасается от врагов, отрывая куски собственного тела и бросая их на растерзание преследователям. А мы, представители Homo, не побоюсь этого слова, sapiens, отрываем куски нашей памяти, а иногда и совести, и тоже отдаем их на поедание врагам, думая, что спасемся… В свою очередь, наши враги делают тоже самое, и мы травимся смертельным ядом, поедая куски того, что они нам кидают на съедение. Они травятся нами, мы отравляемся ими. Все просто. Взаимопроникновение врагов, круговорот яда в жизни. Враги, в данном случае, не обязательно американцы, – тут Профессор грустно улыбнулся. – это могут быть мужчина и женщина, например. Друзья тоже являются врагами, только со знаком минус, ну, и с точностью до наоборот и так далее. Вот мы с вами тоже враги. В общем смысле. Конкуренты.

Мы с Трубой переглянулись. По его взгляду стало понятно, что он думает о том же, о чем и я. Профессор точно не в себе.

– Профессор, да какие мы с Вами конкуренты?

– Кооперации, так сказать, симбиоза, в нашем коллективе пока не наблюдаю. Да-с. Таким образом, делаю вывод – мы конкуренты. Ну, ладно, любезнейший, пока не с Вами лично, а с Трубой и Дерсу это точно. Закон эволюции, Дарвин, мать его ити… К моему глубочайшему сожалению, его учение давно стали толковать излишне расширенно. Социал-дарвинисты уже попытались перенести идеи борьбы за выживание в сферу общественной жизни, даже вывели по этому поводу целую теорию о полноценности рас. Я считаю это непростительнейшей ошибкой методологии, но сейчас не об этом…

Образованные просто одолели! Профессора понесло, лопочет какую-то дичь. Хотя, с другой стороны, он кажется вменяемым. Ну, насколько таковым может быть профессор целой кучи наук. Речи толкает заумные, но довольно связные… Значит, все не так плохо, как мне показалось. Самое главное – он сказал, что уже был здесь!

– Профессор, где станция? – Вкрадчиво, стараясь не спугнуть удачу, спросил я.

– Она внутри острова. В пещерах.

– А чем вы тут занимались?

Неожиданно этот простой вопрос привел Профессора в состояние крайнего возбуждения. Он начал метаться по краю обрыва, размахивая руками.

– Вы даже представить себе не можете! В ваших микроскопических мозгах не поместится понимание грандиозности замысла! Мы искали счастье! О чем с вами можно разговаривать? Вы же тривиальные дегенераты!

– Труба, отбери у Профессора бинокль, пока он его не расколотил. Надо его успокоить. Потом более предметно побеседуем.

– Щас он у меня успокоится, шеф. – Зло отозвался Труба. – Проф, сюда иди! Ты где тут дегенератов увидал, падла?

– Душу из него не вытряси! Он мне живой нужен.

У старика началась истерика, он совсем потерял чувство реальности и, выпучив глаза, дико орал "Дебилы, человеческий мусор!", нужно было срочно что-то делать. Внезапно он плюнул Трубе в лицо и захохотал.

– Ах ты, сука! – Труба побагровел и резким апперкотом отправил Профессора в нокаут. Тот мгновенно обмяк и мешком рухнул на землю.

– Живой?

– Да нормально все с этим козлом, Шеф, я аккуратно.

– Отнеси его на ящики. Пусть полежит на холодке.

Труба передал мне бинокль, сгреб Профессора в охапку и потащил к нашим вещам. Я пошел вслед за ними.

Да уж, интересно девки пляшут! Профессор, оказывается, работал на этом острове. Счастье он тут, видите ли, искал… Случайность, что Зоряна отправила его сюда вместе с нами? Действительно, усмешка судьбы.

– Кра! – Над нами кружил огромный черный ворон.

Тьфу на тебя! Напугал…