355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Асковд » Как мы с Вовкой (История одного лета). Полная версия (СИ) » Текст книги (страница 5)
Как мы с Вовкой (История одного лета). Полная версия (СИ)
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 14:21

Текст книги "Как мы с Вовкой (История одного лета). Полная версия (СИ)"


Автор книги: Андрей Асковд



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Автоматическая кормушка

Я часто замечал, что бабка постоянно ворчит в хлеву, когда кормит животных. И воды им принеси и пожрать дай, а то что она уже не молодуха, так это никого не волнуют. И периодически угрожает пустить всех под нож или отвезти на рынок.

– Мы тут решили бабушке помочь с хозяйством, – рассказывал я нашу идею деду.

– Это чем же? Курей всех в колодец загнать? Или корову опять связать? А то может свиньям пятаки пооткручивать? – не оценил нашей затеи дед.

– Да нет. Мы с Вовкой хотим разработать автоматическую кормушку для кур. Ну может и для всех остальных тоже.

– Дело хорошее, но я бы не стал браться за эту затею. Идеи то у вас огромные, а мозги маленькие. Как у куриц. Вы лучше разработайте себе прибор, который будет вас предупреждать, что вот эта идея хреновая, а эта вообще…

– Что вообще.

– Вообще не идея, а автоматическая кормушка, – закончил рассуждения дед.

– Ну, я просто чертёж нарисую и покажу, – предложил я ему.

– Рисуйте сколько угодно.

– А на чём?

Дед посмотрел по сторонам.

– Да вон. Хоть на сарае. Всё равно его красить на днях. Возьмите угольков и рисуйте на здоровье. Только не из печки, горящих, а то у вас ума-то хватит. Вон ведро стоит. Там и поищите.

Мы с Вовкой выбрали себе несколько угольков и пошли изучать место под своё изобретение.

– А ты хоть знаешь, как она должна выглядеть-то? – спросил Вовка.

– Да чё знать-то? Щас на месте посмотрим и всё придумаем.

Мы зашли в хлев и осмотрелись. Тут конечно нужно было хорошенько поизобретать. Не всё так просто.

– Ну, так-то всё выглядит понятно, – сделал я предварительное заключение после осмотра.

– Вот кормушка птиц. Если её немного подвинуть, а я так думаю, что курицам это не принципиально, то она как раз окажется под этим навесом, – я указал Вовке на сеновал.

– Если там закрепить ведро, в котором будет корм, а к ведру верёвку. Затем значит…

В итоге мы вышли во двор. Нужно было зарисовать всю схему, пока я не забыл.

Конструкция казалась впечатляющей. Система верёвок, велосипедных колес и прочих шестерёнок и крутилок. Желоба и отводы для поступления корма. Ещё немного доработать и можно подключить к этой системе скотину.

– Не иначе как сарай в космос запускать собрались, – подошел дед и стал рассматривать нашу схему.

– Нет. Это кормушка, – похвастался Вовка.

– Это мазня, хуйнавыверт называется. Тут хрен чё куда поймешь. Откуда в вашем скудном мозгу столько говна?

– Это не говно. Это кормушка, – повторил обиженный Вовка.

– Вы можете обижаться, но вся эта мазня похожа на то, как будто кто-то насрал, жопу рукой подтер, и пальцы об сарай вытер. Вот и получилась ваша кормушка.

Дед плюнул на нашу схему и ушел. Мы же решили во чтобы то не стало доказать, что это не говно, а всё-таки кормушка для птиц. Мы ещё раз внимательно рассмотрели наш инженерный план и отправились искать запчасти. При всём нашем старании мы смогли раздобыть только ведро и верёвку. Велосипедных колёс, цепей, шестерёнок и прочей фигни просто нигде не было.

– Ну что ж, – подвёл итог я. – Попробуем сделать из того, что есть. А если почти получится, то дед с бабкой оценят и достанут нам все необходимые детали.

В идеале схема была такой. Возле двери должна была располагаться ручка – педаль с шестерёнкой от велосипеда. От неё цепь к колесу, которое должно наматывать на себя верёвку. Эта верёвка в свою очередь должна идти к другому колесу, к которому было прикреплено ведро с кормом. Крутишь педаль, цепь приводит в движение колесо, на которое наматывается верёвка, а ведро на колесе поворачивается и, наклонившись до нужного уровня, высыпает корм в специальный желоб или трубу. Корм по желобу или трубе сыпется вниз, в кормушку для кур. Покормил – покрутил педаль назад и все довольны. В дальнейшем мы думали оснастить такими кормушками всех животных в хлеве. А если чуть доработать схему, то педали можно прикрепить прямо возле кровати бабки с дедом. Проснулись они утром. Покрутили педаль для куриц, затем для коровы, далее для всех и вставать не надо. Можно дальше спать.

Но пока у нас было только ведро и верёвка.

– Попробуем сделать первую без колёс, – сказал я Вовке.

Мы отправились в хлев и стали думать, как всё это можно исполнить. Многие инженеры и изобретатели ломают головы над сложными схемами и приборами, а мы в свои семь и пять лет действовали интуитивно.

После недолгого осмотра я всё придумал. На навесе, над курицами, мы поставили ведро для корма. Перекинули через балку верёвку. Один конец привязали к ведру, а второй к дверной ручке. Получилась полуавтоматическая кормушка. Но, тоже неплохо.

Идешь в хлев, открыл дверь и курицы уже кормятся.

– Надо только проверить, чтобы корм из ведра попадал точно в кормушку. Надо что-то насыпать в ведро.

Мы нашли в сарае опилок и заполнили ими ведро. Для утяжеления на дно положили небольшой камень. Всё-таки опилки весили поменьше чем корм.

– Иди к двери, – скомандовал я Вовке. – По моему сигналу будешь потихоньку открывать дверь, а я смотреть.

Вовка слез вниз и приготовился.

– Давай! – крикнул я.

– Я вам щас дам! – послышался голос деда из-за двери. – Что вы там надумали?

С этими словами он открыл дверь. Только не потихоньку, как я это планировал, а нормально так открыл.

Дед стоял в проёме двери, щурясь в полумраке после солнечного света.

Ведро с опилками и камнем ещё не было настроено на такое широкое открывание двери, поэтому верёвка натянулась, и ведро соскочило с навеса.

– А это что за верёвка? – спросил дед, когда ведро уже начало свой полёт.

По всем законам физики, ведро по траектории описало полукруг и, достигнув нижней точки по инерции пошло вперёд и на подъём. Конечной точкой его полёта стало то место, за которое нас часто грозился дед подвесить. Но в данном случае, это место принадлежало ему. Мне так показалось, что дед даже не успел ничего понять. Как только ведро достигло цели, дед полетел назад, а дверь закрылась.

– Вашуууууу мааааать! – раздавался возглас деда с улицы.

В его словах не проскальзывало никакого намёка на то, что он оценил нашу пробную версию кормушки. Скорее даже наоборот он был недоволен.

– Как ты думаешь, что с ним? – спросил растерянный Вовка.

– Я думаю, нам в очередной раз влетит, – ответил я.

Чуть позже, когда дед уже отлёживался на кровати, а вокруг него хлопотала бабка, мы с виноватым видом стояли рядом. Как мы поняли, травма была серьёзной, но не смертельной. Как сказала бабка:

– Годов этак с десяток-другой назад, я бы вам яйца открутила за это, а сейчас… Сейчас это просто неприятный факт, но это вас не освобождает от наказания.

– Хрена себе факт! – возмутился дед. – Ведром по семейному гнезду. Я хоть уж и не могу его на все сто использовать, но больно-то мне не меньше от этого, чем пару десятков лет назад.

– Кормушкой, – поправил Вовка.

– Свою кормушку лучше закрой. Деда чуть не зашибли. Я вот щас сяду, да как придумаю автоматическую шлёпалку для задниц. Вот это будет изобретение, так изобретение.

– А мы вам хотели педали возле кровати приделать, – обиженно надулся Вовка.

– Ага, – заметила бабка. – Только кровати с педалями нам не хватало. Чё это вы удумали? Что бы мы с дедом на кровати ездили кур кормить?

– Нет, – продолжал обижаться Вовка. – Вам не понять нашей схемы.

– Куда уж нам? Мы то, в отличие от вас, городских, деревня необразованная. Мы педали к кроватям никогда бы не додумались привинтить. Мы всё по старинке, пешком.

За это новаторское изобретение нас наказали тем, что нам пришлось красить сарай. Но и это не прошло без последствий. Как сказала бабка: «Заставь дураков богу молиться», когда застала нас в процессе за этим занятием.

– Мы зелёные человечки, – похвастался Вовка, продемонстрировав бабке свои закрашенные по локоть руки зелёной краской.

У меня же, в противоположность ему, были покрашены обе ноги.

– Чтоб вас черти забрали подальше отсюда, – махнула на нас рукой бабка и пошла топить баню, прихватив по пути керосину и растительного масла.

Артисты погорелого театра

Однажды дед собрался в райцентр за покупками и мы с Вовкой напросились с ним. Мы залезли в свой “истребитель” и отправились в путь.

– Дед! Можно мы картошкой покидаемся? – на дне “истребителя” валялось несколько картофелин.

– Хуярьте! – одобрил дед и поддал газу.

Я сидел как пилот, а Вовка как стрелок, за мной. Я ему подавал картофелины, а он сбрасывал бомбы на вражеские колонны танков.

– Ещё бомб! – орал Вовка, пытаясь перекричать треск мотоцикла. – Ещё!

Со временем картошка закончилась, и я пошарил по дну. В руки мне попалась бутылка с мутной жидкостью, запечатанная бумагой.

– Осталась только зажигательная смесь! – крикнул я Вовке и передал ему снаряд.

Вовка размахнулся. Дед успел только крикнуть: “Твою-ю-ю-ю-ю-ю ма-а-а-а-а-ать!!!”, но зажигалка уже полетела на склад фашистских боеприпасов. Дед остановил мотоцикл.

– Вы сами хуже фашистов, – с грустью в голосе сказал он, оглянувшись и наблюдая как из-под осколков бутылки, растекается жидкость. Затем махнул рукой и со словами: “Шоб вас месер шмит сбил, а вы без парашюта”, завёл мотоцикл.

Скоро мы приехали. Дед остановил мотоцикл, мы вылезли и пошли в магазин, местный гипермаркет, как сейчас сказали бы. Там было всё. На одной полке стояли и хлеб и галоши. Среди консервов можно было выбрать игрушку или пуговицы и только в винно-водочном отделе был идеальный порядок. Именно туда дед первым делом и отправился. Я же увидел вещь, которую обязательно захотел заиметь себе. На стене, между картин и светильников висела балалайка. Она так и манила к себе.

Когда дед подошел, я уже стоял с балалайкой. Добрая тётя продавщица дала мне её подержать.

– Дед. Купи балалайку, – попросил я его.

– И мне тоже, что-нибудь купи, – заныл Вовка.

Дед покрутил в руках инструмент и изрёк:

– Балалайкой, разве что тебя по башке лупить иногда можно, для профилактики мозгов, и польза и звук хоть какой-то будет. На что тебе балалайка? У тебя уже есть башка как барабан. Пустая и с перепонками в ушах. Домой приедем, я сыграю на нём, в отместку за бутылку с зажигательной смесью.

– А мне? – встрял Вовка. – Мне что ни будь купим.

– Обязательно. Вон тут дудку, что бы оркестр получился. Барабан с дудкой. Артисты погорелого театра.

– Я на дудке не хочу и не умею, – обиделся Вовка.

– А тебе и не надо уметь. Я тебе в жопу её вставлю, и будешь свистеть как соловей.

– Что же вы так с детьми-то разговариваете? – встряла продавщица.

– А это не дети. Это фашистские захватчики. Вам повело ещё, что все боеприпасы они по дороге сбросили. Иначе от вашего сельпо только балалайка да дудка бы осталась, – дед развернулся и пошел к выходу.

– Пойдёмте оккупанты, яйко млеко по селу собирать.

Мы огорчённые поплелись к выходу. Дед-то себе много чего накупил и довольный собой привязывал всё это к багажнику люльки.

– Стойте тут и никуда не уходите. Я сейчас до деда Митьки съезжу и заберу вас. Пойдите вон на детскую площадку поиграйте, – дед газанул и уехал.

Мы присели на ступеньки и заскучали. На площадке делать особо нечего было, а идти больше некуда. Тут на крыльцо вышла продавщица.

– Ну что приуныли? Оставил вас дед без подарков? Нате вам по мороженому, – тётенька протянула нам по эскимо. – А зачем тебе балалайка-то?

И тут не знаю, что на меня нашло:

– Да я в городе в музыкальную школу хожу. На балалайке играю. Хотел летом порепетировать, – вздохнул я.

– Бедненький, – погладила меня по голове продавщица и удалилась.

– Ты чё про школу-то наврал? – спросил Вовка, разворачивая мороженое. – Ты же не ходишь ни в какую школу.

– Да не знаю, чё то в голову вошло. Сам не знаю откуда.

В этот момент в дверях показалась продавщица с балалайкой в руке.

– Держи, – протянула она мне инструмент.

– Зачем? – пятился я.

– Ну, считай, подарок от меня.

Вовка прыснул от смеха. Я показал ему кулак и, не веря происходящему, взял балалайку. Бывают же добрые люди на свете, подумал я. Инструмент приятно лёг в руку.

– Сыграй, что ни будь, – попросила продавщица.

Ну нет, такого подвоха от неё я не ожидал. Подарила и подарила, с чего играть то просить. Я уже мысленно вернул свои слова про “добрую” обратно.

– Давай, – подначивал Вовка. – Сыграй мою любимую. Как тебя в музыкальной школе научили. И спой бабкины частушки.

Я зло посмотрел на Вовку. Я понял, что если сейчас не сыграю, то балалайка вернётся на стену в магазин. Или надо было что-то придумать. Я подёргал струны, приложил к уху, послушал.

– Дак она не настроена! – нашелся я. – Тут хорошей музыки не получится. Надо дома настраивать. Да и ноты нужны. Я без нот пока плохо помню.

В итоге тётка от нас отстала и я мысленно – “добрая” вернул ей обратно. Вовке я показал язык и подёргал струны. Звук получился впечатляющий. Вовка тоже попросил дать ему поиграть.

– Не будешь без дела подначивать, дам поиграть. Пошли, погуляем.

Мы вышли на дорогу и побрели в сторону окраины. Деда можно было быстро не ждать. Если он поехал к деду Мите, то это надолго. Так мы добрели до карьера.

– Пошли, попрыгаем, – предложил я Вовке, и мы побежали прыгать в песок…

– Дед нас прибьет, – сделал я вывод, оглядывая Вовку и себя. После прыгания в карьере мы были как из жопы.

– Прибьёт, – согласился Вовка. – А бабка ещё раз потом.

Мы вернулись к магазину и уселись на качелях, на детской площадке. Я бренчал на балалайке, а Вовка пел частушки, когда к нам подъехал милицейский бобик.

– Вы чьи, такие чумазые? – поинтересовался улыбающийся милиционер.

– Мы погорельцы, – сказанул ни с того не с сего Вовка, что аж у меня глаза на лоб полезли.

– А родители ваши где?

– Дед пошел по селу яйца, млеко собирать, – не унимался Вовка.

Милиционеры переглянулись и нашли разумным, взять нас с собой. На всякий случай…

– Ну и откуда вы такие погорельцы? – допытывал нас главный милиционер.

Тут решил вступить уже я. Вовка итак уже успел пока мы ехали наворотить, но игра мне понравилась.

– Так мы из театра, вон у меня и балалайка с собой. Театр сгорел, и мы пошли с дедом по миру, побираться.

– А что за театр то у вас был и где он сгорел-то?

– Далеко-о-о-о, – указал я в сторону. – Мы уже год как скитаемся.

– Год? – удивился он. – А что же вам и жить негде? Родители то у вас есть?

– Так дед нас забрал от родителей и скитается с нами. Он нас на ярмарках выставляет, мы выступаем, а люди подают. Я на балалайке играю, а Вовка песни поёт жалостливые, – Вовка кивнул, соглашаясь. – Хотите он и вам споёт?

– Нет. Спасибо, – отказались они.

– Ты давай метнись по селу, сыщи того Карабаса Барабаса и привези сюда его. Надо разобраться с этими артистами погорелого театра, – главный милиционер напутствовал своего младшего товарища.

– Да-а-а-а, – протянул главный и почесал лысину. – Будем ждать вашего деда. Иначе чёрт ногу сломит. Он усадил нас на лавку и тут я понял, что идея то собственно хреновая по большому счёту. Щас приедет дед и балалайку использует по прямому назначению. Я так понял, что в музыкальных инструментах он плохо разбирается. И чтобы мне не было страшно одному, я обрадовал Вовку, что дед обязательно купит ему дудку. Такая перспектива Вовку не воодушевила…

– Где они? – в комнату влетал дед, снимая на ходу ремень. – Щас меч правосудия вас покарает! Вы у меня щас на всю жизнь инвалидами станете и будете на ярмарках милостыню просить.

– Э-э-э-э. Гражданин, погодите, – преградил ему дорогу главный.

Тут следом вошел, смеясь, тот самый милиционер, который отправился искать нашего деда.

– Да всё нормально. Это Егорыч из соседней деревни. Я знаю его. Малого-то я не видел, а старшого вот не признал. Вымахал за год. Внуки это его. Ну и артисты. Это ж надо, навыдумывать такого.

– А-а-а-а. Ну хорошо. Только вы это… C мечом правосудия потерпите до дому, – главный отступил и опять почесал лысину.

Дед сгрёб нас в охапку и попёр к выходу.

– Дядя милиционер, – жалобно крикнул я из-под охапки деда. – Можно балалайку оставить у вас?

– И дудку, давай не будем покупать? – это уже Вовка просил снисхождения у деда.

Почта

Бабке принесли извещение, что ей на почту пришла посылка.

– Это ещё от кого? – удивилась она.

– Может гуталин? – спросил Вовка.

– Какой в жопу гуталин?

– Ну как в мультфильме про Простоквашино. – пояснил Вовка.

– Это в голове у вас простокваша, раз такие идеи вам в голову приходят.

– Да не-е-е. Там на самом деле фоторужьё было, – Вовка видимо решил добить бабку.

– Ещё лучше. Прям детектив. Ждали гуталин, а получили фоторужьё.

– Да не-е-е…. – начал опять Вовка.

– Короче, – отрезала бабка. – Надо идти на почту и получить посылку. А там уж видно будет, что там.

Мы напросились пойти на почту вместе с бабкой. Она решила, что такие номера как с дедом, у нас не пройдут, и охотно согласилась.

– Гуталин домой потащите. Или ружьё, – сказала нам бабка условие. – Это как повезёт…

На почте по квитанции бабке выдали посылку.

– Так вон оно что, – видимо поняла бабка от кого посылка.

– Гуталин? – спросил Вовка.

– Нет.

– Фоторужьё?

– Фотопулемёт, – ответила бабка. – На фотокарточки буду вас расстреливать, а потом в фотоальбом сложу и родителям отправлю.

– Ну что там? – не унимался Вовка.

Он видимо уже представил, что там действительно должно быть фоторужьё или ещё лучше – фотопулемёт. На худой конец, гуталин. Но всё оказалось прозаичней.

Мы вскрыли посылку. Какая-то бабкина родственница из другого города прислала ей давно обещанных ниток для пряжи и прочую ерунду. Совсем далёкую от фоторужья или хотя бы гуталина.

– Хрень какая-то, – расстроился Вовка.

– Это ваше ружьё из гуталина хрень. А это ценная вещь, – бабка доставала мотки пряжи и изучала остальное содержимое.

– Свяжу вам смирительные рубашки, – продолжала рассуждения бабка. – Будете до конца лета в них ходить.

– А давай маме с папой посылку отправим, – предложил Вовка.

– А что отправлять-то? – поинтересовалась бабка. – Разве что вас.

– Нас нельзя. Детей посылками не отправляют.

– Ещё как отправляют, – бабка не отрывалась от изучения содержимого ящика.

– Я в туалет хочу, – попросился Вовка.

– Зин! Малец сходит в уборную?

– Пусть идёт. Мне-то что? Не жалко, – отозвалась Зина.

– Иди. Тебя тётя Зина проводит.

Вовка ушел. Бабка закончила изучать посылку, сложила всё обратно и как-то хитро посмотрела на меня.

– А ну-ка. Сходи в магазин, купи пирожок. Себе и Вовке.

Два раза меня уговаривать не надо было. Пирожки там были отменные. Я взял деньги и побежал.

Вовка вернулся из туалета и заметил, что меня нет. Бабка стояла возле прилавка, и они с тётей, которая работала вместе с тётей Зиной, заворачивали в бумагу какой-то свёрток. Перетянули его верёвкой и запечатали сургучной печатью.

– Только поосторожней. Попроси, что бы не кидали там особо на пересылке, – давала указания бабка почтальонше. – Всё-таки не дрова, хоть и деревянный.

– А где… – Вовка покрутил головой по сторонам и не нашел меня.

– Братец твой? – спросила бабка.

– Ну, да…

– Так я чё подумала. Ты мне идею подкинул я и решила. Чё вы тут глаза нам с дедом мозолите. Отправлю-ка я вас бандеролью, до Петропавловск-Камчатска, с возвратом. Как раз к приезду родителей и вернётесь. А мы с дедом отдохнём.

– А где… – не хотел до конца верить Вовка в случившееся.

– Так только что сдала. Вон он в бандероли лежит. Ели упаковали. Ты-то помельче будешь, так и на весе сэкономлю.

И с этими словами бабка взяла с прилавка рулон бумаги.

– Иди сюда мой хороший. Я смеряю, сколько надо бумаги, что бы упаковать тебя.

Вовка попятился назад. Не долго думая он решил, что единственным правильным решением будет бежать. И собственно побежал.

Бабка видимо как-то переборщила с шуткой и не оценила возможностей Вовки. Вовка, когда выбежал на улицу, решил бежать в милицию. Там уже его знают, решил он, и скорее всего, найдут управу на бабку. По прошлому случаю Вовка помнил, где находится дом милиционеров и побежал так быстро, что бабка, когда выскочила за ним на улицу его и след уже простыл.

– Да-а-а-а, – стояла бабка на крыльце с тётей Зиной. – Малёха перешутили. Пойду искать его. Как старшой-то вернётся, ты скажи ему тут ждать нас. А то хрен соберёшь их потом.

Вовка добежал до участка и сходу набросился на первого же милиционера.

– Там! Там! – Вовка не мог перевести дух. – Там брата моего в посылке отправляют!

– Снова здорова, – узнал его «главный милиционер». – Кто? Дед опять?

– Нет. Бабка. Она и меня хочет отправить. Бандеролью.

– И далеко? – поинтересовался «главный».

– Какому-то Петру Павловичу.

– Родственник ваш? – поинтересовался милиционер. – Слушай. Мне ваши шутки уже не в новинку. В тот раз вы артистами были. Теперь вот, по почте вас отправляют. Как-то не верится. Да и кто это у нас на почте примет бандероль с ребёнком?

– Вот и я говорил, что детей нельзя отправлять, а она …

– Отправила, – закончил за него милиционер.

– Да. И меня теперь хочет, что бы глаза не мозолил.

– Ну с одной стороны решение правильное. Я так понял, что глаза вы очень мозолите. Но с другой стороны, надо разобраться.

– Вы уж разберитесь, – попросил Вовка.

Старшой вызвал другого милиционера.

– Тут артисты, опять, с продолжением гастролей. Отведи этого на почту. Там бабка ваша? – уточнил он у Вовки.

– Должна быть там.

– Ну так вот. Значит, старшего, бабка уже отправила бандеролью, а это сбежал. Непорядок. Отведи его к бабке. Пусть отправляет тоже. Мне уже надоел это цирк. И скажи там бабке, что бы заканчивали с этими представлениями.

Милиционер взял Вовку за руку, и они пошли.

Вовка понял, что все тут заодно, и никто спасать ни меня, ни его не будет. Но из рук правосудия бежать было бесполезно. Милиционер держал его крепко. О побеге даже нечего было помышлять. Да и куда ещё бежать, если даже милиция на стороне бабки.

Не доходя до почты по дороге встретилась бабка.

– Здравствуйте Валентина Николаевна, – поздоровался милиционер. – Ваш беглец?

– А чей же ещё? Он что? До вас добежал?

– Ага. Жаловался на вас. Говорит, что по почте их переправляете.

– Да я бы с радостью, но таких даже на почте не примут.

Милиционер вручил Вовку бабке и пошел обратно.

– Бабушка. Миленькая. Не отправляй нас, – заныл Вовка.

– Да кто ж вас дураков примет-то? С вами не одна почта не свяжется. Вон. Даже милиция не хочет с вами дело иметь. А братец твой уже наверно на почте сидит, и пирожки в одну харю трескает, пока ты бабку милиции сдаешь.

Я и правда уже сидел на почте и ждал когда появятся бабка с Вовкой. Обо всём произошедшем я узнал потом. Вовка, когда меня увидел, обрадовался.

– Хорошо что тебя не отправили по почте.

– Куда? – не понял я.

– К Петру Павловичу в Камчатский, – пояснил Вовка.

– А кто это? И зачем? – всё равно не понял я что происходит и посмотрел на бабку.

– В Петропавловск-Камчатский. Дурья ты башка, два уха, – пояснила бабка. – Шутка такая. Но, какая-то хреновая получилась. Младший Павлик Морозов хотел бабку в милицию сдать.

Собственно про Петропавловск– Камчатский я мало что знал. Единственное это то, что передавали по радио, когда в Москве полдень, там полночь. Меня всегда удивляло. Как там люди живут, если у нас день, а у них ночь. Ведь ночью ни в сад, ни в школу, да и на работу никто не ходит. А у них как не услышишь, всегда ночь. Странный город…

Все детали я узнал по дороге домой. Бабка рассказала, как она решила над Вовкой пошутить, а он поверил и сбежал. Да ещё и в милицию. Выручать меня.

– Вот будете знать на будущее как над нами с дедом издеваться. В следующий раз обязательно отправлю.

– Мне в милиции сказали, что детей никто не примет на почте, – поделился информацией Вовка.

– Не переживай. Я договорюсь, – сказала бабка. – Оформим одного как гуталин, а другого как фоторужьё. И отправим в ваше Простоквашино.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю