Текст книги "Разведывательно-диверсионная группа. Братишки"

Автор книги: Андрей Негривода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Рассказывают, что Чингисхан как-то долго осаждал какой-то средневековый город-крепость в Средней Азии…

Завоеватель недоумевал: лазутчики доносили, что в городе нет источника питьевой воды, а жители между тем держались стойко и сдаваться не собирались. Оказалось, что они использовали воду скрытой под землей древней ирригационной системы. Нашелся предатель, который открыл Чингисхану тайну кяризов, и он приказал их разрушить…

Что же представляет собой кяриз?..

Это вырытые глубоко под землей трех-четырехкилометровые тоннели, по которым самотеком бежит вода. Скапливаясь в породах предгорий, вода сама не в состоянии просочиться через глинистую почву более низменных участков. И мастера-кяризники ей помогают, точно определяя место закладки и направление водоводов. Прокладывая тоннели, мастера через определенные промежутки выводят наверх колодцы-диканы… Говорят, что поля хлопчатника и виноградники, орошенные из подземных водоводов – самые урожайные, а зеленый чай, заваренный на кяризной воде – самый вкусный…

Кяризники следят за действием подземных водоводов и восстанавливают разрушенные линии. Работа эта требует выносливости, недюжинной силы и сноровки… Его, обычно, начинали строить с низины, где наружу пробивались тонюсенькие ручейки подземных вод… А принцип самый простой! Просто начинали копать тоннель в водоносном пласте скальной породы… Вверх в горы… А кишлаки строились после прокладк кяризов и над ними, а не наоборот… Дошел тоннель, до какого-то удобного места для жилья – вот тебе и кишлак! А кяриз пошел дальше! В диаметре он может быть иногда даже около метра, устраиваются даже подземные «водохранилища», эдакие подземные камеры-озера, и длиться такие кяризы могут на многие и многие километры!.. Их роют десятилетиями, а пользуются потом веками! Там и стенки и потолок укрепляют основательно, из толстых поленьев… В общем, что говорить?! Труд на это положен, мама не горюй!!!

Так вот эти кяризы доставляли нашим солдатам огромное количество не просто хлопот – сказать так, это не сказать ничего!..

Провидит «зачистку» скажем, какая-нибудь рота, прошли через кишлак, постреляли или нет – это не важно – важно то, что вроде бы уже вот и все, согнали «бородатых» с их мест и погнали подальше отсюда, куда-нибудь в горы, а они… Они падлюки, берут и возникают у роты за спиной, и расстреливают «шурави»! И опять исчезают, как тот пресловутый «Летучий Голландец»!..

По этим подземным галереям-тоннелям, «духи», которые их прекрасно знали, могли безболезненно передвигаться в любом направлении, и возникать совершенно в любом месте, как призраки!.. Выскочили из-под земли, нагадили, как сумели, да и опять нырнули в свои норы!.. И длиться это могло просто до бесконечности – всю систему, как Чингисхан, не сломаешь – пупец развяжется – да и не хотели русские «шурави» уподобляться средневековым варварам!

Политика, мать ее!.. …В «Баграмской зеленке» и под этим, бля, Джабаль-«Усераджем», все виноградники на этих кяризах стоят! Ирригационная, бля, система, чтоб она провалилась вся сразу!.. Скольких пацанов в этой «зеленке» потеряли из-за них, из-за этих тоннелей-кяризов… …Что такое кяриз ни Баю, ни Мулле объяснять, конечно же, не требовалось – в их родном кишлаке они тоже были. И еще они помнили, как один из уважаимейших дехкан кишлака, почти такой же уважаемый, как и дедушка Саттар, старый мастер-кяризник, вечно исчезал под землей, а появлялся обратно на поверхности в таких непредсказуемых местах, что детишки считали, что он просто волшебник!.. Но лезть в кяризы, никто, даже из глупого детского любопытства не решался – страшно было! И ни у кого из взрослых жителей кишлака никогда даже не возникало мысли предупреждать детей, чтобы они не лазали в кяризы – этого просто не требовалось! Даже самые смелые и отчаянные мальчишки знали, что там живет сам шайтан!.. …Алишер, а особенно Абдулло, следопыт группы, точно понимали, на какое сложное и опасное задание выходит сегодня группа…

– Хороший подарок на день рождения преподнес мне Аллах… – Только и сказал Мулла.

Они еще были в расположении роты, собранные, и готовые к вылету, а он уже в своих мыслях был там в «Баграмской зеленке», пытаясь придумать, как ему в этот раз искать следы.

«…Сом сказал, что в этой долине собралось около 4500 моджахедов… Удивительно, что не больше! – Думал он, напрягая извилины и тогда, когда они уже летели на вертолете в этот «треугольник смерти», «Баграмскую зеленку» называли еще и так. – В этих подземных галереях можно хоть две дивизии спрятать – вся долина на кяризах стоит! На земле, на снегу, на камнях, я след найду! А вот как его искать там? Аллах не дал мне способность видеть сквозь землю!.. Думай, Абдулло, думай! Вспоминай, что рассказывал, что говорил дедушка Саттар, что говорил о кяризах мастер Дурды!.. Думай, Мулла! Сейчас только на тебя вся надежда!..»

Он смотрел на припорошенные снегом виноградники и сады, на дувалы кишлаков, проплывавшие под брюхом Ми-8, а у самого уже просто кипели мозги от напряжения:

«…Должен же быть хоть какой-нибудь выход! Выход обязательно должен быть!.. Стоп!!!»

Мысль вспышкой молнии сверкнула в его голове! Да такой отчетливой, что Абдулло даже физически стало больно…

Он вскочил с места так резко, словно в его таджикскую задницу вогнали шило по самую рукоятку, и уставился на старлея Сомина…

– Что, Мулла?

Сом прекрасно понимал, какие мысли тревожили сейчас голову его следопыта, а потому и приказал Баю оградить своего брата от забот получения оружия, боеприпасов, и тому подобной воинской требухи – следопыту, «надежде» всей группы, нужно было в самые кратчайшие сроки придумать что-то такое, чего до него еще не делали никогда. Ему нужно было думать, а не отвлекаться на «мелочи», которые за него мог сделать любой боец группы… Сегодня даже его оружие и РД за него отнесли в «вертушку» – никто не решался нарушить «ерундой» мысли Муллы…

– Выходы!

Сомин видел, что Абдулло до чего-то все же додумался, но пока еще не понимал:

– Что выходы, Мулла?

– Куда мы сейчас летим, Сом?

– К кишлаку на высоте «1611», пока ты ничего не придумал…

– Сколько нам еще лететь, командир?

Сом не говоря ни слова, поднялся, прошелся к пилотской кабине, и вернулся ровно через минуту:

– До кишлака Калайи-Йозбаши еще минут двадцать, до высоты «1611» около получаса, или немного больше, до кишлака Хасанхейль – минут пятьдесят!

– Пусть летит к кишлаку Калайи-Йозбаши, командир!

Старлей опять вернулся к пилотской кабине, не задав ни единого вопроса, зная, что Мулла все равно ему все расскажет, а сейчас он просто пытается сэкономить время, и еще потому, что уже привык доверять действиям и поступкам этого девятнадцатилетнего военного философа.

Мулла никогда не делал опрометчивых шагов…

– Теперь слушай, Сом! – Заговорил Абдулло, когда старлей вернулся на свое место во второй раз. – Ты знаешь, как устроен кяриз?

– Ну, в общих чертах…

– Расскажи! – Потребовал Мулла.

Сомин только улыбнулся этой абсолютной непосредственности, понимая, что этот «допрос» неспроста, и младший сержант хочет, чтобы он сам все понял правильно:

– Подземные тоннели, с разветвленными ходами, и камерами хранилищами… – Заговорил старлей, перекрикивая шум винта. – В эти камеры спускаются колодцы, чтобы можно было набрать воду… А еще, по ходу тоннелей, есть вертикальные колодцы для вентиляции, чтобы вода в кяризе не протухла – диканы. Эти диканы могут отстоять друг от друга от 30, до 50 метров, иногда и больше…

– Какая глубина дикана? – Задал еще один вопрос Мулла.

– Разная, Абдулло… В горах от двух метров, до пятнадцати… А здесь, на равнине, в среднем три-четыре…

– И какие они эти диканы?

– Вертика…

И тут старший лейтенант в упор посмотрел на своего следопыта. Да! Он понял, наконец-то, к чему вел Мулла!..

– Правильно, Сом! Вертикальные! Аллах смилостивился надо мной и дал мне командира с мозгами! Хвала Аллаху!..

Старлей только улыбнулся на эту очередную полурелигиозную сентенцию Абдулло, и заговорил серьезным тоном:

– Молодец, Абдулло! Я понял!.. Из вертикального колодца, диаметром в 40-50 сантиметров, с влажными глиняными стенками, и глубиной около трех метров, на поверхность не выберешься – в него легче спрыгнуть! А для того, чтобы выбраться, нужна веревка, по крайней мере, а еще лучше, чтобы тебя кто-то оттуда вытягивал! Так?

– Хвала Аллаху, ты понял, Сом!

– А тогда как? Должны быть какие-то специальные выходы?

– Правильно! – Улыбнулся Мулла. – Духи возникают за спиной не по одному, а целыми отрядами! Даже если есть веревка, то вылезти из кяриза через обычный дикан очень сложно – узко и скользко! На это нужно большая сила и ловкость! Да еще и оружие мешает! Но, главное! На это нужно время, а они возникают неожиданно и всем отрядом! Значит, что, командир? Как они так быстро выползают из этих нор?

– Я понял, Мулла! Ты хочешь мне сказать, что для этого должны быть специальные выходы.

– Да, командир!.. Я вспомнил, как когда-то рассказывал мастер Дурды дедушке Саттару, что его, однажды, внизу, в кяризе, скрутила спина – застудил, наверное… А мастер-кяризник он у нас единственный не только на наш кишлак, а и на всю округу!.. Как обратно выбираться? Вот он и рассказывал дедушке Саттару, что ему пришлось пройти по кяризу почти полкилометра, чтобы добраться до специального выхода…

– Понятно… – Проговорил Сомин задумчиво. – Значит такие выходы все-таки есть… Как «черный ход», или «пожарный выход» в кинотеатре…

– Но, ведь, мы же «пожарники», командир!.. – Улыбнулся Мулла.

И только сейчас старлей понял до конца то, что хотел ему сказать Абдулло.

– Мы пойдем к «духам» через их «пожарные выходы»? Так?

– Не совсем так, командир, но… Хвала Аллаху – он дал тебе в руки огонь, чтобы ты мог осветить себе дорогу в потемках!.. Мы будем эти выходы искать и наносить на карту… А дальше – дело командования!..

– Но как мы их отличим, Абдулло? Как искать будем? В чем разница между обычным диканом и «пожарным выходом»?

– Что нужно, чтобы человек, у которого болит спина и ослабели руки от тяжелого труда или старости, смог без посторонней помощи выбраться наружу, командир?

И этот последний вопрос Муллы действительно стал тем факелом, который зажегся перед глазами старлея в кромешной тьме – он словно прозрел в одну секунду:

– Диканы вертикальные, а «пожарные выходы» наклонные, и по ним, хоть ползком, хоть на карачках, но можно выскочить на поверхность! Я правильно понимаю?

– Аллах велик! – Произнес довольно Мулла.

Сомин потер подбородок и взглянул на часы:

– Так! А теперь объясни, почему не голая высотка, где «духи» запросто могут устроить для себя лагерь или даже небольшую базу, а довольно большой кишлак, да еще и в непосредственной близости от наших постов и застав?! До чего ты додумался, Абдулло? Времени до него остается еще минут десять, так что рассказать ты успеешь! А мне теперь уже нужна полная картина!

– Хорошо! – Абдулло посмотрел на Бая, который очень внимательно слушал весь этот разговор, но не вмешивался, до поры. – Ты сам сказал, что высота голая… Да, там, конечно, может быть какой-нибудь небольшой отряд «непримиримых», но… Где может жить мастер-кяризник?

– В кишлаке, конечно же!

– А теперь давай посмотрим на карту!

Сом достал крупномасштабную карту и расстелил ее у себя на коленях.

– Смотри, командир! Кишлак Калайи-Йозбаши находится на берегу небольшой реки, которая через пять километров, примерно, впадает в Барикар, а тот в свою очередь, еще дальше, в Панджшер…

– Вижу-вижу! – Сомин уже сгорал от нетерпения.

– Калайи-Йозбаши находится на берегу со стороны Баграма, километрах в трех-четырех от аэродрома, а высота «1611» по другую сторону реки, да еще и в семи километрах, примерно, или даже больше!.. Тоже самое, и с кишлаком Хасанхейль! Он тоже на одном из притоков Барикара, и тоже со стороны Баграмского аэродрома в трех-четырех километрах!.. А теперь ответь, зачем кяризникам, которые живут в своих домах и всю жизнь занимаются своим уважаемым делом, делать «пожарные выходы» в семи-восьми километрах от своего дома на голой высоте, когда родной дом совсем рядом? Чтобы выйти в голом месте, перед этим пройдя 7-8 километров под землей, а потом еще столько же километров возвращаться домой?

– А ведь и верно! Эти «пожарные выходы» они делали только для себя, для своих нужд! «Технические выходы»!.. Да и под рекой никто рыть кяриз не будет – нет смысла, ведь вода вот, она!

– Ты понял, командир… – Наконец-то улыбнулся Мулла. – На высотке, конечно, тоже есть кяризы, но они обычные, с простыми диканами. В них можно спрыгнуть, а вот выходить из них все равно придется у реки… Там может быть отряд «махновцев», но никак не серьезные силы Масуда или Ого…

– Слушай, змеелов… – Старлей посмотрел на часы. – Время еще есть…

Сом поднялся и уже в третий раз направился к пилотской кабине, но теперь его шаги были иные, полные уверенности!..

– Ты молодец, Эргаш! – Бай обнял своего брата за плечи. – Ты такое сказал!.. Этого никто не знал!.. Этот «треугольник смерти», место шайтана, всеми уже давно прокляли! А ты… Даже я, твой брат, этого не знал, Абдулло!

– Ты охотник-«степняк», Алишер… – Улыбнулся Мулла. – И у тебя горячий и нетерпеливый характер настоящего бая… Как и у твоего отца, уважаемого Хуршедхана…

– Ты же знаешь что мы уже давно не баи, Абдулло!..

– Но ваша горячая кровь, продолжает кипеть в твоих жилах, Алишер!.. Ты нетерпелив и вспыльчив! И никогда не имел терпения выслушивать долгие разговоры уважаемых усто…

– Но, я…

– Да, Алишер! Я вижу! Хвала Аллаху, ты очень изменился в армии! Ты научился слушать, не перебивая, и я очень рад за тебя, брат мой!..

– Мне всегда нравилась размеренность и спокойствие дедушки Саттара, Абдулло, но… Ты прав… Терпению я научился только здесь… И благодаря вот ей, и еще одному очень мудрому усто в «учебке»… – Бай нежно погладил по цевью свою СВД. – Джейран в степи не может выстрелить тебе в ответ!..

– Пусть Аллах дарует ему здоровье и многие годы жизни!

В этот момент к ним присоединился старлей Сомин, который вернулся из кабины пилотов:

– Я только что разговаривал с капитаном Латыповым… Тебе, младший сержант Эргашалиев, от лица командования объявлена благодарность!

– За что?

– Ты еще спрашиваешь за что?!! – В Бае опять, совершенно непроизвольно, «вскипела горячая байская кровь». – Как за что, брат?!.

– Ты хоть понял, следопыт, что сумел сделать за двадцать минут полета в «вертушке»? – Перебил своего «замка» Сом.

– Нет, командир… Просто я рассказал тебе историю мастера Дурды…

– «Рассказал историю»… – Ухмыльнулся Сомин. – Такие истории, Абдулло, порой могут стоить жизни или смерти очень многим людям!.. Ты, змеелов, сейчас за двадцать минут решил ту проблему, над которой уже полтора года, с лета 80-го, ломают себе головы все офицеры в штабе 40-ой Армии… Никто не знал, как бороться с этими тоннелями-лабиринтами! Понимаешь? Никто не знал, как бороться с «духами», которые выползают из них в «Баграмской зеленке»! И частые «зачистки» по близлежащим кишлакам не приносили практически никакого эффекта!.. Но наши парни в ней гибли постоянно!.. А все, оказывается, на самом-то деле, довольно просто! Ну, во всяком случае, теперь есть возможность, у больших штабных чинов, разработать тактику ведения борьбы с этими «подземными» моджахедами!.. Молодец, Мулла! Ты даже не представляешь, какой ты молодец!

– Просто вспомнил нашего мастера Дурды… – Проговорил тихо Абдулло, засмущавшись. – Он нам тоже казался сыном шайтана, но, хвала Аллаху, дедушка Саттар научил меня слушать то, что говорят старшие… В их словах можно услышать много мудрости… Я ничего не придумал сам, командир – это просто одна из историй из жизни «аксакала»… А мне Аллах даровал хороший слух и крепкую память…

– М-да-а!.. Ты неисправим, Мулла… – Улыбнулся Сом. – Да, может быть, это и к лучшему, что ты именно такой… …25 января, день… …Высадка группы в «Баграмскую зеленку» в районе кишлака Калайи-Йозбаши прошла удачно. По крайней мере, никто из местных жителей, на вертолет, «прижавшийся» на несколько секунд к заснеженным зарослям виноградника, который и так до этого шел на предельно малой высоте, не обратил внимания. Здесь это стало теперь, в общем-то, довольно обыденным делом – мало ли здесь летало до этого таких, патрульных вертолетов с досмотровыми группами на борту! Ну, подсела немного «вертушка» к винограднику, может, показалось чего пилотам, а потом полетела себе дальше, на Баграмский аэродром…

Так, да не так!..

Пока пилоты что-то «высматривали» с высоты трех метров, из объемного брюха их машины в «зеленку» высадилась разведгруппа старшего лейтенанта Сомина. По-штурмовому… И слава Богу, что это были всего лишь три метра, а не больше… …До Калайи-Йозбаши было около двух километров, солнце только-только позолотило далекие вершины Гиндукуша, а здесь, в долине, были еще серые предрассветные сумерки…

– Идем к реке… – Проговорил Мулла, посмотрел в ясное голубое небо, и направился не к кишлаку, а немного правее. – Через двадцать минут начнется снежная буря, командир! Идти надо быстро…

В общем-то, и в этом он был настолько прав, что Сом даже не сказал ничего, а только жестами отправил в стороны двоих разведчиков в боковые дозоры, и повел группу вслед за Абдулло…

Об этом они успели поговорить уже перед самой высадкой в виноградники…

Январь в этом году был довольно студеный, порой температура опускалась до отметки 15 градусов ниже нуля! Вот Абдулло и предположил, что при такой температуре «духи» ни за что не станут сидеть под землей, в промерзших кяризах. А тогда где, если в округе нет ни одной, мало-мальски пригодной для лагеря пещеры, каких было превеликое множество в горах? Правильно!

В кишлаке!

А что?!! По исламским законам, «…любой правоверный мусульманин обязан предоставить путнику, постучавшемуся в его дом, крышу над головой, горящий очаг, свежую лепешку, пиалу крепкого чая, и топчан с циновкой, где он может дать отдых своему уставшему телу…»!.. Так почему бы моджахедам не воспользоваться этими древними законами?!.

Тем более что в Калайи-Йозбаши, довольно крупном кишлаке, проживало не менее тысячи местных афганцев!.. Расселить по домам «батальон», рыл в пятьсот, не составляло никакого труда – они просто смешались бы с общей массой жителей и никто, ничего и никогда не заметил бы! Где тысяча человек живет, там может быть и полторы!..

Но!..

Вступать в конфронтацию десятерым разведчикам, с таким количеством противника – это даже не серьезно!.. И пусть началась армейская операция по «зачистке» долины, и пусть она набирала обороты из часа в час, но…

Десяток пусть даже отборных бойцов-спецназовцев – это, все равно, даже не рота общевойсковиков…

***

…Просто хочется сказать тем, кто насмотрелся глупых фильмов, от режиссеров, которые-то и в армии не служили, но подумали вдруг, что очень много знают об армии, а в особенности о войсках специального назначения, и снявших фильмы по сценариям таких же, «военных» писак. И тем, кто начитался книжек от таких же, «многоопытных» и «многознающих» писателей-конъюнктурщиков.

Не верьте им, люди! Джон Рэмбо – это выдуманный герой!..

А, правда, такова…

Боец-спецназовец – он такой же человек, как и все остальные! И он тоже хочет жить! И он тоже боится умереть!.. Разница между ним и всеми остальными лишь в том, что его научили использовать свой страх против своих врагов – его научили выживать, даже если это практически невозможно!.. В этом-то и есть сама суть «специальной подготовки»!..

Да, конечно!..

Были, были истории, и не одна, когда горстка спецназовцев противостояла нескольким сотням оголтелых, озверевших «от запаха крови», противников! Были, чего скрывать… Достаточно вспомнить ту историю, со Слоном, когда 21 спецназовец, горстка, на самом-то деле, противостояли знаменитому на весь Афган отряду пакистанского спецназа «Черный Аист» («Чахатлор»), когда после восьмичасового ночного боя, хваленые «черные аисты» потеряли убитыми 367 боевиков, но так и не смогли взять ту высотку…

А если вспомнить настоящую, а не выдуманную, историю боя 9 роты 345 отдельного парашютно-десантного полка, который произошел в ночь с 7 на 8 января 1987 года, в тот день, когда командир полка, полковник Валерий Востротин получил свою заслуженную Золотую Звезду Героя Советского Союза?.. Там тоже горстка пацанов противостояла отряду «духов» больше чем в 200 рыл, только не «Чахатлору», как это показано в фильме, а боевикам племени Джадран…

Были, были случаи! Только все они, если подумать, вынужденные!!! Такие операции, с открытым лобовым боестолкновением – это удел десантно-штурмовых батальонов, или любых других армейских частей…

У разведчиков-диверсантов, хоть они и подготовлены на несколько порядков выше, чем обычные «общевойсковики», задачи совершенно иные! И бой для них, уже сам по себе, как факт – это, как правило, провал всего задания!.. Значит, не досмотрели что-то, значит, что-то не учли…

Разведчик-диверсант – это тень, промелькнувшая на грани бокового зрения и не оставившая следов, это тать в ночи, для своего противника, это почти бестелесный дух, живущий по принципу: «Пришел, нагадил, отвалил!», да так, чтобы никто не догадался о его присутствии!!!

Хороший, умный, опытный разведчик-спецназовец никогда не пойдет на необдуманный риск, особенно в самом начале задания!.. Поверьте мне на слово, «плавали – знаем…», что в «спецуре», особенно «грушной», никогда не держали идиотов, или людей с неуравновешенной психикой! Эти парни и так постоянно ходят по «острию бритвы» и делают свое нелегкое дело на грани, на пределе всех душевных сил и эмоций, поэтому голова у них должна быть ясной, мысли четкие, а действия максимально осторожные и обдуманные…

И если уж он, разведчик, и идет на то, что вступает в бой, то это, как правило, происходит тогда, когда уже больше просто нет другого выхода… Бывает и такое… Конечно бывает!.. В том, что русский солдат, а особенно спецназовец самый лучший в мире, у меня лично нет никаких сомнений! И это не тупой фанатизм, а годы сравнений… Но…

Спецназ готовят не только у нас, и есть такие инструктора-спецы, что… В общем, ситуации на войне бывают, конечно же, разные… Но!.. Никто и никогда, кроме русского солдата, не относился к своим друзьям с таким трепетом, а к своей жизни с таким пренебрежением, давая им возможность выжить…

В общем…

Суть такова…

Если уж и рисковать, то «по делу», а не бессмысленно и глупо!..

***

…В кишлак, в котором, почти на сто процентов, можно было нарваться на хороший отряд моджахедов, идти было опасно и не умно!

Потому Мулла и потянул группу к реке:

– Около реки, Сом, всегда есть старый дувал… У нас так принято, на Востоке… – Сказал Мулла старлею еще в вертолете. – Там никто и никогда не живет, но… Там всегда можно отсидеться…

– Это как у нас в Сибири, что ли? Охотничьи зимовья?

– Я никогда небыл в Сибири, командир, поэтому не знаю… Но, у нас… У нас всегда строили небольшие дома с дувалом, для того путника, который не хочет идти в кишлак, а предпочитает одиночество… В таких местах всегда останавливались дервиши, а строили их всем кишлаком… И там, в этих дувалах, всегда были дрова, чтобы растопить очаг и согреться, мука, чтобы путник мог испечь себе свежую лепешку, и мешочек с сухими листьями, чтобы странник мог заварить себе свежий зеленый чай… А вода… В реке, или кяризе…

– Точно! – Воскликнул тогда Сом. – У нас тоже самое! Каждый охотник, который побывал в зимовье, обязательно оставляет немного крупы из своих запасов, муку и спички! Ну и консервы, если есть… Кто знает, кому это может спасти жизнь в пургу, а может быть даже и не одну жизнь…

– Мы очень похожи в наших традициях, Володя… – Мулла впервые назвал старлея просто по имени, но сделал это так просто, что произошло это ненавязчиво и естественно. – И у нас, и у вас они почти одинаковые…

– Это уж точно…

– Мы будем искать такой дувал, Володя, и сделаем его нашей базой… А потом будем искать «пожарные выходы» из кяризов…

– Действуй, следопыт! – Старлей дал свое «добро». – Ты уже доказал сегодня, что знаешь, что делать… Так что… Давай, Мулла, веди группу… …Где-то вдалеке слышались звуки пропеллеров огромного количества вертолетов, откуда-то издалека доносились звуки уже завязавшихся боев – большая войсковая операция набирала обороты…

А разведчики, изредка поглядывая в небо, понимали, что в очень скором времени все «спустится на землю», потому что небо совершенно не собиралось помогать пилотам вертолетов… Им-то хоть повезло…

Но уже к 7 часам утра сверху, из какой-то молочно-серой каши, в которую превратилось небо за считанные минуты, начал падать довольно густой снег. Мороз немного отпустил, но снегопад усиливался с каждой минутой…

– Буран будет… – Проговорил Бай, глядя в небо. – Большой снег будет…

– Может еще пронесет мимо? – Понадеялся Сом.

Но его сомнения развеял Мулла:

– Брат прав, командир… Сегодня войны не будет… Сегодня надо найти место и отсидеться…

– И долго сидеть?

– То ведомо только Аллаху! На все воля его!.. Может до утра, а может и несколько суток!..

– Мы не можем сидеть столько времени, сложа руки, Абдулло! У нас приказ, и его надо выполнять!..

– Всевышнему безразлична наша мирская суета, командир… Аллах велик в делах своих! И на все его воля… – Абдулло целенаправленно шел по одному ему известному маршруту, внимательно осматриваясь по сторонам. – Если такая круговерть будет продолжаться, то «духи» будут сидеть по домам у горячих очагов и смотреть, как сгорают поленья, Сом… В такую погоду у нас даже собак в дом забирали!..

Старлей только улыбнулся:

– Есть такая русская поговорка, Абдулло: «В такую погоду хороший хозяин и собаку из дома не выгонит!»…

– Вот видишь!.. Наши мудрецы, они хоть и из разных народов, но думали одинаково!.. Потому, что мудрость не имеет национальности!.. …Но, философствуя вот так, на ходу, Абдулло делал свою работу на все пять баллов! Его всевидящие, и все замечающие глаза, шарили пытливым взглядом по близлежащим окрестностям, и порой находили среди занесенных снегом виноградных лоз то, что искал их хозяин…

– Вон там, Сом, справа!

Говорил он, указывая направление рукой, и останавливался, дожидаясь пока командир нанесет точку на карту. А точки эти были не что иное, как дуканы – колодцы, дающие вентиляцию в кяризы… Вернее… На колодцы, в нашем, европейском понимании, это, конечно же совсем похоже небыло – это были просто дыры в земле, в которые провалиться, если быть невнимательным, было просто плевое дело!.. …Когда они вышли все же из лабиринта виноградников на овражистый берег небольшой речки, а потом с грехом пополам нашли тот, «заброшенный одинокий дувал для странствующих дервишей», часы показывали 10.50 утра!!! Не по горам, а по ровной долине, вернее по «зеленке», они прошли что-то около трех километров, но потратили на этот путь почти пять часов времени!.. И вымотались так, словно прошли добрых полтора десятка километров по сложным горным склонам!..

В 11.10, когда они ввалились наконец-то под крышу скромной каменной лачуги, почти собачьей конуры, то она показалась разведчикам царскими хоромами!..

– Вот видишь, Сом… – Проговорил Мулла уставшим голосом. – А ты говорил армейская операция… Приказ командования… У Всевышнего сегодня другие планы, командир…

– Какая, бля, в жопу операция! – Проговорил старлей. – Я даже дома в, Иркутске, и то таких снегопадов не помню! Ну, разве что если пурга!

– А чем тебе не пурга, Володя? – Проговорил прапорщик Авдеев. – Самая настоящая пурга, метель, мать ее за ногу! А еще южная страна, говорят! Да отсюда на Чукотку ездить греться надо!..

Действительно…

Снег сегодня не просто падал с неба, а валил стеной так, что пальцев своей же протянутой руки уже видно небыло, словно в сметану сунул!..

И ветер!.. Он, зараза, здесь, на открытом пространстве, дул с такой силой, что едва не сбивал с ног, загоняя пятнадцатиградусный мороз не просто под бушлаты, а, казалось, даже под кожу разведчиков!..

Снег был настолько густой и плотный, что напрочь законопатил все небо, и теперь казалось, что уже глубокий вечер, а уж никак не первая половина дня…

Сом и Авдей молча, смотрели в эту белую пелену через хлипкую, сколоченную из каких-то горбылей, приоткрытую дверь хижины, и… Может пытались сообразить, что теперь делать, а может просто думали каждый о своем…

В двух метрах о двери, снаружи, за минуту превратившись в сугроб с глазами и автоматом, кое-как угнездившись, так чтобы можно было видеть внешние подходы к дувалу, остался часовым один из разведчиков, но все понимали, что в таком снежном месиве увидеть что-либо практически не реально! А если и увидишь, то почти наверняка уже будет поздно…

Только все понимали и другое – никакой, даже самый оголтелый и «отмороженный на всю голову» «дух» не станет в такую метель шарахаться по пустынным окрестностям, а просто-напросто будет сидеть в доме, его приютившем, пить чай, вести с хозяином дома долгие беседы о суетности жизни, под добрячий такой косячок «афганки», толщиной с кубинскую сигару, или даже курить чилим, если дом побогаче… А потом, если, конечно же, хозяин позволит, всю ночь пользовать в полный рост одну из женщин этого дома. Правда, последнее – это уже для оч-чень «дорогих» гостей! Так сказать, «пять звездочек», VIP-обслуживание…

Да это, в общем-то, было и не важно, чем будут заниматься «бородатые» в такую метель! Главное было то, что спецназовец никогда не расслабляется и всегда начеку! Даже в самую «нелетную» погоду служба будет нестись, потому что… Да кто его знает, на самом-то деле, а вдруг возьмет, да и взбредет в задурманенную наркотиками душманскую башку пойти прогуляться до пристанища дервишей!!! И что тогда?!.

Бай и Мулла тем временем наломали сучья, настрогали-нарезали щепы из большой кучи хвороста, аккуратно сложенного в специальной загородке, и разожгли огонь в допотопной, маленькой печи, которая, как оказалось, была в полном порядке! Совершенно неказистая на вид, с первого взгляда даже убогая, сложенная из прибрежного гранита, она ровно через четверть часа нагрела хибару так, что разведчики начали снимать бушлаты, а тяга в ее квадратной каменной трубе была такая, что аж гудело!..

– Ну, что, командир? – Проговорил Мулла, подсаживаясь к Сому после всех трудов с видом человека, сделавшего обязательную, нужную всем работу. – Давай посмотрим, что у на по карте получается… Хоть немного, но определим направление кяризов…

Сом молча, развернул карту, на которой были нанесены те диканы, которые удалось, все же, заметить Мулле, и положил ее на небольшой стол, сколоченный из грубых неотесанных досок… А через полчаса «мозгового штурма» они сумели, кое-как, определить две ветки подземных тоннелей, которые в некоторых местах соединялись между собой… Но это было еще не все! Пытливый ум Абдулло сумел разгадать секрет одной из них: