Текст книги "Лотерея (СИ)"
Автор книги: Андрей Миронов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Annotation
Миронов Андрей Александрович
Миронов Андрей Александрович
Лотерея
Памяти безвинно убиенного в Датском зоопарке жирафа Мариуса посвящается.
Виктор задумчиво чесал затылок.
Было от чего.
Ему на почту пришло сообщение: "Поздравляем! Вы являетесь победителем Галленхолльской особой лотереи. Просим Вас сообщить, когда Вам будет удобно прибыть в Галленхолль для осуществления приза. С искренним уважением, оргкомитет".
Виктор задумчиво чесал затылок.
Он совершенно не помнил, когда это он участвовал последний раз в лотереях? Тем более – в Галленхоллье. Да, он был там около года назад, в этом уютном горнолыжном курортном городке. Свежий воздух, уютный отель с приличным питанием, местное население вполне дружелюбно, сам курорт довольно чист, трассы размечены прилично, подъёмники ни разу не застревали. Недорого опять же. Но – лотерея?
Виктор даже билетики моментальной лотереи не покупал никогда. Считая, что смысла в этом нет, всё равно не повезёт. Не то, чтоб Виктор был таким уж неудачником, ему везло периодически – в жизни в целом, но никак не в лотереи.
И тут такое...
Вообще, это смахивало на мошенничество. Знаете, как это бывает: человеку сообщают, что он выиграл в лотерею какой-нибудь дорогущий приз, вроде престижного спортивного автомобиля. Вам готовы передать этот приз прям-таки немедленно, правда нужно сначала оплатить налог или комиссию... как правило, только оплатив человек начинает соображать, что он вообще-то никогда в лотерею и не играл и выиграть не мог – однако денежки уже тю-тю.
И ещё одно смущало Виктора. Приз обычно получают. А тут – осуществить... это как? Издержки перевода что ли?
"Может, удалить это сообщение к чертям?" – машинально подумал Виктор.
Он перечитал письмо ещё раз.
И почему-то удалять не стал.
Вместо этого он написал ответное письмо, в котором запросил подробностей.
Нажимая "Отправить" Виктор особенно не надеялся на ответ. Впрочем, если ответ придёт – то по нему можно будет сделать выводы куда как большие, чем на основании первого письма.
Вечером, вернувшись с работы и поужинав как следует(кто там говорит, что вредно есть после шести? После шести – может и вредно, но не после восьми, а если вы последний раз ели в час – то и подавно) проверил почту.
Как ни странно, ответ был – но он был совсем не таким, какого ждал Виктор.
Никакого обещания золотых гор в ответе не имелось. Ещё раз подтверждалось, что он, Виктор, выиграл в лотерею; что лотерея проводилась среди всех, кто на момент проведения находился в Галленхоллье – будь то местных или приезжих; что его данные взяты из регистрационной книги отеля("В следующий раз назовусь Васей Пупкиным" – подумал Виктор); что стоимость билета была оплачена отелем и включена в счёт("Ну и барыги, на сколько ж вы меня нагрели?" – снова подумал Виктор).
При этом про сумму приза не было ни слова. Зато повторно попросили уведомить заранее, когда победитель лотереи многоуважаемый Виктор сможет прибыть лично – не более, чем на пару дней – и ненавязчиво просили особо не тянуть, поскольку от этого напрямую зависит человеческая жизнь. Расходы на билет в две стороны оргкомитет обещал возместить.
–Однако! – только и сказал Виктор.
Галленхолльские лотерейщики во всяком случае не просили перевести определённую сумму на счёт или там сообщить маленькие цифирьки с обратной стороны банковской карты.
Но в чём же тут прикол? Что это – такой специфический способ заманивать туристов-клиентов? На два дня за счёт принимающей стороны – хм... да ещё чья-то там жизнь от этого зависит. Впрочем, через неделю майские праздники. Можно будет смотаться в этот Галленхолль. Тем более – на халяву.
...
В аэропорту его встречали. Целая делегация, человек пять. Представительного вида мужчина в костюме держал в руках табличку, на которой была с ошибкой написана фамилия Виктора.
–Очень рад вас видеть, – сказал на безукоризненном английском Виктору мужчина с табличкой, – Позвольте представиться: Свен Хольменкаллинсен, бургомистр города Галленхолль, но поскольку мою фамилию никто из иностранцев толком запомнить не может, то называйте меня просто Свен.
–Рад знакомству, – сказал Виктор так же по-английски, – Но я не думал, что... мэр(Виктор не запомнил как правильно по-английски "бургомистр") занимается лотереями.
–О, у нас очень специальная лотерея, – улыбнувшись ответил Свен, – Прошу со мной, я вам всё объясню.
...
От аэропорта до здания городского управления было не так и далеко, однако машина ехала минут двадцать. Это объяснялось тем, что бургомистр видимо решил совместить поездку с обзорной экскурсией по городу. Город был древним, многие здания были построены давным-давно известными архитекторами – вот, собственно, и всё, что Виктор запомнил из всей той поездки.
Наконец, они приехали.
Первым делом Виктора отвели в просторный(ну, по местным меркам просторный, не Зимний дворец) зал, где был накрыт роскошный обед. Виктора усадили во главе стола, говорили какие-то радостные тосты. Виктор ни слова не понимал – но этого и не требовалось. Он лишь кивал и улыбался. Ну, и есть-пить не забывал, хотя из питья... ничего крепче молодого сидра на столе не имелось.
После обеда Свен отвёл Виктора прямо в свой кабинет, усадил в кресло, и сам уселся за массивный старомодный стол.
–Ещё одну минуточку, – сказал Свен Виктору. Затем он набрал номер на не менее старомодном, чем стол телефоне(стационарный аппарат с дисковым набором в наше время – сродни динозаврам) и сказал в трубку несколько коротких фраз. Затем, удовлетворённый ответом, положил трубку обратно на рычажки телефона и повернулся к Виктору.
–Скажите пожалуйста, Виктор, вы что-нибудь слышали о Хаарле Брондьюкстоне?
–Нет, а кто это?
–Редкостный подонок, скажу я вам. Хуже того – убийца.
Бургомистр достал из стола объёмистую папку с тесёмками.
–Здесь у меня вырезки из прессы, – сказал он, развязывая тесёмки, – Вот, посмотрите.
Свен достал из папки фотографию и протянул её Виктору.
Виктор с любопытством посмотрел на карточку. Там были изображены две девочки, лет восьми или десяти. Одна из них была явно старше другой. Девочки приятно улыбались.
–Это – сёстры Хирдрегларссен – сказал бургомистр, предвосхищая вопросы Виктора, – Эльза и Герда.
–Милые девочки, – сказал Виктор, откладывая фотографию, – Но какое отношение они имеют к этому вашему подонку, как там его...
–Увы – самое непосредственное, – улыбка покинула лицо бургомистра.
–Видите ли, Виктор, – продолжал он, сложив пальцы рук в замок, – Брондьюкстон, он... он их убил.
–За что?!
–И не только убил, но и, извините меня, надругался над их телами. Насильственные действия сексуального характера.
–Он что, ненормальный?!
–Видимо да. В его доме нашли множество картинок... нет, не порнографию, картинки с персонажами мультфильма про маленьких пони. Так вот, на этих картинках эксперты-криминалисты обнаружили следы, извиняюсь, семени Брондьюкстона. Он на этих пони, я извиняюсь, рукоблудствовал.
–Ну и Чикатило... – сказал Виктор по-русски.
–Простите?
–Был у нас такой маньяк, его расстреляли.
–Да, так вот у Брондьюкстона имелись определённые отклонения как видите. И в итоге вот как всё это закончилось. Девочки были совсем маленькие, старшей, Герде было только восемь, Эльза была на год младше, когда Брондьюкстон...
–Убивать таких надо! – злобно сказал Виктор.
–Полностью с вами согласен! – сказал бургомистр, – Вот только... скажите Виктор, а вы могли бы убить такого, как Брондьюкстон?
–С удовольствием, – мрачно сказал Виктор.
–Очень хорошо. Одну минутку.
Бургомистр вышел из кабинета и вскоре вернулся с какой-то старой женщиной. На вид ей было лет шестьдесят: седые волосы, морщинистое лицо, мешки под глазами. Бургомистр что-то сказал ей, указывая на Виктора. Женщина в ответ произнесла длинную фразу. Виктор, разумеется, не понял ни слова, но по интонациям было заметно, что сначала женщина словно просит его о чём-то, а потом в её голосе скользнули нотки злобы, что подтверждали сжавшиеся сухие кулачки женщины. Бургомистр сказал ей какие-то слова, явно успокаивающие, и ненавязчиво но настойчиво вывел под руку из кабинета. На пороге женщина ещё раз обернулась к Виктору, подняла вверх левый кулак и сказала ещё что-то, по интонации смесь настойчивой просьбы и мольбы.
"В средние века таким тоном говорили видимо: "заклинаю вас всеми святыми – сделайте это!" – подумал Виктор.
–Что она хотела от меня? – спросил он вернувшегося бургомистра.
–Это Фрида Хирдрегларссен – мать убитых девочек, – ответил Свен, – Сами видите, в каком она состоянии... горе сильно ударило по ней, состарило буквально за неделю... ей ведь всего двадцать пять.
–Да ладно! – не сдержавшись воскликнул Виктор по-русски.
–Увы, Виктор, я не шучу – бургомистр понял его восклицание без перевода, – Нервный стресс оказался слишком сильным. Когда она узнала, что её дочки не вернулись с прогулки – она не думала, что всего через несколько часов ей придётся опознавать их изуродованные тельца. Фотографии в деле имеются, но не думаю, чтобы вам было приятно...
–Послушайте, Свен, я, конечно, разделяю ваше горе, – сказал Виктор, – Но скажите, а откуда здесь я?
Виктор не настолько хорошо знал английский и потому немного не точно сказал.
–Так вот в том и дело, – сказал бургомистр, – Что вы выиграли в нашу специальную лотерею. Данная лотерея проводится нерегулярно, потому что связана с событиями довольно специфическими, которые, к нашему счастью случаются довольно редко – но, всё-таки случаются. В этой лотерее разыгрывается не денежный приз, Виктор, не недвижимость и не игрушки. В ней разыгрывается должность того, кто должен будет свершить правосудие.
–Не понял? – удивился Виктор.
–Видите ли, этот Брондьюкстон приговорён к смертной казни. Наша страна, как вы знаете, не присоединилась к Мораторию ООН.
–И правильно сделали, – сказал Виктор.
–Поэтому мы разыгрываем в нашей особой лотерее право исполнить обязанности палача. В этот раз победили вы.
Виктор удивлённо посмотрел на бургомистра.
"Мне что, показалось?"
–И эта женщина, мать девочек, просила, чтобы вы не дрогнувшей рукой покарали этого мерзавца – ради неё, – сказал бургомистр.
–Приплыли... – только и сказал Виктор.
Он, конечно, подсознательно ожидал какой-нибудь подлянки. Но чтоб такой...
Выиграть в лотерею право убить челове... хм, казнить убийцу и насильника.
–А раньше вы не могли предупредить? – проворчал Виктор.
–Вы бы тогда не приехали, верно? – смущённо улыбнулся бургомистр.
–Но я ведь могу отказаться, Свен, и уехать. Вот прямо сейчас. Верно?
–Разумеется, можете, – сказал бургомистр, – Вот только, Виктор, вряд ли вы захотите это сделать.
–Это почему? – Виктор заинтересованно подался вперёд.
–Из-за старинного закона, – вздохнув сказал бургомистр.
–Вообще-то я иностранный гражданин, – сказал Виктор, – И ваши законы ко мне неприменимы.
–Но они применимы к Брондьюкстону, – сказал бургомистр, печально смотря на Виктора, – По нашим законам, если палач отказывается привести приговор в исполнение, то преступник считается помилованным.
–И что, бывали случаи? – удивлённо спросил Виктор.
–Пару раз бывало, – ответил бургомистр, – Надеюсь, вы не подведёте Фриду.
–И кто ж такое придумал?
–Это было давно, ещё в средние века, – сказал бургомистр, – Было одно дело... впрочем, это долгая история. Скажу лишь, что штатного палача у нас не имелось ещё тогда, казнил лично кюниг, король.
–Король?
–Да. Считалось, что он один имеет право казнить, ну и, соответственно, миловать. Вот с тех пор, сквозь тьму веков и тянется. Так что, если вы откажетесь...
–Хм, мне нужно подумать, – сказал Виктор озадаченно.
–У вас есть время до завтрашнего полудня, – сказал бургомистр.
–Да, Свен, скажите, – Виктор поднялся с кресла, – А вина этого Брюн... Брон... в общем, там всё точно доказано?
–Его застукали на месте преступления, – ответил Бургомистр, – Ошибка исключена.
–Понятно, – сказал Виктор, – Значит, завтра до полудня?
–Позвоните вот по этому телефону, как надумаете, – Бургомистр протянул Виктору визитную карточку с телефонным номером.
...
Выбор был не из лёгких. С одной стороны – отпускать на свободу маньяка-педофила явно не хотелось. Кто его знает, сколько он ещё дел натворит. Но с другой... это, знаете ли мы во власти эмоций готовы карать направо и налево. Но как дойдёт до конкретики – сразу возникают тысячи причин этого не делать. Моральных, этических, религиозных и прочее и прочее и прочее.
"Ну, предположим, я соглашусь, – думал Виктор, валяясь в постели своего номера и тупо смотря по ТВ одну передачу за другой, – В конце концов, на меня надеются. Надеются, что не окажусь хлюпиком с гипертрофированным милосердием, что не пощажу выродка".
Началась рекламная пауза. Виктор переключил канал. Вещание велось на местном языке, но судя по всему, это был какой-то телемагазин. Улыбающаяся женщина вертела в руках какое-то непонятное кухонное приспособление и что-то весело говорила. Виктор ещё раз переключился. На этот раз ему повезло: показывали хоккейный матч.
"Но вот в чём закавыка, – думал Виктор, наблюдая за ледовой баталией, – А вот сумею ли я? Кстати, как у них тут казнят? Сумею ли я нажать рубильник на электрическом стуле(хотя, это вроде только в штатах есть) или там, курок спустить? Это ведь не так просто, как кажется".
По телевизору пошла реклама. Перерыв. Виктор пощёлкал каналы – ничего существенного. Какой-то фильм, новости, ещё один фильм, вроде как детектив...
"Главное, поставили же перед выбором, – думал Виктор, – Обставили всё так, что поди откажись. Интересно, а если я откажусь? Что тогда? Встречали как короля – а проводят с позором. Буду идти к самолёту сквозь строй ругателей, а вслед будут свистеть и бросать огрызками. Так, на каком канале хоккей-то был? Вроде здесь".
Виктор выключил звук, чтоб реклама не полоскала мозг. Хоть и на иностранном языке – а всё равно надоедливая.
"Да дело даже не в этом. Хрен с ними всеми – больше я к ним не приеду скорее всего. Мало ли горнолыжных курортов? Хоть в Альпы лети, хоть в Сочи. А что они мне сделают? Заметку тиснут в местной газетке? Мол, вот он, слюнтяй не захотел... а чего ж вы сами не захотели? Могли бы предусмотреть сменщика какого-нибудь, лотерейщики хреновы. Опять же: знал бы я что это за лотерейка – и играть бы не стал. Тем более, что я вообще-то и не играл если уж совсем точно сказать. Оно мне надо в конце концов? Чуть ли не обманом втянули в эту всю галиматью".
Зачесалась справа, в районе груди. Виктор поскрёб там пальцами.
"В душ что ли сходить, развеяться? Или в кабачок какой забежать. Надраться там как свин, набить кому-нибудь морду, снять девку... да ну их к ... матери. Будут встречать как кинозвезду, чтоб их с их лотереями! Победителя нашли!"
Виктор поднялся, подошёл к окну.
"Труднее всего сделать как раз такой вот осознанный выбор. Ну, предположим, позвонили бы они мне, я бы их послал – и всё. Меньше знаешь – крепче спишь. А они вот как поставили: ты, конечно, можешь отказаться – но тогда освобождение мерзавца будет на твоей совести".
Виктор живо представил себе: вот он отказывается от обязанностей палача, улетает домой – и в тот же день бургомистр Свен(или кому там у них положено? Генеральный судья?) заходит в камеру к этому уроду и объявляет ему об освобождении.
Можно, конечно, тешить себя надеждой, что этот... Бром-как-там-мать-его? возьмётся за ум, никогда больше никого не убьёт, близко к детям не подойдёт, посвятит остаток жизни замаливанию грехов...
А если нет?
"Что я вообще о нём знаю? – напряжённо думал Виктор, – Конечно, какое мне дело, до него, до девчонок(убитых и изнасилованных), до их матери(состарившейся от горя) – но ведь кто его знает? А если он уедет в соседний городок и там ещё кого-нибудь убьёт? Да не раз? Его, конечно, поймают и казнят – уже без выпендронов. Возможно, у нового победителя лотереи рука не дрогнет. Но эти жертвы... я о них, скорее всего, и не узнаю никогда.
Да конечно! Наверняка буду лазить в интернете и посматривать как там этот мой помилованный. И когда-нибудь ведь наткнусь обязательно. Просто потому, что буду искать и надеяться, что ничего не случилось. И когда оно случиться... и что я тогда делать буду?
А с другой стороны – ну, предположим я согласился. И – сделал. Как потом, мальчики кровавые в глазах – привет Александр Сергеевич! – не замучают? Блин, так ведь один чёрт – не мальчики, так девочки... не спасённые вовремя мной. Хотя, этот гад уж наверняка не мальчик. Так, давай с точки зрения целесообразности. Если соглашусь – маньяка убьют. Я – убью. Хм, если смогу... Если не соглашусь – то скорее всего, его всё равно убьют. Поначалу он затихарится, но потом, ошалеет от безнаказанности. Собственно, из таких, вовремя не остановленных, маньяки-серийщики и получаются. Так что – скорее всего его ещё раз отловят и казнят. В этом отношении – паритет. Но будут ещё жертвы. Неизвестно сколько".
По ТВ тем временем опять начался хоккей.
"Тут, правда, есть ещё один аспект, – подумал Виктор, вновь устраиваясь на диване, – Как там у древних греков в мифах было? Кадм вроде как того звали героя. Победил дракона – и сам потом в дракона превратился. Вот, как бы мне тоже... войду во вкус, понравится убивать... правда, у нас мораторий, ради меня лотерею играть не будут. Вот же угораздило влипнуть... Так, короче, если вот эти, в синем которые, сейчас шайбу закинут – то соглашаюсь, а если забьют те, кто в красном – то отказываюсь и с позором валю домой".
К концу второго периода "красные" могли забросить минимум трижды. Но потом "синие" убежали в контратаку, игрок "красных" сунул нападающему "синих" клюшку под ноги, был удалён – и ещё через минуту "синие" реализовали большинство.
Виктор хмыкнул только.
–Значит, судьба... – сказал он сам себе.
Внезапно ему стало смешно.
"Надо же! А ведь этот маньяк никогда не узнает, что вопрос его жизни и смерти решил не я, не власти города, не кто-то ещё – а вот этот вот паренёк, забивший гол! Судьбу человека решила шайба – маленький резиновый кружок! Бывает же!"
...
Следующим утром Виктор позвонил по телефону, указанному в визитке.
–Халло? – услышал он в трубке мягкий женский голос.
–Доброе утро, я хотел бы говорить с мэром, – сказал Виктор.
–Виктор? Это вы? – спросила его женщина по-русски.
–Да, я... – удивлённо ответил Виктор.
–Меня зовут Елена, я жена бургомистра, – сказала женщина, – На местный лад – Хелен. Так что, вы решились?
–Не совсем, – сказал Виктор, – Видите ли, Елена, мне хотелось бы кое-что уточнить у вашего мужа.
–А вы приезжайте, – Елена назвала адрес, – Это наш особняк, его все таксисты знают.
...
Смуглокожий таксист не особо понимал английский(да и местный язык видимо знал с пятого на десятое) но довёз достаточно быстро.
Собственно, Елена и открыла Виктору дверь, когда он прибыл по названному адресу.
–Здравствуйте, Виктор, – сказала Елена по-русски, – Муж сейчас в оранжерее, заходите.
–Мне его подождать? – спросил Виктор, осматривая Елену. Женщина как женщина, уже в возрасте, но с аккуратной причёской впрочем; одета в простенький тёмно-синий халат.
–Можете пройти прямо к нему, если хотите – сказала Елена, чуть отступая назад и делая приглашающий жест.
–Да, наверное хочу.
–Пойдёмте.
Они двинулись через дом к внутренней двери, ведущей во двор.
–Скажите, Елена, а как по-вашему, – спросил Виктор, – Этот ваш... местный обычай не слишком варварский?
–Не более варварский, чем оставить в живых убийцу восьмидесяти человек, предоставив ему отдельный номер с ванной и интернетом под видом тюрьмы – сказала Елена равнодушным голосом.
–Нет, я про обычай разыгрывать обязанности палача в лотерею. Кому в голову пришла такая идея?
–Не знаю, спросите у мужа. Прошу вас, вон в той оранжерее.
В оранжерее было жарко, вверху ярко горели лампы, парило.
Бургомистр в домашней одежде увлечённо ковырялся в грядках. Виктор подошёл поближе – и увидел, что на грядках растёт клубника.
"Ничего себе, в мае месяце!" – удивился Виктор.
–А, это вы! Рад вас видеть, Виктор! – бургомистр, улыбнувшись, выпрямился, – Извините, у меня руки в земле, я тут пропалываю...
–И как?
–А вы попробуйте. Вроде как уже поспело
Виктор с сомнением взял ягоду. Клубника была мелкая, слегка высохшая с маленьким пятнышком гнильцы у самой плодоножки.
"Такую ягоду на рынке не увидишь. Там ягода крупная, здоровая. А мимо такой пройдут – и не посмотрят даже, – подумал Виктор, откусывая от ягоды, – И охота ему ковыря..."
Глаза его едва не полезли на лоб. Ягода была пронзительно сладкой, с лёгкой кислинкой. Виктор торопливо сорвал ещё одну ягоду и отправил её в рот.
–Такой на рынке не купишь, – с улыбкой сказал бургомистр, словно прочитав мысли Виктора – На рынок клубнику везут ещё зелёную и искусственно довызревают под плёнкой с кварцевыми лампами. Потому она по вкусу как голенище сапога... вы угощайтесь, угощайтесь, о делах потом поговорим.
Виктор кивнул. Ягоды даже не надо было жевать: целиком в рот, слегка придавить языком к нёбу – ягода словно бы растекалась и медовая сладость наполняла рот.
–Ну, как? – спросил бургомистр.
–Bellissimo – ответил Виктор, всплывшим откуда-то из глубин подсознания словом, – Ягоды просто чудесны. И всё-таки, Свен, я хотел бы задать вам пару вопросов, касаемо предстоящего... м-м-м... мероприятия.
–Спрашивайте, пожалуйста, – бургомистр снова склонился над грядкой, продолжив прополку.
–Скажите, а откуда взялся такой обычай – выбирать палача в лотерею?
–Это лет двадцать назад было, ещё при прежнем бургомистре. Вы, наверное, не слышали о "Чёрном душителе"?
–Нет, не слышал.
–Был у нас такой... удавил жену, мать и родную тётку. Его приговорили к смерти – а потом выяснилось, что палача нет. Бросили клич среди добровольцев – а их оказалось чуть не пол-города. Сами понимаете, такое вопиющее дело!
–Ну да, – согласился Виктор, отметив про себя, что в России подобных дел(а то и покруче) в девяностые было просто полно, и они как-то приелись что ли.
–Ну, вот... кто-то из тогдашнего городского правительства и придумал: раз желающих так много – разыграем в лотерею. Сначала-то отнеслись как к шутке, да это не более, чем шуткой и было – но потом как-то так вышло, что к шутке отнеслись серьёзно. Заодно в бюджет города денег добрали. Сами понимаете, экономика у нас достаточно скромная.
–Ну, с гражданами понятно. А розыгрыш среди туристов?
–Не поверите, но они сами захотели, когда узнали. Эрих, мой предшественник, сначала был против, потом заломил за билеты для туристов тройную цену – раскупили. Не выиграли, правда.
–И часто у вас такие лотереи?
–Где-то раз в два-три года, к счастью. Всё-таки у нас сравнительно тихий городок.
–А если бы выиграла женщина?
–Один раз уже было.
–И как?
–Справилась.
–Свен, а как у вас тут принято казнить?
–Полностью на усмотрение палача. Для той женщины мы специально из Франции привезли чертежи гильотины. Еле собрали... так что как хотите – так и сделайте. Хотите – расстреливайте, хотите – голову рубите. Единственно, я бы не советовал повешение.
–Почему?
–Видите ли, Виктор, там нужно очень точно рассчитывать толщину и длину верёвки в зависимости от веса казнимого. Иначе или верёвка может оборваться, или голова, как по слухам случилось с Саддамом.
–Ясно. Значит, всё на моих условиях?
–Я так понимаю, что вы согласились?
"А куда деваться, не отпускать же этого гадёныша" – подумал Виктор, кивая.
–Великолепно! Итак, Виктор, какие у вас условия?
...
Всё было готово.
Небольшая комната, стены которой были задрапированы чёрным и красным. Комнату ярко освещали лампы дневного света, висящие где-то под потолком. Два входа – через один из них только что вошёл Виктор. Справа от входа стоял небольшой столик, покрытый белоснежной скатертью. На скатерти стоял литровый графин, полный водки и рядом с ним примостилась крохотная рюмка. Так же возле графина стояло блюдце, на котором лежали два солёных огурца.
На вешалке, располагавшейся слева от двери, висел длинный брезентовый фартук. Виктор аккуратно надел его на себя, подвязал поясом.
"Сойдёт".
Виктор ещё раз придирчиво оглядел комнату. "Алисоманы хреновы" – подумал он про цветовую гамму отделки.
Впрочем, главным предметом в комнате был не столик и не графин. Главной была массивная плаха, установленная посреди комнаты. Пол вокруг плахи был густо усыпан наполнителем для кошачьего туалета.
"Не нашли опилок? – подумал Виктор, – Или просто европейский выпендрёж?"
С краю на плахе примостились перчатки – чёрные, из толстой резины, такие бывают у сварщиков. Поперёк плахи нагло лежал здоровенный мясницкий топор. Примерно таким же Виктор работал – надо было сказать о том раньше, да всё как-то руки не доходили: работал Виктор в универсаме раздельщиком мяса, рассекая топором на необходимые части бараньи, говяжьи и свиные туши. Собственно, он потому и выбрал привычный инструмент.
Теперь, правда, предстояло разрубить кое-что другое.
"Вот свечка вам на ночь, давайте зажжём..." – подумал Виктор, вспомнив стишок из Оруэлла, натягивая перчатки. Они оказались почти по локоть и держались на руках свободно.
Виктор взял в руки топор. Ручка была гладкая, сам топор показался немножко тяжеловатым. Снова шевельнулось сомнение: а смогу ли?
"Женщина справилась – и я смогу" – подумал Виктор.
Открыли вторую дверь и в комнату ввели того, кого надлежало казнить. Его вели два охранника, придерживая за связанные за спиной руки. Преступник слегка пошатывался.
Виктор просил бургомистра, дать казнимому какое-нибудь успокоительное. Чтоб не дёргался лишнего. Судя по всему, успокоительного не пожалели – было заметно, что смертник едва стоял на ногах. Фигурой он не выделялся: обвисшие плечи, тощая грудь, слегка выпирающий живот.
На голове смертника был надет чёрный холщовый мешок, полностью закрывающий голову и – главное – лицо. Виктор не хотел видеть его лица. Так же на казнимом были надеты серая майка и джинсы без ремня.
Охранники аккуратно опустили смертника на колени, положили его голову на плаху и отошли в сторону, к двери.
"С майкой они удачно придумали, – подумал Виктор. – Шея полностью открыта".
На шее казнимого он внезапно увидел родимое пятно. Самое обычное, маленькое, круглое, из него росли, растопырившись в разные стороны, три чёрных волоска
Виктору на миг стало плохо. Отгоняя тошноту, Виктор несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул.
"Главное – по пятнышку этому не ударить. Говорят, что если его повредить, то из его может развиться раковая опухоль. Тьфу, что за чушь в голову лезет".
Вспотев, Виктор перехватил топор поудобнее. Хотя, эту штуковину было бы более правильно называть тесаком. Здоровое толстое лезвие с небольшой ручкой.
Виктор примерил лезвие к шее казнимого. Вот тут, чуть в стороне от родинки с волосками.
"Чёрт, не смогу!"
Виктор поднял топор над головой.
"Соберись, тряпка! Это не человек, это всего лишь тренировочный манекен, спокойно! Ну, давай!"
Виктор закрыл глаза и со всей силы опустил топор вниз.
Он услышал стук железа по дереву плахи, тихий хруст с коротким чавканьем – как будто ботинок в болото уронили, потом был слышен глухой удар, будто деревянный шар упал на пол.
Не открывая глаз, Виктор отпустил ручку топора, отвернулся от плахи. Затем он сбросил с рук перчатки, и только потом открыл глаза. Шагая походкой пьяного, на негнущихся ногах, с дрожью в коленях, Виктор подошёл к столику с графином.
Водка была уже налита в рюмку. Виктор, не обращая внимания на эту дребедень, открыл графин, и начал пить прямо из горла. Пил водку, словно воду, часто-часто глотая, проливая на подбородок, шею.
Ополовинив графин, Виктор поставил его обратно на столик. Взял с блюдца огурец, целиком заткнул его в рот и разжевал. Огурец был невелик, но просолен на славу – у Виктора аж слёзы выступили.
За его спиной охранники уже убирали обезглавленное тело. Периферическим зрением Виктор заметил, как несут чёрный мешок, но всматриваться не стал. Он просто взял второй огурец, откусил от него половину, и, жуя, толкнул дверь и вышел из комнаты.
От увиденного за дверью, Виктор чуть не упал – просто от неожиданности: его встречали аплодисментами! В тесном зале стояли человек двадцать – и они аплодировали ему, как кинозвезде... нет, скорее как спортсмену, только что поставившему мировой рекорд. Виктор торопливо доел огурец.
Вперёд из толпы выступил бургомистр.
–Виктор, вы не могли бы снять фартук? – сказал он.
Тут только Виктор заметил, что фартук всё ещё на нём. Он брезгливо развязал пояс и сбросил фартук на пол.
Бургомистр подошёл поближе и ловко повесил Виктору на шею небольшую медаль на бело-зелёной шёлковой ленте.
–От имени города Галленхолль властью мне данной вы награждаетесь медалью "За выдающиеся заслуги"! – торжественно произнёс бургомистр, – Поздравляю, Виктор! Честно сказать, я опасался, что вы не сможете. Но вы оказались настоящим молодцом!
Виктор широко улыбнулся и сквозь улыбку сказал бургомистру по-русски:
–Пошёл ты на...й!
А затем добавил по-английски:
–Сеньк ю вери мач! Простте, господа, мне нужно отдхнуть...
Язык Виктора начал заплетаться. Водка начала действовать: пол-литра залпом – это вам не шутки. Это двумя огурцами не исправишь.
Тем временем в соседней комнате врач проверял у обезглавленного тела пульс, температуру тела и давление – таков был установленный порядок. И то и другое отсутствовало – равно как и голова; температура была комнатной – и врач подписал акт о смерти.
...
До самолёта оставалось ещё четыре часа. Виктор добрался до кровати, однако не вырубился, как ожидал. Через полтора часа он вызвал в номер шлюху, и её тоже напоил до полусвинского состояния. Голова Виктора кружилась, ноги разъезжались – но шлюху он всё-таки сподобился отыметь. Голова опьяневшей шлюхи моталась туда-сюда и Виктору вдруг показалось, что голова у неё сейчас отвалится, словно отрубленная.
–Бррр!
Кончив, заплатив шлюхе и выгнав её за дверь, Виктор добрался до туалета – тут, в гостинице, туалет был совмещённым. Вставив два пальца себе в глотку, Виктор опорожнил желудок в унитаз. Долго мылся под душем – то под обжигающе-горячим, то под ледяным. Это не смеситель балдил, это Виктор никак не мог нормально отрегулировать нужную температуру – но в итоге так оказалось даже и лучше.
...
В аэропорт Виктор приехал за пол-часа до вылета. Там, к нему, нагло блестевшему выставленной напоказ(поверх костюма) медалью, отловил какой-то сухощавый мужчина средних лет с совершенно лысой головой. Представившись хозяином местной букмекерской конторы, лысый протянул Виктору небольшой конверт.
–Это ваши премиальные. От нашей фирмы.
–Да я вроде не играл – хмуро сказал Виктор.
–Играли другие, – сказал лысый, – А вы исполняли главную роль.
