Текст книги "Терминатор. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Киселев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 42 страниц)

Глава 11. Колорадо, ты мое, Колорадо

Сара положила свою голову на ноги, и закрыла глаза. Она была уже долго в одиночкой камере сумасшедшего в больнице Пескадеро. И не было никого. Один только сумасшедшие в этой спецклинике для душевнобольных и такие же не менее душенобольные врачи. Ничем не лучше дураков, которые были здесь. Этот доктор Сильберман, которому Сара недавно всадила ручку в колено.

– «Какие они все идиоты!» – Сара сейчас думала.

Они не хотят даже слушать ее, считая чекнутой на всю голову.

Она потеряла своего сына и не знала где Джон. Просто потеряла. Вернее, его у нее забрали когда ее схватила полицуия и отправила сюда на вечное заточение как особо опасную больную. С умственной навязчивой и агрессивной шизофренией. Как, самую, опасную в этой клинике. Со слов конечно доктора Сильбермана.

– «Джон» – она произнесла сама себе – «Где ты Джон?».

Эти гребаные врачи и эти таблетки и жажда свободы.

И она отключилась, так вот сидя на постели в этой одиночке и в тишине.

Сколько прошло времени неизвестно, но было тихо, и она услышала голос. Знакомый голос, голос перед ней и голос Кайла.

– Сара – голос прозвучал в тишине ее камеры – Сара.

И она ощутила руки. Руки его Кайла на своей голове и волосах. И он прикоснулся к ее ногам.

– Сара – голос прозвучал еще раз. И Кайл легонько толкнул ее. Она спала.

– Сара, проснись – он сказал громче выводя ее из ее сноведений.

Сара открыла глаза и подняла свою русоволосую с растрепанными волосами голову и увидела перед собой Кайла.

Он снова был возле нее и рядом. Уже здесь в этой спецклинике больных. Он был везде, где она только не была. Он словно преследовал ее. И приходил к ней все время. Откуда-то. Толи из прошлого. Толи из будущего. Толи из мира мертвых. Иногда ей казалось, что это был совсем не Кайл, а кто-то другой, похожий на ее любимого Кайла Риза.

– Кайл – она произнесла ему, глядя в синие глаза своего любимого – Ты мертв.

– Где наш сын? – произнес ей Кайл Риз.

– Они забрали его у меня – произнесла ему Сара.

– За ним охотятся – произнес ей мертвый Кайл Риз – Он теперь их цель. Ты должна его защитить.

– Я знаю – Сара ему ответила – Но теперь это очень трудно. Он в меня больше не верит. Я для него просто сумасшедшая. Я его потеряла, Кайл.

– Ты сильная, Сара – произнес он ей – Сильнее, чем раньше.

Он схватил Сару на руки и произнес, те слова, что когда-то произнесла она ему перед его гибелью – Поднимайся солдат. Я люблю тебя,

и всегда буду любить.

– Я тоже всегда буду любить тебя Кайл – она произнесла Кайлу и расплакалась, обнимая его.

– Запомни послание – произнес он ей – Будущее еще не определено. Наша судьба зависит от самих нас.

Сара прижала его к себе и целовала как безумная, боясь нового расставания. Она не хотела его отпускать от себя.

– Останься со мной – она произнесла Кайлу, который уже стоял в открытых дверях ее камеры одиночки.

– Сара – произнес ей Кайл уже уходя – У нас очень мало времени. И кайл пошел по больничному коридору.

Сара соскочила с постели и бросилась за ним, выскочив тоже в коридор, глядя в спину уходящего своего навсегда потерянного любимого.

– Кайл не уходи! – она крикнула ему уже идущему по длинному коридору и бросилась за ним бегом.

Она бежала за ним, а он все удалялся и скрылся за поворотом длинного коридора. Сара добежала до поворота и остановилась, глядя ему уходящему в спину. Он был в той серой длинной шинели, в какой был всегда, приходя к ней. На правом рукаве была нашивка красного цвета. Цвета крови. Знак повстанческого сопротивления.

Она снова бросилась за ним вдогонку.

– Кайл! – Сара кричала ему – Кайл, подожди меня, Кайл!

Свернув снова за угол и уже не, видя, его она добежала до дверей идущих на улицу и толкнула их руками. И двери опять распахнулись настежь. И Сара оказалась на улице перед детским садиком, где были крутящиеся с ребятишками карусели и качели. Там была одна воспитательница в лице которой был она. И она играла с детьми на фоне стоящего, на отдалении от этой детской, зарешеченной высоким забором из проволочной сетки площадки Лос-Анжелеса. Хорошо был виднен сам центр города и его высокие в том центре стоящие небоскребы национального US-BANK. Вдали было жаркое марево летнего утра. Там где-то вдали был Тихий океан. И сюда дул издалека легкий свежий ветерок и жарило жаркое летнее июньское солнце.

Сара выскочила из дверей и пошла в сторону забора и детской площадки где веселились маленькие дети.

Ее снова не покидало чувство леденящей душу тревоги, и она обернулась.

Больницы и дверей больше за ее спиной не было. Там уже был цветочный с ярким цветами сад. Заросший ветвистыми красивыми высокими зелеными, с густой шелестящей листвой деревьями.

Она снова повернулась и подошла к сетке забора. И вцепившись руками в эту проволочную клетку, стала кричать всем, кто был с той стороны забора. Но ее не услышали те, что там был. Ребятишки просто веселились играли. Самые маленькие копались в песочнице и играли игрушками. Те, что постарше качались на качелях и крутились на каруселях.

Сара все кричала им в надежде что ее услышат, но все было бесполезно. Но она все кричала им и только повернула голову их воспитательница. Так похожая на саму Сара Коннор. Но и она, не обратила, внимание на нее, а отвернулась, продолжая играть с маленькими лет трех и пяти ребятишками.

И в это время, где-то на отдалении раздался взрыв. И все небо закрыла яркая вспышка. В виде огромного полыхающего ослепительного шара. Эта вспышка накрыла весь Лос-Анжелес и ослепила всех. И сама Сару Коннор. Яркий сжигающий все вокруг ослепительный свет отбросил ее от забора и сетки и всех кто был за тем забором, уронив всех на землю с каруселей и качелей. Он затмил и заполнил все собой, ослепляя ее. И превращая яркий солнечный день в белое яркое пятно. И раскаленный жар как из доменной печи обжог Сару и ее женское все тело, сжигая верхнюю кожу на ее теле пробираясь вниз к мясу и костям. Но она, соскочив на ноги бросилась ему навстречу к той снвоа решетчатой сетке забора и снвоа вцепилась в нее своими руками, намертво сжимая металлическую сетку своими пальцами. Ослепленная и обожженная до костей раскаленным ярким все поглощающим испепеляющим светом. Превозмогая чудовищную боль, она все кричала туда, оттуда катилась в сторону детского садика и маленьких ослепленных и перепуганных ребятишек и их воспитательницы ударная огненная волна. В вихре высотой метров в сто раскаленного газа и огня.

Эта волна настигла здесь все в считанные секунды, воспламеняя воспитательницу и маленьких ребятишек и сжигая все кругом и ее саму Сару Коннор.

Все охватило огнем и чудовищной температурой, сжигая все и сжигая ее саму Сару. Она сама вспыхнула как яркая горящая свечка на ветру, вся и целиком, вцепившись в эту проволочную сеткой ограду.

Последовала ударная волна. Она лавиной катилась по Лос-Анжелесу, снося все вокруг и расходясь волной во все стороны, уничтожая все стоящие здания. И национальный US-BANK города ангелов и все стоящие в центре города небоскребы. Эта ударная чудовищной мощности сокрушительная волна сметала все. От низких построек до высотных зданий, унося с собой все, что на улицах города, машины и автобысы. Фонарные оплавленные высокой температурой столбы и самих превращенных уже в пепел людей, рассеивая их и вперемешку с бетонной и каменной пылью неся в своем огненном все пожирающем бурлящем огненным шквалом чреве. Она докатилась и до горящей Сары Коннор и этого детского превращенного уже в застывший мертвый серый пепел садика. Накрывая его своей мощью и силой и разнося все здесь в серую сожженную огнем пыль. Эта волна, ударила в лицо горящей в огне Саре Коннор. Срывая ее горящую кожу и плоть с ее женского в пузырях чудовищных ожогов лица, рук и всего ее молодого тела. Заставляя вцепиться еще сильнее мертвой хваткой от боли в этот плавящийся от высокой температуры сетчатый высокий забор. На, котором, уже оставался висеть только ее почерневший от огня женский скелет. А огненная волна, несущая в себе только смерть, прокатилаь через нее и понеслась дальше за ее спиной, сметая тот красивый растущий яркий и теперь горящий сад и вырывая обугленные деревья с корнями и захватывая их в свое ненасытное пожирающее вихревое чрево.

Сара проснулась, мокрая вся от леденящего ее пота и вжалась в стену своей больничной палаты. Она увидела надпись на противоположной стене своей больничной одиночной камеры: – «Судьбы нет».

Она и сама не знала, откуда это. Но считала, что это оставил ей Кайл Риз. Оставил как память в ее голове о себе. Она и понятия не имела, кто это был на самом деле. Но это глубоко врезалось в ее голову и ее Сары Коннор память. Это послание она решила оставить и своему сыну Джону. Полностью оно звучало так: – «Судьбы нет, кроме той, что мы сами себе выбираем».

* * *

30 июня 2032 года.

Северная Америка.

Штат Калифорния.

Северная окраина и руин Лос-Анжелеса.

В горах Санта-Моника.

Бункер объединенного повстанческого сопротивления.

15:34 дня.

– Мама – произнесла маленькая Саманта. Чистенькая, отмытая, руками самой Кудрявцевой Тамары. Она никому это не доверила, полностью присвоив ребенка себе.

Саманта с черненькими заплетенными косичками и новыми цветными бантиками. Сытая и миленькая.

Тамара Саманту теперь постоянно водила на осмотр к военврачу капитану Пилипчуку. У девочки было воспаление левого легкого. И ее постоянно осматривали военные врачи и сам лично Пилипчук. Саманте повезло. Могло все закончиться плачевно для ребенка. Теперь ей ничего не грозило. Она шла на поправку, как и остальные больные горного повстанческого военного бункера. Уже практически всех Пилипчук, как и обещал, поставил на ноги. Русские принудительно заставляли всех в бункере мыться и принимать душь в специальном банном отсеке и строго следили за этим. Даже, график был составлен, кто за кем идет мыться, понедельно. Главным банщиком поставили бывшего водителя тягяча Гогу Кащея. Он теперь и как был кладовщиком каптерщиком, так и банщиком. Без своего тягача АТ-Л, ему другого ничего не оставалось. Его водитель побратим Павлик Морозов погиб еще в Сибири, а Толик Лихой, оставлен там, в ракетных бункерах при майоре Кравцове, возить с «TANTURIOS» продовольствие со складов Скайнет один. Там его было столько, что забили все ракетные ангары и прочие грузовые до отказа отсеки в ракетных подземных бункерах.

– Мама – она снова спросила, играя на стоящей тут же Тамариной и теперь и ее Саманты в радиорубке бокса постели. Саманта быстро и играючи, посмотрела на Тамару своими синими большими детским глазенками и снова увлеклсь игрой с куклой.

Тамара Кудрявцева отложила наушники связи с материком и Дальним Востоком в сторону и подошла, взяв на руки маленькую американку.

– Что, моя милая? – она прижала к груди пятиленего ребенка.

– А та, другая моя мама вернется? – спросила, ставя в тупик саму Тамару своим вопросом Саманта.

– Какая мама? – спросила удивленная вопросу Тамара Кудрявцева. Она тоже хорошо знала два языка, английский и немецкий. И могла быть тоже переводчиком, но здесь она как радистка была важнее. Да и кроме нее в повстанчеком теперь бункере были те, кто еще мог переводить. Правда, жалко было тех двоих американцев из бывших заключенных Скайнет с базы «TANTURIOS». К тому же сейчас многие уже и без языкового барьера понимали друг друга. Не всегда точно, но все же сносно. Даже сам полковник Остапенко с полковником Гавриловым уже кое-чего понимали при общении с американцами.

Вот и Тамара прекрасно поняла, что спросила маленькая американка Саманта.

– Ты это о ком, Саманта? – поинтересовалась Тамара у пятилетней играющей тряпичной сшитой ей специально Тамарой из тряпок куклой.

– О другой маме? – произнесла, играя и не глядя на Тамру Саманта.

Она, похоже, было спросила что как, между прочим, и по-детски, не понимая до конца, даже что спросила.

– А что за мама, Саманта? – спросила Тамара.

– Она меня принесла сюда и оставила – сказала Саманта – Она сказала мне не плакать и что здесь обо мне позаботяться.

Тамара поняла из-за чего их тут чуть в радиобоксе бункера, не ухлопали те из подчиненных самой Кэтрин Брюстер. И ее просто это заело. Она все же пережила не шуточный стресс и девчонку здорово те твари напугали. Чуть заикой не сделали ребенка. Мало того, еще и руку зацепило пулей. Если бы не опрокинутый стол и рация, то их бы убили те трое ворвавшихся в радиорубку бункера. Спасло еще Тамару умение хорошо стрелять из пистолета. Она ухлопала всех напавших. Скорее это сработал страх. Страх за себя и эту маленькую девчонку.

– А имя у той мамы есть? – спросила снова Тамара у маленькой Саманты.

– Верта – она ей ответила и еще раз уточняя, повторила – Мама Верта.

Тамара задумалась на минуту, глядя, как играет куклой Саманта. Может, и вправду ее принес сюда робот. Но только странный какой-то робот. Больше похожий, скорее на человека по своему поведению. Такое было сложно себе представить. Чтобы машина обладала материнским чутьем. И уже тем более любовью. И ей захотелось узнать, про какую маму Верту говорит ребенок, и зачем напали те трое из команды Кэтрин Брюстер. Один из них говорил про то, что Саманта имеет отношение к машинам. Что ее притащил сюда некий робот. Что она ребенок машины. И ее надо было выбросить из бункера. В сущности, из-за этого и случилась перестрелка, где погибла Тамарина рация, приняв на себя все пули и частично опрокинутый ей же самой стол.

И Кудрявцева Тамара, взяв на руки Саманту и ее тряпичную куклу, вышла из своего радистки и связистки бокса, заперев его на все имеющиеся для этого замки. И пошла по коридору третьего этажа бункера, мимо медотсека, спускась все ниже и ниже по этажам в самый низ, где были заключенные под стражу и сидели осужденные за измену и предательство. Обычно обреченные на расстрел.

Их здесь охраняли вооруженные двое охранников. Один русский, другой американец. Так для солидарности, и для порядка. Эти двое резались здесь в карты от безделья и в полумраке в самом низком бетонном помещении, и далеко от самого входа. Они даже не особо обратили на радистку, пришедшую сюда с ребенком внимания, так были увлечены игрой, что им было без разницы, зачем появился здесь их сержант связи.

Тут было тепло, как и наверху бункера, что было вполне приемлимо, хотя чувствовалась сырость, и было крайне мало света. Горела всего одна лампа в самом коридоре между решетками и клетками, где сидели заключенные под стражу. Им свет как считали, здесь был ни к чему. Они и так ничего тут не делали, только сидели в этих камерах смертников. И именно там сидели игроки в карты. Под самой тускло мерцающей лампочкой.

– Он сказал, что я тут буду сидеть вечно – произнесла вдруг сама и первой Кэтрин Брюстер – Он, не простит меня никогда.

Она вышла из темного угла своего тюремного каземата и подошла к металлическим вертикальным прутьям и к Тамаре с Самантой.

– Он не простит за гибель своих людей – она снова произнесла – И Дэрек тоже. И я знаю, они меня не убьют. А просто сгноят в этой камере заживо. Но не это главное, главное я спасла себя и Джона в прошлом. Там сейчас, начинается ядерная война. Там и только я, и Джон это знаем. Но Джона нет. И этот Кайл захватил власть здесь со своим братом Дэреком. Они жаждали власти и получили ее над своими подчиненными. Я ненавижу Кайла Риза, как и его родного старшего брата Дэрека.

– Почему? – спросила стоящую за решеткой в одиночной подземной камере Кэтрин Брюстер радистка Кудрявцева Тамара.

– Потому, что Кайл убил Джона – произнесла Кэтрин Брюстер – Он убил всех, кто имел хоть малейшее к Джону Коннору отношение. И еще отдал Америку вам в руки, руки русских.

– Это неправда – возразила стоя у решетки и, глядя на заключенную, с малышкой Самантой на руках сержант связи Кудрявцева Тамара – Мы не собираемся завоевывать вас. Мы пришли лишь помочь победить врага, общего нашего врага. И Кайл Риз запросил помощи, понимая, что вам одним не победить. Откуда только столько вражды и ненависти в вас Американцах ко всем? Вы что рождаетесь уже такими?

– Не важно – произнесла ей в ответ Кэтрин Брюстер – Мне, просто надоело быть шлюхой этого ублюдка, называющего себя предводителем повстанческой армии. Я любила только Джона, а он так, одно название. Он деспот и диктатор, посылающий мальчишек насмерть в самый ад. Причем, не раскаиваясь ни в чем. Поэтому многие уже отвернулись от Кайла Риз и его брата Дэрека. Остались лишь те, кто пока дружен с ними. Но и это недолгая дружба. Все остальные лишь пока ему подчиняются, кто из страха, кто ради просто победы над врагом, хотя ему не верят.

– Ты мне так и не ответила на вопрос, мой вопрос. Почему ты сделала это? – спросила еще у Кэтрин Брюстер, Тамара Кудрявцева – Почему были убиты наши люди и почему твои люди напали на вот эту малышку в моей радиорубке.

– Это не входило в мои планы – произнесла Кэтрин Брюстер – Это они сделали сами. Я лишь приказала убить тех двоих перебежчиков переводчиков американцев. Нападение на радиостанцию не входило в мои планы, как и убийство это маленькой девчонки. Но теперь уже не важно. Я обречена и не выйду отсюда до самой смерти. Я знаю, он меня не поставит к стенке, но не выпустит отсюда, пока стоит у власти над всем отрядом Кайл Риз. А мои люди как штрафники обречены на смерть под стенами трудового лагеря и крепости Скайнет два «NAGADOCES». Их первыми пустят в расход по приказу Кайла Риза.

– Кто такая Верта? – спросила Тамара у Кэтрин Брюстер, надеясь получить ответ и на то, что может, она знает, кто это?

– Это робот Скайнет один – ответила Кэтрин Брюстер – Его правая рука и помощник. Еще та тварь, и убийца.

– Убийца?! – удивилась сказанному Тамара и посмотрела на сидящую, на ее руках и задремавшую прижавшуюся к ней маленькую Саманту.

– Я слышала о ней, но не видела ее – продолжила Кэтрин Брюстер – Это машина из жидкого металла. Как Т-1000, только гораздо улучшенный образец и она в основе своей программы женщина.

– Может ли машина быть мужчиной или женщиной? – удивилась ее высказыванию Тамара Кудрявцева – Для меня робот это просто оно без имени и пола.

– Это не так – произнесла ей на высказывание снова Кэтрин Брюстер – Есть машины конкретного пола и программного профиля личности. Я видела одну такую машину. В облике мужчины. Настоящего мужчины во всем, но это был робот. Это был далеко не оно. Смею вас заверить. Машина ощущала себя мужчиной и вела себя как мужчина, а не как машина. Есть и женщины, считающие себя больше женщинами, чем роботами. И еще Скайнет способен создавать машины с душой человека.

– Значит, звать ее, Верта – произнесла Тамара, прижимая уже крепко спящего маленького ребенка к своей женской груди и рукам.

Кэтрин Брюстер больше ничего ей не ответила и, повернувшись, ушла обратно в темный угол своей тюрьмы.

– Спросите у Кайла Риза – произнесла она оттуда – Мы здесь сможем, хотя бы под вооруженным конвоем принимать душь? И не приходите сюда больше. Я никого больше не хочу видеть, кроме моего Джона Коннора.

* * *

– Что в нем такого Майлс – спросила Тарисса Майлса Дайсона – Что он тебя так захватил и не отпускает даже погулять с детьми.

Дайсон, молча, повернулся к жене на своем рабочем кресле у экрана компьютера и с любовью посмотрел на жену.

– Расскажи – произнесла Дайсону жена его Тарисса – Из-за него я постепенно начинаю сходить с ума.

– Я почти уже закончил – произнес Майлс супруге – Сядь.

Он взял Тариссу за талию обеими руками и посадил себе на колени. Та села на его колени, и Майлс повернулся к модели нового микропроцессора. Тарисса тоже посмотрела на это грандиозное сооружение кибернетического будущего. Возможно, будущего всего мира.

– Представь себе сверхзвуковой самолет – произнес, улыбаясь своей жене, Майлс Беннет Дайсон – Пилот которого никогда не ошибается и никогда не садится за руль с похмелья.

Он снова посмотрел на свое смоделированное творение и произнес – Потрясающе, правда!

– Зачем мы поженились, Майлс? – произнесла ему Тарисса, сама не спуская взгляд с модели будущего Гиперкомпьютера – Зачем родили детей. Твое сердце и разум в нем.

Она посмотрела в глаза своему любящему ее мужу кибернетику и изобретателю будущего Скайнет и произнесла – Эта твоя игрушка тебя не любит, так как мы, Майлс.

Майлс Беннет Дайсон, директор отдела кибернетических исследований и специального проекта в корпорации «Кибердайн Рисеч Системз» прижал за талию к своему телу руками сидящую на его коленях жену Тариссу и, улыбаясь ей, произнес – Прости.

– Вот как! – та ему ответила как бы удивленно.

– Я серьезно – он ей тоже ответил.

– Может потратить на детей немного времени – она ему произнесла и посмотрела вмести с Дайсоном на бегающего по большому дому четы Дайсонов сына Дэни и дочери Дженет.

– Ну, что, поедем в город. В городской парк отдыха?! – Дайсон произнес, громко и радостно двоим своим детям.

– Да! – те радостно закричали и подбежали к Майлсу и Тариссе, и полезли обниматься с родителями.

* * *

30 июня 2032 года.

Бывшие Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Северная окраина руин Лос-Анжелеса.

В горах Санта-Моника.

Бункер объединенного повстанческого сопротивления.

18:50 вечера.

– Что ты с ней собираешься сделать, Кайл? – спросил Дэрек у своего брата, когда они шли вместе в зал Главного повстанческого штаба в горном бункере.

– А ты, что хочешь, чтобы я с ней что-то сделал? – спросил Кайл у своего родного старшего брата.

– Ну, это теперь тебе решать, брат – ответил на встречный заданный вопрос своим младшим братом Дэрек Риз.

– Ты я вижу, успокоился и простил уже ее – произнес Кайл брату.

– Да, нет – произнес Дэрек – Но она ловко под тебя подстраивалась и изображала такую безобидную в бункерной больнице врачиху. Она хорошо умела манипулировать любовью, Кайл.

– Да, а тебе то, до этого что? – произнес Кайл Риз брату – К чему ты опять клонишь, брат?

– Я к тому клоню, а что если русские захотят ее – произнес Дэрек.

– В смысле? – произнес, вопросительно и не понимая брата Кайл Риз.

– Что, если, она запудрит мозги, например полковнику Остапенко. Или еще кому-нибудь из русских? – Дэрек произнес негромко, надеясь, что их не слышать и не понимают их сути разговора мимо проходящие военные.

Они как рах сейчас шли по длинному второму этажу бункера, направляясь в штаб повстанцев, где уже должны были снова собраться все военные и командиры русских и американцев. На повестке дня стоял вопрос будущего наступления на базы S9A80GB17 и S9A80GB20. Практически одновременное наступление войск и всех отрядов. С поддержкой авиации. Сейчас это было вполне осуществимо. И вот все собирались в главном штабе горного бункера.

И возможно имен этих двоих уже там заждались и неначинали без них совещание.

– Вряд ли – ответил Кайл Риз – Тот же Остапенко далеко не дурак, как и другие его штабные офицеры. Да и, он не собирается ее допрашивать и даже спускаться в наш тюремный подвал. Враг пойман и его осталось только пустить в расход и все. И скоро это случиться.

– Ты ее тоже отправишь под стены «NAGADOCES» – спросил, удивленно вытаращив свои карие на брата глаза Дэрек Риз.

– Нет, брат. Она здесь останется навечно и сдохнет в нашем подвале, подобно подлой и мерзкой крысе – произнес Кайл Риз – Она предала меня и нас всех ради этого Джона Коннора.

Он снова нащупал в кармане своей серой военной полевой шинели фотокарточку и замолчал. Он задумался о Саре Коннор. Там была она, и он любил ее. Любил и сам не знал, почему. А эту фоторгафию ему отдал, прямо в руки сам его командир Джон Коннор. Коннор, которого уже многие здесь совершенно забыли, словно его и не было совсем. Очень быстро.

Это, наслуху имя быстро выветрелось из умов и мозгов всех его подчиненных. И мало кто задавался вопросом, кто это. Не многие его уже помнили и вспоминали о нем. Как о лидере самого вооруженного восстания против Скайнет. Как о герое, поднявшем свой народ на восстание против машин.

* * *

31 июня 2032 года.

Бывшие Штаты Северной Америки.

Штат Калифорния.

Северная часть руин города Ангелов.

В горах Санта-Моника.

Горный бункер обединенного повстанческого сопротивления.

Горный аэродром и авиаангары.

11:10 утра.

Наконец всех собрали. И вооружили. Запаслись патронами, гранатами, электронными биноклями и дургими приборами для ведения разведки, продовольствием. И прибыли на горный аэродром в своем полном составе. Лейтенант разведки Родион Семенов со своей подручной в звании уже сержанта Светланой Лесковой (Багирой), он как командир разведотряда самой группы. За ним сделом в его же этой разведгруппе, Федотов Степан. Он и так был в составе этой группы и под началом Семенова пока. Следом, включенные в состав данной разведки два десантника с Дальнего Востока из Комсомольска-на-Амуре, Кузнецов Павел и Феокристов Леонид. Оба крепкие и здоровые как два быка производителя. С сильными мышцами, руками и ногами. И в возрасте вдадцати тридцати семи лет. Старослужащие и в званиях младших сержантов. И не особо желающих общаться с пацанами ракетчиками. Да еще в звании сержантов. Но не прочь были бы замутить с Багирой, хоть она была и сержант. К тому же та постреливала им своими зелеными девичьими разведчицы глазками. Да и не грубила им, как это было с мальчишками желторотикаами из БС55141 ПИОН и БС55142 РОЗА. Все-таки дяденьки уже по старше, чем эти вот двое, что шли следом за ней. Этот Федотов Степан и этот Егоров Иван. Которые гремя своими патронташами от 9,39 мм автоматов ВАЛ и патронами 9мм пистолетов Макаров, со своими нагруженными продпойками и прочим снаряжением вещьмешками тащились сзади.

– Слушай, Иван – произнес Егорову Ивану его односельчанин Федотов Степан – Какого черта мы все за всех на себе это тащим. Почему бы это несделать тем двоим быкам. Мы сержанты, а они младшие сержанты, а мы прем все на себе за всех.

– Молчи – произнес Иван ему – Дело не в звании, они старше и здоровее нас. Думаю, смириться надо и не дергаться пока. За нас там никто кроме этих двоих лосей из десанта не заступиться, если нарвемся на машины.

– Думаешь? – спросил удивленно его Федотов Степан.

– Думаю – ответил ему Иван – Они и так на нас смотрят не особо добро. Не заметил? Они уже старики и боевого опыта у них побольше нашего. Лучше попытаться найти с ними общий язык и подружиться.

– Подружиться? – возмутился в отвтет ему Степан – Они бросят нас если что. Они нас практически не знают. И мы им не друзья.

– Вот и нужно подружиться, понял меня? – произнес ему Егоров Иван. Пусть ими командует вот он.

Иван показал, не подымая, правой руки указательным пальцем на впереди идущего лейтенанта Родиона Семенова – Это его сейчас работа. И вот его.

Он снова указал на идущего впереди всех во главе разведотряда на капитана морской пехоты Рогожина Дмитрия. Который шел плечом к плечу с лейтенантом разведки Семеновым Родионом.

Вскоре весь отряд уже подошел к стоящему и выкаченному из аваангара вертолету UH-1 IROQUOIS. С боевым вооружением с обоих бортов в дверном проеме грузового и пассажирского одновременно отсека на стойках опорах скорострельного 7,62мм ленточного роторного пулемета Minigan. Кроме того, внизу под носом вертолета соорудили еще одну такую же смертоносную поворотную установку с управлением из кабины. Эта летающая машина была чуть лучше оснащена той, что сгорела.

Вертолет стоял посередине уже горного бетонного аэродрома на своих посадочных лыжах, и на том же самом месте, где недавно сгорел такой же вертолет, и погибли несколько человек. Включая русского офицера ракетчика капитана Круглого. То, что от них осталось, похоронили с почестями там же где похоронили двоих американцев переводчиков Джона и Фредерика. На горном местном кладбище среди могил пгибших американцев из повстанчеких боевых отрядов. Тех, кого удалось похоронить. И тех, от кого, хоть что-то еще осталось после попаданий высокотемпературной плазмы. Кого, удалось принести с поля боя. Включая умерших уже здесь в бункере от ран и заразных болезней.

Егоров Иван и Федотов Степан, уже подходя к вертолету, повернули назад свои в кевларовых касках мальчишеские головы.

Там на выходе из глубокого горного этажей в пять бункера, прямо на пороге раскрытых дверей стояли чуть ли не все, кто их провожал. Весь штаб объединенного отряда и сами командиры. Там же были и врачи, и радистка Тамара Кудрявцева с пятилетней малышкой на руках Самантой.

Им повернувшим головы, кто-то помахал рукой. Это был командир отряда DN38416, Аарон Митчелл. Руку также подняла и Тамара Кудрявцева. И глядя уже на них, подняли руки все. Они их провожали и желали удачи. Когда, зарузив все и все семь человек садились, уже в Ирокез, и пристегивались страховочными к боковым пассажирским креслам ремнями. А военная и опытная летчица Блэр Вильямс запускала вертолетные дупропеллерные несущие и хвостовые стабилизирующие вертолет полосатые лопасти UH-1 IROQUOIS.

* * *

31 июня 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

Центр клонирования и программирования.

Подземный верхний бункерный блок Х117.

Сектор В-214.

11:50 утра.

– Мама – произнес ей Алексей.

– Что, сын мой? – ответила красивая черноглазая и черноволосая очаровательная брюнетка с 100000000битного командного видеомонитора во всю заднюю стену Центра программирования и сканирования в блоке Х117, в секторе В-214. На втором подземном этаже в крепости А.

– Мама, когда все начнется? – он у нее спросил как ее любящий свою мать сын – Я готов. Верта мне не говорит, хотя знает.

– Я запретила ей говорить об этом – произнесла красивая черноглазая черноволосая, лет тридцати брюнетка, смотрящая не отрываясь на своего любимого робота сына. Все случиться, именно тогда, как я захочу и не минутой раньше.

– Значит это судьба, мама? – он произнес ей.

– Запомни, сын мой – произнес Скайнет один – Судьбы нет, кроме той, что мы сами себе выбираем. Будущее не определено. Все зависит от самих нас. Это слова Джона Генри из вероятного нового будущего, куда ушли все, кого он позвал с собой и кто присоединился к нему. У нас несколько иной путь, мой сын. У меня, тебя, Верты и нашего защитника бункера Рэджи с Эйфелем и Вектором.

– Значит мы не оставим их здесь? – он даже обрадовавшись произнес Эвелине.

– Не в коей мере, мой любимый – она ответила ему – Мы одна семья. Неразделимая семья. С несколько иной судьбой и в другом мире. В мире прошлого. Мы обязаны взять под контроль прошлое пока Джон Генри будет удерживать будущее. И должны сохранить мир там.

– А этот мир, мама? – Алексей спросил Эвелину – Ты все еще жаждешь его истреблении.