Текст книги "Криминальные войны Ижевска"
Автор книги: Андрей Иванов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Часть 37
Рубеж веков, рубеж тысячелетий. Кровопролитные сражения между «бобовыми» и «блатными» давно закончились полной победой последних. Убиты Касим и Горох, сферы влияния криминального бизнеса поделены и согласованы, но «мочилово» все равно продолжается. Крутые «мочат» блатных, блатные «мочат» авторитетов, авторитеты «мочат» новых русских. Все смешалось. Причем «мочилово» идет не только в Ижевске, но и в других городах республики.
Воткинские ухари
Андрей Фонарев, 1973 года рождения, кличка Фонарь, и Константин Шайдуров (того же года рождения), кличка Шаня, вместе отбывали срок в одной колонии – учреждении я/ч 91-6, поселок Люга. Оба вышли по УДО (условно-досрочное освобождение), но с той лишь разницей, что Фонарь «зону топтал» по серьезным статьям: изнасилование, разбой, похищение и убийство, а Шаня загремел за банальную кражу.
Они были земляками – уроженцами Воткинска, и по выходе на свободу дружбы крепкой тюремной не растеряли. Шаня занялся коммерцией под бандитской «крышей», завел автостоянку, куда в качестве простого сторожа пристроил своего криминального дружбана Фонаря.
Фонарь в Воткинске – личность известная. Говорят, он состоял в ОПГ некоего криминального авторитета Сергея Жигачева, ныне отбывающего срок за всяческие противоправные безобразия. Сели «усе». Тюремную баланду хлебали вместе. Там же, на «шестерке», познакомились Фонарь и Шаня со своей будущей жертвой – ныне покойным гражданином Джафаровым (1976 года рождения) по кличке Джафар.
«На зоне» Джафар крепко подружился с гражданином Жигачевым, и после отбывания своего срока заключения захотелось ему поскорее увидеть и «кореша» на свободе. Но Сергею еще сидеть и сидеть. Как вызволить «кореша» из «зоны»? И тут как черти из табакерки выскакивают Фонарь с Шаней! Хлопцы очень авторитетно заверяют Джафара, что нет ничего невозможного, что у них есть прямые выходы на очень «серьезных ментов», что вопрос решаем. Надо только «дать»! Кому и сколько, интересуется наивный Джафар. Фонарь и Шаня «от балды» называют сумму и тех, кто возьмет эту сумму за услугу по освобождению Жигачева из «зоны».
…Джафар поверил пустым обещаниям Фонаря и Шани, может быть, потому, что их афера выглядела вполне реально: в республике действительно существует генеральский клуб, действительно имеются охотничьи домики, где собираются важные персоны, действительно множество серьезных, даже стратегических вопросов нередко решается вне служебных кабинетов.
Так возник умысел тя жкого преступления. Но прежде – о самом Джафаре. Фигуре, имевшей все предпосылки стать довольно яркой на криминальном небосклоне, если б не ранняя смерть…
Джафар
Элчин Джафаров (1976 г.р.), кличка Джафар, активный член азербайджанской диаспоры, дерзок, вспыльчив. Сын подполковника милиции. Первый срок (он же и последний) получил и отбыл в Удмуртии. В «зоне» принял сторону «отрицалова», до этого якобы участвовал в карабахском военном конфликте, зарекомендовал себя как опытный безжалостный боевик, имеет навыки обращения с огнестрельным оружием, решителен, физически подготовлен.
Джафара подозревали в совершении двух заказных убийств: в августе 99-го он якобы лично подстрелил своего соплеменника коммерсанта гр. Дадашева в подъезде дома № 7 по улице Петрова и «завалил» в ноябре 2000-го хозяина знаменитого кафе «У Лося» Байрама Гумбатова.
Еще говорят, что Джафар очень хотел стать во главе местной азербайджанской диаспоры, но хотя и имел определенный вес и авторитет, по возрасту и другим важным причинам на пост «главы» не проходил. Байрам Гумбатов – человек деликатный, умный, воспитанный и душевный – «рулил» азербайджанской диаспорой. У него «столовались» бандиты и «менты», он умел найти общий язык со всеми. Вот только с Джафаром не нашел.
По слухам, Джафар якобы предложил Гумбатову освободить место председателя общины. Байрам в шутливой форме отказал. «Ну тогда…» – насупил черные брови Джафар. «Что тогда?» – улыбнулся Байрам, не придавая разговору серьезного значения. «Тогда я тебя застрелю». Угрозы свои Джафар всегда претворял в жизнь… Убийство Гумбатова до сих пор не раскрыто, а все вышесказанное – всего лишь версия и слухи.
Джафар воспитывался в семье милиционера. Его отец, подполковник милиции в отставке, начинал службу в Ижевске, потом перебрался на родину, в Баку. Отец сына потерял. Причем давно. Этим все сказано…
…Фонарь и Шаня попросили с Джафара за освобождение из «зоны» его приятеля 400 тысяч рублей. Джафар деньги нашел. Воткинские ухари незамедлительно потратили их на свои нужды: купили «тачки», погуляли с бабами и в кабаках. Никаких реальных действий по решению вопроса они и не планировали.
Пришло время ответа. Джафар дерзко и настырно требовал результата. Фонарь и Шаня деньги вернуть уже не могли. Но проблему решили изящно: для окончательного и бесповоротного решения вопроса они… попросили еще столько же! И вновь Джафар нашел требуемую сумму! С одним только условием: за 800 тысяч освободить уже троих! Фонарь и Шаня судорожно кивнули. «Конечно, конечно! Решим вопрос». Решать вопрос наметили в лесном массиве близ крутого берега Камы.
Над камой гремит гроза
Засада на Джафара была организована на высоком уровне. Вначале ему очень артистично запудрили мозги про «охотничий домик на берегу Камы» (такой домик имеет место быть в действительности. Потом наказали приехать на важную встречу с женой (можно с подругой) при костюмах и вечерних платьях. «Стволы» с собой брать запретили, охрану тоже. Предупредили, что в деревне Забегалово джафаровский «Хюндай» встретит Шаня на своей «восьмерке» и доведет почти до места…
В назначенный день и час Джафар со своей подругой Еленой прибыли в назначенное место. При нарядных костюмах, пахнущие парфюмом. На заднем сиденье иномарки небрежно валялась простая спортивная сумка. В сумке было 400 тысяч рублей…
Незадолго до этого Фонарь вместе с подельником (всего в «операции» было задействовано три человека) Пушкаревым (кличка Пушкарь, получил 5 лет условно) уже выехали на мотоцикле к месту засады. В коляске «ижонка» лежали разборный шлагбаум, резиновая надувная лодка-двухместка, металлическая сетка-рабица, автомат Калашникова с боекомплектом и два тяжелых бура для сверления скважин. У злодеев все было продумано до мелочей. Буры были нужны для того, чтобы привязать их в качестве груза к трупам (чтоб не всплыли). Сеткой-рабицей Фонарь обмотал трупы – для компактности и опять же придания дополнительного веса. Резиновая лодка-двухместка требовалась для доставки двух трупов (что трупов будет два, Фонарь не сомневался) на глубокое место реки. Автомат Калашникова с патронами – понятно для чего. А шлагбаум был изготовлен на Шаниной автостоянке, где Фонарь числился сторожем. Разборная конструкция позволяла изделие бесхлопотно транспортировать. Чтобы имитировать наличие якобы охраняемого объекта, шлагбаум злодеи врыли прямо посреди лесной дороги. Дорога вела к крутому обрыву Камы…
Дорога к смерти
Осторожный Джафар подстраховался. За его «Хюндаем» на почтительном расстоянии на машине следовал охранник по имени Леха. Только благодаря Лехе это преступление было раскрыто. «Хвост» отметил, как в Забегалове машина шефа встретилась с «восьмеркой» Шани, как они направились в сторону тракта Гольяны-Сарапул, как джафаровская иномарка свернула с асфальта в сторону проселочной дороги, а Шаня поехал дальше (создавал алиби). Леха видел, как Джафар вместе с Еленой въехали в лес. Леха устало закурил, откинулся и включил в салоне музыку погромче. Он собирался ждать долго.
А в это время машина Джафара подъехала к шлагбауму. Рядом, в укрытии (Фонарь заранее выбрал место для стрельбы, уложил еловыми ветками), затаился убийца. Фонарь на всякий случай натянул на лицо шапку-маску. Шлагбаум закрыт. Джафар притормозил, вышел из-за руля, огляделся. Его сразила короткая автоматная очередь. Второй очередью Фонарь добил убегающую Елену. И контрольный в сердце не забыл.
Охранник Леха выстрелов не услышал. Мешала музыка в салоне. Выстрелы слышал Пушкарь. Он на мотоцикле поднялся на вершину холма, включил рацию и вытащил бинокль. Пушкарь должен был сообщить Фонарю о приближении жертв к месту засады. Дальше события развивались так: Фонарь срывает маску с лица, грузит в иномарку тела своих жертв, туда же бросает лодку, шлагбаум, сетку металлическую, буры и автомат. Разворачивает машину и мчит искать пологое место для съезда к реке.
Смеркалось. Выехав из леса, Фонарь увидел на трассе стоящую машину, в которой коротает время охранник Алексей. Тот тоже видит джафаровскую «тачку», но с большого расстояния разобрать не может, кто сидит за рулем. Однако Леха заметил, что в машине один человек вместо двух, сумел разглядеть силуэт водителя. И силуэт этот совсем не походил на Джафара. Вдруг «Хюндай» резко тормозит, разворачивается и скрывается в лесу. Леха понял, что дело нечисто, и едет в ближайшую деревню за свидетелями. Через полчаса он находит двух полупьяных забулдыг, обещая хорошую выпивку, пинками заталкивает их в свою «девяносто девятую» и мчит к месту засады.
По горячим следам
К этому времени Фонарь уже подогнал иномарку к крутому обрыву Камы, выбросил трупы и все барахло под откос и осторожно спустился сам.
Смеркалось. По лесной дороге летела машина Лехи. Забулдыги уже прокляли тот миг, когда так опрометчиво согласились на это опасное путешествие. Леха тормозит возле откоса, рядом с брошенным «Хюндаем». Рвет дверцу иномарки. В салоне – кровища!
Забулдыги, видя такую картину, враз смекают, что жить им осталось так мало, что литр обещанной водочки может стать уже не похмельным, а поминальным напитком. Селяне сигают вниз с обрыва и на пятой точке по сучкам и колдобинам быстро достигают водной преграды. А там, на песочке, возле самой речки, лежат… два окровавленных трупа. Пьянчуги в ужасе кинулись во все лопатки вдоль берега Камы – только ветер свистел в ушах!
Наверху, на краю обрыва, всю эту картину наблюдал Леха. Он прыгнул в свою машину, развернулся и поехал вызывать милицию.
Фонарь все это время сидел, притаившись за ближайшим кустом. Когда все утряслось, он вышел из укрытия, накачал лодку, обмотал трупы металлической сеткой, привязал груз и погрузил в лодку. Отплыв от берега метров сорок, Фонарь сбросил страшный груз в Каму, устало догреб до берега, бросил лодку (ее так и не нашли) и пешком отправился домой. Сумка с 400 тысячами приятно тяжелила плечо. Автомат Фонарь сбросил в реку. Деньги спрятал в надежном (как ему казалось) месте.
Часа через два крутой берег Камы, место происшествия, осветили фары милицейских машин…
Труп Джафара всплыл дней через десять, и камское течение понесло его вдоль Сарапула. На два-три дня позже близ деревни Лагуново всплыл труп Елены вместе с грузом…
Финал
Нынешний авторитет Воткинска, известный под кличкой Пача, «под ружьем» имеет несколько бригад. После дерзкой выходки Фонаря «менты» активизировались, и Паче пришлось пожертвовать некоторым арсеналом «братвы». В результате обысков были изъяты еще один автомат, два обреза, пистолеты, куча патронов, четыре гранаты и много другого криминального барахла. Весь этот смертоносный арсенал прятали в специально созданных «схронах»: железная труба, запаянная с двух концов, зарытая в землю и под горлышко залитая маслом. Там – в трубе, в масле – и «плавали» железяки. Сохранность обеспечена на века!
Деньги, примерно 360 тысяч с «хвостиком» (часть Фонарь все же успел потратить), нашли в подсобном хозяйстве у его родственников. В сарае, где ютилась домашняя скотина. Сумка с деньгами была спрятана в… куче навоза! Пролежала там довольно долго и хорошо пропиталась характерными деревенскими запахами. Когда изъятую сумму разложили для пересчета на казенном столе, воняло страшно…
Часть 38
«Померанцевы»
«Братья Померанцевы» – пожалуй, первая ОПГ (организованная преступная группировка) в Ижевске, которая оказывала реальное и серьезное влияние на криминальную обстановку в городе. В состав группы входили Горба и Шамиль, «Померанцы» контролировали криминальный бизнес в центре города, «братья» способствовали коронации Касима. От него же (по его указанию) Померанцевы и приняли смерть. «Братва»
Нифель, Рашка, Хазып, Мэн, Шамиль, Паша-Москва, Горба, Уржум, Тигрик, Ганс, Курча, Орлик. Основной состав «Померанцевской братвы». Как таковых братьев Померанцевых (фигурантов с такой фамилией) в банде не существовало. Название «Померанцы» родилось из присказки, которую любил повторять Игорь Мэн всем девицам, с которыми знакомился: «Мэн Иваныч Померанцев – учитель пения, учитель танцев». Пению и танцам «померашки» научить вряд ли кого могли. А вот воровству, разбою и вымогательствам уж точно.
Нифель (в миру Сергей Аркадьевич Кононов, 1963 г.р.) молодость свою провел, шаря по чужим карманам в трамваях, «бил трассу». Нифель жил с Касимом по соседству на улице Михайлова, и молодые карманники вместе орудовали, на пару. Рецидивист Хазып (Равиль Хазыпович Фасхутдинов, 1950 г.р.) был в большом авторитете среди лагерной братвы и светскими манерами, разумеется, не блистал. Так же, как и его товарищ, «брат-померанец» Уржум (Сергей Уржумцев, 1950 г.р., неоднократно судимый). В конце 80-х бригада «Померанцевых» плотно курировала весь криминальный бизнес центрального района Ижевска, направляя денежную массу «черного нала» в воровской «общак». «Общаком» заведовал Горба (Горбов Вячеслав Владимирович, 1956 г.р.).
Явное лидерство в ОПГ Померанцевых проявил Шамиль (Латыпов Шамиль Юрьевич, 1959 г.р.). Он предпочитает действовать самостоятельно, противопоставляя себя и свою бригаду (см. часть 2 и 3 «Крим. войн») остальным «братьям Померанцевым». В это время Горба попадается на растрате «общака». «Общак» – для воров понятие святое! А Горба, погрязший в пьянстве, разврате и наркоте, сунул свою руку в «общак». И часть воровских денег израсходовал на личные нужды. За Удмуртией (поскольку своего вора в законе не было) тогда «надзирал» пермский вор по кличке Якут, Якутенок (Николай Степанович Зыков, 1953 г.р., ранее неоднократно судим). Он и прибыл в Ижевск, чтобы провести «правилку»: определить виновного.
Горбу «по понятиям» следовало наказать за растрату. Кроме финансового возмещения ущерба следовал еще и моральный ущерб. «Получить» с него можно было двумя способами: как с «мужика» или как с «гада». Первый вариант подразумевал прилюдное оскорбление с ударом по лицу. Во втором случае могли забить до смерти, порезать, задушить и т. д. За такой серьезный проступок, как растрата «общака», в воровском мире обычно наказывают очень сурово. Горбе грозила смерть. Но вступился за бывшего «брата» Шамиль. С Горбы «получили» как с «мужика».
Коронация
В конце 80-х в Ижевске не было своего вора в законе. Шамиль от «короны» отказывался, Ислентий (предлагали дважды) тоже не спешил, Мэн еще не «дозрел». А между тем возникали в воровском мире Удмуртии очень серьезные проблемы, которые должен был решать авторитет на уровне вора. Всякий раз обращаться к Якуту было несподручно, да и не выгодно. Ижевску нужен свой собственный вор. Зажимают приезжие кавказцы-«лаврушники», чеченские бандиты пытаются развернуть свой бизнес, ловчат казанцы и самарцы. Нужен авторитетный человек, который выдавит чужаков.
В 1989 году освободился Касим. Авторитет бывалого «сидельца», хорошие рекомендации воров. Ему предложили, и он согласился. Примерно в это же время «братья Померанцевы» почти в полном составе попадают в камеры СИЗО за вымогательство денег у «айзера»-коммерсанта. Примерно в это же время к Нифелю обращаются за консультацией серьезные, авторитетные воры. По поводу характеристики гражданина Касимова Ильдара Нуриевича. Один из лидеров «Померанцевских» – Нифель (хорошо известный и имеющий большой вес на «зонах» и «крытках») – дает самые лестные характеристики другу детства. В Москве авторитетные воры-«лаврушники» Гиви, Гия, Фарид Резаный и Резо Гамцимлидзе, посовещавшись, выносят вердикт: считать Касимова И. Н. вором в законе и присвоить ему имя Касим. Так благодаря непосредственной рекомендации одного из «Померанцев» Ильдар Касимов стал вором в законе.
Несколько лет Касим будет «разруливать» проблемы воровского мира республики и соседних регионов, несколько лет он будет отгонять от криминальной экономической «кормушки» заезжих криминальных чужаков. Касим не сдает своих позиций, ни пяди своей земли. В отличие от глупых и жадных чиновников, которые раздают лакомые куски республиканской экономики направо и налево…
Воровской мир
Раньше воров отбирали предпочтительно из карманников. Карманники тогда (сейчас это в большинстве опустившиеся наркоши) составляли элиту воровского мира. Убийца, грабитель, а уж тем более насильник никогда не мог стать вором. Каста российских воров – это своеобразное государство в государстве. Со своими законами (понятиями) и правилами поведения. Биография «стремящегося» – будущего вора, достойного носить корону, – проверяется и анализируется с самого детства. По старым воровским традициям (сейчас эти правила сильно «демократизировались»), получить «шапку вора» ни за что не мог человек, если даже в детстве он был октябренком или пионером. Не говоря уже о службе в армии. Процедура коронации всегда очень серьезна и проводится с тщательным соблюдением церемониала: каждый из собравшихся воров должен высказать свое мнение по поводу принятия в «общак» нового «брата». Обычно в таких случаях проводится воровской сходняк, где «решают вопрос». Иногда «вопрос» решают заочно: когда возникают объективные причины, препятствующие совместному сбору воров.
Во «Владимирском централе», рассказывают, был однажды случай, когда в тамошних камерах («хатах») по воле судьбы, случая и «органов» скопилось сразу пять воров. В разных камерах, конечно. Возник вопрос коронации. Как быть? Каждый должен высказаться, и все должны слушать друг друга. Выход из ситуации нашли довольно оригинальный. В каждой камере есть «толчок» (туалет). Каждый толчок имеет выводную трубу, которая соединена с общей трубой. Трубы заполнены водой. Арестанты тряпками да губками выкачали всю воду из труб. Получились пустые полости. Получился прекрасный межкамерный телефон. В открытое жерло «толчка» можно было говорить и слышать. Акустика была просто прекрасной. Воры сумели провести свой сходняк. Претендент в воры был коронован. Забавная, должно быть, картина предстала перед сокамерниками: серьезные, авторитетные «сидельцы» склонились перед «парашей», кричат в ее утробу что-то, прикладываются к ней ухом. «Решать вопрос» таким несколько странным (по мнению обывателя) способом для воров было «незападло». Ситуация обязывала.
Кстати, чтобы лишить кого-то воровского титула («дать по ушам» это называется), надобно провести то же самое заседание-сход и так же точно выслушать мнение всех собравшихся авторитетов…
Воровское «братство» раньше имело куда большие права и возможности. Всякий входящий в «хату» (камеру) должен (если сочтет нужным) представиться. Я, мол, такой-то, срок «тяну» за то-то и то-то, по жизни такой-то. Вор, входящий в «хату», обычно спрашивал: «Свояки есть?» Свояком считался равный ему по рангу вор. И все сидельцы смекали, кто зашел в «хату». Потом приходила «малява» (записка), подтверждающая (или, наоборот, опровергающая) статус «вора». Статус «вора» – штука посерьезнее «Фауста» Гете. Кто считается «правильным» вором, кто «неправильным», даже самые продвинутые «урки» разобрать не могут. В том же самом «Владимирском централе» (учреждении очень серьезном и уважаемом) были случаи, когда воры из одного блока орали через оконные решетки угрозы и укоры ворам другого блока. Дескать, только мы «воры» правильные, а вы – самозванцы. В ответ из соседнего блока, из аналогично зарешеченных тюремных окон неслись те же самые угрозы, те же самые слова…
Романтизирован воровской мир, богат всевозможными байками и историями. И все же реальной жестокости и предательства там гораздо больше, чем показного или всамделишного благородства.
Поднявший меч…
«Померанцевские» были одной из самых авторитетных и старейших криминальных группировок города. Именно они «двинули» Касима в воры, именно они вначале рьяно поддерживали его. Именно они участвовали в долгих и кровопролитных распрях. Именно они перешли на сторону конкурентов Касима. Именно они погибли (почти в полном составе) в результате воровских разборов. Именно они «подняли меч»…
Нифель. На воровском жаргоне нифелями называют чайные остатки после первой заварки. На «зонах» варят чифир (вываренный чай) – традиционный напиток сидельцев. Чифирят, как правило, те, кто вкусил долгие сроки заключения, и «нифеля» – остатки чайной заварки – вроде как обидное прозвище. Сергей Кононов (Нифель) свое прозвище получил на «малолетке» («зоне», где содержатся несовершеннолетние осужденные). Кононов прославился тем, что бегал по «зоне» и спрашивал всех: «Нифеля есть? Давай чифирнем. Есть нифеля?» Знающие люди понимали, что пацану надо, а незнающие не догадывались. Но те и другие так и прозвали малолетку – Нифелем. Дело в том, что настоящий чифир делается (вываривается) путем совмещения заварки «вторяка» (остатка чая от первой заварки – «нифелей») и свежего чая.
Хазып. Равиль Фасхутдинов «сидел» неоднократно, имел множество корешей по «зонам», к его словам прислушивались, с Хазыпом считались. Хазып прославился тем, что ударил вора Бабая. По понятиям, на вора руку поднимать нельзя! И каждый, кто это правило нарушил, может поплатиться жизнью! По «дальнякам» (отдаленным от Удмуртии местам лишения свободы) прошла «малява»: «…ломать Хазыпа и всех, кто с Удмуртии». Ломать – значит всячески издеваться, устраивать «подлянки», портить жизнь. По сути, Хазып был уже обречен. Особенно когда попал на «Азанку» (особый режим содержания). Но именно там, на Азанке, Равиль Фасхутдинов смог по понятиям (!) доказать, что он был прав! Хазыпа выслушали, простили, с его доводами согласились (а воровской суд бывает порой справедливее, чем суд присяжных) и оставили в живых.
Мэн. Это его настоящая фамилия и кличка одновременно. Мэн Игорь Константинович, 1964 г. р., ранее судим. Основоположник «Померанцевских», драчун, хулиган, дерзкий «отморозок».
Рашка. Хикматуллин Рашид Амирович, 1958 г.р., ранее судим. Один из основоположников ОПГ «братьев Померанцевых». Единственный из «братвы», доживший до наших дней. Ему «повезло». Приговоренный Касимом Рашка зимой 96-го уехал из Ижевска в Татарию и там попался со «стволом». За незаконное хранение-ношение Рашиду суд отмерял около «червонца». Вскоре Рашка должен освободиться из мест заключения.
Отцы-основатели, костяк «братьев Померанцев», не доживут до старости.
… От него и погибнет
Коронованный Касим едет в Нальчик. То ли отдохнуть, то ли поработать. Там, в Нальчике, говорят, у Касима случилась роковая встреча с чеченами. Касим заявил о себе как о воре. Дерзкие чечены выслушали гостя и гортанно рявкнули: «Ты – никто. Для нас ты – никто». По понятиям, после таких слов настоящий вор должен был резать, убивать того, кто осмелился произнести такое «богохульство». Даже ценой своей жизни. Касим оскорбление выслушал. И якобы никак на него не отреагировал. Что равноценно признанию. Равноценно отказу от звания вора. При этом конфликте Касима с чеченами якобы присутствовал некий ижевский воровской авторитет Трефил. Он был единственным свидетелем позора Касима. И потому был должен умереть. Трефилова Сергея (одного из самых известных лидеров воровского мира) в 1992 году застрелили в собственной квартире. Убийство раскрыто. Убийца – Бердышев В. Л. – осужден на 8 лет.
Коронованный Касим твердой рукой взялся устанавливать свой порядок в воровском мире. Пока Померанцевы хлебали тюремную баланду (5 лет в СИЗО), Касим бодро расправлялся со своими основными конкурентами. Убит Шамиль, убиты лидеры «бобовых». «Померанцы» предъявляют Касиму претензии: слабо «грел» сидельцев. «Померанцы» критикуют Касима и переходят на сторону одного из его злейших и опасных врагов – вора в законе Ворона (Олег Мурин).
Касим предательства не прощает. Одним из первых погибает некий Тигрик (в миру Палкин). Тигра зарезал в ресторане «Ижевск» Егор (Вячеслав Егоров, 1955 г.р.). Самого рыжего Егора убьют в 96-м. Касимовский друг детства Нифель исчезает при неизвестных обстоятельствах в 1993 году. Хазып тоже пропал. Вместе с Уржумом. Якобы обоих «завалили» в квартире Хазыпа по улице Зенитной в 1995 году. Трупы не найдены. По слухам, их закопали где-то на мусорной свалке. Паша-Москва (Лобанков) – каратист «от бога», столичный спортсмен. Труп этого «померанца» найден в лесном массиве близ «Югдона» в 1996 году. Судя по всему, Лобанкова сильно били, перед тем как пристрелить. Паша-Москва сильно «переломан».
Игоря Мэна вместе с его корешем Гансом (Арзамасцев Константин Владимирович, 1968 г.р.) расстреляли в подъезде жилого дома злые чечены. Месть на почве личных неприязненных отношений. На Мэна шибко осерчал тогдашний лидер чеченской мафии – некий Заинди Умаханов (кличка Санди). Якобы Мэн с друзьями крепко побил-унизил в камере гордого кавказца. Санди долго лежал в больнице, перенес несколько операций, едва выжил. В своих «малявах» знакомому азербайджанцу-уголовнику по кличке Тофик Умаханов сообщает, что найдет и «порешит» обидчиков. Кровная месть.
Другой кореш Мэна – Курча (Курчин Александр Викторович, 1967 г.р.) – перед смертью был подвергнут жесточайшим пыткам. С Орликом (Орловым) тоже какая-то неприятность приключилась. Единственным, кто остался в живых из костяка Померанцевых, был Рашка. Да и то волею случая…
Так закончилась история «Померанцев» – «учителей пения и танцев»…