Текст книги "Здесь водятся чудовища"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Его пальцы вцепились в кору. Нет... он не собирается кричать, не позволит себе сломаться!

Около джипа раздался резкий звук. Строуд распластался на сиденье. Столь же быстро оказался на земле и Крокер. Ник смотрел во все стороны, ничего не понимая. Затем он увидел это, лежащее на земле. Копье... На них напали. Он сжался, припал к земле, стараясь укрыться.

Теперь Ник прислушался к другому звуку, недвусмысленно предупреждающему об открытой атаке. У него не было оружия, под рукой не оказалось даже камня, которым он смог бы защититься. Стояла абсолютная тишина. Ничто не нарушало ее: ни голоса птиц, ни слабый ветерок в листве деревьев. У Строуда и Крокера были рогатки – но какая польза от них могла быть здесь?

Ник изучал копье. Оно оставило вмятину на кузове джипа. Но что же он мог по нему понять? Оружие подобного вида не входило в область его интересов, не говоря уже о жизненном опыте. Прежде всего, древко более короткое, чем ему следовало быть на его взгляд. Острие сделано из металла, с четырьмя сходящимися под углом гранями. Он почти ничего не знал о древнем оружии, но ему казалось, что это не копье американских индейцев – если индейцы вообще скитались по этому миру.

Это копье и эта тишина... Ник заметил, что старается дышать как можно осторожней. Это ожидание... момента следующей атаки? Когда она будет? И откуда? Ведь, возможно, уже сейчас они полностью окружены. Он буквально чувствовал незащищенность собственной спины, как будто в любой момент еще одно подобное оружие могло ударить, теперь уже в его собственное тело.

Он не видел ни Строуда (который, возможно распластался на полу джипа), ни Крокера. Пилот, должно быть, имел хорошую подготовку к подобным военным действиям, раз так хорошо спрятался. Что им еще оставалось делать, как сидеть здесь и ждать, когда смерть явится за ними, или тихо, без лишнего шума, или с дикими воплями и воем, сопровождающими атаку, отразить которую голыми руками будет просто невозможно?

У Ника пересохло во рту, ладони его так вспотели, что ему хотелось вытереть их о рубашку, но он не отважился даже пошевельнутся. Чего же они выжидали?

Но чего он меньше всего ожидал услышать, и что разорвало застоявшуюся тишину – был смех.

Так, значит, этот враг так уверен на их счет, что позволил себе смеяться? Какой уж тут смех?

Смех, а затем и голос, выкрикивавший что-то на непонятном языке. Требование капитулировать, перечисление всего того, что случится с ними, когда они будут разбиты на голову и захвачены в плен? Могло быть как то, так и другое, но Ник видел, что ни один из его компаньонов не пытался хоть как-то ответить на ультиматум. Он же мог только следовать их примеру, надеясь, что их опытность сможет, в свою очередь, научить его, как следует реагировать на местные опасности. Вновь смех, негромкий, притворный... Но был ли он угрожающим? Скорее в нем слышался дух проказы, детского озорства. Что-то, звучавшее в нем, заставляло Ника расслабиться. Поэтому он уже не вздрогнул, когда этот голос вновь обратился к ним, на этот на их родном языке:

– Выходите, перепуганные человечки! Неужели вы думаете, что силы Тьмы помогут вам? Разбегаться в стороны и прятаться – разве это достойный способ приветствовать нас? Я обращаюсь к вам, пришедшим без спроса топтать нашу землю? Ах, вы забыли про учтивость?

Ник наблюдал, как Строуд приподнял свою массу, явно высвобождаясь из укрытия. Несомненно, либо он уверовал в безобидность нападавшего, либо в гарантированное перемирие. Крокер тоже выбрался из укрытия, все еще в надежде услышать о дополнительных гарантиях безопасности, и Ник был вынужден робко присоединиться к ним, выйдя на открытое место.

Он начал задумываться над тем, насколько добрыми могли быть намерения этого невидимки. То копье упало на значительном расстоянии от любого из них. Его можно расценить и как предупреждение, и как явно экспрессивное объявление о своем прибытии.

– Мы ждем. – В голосе Строуда слышались неприкрытые нотки раздражения. Ник мог почти поверить, что тот был раздосадован своей собственной реакцией, проявившейся минутой ранее, хотя, как теперь сам Ник полагал, в этой стране лучше придерживаться осторожности.

– Да, никакой учтивости у вас нет, – подвел итог невидимка. – Итак, вы ждете. А что, если мы выстроим стену для ожидания или заключим вас в клетку? – Теперь голос, обращавшийся к ним, в свою очередь, стал резким и раздражительным.

Ник во все глаза смотрел в направлении, откуда, казалось, исходил этот голос. Там было небольшое пространство между мощными деревьями, но ни за одним из стволов говорившего не видно. Ник так и не смог обнаружить ни малейшего движения.

Строуд пожал плечами.

– Я не знаю, кто ты или что ты. Ты начал с нападения... – Было хорошо видно, что он изо всех сил пытался говорить спокойно, чтобы не вызывать дополнительно ни малейшего раздражения у скрывавшегося собеседника. – Мы открыто показали себя... теперь твой ход.

– Ход, ход, ход! – голос повторял это с повышающимся тоном. – Подавай им игру... неповоротливые бродяги собираются поиграть, а?

Взявшийся неизвестно откуда, вспыхнул светящийся шар. Он почти коснулся Строуда, затем повис в воздухе, подпрыгивая то вверх, то вниз, будто совершал вокруг него какой-то дикий танец. Строуд стоял неподвижно, опустив по сторонам руки. Хотя он и моргал, когда шар, казалось, был готов скакнуть ему прямо в лицо, но не пытался увернуться от этих резких скачков, имитирующих притворные атаки.

– Игра... тогда играй, увалень. Наберись уважения, вспомни про учтивость и играй! – Шар пустился в ослепительный каскад движений, и глазам было невозможно уследить за ним.

Сделав неожиданный скачок, шар оставил в покое Строуда и произвел точно такую же угрожающую атаку на Крокера, который представлял точно такой же пассивный объект нападения. Только теперь шар менял цвет со скоростью, вполне различимой глазом: зеленый, синий, желтый, фиолетовый и всевозможные промежуточные оттенки. Но никогда не становился красным, как отметил Ник, а также не содержал оттенков желтого, граничащих с красным, и еще он никогда не был чисто белым.

– Так вы не собираетесь играть? Значит, у вас плохо со спортом! – Шар отскочил и теперь колебался вверх и вниз в стороне от них. Его свечение возросло на столько, что из движения сплелась настоящая колонна света, и свет этот продолжал оставаться на месте, когда сам шар уже исчез.

И вот теперь эта колонна ярких лучей начала пульсировать, исчезая, словно пламя догорающей свечи, оставив на своем месте маленькую фигуру. Возможно, рост ее доходил едва до плеча Ника, даже вместе с торчащим на шапке пером, которое подрагивало при каждом легком движении. В любом случае, перед ними был гуманоид, выглядевший взрослым мужчиной. У него было молодое, с мягкими чертами, лицо, хотя при этом оставалось ощущение солидного возраста и скуки. Он носил тусклого зеленого цвета штаны, хорошо сочетавшиеся с цветом листьев. Штаны были очень узкими, и к ним хорошо подходила такого же цвета пара средней высоты сапог, которые можно было различить только благодаря тому, что они заканчивались широко отвернутыми манжетами.

Рубашка его, зашнурованная спереди, была такой же зеленой и не имела рукавов, открывая его короткие мускулистые руки. Шнуровка поблескивала золотом, так же как и сложной формы пряжка на его поясе и застежка на плаще, который заброшен за плечи, обеспечивая свободу рук.

Плащ ярко-красный, отделанный по контуру зеленым, и такой же оттенок имела шапка. Светлые волосы, выбивавшиеся из-под нее, спадали на плечи. Они испускали свой собственный свет, от чего его голова казалась окруженной светящейся дымкой. Он имел правильные, даже красивые черты, однако Ник заметил, что уши, которые волосы огибали и благодаря которым удерживались собранными назад, непропорционально велики и казались заостренными.

На поясе у него короткий меч или длинный нож, а в руке он держал второе копье, как две капли воды похожее на то, что лежало около джипа. На лице застыло выражение злорадного удовольствия. Но он не собирался говорить. Наоборот, он вытянул губы и издал подобие свиста. И тут же сзади него послышалось движение, и, будто передвигаясь на новые позиции, от стволов деревьев отделились тени.

Возможно, гуманоид и был маловат для человека, но этого нельзя было сказать о подчиненных ему силах. Неуклюжий медведь, сидевший на задних лапах, раскачивая в воздухе свободно болтавшимися передними, а между вполне осязаемых зубов болтался красный язык. Рядом с ним восседала пятнистая кошка... но что делать леопарду в таких лесах? Этих двух из свиты незнакомца Ник смог определить без всякого труда – но вот другие...

Как назвали бы вы существо с телом леопарда, но имевшее на лапах копыта, с вытянутой собачьей головой, из нижней челюсти которой торчат вверх два симметричных клыка, а там, где как раз начиналась похожая на конскую грива, поднимается пара рогов, как раз над широко открытыми злобными глазами? Рядом был еще один зверь, которого с натяжкой можно было отнести к волчьей породе, если бы не длинная лисья голова, слабо развитое тело и когти громадной птицы вместо передних лап; задние лапы и хвост вполне обычные, если в такой смеси можно хоть что-то назвать обычным.

Все четыре существа сидели тихо, их светящиеся глаза, потому что даже у зверей глаза светились красным, были направлены на троицу у джипа.

– Вы видите, – указал маленький человек, изящно взмахнув рукой в сторону своей когтистой, зубастой и копытной компании, – вот наши силы. А теперь мы попросим вас об отступлении. Это наши владения, а вы не спрашивали у нас разрешения на посещение их.

К собственному удивлению, Ник понял, что собирается ответить ему:

– Да мы и не хотели входить сюда. Мы оказались здесь помимо нашей воли. – Он указал на джип. – Минуту назад здесь была дорога... дорога, в нашем собственном мире, а в следующую... мы все оказались здесь.

Маленький человечек смахнул свою улыбку, которая походила скорее на ядовитую насмешку. Фактически, с его лица исчезло вообще всякое выражение. Он вытянул свою руку, и лежавшее на земле копье, которое он перед этим отправил в их сторону, поднялось в воздух, возвратилось к нему. Если он и подал какой-то знак своей свите, то Ник этого не заметил. Но четверка столь странных зверей поднялась и скрылась в лесном мраке, где они будто растворились, словно канули в небытие.

– Что с вас взять, – медленно произнес незнакомец, – вы не нужны нам. Но я предупреждаю вас, убирайтесь отсюда, потому что этот лес под нашей властью, а не просто дикий лес, открытый для всяких бродяг.

Он еще раз поднял копье, как будто намеревался бросить его. Но оказалось, что он только хотел придать особое значение собственному приказу. Некоторое время он держал его в таком положении, а затем блеск его плаща, и светящаяся дымка вокруг головы взвились вверх, словно дым из огня, обволакивая его тело и полностью скрывая его. Туман вновь стянулся в центральное ядро, а затем исчез. Они остались совершенно одни. Ник повернулся к своим спутникам.

– Кто... что... это?

Строуд рванулся назад в джип и вытащил оттуда связку инструментов. Он так спешил их развязать, что едва не выронил. Затем вытащил на свет небольшой гаечный ключ и отвертку. Крокер схватил отвертку и стал держать ее на уровне груди, как будто это было оружие или щит. Строуд протянул Нику гаечный ключ, и он с удивлением взял его.

– Держи его так, чтобы он был всегда виден, – приказал Строуд.

– Но почему? Что... что это было?

– Почему... потому что это – железо. А железо изводит всяческую отраву. Если бы мы держали это на виду, он не отважился бы швырнуть в нас даже зубочистку. А относительно того, кто он или что он... тебе лучше спросить викария. Мы сами-то раньше встречали такое всего пару раз. Если следовать викарию, то эти Горцы, как он называет их, постоянно жили здесь. Они без всякого труда могут захватывать людей, но не с помощью своих копий или мечей, а проникать в самый разум, заставляя человека видеть то, что они хотят. И уж если они заявляют, что это место их, то они правы, а нам лучше бы убираться отсюда...

Строуд уже сделал пару шагов к отступлению, к нему присоединился и Крокер. Ник торопливо пошел вслед за ними. Идущие впереди не оглядывались по сторонам. И если они и боялись какой-нибудь засады, то старались не показывать вида. Ник должен был подчиняться. Железо... железо... яд... но так ли это? Он старался держать ключ на виду. Достаточно просто... если вид этого "оружия" являлся формой защиты, он был готов подчиняться.

Ему не удавалось догнать их, пока они не оказались на достаточном расстоянии от джипа. Сам он продолжал подозрительно посматривать по сторонам, почти уверенный, что вот-вот увидит мельком какое-нибудь животное, которое крадучись преследует их, чтобы убедиться, что они действительно покинули этот лес. Однако ничего, кроме деревьев, он не заметил на это раз, даже единорога.

Когда он наконец-то догнал Строуда, у него уже был готов следующий вопрос.

– А как же эти животные? Я еще могу понять присутствие медведя... но леопарды... это ведь африканские животные? А те, два других... они ведь вообще... нереальны... их не могло быть...

Он услышал, как Крокер проворчал:

– Ты сам все слышал там, янки. И не важно, насколько они "реальны" по твоему мнению. Они окажутся вполне реальными, чтобы перегрызть тебе горло, когда этот зеленый прикажет им. Или ты увидишь еще кое-что и похуже, чем эти. Ты слышал, как он упоминал про силы Тьмы? Вот уже тех никто не захочет увидеть! Они обладают такой силой, что нам даже трудно вообразить... – Он полностью повернулся к Нику, по лицу его было видно, что он силится что-то вспомнить. – Железо побеждает и их. Порасспроси как-нибудь Джейн и леди Диану. Они как-то собирали ягоды и наткнулись на башню... во всяком случае, оно выглядело как башня. Было уже далеко за полдень, небо было облачным, поэтому вполне возможно, что те, кто обитали там, были более активны, чем это бывало обычно. Джейн видела одного... во всем цвете... и некоторое время нам приходилось будить ее по ночам, потому что ей снились кошмары. Мы узнали много всякого... большей частью тяжелым путем. А ты получил сегодня лишь свой первый урок... и когда тебя предупреждают, ты должен слушаться!

Несмотря на то, что они сильно петляли, они уложились за более короткое время, чем Ник и Линда во время первого своего путешествия. Но когда они вышли на относительно открытое пространство, Строуд закричал, предупреждая об опасности.

– Ложись!

Увидев, что Строуд бросился на землю и, распластавшись на ней, перекатывается с боку на бок, чтобы оказаться под достаточно большим кустом, который полностью скрыл бы его, Ник попытался следовать его примеру, хотя его наспех выбранное убежище было меньше и более прозрачно, чем у Строуда. Он увидел, что сзади то же самое проделал и Крокер, но его голова, поддерживаемая согнутыми руками, пыталась что-то разглядеть над поверхностью воды.

– Но... но ведь это же летающая тарелка! – Ник заявил о своем предположении вслух. И только предупредительное шипение откуда-то слева напомнило ему, чтобы он держал язык за зубами. Но он все равно не мог поверить в происходящее. Так или иначе, но воспринять это было еще труднее, чем тех зверей на лесной поляне.

То, что было вверху перед ними – машина... призрак... оптическая иллюзия... что бы это ни было, но оно... висело в воздухе, серебрясь на солнце, неподвижно застыв над поверхностью воды. Это все же была тарелка, но какой-то странно непропорциональной формы.

Она неподвижно висела. Затем с юга показался другой воздушный корабль, совершенно иного вида. Он имел форму сигары и двигался с огромной скоростью. Он внезапно приблизился к зависшей тарелке, и в этот момент из него был выпущен сверкающий луч, который должен был, скорее всего, поразить "противника". Вместо этого, луч ударился о невидимую стену на значительном расстоянии от тарелки.

Сигара сделала маневр, поднялась над "висевшей" тарелкой, чтобы атаковать ее под другим углом. Это не было дуэлью, потому что тарелка не собиралась отвечать. Она просто по-прежнему висела в воздухе, хорошо защищенная каким-то энергетическим полем, в то время как другой корабль делал безумные попытки направить на нее свой луч под разными углами. Ник вполне мог представить себе разочарование нападавших – вот так, выпустить почти всю энергию, а в результате противник даже не выведен из себя.

Наконец сигара поднялась прямо над самой тарелкой и также неподвижно зависла. Теперь не было никаких лучей. Последовала постоянная серия световых вспышек, чередовавшихся так быстро, что Ник не был уверен, что он вообще что-то видел.

Постепенно сигара начала спускаться прямо на тарелку. Что мог означать этот маневр, Ник не мог даже предположить. Спуск был таким медленным, что в нем ощущалось нечто угрожающее. Видимо, пилот верхнего корабля теперь пытался использовать имевшееся в его распоряжении последнее средство.

Все ниже, ниже... уж не собирался пи он протаранить своего врага – как это делали японские летчики во время второй мировой войны, когда по собственной воле врезались во вражеские самолеты или военные корабли? Ниже...

Ник видел, как нижний корабль начал вибрировать. А затем...

Он исчез!

Взорвался? Но не было никакого звука, ни взрывной волны, ни обломков. Он просто исчез.

Сигара накренилась и сделала скачок вверх. Она дважды облетела озеро, как будто пытаясь убедиться, что там больше не было врагов. Еще раз корабль завис над местом атаки, а затем исчез вдали, скрывшись из вида буквально за считанные секунды.

Крокер поднялся, продолжая держать в одной руке отвертку. С ней он напоминал истинно верующего прихожанина, держащего в церкви свечу.

– Настоящее веселье, – прокомментировал он. – Итак, теперь они начали жечь друг друга. Хорошо это или плохо для нас? Хотелось бы мне знать...

– А что же он сделал, когда опускался вот таким образом на тарелку? Нику было очень любопытно узнать.

– Я предполагаю, и это всего лишь предположение, заметь это, – он хотел использовать свое силовое поле против того, что защищало другой корабль. Эти, кто использует летающие тарелки – они на целые века опередили нас в своей технологии, так же как здешние "люди" со своим "волшебством".

– Я знаю только одно, – Строуд стоял на четвереньках между ними, теперь это ясно для меня, парни. Мы уходим из этого места. Где такая нечисть летает у тебя над головой, такое место для нас мало полезно. И, кроме того, нас предупредили и насчет леса, мы и там не можем быть в безопасности. Давайте двигаться отсюда, как можно скорее. – Он поднялся на ноги. Теперь, когда он направился к лагерю возле реки, его шаг скорее походил на бег. Однако какая бы скорость у него ни была, он, как заметил Ник, не переставал заботиться об осторожности, как делал это и Крокер. И Ник старался во всем подражать им.

Глава 5

Ник гладил руль мотоцикла. Оставить его здесь было равносильно тому, что захлопнуть за собой дверь без надежды на возвращение. Но Строуд прав, он не сможет протащить его через ту неровную местность, которую им предстоит пересечь, да он стал бы и бесполезен, как только закончится весь бензин. Ник поставил его в самой глубине их убежища, полагая, что это лучшее из того, что он мог бы сделать.

Только на рассвете следующего дня они собрались, чтобы отправиться в то место, которое эта группа англичан называла самым лучшим и безопасным из имеющихся у них пристанищ. Но прошедшая ночь оказалась беспокойной. Им приходилось дежурить по очереди, подниматься при каждой подозрительной тени на небосводе, которая указывала бы на приближение воздушных охотников, или при всяком шорохе на земле, который мог принадлежать тем, кто следил за ними.

Ночь была лунной и безоблачной. Свет луны отбрасывал странные тени, наблюдение за которыми возбуждало воображение, что, как был уверен Ник, не снижало беспокойства.

Он ни в чем не был уверен, когда во время его дежурства, примерно час спустя после полуночи, мохнатая тень Джереми проплыла мимо него, направляясь на лежавшее в отдалении открытое пространство. Там этот громадный кот уселся, вытянул хвост строго прямо от себя и начал прислушиваться. Затем, без всякого предупреждения, хвост его начал двигаться из стороны в сторону, и послышалось низкое приглушенное рычание. Звук этот никогда не поднимался до уровня, соответствующего видимому противнику, но все время держался на низкой ноте, в то время как хвост бил по песчаной почве.

Ник хотел воспользоваться фонариком, который забрал из багажника мотоцикла. Но, хотя ему и очень хотелось рассмотреть, что это могло так растревожить кота, он не хотел рисковать, привлекая внимание того, что могло бродить там.

Он не смог расслышать ничего, за исключением обычного, по его мнению, набора ночных звуков. А то, что мог видеть или слышать Джереми, оставалось неощутимым из-за неэффективности человеческих органов чувств.

Кот припал к земле, хвост был неподвижен. Он больше не рычал. Вдоль небосвода бесшумно пронеслось что-то большое и темное. Один медленный взмах крыльев, и все исчезло. Джереми метнулся назад, и, перемахнув, через колени Ника, пробрался внутрь убежища.

Но звук, который сопровождал его возвращение... на что он был похож? Может быть, это смех? Он прозвучал негромко, едва ли громче, чем злобное хихиканье. И Нику показалось, что звук этот донесся сверху, а не с земли. Это летающее существо? Ник полагался на логику и рассуждения – хотя эти категории, заимствованные им из прошлой жизни, очень мало значили для этого мира. Что здесь было реальностью, а что игрой воображения?

Теперь, когда наступило утро, и они начали собираться в дорогу, его неуверенность слегка поубавилась.

– Плохо, что тебе приходится бросать свой прекрасный большой мотоцикл. – Миссис Клэпп заставляла Джереми зайти в плетеную корзину, которая вызывала у него протест против подобного заключения. Кот неожиданно повернулся и сомкнул свои челюсти на ее руке, хотя и не стал сжимать сильно, как при настоящей попытке укусить.

– Ну, ну, хочешь, чтобы тебя оставили здесь, старичок? – Она почесала ему за ушами. – Залезай, и не пытайся выбраться наружу. Ведь это мне, как тебе хорошо известно, придется тебя нести. И когда это я делала что-то плохое для тебя?

Она захлопнула крышку и быстро закрепила ее.

– Да. – Она вновь заговорила с Ником. – Прекрасный большой мотоцикл, который, как я могу судить, стоил тебе немало денег. Эти места не подходят для езды... если только мы не раздобудем себе несколько этих белых...

– Белых? – Он перекинул обе багажные сумки через плечо и повернулся спиной к мотоциклу, пытаясь забыть о нем.

– Тех, что принадлежат "людям". Ах, как гордо они выглядят, проезжая на своих белых... Наверное, это все-таки лошади, или очень сильно похожи на лошадь, чтобы можно было так называть их. Мы два раза видели, как они скакали, всякий раз перед заходом солнца и до наступления темноты. Удивительно приятное зрелище. – Она потянулась еще за одной поклажей. Но Ник опустил на этот импровизированный узел свою руку и подхватил его за приготовленную для переноски ручку.

– Вам хватит и одного Джереми, – сказал он.

Миссис Клэпп хихикнула. – Да, мне хватит. Этот старичок... ему уже десять лет. Нет... – В ее округлившихся глазах мелькнула тень сомнения. Минуло тридцать лет... Ведь так ты сказал? Тридцать лет... я не могу поверить этому. Мне должно быть девяносто пять, а я все еще не та бабушка, что сидит у печи. И Джереми... по закону, он должен бы давно умереть. Но он здесь, со мной, а я все еще проворна, как никогда. Так что я не собираюсь верить в эти лишние тридцать лет.

– Почему лишние? – спросил ее Ник. – Просто время не имеет здесь силы, это определенно. Однажды я читал что-то такое... Проходит ли время через нас или мы проходим через время? А теперь можно добавить к этому – как быстро или как медленно?

Она забросила плетеную из травы толстую веревку, связывающую между собой корзину и сделанную из тростника упаковку, напоминавшую по виду большую суму, на свое согнутое плечо и, крепко держа в руке корзину с котом, уверенным шагом направилась к выходу. Ник последовал за ней.

У всех за плечами было подобие самодельных вещевых мешков. И еще Ник заметил, что каждый имел под рукой металлический предмет, как средство защиты или в виде какого-либо инструмента, либо, как у Строуда, небольшой нож с обнаженным лезвием.

Линда вновь вела Ланга на длинном поводке. Пекинес держался как можно ближе к хозяйке, но старался высоко держать голову и все время вертел ею их стороны в сторону, будто выискивал, составляя каталог, все различные запахи здешней земли.

Дорогой им служил берег ручья. И вот вдоль него они и передвигались, расположившись в привычном для них порядке: Хедлет и Строуд впереди, затем миссис Клэпп и Джин Ричарде с Линдой, Крокер и леди Диана прикрывали тыл, а Ник составлял им компанию.

– Вот эта бегущая вода, – заметила леди Диана, глядя на ручей, – имеет, молодой человек, несколько полезных функций. Ее можно пить, ею можно умываться, но она еще и служит некоторой защитой от сил Тьмы.

Крокер проворчал: – За исключением того, что никогда не знаешь, как далеко она течет.

– Конечно, – согласилась с ним леди Диана. – Но ведь здесь все связано лишь с удачей или случаем. До сих пор нам везло. Были, правда, очень тяжелые времена...

И опять Крокер не замедлил добавить: – Это ведь еще как посмотреть на все это. Я бы сказал, что нам с трудом удалось выбраться из очередной западни. И мне кажется, что все лимиты удачи мы уже использовали, когда выбрались из той аварии.

– Что это? – Ник только слегка прислушивался к их разговору, больше внимания уделяя окружавшей его территории. Он с явным изумлением уставился на то, что наполовину лежало на берегу, а наполовину оставалось в воде, у противоположной стороны водного потока.

Судно, слегка наклоненное так, что его нижняя палуба с одной стороны затоплена водой. Но какое судно! И как оно попало в этот ручей, который, определенно, слишком узок и мелок для него?

Теперь, когда они подошли к нему ближе, он мог разглядеть, что оно почти уничтожено огнем, который местами затронул и большое заднее колесо, которое служило для него источником движения. Но как оно попало сюда... и когда?

Он видел такие же, почти развалившиеся заднеколесные пароходы, на реке Огайо. Там они возили пассажиров в ностальгические рейсы во время летнего сезона. И вот – один из них оказался пленником времени?

– Он слишком велик для такого водного потока... – Ник вновь запротестовал по поводу очевидного, что открывалось перед его глазами.

– Но только не во время наводнения. – В руках у леди Дианы была крепкая палка в роли посоха, и она указала ею на доказательство, располагавшееся выше того места, по которому они шли. Было ясно, что какое-то время тому назад уровень воды был гораздо выше, чем сейчас.

– Сейчас мы идем по тому месту, что раньше было под водой, – пояснил Крокер. – Выглядит так, словно здесь произошел взрыв. Хедлет говорит, что такие пароходы часто взрываются, если разгоняются слишком быстро. Если кто и выжил при этом, то теперь их уже нет. – Пилот пожал плечами. – Это явно случилось уже давно.

– Этот ручей должен впадать в какой-то другой, гораздо больший по размерам водный поток, где-то там, к югу, – сказала леди Диана, кивнув головой. – Ручей вытекает из озера и направляется на юго-восток. Они могли свернуть сюда и заблудиться, а затем, торопясь, разогрели двигатель и... началась паника... и вот конец.

– Такие пароходики использовались лет сто назад, – заметил Ник.

– Мы видели еще более странные вещи, чем это. – Леди Диана шла быстрым шагом, и Ник едва поспевал за ней. – Заокеанские. – Она не стала развивать сделанное замечание, а Ник не стал задавать вопросы.

Примерно через милю от места крушения они свернули в сторону от берега, чтобы сократить подъем по легко просматриваемой местности. И здесь Ник испытал второй шок за сегодняшнее утро.

Потому что это открытое пространство перед ними было разделено линиями. Они располагались в беспорядке и в некоторых местах исчезали, но, тем не менее, были видны четко выделенные площадки, напоминавшие разгороженные поля! И по склону, прямо перед путниками, были следы дороги, засыпанной песком, заросшей травой, но все же это были следы дороги, которая когда-то вилась между этих пустынных полей.

Строуд поднял руку. И в ответ весь отряд мгновенно остановился. Все попадали в ближайшие кусты, прижались к земле. Со стороны полей двигался другой отряд путников.

У них были лошади, правда, меньшего размера, чем те, которых знал Ник на некоторых из них видны всадники, другие бежали свободно, образуя стадо, которое и подгоняли те же самые всадники. Сзади них передвигался предмет, настолько неизвестный ему, что он не мог даже придумать, как назвать его. На платформе, которую тащила значительная по размерам упряжка лошадей, если двадцать утомленных животных можно было квалифицировать как "упряжку", находилась куполообразная конструкция. Повозка была неуклюжей, и окружавшие ее всадники должны были натягивать поводья, чтобы выровнять свою скорость с движением этого тяжело движущегося "вагона".

Отряд свернул на дорогу, сторонясь разгороженных полей, которые были явной помехой на их пути. Ник был доволен, что весь этот караван направлялся в другую сторону. Он отметил и луки, и копья за плечами всадников, вид которых сразу же напоминал о варварах, так что он смог поверить, что и они могут быть просто обычными путешественниками.

– Монголы. – Леди Диана располагалась плечом к плечу рядом с ним. Настоящие монголы... целый род, а возможно – семья.

– Вы хотите сказать, – Ник был чрезвычайно настойчив, – что здесь присутствуют... люди Чингиз-хана?

Одноколесный пароход вызывал удивление. Но отряд монголов – почти жестокое нарушение логики, как те странные животные в лесу.

– А это – юрта... их передвижной дом, – продолжила леди Диана.

Он оглянулся по сторонам. Ее обветренное, с резкими чертами лицо было наполнено живым интересом.

– Здесь перед нами живое прошлое. – Казалось, она разговаривает сама с собой. – Возможно, эти воины действительно сопровождали Великого Хана. Если бы мы смогли поговорить с ними...

– Наверняка нас проткнули бы копьем, попытайся мы сделать это, заметил Крокер. – Если я правильно помню, они еще владели и мастерством лучников.

– Да, они были достаточно хороши, – согласилась леди Диана, – чтобы уничтожить половину рыцарей Европы, и им удалось бы подчинить себе целый континент, будь они энергичней.