Текст книги "Семь чудес к воскресенью"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Метла настолько заинтересовала Монни что она по дошла к библиотекарше и показала ей картинку.

– Как можно подметать такой метлой? – спросила девочка. – Посмотрите, она же внизу неровная. Теперь метлы другие.

– Фабричных метёлок тогда не было. Люди их сами делали, – мисс Эшфорд откинулась на спинку стула. – О таких мётлах рассказывают странные истории. Их делали из веток определённых пород деревьев или кустарников, и тогда они обладали волшебными свойствами.

Монни рассмеялась, хотя ей стало не по себе.

– На них летали ведьмы?

Мисс Эшфорд кивнула.

– Да, так говорится в одной из старых легенд. Только метлу нужно было сделать из бузины. Потому люди часто не хотели, чтобы рядом с домом росла бузина. Но были и другие, хорошие деревья и кустарники, и если связать метлу из их веток, можно было отвести от дома несчастье. Наши сегодняшние пылесосы на это не способны.

Монни ещё раз посмотрела на картинку.

– А есть книга о хороших и плохих деревьях? – спросила она.

– Здесь её нет, но если хочешь, я могу её заказать.

Монни подумала, что мисс Эшфорд уже не выглядит такой усталой, хотя совсем недавно казалось, что единственное желание библиотекарши – чтобы её оставили в покое.

И вновь Монни с удивлением услышала, как её собственный голос произнёс:

– Да, пожалуйста, мне бы очень хотелось. А эту книгу можно взять на дом?

Пряча книгу в портфель, девочка испытывала странное чувство – как будто она больше не Монни Фиттс. Хотя нет, быть того не может.

После школы она снова вышла на остановку раньше и направилась к свалке. Почтовый ящик стоял на своём месте, но флажок был опущен, а крышка приоткрыта. Внутри ничего не было. Монни опустилась на корточки и вырвала из тетради половинку листка. И впервые по доброй воле – а не потому, что взрослые требуют от неё вежливости, хочет она того или нет, – девочка вывела: «Спасибо».

А потом для верности добавила:

«Монни Фиттс».

Монни решительно положила письмо в ящик и как можно выше подняла флажок.

3. Что делать с палочкой? – Са Бум!

Бим наподдал ногой банку из-под пива. Он собирался пойти вслед за Монни, хотя почему – и сам не знал. Но девчонка вышла из автобуса на остановку раньше, на улице Амстердам. Значит, она пошла через пустырь. Почтовый ящик – шпионский почтовый ящик! Бим заколебался, ему хотелось посмотреть, есть ли что-нибудь в ящике, и узнать таким образом, побывала ли там Монни. То есть с одной стороны ему этого хотелось, а с другой стороны у него не было ни малейшего желания и близко к нему подходить.

Поддёв ногой ещё одну жестянку, Бим попытался собраться с мыслями. Поблизости никого не было – разве что кто-нибудь прячется за углом. Бим вполне мог бы прокрасться к ящику и…

«Вот он!»

Бим подпрыгнул и опрометью бросился бежать, все мысли о походе к почтовому ящику мигом вылетели у него из головы. Он бежал, а коробка для завтраков била его по ногам. Мэтт со своей шайкой!

Наконец Бим очутился в подъезде своего дома. У него сильно кололо в боку. Мэтт со своими дружками наблюдал за ним с противоположной стороны улицы. Сегодня Бим от них ушёл, но как долго это может продолжаться? Бим вытер нос рукой и шмыгнул. А что, если… Но как убедить миссис Джонсон, что у него грипп?

Всё началось с водяного пистолета. Мэтт прицелился в Бима, а Бим увернулся, и чернила – пистолет был заряжён чернилами, а не водой – попали на рубашку мистера Эндрю.

Мэтту пришлось плохо, но Биму пришлось ещё хуже, потому что Мэтт всерьёз утверждал, что виновником неудачного выстрела является Бим. Мэтт целился ему в лицо, вот и незачем было уворачиваться. Бим усмехнулся. Ни в чём он не виноват. И не такой он дурак, чтобы стоять и смотреть, как его обливают красными чернилами.

Бим протопал по ступенькам на второй этаж, разъяряясь все больше и больше. Если бы Мэтт не водился с Редом, Питом и Ханки, он бы ему… Увы, Бим прекрасно знал, что даже сам по себе Мэтт все равно сильнее. Бим пошмыгал носом, пробуя, что из этого получится. Ей-богу похоже на простуду. На настоящую серьёзную простуду.

Бим уже с порога собирался пошмыгать перед миссис Джонсон, но её не было видно. Услышав, как хлопнула дверца холодильника, Бим поспешил на кухню, чтобы бросить коробку для завтраков на палочку рядом с мойкой, однако застал там Монни. Та держала во рту пончик и доставала из холодильника другой. Стакан молока стоял на столе рядом с книгой, в которую вместо закладки был вложен странный лиловатый конверт. Монни положила оба пончика рядом со стаканом. В её взгляде читалось явное желание, чтобы он побыстрее выметался из кухни.

– Я тоже имею право здесь находиться, – огрызнулся мальчик.

Однако резкого ответа не последовало. Монни посмотрела на него долгим взглядом, а потом достала второй стакан и налила молока.

– Там ещё два пончика, – сказала она безразличным тоном.

Бим осторожно направился к другому концу стола. Поведение Монни его настолько потрясло, что он ничуть не удивился бы, если бы она выхватила у него стакан или нарочно разлила молоко.

А Монни уселась на стул и принялась за первый пончик, не обращая внимания на Бима, ни малейшего внимания, хотя он поглядывал на неё время от времени. Моннн смотрела прямо перед собой, как будто на стене был телевизор. Бим ошарашено держал в одной руке пончик, а в другой стакан молока, не решаясь произнести ни слова. Ему хотелось поговорить, а не сидеть одному в своей комнате, даже если собеседник – всего лишь Монни, которая, к тому же, голову ему оторвёт, если он к ней обратится.

Внезапно Монни отвела взгляд от стены и открыла книгу, придерживая её одной рукой и слизывая с пальцев остатки сахарной пудры. Бим немного подвинулся, чтобы разглядеть картинку – она занимала весь разворот. Там была изображена комната с большим очагом – таким большим, что над огнём висел на цепи котелок.

Монни водила пальцем по другой стороне картинки – там что-то стояло у стены рядом с очагом, но Бим не смог разглядеть, что это такое.

Любопытство взяло верх над обычной в таких случаях осторожностью.

– Что ты читаешь?

– Я не читаю, – ответила Монни, но резкости в её голосе не было. – Я просто смотрю. Ты когда-нибудь видел такую метлу? – и она убрала палец и даже немного подвинулась, чтобы ему лучше было видно.

– Метлу? – Бим страшно удивился. Почему она вдруг заинтересовалась метлой? А та, что на картинке – если это действительно метла, – больше походила на связку прутьев, насаженную на палку.

– Да, вот такую! – Монни ткнула пальцем в связку прутьев. Теперь в её голосе слышалось знакомое нетерпение.

– Нет, – Бим снова отодвинулся на безопасное расстояние.

– Когда люди жили в бревенчатых домах, у них были такие метлы, – Бим не мог припомнить ни единого случая, чтобы Монни произнесла такую длинную речь, ни разу на него не заорав. – Они срезали с кустов ветки и всякое такое и привязывали к палке. Мисс Эшфорд говорит, что на таких вот мётлах летали колдуньи. Только их нужно было делать из веток определённых деревьев и…

– Колдуньи, – Бим плюхнулся на свой стул – с чего это ты заговорила о колдуньях? До дня всех святых ещё больше месяца. Ты собираешься стать колдуньей? – он подумал, что это у неё здорово получилось бы. Узкое лицо, тёмные длинные волосы и густые брови – она и так немного походила на колдунью. Приделать большой нос – ей и маска не потребуется.

А сейчас, когда девочка опять скорчила злобную мину, она и впрямь стала вылитой ведьмочкой.

– Я… Да разве ты поймёшь, дурья твоя башка! – Монни захлопнула книгу, поставила свой стакан в мойку и вышла из кухни, даже не подумав стереть со стола крошки.

Оставшись в одиночестве, Бим снова стал самим собой – но ненадолго. А потом ему ещё сильнее захотелось поговорить – только разговаривать было не с кем. Он неохотно достал учебник, оставил стакан на столе, протопал по коридору до своей комнаты, плюхнулся на кровать и уставился на потолок.

Завтра – завтра его наверняка будет поджидать Мэтт, разве что попробовать притвориться больным и остаться дома. Но нет, этот номер не пройдёт. Миссис Джонсон трудно обмануть. Так что… Монни почти никогда не ходит на остановку на Уокер-стрит. Когда автобус приходит туда, она чаще всего уже сидит в нём. А это значит, что она идёт напрямик через свалку, пересекает две улицы и ждёт автобус на Амстердам.

Так почему бы и ему не проделать то же самое? Тем более, что завтра ему даже не придётся идти вместе с Монни. Мисс Ридер записала её на приём к зубному врачу и миссис Джонсон отвезёт Монни в город. А в автобусе Мэтт и остальные не посмеют ничего сделать. С мистером Чамберсом шутки плохи. Где угодно, но только не в его автобусе!

Отчасти разобравшись со своими проблемами, Бим вздохнул с облегчением. Не обращая внимания на учебник, он вытащил книжку комиксов о похождениях суперменов и уже не мог от неё оторваться. Интересно, каково это – посадить на землю самолёт, голыми руками остановить поезд или схватить Мэтта Прингла и остальных из его шайки и кинуть в первую попавшуюся канаву.

А ещё лучше – быть человеком-роботом, тогда и руками действовать не надо. Как этот парень, Чудо-Голова: только подумал и бац – все сбывается! Вот если бы он, Бим Росс, мог войти завтра в класс, наставить палец на мисс Эймс и сказать: «На следующей самостоятельной работе я получу одни пятёрки!» И бац – так и будет…

Самостоятельная работа… Мечты кончились, Бим вернулся к суровой действительности. На следующей неделе его ждала самостоятельная работа – их стали устраивать раз в две недели для тех, кто в начале года не смог справиться с большой контрольной. Бим был уверен, что и на этот раз ничего хорошего у него не получится. Он взял учебник и пролистал его безо всякого энтузиазма. Что толку? От одного слова «контрольная» его бросало то в жар, то в холод. И все вылетало у него из головы, как будто кто-то брал ластик и начисто стирал все знания.

Жизнь – штука сложная, особенно для мужчины. Не одно, так другое. То на него ополчается Мэтт и ждёт не дождётся, чтобы устроить Биму взбучку, то в школе одни неприятности. Такая вот невезуха. Так что нечего и пытаться.

Поэтому он и не пытался. Вместо уроков он смотрел по телевизору «Людоеда» до тех пор, пока миссис Джонсон не загнала его в постель. Уже ложась спать, Бим пнул ненавистный учебник.

И Биму приснился сон. Но такой странный – ничего подобного ему никогда не снилось. Прежде всего сон был ужасно достоверный – как будто всё происходило на самом деле. Мальчику даже стало холодно, как будто он действительно стоял на улице в одной пижаме. И он узнал место. Свалка. А вот разбитая машина – казалось она вся как-то подобралась для прыжка. А прямо перед ним был почтовый ящик – шпионский почтовый ящик Монни. На его крышке светились звёздочки, и вторая – ярче всех.

Глядя на звёздочки, Бим забыл и про холод и про страх. Почти совсем забыл. И проснувшись утром, Бим понял, что очень хорошо запомнил свой сон, он как будто все ещё видел мерцающую звёздочку.

Так что, выйдя из дому и убедившись, что Мэтта поблизости нет, Бим привёл свой план в исполнение и отправился на свалку, к почтовому ящику.

Флажок был поднят. Бим помедлил. Значит, внутри что-то есть.

Но ведь сегодня утром Монни не могла ничего туда положить. В этот момент она уже ехала к зубному врачу. Мисс Ридер всегда записывала к врачу на самое утро, чтобы пропустить поменьше занятий. Короче говоря, Монни можно было не опасаться, так что он вполне мог посмотреть, что же она положила в ящик. А вдруг ему повезёт и он узнает, кто вместе с ней занимается шпионскими делами.

Бим наклонился, ухватился за погнутую крышку и потянул. На этот раз она открылась так легко, что он чуть не упал. Внутри лежало письмо или, по крайней мере, лиловый конверт.

Бим вытащил его из ящика. Но что это?

На конверте красными чернилами было выведено его имя: «Бим Росс», именно так, как он сам написал его на почтовом ящике. Хотя нет, так аккуратно у него ни за что не получилось бы.

Испугавшись, он чуть было не отбросил конверт в сторону. Потом внимательно огляделся по сторонам. Они его знают, значит, они и сейчас могут за ним следить! Кто такие – «они», Бим понятия не имел, и от этого становилось только страшнее.

Бим ещё раз поднёс письмо к свету: действительно, там стояло его имя. Теперь Бим разглядел и всё остальное – две звёздочки в правом верхнем углу, а слева надпись: «Семь чудес». Может, всё-таки выбросить? Почему-то он не мог этого сделать. Бим засунул письмо в карман ветровки, захлопнул ящик и бегом бросился к остановке на углу улицы Амстердам.

Он довезёт письмо до школы, а там выбросит в первую же мусорную корзину. Конечно, сначала он порвёт письмо, чтобы никто не смог прочесть его имя.

Задержавшись на свалке, Бим чуть было не опоздал на автобус и оказался в очереди самым последним. В результате Мэтт уж точно ничего себе не позволит, а когда автобус остановится перед школой, Бим сможет выскочить первым, так что Мэтт с дружками его не поймают.

Но письмо – кто ему написал, и зачем? Предупредить, чтобы Бим не шпионил? Нужно выяснить.

Мальчик достал конверт. Теперь тот уже не был таким лиловым, и буквы в левом верхнем углу потускнели. Но его имя читалось по-прежнему хорошо. Бим поддел уголок конверта, и он легко открылся.

Внутри лежал листок бумаги, в него было что-то завёрнуто. Бим вытряхнул содержимое конверта на колени и увидел металлическую полоску серебристого цвета, длиной с его средний палец. На одной стороне полоски были нанесены странные рисунки. Некоторые из них казались лицами людей, другие – мордами животных, но рисунки оказались такими мелкими, что невооружённым взглядом разглядеть их было невозможно. Посмотрев на них какое-то время, Бим даже обрадовался, что видно плохо – некоторые рисунки были такими странными. А другая сторона полоски была покрыта странными загогулинами – такие закорючки иногда рисуют, разговаривая по телефону.

На бумаге, в которую была завёрнута полоска, Бим увидел всего два слова, написанных большими красными буквами – такие буквы он точно мог прочесть:

«Са-бум»,

Понимай, как хочешь. Автобус замедлял ход. И его поджидали Мэтт, и Тони, и Пит.

Бим не знал, как это произошло. Его рука сама собой поднялась, так что серебристая полоска указала прямо на дверь.

«Са-бум!» Неужели он действительно произнёс эти слова?

Мотор заурчал громче. Автобус подъехал к остановке, чтобы подобрать ожидавших его ребят. И Бим увидел, что мистер Чамберс пытается открыть двери. Однако несмотря на все его усилия, двери не поддавались. Потом автобус тронулся с места, но и на трёх следующих остановках повторилось то же самое. У мистера Чамберса покраснела и вспотела шея, а из салона посыпались вопросы. Началось всеобщее возбуждение, а одна девочка даже заплакала.

Бим вздрогнул. Получалось, что странное происшествие с автобусом пугающим образом связано с палочкой у него в руке. Но вот уже и стоянка перед школой. Бим подумал было, что автобус и сейчас проедет мимо, а они останутся в нём пленниками. Но нет, мистер Чамберс приложил героические усилия, и они всё-таки подъехали к школе, хотя учеников в автобусе оказалось примерно на треть меньше, чем обычно.

Автобус остановился на своём обычном месте. Бим поспешно завернул палочку, засунул её в конверт и спрятал в карман. Дети уже толпились у дверей. Двери наконец-то открылись, и ученики, повалив из автобуса, бросились врассыпную.

Бим спокойно направился к школе. Мэтт с дружками остались далеко позади, так что бояться ему было нечего. Пожалуй, это было интересное приключение, подумал Бим, оценивая последние события. Дежурный по стоянке, мистер Парсон, слушал мистера Чамберса. Тот размахивал руками, как будто пытался объяснить то, что объяснению не поддавалось. Потом водитель забрался в автобус и стал открывать и закрывать двери, как бы показывая, что это можно сделать. Бим хмыкнул и вошёл в вестибюль.

Сегодня он чувствовал себя совсем по-другому, как будто дела у него ради разнообразия пошли на лад. Наверное, мистеру Чамберсу придётся вернуться за остальными ребятами. Интересно, удастся ли ему это? Может, стоит автобусу отъехать от школы, как двери опять перестанут работать.

Видно, двери работали нормально, потому что вскоре появились и Мэтт, и все остальные. Конечно, они опоздали. Но мистер Парсон их впустил, объявив, правда, что так как они опоздали к началу контрольной работы, то им придётся закончить её в счёт библиотечного времени.

Бим тем временем не обращал на них внимания, он целиком сосредоточился на листке с вопросами. И оказалось, что на многие из них он может ответить. Как будто поуменьшился страх, всегда возникавший у него при виде листка с контрольной работой и превращавший его в полного идиота. Страх никуда не делся, но на этот раз с ним можно было совладать.

Как только Бим сел на своё место, он достал лиловый конверт, и теперь серебристая палочка лежала под его левой рукой, а правой он писал.

А когда встала мисс Эймс, чтобы раздать задание по математике, Бим вновь прошептал «Са-бум!», сам того не осознавая.

Какое-то время мисс Эймс рассматривала листки с контрольной работой, затем стала их перетасовывать, как будто они лежали не в том порядке. Дважды перебрав все листки, она подняла глаза, и выражение лица у неё было очень странное.

– Вероятно, в типографии произошла ошибка, – сказала мисс Эймс. – Придётся отложить контрольную работу до тех пор, пока мне не пришлют правильный вариант.

Она даже бросила пачку листков на пол, похоже, это её здорово разозлило.

Бим закончил свою контрольную и передал листок вперёд, их уже собирали. Какое счастье, подумал он, ведь математика ему никак не давалась. А так день-два можно не беспокоиться.

Металлическая палочка-полоска была тёплой на ощупь, он спрятал её в карман рубашки. Может, это амулет который принесёт ему счастье? Бим знал, что такое бывает. Сначала с автобусом случилось что-то странное, теперь вот с контрольными работами…

Один из листочков слетел со стола мисс Эймс и упал на пол. Бим заметил его, когда наклонился, чтобы поднять карандаш. Вместо заданий по математике там были сплошные закорючки – как на его палочке!

«Са-бум!», еле слышно повторил Бим. Что же случилось? Ему стало не по себе. Он засунул палочку поглубже в карман. Он и боялся её, и в то же время страшился потерять. Что же это такое?

4. Кукла, не наводящая порчу

Монни осторожно дотронулась языком до новой пломбы. Зуб побаливал, но не сильно – как бы не забыть, что им нельзя жевать. Поход к врачу имел и свои преимущества. Ей пришлось подождать – принимали пациента с острой болью – так что когда с ней наконец закончили, им с миссис Джонсон ничего не оставалось, как перекусить гамбургерами на 12-й улице, а ехать в школу было уже поздно. Они всё-таки остановились у школы, но лишь затем, чтобы захватить Бима – им было по пути.

Мальчишка сразу начал болтать, и Монни собиралась уже скорчить недовольную мину, только вот Бим рассказывал интересные вещи. Первым делом он сообщил про автобус – что двери не открывались и многие ребята опоздали в школу. Потом рассказал о контрольной работе и о том, что в типографии что-то перепутали.

Миссис Джонсон нахмурилась.

– Неполадки с автобусом, – она покачала головой. – Это плохо. Если Генри сможет поехать на работу попозже, он отвезёт вас в школу. Мне не нравится, что вы ездите на автобусе, у которого не открываются двери…

– Нет теперь всё в порядке, – ответил Бим. – Автобус выезжал ещё раз, и двери уже работали. Я слышал, как мистер Парсон сказал, что они дважды его проверяли, а потом ещё вызвали механика, и тот тоже все осмотрел. Но вообще-то все это очень странно.

Монни обратила внимание, что Бим постоянно прижимает руку к груди, как будто у него что-то болит. Но он даже не шмыгал, как вчера. Время от времени девочка ловила на себе его взгляды, как будто он хотел ей что-то сообщить, но не мог этого сделать.

И он изменился. Обычно Бим выглядел, как испуганный мышонок – как будто всё время ждал удара. Хотя, глядя на его испуганное лицо и впрямь хотелось его стукнуть. В нём было что-то такое, что заставляло других приставать к нему. Он постоянно улыбался, как будто отношение к нему могло от этого улучшиться. Наверное, он всё время чего-то боится, подумала Монни. Даже во сне.

Во сне… Девочка крепче сжала кошелёк. В нём лежала метёлка, по-прежнему завёрнутая в бумагу. Хорошо бы повесить её на цепочку, подумала Монни. Или на шнурок. Когда метёлка очутится у неё на шее, под блузкой и свитером, вот тогда она будет в полной безопасности. Монни позабыла о столь необычной для Бима уверенности в себе и стала думать о метёлке.

«Вымети дочиста!» Что можно вымести такой маленькой метёлкой? И что вообще подметают? Для комнат у мисс Джонсон существовал пылесос, а для кухни и ванной – швабра. Монни была хорошо знакома и с тем, и с другим, еженедельная уборка входила в её обязанности, если только не удавалось от неё увильнуть.

Нет, серебряная метёлка не для того, чтобы убираться дома. Где же тогда?

«Вымети дочиста…» Монни поёрзала. Что-то нуждается в чистке, она была в этом уверена. Но что именно, и где, и когда – этого она пока не знала.

Они ехали мимо мусорной свалки, и девочка в первый раз задала вопрос.

– Сколько лет всем этим домам? – она хотела спросить, сколько лет магазину и расположенному за ним дому. Но дом – это такой секрет, которым ни с кем нельзя поделиться. О нём нельзя даже спрашивать.

– Не знаю, – немного удивлённо ответила миссис Джонсон. – Это самая старая часть города. Когда я была маленькой, мы сюда совсем не ходили. Место было не самое подходящее, в этих домах – или в тех, что здесь стояли раньше – обитали люди, с которыми жители наших кварталов предпочитали не общаться.

Уже тогда многие дома были заколочены и разваливались. Но я слышала однажды, как подруга моей мамы говорила, что это – самая старая часть Инглстона.

– Инглстона? – повторила Монни.

– Да, так назывался другой город, его потом поглотил Честерсон – когда построили большую фабрику и сюда понаехало много народу. А до этого Честерсон начинался за железной дорогой, ближе к холмам. Но Инглстон страше. Ты бы спросила у своей учительницы, Монни, – это ведь местная история, надо думать?

Машина свернула на боковую улицу, она подъезжали к стоянке перед домом.

– Хорошо бы, чтобы они убрали эту свалку и сделали парк и зону отдыха, как и обещали, когда мы только переехали сюда. Боюсь, что это были лишь предвыборные обещания. Возьми, пожалуйста, сумки, Бим.

Они шли к дому, нагруженные сумками с продуктами. Монни думала лишь о почтовом ящике. Когда она сможет туда выбраться? Интересно, её записку уже нашли? А если она оставит ещё одну, спросит, что это за метёлка и зачем она нужна, «они» ей ответят?

В поисках шнурка, на который можно было бы повесить метёлку, девочка зашла в свою комнату и остановилась в дверях.

И впервые по настоящему её увидела. Как будто до этого она была близорукой, что ли, а вот теперь надела очки и хорошенько все разглядела.

Кавардак – в комнате стоял настоящий кавардак.

Да действительно, свою постель она заправляла. Иначе миссис Джонсон сделала бы ей замечание. Но шкаф был приоткрыт, и внутри виднелись брошенные туфли, а рядом с ними – соскользнувшее с вешалки платье. А что творилось на комоде! Многие вещи принадлежали Стелле, но они валялись вперемежку, а пудра просыпалась, и…

Монни как будто впервые увидела комнату, и восторга это зрелище у неё не вызвало. Подобная картина подвигла девочку на такие действия, о которых она раньше и не мечтала. Она взялась за работу. Можно было подумать, что у неё в руках метёлка, которая требует, чтобы всё было не только выметено, но и вычищено.

Монни не смогла бы объяснить, почему ей стало так приятно от того, что все лежит на своих местах, что грязные блузки и джинсы отправлены в стирку, туфли сложены в определённом месте, просыпанная пудра убрана, все принадлежащие Стелле баночки и коробочки стоят ровно, а её собственные щётки и гребни побывали в ванной и хорошенько отмыты.

Взглянув в ванной на себя в зеркало, она опять-таки нахмурилась. Той Монни Фиттс, что смотрела на неё из зеркала, тоже не помешала бы хорошенькая чистка. Волосы спутались и падают на глаза, а лицо едва ли не грязнее рубашки.

До ужина Монни не только сходила в подвал, где стояла стиральная машина с сушилкой, но и в меру своих сил привела в порядок и комнату, и себя. Она даже потратила на стирку несколько двадцатипятицентовиков из своих карманных денег. Монни так устала, как будто прошагала тысячу миль – или хотя бы пятьдесят.

– Вымети… – проговорила Монни, критически оглядываясь вокруг. – Думаю, я это сделала. А ещё вытерла пыль, все вымыла и…

– Что случилось?

Позади неё стояла Стелла. Раскрыв от удивления рот и вытаращив глаза, она заглядывала в комнату.

– Нет, ничего не говори! – Стелла закрыла глаза и прижала ладонь ко лбу. – Дай-ка я подумаю… Землетрясение?

Шуточки Стеллы никогда не приводили Монни в восторг, однако сейчас она рассмеялась.

– Ошибаешься, – ответила она. Несмотря на усталость у неё было такое хорошее настроение.

– Значит, тебе предложили миллион долларов, чтобы ты проделала это перед телекамерой, и ты тренируешься! – быстро отреагировала Стелла.

– Да нет, – чуть помедлив, ответила Монни., – мне просто надоел беспорядок. Так что я взяла метлу…

Стелла открыла глаза.

– Похоже, что не только метлу, моя девочка. Ты уверена, что здесь обошлось без лопаты и экскаватора? Ты не заболела?

Хорошее настроение начинало испаряться. Стоило Стелле заговорить таким тоном, как Монни выходила из себя.

– Я немного убралась, – огрызнулась она. – Что тебе не нравится?

– Не знаю, но когда ты начинаешь убираться…

– Ну так сначала узнай! – Монни протиснулась мимо Стеллы. Она так увлеклась уборкой, что совсем забыла о почтовом ящике. Может, ещё не поздно туда сбегать? Увы, было слишком поздно. Пришла миссис Джонсон, и обед уже стоял на столе. А выходить в темноте на улицу – уж этого ей Джонсоны точно не позволят.

За столом Монни сидела надувшись. То хорошее настроение, что владело ею во время уборки, испарилось окончательно, когда Стелла стала об этом рассказывать. Да она её просто высмеивала. И Монни замкнулась в себе.

Если бы у неё был свой дом, по-настоящему свой, как тот, о котором она так долго мечтала, – как приятно было бы наводить там порядок. Но ей всю жизнь приходилось довольствоваться комнатой в чужих домах, так что какая разница, чисто там или грязно. Чтобы она ещё хоть раз взялась за уборку!..

Однако когда Монни забралась вечером в постель, она повела носом, принюхиваясь. Пахло стеллиными духами и пудрой – та отправилась на свидание. А ещё немножко пахло лаком, чистящими средствами и… Да, если бы у Монни был свой дом, именно так там и должно было бы пахнуть! Она закрыла глаза, чтобы снова увидеть в мечтах свой дом.

Только она до него не дошла. Входная дверь была открыта, как будто приглашая Монни войти. Но как девочка ни старалась, ей никак не удавалось приблизиться к дому. Было темно, но из открытой двери лился свет, так что Монни смогла разглядеть, что находится…

На свалке!

Рядом с ней что-то светилось – конечно же, это были звёздочки на почтовом ящике! Монни повернулась к нему лицом. Одна – две – три – четыре – пять – шесть – семь. Все они светились, но третья – ярче всех. Почему третья, а не вторая? Монни изо всех сил старалась пробиться к ящику и посмотреть, что её ждёт на этот раз. Но сон прервался, рассыпался как стекло, в которое кто-то бросил камень.

Наступило утро и Стелла трясла её за плечо.

– Вставай, детка. Вот уж точно у тебя чистая совесть, если ты так спишь! Сегодня ты хоть сможешь найти свою одежду…

– Ладно, – Монни свесила ноги и спрыгнула вниз. Странно было приземлиться на пол, а не на кучу одежды, как всегда. В своей борьбе с беспорядком Монни дошла вчера вечером до того, что повесила одежду на стул.

Держа в руках зеркало и сосредоточенно нахмурившись, Стелла красила губы. Вот она последний раз провела помадой по губам, будто нанесла на холст последний мазок. Монни собралась с духом и спросила.

– Стелла, помнишь, ты как-то порвала цепочку? Там ещё был кулончик в виде чайки.

– Что? А, ту, что Ральф подарил мне на день рождения. Конечно помню. Она должна быть в шкатулке. А почему ты спрашиваешь?

– Она тебе ещё нужна? Я хочу сказать, что с Ральфом ты больше не встречаешься, а кулончик, ты мне говорила, потерян. Эта цепочка – она всё ещё порвана?

– Наверное, я ведь её так и не починила. А зачем она тебе?

– Знаешь, мы в школе делаем бусы… – собственно говоря, это не было ложью. Они действительно мастерили пластилиновые бусы, другое дело, что её бусы не заслуживали того, чтобы их носить.

Стелла завинтила тюбик с губной помадой и посмотрела на Монни.

– Конечно, детка. Если сможешь её найти, – Стелла слегка подтолкнула к Монни шкатулку с тремя выдвижными ящичками, – она твоя.

С этими словами Стелла вылетела из комнаты. А Монни нашла цепочку. Конечно, она была порвана, но в месте разрыва её вполне можно было скрепить ниткой, а потом сделать петлю и связать вокруг метёлки. Сегодня же вечером Монни этим займётся, и тогда уже можно будет не бояться, что метёлка потеряется.

Монни никак не могла забыть свой сон. Следовало поторопиться, чтобы успеть пройти через пустырь и заглянуть в почтовый ящик. А вдруг там что-то лежит ещё со вчерашнего дня, когда ей пришлось поехать к зубному врачу!

Утром миссис Джонсон опять заговорила о школьном автобусе. Она созвонилась с миссис Луга и миссис Раинхарт, и они решили, что сегодня вполне можно ехать на автобусе, тем более что никто из них не мог подбросить детей на машине. Монни взяла портфель и коробку с завтраком, крикнула всем «пока» и вылетела из дому, когда Бим ещё только приступил к апельсиновому соку.

Бим так задержался, потому что прислуживался к телефонным разговорам по поводу школьного автобуса. Монни видела, как он ухмыляется за спиной миссис Джонсон, как будто ему что-то известно. Но у Бима своих забот хватало. Монни слышала, что за ним охотиться Мэтт Прингл со своими дружками. Бим вряд ли станет следить за ней, ему бы самому не быть застигнутым врасплох.

Монни быстро добралась до почтового ящика. Точно – флажок поднят. Чтобы открыть ящик, Монни встала на колени. Сердце сильно забилось.

И точно! Внутри лежал ещё один лиловый конверт. Он оказался толще и тяжелее первого. Её имя было написано такими же ярко-красными буквами. На уголки конверта Монни тоже посмотрела.

«Семь Чудес» – но в другом углу сияли три звёздочки вместо одной. Может, это просто марки, новый конверт тяжелее, вот и марок нужно больше.