Текст книги "Азбука души"

Автор книги: Анатолий Суслов

Трубачи

 
Хорошо с улыбкой глупой
Потянуться к самой главной
Теме, в сад твой осиянный
Заявиться баламутом!
 
 
Оволшебить, взбудоражить,
Закружить и разлохматить,
Ветра буйством, бурь раскатом,
Крыши сбросить, двор взовражить.
 
 
Сердце бросить вдруг в ритм танца,
Закружить морской волною,
Без ума стать – стать собою,
Всей душой воспламеняться.
 
 
Птахой в небо ошалело
Устремляться с гордым криком
И в смятении великом
Возвеличить страсти тела.
 
 
Губ твоих роскошный праздник,
Глаз твоих во тьме сиянье,
Кисти беличьи касаний,
Трепет, что пьянит и дразнит.
 
 
А улыбка всё глупее,
Тема – всё ценней и глубже,
Узел близости всё туже,
Вот уж трубы все запели.
 
 
Трубачи играют жарко,
Скрипачи – пир виртуозов!
Хорошо быть нетверёзым,
Глупым и от счастья плакать!
 

«Игра фотона с электроном…»

 
Игра фотона с электроном –
Здесь ключ к познанию миров?
Взметают ветви мысли кроны
По воле световых ветров?
 
 
Гуляют по Вселенной волны
То вдохновенья, то тоски,
То откровений толпы, сонмы,
То тайн бездонных родники…
 
 
Но ювелирная работа –
Канву вселенского ковра
Игла шьёт электрона – вот он
Исчез – фотон возник, искрясь!
 
 
Для каждого из нас есть место,
И шифр, и код, и волн разбег.
Люби же, как жених невесту,
Свет – навсегда, люби навек!
 
 
Ведь свет – игра и вдохновенье.
Душой возрадуйся, любя.
Лови мгновений мановенья,
Тончайшее не загрубя!
 

«Игривей шалости котят…»

 
Игривей шалости котят
Взметанье завитушек медных.
Творят всегда чего хотят –
Дерзаний сказочной победы!
 
 
Как будто колдовство в глазах –
Игра и пламени, и льдины,
И буйный ливень, и гроза,
И хмель как в выдержанных винах!
 
 
Какою мерой мерить взгляд –
Таинственный, звёзднолучистый?
О, этот взгляд – цветущий сад,
Он, как шампанское, игристый!
 
 
Как путник, целью увлечён,
Спешу сквозь ливни и лавины,
Туда, где в лепестках плечо,
Объятий сад цветочно-дивный.
 

«Гибкое ветвей метанье…»

 
Гибкое ветвей метанье.
Лай собачий – пёсий спич.
Туч по небу разметанье,
Света с тенью переклич.
 
 
Дальний лес синеет строго,
Словно брови завострив…
Тихо-тихо, понемногу
Жизнь настроит свой мотив.
 
 
Зазвучит мотив сызно́ва,
Изначально всякий день –
Блáжи множество, шального,
Буйство красок, немощь, лень –
 
 
Всё взовьётся в хороводе –
Переклич и перепев…
И с утра не пьян я вроде,
Но гляжу в мир, ошалев.
 
 
Это ты меня коснулась,
Обдала своим теплом,
И, чувств гамме повинуясь,
Во хмелю я, во шальном!..
 

«Сияют снежные сугробы…»

 
Сияют снежные сугробы,
На крышах – горы и завал,
А я сияю тоже, чтобы
Запел меж нами карнавал,
 
 
Чтоб ласк цветистые наряды,
Бой барабанов, звоны струн,
И танец тел, рожков рулады,
И каждый – радостен и юн!
 
 
Вот так прильнём мы тело к телу!
Вот так нам – праздник, синь небес!
Сиянье чистоты, всё в целом –
Ты радость, ангел мой и… бес!
 

Взор

 
Чёрной сеткою ресниц
Взор игриво-запорошен –
Пляске звёздных верениц,
Искрам света взрыв запрошен.
 
 
Живость, яркость, высота
В них свободою лучатся,
Потаённые места
Дразнят в жмурки и резвятся.
 
 
Это всё – единый свод
Древних и минутных истин,
Это в небе хоровод
Майских и октябрьских листьев.
 
 
Здесь – Монблан и здесь – Тибет.
Вместе здесь – Восток и Запад.
Здесь и вечности обет,
И мгновений зов внезапный.
 

«Паутина лучей в сердце зелени дуба…»

 
Паутина лучей в сердце зелени дуба.
Ветер тонко владеет игрою теней.
Шелест листьев. И ветви в качанье упругом.
Белый строй облаков на лазурной стене.
 
 
Отдыхает зелень после буйного ливня.
Отдыхает душа, озираясь вокруг.
Очищаясь, природа всё краше, все дивней –
Оттого так в груди ком желаний упруг!
 
 
В гуще листьев глаза промелькнут озорные,
И весь облик знакомый в глубинах ветвей,
И предчувствия сладко заныли, запели –
И в груди, и в душе, и в блажной голове!..
 
 
И весь мир вдруг запел, переполнился песней –
Оказался не нищий мелодиям – царь!
Потому стал волшебней, стал он чудесней
И запел по старинке, запел он как встарь!
 

«Бездонна Истина, но нам животворят Истоки…»

 
Бездонна Истина, но нам животворят Истоки.
Игры бездонна радость – достать лишь до вершин.
По телу бродят, блуждают страсти токи –
О, зов Природы порой несокрушим!
 
 
В предельной страсти рвётся к жертве хищник,
В предельном бегстве рвётся жертва прочь.
Предельна близость – ты и я, и лишних
Нет меж нами, не считая ночь.
 
 
И я блаженствую на лоне игр природы.
Я святотатствую – и мучаясь, молюсь.
Истока истины средь чувств ищу зародыш,
Владычной силою вещающий «Велю!»
 
 
Ведь есть в природе истина святая,
Такую близость порой рождает страсть,
Что невозможно отделиться, совпадая, –
Одной породы является нам власть!
 

«Пышет образами тайна…»

 
Пышет образами тайна.
Нет в ней слов, и нет в ней формул.
Только всё в ней – неслучайно
В очевидной взору форме.
 
 
Взор души дан человеку,
Дар величественный Божий.
Только странно, что от веку
Он ослеп, прозреть не может.
 
 
Он не может видеть оком
В очевидной взору форме.
Он запутался, как в кокон,
В нити слов, в волокна формул.
 
 
Оттого тревожит тайна,
Что вся образами пышет.
«Всё, – слепой твердит, – случайно».
«Мир, – глухой твердит, – не слышен».
 
 
Взор души – в игре видений,
Бесконечность – в форме, в звуке,
В откровениях мгновений
И в гармонии науке…
 
 
Ум доволен сам собою,
А душа винится, ищет –
От видений нет отбою! –
Чуда ищет в форм игрище…
 

III. Древо желания

«О, я мечтаю, хмелем упоённый…»

 
О, я мечтаю, хмелем упоённый,
Что стану волоконцем древа
Желания, растущим восхищённо
Ввысь с песнопением. Издревле
 
 
Рождалась жажда, не требуя сомненья.
Всё ясно: ласки тень во взгляде –
И тут же атом страсти во мгновенье
Вмиг водрузит воззвание к награде.
 
 
Пусть та награда – жар в груди и трепет,
Пусть близость тел пьянит, всё рядом –
Глубинный стон в крови, слов глупый лепет
И соприсущая желанию бравада.
 
 
Желанья древо вырастет до неба,
Как только страсть замки обломит,
К тебе прижмусь всем телом – бренным
Мир станет, огня коснусь лишь лона.
 

«Я песенку свою пою…»

 
Я песенку свою пою,
Глотая бренных дней пилюли,
Хмельной настой любви я пью,
Мёд страсти собираю в улей.
 
 
Сегодня ночь особой тьмы –
Июньский ливень, птичье пенье,
Волнений плавают сомы
В моём сердечном нетерпенье.
 
 
Отринь волнения дурман,
Сомнений мух гони из сердца –
Ведь полон ты любви и пьян.
Не мучь себя, не отпереться!
 
 
Желанья полон, как скакун
Мечтанья о раздольной воле.
О воля-волюшка, тоску
Никто унять мою не волен!
 
 
Я снова песенку свою
Пою, пилюли дней глотая,
Хмельной настой любви я пью,
С мечтой о воле сочетая!..
 

Очнись

 
Я с дрожью, бережно, теряя пульс,
Теряя разум и рассудок,
К тебе лечу, к тебе стремлюсь
Во власти страсти и причуды.
 
 
Жизнь расстилается и вдаль,
И вширь, и в глубину, и в сердце.
Отдайся без забот, отдай
Все ценности, открой все дверцы.
 
 
Душа растёт, обязана расти.
Ей не мешай – любовь тебя обяжет
Ценить все токи в ней и обрести
Всю роскошь вольницы и блажи.
 
 
К тебе лечу, теряя пульс и смысл
Всех каждодневных притязаний.
Ты предо мной, себе твержу: очнись!
Воззри на мир души глазами!
 

«Ты меня обольщаешь, невинность…»

 
Ты меня обольщаешь, невинность.
Ты меня убиваешь, вина.
Ежедневная жизни повинность
И хмельная бездонность вина.
 
 
Я порвал уже древние узы.
Я отторг современности зов.
Я содрал с рук моих заскорузлость,
Чтобы нежность всю чуять с азов.
 
 
Разрывая завесу ночную,
Восходя и теряя кураж,
Обнажённость читаю, нагую
Обращаю красу в свой мираж.
 
 
Тот мираж был ниспослан мне свыше,
Небеса и земля – всё в одном,
В том родном, что прижалось и дышит
С дыханьем моим заодно.
 

«Одинокий в окно фонарь…»

 
Одинокий в окно фонарь
Нависает в ночной черноте,
Вопрошает свеча, как встарь:
Готов ли к последней черте?
 
 
На земле – снеговые ковры,
Лишь тропинок крой венам сродни.
Ледяной наступленья поры,
Как слоны, грузно топают дни.
 
 
Друг за другом идут, как слоны,