Текст книги "Один из дней творения"

Автор книги: Анатолий Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

На следующий по приезде день профессор Лампетер отправился по левой стороне Оксфорд-стрит в сторону Британского музея. Он шел мимо роскошных, модных магазинов со звучными названиями: "Литтлвудс", "Маркс и Спенсер", "Селфриджис", "Эванс", "Бритиш хоум сторс"... Прохожих зазывали витрины, заполненные обувью, одеждой, золотом и бриллиантами, радиотелевизионной техникой, электронными часами, парфюмерией, игрушками...

Разглядывая толпы покупателей, Лампетер обратил внимание на то, что большей частью это были люди, прибывшие сюда из разных стран, множество туристов. Коренных англичан в магазинах было немного. Лампетер с грустью подумал, что для многих жителей Британских островов все это выставленное напоказ великолепие – не по карману.

В том месте, где кончались модные магазины, профессор свернул налево, на Музеум-стрит, и мимо бензоколонки и пивного бара – паба – на углу вышел к ограде Британского музея.

Огромное, приземистое здание выглядело мрачным и каким-то потускневшим. У входа охранники проверяли у посетителей сумки и свертки. В целях безопасности, разумеется. Не дай бог кто-нибудь пронесет в музей бомбу...

В огромном холле первого этажа профессор занялся изучением указателя. Ему вдруг вспомнился разговор с Сэмьюэлом Уайтом и его приобретение "История растений" издания 1660 года. Как это иногда бывает, совершенно неожиданно для себя профессор решил, что сегодня он не станет осматривать знаменитые барельефы и скульптуры древних времен из Ассирии и Вавилона, Египта, Греции, острова Крит. Он займется книгами.

И тут же, на первом этаже, он прошел в отдел музея, где несколько залов было отведено под постоянную выставку древнейших памятников книжного дела.

Он увидел огромного формата религиозные книги, укрытые под стеклом на специальных стендах, снабженных электронной сигнализацией. Здесь были собраны редчайшие экземпляры Библии, Талмуда, Корана, исторические хроники, древнейшие труды по медицине, математике, астрономии.

"А не заглянуть ли в каталог и не поискать ли там "Историю растений"? пришло вдруг в голову Лампетеру... Такой удобный случай может не повториться.

Профессор направился к входу в читальный зал библиотеки. Оказалось, что войти туда может не всякий: нужен специальный пропуск. Охранник провел Лампетера в комнату для посетителей. Находившийся там сотрудник музея небольшого роста, с округлым брюшком, в старомодных очках: ни дать ни взять, мистер Пиквик! – попросил профессора объяснить, для чего ему понадобилось попасть в библиотеку музея. Лампетер сказал, что ему необходимо уточнить по каталогу, где находится одно интересующее его старинное издание.

– Кто мог бы за вас поручиться? – спросил Пиквик. – Это очень важно.

– Думаю, самым подходящим человеком будет известный ученый-лингвист Сэмьюэл Уайт, живущий в Оксфорде.

Пиквик удовлетворенно кивнул и записал названное имя в регистрационную книгу.

– Этого вполне достаточно, – сказал он. – Благодарю вас, мистер Лампетер. В соседней комнате вас сфотографируют и выпишут вам пропуск.

Так Лампетер выхлопотал себе разрешение на вход в библиотеку. В каталоге вместо привычных ящиков с карточками профессор обнаружил справочные тома, содержавшие каталожные данные. Он отыскал том "Истории".

"История христианства", "История крестовых походов", – читал Лампетер, – "История государства Российского", "История Великих Моголов", "История великих географических открытий", "История земного оледенения"...

Вот! Кажется, нашел... "История растений", Лион 1660 год!

Та самая книга.

Где же она находится, в частном собрании, то есть у Уайта, или в библиотеке?

"А почему я, собственно, сомневаюсь, что книга Уайта – подлинная?" вдруг мелькнуло у него в голове. И тут он увидел запись: "Собственность исторического музея Новоиерусалимского монастыря, Истра, Московская область, Россия".

Лампетер опешил. Он даже очки снял, чтобы лучше рассмотреть текст своими близорукими глазами. Если верить этой надписи, то Уайт не является обладателем подлинной "Истории растений". Вот тебе и предчувствие! Но ведь сам профессор собственными руками ощупывал эту книгу, переворачивал ее страницы, читал ее. И она была самой что ни на есть настоящей!

Он списал на листок выходные данные книги и покинул Британский музей в состоянии полного смятения.

В тот же вечер профессор Лампетер позвонил в Оксфорд и рассказал о своем открытии Сэмьюэлу Уайту.

6

Билл-книжник проснулся в своей скромно обставленной спальне в замке Клиффорд-касл необычно рано – между пятью и шестью утра. Было уже совсем светло. Сквозь листву деревьев в спальню проникали яркие солнечные зайчики. Пятна света неспешно скользили по стенам, словно лучи прожектора на киноэкране.

Билл неторопливо занялся утренним туалетом, но вдруг вспомнил о новых книжных поступлениях, которым надлежало быть накануне вечером. Наряду с увлечением наукой, книги были главной страстью его жизни, к тому же они приносили ему немалый доход. Он успеет осмотреть их до прихода своего помощника – Хромоногого Дика, который вводит каталожные данные в ЭВМ, проставляет цены и развозит новинки по торговым залам.

Одевшись, Билл-книжник начал спускаться по винтовой чугунной лестнице в подвальный этаж замка. Лестница, словно гигантский музыкальный инструмент, издавала гулкие звуки при каждом прикосновении ног.

В подземелье, за массивной стальной дверью, находилось место, куда попадали все новейшие поступления. Билл вошел в лабораторию, где были установлены необычные аппараты, напоминавшие непомерно большие фотоувеличители. От каждого аппарата к стене шел трубообразный, закрытый со всех сторон желоб, напоминавший огромную присоску. У стены, слева от входа, был установлен компьютер с квадратным дисплеем, который, несмотря на ранний час, был включен. Значит, Дик был уже где-то здесь. Дисплей сиял немигающим зеленоватым светом. На нем в неподвижности застыли колонки с названиями книг.

Билл пробежал список глазами сверху донизу. Взгляд его задержался на некоторых заголовках: "Евангелие из Дарроу", "Евангелие из Келса", "Остромирово евангелие"... Далее шли не менее интересные титулы: инкунабулы, напечатанные Гутенбергом, в том числе его шедевр – 42-строчная Библия. Рядом значился "Апостол", выпущенный Иваном Федоровым и Петром Мстиславцем. Последняя в списке позиция имела порядковый номер 63.

В соседней комнате, куда Билл заглянул следом, на высоких стеллажах хранились наиболее ценные творения человеческой мысли. Среди них были прижизненные издания Микеланджело, Шекспира, Сервантеса... Специалисту достаточно было одного взгляда, чтобы оценить собранные здесь сокровища. Тут было много старинных рукописных книг, созданных в средневековых скрипториях, – в тисненых переплетах, отливающих золотом и серебром титулов, в дорогих окладах, а то и просто в скромных обложках из пергамента. Каких только шрифтов здесь не было! Кириллица и латиница, китайские и японские иероглифы, грузинское и армянское письмо, арабская вязь... В глазах рябило от названий.

На одной полке, рядом с блоками пергаментных листов, зажатых между узкими деревянными переплетами, преимущественно черного цвета, инкрустированными светлыми породами дерева, лежали полиптихи – скрепленные между собой, натертые воском дощечки, на которых писали древние римляне. Были здесь и древнеегипетские папирусы, в том числе "Папирус Гарриса", украшенные стилизованными рисунками, и свитки Мертвого моря, и новгородские и монгольские берестяные грамоты.

Раннее европейское средневековье было представлено книгами с изоморфическим орнаментом, изображавшим рыб и птиц, над которым в свое время трудились иллюстраторы и миниатюристы.

Билл-книжник начал перебирать рукописные манускрипты. Ему попался текст, написанный каролингским минускулом, затем другой, прямо-таки нарисованный – другого слова не подберешь – готическим шрифтом. А вот рукопись с торопливым славянским полууставом...

На нижних полках лежала менее ценная продукция, в основном наших дней; многочисленные карманные издания детективов и "horror stories", словари и справочники, комиксы и иллюстрированные журналы, на обложках которых виднелось обнаженное человеческое тело.

Часть книг валялась на полу – видимо, упали при автоматической их транспортировке из приемной лаборатории. Билл заботливо поднял упавшие тома. Слегка погладил рукой переплеты редких книг, словно желая убедиться, настоящие ли они... Раскрыв подряд несколько книг, Билл увидел, что цены на них уже проставлены. Значит, Дик успел обработать новую партию. Билл стал грузить книги на тележку. Она была легкая, с удобно изогнутой ручкой для транспортировки.

Билл начал с современной литературы – и не случайно. Она попадала в самый низ, а уже на нее ложились более ценные издания. Среди последних оказались "Кодекс Синаитикус" из Древнего Египта, относящийся к IV веку до нашей эры, а также две инкунабулы кирилловского периода, выпущенные Швайпольтом Фиолем в Кракове в 1491 году. Подумав, Билл добавил "Кодекс Леонардо да Винчи", созданный между 1506 и 1513 годами в Милане.

Затем он проверил положение сигнализации и нажал на дверь в стене. За ней открылся тускло освещенный узкий подземный переход, Билл навалился на тележку всем телом – "Как с ней справляется Хромоногий Дик?" – и покатил ее перед собой по коридору.

Дик был его помощником и доверенным лицом, в котором Билл был уверен. Кое-кто в местной пивнушке "Бордер" неоднократно пытался заставить Дика проговориться, выдать секреты Билла-книжника. Все было напрасно. Дик спокойно допивал свое пиво – крепче он ничего не употреблял – и уходил, молча и с достоинством, припадая на одну ногу. Дик, как и его хозяин, любил книги.

...Толкая перед собой тележку, Билл вошел под своды основного хранилища. Оно сообщалось с одноэтажной надземной частью, где и происходила торговля книгами. На выходе из магазина в рабочие часы сидела девушка-кассирша по имени Мэгги, получавшая с покупателей деньги. К ней был приставлен частный детектив Барроу, охранявший кассу.

Здесь, наверху, была привычная обстановка книжного магазина. Никто из покупателей, увидев Билла с ручной тележкой, не смог бы заподозрить, что на ней не совсем обычные книги. Ничто в облике Билла и его сотрудников не наводило на мысль о том, что в подземелье замка скрывается диковинная техника, способная удивить даже опытных специалистов.

Проходя с тележкой мимо стеллажей, Билл раскладывал книги по полкам. Первыми были сняты "Кодекс Синаитикус" и первопечатные книги Фиоля. Потом Билл переложил на стеллажи словари. Затем настала очередь справочников. Наконец, пришел черед дешевых карманных изданий в мягких обложках и красочных журналов.

Книгохранилище, служившее одновременно торговым залом, было огромным. Попав сюда, человек оставался один на один с сотнями тысяч томов. Здесь было множество залов с книжными полками. Посетитель шел мимо стеллажей с табличками; "немецкие", "испанские", "английские", "французские", "арабские", "русские" – и так без конца. Лестницы вели вверх и вниз, коридоры пересекались, изгибались, превращались то в просторные залы, то в тесные клетушки. И всюду, куда ни глянь, были книги, книги, книги...

В простенках между стеллажами были установлены масляные радиаторы, поддерживавшие в помещении заданные температуру и влажность. Проходя мимо них, Билл-книжник ощущал излучаемое ими тепло.

Это был удивительный лабиринт в несколько этажей, доверху заполненный сгустками человеческой мысли, зафиксированной на бумаге, пергамене или дереве, на древесной коре тем или иным способом. Тут были астрономические календари, математические исследования, лингвистические словари, анатомические атласы, литературные журналы, многочисленные мемуары, учебники по всем отраслям знаний, книги по философии и теологии и, наконец, богатый выбор художественной литературы.

Когда магазины были открыты для посетителей, в подземелье порой набивалось много народа. Здесь бродили люди всех возрастов – туристы, приезжие, местные жители. Каждый искал и находил что-нибудь для себя.

Случаи воровства были редкими и решительно пресекались. Барроу, несший службу на выходе из хранилища, пользовался специальной аппаратурой, позволявшей обнаружить книги, спрятанные под одеждой или в сумках, в портфелях и свертках.

Но даже в случае хищения книг Билл почти ничего не проигрывал. У него был тайный источник получения книг, о котором никто не догадывался. Источник этот действовал безотказно. И – пока он существовал – в мире не было силы, способной разорить Билла-книжника.

7

Наконец-то! После долгих месяцев упорного труда ТМ-установка заработала! В "Лаборатории экспериментальной физики" царила атмосфера праздника. Профессор Лампетер ходил с просветленным лицом. Стив Уоллинг, как всегда, занятый сверх всякой меры, тем не менее приветливо улыбался сотрудникам.

...Когда ТМ-установка начала подавать признаки жизни, они решили расположить передатчик от приемника на расстоянии четырех дюймов. В передающее устройство заложили карманную логарифмическую линейку – первое, что попалось под руки, – а в приемнике была произведена соответствующая регулировка инкарнационного поля на прием плоского продолговатого предмета.

Для безопасности персонала опыт проводился в специальной камере. Стив Уоллинг нажал на кнопку манипулятора. Тот включил передающее ТМ-устройство. Лабораторию осветила фиолетовая вспышка. Вслед за этим маленькая логарифмическая линейка появилась в приемном устройстве!

Вначале она была похожа на объемное изображение: ее поверхность подрагивала, колебалась, но затем стабилизировалась и затвердела, словно остывающая металлическая отливка.

"И впрямь, как отливка", – подумал Стив Уоллинг, доставая линейку.

Тут только он заметил, что линейка, первоначально помещенная в передатчик, по-прежнему находится в нем. Она осталась в передающей камере, целехонька!

ТМ-установка работала, как дупликатор!

Дезинтеграции не последовало – в точном соответствии с законом сохранения массы...

Началась серия опытов. Испытания проводились с металлами, пластмассами, стеклом, синтетическими материалами. Расстояние между передатчиком и приемником в этой начальной стадии удалось увеличить до десятка дюймов, а потом и до двадцати футов!

Это было серьезное достижение. Стив и его сотрудники получили долгожданные премиальные и отпуска. Стив стал старшим научным сотрудником. А для профессора Лампетера главное было в другом: это была его реабилитация как ученого после томительных месяцев неудач.

Как-то вечером Стив Уоллинг и профессор Лампетер, которых успех как будто немного сблизил, задержались в лаборатории. Разговорились на отвлеченные темы. Лампетер вспомнил случай с книгой Уайта "История растений" и рассказал о нем.

– Уж не воспользовался ли кто-нибудь нашей установкой? – пошутил Стив.

– Да, было бы забавно, – рассмеялся в ответ Лампетер и попрощался, сославшись на усталость.

Уоллинг решил еще немного поработать и поколдовать над ТМ-приемником. Еще днем приемное устройство почему-то плохо стабилизировало инкарнационное поле. Датчики показывали, что принимаемый сигнал намного выше посылаемого. Откуда бралась помеха?

...Стив включил установку и принялся за регулировку напряжения инкарнационного поля. Сейчас все было в норме: входящий сигнал соответствовал направляемому.

Уоллинг решил повторить опыт, который не получился днем. В кассету передающего устройства он заложил моток платиновой проволоки, по форме напоминавшей восьмерку – два закрученных конца, перевитых посередине. Затем усилил сигнал передатчика. В приемной камере возникло облачко тумана, из которого начала материализовываться платиновая восьмерка...

Неожиданно в камере произошла фиолетовая вспышка! Стив взглянул на датчик; он снова показывал внезапное усиление принимаемого сигнала. Тут же, к своему несказанному удивлению, Стив увидел, как в приемной камере начали проступать контуры какой-то книги. Появилась старинная тисненая обложка с рисованными буквами заголовка: "The Romance of Alexander" ["Роман Александра" (англ.) – подлинная книга из собрания библиотеки Бодлайана]. Непостижимым образом сквозь обложку просвечивала первая страница текста, также написанная от руки готическими буквами. У нижнего обреза книги виднелся красочный рисунок, который изображал ковку лошади под седлом. Лошадь стоят в деревянном загоне, и ее держал за уздечку бородатый человек в синей одежде. Кузнец левой рукой придерживал ногу лошади, а правой большим молотком бил по гвоздям подковы. Куртка на кузнеце была светло-серой, передник – красный. Миниатюру обрамляли гирлянды цветов и виноградные листья.

В первый момент Стив остолбенел, не будучи в состоянии понять происходящее. Потом эмоциональное напряжение спало – заработал его аналитический ум. Дело могло быть лишь в одном: ТМ-установка принимала одновременно дополнительный сигнал!

8

Утром Стив Уоллинг принес в кабинет Лампетера необычный предмет: старинную книгу, прошитую серебристой проволочкой.

– Попробуйте угадать, что это такое! – сказал он профессору. – Помните наш вчерашний разговор?..

– Это довольно редкая рукописная книга, – с видом знатока сказал профессор. – Конец четырнадцатого или начало пятнадцатого века. У скриптора был приятный почерк, – Лампетер наудачу раскрыл том. Несомненно, что книга была написана в монастыре на острове Рейхенау, что на Боденском озере. Кстати, такие книги хранятся неподалеку отсюда, в библиотеке Бодлайана.

– Вот как? – удивился Уоллинг.

– Совершенно точно. Только причем тут серебристая проволочка? Откуда у вас этот экземпляр?

Стив рассказал профессору о событиях прошлого вечера, когда в ТМ-приемнике почти одновременно материализовались моток платиновой проволоки и старинная книга.

– Что же это может означать? – спросил озадаченный профессор.

– Только одно, – ответил Стив. – В пределах досягаемости нашей установки работает неизвестный нам ТМ-передатчик. Не исключено, что кто-то занимается телепортацией книг.

– Телепортацией книг? Кому такое могло прийти в голову?

– Вы только что упомянули о библиотеке Бодлайана...

– Да, неподалеку отсюда, не более пяти миль по прямой, в старых границах Оксфорда находится эта библиотека. В ее хранилищах – довольно значительное количество ценных книг.

Профессор смолк, затем задумчиво произнес!

– Не здесь ли разъяснение загадки книги, приобретенной Уайтом?

...Час спустя Лампетер и Уоллинг подъехали на стального цвета "форде" к чугунной ограде библиотеки Бодлайана. Прошли через внутренний дворик и вступили под своды книгохранилища.

У входа их встретил сотрудник библиотеки Айвор Уилки. Ректор университета распорядился допустить ученых в хранилище редких изданий.

Они прошли через погруженный в тишину читальный зал, мимо столов, заваленных справочниками, словарями, подшивками газет, Зал был высокий его стены и потолок были отделаны черным мореным дубом. Затем через служебный вход все трое проело" довели к лифту. Подъемник оказался на месте. Томительные мгновения спуска. Лифт мягко притормозил. Все трое вышли в подземелье.

Помещение было низким, сводчатым. Признаков штукатурки нигде не было видно. На стенах и потолке четко обозначалась старинная кирпичная кладка.

Айвор Уилки вел их среди металлических стеллажей и ящиков с бесконечными рядами книжных томов.

– Здесь наша святая святых, – сказал он, приблизившись к бронированной двери. – Самое ценное из всего собрания библиотеки.

Хранитель открыл дверь с каким-то замысловатым секретом и первым вступил в заветное помещение. Оно имело вертикальные стены и ровный потолок и напоминало тюремную камеру. Уилки включил освещение. Взорам вошедших открылись застекленные ящики, в которых хранились редкостные тома.

Лампетер и Уоллинг принялись искать оригинал книги, переданной с помощью ТМ-устройства. Поиски не отняли у них много времени. На верхней полке одного из металлических шкафов лежала книга "Роман Александра". Точная ее копия была в папке у Стива Уоллинга.

Уилки достал оригинал из шкафа и сравнил ее с принесенной книгой. Они ничем не отличались. Это была точная копия, вернее, дубликат старинного манускрипта.

– Что вы об этом скажете? – спросил Уилки.

– Только одно: в вашем штате есть человек, а может быть люди, имеющие сюда доступ, которые пользуются этим в личных неблаговидных целях, сказал Лампетер.

– Каким образом? Книга, о которой идет речь, не украдена, она на своем месте...

– Верно, – подтвердил Лампетер, – но ее точная копия, которой мы располагаем, опровергает ваше утверждение. Она на месте и в то же время украдена.

– Можете ли вы мне все объяснить подробнее? – спросил Уилки.

– К сожалению, мы не имеем права вдаваться в детали, – ответил Лампетер. – Дело здесь в новейшей технике. Мы можем лишь посоветовать вам проследить за деятельностью лиц, имеющих доступ в хранилище. Обратите внимание, не вносит ли кто сюда какую-то аппаратуру. В случае чего обращайтесь в полицию.

– Вот как? – задумчиво проговорил Уилки. – Прежде всего я должен сообщить обо всем ректору.

В молчании они проделали обратный путь до самого выхода из библиотеки. Вежливо поблагодарили Уилки и распрощались с ним.

– Ну, что скажете? – уже в машине спросил профессор Лампетер.

– Прежде всего то, что в нашем деле мы не монополисты. Нас даже успели опередить – телепортируют книги из библиотеки Бодлайана! Такая установка действует здесь, на Британских островах. Но определить, кто это делает и где находится, – задача с несколькими неизвестными.

– Но она разрешима?

– Безусловно! Поведем поиск с помощью наших ТМ-приемников. Думаю, что Уилки будет действовать достаточно осторожно и не спугнет тех, кто у него под носом телепортирует книги.

– А дальше?

– Дальше мы засечем направление излучения ТМ-передатчика из библиотеки Бодлайана в пока что неизвестную нам точку.

– Вы хотели сказать: "определим направление". Точку засечь не там просто.

– Я хотел сказать, что мы нанесем направление на карту и посмотрим, через какие пункты проходит направленный луч...

– Поставим в известность полицию?

– Погодите, – сказал Стив, – с этим спешить не нужно. Сначала сами разберемся...

– ...Если обнаружим нужную точку – докончил за него Лампетер. – Что вы думаете об этих молодцах, которые нас обскакали?

– Не исключено, что используется импортное оборудование. В ТМ-аппаратуре, в нашем разумении, применим лишь принцип высокоэнергетической инкарнации. Поэтому, как мне кажется, мы и смогли осуществить прием дубликата книги из хранилища Бодлайана. Ввиду близости ТМ-передатчика на наш приемник пришел очень сильный сигнал. Он еще более усилился, поскольку вы сами в это время вели телепортацию мотка платиновой проволоки...

Лампетер вдруг крепко схватил Стива за руку, так, что тому пришлось резко затормозить и остановить "форд" на обочине.

– Кажется, я знаю, как нам поступить! – взволнованно проговорил профессор.

– Любые идеи хороши, если они не ведут к автомобильным катастрофам, укоризненно произнес Уоллинг. – Давайте немного пройдемся.

Они вышли из машины и направились к Оленьему парку, неподалеку от которого остановились. За небольшой оградой на зеленой поляне в окружении купы деревьев паслась стайка пятнистых оленей. Животные чувствовали себя в полной безопасности в центре этого тихого городка. Именно то, что они доверяют человеку, всегда приводило Стива Уоллинга в прекрасное расположение духа. Он до мозга костей был современным человеком, которому эти олени нужны были живыми, а не в виде охотничьих трофеев.

– Так расскажите о ваших догадках, – обратился он к Лампетеру, когда они уже вышагивали по сочной, упругой траве.

– Я знаю, как определить направление инкарнационного луча!

– Как же? – спросил Стив.

– Не догадываетесь? Луч прошел от библиотеки Бодлайана через нашу лабораторию. Значит, направление известно, ибо через две точки можно провести лишь одну прямую. Нужна только карта!

– Она есть у меня в машине! – сказал Стив.

Не сговариваясь, они повернули обратно. В машине развернули на сиденье карту и по линейке провели прямую линию от библиотеки к "Лаборатории экспериментальной физики", затем продолжили ее. Карандашная линия прошла по карте в северо-западном направлении через Лейф, Челтенхэм, Кимок и Херефорд. На границе Англии и Уэльса карандашный штрих уперся в деревню Хэй-он-Уай.

9

Когда Билл-книжник вернулся в приемную лабораторию. Хромоногий Дик уже вовсю трудился. Подземное помещение было ярко освещено. Дик хлопотал возле замысловатой аппаратуры, соединенной закрытыми желобами с соседним помещением, из которого рано утром Билл увез полную тележку книг. Дисплей компьютера был темным: видимо, Дик уже закончил ввод данных в электронный каталог.

Справа и слева от прохода, на вертикальных кронштейнах, были укреплены принимающие блоки округлой формы с обращенными вниз раструбами. У основания кронштейнов, в тех местах, куда были нацелены раструбы, находились приемные устройства – черные металлические решетки. Возле каждого аппарата светился небольшой экран с изображением передаваемого предмета и индикацией. На решетках принимающих устройств страничка за страничкой, словно из пустоты, возникали книжные блоки. Кое-где на решетках только-только начинали материализоваться первые листки, на других уже лежала готовая книжная продукция, прямо-таки сиявшая яркими красками современных суперобложек или золотом и серебром старинных окладов.

Билла-книжника привлекло изображение на ближайшем к нему дисплее. В красочно оформленную кассету было помещено дорогое трехтомное издание исследования Майкла Кеннона "Австралия в викторианскую эпоху". На обложку кассеты художник вынес сцены из жизни первых поселенцев "terra australis". Буквенная индикация подтверждала, что передача ведется из Мельбурна, через спутник связи.

Заинтересовавшись, Билл начал следить за тем, что происходило на приемной решетке аппарата, который в этот момент заканчивал брошюровку второго тома. Вначале, как всегда, материализовался книжный блок. Формат издания был довольно большим, и наборный шрифт – крупным. Странички словно висели в пространстве, над самой решеткой. Затем возник переплет, скрепивший книгу воедино.

Закончив наладку аппаратуры в другом конце комнаты, Дик подошел и остановился возле хозяина.

– Как дела со сверхдальними передачами через спутники? – спросил Билл. – Должно быть, уже кто-нибудь обратил внимание на необъяснимый перерасход энергии на борту!..

– Да, успели заметить. Было сообщение по радио и в газетах, что некоторые спутники перешли на более низкие орбиты. Но пока никто в этом не может разобраться.

– Как долго, по-вашему, мы сможем пользоваться сверхдальними передачами?

– Вам известно, что мы не работаем постоянно на одних и тех же спутниках...

На приемной решетке аппарата тем временем появился третий том "Австралии в викторианскую эпоху". Дик помедлил несколько мгновений, пока в инкарнационном поле над решеткой не появилась картонная кассета, вобравшая в себя все три тома.

Он отключил установку и продолжал:

– Только что велась передача из Австралии через японский спутник. На следующей неделе воспользуемся русским – "Молния-1", потом настанет очередь американского "Интелсат"...

Билл-книжник удовлетворенно кивнул.

– Значит, спутники нам еще послужат.

– Да, – подтвердил Хромоногий Дик, – пока какой-нибудь особенно дотошный физик не выдвинет очередную сумасбродную идею, которая приведет к раскрытию истины.

Билл усмехнулся.

– Ну а как с телепортацией из Европы?

– Здесь все отлажено до мелочей. Европейские страны поставляют больше половины всей нашей продукции.

– Что-нибудь интересное из России?

– В последнее время удалось телепортировать редкие издания из некоторых монастырей: Печерского, Новоиерусалимского, из кремля в Суздале... Словом, из тех мест, куда открыт доступ туристам.

– Да, сегодня я просмотрел список новых посетителей. А что получено из библиотек?

– Почти ничего. У русских в библиотеках, особенно центральных, очень строгие правила. Запрещено вносить какую-либо аппаратуру...

– А нет ли исключений из этих строгих правил?

Хромоногий Дик покачал головой.

– Боюсь, что Россия вообще малоперспективна...

– Напротив, там несметные книжные богатства! – перебил его хозяин.

– Я о другом, – сказал Дик. – Во время некоторых "нуль-транспортировок" из России наблюдались сильные помехи.

– Какого характера?

– Главным образом неустойчивость принимаемого сигнала в инкарнационном поле. У меня возникли подозрения, что русские ничуть не отстали от нас в области телепортации. Не исключено, что сейчас, с помощью своих приемо-передающих устройств они пытаются наладить эффективный технический контроль в области "нуль-транспортировки".

10

Голубая "Лада" – а эти машины все чаще встречаются на дорогах Британии – остановилась на крошечной деревенской площади перед замком Клиффорд-касл. Линкольн Лампетер и Сэмьюэл Уайт с облегчением выбрались из машины, с трудом разминая затекшие ноги. Пока профессор запирал машину и проверял, закрыт ли багажник, Уайт огляделся по сторонам.

Июньское солнце стояло в зените.

Деревня как деревня – с одной-единственной улицей, с пивнушкой "Бордер" на самом видном и удобном месте: куда ни пойдешь, обязательно на нее наткнешься. На стене замка – плакат, смысл которого совершенно не понятен: "Да здравствует независимое королевство Хэй-он-Уай!" Через дорогу церковь за белой каменной оградой, вероятно, построенная в семнадцатом веке и до сих пор действующая. Тут же – старые захоронения под каменными плитами с полуистершимися надписями.

У входа в пивнушку "Бордер" – красочный плакат с надписью "Вернем лошадь с телегой в Хэй-он-Уай!" На нем – красная лошадь, запряженная в зеленую телегу, и знак "Автомобильное движение запрещено".

На площади – тесный "паркинг" для автомашин. И только одно удивительно и необычно: куда ни глянь – всюду книжные магазины с вывесками, расположенные по обе стороны тихой улицы, сбегавшей вниз, с холма.

На стоянке были еще два автомобиля с английскими номерными знаками: зеленый "рено" и ярко-красный "ягуар". Их хозяева, как видно, заблудились среди книжных полок, – за иным сюда приезжали редко.

Лампетер и Уайт наискосок пересекли площадь и прошли мимо стены с загадочным плакатом. Отсюда уже был виден вход в центральный книжный магазин. За поворотом стены их взорам открылась небольшая параболическая антенна, смонтированная на одной из башенок замка. Видно било, как она медленно вращается.

– Еще одна загадка, – сказал Лампетер, указывая на антенну; – Кому здесь понадобилась система слежения за спутниками?

Уайт пожал плечами – это было выше его понимания.