Текст книги "Полевые испытания"

Автор книги: Анатолий Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Мельников Анатолий
Полевые испытания

Анатолий Сергеевич МЕЛЬНИКОВ

ПОЛЕВЫЕ ИСПЫТАНИЯ

Корреспондента телепрограммы "Столичные новости" Сухого прямо-таки тянуло на 61-й километр Можайского шоссе. Места там отменные – молодой сосняк да березник. В былые времена Иван привозил оттуда увесистые корзины белых грибов. Но количество лесных даров постепенно уменьшалось. И с каждым годом – все заметнее. То ли другие грибники нашли туда дорогу, то ли, как утверждают знатоки, гриб, подобно иным живым созданиям, тоже мигрирует.

Крепенькие, румяные, словно хлебной корочкой покрытые, молоденькие боровички снились Ивану по ночам. Будто бредет он сосновой посадкой, а грибки сами тянутся к нему из-под корневищ, из светло-зеленого мха и слегка пожухлой травы. И так радостно, так сладко нагибаться за ними до самой земли и срезать их острым-преострым ножичком, задевая лезвием мох и траву. Корзина быстро наполняется и начинает оттягивать руку. Глаз, бывало, не оторвать от этакого богатства, уложенного плотными рядками, и запах от них такой таинственный, что душа замирает и вспоминаются сказки про леших и Бабу Ягу. Когда же Иван просыпался, то не сразу мог сообразить, во сне это было с ним или наяву.

Со временем грибов на Можайке стало совсем мало, так что ездить за ними – означало терять попусту время. И все же Ивана туда тянуло. И даже не из-за грибов. В последний свой приезд Иван наткнулся там на строительный мусор, который кто-то без зазрения совести опрокинул с самосвала прямо среди сосновой посадки. На куче мусора Иван увидел проржавевшую солдатскую каску времен прошедшей войны. Каска была наша, русская, с пулевой пробоиной у виска.

Прошло много дней, а Иван не переставал удивляться, как он мог пройти мимо. Почему не поднял каску и не сохранил, как священную реликвию? Сожаления пришли позже, но Иван не терял надежду снова отыскать стальной шлем.

На девятнадцатом этаже небоскреба, в котором располагался Институт проблем окружающей среды, Иван Сухой предъявил свое репортерское удостоверение вахтеру. В длинном приземистом коридоре, даже днем освещенном горящими плафонами, он отыскал нужную дверь. Набрал сообщенные ему по телефону цифры кодового замка.

В кабинете никого не оказалось. Сквозь широкое, во всю стену, панорамное окно был виден огромный освещенный августовским солнцем город с высоты птичьего полета. Вдоль прямых магистралей двигались вереницы машин. Кварталы современных железобетонных зданий уходили к линии горизонта, теряясь вдали в скоплениях не то смога, не то – тумана.

Возле окна стояли два стола, и на них в беспорядке были разбросаны разные деловые бумаги. Кресла – небрежно отодвинуты в стороны, будто люди, на них сидевшие, спешно покинули помещение.

Было уже несколько минут пополудни – Ивана должны были в это время ждать. Он огляделся. Вдоль стен комнаты тянулись стеллажи. На них были расставлены макеты диковинных аппаратов. За свою репортерскую жизнь Иван повидал немало творений инженерной мысли, не говоря уже о модификациях "вечного двигателя", который энтузиасты продолжают изобретать по сей день. В научных учреждениях с солидными вывесками и на выставках он наблюдал редкостные приспособления для извлечения крахмала из картофельных клубней, еще не выкопанных из земли, хитроумные запахоулавливатели, продукция которых использовалась в парфюмерной промышленности (правда, духи и одеколоны получались нестойкими), автоматические счетчики синтетических икринок для бутербродов (в них нуждался общепит) и десятки других аппаратов узкоспециального назначения.

Разглядывая здешние экспонаты, Сухой не переставал дивиться беспредельной пытливости человеческой мысли. Внешний вид расставленных на полках миниатюрных аппаратов, впрочем, мало о чем ему говорил. Один был похож на канавокопатель, другой – на дирижабль с ребристыми гранями, третий – на отопительную батарею устаревшей конструкции.

С проблемами окружающей среды как репортер Иван сталкивался впервые, хотя, конечно, имел представление о загрязнении почв, вод и атмосферы, а также о том, что делаются попытки этому противостоять. Но сами методы противодействия загрязнению не были ему досконально известны.

Поэтому-то Сухой и приехал в Институт по заданию редакции: ему предстояло сделать репортаж для телезрителей.

Кодовый замок за его спиной внезапно щелкнул – и дверь отворилась. На пороге появился средних лет мужчина в сером спортивном костюме, с пышной блондинистой шевелюрой.

– Телепрограмма "Столичные новости"? – наигранно-веселым тоном спросил вошедший. – Добро пожаловать, корреспондент Сухой!

– Здравствуйте, – ответил Иван. – А вы, вероятно, Гранитов?

Человек кивнул и жестом пригласил репортера занять кресло напротив.

– Вам, конечно, не нужно объяснять, сколь пагубны для окружающей среды некоторые стороны деятельности человека... – начал Гранитов.

– Мне это известно, – подтвердил Иван. – Зрителей в первую очередь будут интересовать новейшие методы борьбы за сохранение нормальных условий обитания.

– Наши методы постоянно совершенствуются, – заверил его Гранитов, – и здесь вы видите некоторые образцы недавно созданной техники, которые призваны помочь в решении этих проблем. Но... мне бы хотелось, чтобы вы отразили в репортаже еще одну сторону. Зачастую угрожающее положение возникает из-за некомпетентных решений... Вспомните историю с заливом Кара-Богаз!

– К сожалению, – возразил Иван, – при всем желании нам не удастся раскрыть в репортаже момент принятия некомпетентного решения. Где, кем и когда они принимаются, мы чаще всего только догадываемся. А узнать конкретные фамилии ответственных лиц и того труднее.

– Что же, по-вашему, может заинтересовать телезрителей?

– С последствиями загрязнения они достаточно знакомы: об этом рассказывают сюжеты программ "Взгляд", "Добрый вечер, Москва!". ...А вот показать новую технику, которая поможет бороться за чистоту нашей земли дело благодарное!

– Прекрасная мысль! – обрадовался Гранитов. – Тут мы на высоте! Можем явить такое, что не снилось даже американцам или японцам...

– В самом деле? – осторожно спросил Иван. – Вокруг только и разговоров, что наши НИИ бездельничают...

– То-то и оно, что можем продемонстрировать... так сказать... товар лицом! – все более распаляясь, торопливо говорил Гранитов. – Я только что от шефа, – перешел он вдруг на доверительный шепот, – так вот, на завтра назначены полевые испытания одной технической новинки...

– И это можно будет снимать для программы "Столичные новости"?

– Не можно, а нужно! – не терпящим возражений тоном произнес Гранитов. – Шеф просил вам передать, что желает и даже настаивает на съемке!

– Для меня это просто удача! – обрадовался Иван. – А где и когда это будет происходить?

– Завтра утром на Можайском шоссе, недалеко от Кубинки. Вам нужно выехать электричкой в 10.05 с Белорусского вокзала и добраться до Голицына. Там на площади будет ждать автобус нашего НИИ – увидите надпись вдоль борта. Да и шофер сейчас зайдет – познакомитесь...

* * *

Выйдя на платформу в Голицыне, Иван увидел знакомое здание вокзала, увенчанное бело-зеленой башней. Но привокзальную площадь было не узнать. Исчезли куда-то прогнившие деревянные ларьки и магазины. В центре площади в обрамлении голубых елей – великолепный барельеф Пушкина, выполненный в красном граните. На нем – надпись:

В подмосковном селе Захарова

великий русский поэт

Александр Сергеевич Пушкин

гостил у своей бабки

Марии Алексеевны Ганнибал

в 1806 – 1810 годах.

"Сколько лет живу в Москве, – подумалось Ивану, – а ведь толком нигде не мог узнать, где находится Захарове. А оно, оказывается, от Голицына рукой подать, в сторону Звенигорода..."

На площади, слева от гранитного барельефа, Ивана ждал необычного вида автобус – двухэтажный. Однако застеклены были лишь окна второго этажа, а на первом виднелся ряд небольших, узких люков. Задняя часть автобуса напоминала машину мусорщика, только габариты были значительно крупнее. Угадывались очертания контейнера, но непонятно было, для чего он предназначался. По сверкавшему серебристым металлом борту шла надпись аршинными синими буквами: "НИИ проблем окружающей среды".

В просторной кабине, где свободно могли разместиться три человека, сидел молодой шофер Саша Гаврилов и сосредоточенно смотрел на экран портативного телевизора. Сквозь приоткрытое окно кабины до Ивана доносились пронзительные звуки рока.

Репортер забарабанил пальцами по стеклу. Саша повернул голову, улыбнулся и жестом пригласил пассажира в кабину. Путь предстоял не очень далекий – десятка полтора километров по Можайскому шоссе.

...Когда накануне Гранитов сказал, что испытания предстоят на Можайском шоссе, Иван ушам своим не поверил. Столько стремиться туда – и вот случай, как будто специально, забрасывает его в нужное место!..

Иван с комфортом устроился в кабине.

– А где же Гранитов? – спросил он.

– Подъедет на своем "Жигуленке" прямо на место, – сказал Саша.

На экране телевизора в волнах рока метался парень с гитарой. У него были длинные голубые волосы. Певец-танцор издавал нечленораздельные звуки.

Огромный автобус завелся почти беззвучно. Саша мягко тронул с места и не спеша поехал по улице, которая вела от станции к Можайке. Голубые ели с барельефом Пушкина остались позади. "Почему я никогда не видел снимков этого барельефа и этих голубых елей? – подумал Иван, поправляя на коленях портативную видеокамеру. – А ведь можно было и сейчас отснять небольшой сюжет..."

Через километр с небольшим Саша подъехал к Можайскому шоссе и, пропустив транспорт, шедший в перпендикулярном направлении, повернул налево. Миновали железнодорожный переезд. Автобус плавно катил мимо сосновых рощ и болот, вдоль хозяйственных построек и парников, наполовину скрытых железобетонным забором.

На экране телевизора носилось несколько пестро одетых юнцов. Саша убрал звук, и теперь казалось, будто в руках у жрецов рока вовсе не микрофоны, а порции мороженого "эскимо" в шоколаде, которое они с жадностью поедают...

На следующем переезде чувствительно тряхнуло. Узкоколейка ушла влево, в чащу елей.

– Скоро? – спросил Иван.

– Да уж почти на месте.

Саша внимательно следил за километровыми столбами.

– Два километра осталось, – уточнил он.

Автобус обходили стремительные "Жигули". Растрепанные ребята на телеэкране делали под рок-музыку стойку на голове.

Прошло еще несколько минут, и Саша притормозил у километрового столба с цифрой 61.

Иван от неожиданности лишился дара речи. Потом стал озираться, пытаясь узнать знакомые когда-то места.

Саша вопросительно взглянул на него.

– В прошлые года, не слишком давно, – начал Иван, – на этом самом месте мы собирали белые грибы корзинами...

Саша улыбнулся.

– А я вспоминаю, как ездил за опятами в Теплый Стан, – в тон репортеру сказал он, – а сейчас это Москва, и туда можно добраться на метро.

И тут же вдруг нахмурился:

– А теперь в Подмосковье другие урожаи созрели – черт ногу сломит...

Они вышли из кабины и остановились на краю кювета. Лес перед ними высился молчаливый и загадочный. С виду – лес как лес, но что-то в нем было не так... И ветви, и верхушки у деревьев были с виду нормальные, но чувствовалась в нем какая-то бесприютность. Что-то настораживало Ивана и вызывало у него чувство тревоги.

– Давай пройдемся, пока Гранитов не подъехал, – предложил Иван.

Они двинулись через кювет к ближним елям.

Ноги их путались в высокой траве. Уже за первым рядом елочных посадок обнаружилось то, ради чего была затеяна вся эта экспедиция. Проржавевшие консервные банки, полуистлевшие пружинные матрацы, мотки колючей проволоки, заплесневевшая кухонная утварь и остатки каких-то неопределенных предметов заполняли весь подлесок.

Оба начали спотыкаться, Саша едва не упал.

– Прямо как первая линия обороны, – проворчал Иван и в нерешительности остановился, вглядываясь в недалекий осинник. – Рискнем идти дальше?

Саша чертыхнулся.

– Пошли.

Они двинулись вперед со всякими предосторожностями, словно находились на минном поле.

В осиннике, вдоль которого шла ухабистая полевая дорога, было свалено "добро" покрупнее: бывшие в употреблении мойки с отбитой эмалью, водопроводные трубы, потемневшие от непогоды латунные краны. В одном месте лежала на боку ванна с треснувшим по центру днищем. Рядом – груда строительного мусора.

– Нашли! – с горечью воскликнул Иван. – Можно начинать испытания...

Ему припомнилось, какой райский уголок был здесь еще несколько лет назад.

– Сейчас Гранитов подъедет, – кивнул Саша, не догадываясь о душевном состоянии репортера.

Они повернули обратно к шоссе, где стоял автобус. В одном месте наткнулись на покрытый ржавчиной корпус холодильника "Ока" и несколько вполне пригодных газовых плит. Рядом валялись дверцы от кабины грузовика и барабанные колодки от его задних колес.

Иван вдруг поймал себя на мысли, что шарит взглядом по этой свалке, словно что-то отыскивает. И еще было такое чувство, будто он сам себе боится в этом признаться... Ах, да! Солдатская каска. Подсознательно он все время думал о ней, хотя мозг его был сосредоточен на том, как построить репортаж и из каких фрагментов он должен состоять.

На Можайке вплотную к двухэтажному автобусу НИИ стояли "Жигули" Гранитова модного цвета "коррида". Сам он прохаживался взад-вперед по обочине. В его "Жигулях" сидел какой-то человек, напоминавший по внешнему виду выходца с Востока.

Гранитов подвел Сашу и Ивана к машине. Незнакомец открыл дверь "Жигулей" и вышел. Он оказался среднего роста, в модных "проволочных" очках.

– Кацумата, – представился он, слегка кланяясь.

– Сотрудник японской фирмы "Мидори татэ", что означает "Зеленый щит", – пояснил Гранитов. Будет присутствовать на наших испытаниях... Порусски говорит не хуже нас с вами.

– Коллега Гранитов немножко преувеличивает, – с заметным восточным акцентом произнес Кацумата-сан и улыбнулся.

Затем началось обсуждение порядка испытаний.

– Мы проводим уникальный эксперимент, – размеренно говорил Гранитов, стараясь, чтобы его слова звучали как можно весомее. – Впервые в полевых условиях будут испытаны наши отечественные роботы для очистки окружающей среды, имеющие кодовое обозначение ООС 27-46. Если испытания пройдут успешно и роботы покажут себя столь же эффективными, как и в условиях полигона, это может иметь далеко идущие последствия – как для нашей экономики, так и для отношений с зарубежными фирмами.

Гранитов выразительно посмотрел на японца.

– Вы имеете в виду... – начал было Иван.

– Да, да, – поняв его с полуслова, подхватил Гранитов. – Я имею в виду то, что многие зарубежные фирмы захотят купить у нас этого робота. Насколько я понимаю, ООС 27–46 уникален. Могу твердо сказать, что за рубежом аналогов нет. Кацумата-сан дипломатично молчал.

– Будем приступать? – спросил Саша.

– Да, – в голосе Гранитова послышались металлические нотки, – для начала выпустим троих, запрограммированных на поиски и сбор мелкого лома.

Саша поднялся в кабину автобуса, начал щелкать тумблерами на массивной приборной панели. Послышалось низкое гудение, и вслед за этим отворился один из узких люков первого этажа. На обочину спрыгнули странного вида механизмы с тремя парами тонких металлических ног. Чем-то они напоминали бескрылых кузнечиков. В передней части почти плоского "тела" шевелились антенны-усики. "Тело" венчалось объемистой проволочной корзиной для мусора.

Кольцеобразная антенна на крыше автобуса начала как бы нехотя вращаться вокруг оси. Роботы-насекомые повернулись передней частью к лесу и начали ловко перебираться через придорожную канаву. Достигнув первой полосы сосновой посадки, они принялись прочесывать междурядья. Из "тела" каждого выдвинулись гибкие металлические щупальца, которые ловко разгребали траву, наслоения прошлогодних иголок и прелых листьев. Шорох и звон пошел по посадке. Во все стороны полетел взрываемый ногами и щупальцами перегной. Со стуком в проволочные корзины падали металлические предметы, битое стекло, витки почерневшей проволоки.

Прошли считанные минуты с того момента, когда роботы преодолели кювет, а они уже обследовали и обработали три ряда посадок. Вскоре первый робот повернул обратно, к автобусу, с полной корзиной "добра".

Саша нажал очередные кнопки на панели, и огромный контейнер, находившийся в задней части автобуса, раскрылся почти беззвучно. Заработала приемная лента транспортера. Робот-насекомое вывалил на нее содержимое корзины и снова устремился к лесу. Минутой позже два других робота повторили его действия.

– Неплохо получается! – с довольным видом сказал Гранитов. – А вы что же не снимаете?

Иван так увлекся необычным зрелищем, что почти забыл о цели своего приезда на испытания. Да и мысли о солдатской каске отвлекали.

Он быстро подготовил камеру и начал снимать.

В это мгновение, повинуясь команде с пульта управления, открылись остальные люки автобуса. В кадр попали новые роботы, которые буквально посыпались на обочину. Некоторые из них были без проволочных корзин. Как объяснил Гранитов, они были запрограммированы на сбор массивных предметов и должны были действовать сообща. Роботы ловко перекатывались через кювет и исчезали в лесу.

Кацумата-сан стоял в стороне и сосредоточенно наблюдал.

Тем временем водители машин, ехавших по Можайскому шоссе в обоих направлениях, начали интересоваться тем, что происходило у километрового столба с отметкой 61. Машины замедляли ход, пассажиры и водители показывали пальцами на необычные насекомообразные механизмы. Ивану видно было, как люди улыбались, что-то говорили друг другу. Они тоже попали к нему в кадр.

Гранитов вдруг заволновался.

– Прекратите на время съемку! – приказным тоном сказал он Ивану.

Тот удивленно поднял брови.

– Поработайте немного регулировщиком, – уже мягче произнес Гранитов. Все равно основная масса роботов сейчас в лесу...

– А что случилось? – не понял Иван.

– Когда водители так сильно отвлекаются, – пояснил Гранитов, недалеко и до беды. Могут столкнуться друг с другом, а это уже дорожно-транспортное происшествие. Или наедут на нашего робота, врежутся в автобус...

– Но я не умею регулировать движение, – смущенно сказал Иван.

– А тут нечего уметь, – возразил Гранитов. – Вот вам красный фонарик. Встаньте возле автобуса на проезжей части и мигайте попеременно в обе стороны... Кацумата-сан вам поможет.

И он поманил гостя рукой.

– А вы куда?

– Подскочу в Большие Вяземы на пост ГАИ и попрошу нам помочь, – сказал Гранитов. – В общем-то, это моя вина, я должен был об этом подумать.

Он сел в "Жигули" и уехал в сторону Москвы, а Иван Сухой и Кацумата-сан начали наводить порядок на шоссе.

Иван шагал вдоль посадок сосны, то и дело останавливаясь и приникая к видоискателю камеры. Он снял уже несколько сюжетов о работе ООС 27-46 в лесу. Вокруг слышалась оживленная возня: роботы-чистильщики шарили под деревьями, среди кустов, под корнями деревьев, на пригорках в поисках отходов современной человеческой цивилизации. Он мысленно нумеровал сюжеты. Первый – два робота волокут к шоссе тяжелую чугунную ванну, видимо, еще дореволюционного выпуска. Второй – заняты трое роботов: двое держат большое металлическое сито, а третий просеивает сквозь него землю. На поверхности сетки остаются мелкие предметы – гвозди, осколки стекла, камни и пули... Третий – робот роется в корнях могучей ели и извлекает на свет проржавевший меч, которым, вероятно, рубились наши предки еще в начале XVII века, в пору нашествия на Москву Лжедмитрия II.

Ивану вдруг пришло в голову, что нужно придумать какой-нибудь броский текст к этим кадрам, вроде: "О, Русская земля! Сколько нежданного-негаданного таится в недрах твоих!.." Он поймал себя на мысли, что перестал думать о каске. Было бы удивительно, если бы она нашлась – это все равно что найти пресловутую иголку в стоге сена.

...Роботы один за другим выходили из леса на шоссе с корзинами, наполненными всякой всячиной. Рядом с автобусом стоял теперь регулировщик ГАИ и энергично работал жезлом, показывая водителям, что следует соблюдать осторожность.

Иван последовал за роботами, намереваясь снять кадры погрузки крупногабаритного лома. Он поспел как раз вовремя. Роботы общими усилиями запихивали в контейнер громоздкие части кабины грузовика.

Было мгновение, когда Ивану вдруг показалось, будто на ленту транспортера неизвестно откуда упала простреленная, проржавевшая каска. Он метнулся вперед, стараясь получше рассмотреть овальный предмет с налипшей на него землей, который механизмы увлекали в глубь бункера. Новая порция лома, вывернутая на ленту очередным подоспевшим роботом, поглотила каску.

Гранитов стоял подле километрового столба и время от времени поглядывал на часы.

– Скоро заканчиваем, – сказал он Саше. – Всем роботам, которые возвращаются из леса, давай команду грузиться обратно в люки. Следи за тем, чтобы в лес больше никто не отправлялся!

Иван вдруг заметил робота, который одиноко брел вдоль кювета со стороны березняка. Туда вообще никого не посылали, так что было непонятно, как мог робот забрести в ту сторону, поскольку там мусора не было. Однако робот шел и даже нес что-то в проволочной корзине, бережно держа ее чуть сбоку.

Иван нутром почувствовал, что все сейчас увидят нечто непредвиденное. Он подготовил камеру и... не ошибся.

Когда робот приблизился, Иван, Кацумата-сан и Гранитов так и ахнули корзина была полна молоденьких белых грибов!

На следующий день в три часа Гранитова вызвали к руководителю объединения НИИ. На служебном жаргоне это называлось "на ковер". В кабинете начальника ковер действительно был постелен, так что вызываемый неизбежно на него попадал.

В комнате, помимо Гранитова, собралось еще несколько человек, все солидные и целеустремленные. Руководитель – тоже солидный и трижды целеустремленный – сразу приступил к делу.

– Наверху, – произнес он значительным голосом и для убедительности поднял указующий перст, очень понравился репортаж по телевидению об испытаниях роботов ООС 27-46... Гранитов, – тут же вставил он, проследите, чтобы на телевидение пошло благодарственное письмо снимавшему репортаж сотруднику... как его... у меня где-то записано...

– Иван Сухой, – подсказал Гранитов.

– Вот-вот, Сухому, – повторил руководитель. – Нам еще придется работать с ними, так пусть знают, что имеют дело с порядочными людьми, которые умеют быть признательными. Репортаж этот оказался удачнее, чем можно было предположить, по своим результатам, – продолжал руководитель. Нам уже позвонили из японской фирмы "Мидори татэ" и предложили вести деловые переговоры. Их представитель Кацумата, как вы знаете, присутствовал при полевых испытаниях роботов-чистилыциков на Можайском шоссе...

Иван набрал номер Гранитова.

– Интересуетесь переговорами с японской фирмой? – уточнил Гранитов. Хотите дать продолжение репортажа с Можайского шоссе? Ну да, я знаю, для программы "Столичные новости". Идут переговоры... Результаты? Есть кое-какие... Пока не для широкой публики. Вам – доверительно, учитывая расположение к вам шефа... Вам могу сказать. Японцы согласны покупать у нас... Но не роботов: у себя им их негде использовать. Согласны покупать тот хлам, иными словами, сырье, которое ООС 27-46 волокут с наших свалок!