Текст книги "Трактат о любви & Зазнавшееся млекопитающее"

Автор книги: Анатолий Протопопов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Если побить рекорд никак не удаётся, то возникает соблазн побить его обладателя.

Автор неизвестен

Главное в споре – вовремя перейти на личность…(М. Жванецкий). Или так: «Что может понимать в творчестве дирижёра Герберта фон Караяна человек с просроченным паспортом?» Посмотрим со стороны на какой-нибудь спор (желательно – политические дебаты). Хотя в этой сфере обществом давно выработаны вполне разумные правила (и неспроста!), но обратите внимание, как часто и нередко незаметно даже для самих себя, спорящие норовят сбиться на критику личности!

Спрашивается, зачем и почему? Почему переход на личности в цивилизованных правилах спора считается неприемлемым? Значит, критика личности (в данном случае лучше сказать – особи) даёт какие-то обходные, но веские преимущества. Этологу понятно какие: переход на личности знаменует собой переход от спора по существу к сугубо иерархическому поединку. Нужно колоссальное владение собой, чтобы не растеряться в ответ на обвинение, что, дескать, имярек страдает энурезом (недержанием мочи), хотя к предмету спора это может не иметь ни малейшего отношения. Особенно – если этот энурез действительно имеет место. Ведь тем самым обвиняемый внутренне соглашается с признанием своего поражения в ранге! А раз он осознал себя как более низкого рангом, так сразу включается в работу «ранговый этикет», требующий уступать старшему в иерархии. В чём именно уступать – не важно, в ранговом этикете такие детали не прописаны. Но возникает чувство, что спорить далее – невежливая непочтительность, язык начинает заплетаться, мысли путаться, аргументы вылетают из головы, и – готово, победа оппонента признана, хотя по существу спора аргументы были возможно очень убедительны. Это основной признак так называемых софистических споров, споров, в которых рождается не истина, но победитель. Можно вспомнить правила проведения «мозговых штурмов» – разновидности дебатов, в которых нужна именно истина, а не победитель; в них чрезвычайно тщательно прописаны меры предотвращения сползания этих дебатов в первобытно-иерархический поединок. К примеру, в них запрещается любая критика, только развитие мыслей собеседника. Но и в этих случаях приходится выделять специального ведущего, который бы следил за соблюдением этих правил со стороны – самоконтроль участников часто не справляется с иерархическими соблазнами.

* * *

Среди сермяжной публики распространено мнение, что жену надо иногда поколачивать. Муж, бьющий жену, демонстрирует тем самым как бы высокий ранг (визуальный, конечно), и это может женщину с низкой культурой, особенно высокопримативную, даже привлекать (мазохизм, возможно, растёт на той же почве). Такая женщина бросается своего мужчину защищать, как только первый волос упадет с его головы, хотя только что просила о его наказании. Высококультурные, и особенно низкопримативные женщины, так конечно не поступят. Причём фактический ранг, как таковой у этого мужика может быть и низок – его возможно, даже собутыльники не уважают, но ещё, и ещё раз уместно напомнить, что инстинкт не умеет ничего анализировать, он механически реагирует на немногие ключевые признаки, в данном случае – на бестрепетное отношение к женщине (бьёт -> не ценит -> значит их у него много -> много у альфы).

Вот сходная картина: нетрезвый мужчина в общественном транспорте хамит, буянит, грязно ругается при женщинах и детях. Пассажирки, естественно, взывают: «Настоящие мужчины есть? Урезоньте!». Вот находятся пара крепких пареньков или сотрудник милиции (такое бывает!), его скручивают, как вдруг те же пассажирки встают на защиту хама! Парадокс? Отнюдь! Антиобщественное поведение – едва ли не самый сильный признак высокого ранга, а физическая сила, которую продемонстрировали настоящие мужчины, победив его, с высоким рангом соотносится постольку-поскольку. Более того, вступившись не за себя, они продемонстрировали некоторую самопожертвенность, а это признак низкого ранга. Вот если бы они сумели пригвоздить его одним взглядом, тогда – другое дело! К слову, увидев такую благодарность, настоящие мужчины в следующий раз ввязываться не будут. Женщинам вдруг становится жаль такого хама. Пока он был опасен, позитивные чувства к высокоранговому перекрывались страхом; как только опасности не стало, так примативный рассудок сразу занялся подгонкой под ответ (ведь нужно как-то оправдать это позитивное чувство к явно негативной личности), и нашёл, что в этой ситуации наилучшим образом подходит слово «жалость». Других людей, которым этот хам угрожал, почему-то не было жалко.

* * *

«Хотели как лучше, а получилось – как всегда». Эта крылатая фраза В. Черномырдина уже фактически стала пословицей, весьма точно отражающей особенности поведения высокопримативных сообществ. Действительно, почему так получается? Ведь намерения-то действительно благие, и, будем полагать, искренние (криминальные комбинации, рядящиеся в тогу благих дел – предмет не нашего рассмотрения). Кстати Черномырдин отнюдь не был первым, кто заметил эту характерую особенность российского менталитета. Не менее, а может быть и даже более образно это выразил, к примеру, Салтыков-Щедрин в 19-м веке, предложивший великолепно лапидарный термин «Благоглупость», отразивший ту же особенность благих порывов души – их разочаровывающий финал.

Так почему же? Вкратце – потому, что очень сильно хотели! Настолько, что оказались ослеплены этим желанием добра, и не смогли увидеть ни побочных следствий, ни других способов достижения цели; оказались неспособны к компромиссам, уступкам и взвешенности в принятии тех или иных решений. И часто, тем самым, оказывались подобны известному фолклорному Дураку, который расшибал себе лоб в сильном желании благого дела – помолиться Богу. Хочу обратить внимание на то, что склонность к подобного рода поведению проходит для многих популяций стержнем сквозь века и смены политических режимов; даже научно-техническая революция на эту склонность по сути не влияет. Что позволяет ещё раз говорить о существенной генетической поддержке примативного менталитета. Ведь добро-то это, как и большинство инстинктивно-мотивированных поступков – сигнатурно, то есть являло собой, говоря научно – оптимизацией лишь по одному параметру или очень немногим параметрам, причём как и во всякой инстинктивной сигнатуре, может быть выбран параметр не самый важный, но самый броский; остальные параметры этой системы как правило оказывались проваленными, что сводило на нет все преимущества оптимизации. К примеру – благая задача накормить бедных посредством экспорприации всего имущества богатых. Да, один-два раза накормить страждущих таким образом удавалось, однако экономика региона «благодаря» этой экспорприации оказывалась разрушенной, и … в конечном итоге оказывалось как всегда… А ведь хотели как лучше! Из той же серии пример с чтением внуку литературных шедевров, который я привел в разделе «О педагогике и внебрачных детях»

* * *

Кто-то явно осведомлённый однажды заметил, что Голливуд – это место, где все фильмы имеют хороший конец, а все браки – плохой. Действительно, почему же браки в Голливуде (как впрочем и в других известных учреждениях культуры и искусства) столь часто бывают проблемны? Искусство, что в общем-то очевидно – вотчина людей высокопримативных, а стало быть для этолога в этом мало удивительного, если вспомнить слабой инстинктивной поддержке моногамного брачного союза. И более того, не только брачного. Достаточно известно про малоприятный психологический климат в подобных организациях, что на первый взгляд парадоксально. Ведь в программу обучения искусствоведа, библиотекаря, педагога, артиста и тому подобных специалистов входит обширное и глубокое знакомство с замечательными произведениями искусства, призванными воспитывать в человеке высокие нравственные идеалы. Однако обстановку в каком-нибудь театре вполне уместно бывает сравнивать с обстановкой в банке с пауками (которые почти обязательно передерутся, и в финале скорее всего поедят друг друга). Для сугубо же технических организаций такая обстановка гораздо менее характерна! Что опять же выглядит парадоксом – ведь технари больше изучали предметы, от культуры и нравственности далёкие, а то и вовсе её не касающиеся. И тем не менее… Единственное разумное объяснение этого парадокса видися в существенно меньшей примативности контингента работников технических специальностей в сравнении с таковой у гуманитарных, что в свою очередь обуславливает меньший накал иерархической борьбы и прочих инстинктивно-обусловленных поведенческих актов.

Об агрессивности и криминальности

Никогда не разнимай дерущихся – они наверняка единомышленники…

Приписывается древним Шумерам

Этологические основы агрессивности хорошо описаны у К. Лоренца в [8] и В. Дольника в [1], позволю себе некоторые собственные соображения на этот счёт.

В основе многих видов преступлений против личности лежит противоречие между высокими ранговыми амбициями (и следовательно – не низким ранговым потенциалом) преступника, и невысоким его же фактическим положением в обществе, тем самым его ранговый потенциал оказывается существенно недореализован. Такое бывает, если этот человек не обладает никакими другими достоинствами, кроме первобытной наглости, чего современном в обществе, слава богу, маловато для хорошей карьеры. Если такое положение сочетается с высокой примативностью, то такой человек старается реализовать свою потребность в доминировании любыми способами; если ему так или иначе удаётся занять сколько-то высокий ранг, то мы будем иметь тирана, о которых я говорил выше. Но если общественный статус низок, то этих способов немного. Вот так он и приходит к преступлению против других личностей, как к способу реализации ранговых амбиций. Даже если и не преступлений в их юридическом смысле, то к мелкому тиранству в семье или иной локальной группе. Для высокорангового человека может быть приемлем конфликт такой напряжённости, какая у низкорангового вызывает крайний дискомфорт. И более того – конфликт в жизни иного такого высокорангового – одна из наиболее желанных «радостей жизни», может быть даже единственная после выпивки. Можно удивлённо спрашивать – «что ему, делать больше нечего, кроме как мстить и самоутверждаться?». Возможно, что и в самом деле нечего! Ну может и есть у него другие дела, но они ему менее интересны, чем побеждать ближнего в иерархической борьбе… любой ценой и в любой форме. И опять же – что здесь причина, а что – следствие? Низкий социальный статус, влекущий невозможность самоутвердиться в законных формах приводит к увлечённости в криминальном самоутверждении, или увлечённость такими формами самоутверждения приводит к низкому социальному статусу?

Нехилые соблазны для реализации ранговых амбиций открывает военная служба или служба в подобных структурах, наделённых силовыми полномочиями и возможностями. Разумеется это не может не привлекать туда амбициозных личностей, что само по себе нормально и правильно – ведь эти органы олицетворяют власть, и при недостаточном ранговом потенциале будут просто профнепригодны. Однако без максимально строгой регламентации и контроля такие структуры почти неизбежно скатываются на преимущественное самоутверждение и злоупотребления эгоистичного характера, такова уж природа высокоранговости. Что мы собственно наблюдаем применительно к нашей российской милиции, которую законопослушное население России боится едва ли не так же, как преступников. Может даже больше – ведь их действия, как козырного туза, уже нечем крыть. Такая с позволения сказать, служба – способ реализации ранговых амбиций, и очень плохо, что форма их реализации мало отличается от таковой у преступников…

Как распознать ранговый потенциал собеседника? Чем ближе ваши ранговые потенциалы, тем это сложнее сделать, по крайней мере сразу. Помимо очевидной уверенности и бесцеремонности, косвенно о высоком потенциале свидетельствует (по крайней мере, у мужчин) привычка не застегивать несколько верхних пуговиц на одежде, или вообще ходить расстегнутым. И наоборот, наглухо застёгнутая одежда, тихий голос, а также привычка часто скрещивать руки на груди, говорят о низком потенциале.

А если при встрече с кем-то, ваши глаза, как намагниченные, сами опускаются вниз, то будьте уверены – перед вами «альфа», причём скорее всего – типа «тирана». Причем он-то как раз наоборот, будет очень охотно смотреть всем в глаза, с удовольствием отмечая, что эти глаза опускаются, признавая его превосходство. Для него это очень важно – ведь агрессивный доминант – тиран, по большому счету трус, и властвует он над людьми лишь потому, что те добровольно ему покоряются. В упомянутых уже опытах с петушками, исследователи заклеивали доминантам их высокие гребни, и, несмотря на свои прекрасные бойцовские качества, они оказывались «внизу». А всё потому, что им никто не покорялся сам.

А если попробовать и людям не покориться? Если ваш ранг низок, то это крайне рискованно! Нет, унижаться не нужно – нужно избегать таких ситуаций. Ваша взыгравшая гордость может конечно, выдать один импульс конфликтности, но продолжения конфликта вы очень возможно, не выдержите. Он ваш ранг уже раскусил, и знает, что вы рано или поздно сдадитесь. А конфликт – это его стихия, он ему в кайф… Он сразу откажется от борьбы с чем-то ему явно неподвластным (к примеру, с силами природы), но вы-то в его власти! Обуздывать таких людей, конечно нужно, но не вам этим следует заниматься. Победив вас (а это почти неизбежно), он ещё более укрепится в своей агрессивности. Вступать в конфликт с высокоранговыми следует только тогда, когда вы абсолютно уверены в победе.

Что можно посоветовать в этом случае? Общеизвестны советы не показывать своего страха. Это правильно! Боитесь – значит вы признаёте ваш более низкий ранг, и вы следовательно – лёгкая добыча. Но ни в коем случае не пытайтесь без хорошей предварительной тренировки изобразить высокорангового – скорее всего не выйдет, а агрессию спровоцирует – омега, претендующий на место альфы, должен быть наказан. Лучше всего не дать ему определить ваш ранг вообще, показать, что вы в иерархические игры не играете. Ну к примеру, если это возможно, не обращать на него никакого внимания, показать, что он вам безразличен. Не зная вашего ранга, такой может и не решиться на конфликт. Ведь он, напомню, обычно трус – в том смысле, что не ввязывается в борьбу, если не уверен в победе. А такую уверенность он получает, распознав ваш невысокий ранговый потенциал, и тут уже не отступает на полпути.

Здесь закономерно предвидится возражение – неужто всё так безнадёжно, и против тиранствующих доминантов нет приёма? Да как сказать… В одиночку – это не то, чтобы безнадёжно, но малореально; практика показывает, что успех тут сопутствует буквально единицам; призывы же типа «будьте смелее» будут срабатывать лишь в определённых типах и состояниях социума, внутренне готового и способного к консолидации; об этом чуть далее. Ведь бойцовские качества доминантов включают в себя очень широкий арсенал приёмов; это далеко не только лишь меры физического воздействия – это может быть и максимально энергичное нажатие на совершенно законные рычаги. Ему-то в радость борьба в любой форме, и в форме судебных разбирательств тоже; вас же эти судебные мытарства могут ввергнуть в депрессию и опять-таки желание отступить к чёртовой матери – лишь бы не трепать нервы… Это для вас трепотня нервов болезненна, для особей другого типа такая трепотня – как приятное щекотание, они к ней стремятся, и её ищут; без этого жизнь им кажется скучной и пресной… Однако я не зря сделал оговорку об одиночном противодействии, ибо коллективная оборона уже вполне эффективна. Другими словами – низкоранговые члены общества могут эффективно отстаивать свои права и свободы против ущемления их высокоранговыми, объединившись. Можно обратить внимание на огромное количество всевозможных обществ, клубов, ассоциаций и политических партий в развитых демократических странах, и их скудное количество в странах, скажем так, менее развитых. И неспроста – ведь это основной метод противодействия первобытно-иерархическим тенденциям и выравнивания ранговых потенциалов; однако в этом методе содержится важнейшее внутреннее противоречие! Ведь как только собирается (неважно с какой целью) группа из двух и более лиц, как… внутри неё автоматически начинается выяснение рангов! Что бы удручающе часто наблюдаем как всевозможные внутрипартийные склоки. Уж сколько раз в истории случалось, что важнейшие события никак не могли осуществиться (или напротив – предотвратиться) лишь только потому, что фигуранты «не смогли договориться». И можно предполагать, что способность договариваться тесно связана с иерархическими амбициями, а стало быть высокоамбициозные популяции менее способны к консолидации. Привести примеры из истории разных стран и народов предоставлю читателю самостоятельно; вряд ли это будет трудно.

Проходить ли мимо творящегося беззакония? Ситуации конечно всякие бывают, но в общем случае – проходить. Я имею в виду – не нужно творить закон самостоятельно. Ваша задача как гражданина – проинформировать компетентные структуры и не более того; в противном случае ваше вмешательство будет разновидностью первобытно-стайных разборок. В конце концов, каждый должен делать своё дело. Выплавлять сталь и выращивать микросхемы в домашних условиях в принципе возможно, но нужно ли, если в специализированных условиях это получается гораздо лучше? Если же правоохранительные органы недостаточно эффективны, то ваша гражданская задача состоит именно в том, чтобы прилагать усилия для достижения их эффективности, а не в том, чтобы тратить своё время и силы на выполнение их функций; увлечённость латанием заплат вполне может привести к тому, что вы будете вечно ходить в лохмотьях.

О религии, искусстве, и рекламе

Религия, как система несомненно цивилизованных норм (я имею в виду, конечно, крупные общепризнанные мировые религии), не могла бы выполнять цивилизующие функции, не обладай Бог высшим рангом, высшим положением. Я уже касался этого вопроса выше применительно к половым отношениям, но влияние высшего иерархического авторитета Бога разумеется этим не ограничивается. Без таких апелляций низкокультурное и высокопримативное общество невозможно убедить в том, что причинять зло ближнему своему – нехорошо. Ведь с эгоистично-прагматических позиций это как раз очень хорошо! По крайней мере, в ближайшей перспективе. А то, что в отдалённой перспективе это вредит, и причём как лично ему, так и всему человечеству, так отдельный индивид это просто так понять и принять не мог. На практике «сверх-иерарх» наделялся разнообразными гуманистическими качествами, которые благодаря его высшему иерархическому статусу вполне усваивались паствой в качестве образца для подражания.

Стоит обратить внимание, что практически все религии возникали в низкоранговых слоях общества. Человеку с низким ранговым потенциалом крайне необходим кто-то «свыше»; но при этом хочется, чтобы он был справедлив, добр и милосерден.

Аура уверенности, окружающая многие «святые книги» (к примеру, Веды), при полной непонятности содержания, служит неиссякаемым источником авторитета. Смысл и ценность их содержания для современного человека (не исследователя) полностью утрачены, поэтому их влияние не может быть объяснено ценностью содержащейся в них информации. Напротив, самокритичность и публичные сомнения, присущие истинной науке, сильно портят отношение к ней со стороны ненаучной публики.

Талантливое произведение искусства также способно убедить в чем угодно, так как действует напрямую на подсознательно-инстинктивные механизмы мозга. В этом, по очень большому счёту и состоит общественное предназначение искусства – убедить в недоказуемом (по разным причинам) логически, но не всегда это, таким образом доказанное, хорошо.

Современная реклама целиком и полностью базируется на инстинктивных сигнатурах. Инстинкты лишены способности к критическому анализу – подобрав должную «отмычку» (шаблон) человека можно заставить захотеть что угодно. Главное в рекламе – показать уверенность, а доказательства и пространные объяснения излишни. Следует обратить пристальное внимание на то, как построены рекламные сюжеты – как правило, они весьма нелогичны, но очень эмоциональны. Информация подается очень быстро, часто путано, а внимание отвлекается каким-либо мельканием. Часто текст читается с пулемётной скоростью. Всё это работает на том факте, что подсознание со своими шаблонами работает гораздо быстрее рассудка, и если не дать рассудку возможности или времени разобраться в ситуации (и, возможно, запротестовать), то можно внушить человеку что угодно. Самый коварный режим восприятия рекламы – «пропускание мимо ушей». На самом деле, пропускание идет мимо контроля рассудка, но в подсознание при этом беспрепятственно закладывается именно то, и именно туда, куда им нужно. Позднее, увидев этот товар, обработанный рекламой человек и не вспомнит, где он его видел, и что про него говорилось, однако он испытает некое расплывчатое ощущение чего-то родного и знакомого, и руководствуясь этим чувством, может принять решение о приобретении. Хотя позже возможно и пожалеет о содеянном.