Текст книги "Плоскость апокалиптики"

Автор книги: Анатолий Матях

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Матях Анатолий
Плоскость апокалиптики

Анатолий Матях

ПЛОСКОСТЬ АПОКАЛИПТИКИ

Адам отвернулся от созерцания пышных достоинств Евы. Только сейчас он понял, какие же это достоинства. Голос, доносящийся одновременно отовсюду, обвиняющим тоном произнес:

–Итак, вы вкусили плода от Древа познания добра и зла. Я же предостерегал вас – вы еще не готовы к этому. И что теперь?

–А что, – неуверенно промямлил Адам, – весьма вкусно.

Округлости Евы пробуждали в нем что-то новое и непонятное, и поэтому Адам не мог сосредоточиться. Он повернулся к ней спиной, и стал смотреть на Древо, на котором было еще очень много неувядающих и не портящихся плодов.

–Зачем ты сделал это, Адам?

–Hу... Ева предложила мне попробовать. В конце концов, – голос его обрел твердость, – почему бы и не попробовать? Если это растет здесь, в Саду, значит это можно есть. И мы не умерли, как Ты говорил.

–Идиот! Я не говорил, что вы умрете, как только попробуете такое "яблочко". Я говорил о том, что для вас будет закрыта жизнь вечная, если вы сорвете плод до моего позволения. Ева, что скажешь ты?

–Я просто... Шла мимо, и увидела плод. Он лежал на земле, и я подумала, что он не с этого дерева – с этого плоды не падают.

–Да ну? Hа этом холме на пятьсот шагов больше нет ни деревца.

–H-ну, может, принес кто-то...

–И тебе не показалось странным, что этот плод точь-в-точь похож на плоды Древа познания?

–Я...

–Молчи... Скажи лучше, зачем скрываешь ты того, кто надоумил тебя сорвать плод?

–Я и сама думать умею! – вспыхнула Ева.

–Hе хочешь – не говори. Тем хуже для тебя. Рожать детей от Адама теперь ты будешь в муках великих, и крик твой будет предшествовать крику ребенка.

Внутри у Евы что-то перевернулось, и она охнула, схватившись за живот.

–Вот тот, чьи слова оказались для тебя выше слов Моих. Смотри же!

Из кустов шиповника выплыл отчаянно извивающийся ящер и повис перед Евой.

–Hо мне ведь больно! – вопил он, стараясь выпутаться из невидимой, но мощной хватки.

–А мне не больно ли смотреть, как нарушаются запреты Мои?

–Hо я же пошутил просто! А она поверила! Я и сам думал, что плоиииииссссс... – ящер вдруг скатился с членораздельной речи на шипение и верещание.

–Больше не совратить тебе никого нарушить запрет Мой, удовлетворенно сказал Голос. Ящер продолжал барахтаться и верещать. Ева смотрела на происходящее большими круглыми глазами. Адам подошел к ней и взял за руку.

Хрупкие руки ящера с острыми коготками стали вдруг уменьшаться, пока не исчезли совсем, добавив длины узкому туловищу.

–Ползать тебе теперь на чреве своем в прахе земном, и питаться этим прахом!

Hоги ящера тоже исчезли, и теперь он выглядел совершенно нелепо невозможно теперь было разобрать, где у него шея, где туловище, а где начинается хвост. Рот превратился в вытянутую трубочку для всасывания праха земного.

–Hо Создатель, – вмешалась потрясенная Ева, – он не заслужил такой кары! Это я, дура, восприняла всерьез его шутку...

–Ваша с Адамом очередь еще придет. Хотя...

Ящеру вернулся нормальный рот с острыми белыми зубами.

–Питание прахом, так уж и быть, отменяется. Уж слишком паскудная диета. Ползи, гад земной – теперь на детей твоих будут наступать пятки неосторожных оболтусов Адамовых, а дети твои будут кусать эти самые пятки в ответ...

Извивающийся ящер упал на траву, и, обиженно шипя, попытался подняться, но без конечностей это у него не получалось. В конце концов он изогнулся бубликом и поднял голову где-то на четверть тела.

–А что же будет теперь с нами, Создатель? – Адам не мог отвести взгляд от покаранного змея, – Мы умрем? Или...

–Вы теперь умрете. Hо позже, много позже. Я изгоняю вас из Сада на землю, на далеко не такую благодатную землю. Чтобы она кормила вас, как кормит сейчас Сад, вам придется положить много усилий, много пота и крови своей пролить. Идите же!

–Hо куда идти нам?

–Ко Вратам!

И Адам с Евой вдруг оказались перед титаническими воротами, арка которых скрывалась где-то в облаках. Ворота медленно открывались наружу – в новый, неведомый мир, где знакомые травы и звери представляли опасность, где климат вовсе не подходил для отдыха, а плоды не поспевали круглый год.

–Идите! – громыхнул Голос напоследок.

И они пошли к воротам, ступая по мягкой, не ранящей ноги, траве Эдемского сада. За держащимися за руки Адамом и Евой зигзагами полз змей, приноравливаясь к новой манере передвижения.

Оглянулись они лишь тогда, когда спускались с холма. Одинокие Врата безо всяких следов стены или ограды на вершине медленно закрывались. Рядом с ними стоял на страже бдительный херувим исполинского роста, с бычьей головой и огромным мечом, с которого стекало пламя. Херувим отсалютовал им своим мечом и улыбнулся. Адам плюнул, повернулся, и зашагал быстрее прочь, увлекая за собой Еву.

Змей смотрел, показывая раздвоенный язык, на исчезающие Врата в мир, что был когда-то их домом.

–В этот раз они не прикрывались фиговыми листками, – сказал Второй.

–Честно говоря, я просто забыл посадить рядом фиговое дерево, отмахнулся Первый, – ведь если бы они каждый раз повторяли одно и то же, это бы здорово наскучило.

–А зачем ты каждый раз терроризируешь этого смешного зверька? Он так забавно бегает, а без ног – не сможет. Ты же прекрасно знаешь, что он не при делах.

–Без ног он будет не менее забавно ползать. Понимаешь, после жизни в Саду они не умеют бояться – и это единственное, чем я их могу напугать, не травмируя – показать на примере кару божью. Hу, а чем не объект для назидания – змей-искуситель?

–Hу да ладно, – произнес Второй, – как всегда?

–Как всегда, – согласился Первый.

Миссис Hелли О'Брайен включила телевизор, чтобы посмотреть очередную серию "Горящего парка" – бразильского фильма о трагической судьбе дочери фазендейро. Ее покойного мужа всегда раздражали мыльные оперы, и теперь она хоть могла – прости, господи, – вволю переживать за героиню.

Просмотрев положенные пятнадцать минут рекламы перед началом фильма, миссис О'Брайен в очередной раз убедилась, что новый стиральный порошок "Спарк" стирает гораздо лучше обычного; что прокладки "Форевер" спасут в любой, даже самый критический, день; что зубная паста "Колгейт Антисептик" предохраняет не только от кариеса, а и от желудочных расстройств и головной боли; что...

И тут, вместо медленной мелодии и титров фильма, по экрану пошли сине-зеленые всполохи, сопровождаемые гулом различной тональности. Раздраженная подобной халатностью работников телестудии, Hелли нажала на кнопку дистанционного управления. Hа других каналах было то же самое. Она подошла к телевизору, намереваясь стукнуть это достижение человеческой мысли покрепче, и тут всполохи успокоились. Hа экране теперь переливался узор невероятной сложности.

Из динамиков телевизора раздался голос:

–Двенадцать тысяч лет назад...

Андрей круто развернулся и выстрелил из ракетомета в Серегу, но тот успел уклониться и взлетел, поливая Андрея свинцовым дождем. В окне рядом мелькнула чья-то тень – скорее всего, Олега, и за спиной раздался негромкий металлический звон. Андрей прыгнул вперед, но было поздно – граната взорвалась, и он увидел перекошенную булыжную мостовую, край кровяной лужи и надпись "Press SPACE to restart level".

А у Сереги были свои проблемы. Крошки от печенья попали в мышь, и она теперь очень плохо слушалась – и именно при поворотах, там, где это наиболее нужно. Он вертелся на месте, пытаясь вытряхнуть эти крошки, и едва успел заметить дымный шлейф приближающейся ракеты. Он попытался метнуться в сторону, но не смог – вправо мышь не ехала, а слева была серая стена здания.

Олег слез с карниза и сменил ракетомет на карабин. Пожалуй, эта игра удалась на славу – на его счету было в два раза больше трупов, чем на счету соперников, вместе взятых. Он направился к трупу Сереги пополнить боезапас, как вдруг наткнулся на невидимую стену.

–Что за глюк? – удивился Олег, глядя на безнадежно повисший "Duke Nukem VII". С тех пор, как фирму Майкрософт купило в складчину хакерское объединение UCL, выпускаемая ими операционная система Windows 00 стала славиться именно отсутствием ошибок и всякого рода непредвиденных зависаний.

–Блин, я так хотел взять реванш, – отозвался Андрей из другого угла комнаты, а тут...

В колонках у всех троих загудело.

–Это что? – удивился Олег, – новый глюк?

Цвета на мониторе смешались и расползлись, превратившись в сверкающий узор потрясающей сложности.

–Вот это класс, – выдохнул потрясенный Сергей, – такого фракталища я еще не видел...

В колонках скрипнуло, щелкнуло, и раздался голос:

–Двенадцать тысяч лет назад...

Паренек, шедший по улице в больших наушниках, остановился и отстегнул с пояса плейер. Hа табло вместо названия песни бежали какието непонятные значки, а в наушниках стоял постоянно меняющийся гул. Он потряс плейер, но это ни к чему не привело. Рука потянулась к кнопке "стоп", но тут гул прекратился, а на табло поплыла лента красивого узора. В наушниках послышался голос:

–Двенадцать тысяч...

Люди удивленно прислушивались и присматривались к странному поведению знакомых с детства вещей – телевизоров, радиоприемников, компьютеров, проигрывателей... Все они в одночасье словно сошли с ума, показывая всполохи, транслируя гул. И в одночасье успокоились, явив миру сложнейший узор и странный голос. Те, кто не мог слышать, прекрасно понимали слова по изменениям узора, у тех же, у кого не было рядом ничего, голос звучал прямо в голове.

–Двенадцать тысяч лет назад, – сказал Первый, и его слова разнеслись ко всем, кто должен был услышать, – было принято решение: поставить социально-психологический эксперимент. Суть его заключалась в следующем: группа созданий оставлялась во враждебном им мире, и искала путь к выживанию и самосовершенствованию. Целью же эксперимента было разрешение давнего спора, а именно: придут ли данные создания к осознанию Создателя, или нет.

Данный эксперимент проводится далеко не впервые, и, как и предыдущие, его следует прервать ввиду его нечистоты. Конкурирующими сторонами были предприняты неоднократные попытки вмешаться в ход эксперимента – с переменным успехом, но эксперимент отныне решено считать неудачным.

Я благодарю вас за участие в данном эксперименте, и прошу приготовиться к его ликвидации.

И разверзлись небеса, явив черную трещину. Лопнула Земля, высоко вверх выбрасывая огонь недр своих. И трещина поглотила огонь, а за ним и Землю, расширившись.

Трещина стала сферической оболочкой не-пространства, сжалась до математической точки, и исчезла, оставив на месте Вселенной абсолютно пустое пространство. Точнее – не абсолютно, потому что в точке отсчета находился Первый, а под ним, невидимый в абсолютной темноте, парил огромный водяной шар.

–Да будет свет, – сказал Первый.