Текст книги "Наугад (СИ)"

Автор книги: Анатолий Махавкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

В этой атмосфере всеобщего благодушия и единения, мы спокойно покинули здание и направились в ту сторону, где Мина оставила свой (или чей он там) Хаммер.

– Куда теперь? – тихо поинтересовалась сестра, повиснув на моей руке, – я так устала от всех этих приключений. Нужно сделать небольшой перерывчик.

– Пойдёте туда, где сегодня ночевали, – Мина расположилась за рулём и достала айфон, – сейчас я отошлю этому старому мудаку видео, пусть повеселится. Сделано, – она повернулась к нам, – понравилась квартирка? Меня как-то, уже очень давно, попросили подготовить местечко, куда можно спрятать десяток приезжих из Белграда. Там, пользуясь смутой, кто-то под шумок принялся убивать наших. Квартиру я нашла и обустроила, но приехать никто не успел – всех уничтожили. Ну и ладно, всё равно никогда не любила этих напыщенных идиотов. Зато мне досталось никому не известное место.

– А ты куда? – спросил я, после того, как машина тронулась, – тебя Цепеш не найдёт?

– Вряд ли. Заеду, гляну, как ремонт дома продвигается, – она перехватила наши удивлённые взгляды, – да, да и ночью тоже. Совет закончится, Цепеш уедет, а жить то как-то нужно и дальше. Мне мой домик очень даже нравился.

Когда мы уже почти приехали, зазвонил мой телефон. Люда. И не спится же. Время – полчетвёртого!

– Доброй ночи, – сказал я, – кому не спится в ночь глухую?

– Разлука с милым сердце гложет, – она глухо закудахтала, – сказала бы я сакраментальное: доживёшь до моих лет, но тебе, кровососу мелкому, это уже не грозит. Просто вспомнилось, ваша эта, граната, или сама не понимает о чём говорит или вас зачем-то путает.

– Ты это о чём? – я посмотрел на вампиршу, но та, казалось, сосредоточилась на управлении автомобилем и даже виду не показывала, будто прислушивается к нашему разговору.

– Время, для проведения ритуала, все эти луны в козерогах и прочее. Смех один, когда упы…В смысле, вампиры, начинают рассуждать о таком. Так вот, это будет не завтрашней, а сегодняшней ночью.

– В смысле – сегодняшней? Этой?

– Нет, эта уже прошла, – она шмыгнула носом, – понятно?

Мне ничего понятно не было. Зачем Мина сдвинула время предполагаемого ритуала на сутки вперёд? Перепутала? Или имела некий тайный замысел? Один раз она уже привела нас в ожидаемую ловушку, поэтому я не мог исключить некий хитроумный план, который вампирша хотела держать в секрете. Ладно, постараемся быть наготове.

– О! – в голосе Люды прозвучало удивление, – кому это в такое время приспичило? Ладно, оболтус, тут кто-то в двери звонит, пойду, в глазок полюбопытствую.

В полчетвёртого ночи?!

– Люда, стой!

Отбой.

Твою мать! Я попытался набрать бабку, но её телефон наотрез отказывался принимать вызов.

– Лёша, что случилось? – это Лилька, а вот теперь и Мина заинтересовалась.

– Алексей?

Я нервно тыкал в экран телефона.

– Это Люда – наша бабушка, она нам ещё вместо родителей была. Позвонила только, – нет ответа, – глупости всякие, стариковское беспокойство. Но ей кто-то в двери позвонил и теперь она не отвечает.

Лилька достала свою трубку и тоже попыталась связаться. С тем же результатом. В ту же секунду ожил Минин айфон. Вампирша остановила машину и уставилась на девайс с каким-то суеверным страхом.

– Цепеш, – она обернулась, и я увидел, как чёрные глаза наполняются безграничным ужасом, – этот то номер он как сумел найти?!

– Здравствуй, красавица, – в громыхающем голосе ощущалась ирония, – как же непросто обнаружить тебя, с подопечными, последнее время. Хорошо выглядишь, лживое создание. А ну, дай-ка взглянуть на похищенное. Не стесняйся, я знаю: сейчас они с тобой.

Вампирша послушно повернула к нам экран, и мы встретились взглядами с нашим преследователем. Кто-то, невидимый нам держал телефон, откуда шёл вызов, а Цепеш, с кривой ухмылкой на белой физиономии, сверкал чёрными глазами, пряча обе руки в карманах пальто. Но меня, в данный момент, не очень интересовали зловещие гримасы старого упыря. Уж больно знакомым казался вид за его спиной.

– Это же квартира бабушки, – испуганно прошептала Лилька, – но…

– А, узнали? – улыбка стала ещё шире, – мне так понравилось то видео, которое прислала ваша легкомысленная создательница, что я решил тоже снять нечто эдакое…Сразу объяснюсь – делаю это я вовсе не в качестве мести или потому, как я вот такая вредная тварь. Просто запомните: всякий раз, когда вы срываете мои планы, страдает кто-то, из близких вам, животных. Тащите старую суку.

– Нет! – Лилька вцепилась в мою руку, – Лёша…

Камера повернулась, и мы увидели двух рослых бритоголовых парней, выламывающих обе руки коленопреклонённой Люды. Седые волосы бабушки были распущены, а морщинистую кожу лица покрывали синяки. Я ощутил бессильную ярость: даже если сейчас на полной скорости рвануть к нашему дому, ничего уже не изменить: мы просто не успеем.

– Эй, ты! – рявкнул я, сжимая кулаки, – оставь её в покое! Возьми меня, долбаный мудак, хоть поинтереснее будет, чем мучить старую женщину!

– Это же я тебе была нужна! – всхлипнула Лилька и подалась вперёд, – так забирай меня!

– Лилечка, Лёша, – бабушка подняла голову и не заплывший глаз яростно сверкнул между серебристых прядей волос, – не пытайтесь договориться с этим кровососом! Просто выживите и если можно – отправьте урода ко всем чертям!

Цепеш, вновь появляясь на экране, одобрительно кивнул головой и елейно улыбнулся. Ухмылка, абсолютно не вязалась с его неподвижной физиономией и казалась, от этого, особо жуткой.

– Слушайте ведьму, она вам дело говорит, – он вытащил руки из кармана и сцепил их в замок, – в всё равно до вас доберусь и возьму нужное мне, поэтому не вижу смысла принимать бессмысленные жертвы. Сегодня это так, развлечение. Давай!

Я едва успел закрыть сестре глаза, когда экран подробно показал ублюдка с топором, взметнувшего оружие над головой коленопреклонённой бабушки. Даже в этот жуткий момент Люда продолжала смотреть прямо перед собой, словно прощалась со своими непутёвыми внуками.

Хрустящие звуки рубящих ударов вынудили меня сцепить зубы и зажмуриться. Я запомню. Я всё запомню. И тех уродов, которые заламывали бессильные старческие руки и мерзавца, машущего окровавленным топором, и главное, тебя, мерзкая гадина, деловито отдающая приказы своим тварям. Вы мне за всё ответите: и за убитую бабушку и за наше, с Лилькой, горе.

– Пятна вытрите, – командовал Цепеш, – тело в мешок и спрячьте так, чтобы никто никогда не нашёл. И, ах да, чуть не забыл, – он повернулся к экрану, – Мина, звёздочка моя, слышишь? СУКА! Я ТЕБЕ СЕРДЦЕ ВЫРВУ!

Связь прервалась. Лиля глухо рыдала, прижимаясь ко мне, а я не знал, как утешать сестру, с трудом удерживая подступающие слёзы, готовые хлынуть из глаз. Последний кусок нашей прежней жизни отрубили по живому. Наш самый близкий человек, растивший и воспитывавший нас на протяжении стольких лет, погиб по нашей вине. Мы так долго хотели отплатить Люде за всё добро, которое она принесла нам. Вот, отплатили…

Мина высадила нас за пару кварталов от убежища и сразу же уехала. Никто ни с кем ничего не обсуждал: Лиля продолжала плакать, а на лице нашей спутницы оставалось выражение бесконечного ужаса. Если бы у меня оставались силы рассуждать, я бы начал сомневаться: не предадут ли нас, пытаясь спасти свою шкуру. Но в голове было пусто и звонко.

Не раздеваясь, мы с сестрой прошли в спальню и легли на кровать, прижавшись друг к другу. Так мы часто делали, когда были совсем маленькими. Теперь, мы оставались самыми близкими существами в этом недобром новом мире. Стоило, вероятно, бояться угроз Цепеша, но сил не оставалось даже на это. Просто хотелось, чтобы все эти проклятущие приключения, наконец, закончились и нас все оставили в покое.

Лилькины всхлипывания, мало-помалу превратились в тихое посапывание. Сестра засыпала, продолжая прижиматься ко мне и глядя на её лицо, я поклялся скорее отдать свою жизнь, но не допустить, чтобы кто-то причинил ей хоть какой-нибудь вред.

С этой мыслью я и уснул.

– Ну, рассказывай, – Олег сделал глубокий глоток из кофейной чашки, исподлобья разглядывая нас, как будто ожидал увидеть нечто необычное. Его физиономия, словно вырубленная из гранита, напоминала идола острова Пасхи и лишь глаза весело поблёскивали среди каменных глыб, – шеф сегодня натурально изошёл на говно. И пообещал превратить тебя в ту же субстанцию, когда ты вернёшься на работу.

– Я не вернусь.

Мы сидели в небольшом интернет-кафе, в самом центре города. Здесь постоянно крутились студенты университета и прочая молодёжь, иногда весьма немолодёжного возраста. Для встречи с товарищем я выбрал именно это местечко, надеясь на благоразумие наших преследователей. Нет, ну не станут же они устраивать побоище в таком людном месте. По крайней, мере я на это очень надеялся.

– У?

– Я не могу тебе всего рассказать, но в нашей жизни, за последние дни, очень многое изменилось. Я бы не хотел втягивать тебя в это дерьмо, но у меня есть просьба, которую сможешь выполнить только ты.

Олег помолчал, удерживая чашку в огромных пальцах и вдруг тихо пробормотал, склонившись ко мне:

– Клыки покажи.

Мы поиграли в гляделки. Я отлично знал это выражение лица. Еще можно было свести всё к дурацкой шутке, но, чёрт побери, шуточное настроение отсутствовало напрочь. Кроме того, я вспомнил слова Жоры о помощниках, которые нам могут потребоваться. Да и зачем тогда нужны друзья? Пусть и вампирам.

Лилька только плечами пожала, когда обернулся к ней в поисках совета. Моя девочка до сих пор так и не пришла в себя.

– Анжела рассказала? – Олег кивнул, – балаболка.

– В том то и дело, что – нет, – товарищ поставил чашку и щёлкнул пальцами, – да и с чувством юмора у неё совсем фигово, вот мне и стало интересно, чем же её твоя сеструха так напугала.

Я показал Олегу клыки, стараясь не привлекать лишнего внимания. Достаточно и других нездоровых сенсаций, за последнее время. Чего стоит труп охранника элитного дома, найденный в шахте лифта.

– Хм, – он протянул руку, и я отодвинулся назад: ещё чего не хватало! – и как ты это делаешь?

– Понятия не имею. А как ты пальцами шевелишь?

– Ладно, – он помолчал и мотнул тяжёлой головой, раздвинув губы в кривой ухмылке, – хрень какая-то! Нет, ну представлять тебя в качестве упыря! Песец! И Лилька?

Она кивнула и слегка раздвинула губы, показав наружу белоснежные кончики. Олег прищурился.

– Там Анжелка ещё одну фигню упоминала. Насчёт вас.

– Слишком много треплет языком, – буркнул я, а сестра глухо зарычала, – скажи ей, пусть держит его за зубами, пока есть что держать.

– Вчера думал – показалось, – товарищ, с любопытством, изучал мою физиономию, – когда злишься – очки одевай: у тебя глаза становятся тёмно-багровые, почти чёрные. Вы, вообще, люди?

– Нет, – устало ответил я, – и давай закроем эту тему. Когда мы порешаем все проблемы, сядем спокойно и поговорим. Если порешаем. Именно поэтому я тебя и позвал. Слушай, ты как-то упоминал, дескать знаешь человека в мэрии, который может состряпать любую бумажку.

– Ну, есть такой. И берёт по-божески.

Я достал из кармана пачку денег, найденную в Мининой квартире. Ничего, останется жива – ещё себе нарисует. Олег недоумённо уставился на бумажный брусок, но тем не менее, не стал задавать дурацких вопросов, а просто спрятал пачку во внутренний карман куртки. И лишь после, вопросительно мотнул головой.

– Если мы с тобой не свяжемся через неделю, – честно говоря, дело было уж очень деликатным, и я не совсем понимал, как подступиться к объяснению, – нужно будет организовать похороны, – у парня глаза на лоб полезли, – вот только гроб будет пустой. Для этого тебе и потребуется твой знакомый. На памятнике напишешь: Крестовская Людмила Викторовна, – я протянул бумажку с данными, – участок выбери получше и место оставь – через полгода поставишь ещё два: мне и Лильке.

– Рехнулся? Или следы заметаешь?

– Нет, Олежек, – Лиля говорила едва слышно, – просто тела, скорее всего, не найдут никогда. Ты уж нас прости, за такое…Просто Лёшка тебе доверяет, как самому себе.

Лицо товарища и без того напоминающее грубо отёсанный камень, вовсе застыло и побледнело. Глаза прищурились, а пальцы сжались в огромные кулаки.

– Хаммеры, новые шмотки, куча бабла, – он неторопливо перечислял, блуждая пристальным взглядом по нашим лицам, – и пустые могилы, потому, как и тел не останется? Недолгое счастье Френсиса Макомбера?

– И счастье тоже, Олежа, – Лиля опустила голову на моё плечо, – видишь – какое большое счастье? Ничего, всё будет хорошо.

– Я могу чем-нибудь помочь? Есть знакомые в ментуре…

– Не нужно, – я накрыл его кулак ладонью и похлопал, – не тот это уровень, только пацанов зазря положишь. Мы уж сами. Ты только сделай всё, о чём я попросил. Ну и помяни, потом.

Олег растерянно хлопнул ресницами и вдруг пошевелил буграми желваков, изобразив улыбку каменного исполина.

– Всегда был идиотом, – проворчал он, – и даже теперь ни хрена не изменилось. Ладно, удачи вам. И ещё, – он лукаво ухмыльнулся, – классно вы вдвоём смотритесь. Вот, оказывается, кто тебе, дураку, нужен был, всё это время.

Расставшись с Олегом, мы немного побродили по центру города, рассеянно пиная шелестящие листья наслаждаясь безветренной ясной погодой. Звёзды казались необычайно близкими и яркими, как летом, а шар Луны упорно пытался отыскать в их россыпях загадочный Козерог, чтобы инсталлироваться в нужное положение. Людей, в этот понедельничий вечер, встречалось совсем немного, но нам это даже понравилось: просто не хотелось никого видеть, а лишь ощущать рядом присутствие любимого, молчащего в унисон твоим мыслям.

Мы прогулялись по ярко освещённому центру, с его мигающими рекламными щитами, бигбордами и прочей мишурой. Потом свернули в небольшую аллею, ведущую к новому храму, но не дошли, а присели на лавочку у поникшей ракиты. Лилька положила голову на моё плечо и сидеть вот так оказалось неимоверно приятно. Хотелось, чтобы этот миг покоя, молчания и ясности в мыслях продолжался целую вечность.

Вечность…Была ли она у нас? Или вся наша бесконечная жизнь окажется впрессована в эти несколько ночей? Обидно, если так. Мои новые чувства требовали времени, для их осознания, для того, чтобы узнать сестру с другой стороны, откуда я на неё никогда не смотрел. Ведь даже внешность её изменилась и дело тут было вовсе не в нашем обращении, просто те недостатки, которые я видел прежде, исчезли или превратились в достоинства.

– Помнишь, как ты мне пыталась объяснить смысл песни: «Самая Красивая Девушка В Мире»? – Лилька подняла голову и вопросительно кивнула: продолжай, мол, – дескать, речь там шла о душе и о жизни. Может ты и права, но вот сейчас подумал: если бы я посвящал эти слова, то – только тебе.

– В общем, мои объяснения ты пропустил мимо ушей, – я приподнял бровь и она рассмеялась, – спасибо. Очень приятно услышать это именно от тебя. Пытаешься меня отвлечь?

– Получается?

– Словами – не очень, – она прижалась покрепче, точно пыталась спрятаться внутри меня, – само твоё присутствие рядом – лучше любого лекарства. Знаешь, Лёшка, думаю: если тебя не станет, я тут же умру. Как будто у меня теперь две половинки и одна не может жить без другой.

Я ощущал то же самое. Казалось, даже наши сердца бьются в унисон.

– Не говори так, – я поцеловал её, – мы будем жить и всё закончится очень хорошо.

– Мы поженимся? – она взъерошила мои волосы, – Лёшка, Лёшка…

Позвонила Мина. Спросила, где мы находимся. Немного попеняла на дурость некоторых вампиров, которые шляются у всех на виду, в то время, как их настойчиво разыскивает банда безжалостных головорезов. Однако, во время выговора, в голосе вампирши не ощущалось никаких чувств, точно делала выволочку она лишь по привычке. Вероятно, Мина успела прийти к какому-то решению. Вот только к какому?

Мы договорились встретиться у полуразрушенной водонапорной башни, которую, вот уже третья фирма подряд пыталась приспособить к своим непонятным нуждам. Пока мы ожидали вампиршу, я всё думал о последнем звонке Люды, рассуждая, стоит ли обсуждать информацию с сестрой. Во всём этом не было никакого смысла. Зачем сдвигать время вероятного ритуала на сутки вперёд, если для его проведения, пусть и неполноценного, подходит целая неделя? Да и зачем понапрасну путать своих подопечных, если ты собираешься устроить ни к чему не обязывающую игру в кошки мышки? Ведь, в самом начале наших похождений, Мина ещё не могла знать, в какую задницу ей придётся залезть вместе с нами. В общем – бред. Скорее всего простая ошибка. Даже не стану понапрасну пугать Лильку.

– О чём думаешь? – спросила Лиля, вынимая ладошки из карманов моего пальто, – у тебя такое лицо, как в детстве, когда ты решал задачу с процентами.

– Твою задачу, – уточнил я, – у кого-то физиономия тогда и вовсе не омрачалась подобными мыслями, – Лёш, а Лёш, тут – непонятно.

– Ну, ты же мой братик.

– И сейчас, тоже?

– Сейчас, намного лучше. Ещё и красивый такой стал…

Вдоволь покосплеить басню Крылова мы так и не успели – приехала Мина на поцарапанной красной тачке со значком вздыбленного коня. Где она такие берёт? Я, за всю жизнь проживания в нашем городке не видел столько красивых автомобилей, как за последние три ночи. И уж тем более, не катался на них.

– Поехали, – сказала Мина, – у меня возник один небольшой план, как вам можно незаметно исчезнуть из города. Но, возможно, некоторые моменты могут оказаться не слишком приятны. Думаю, вас уже можно считать полноценными компаньонами, которые сами способны принимать важные решения и главное – отвечать за них.

– Мина, – вдруг сказала Лилька, когда мы расположились на велюровых креслах, – ты же не станешь нас предавать?

Похоже, моя сестра ощущала то же, что и я, только, вероятно, намного тоньше эдакого деревянного дуболома.

– С чего это ты взяла? – спокойно осведомилась вампирша, – или я хоть раз дала повод так считать? Думаете, я испугалась угроз старого упыря? Хорошо же вы про меня думаете…

– Прости, – почти прошептала сеструха, – просто, всё так плохо получается.

– Такова жизнь, – Мина достала из кармана пальто уже знакомые серебристые фляги и бросила нам, – а жизнь вампира намного длиннее человеческой, поэтому и неприятностей в ней происходит намного больше. Некоторые слабаки не выдерживают, ломаются. Кто кровь перестаёт пить, кто на солнечный свет выходит.

– И что тогда? – я почти залпом прикончил свой запас, – почему этого не стоит делать?

– Ваше теперешнее состояние, – похоже, беседа ничуть не мешала вампирше лавировать в густом вечернем автомобильном потоке, – это – мутация и для сохранения статуса организм требуется постоянно подпитывать кровью. Если крови не будет или вы попадёте под солнечный свет, мутация разрушится.

– И мы вновь станем людьми?

– Угу. Аж на целых три дня при регулярном воздержании и на день, при интенсивном загаре. Потом – масса приятнейших вещей и положительных эмоций: раковые опухоли всего, чего только возможно: кожи, костей, легких, даже мозга и соответствующие болевые составляющие. Спасения не существует. Поэтому, надумаете умирать, имейте в виду: некоторые методы лучше не выбирать.

Тем временем, автомобиль успел покинуть черту города и двигался уже знакомым мне маршрутом.

– Мина, э-э, а мы, собственно, куда? Ты же вроде говорила: твой дом на ремонте. Да и местечко, как бы слегка засвеченное.

– Не переживай, – мы остановились у массивного шлагбаума, где под присмотром четверых, вооружённых автоматами, здоровяков в касках и бронежилетах, Мина провела карточкой через щель глухо гудящего ящика, – видел? Так просто здесь сейчас не пройти даже Цепешу. Усилили и сигнализацию по периметру: ваши мажоры не желают, чтобы их беспокоили залётные бандюки. Да мы и ненадолго: обсудим план вашей эвакуации и бегом в порт.

– В порт?

– Ну да, там у меня есть пара хороших знакомых, которые не станут задавать лишних вопросов.

Автоматическая система открытия не работала и ворота, со следами свежей покраски, медленно открывали два дюжих охранника. У одного на физиономии белел огромный пластырь, из-под которого выползал след недавнего ожога. Второй сторож, помоложе, был невредим, но казался испуганным.

Плиты во дворе и облицовка здания выглядели совсем свежими, а некоторые деревья в саду, сменились крохотными саженцами, под прозрачной пластиковой плёнкой. Страшно даже представить, какая фигня здесь творилась после нашего бегства. Очень похоже на третью мировую.

Дом внутри выглядел почти нетронутым, но взгляд то и дело натыкался на доски, выглядящие чуть светлее остальных или отсутствующие украшения на люстре. Очевидно, ремонт ещё не был завершён, однако никого из строителей или обслуги я не заметил. Охранники, открывшие ворота, оказались единственными, кто встретил нас этим поздним вечером.

– Наверх, – скомандовала Мина, – посидим, попьём кофе.

В этот раз аромат напитка казался особо дразнящим, словно в запахе проявились новые, ранее отсутствующие, обертоны. Хозяйка поставила чашки на стол и взглянув на экран айфона, удалилась, сославшись на срочное дело. Лилька, расположившись на диване, не дожидаясь меня, ухватила свой напёрсток и мгновенно выхлебала его.

– Обалденно! – сказала она и даже прищурилась, словно сытая кошка, – ну, прямо-таки, орбит-кофе!

Улыбаясь, я подошёл к огромному окну, выполняющему свои функции без каких-либо артистических изысков. Двор казался неухоженным, точно заброшенная строительная площадка: какие-то уродливые кучи мусора, неаккуратные пачки стройматериалов, бассейн с обвалившейся стенкой, и уродливая яма на месте подземного гаража. Не похоже на ускоренный ремонт. Мимо стекла лениво профланировала снежинка. За ней – другая.

– Снег, – сообщил я и вернулся к диванчику, где сидела сестра, – пришла зима… А некоторые вещи, похоже, не изменятся никогда.

Лилька, видимо, совсем вымоталась и её голова безвольно опустилась на моё плечо, стоило сесть рядом. Я нежно обнял мою девочку и поцеловал в щёчку, услыхав в ответ нежное бурчание. Потом откинулся на спинку, ощущая лишь безумную опустошённость. Все мы очень устали. Эти погони, убийства, смерть бабушки – словно каток проехался по нашей жизни, пытаясь превратить её в ничто. Однако, мы по-прежнему были живы и оставались вместе.

Вернулась Мина и пристально изучила нас, потом подошла ближе и взяв пустую чашку, осторожно понюхала её, слегка отстранив от лица. Что-то в поведении хозяйки показалось мне очень странным, но я не стал задавать лишних вопросов, да и вообще, шевелиться, тревожа покой Лильки. Пусть немного отдохнёт.

– Ну вот и всё, – вампирша небрежным жестом отбросила чашку в сторону и положила на стол принесённые предметы: Мьельнир и Спирит со Сфорцей, – финита ля комедиа! А какая была игра! Как я играла, – она подняла руки вверх и закружилась по комнате, – прямо, как в старые добрые времена, когда Драгон заметил меня. Мина Великолепная, так называли меня журналисты и так писали на афишах моих представлений. Понятно, роль перед парой наивных дурачков не вызовет шквал аплодисментов, но я старалась, как в прежние времена.

Я не мог понять, о чём она говорит. Какая роль?

Мина села напротив, забросив ногу за ногу и улыбнулась.

– Алкоголь, добавленный в кофе, парализовал вас, но слушать вы ещё способны, – она щёлкнула пальчиками и ухмыльнулась, – прямо, как классическая злодейка с финальной речью. Правда, раньше я исполняла роли только положительных героинь, но времена меняются…Да и надо же кому-то излить душу, открыть всю гениальность моего плана, – не в силах сдержаться, она вскочила на ноги и прошлась по комнате, – эти две тупые шлюхи год назад! Откуда я могла знать, что Влад напичкал их героином именно для себя? Сорвалась, чёрт побери, взяла чужое и что теперь, год прозябать в вашем Мухосранске? Ладно год, Влад мог и навсегда затаить злобу.

Лилька издала сдавленный стон, а я не мог пошевелиться, ошеломлённый этим монологом. Неужели у нас, с самого начала, не было никакого ангела-хранителя? А кто был?

– Год этой дурацкой жизни и вдруг я встречаю здесь Цепеша. Старый упырь не слишком рад встрече, но готов меня простить, если я смогу помочь ему с маленькой проблемой. Влад намеревается провести Ритуал Переноса и даже специально привёз назойливую девицу, из Охотников, от которой давно намеревался избавиться. Есть одна загвоздка – в Совете заседают три пердуна, равные ему по мощи, и они непременно ощутят изменение баланса силы. Ну так всё же элементарно, – Мина хлопнула себя по ляжкам и расхохоталась, – из толпы животных, абсолютно наугад, выбираем двух человечков и устраиваем весёлую игру: спасись от преследования грозного злого вампира, воспользовавшись помощью красивой доброй вампирши.

Она рассмеялась.

– Очень легко играть в игру, правила которой ты сочинила сама. Поэтому, два новорожденных вампирёныша беспрекословно выполняют все указания и даже послушно участвуют в Ритуале Переноса, который запрещён, под страхом смертной казни. Великолепно! Остаётся лишь подробно заснять инцидент и передать доказательства преступления Совету. Пердуны преисполнены благородного негодования и вуаля: Цепеш получает, нет, даже не разрешение – приказ: наказать парочку выскочек, решившихся на столь ужасный поступок.

Вампирша запустила пальцы в волосы и прикрыла глаза, словно вспоминая особо смешной момент.

– Дело сделано, я – прощена и получаю приятный бонус в виде тебя, Алексей. Да, да, мне разрешили употребить твою энергию, – и тут её вообще буквально разорвало от смеха, – а один момент настолько повеселил Влада, что он пообещал простить мне и следующий проступок, который я совершу. Это, когда вы трахнулись друг с другом. Новорожденные вампиры просто жаждут секса, но им, ни при каких обстоятельствах, нельзя спать с другими вампирами. В этом случае, как бы происходит одноразовая настройка на объект близости и вампир навсегда привязывается к своему сексуальному партнёру. Именно по этой причине, Драгон заставил меня переспать со своим грумом – человеком: только так этот механизм даёт сбой.

Я ощутил бессильную ярость: эта тварь, просто ради шутки, произвела над нами жестокий эксперимент, хоть изначально намеревалась только предать смерти. Кто был с нами всё это время? Кого мы так внимательно слушали?

– Правда, в вашем случае имеется один весьма приятный бонус: эта связь настолько несокрушима, что даёт силы возвращаться даже со смертной грани, если партнёру угрожает опасность. Впрочем, на кой это вам? Вы, всё равно, сегодня умрёте. Да, твоя бабуля всё верно тебе сказала. Вот же старая пронырливая ведьма, чуть не сорвала всё веселье! Именно поэтому я посоветовала Цепешу прикончить гадину. А упырь даже сопротивлялся, называл этот акт контрпродуктивным – придурок принципиальный! А так – двух зайцев одновременно: избавились от возмутителя спокойствия и вогнали вас двоих в депрессию, меньше шансов на сопротивление.

Ярость и недоумение сменились жгучей ненавистью к этой красивой женщине, так легко сознавшейся в сотворённом злодеянии. Да, она не рубила Люду лично, но была больше повинна в её смерти, чем тот урод с топором.

– И да, – Мина игриво погрозила нам пальцем, – я вас обманула. Ну, в смысле, ещё раз. Кровосмешение, в среде вампиров, является даже большим табу, чем у людей. Ведь, только так, у нас могут появляться дети, а по одному из предсказаний, именно ребёнок, рождённый вампиршей, станет мифическим Лалегредой. Но я даже не стала упоминать об этом в отчёте Совету. Зачем?

Продолжая хихикать, она повернулась к нам спиной и достала телефон.

– Влад, – почти пропела она, – дело сделано, милый. Приезжай. Да, дорогой, всё, как в прошлый раз. Развлечёмся после? У тебя, естественно! Тут такой бардак, скорее бы уже уехать.

Она чмокнула трубку, выключила телефон и уже начала поворачиваться, когда я, изо всех сил, приложил её Мьельниром по затылку. Айфон, со стуком, упал на пол и его хозяйка, мгновением позже, расположилась рядом, продолжая сохранять ехидную улыбку на пухлых губах.

Тяжело дыша я смотрел на распростёртое тело и думал, как поступать дальше. Потом перевёл взгляд на ровно сопящую Лильку. Хоть раз её дурацкая привычка пить чужие напитки оказала нам добрую услугу. Когда я, насмотревшись на двор, вернулся к сестре, обе чашки оказались пусты. Подумать, такая мелочь…

Скоро сюда приедет Цепеш. Если оставить Мину живой, два опытных вампира запросто отыщут и прикончат нас. Да и куда прятаться? У друзей? Подвергнуть их смертельной опасности? Так по-вампирски…

Я оттащил тело Мины в сторону и расположил конечности, как она сама нас научила. Потом принёс ритуальные ножи и положил рядом. Если не знаешь, куда бежать, оставайся на месте и принимай бой. Для этого неплохо бы увеличить шансы. Эта тварь показала нам, как это можно сделать. Взмахнув блестящим молотом, я стукнул Мьельниром в центр гладкого лба, не особо сдерживая удар.

Веки затрепетали и поднялись. Потом глаза широко распахнулись, когда вампирша увидела Спирит в моей руке.

– Алексей, – в голосе прыгнула нервинка, – ты же не собираешься…

– Собираюсь, – отрезал я, – и непременно сделаю.

– Но это же глупо! – она напряглась, словно в её власти было разорвать путы на руках и ногах, – вам не выстоять против Цепеша! Послушай, согласна, я подставила вас, сыграла дурную шутку, но ведь я ещё способна вам помочь. Хотя бы советом, если ты не желаешь снять путы. Здесь есть одна вещица, которая…

– Заткнись, – сказал я, поднимая Спирит для удара, – я могу промахнуться и тебе будет очень больно. Сама говорила.

– Алексей, – на прекрасных глазах блеснули слёзы, – я прошу: пожалуйста, пощади! Ты же не станешь безжалостно убивать слабую женщину?

– Слабую женщину? Безусловно, – хмыкнул я, – вот только не вижу её перед собой. А знаешь, кого я вижу? Безжалостную суку, повинную в смерти моей бабушки и ещё доброго десятка людей, послуживших пешками в вашей дурацкой игре.

– Алексей, – она скрипнула клыками, – подожди же! Я способна разорвать связь между тобой и Лилией. Вы вновь станете братом и сестрой, избавившись от этого наваждения.

Я задумался. Вновь стать просто братом. Видеть в Лильке прежнюю сеструху. Перестать любить её…

Я решительно вонзил нож под тонкую ключицу.

Стоило огромных усилий не подпрыгнуть на месте или хотя бы не вздрогнуть, когда тёмный силуэт Цепеша вырос в проёме двери. Старый вампир некоторое время напоминал изваяние своей каменной монолитностью, а потом легко, словно эльф из фильмов Джексона, скользнул на середину комнаты. Тёмное пальто опускалось почти до пола, открывая лишь блестящие ботинки, беззвучно ступающие по паркету. На непокрытых волосах поблёскивали снежинки – значит вампир поднялся сюда, нигде не задерживаясь – это хорошо. Лильку я уложил на кушетке в подвале, полюбовавшись недовольной рожицей и поцеловав в лоб.