Текст книги "Россия в мировом демографическом контексте"
Автор книги: Анатолий Вишневский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Что можно изменить в России?
Теперь второй вопрос: можно ли изменить ситуацию в России так, чтобы эти изменения способствовали улучшению положения России на мировом демографическом фоне? Можно ли добиться того, чтобы сокращение численности населения страны приостановилось, замедлилось, а, может быть, и прекратилось? Это больной для всех нас вопрос, и, к сожалению, мы уже видели, что имеющиеся прогнозы не дают оснований для большого оптимизма. Рассмотрим нынешнюю и будущую ситуацию несколько более подробно.
Прежде всего, постараемся понять, можно ли все-таки обеспечить стабилизацию или рост числа россиян за счет естественного прироста. Сейчас разница между числом родившихся и числом умерших – не в пользу родившихся. Умирают больше, чем рождаются, и за счет этого возникает так называемая естественная убыль населения. Обратимся к следующему слайду (рис. 14).
Рисунок 14. Компоненты изменения численности населения России, 1927-2006, тыс. человек
В 1926 г. состоялась первая всеобщая перепись населения советского времени, и с тех пор есть информация о компонентах изменения численности населения России, хотя и с некоторыми перерывами. Зеленые столбики на графике – это естественный прирост населения. Если не считать 1933 г., когда естественный прирост был отрицательным и население сокращалось, и периода войны, за который нет данных, хотя известно, что население в это время убывало, то естественный прирост всегда был положительным и довольно большим, и так продолжалось до начала 90-х гг., когда естественный прирост исчерпался и стал отрицательным, т.е. сменился естественной убылью населения: зеленые столбики пошли вниз.
Желтые столбики – это миграция. На протяжении длительного времени Россия отдавала часть своего населения, жители России выезжали в другие республики Советского Союза, поэтому столбики шли вниз. Этот период закончился в середине 1970-х гг., и с тех пор из России выезжало меньше, чем въезжало в нее из этих республик. По сути, уже тогда началось возвращение жителей России или их потомков, некогда выехавших из России в эти республики. С этого времени и до начала 1990-х гг. и естественный, и миграционный прирост был положительным, население России росло довольно быстро. А после 1992 г. естественный прирост стал отрицательным, и хотя миграционный прирост сохранялся и сохраняется, а в некоторые годы, особенно в 1993-1994 гг., сразу после распада СССР, был очень большим, в целом он не в состоянии компенсировать естественную убыль, и поэтому население России сокращается.
Отрицательный естественный прирост – отнюдь не специфическая российская проблема, он отмечается во многих европейских странах (рис. 15).
Рисунок 15. Развитые страны с отрицательным естественным приростом в 2004 году, прирост в %
В других европейских странах он еще положительный, но часто очень маленький, близкий к тому, чтобы превратиться в отрицательный (рис. 16), и это, по-видимому, скоро произойдет. Имеющиеся прогнозы предсказывают, что практически все европейские страны перейдут к состоянию естественной убыли населения.
Рисунок 16. Развитые страны с положительным естественным приростом населения в 2004 году, прирост в %
В России естественная убыль населения очень велика, 800-900 тыс. человек в год, но в последнее время она снижается. Некоторым людям это дает основания для оптимизма, они экстраполируют тенденцию снижения на будущее и говорят: «снижение будет продолжаться, в конце концов, естественная убыль сойдет на нет, а затем уступит место естественному приросту». На самом деле – это совершенно необоснованные надежды. Сокращение естественной убыли примерно с начала ХХ в. предсказывалось всеми прогнозами, которые и сейчас говорят о том, что это снижение будет продолжаться еще несколько лет. Но потом начнется новый рост (рис. 17). Меры демографической политики могут в большей или меньшей степени повлиять на крутизну кривых на графике, но не на их направление.
Рисунок 17. Естественная убыль населения России – фактическая и согласно некоторым прогнозам, тыс. человек в год
Источники: Демографический ежегодник России 2007. Статистический сборник. М., Росстат, 2007, с. 533; Estimates and Projections performed at International Programs Center, U.S. Census Bureau. Цит.по: Donahue D. The Future of Work in Russia: Population Projections and the Labor Force. Paper for the Population Association of America Annual Meetings, April 1-3, 2004, Boston; Прогнозные расчеты ИДЕМ ГУ-ВШЭ.
В чем же причина наблюдаемого сейчас снижения естественной убыли? На рис. 18 вы видите пресловутый «русский крест». Около 1992 г. число рождений и число смертей пересеклись. Если раньше число рождений (зеленая линия) было больше числа смертей (коричневая линия), то теперь оно опустилось ниже, и соответственно естественный прирост стал отрицательным, то есть превратился в убыль. Естественная убыль – это расстояние между двумя кривыми. Если коричневая кривая ниже зеленой, то естественный прирост положительный, если она выше, – отрицательный.
Рисунок 18. Почему сокращается естественная убыль?
Если посмотреть на правую часть этого графика, то можно заметить, что после 2000 г. кривые начали чуть-чуть сближаться, смертей стало становиться меньше, а рождений – больше, за счет чего и стала сокращаться естественная убыль. Но рост абсолютного числа рождений, так же, как и сокращение абсолютного числа смертей сам по себе еще ни о чем не говорит, их динамика зависит не только от уровня рождаемости и смертности, но и от возрастного состава населения.
Какой вклад может внести рост рождаемости?
Остановимся сначала на числе рождений. Может ли оно вырасти за счет повышения рождаемости в расчете на 1 женщину?
На следующем слайде (рис. 19) вы видите коэффициент суммарной рождаемости в 40 развитых странах. Красная кривая – это Россия. Вы видите, что уже очень давно никакой разницы между Россией и большинством этих стран нет, мы давно движемся с ними по общей траектории, хотя, особенно в последнее время, наша кривая находится в самом низу общего пучка кривых, у нас наименее благоприятный показатель рождаемости. Но в целом мы не слишком выделяемся на общем фоне.
Рисунок 19. Коэффициент суммарной рождаемости в 40 промышленных странах мира, 1950-2004
Источник: Вишневский А. Тенденции рождаемости в Российской федерации в сравнении с другими промышленно развитыми странами // Материалы международного семинара «Низкая рождаемость в Российской Федерации: вызовы и стратегические подходы», Москва, 14-15 сентября 2006. М., Права человека, 2006.
На следующем слайде (рис. 20) стран меньше, но данные относятся к более длительному периоду. Когда-то, в середине 20-х годов, когда кончились Первая мировая, Гражданская войны, и наступило какое-то успокоение, восстановилась и высокая дореволюционная рождаемость. Население России в то время было в подавляющем большинстве крестьянским, в семьях рождалось около 7 детей на одну женщину, гораздо больше, чем в европейских странах. Но это продолжалось очень недолго, последующие события нашей истории, включая Вторую мировую войну, привели к падению рождаемости, и былой уровень рождаемости уже никогда не восстановился. Начиная с 40-х годов, мы оказались в общем ряду, уровень рождаемости в России был то выше, то ниже, чем в основных европейских странах.
Рисунок 20. Коэффициент суммарной рождаемости в некоторых странах, 1925-2005
Источник: Вишневский А. Тенденции рождаемости в Российской федерации в сравнении с другими промышленно развитыми странами // Материалы международного семинара «Низкая рождаемость в Российской Федерации: вызовы и стратегические подходы», Москва, 14-15 сентября 2006. М., Права человека, 2006.
На рис. 21 показана ситуация 2006 г. Россия – примерно в середине списка из 29 стран, но различия, как правило, непринципиальные. Есть страны, в которых рождаемость заметно выше, чем у нас: в США, во Франции, в некоторых скандинавских странах. Но заметьте, практически нигде показатель не достигает заветного уровня, необходимого для простого воспроизводства населения, 2,1-2,2 рождения на 1 женщину. Мне кажется, что уже один этот график подсказывает: рассчитывать на то, что Россия пойдет каким-то своим особым путем, каким она никогда не шла в ХХ в., было бы неосмотрительно.
Рисунок 21. Коэффициент суммарной рождаемости в некоторых странах в 2006 году
Источник: База данных ИДЕМ ГУ-ВШЭ. См. demoscope.ru/weekly/app/app4007.php
Сейчас у нас много надежд связывается с активизацией демографической политики, с увеличением денежных выплат семьям и т.д. Наверно, все это нужно, но ведь мы не единственные, кто пытался или пытается воздействовать на рождаемость с помощью подобных мер, а успех приходит далеко не всегда. График на рис. 22 показывает, что прямой зависимости между затратами на проведение государственной семейной политики и уровнем рождаемости, нет. Вы видите на слайде самые разные страны. Желтый – это показатель рождаемости, коэффициент суммарной рождаемости, число детей на одну женщину. А голубой цвет – это затраты.
Рисунок 22. Слабая связь между затратами на семейную политику (1991-2001) и уровнем рождаемости (2001-2003)
Источник: european health for all database (hfa-db). world health organization regional office for europe.
Например, в США, где самая высокая рождаемость, как раз самые низкие затраты на семейную политику. И если вы посмотрите другие страны, тоже нет зависимости. В Швеции, Дании, Финляндии затраты высокие, но по уровню рождаемости они мало отличаются от Великобритании или Нидерландов, где эти затраты намного ниже. Так что мировой опыт не подтверждает прямой зависимости уровня рождаемости от денежных вливаний.
Есть разные прогнозы динамики рождаемости в России, и российские, и зарубежные, они обычно делаются в нескольких вариантах, но даже если взять только оптимистические сценарии, как это сделано на рис. 23, то все они предполагают достаточно умеренное повышение рождаемости до 2025 г. И самые оптимистические ожидания не предполагают достижения современного уровня рождаемости США – единственной развитой страны, где он близок к уровню простого замещения поколений. Это относится и к цели, поставленной в недавно принятой Концепции демографической политики, там тое не предполагается достижения американского уровня. Для того же, чтобы естественный прирост из отрицательного превратился в положительный или хотя бы в нулевой, даже американского уровня сейчас было бы недостаточно, учитывая особенности возрастной структуры российского населения. А ведь полной уверенности в том, что реализуются самые оптимистические сценарии роста рождаемости, у нас нет.
Рисунок 23. Предполагаемые значения коэффициента суммарной рождаемости в 2025 г. согласно различным прогнозам и фактические значения в России (2006 г.), Европейском Союзе и США (2004 г.)
Чем же тогда объяснить то, что сейчас действительно наблюдается повышение числа рождений, и зеленая кривая на рис. 18 явно идет вверх?
Ларчик открывается довольно просто: сейчас идет временный подъем числа женщин в наиболее плодовитых возрастах – от 18 до 30 лет, на которые обычно приходится 75-80% всех рождений (нижняя кривая на рис. 24). То же относится и к верхней кривой – здесь добавлена еще одна пятилетняя группа: на женщин в возрасте от 18 до 35 лет обычно приходится до 95% всех рождений. Число женщин в этих возрастах сильно колеблется – по разным причинам: это связано с эхом войны и т.д. И все последние годы кривые шли вверх, число женщин увеличивалось на миллионы. Поэтому естественно, что даже если рождаемость в расчете на одну женщину не повышалась, более того, даже если она снижалась, абсолютное число рождений могло расти – за счет увеличения числа потенциальных матерей.
Рисунок 24. Число женщин в возрасте 18-29 лет и 18-34 года, 1970-2007, млн.
К этому надо добавить, что в тот же период произошел некоторый сдвиг в «календаре» рождений, часть из них, которые были отложены в 1990-е гг. – как в связи с трудностями тогдашней жизни, так и потому, что стала меняться возрастная модель рождаемости, приближаясь к европейской, для которой характерна более поздняя рождаемость. «Постарение» рождаемости имеет эволюционную природу, оно происходит повсеместно, и его нельзя связывать только с кризисом 90-х годов. Эффект увеличение числа потенциальных матерей, усиленный сдвигом «календаря» рождений, сказался в абсолютном приросте числа рождений.
Но беда подстерегает нас впереди. Период роста числа женщин в детородных возрастах заканчивается, потому что заканчивается вхождение в эти возраста относительно многочисленных поколений, родившихся во второй половине 1980-х годов. Теперь ряды потенциальных матерей будут пополняться малочисленными поколениями, родившимися в 1990-е годы. Все девочки, которые будут входить в когорты рожающих женщин до середины 2020-х годов, уже родились, мы знаем, сколько их, и знаем, что их очень мало. Как следует из рис. 25, нам предстоит пережить резкий спад числа женщин в возрасте наибольшей плодовитости.
Рисунок 25. Число женщин в возрасте 18-30 лет, млн.
В этих условиях даже при довольно заметном повышении рождаемости, если его удастся добиться, само число потенциальных матерей не позволит родить столько детей, сколько нужно, чтобы число рождений превысило число смертей, тем более, что число смертей тоже будет вести себя не так, как нам хотелось бы.
Что может дать снижение смертности?
Второй процесс, от которого зависит естественный прирост населения, – это смертность. Можно ли повлиять на смертность? Здесь ситуация в каком-то смысле еще замысловатее. Если в плане рождаемости, как мы видели, мы не сильно отличаемся от других стран: где-то положение лучше, где-то хуже, мы посередине, принципиальных отличий нет, то в плане смертности отличия есть и очень большие. Посмотрите на слайд (рис. 26). На нем показана динамика ожидаемой продолжительности жизни при рождении в России (красная кривая) и в нескольких других странах: США, Франции, Швеции и Японии. До середины 60-х гг. мы двигались в одном с ними направлении, затем наши пути разошлись. До этого времени смертность у нас снижалась. После войны в лечебную практику вошли антибиотики, которые позволили очень резко снизить детскую смертность, и за счет этого мы очень сильно выиграли и сблизились с передовыми странами того времени. А начиная с середине 60-х гг., т.е. уже больше 40 лет, мы идем в разные стороны, у них продолжительность жизни непрерывно растет, а у нас она либо стагнирует, либо снижается.
Рисунок 26. Ожидаемая продолжительность жизни в России и некоторых промышленно развитых странах, 1946-2006, в годах
Сейчас разница очень большая. Если она сохранится, это будет означать, что родившийся сегодня в России мальчик проживет, в среднем, на 15 лет меньше, чем его европейский, американский или японский сверстник. У женщин ситуация немного лучше, но качественно – те же самые «ножницы», просто их раствор не такой большой.
К сожалению, сейчас мы отстаем уже не только от развитых, но и от многих развивающихся стран, которым когда-то было далеко до нас. Сравнение с некоторыми из этих стран представлено на следующем слайде (рис. 27). На графике вы видите самые разные страны: Мексика, Аргентина, Сирия, Малайзия, Тунис, Вьетнам, Индонезия, Таиланд, Иран – везде смертность ниже, чем у нас. По продолжительности жизни Россия – в самом низу списка, ожидаемая продолжительность жизни для обоих полов в России (в среднем за 2000-2005 гг.) – около 65 лет. А в самом верху – Мексика, в которой этот показатель составляет 75 лет. Достижение этого уровня намечено нашей Концепцией демографической политики на 2025 г.
Рисунок 27. Ожидаемая продолжительность жизни при рождении для обоих полов в России и некоторых развивающихся странах, 2000-2005 гг.
Источник: population division of the Department of Economic and Social Affairs of the United Nations Secretariat, World Population Prospects: The 2006 Revision and World Urbanization Prospects: The 2005 Revision
Вернемся еще раз к графику на рис. 26. На российских кривых ясно видны колебания, которые возникли во второй половине 1980-х годов, когда во время антиалкогольной кампании резко, но на короткое время снизилась смертность. Поэтому продолжительность жизни в этот период выросла на 2-3 года. Антиалкогольная кампания не искоренила пьянства, она лишь позволила кое-кому чуть-чуть продлить жизнь. Когда же кампания сошла на нет, эти люди, относящиеся к группе риска, вернулись к своим привычкам и быстро «добрали» свое. Это привело к новому подъему смертности и, соответственно, к снижению продолжительности жизни.
Начало 90-х ознаменовалось спадом продолжительности жизни, но следует иметь в виду, что это был спад с нехарактерного, необычно высокого уровня периода антиалкогольной кампании. На рис. 28 пунктирные линии указывают предположительное развитие событий в случае, если бы колебания не было и сохранялись тенденции 1964 – 1984 гг. Мы видим, что фактические колебания идут вокруг экстраполированной гипотетической прямой, отражающей тенденцию прошлых лет. И только в самое последнее время наметился поворот кривой вверх, но пока трудно сказать, свидетельствует ли он о новой устойчивой положительной тенденции или снова речь идет об очередном колебании.
Рисунок 28. Ожидаемая продолжительность жизни мужчин и женщин и линейные тренды 1964-1984 годов (женщины – красные линии, мужчины – синие), лет
Вообще конъюнктурные колебания менее важны, чем долговременный тренд. Наша беда в том, что мы никак не можем сойти со сложившейся в советский период неблагоприятной траектории. Если у нас в то время и были успехи, кстати тоже очень небольшие в последние советские десятилетия, то они касались детской смертности. А смертность взрослого населения, особенно мужского, практически не менялась, оставалась и остается поныне очень высокой. Сейчас я не могу останавливаться на причинах этой беды, их, конечно, немало. Скажу только, что, по моему мнению, первая непосредственная причина (за которой, конечно, стоят другие, социальные и прочие) – это пьянство, и пока не будет найден способ побороть этот недуг, россияне будут жить меньше, чем их сверстники в очень многих странах мира.
Что ожидает нас в обозримом будущем? Есть разные прогнозы ожидаемой продолжительности жизни россиян до 2025 г. Обычно они делаются в разных вариантах, на рис. 29 представлены самые оптимистические из них (за исключением прогнозов Росстата, ООН, и Бюро цензов США, по которым опубликован только один сценарий) не рискуют предсказать рост продолжительности жизни в России даже до нынешнего усредненного уровня стран Европейского Союза, который также показан на графике.
Рисунок 29. Предполагаемые значения ожидаемой продолжительности жизни в России в 2025 г. по наиболее оптимистическим вариантам существующих прогнозов и уровень, достигнутый Европейским Союзом, лет
Сейчас у прогнозистов нет оснований для большего оптимизма, и они не вправе делать предположения, не подкрепленные реальными тенденциями. Но значит ли это, что мы не можем прийти к 2025 году с лучшими результатами? Думаю, все же не значит. В какой-то мере обнадеживает недавний опыт многих наших соседей.
Посмотрите на следующий слайд (рис. 30). На нем показаны изменения продолжительности жизни в некоторых бывших республиках СССР и некоторых бывших «социалистических» странах Восточной Европы. До начала 90-х годов, при всех существовавших различиях, тенденции динамики ожидаемой продолжительности жизни были одинаковыми, их можно было охарактеризовать одним словом: стагнация. Мы видели ранее, как рос этот показатель в Америке, во Франции, в Швеции, в Японии. В Восточной Европе роста практически не было, показатель топтался на месте. Уровень был разный – в Чехословакии, в Польше, даже в Прибалтике смертность была существенно ниже, чем в России, но динамика – сходная. А уже с начала 90-х годов появляются и нарастают различия и в динамике, и здесь тоже возникают «ножницы», которые мы уже видели при сравнении России с западными странами. Сходство с нашей динамикой сохраняют только Украина и Белоруссия.
Рисунок 30. Ожидаемая продолжительность жизни мужчин и женщин в странах Восточной Европы, лет
Картина эта не очень радует, но полезный урок из нее извлечь можно. Она говорит о том, что даже застарелую неблагоприятную тенденцию можно довольно быстро переломить. Почему наши соседи смогли это сделать, а мы – нет, – это отдельный вопрос, но ясно, что никакого фатума здесь нет: добиться перелома можно, и многие его добились.
Можно составить длинный список причин, которые мешают это сделать и нам. И денег нужно больше вкладывать в охрану здоровья, и организация здравоохранения должна быть другой, его нужно серьезно реформировать, и с пьянством и курением нужно бороться – многое нужно. Но все-таки сначала нужен более обобщенный, стратегический взгляд на всю ситуацию.
Есть такое понятие – эпидемиологический, или санитарный переход. Это именно тот процесс, который приводит к снижению смертности. Он распадается на два этапа. На первом этапе не требуется больших индивидуальных усилий от человека. Государство способно при помощи внедрения эффективных медикаментов, оздоровления населенных мест и пр. справиться со многими причинами смерти: эпидемиями, инфекционными болезнями, простудными, желудочными заболеваниями и т.д. А вот на следующем этапе, когда ресурсы первого этапа исчерпаны, на первое место выходят особенности индивидуального поведения человека. Первый, патерналистский этап мы более или менее успешно прошли с помощью советской системы здравоохранения, которая до поры до времени отвечала требованиям этого этапа. Но чего нам не удалось пока сделать и без чего нельзя двигаться дальше, – это перейти ко второму этапу эпидемиологического перехода, т.е. изменить тип поведения большинства наших граждан. А для этого надо повысить место здоровья и здоровой жизни на шкале ценностей российского общества.
Конечно, мы мало тратим на охрану нашего здоровья, это видно на рис. 31. Если во Франции на эти нужды тратится $2,5 тыс. на душу населения в год, то в России это примерно $250, в десять раз меньше. Пока эта ситуация не изменится, трудно ожидать коренного перелома в ситуации.
Рисунок 31. Общие расходы на здравоохранение в долларах по паритету покупательной способности, на душу населения, 2002 г.
Источник: european health for all database (hfa-db). world health organization regional office for europe.
Но почему мы тратим намного меньше других на охрану здоровья? Лишних денег ведь ни у кого нет. Зато у нас всегда находятся дела, которые нам кажутся поважнее здоровья, – вот и плетемся в хвосте у всего мира. Дело, видимо, все-таки в нашей системе ценностей, которую мы никак не можем изменить.
Высокая смертность – это большая социальная проблема, которую необходимо решать. Но если говорить о влиянии смертности на динамику численности населения, то, хотя снижение смертности может снизить темпы его естественной убыли, оно не способно совсем избавить от нее, если рождаемость остается ниже уровня простого замещения поколений. А, как мы видели, достижения этого уровня в обозримой перспективе никто не ожидает. Поэтому естественная убыль населения России будет наблюдаться еще долго.
