Текст книги "Овидий и диво"

Автор книги: Анатолий Домашев

Анатолий Домашев
ОВИДИЙ И ДИВО
_Поэма

«NISPONANOMIMATAMIMONANOPSIN»[1]1
  Омывайте не только лицо, но и ваши грехи (надпись, вырезанная на мраморной купели в византийском храме Софии в Константинополе).


[Закрыть]

«Madam, I’m Adam»[2]2
  Мадам, я – Адам.


[Закрыть]

* * *

 
Риму – Рим, а миру – мир.
«У моря рому
я дал главу, вал гладя:
и
лавры вырвал,
обид ибо
боле, чем в мече лоб.
Я – рог горя…»
Витии пером он речь. Черно море, пиит, и в
зореве роз
закат – ак аз.
 

* * *

 
Озеро Резо —
дур пруд,
зал глаз.
Хохот – ох, ох!
«Мыло – голым!»
О-хо-хо!
А-ха-ха!
У Гере – баня на берегу,
а
стен – нет-с.
Тела – балет!
Мужи – жум,
и нагиши – шигани!
А бабы – баба:
гам, шуму шмаг,
хохот – ох, ох!
И-хи-хи!
К избе – бзик,
топот
и
того – гогот.
 

* * *

 
И
тут
Овидий и диво
видит и див.
А диво вида —
лун краше. Шаркнул.
Косы девы – веды сок,
нежен!
Тело – полет!
Им от сил истоми
меня – я нем.
Ноги – на лани гон.
И волос соловьи
у живота-то вижу.
Но соло голоса
выводит и довыв:
«Алела я раз, как заря алела…»
 

* * *

 
В
черепе – речь;
в речи – червь:
«А ведь дева…»
Череп, перечь!
Но он
черен мне речь.
А, зараза!
Не диво – виден
пуп
да зад,
а розы зора.
У
девы ведь
и розы – зори.
Ен не
лето хотел
иметь теми,
а тело лета —
дебело лебедь.
 

* * *

 
Овидий и диво,
яд жаждя,
от семи и место:
– А буду у дуба.
– Будь, дуб…
– Буду дуб.
 

* * *

 
Нищ – нежь женщин.
 

* * *

 
И дара ради
у скифа на фиксу
липу купил.
Ладе дал, Ладе дал.
Е-хе-хе!
Жадна баба. Бандаж.
И след делси:
не муж умен,
а баба.
 

* * *

 
Лебедь Ясе сяде бел
на кукан.
Ударит тираду
он теперь трепетно,
во! – соло голосов.
Тени нет,
а ниши тишина.
Речевой, о вечер!
И
ало – колокола…
А золото то – лоза.
 

* * *

 
А кара рака, а кара рака…
Во – миф Ефимов.
– Тю! А вызяб он! – Обязывают…
– Бузина – ни зуб.
– Кабы, рыбак,
бацнуть тунца б…
– А цо? Хоца?
То иди, идиот,
и деву веди…
– Кабы решить тише, рыбак,
а то неучем мечу енота.
– И тропу веди, и деву порти!
– Тс!.. У, куст!..
– Хорошо… (Шорох).
Учел – лечу.
 

* * *

 
Ё-о-о м-о-о-ё!..
Дева Вед!
Идет – еди.
К
балке текла б…
А соло голоса
выводит и довыв:
«Алела я раз, как заря алела…»
И лад вдали.
А диво вида:
тога, фагот
и – рог гори.
Фуга – «Гуф»!
Коря теку – букет ярок:
– Королева! Навело рок
на вас, как саван!
Увижу – живу.
Удубени и не буду
я стараться…
– Пить, тип,
вино нив
будем?.. – Мадам, меду б!..
Голоден! – Не долог…
Дался слад.
О, ласкал ак сало!
Не девы в пуп пуп выведен,
а розы зора.
А ценил сам – масленица.
 

* * *

 
А в два —
утро ко рту.
Казак!
Бур, груб
едет, еде.
Бережно – конь жереб.
– Я – Славич! (Наказ заканчивался).
Чиж, Ян, Княжич.
Он ревнив, ин верно:
в оке – вытупь путы веков
Яр псарь. Распря.
И
он розог озорно,
кипу пик
и
лавры вырвал.
Ужас: сирень – не рис сажу.
Дарениям я и не рад.
 

* * *

 
Плотно кокон толп.
– Ирой, ори!
(Увидел еле Диву).
– Нагы цыган,
ударь Раду!..
Сунь им в минус!
Так, кат?
Но за ними – Назон:
– Вы – раздора народ… зарыв…
Они к нему. Но он – умен. (Кино!)
– Я, дядя…
– А куды, дука,
зело лез?
– Я не лез в зеленя,
я нем… а меня…
– А для лапал, ялда?
– Ен не
лапал!..
(и-хи-хи…)
Я – рев зверя.
– Цыц!
Вершит, ишь, рев.
Удивлял, а валял виду.
Обмен нем бо
и
на день не дан.
– И о перси с репой
не облажал боен
и чести: бить, сечи!
Еще и еще.
И
били б.
Не зело полезен.
Но он,
казак,
лишил
о лед дело.
Иже в сентябре все свербят не свежи,
а
тут
ак беда – все свадебка.
И рок кори,
и
беду судеб.
А
Риму – Рим, и миру – мир:
мол, сам жен нежь маслом.
Как бы б как.
 

_{22 января 1967}