Текст книги "Три часа (СИ)"

Автор книги: Анатолий Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Всё произошло оттого, что Саня захотел поработать в субботу утром. Сервер накануне пожаловался на один из жёстких дисков, и пока сослуживцы отсыпались в свой законный выходной, Саня решил заменить железку. К тому же, в офисе стоял отличный диван, а Бейсик остался дома и не мог достать своими когтистыми лапами до хозяина. Хватит того, что котяра свалился на Саню со шкафа, едва забрезжил рассвет.

В остальном, утро началось как обычно. Саня умылся, позавтракал, сходил в гараж и поехал на работу. А потом сбил клоуна.

Откуда тот взялся, Саня не понял. Ехал он аккуратно, жалел машину – подвеска устало поскрипывала на выбоинах. Вокруг ни души, Саня ещё подумал, что по утрам так не бывает. Стояла ясная погода, солнце всходило в утренней дымке. Тихо, хорошо.

– Твою мать! – заорал Саня, когда что-то большое грохнулось на капот его Пассата.

Тело в разноцветной одежде закрыло обзор, чудом не разбив лобовое стекло. Повезло, что Саня не успел разогнаться. Он ударил по тормозам, отчего тело чуть не свалилось на дорогу, выскочил из машины и бросился к пострадавшему. Тот с закрытыми глазами распластался на капоте и улыбался, как завзятый Гуинплен. Красный нос поражал размерами, будто моментально распух от удара.

И тут Саня сообразил, что перед ним клоун. Мешковатая одежда, рыжий парик и огромные ботинки, – всё как положено.

– Мужик, мужик, ты как? – Саня дотронулся до плеча клоуна. Тот икнул.

Откуда же он взялся? Саня завертел головой. Гаражи остались метрах в десяти позади, допрыгнуть сюда с их крыши смог бы разве что олимпийский чемпион. Клоун был маленький и пухлый, и на чемпиона не походил. Саня в недоумении посмотрел на небо: там плыли редкие облака и не было ни единого намёка на воздушные шары или самолёты. Вдоль дороги росли чахлые деревья – мэрия в прошлом месяце озаботилась посадками. На одном саженце сидела ворона и дурным голосом восхищалась маем. Деревце кренилось под её тяжестью – с такого не попрыгаешь. Оставалось признать, что Саня не заметил пешехода.

– Птички... Поют, – всхлипнул клоун и сполз на асфальт, явив обширную вмятину посреди капота.

Саня только вчера заполировал на этом месте царапину – битый час возился. Досада из-за зря потраченного времени сменилась ужасом перед последствиями аварии. В голове теснились казённые формулировки: «Тяжкий вред здоровью», «Убийство по неосторожности», «Семь лет колонии общего режима», а их затмевало злобное лицо начальника, который угрожал Сане расправой за сдохшую вместе с сервером базу данных. Саня даже подивился, что такая ерунда сейчас в голову лезет.

– Мужик? – тихо повторил он.

Клоун, не открывая глаз, пошарил в кармане, вытащил потёртую тысячу и произнёс:

– Два по пол-литра, будьте любезны-э-э.

Ворона умолкла и заинтересовано повернула голову.

А Саня разозлился. Мало того, что ему помяли машину, напугали до дрожи в коленях, и он теперь нескоро попадёт на работу, так ещё и виновник аварии явно не пострадал и был пьян. То, что виноват клоун, Саня уже не сомневался. Что с пьяного возьмёшь?

– Слышь, ты! – Саня ударил ногой по клоунскому ботинку, который вдруг громко пискнул, спугнув ворону, и Саня забыл, что хотел сказать.

Клоун приоткрыл один глаз, осмотрелся, убрал деньги, поднялся. Пошатался, попискивая ботинками, и изрёк:

– Мазло.

– В смысле? – удивился Саня, раздумывая, а не влепить ли глумливому гаду по уху.

– Катапыч мазло, – заявил клоун.

– Какой ещё Копатыч?! Мужик, ты мне машину помял!

– Не Копатыч, а Катапыч, – клоун назидательно поднял палец. – Я ему говорил – криво ставишь, а он – синусоида, синусоида...

Саня не нашёлся, что на это ответить, а клоун деловито поковырял ногтем капот, протянул Сане руку и представился, сделав ударение на "о":

– Виктор. Да ты не кипятись, поправим твою машину. Катапыч виноват, он и поправит. – Рукопожатие у Виктора оказалось крепким – не скажешь, что минуту назад едва не погиб. Второй рукой он хлопнул обалдевшего Саню по плечу и скомандовал: – Поехали к нему. Только заедем кое-куда.

Не дожидаясь приглашения, Виктор плюхнулся на пассажирское место и пристегнулся.

– Я так-то без страховки привык, но с тобой... Мало ли что, – пояснил он.

Дверь он не закрыл, и Сане пришлось это сделать самому.

Может, в голосе Виктора звучала такая уверенность, или Сане очень хотелось поверить, но он почему-то сразу решил, что Катапыч и правда всё исправит или возместит ущерб. Тем более, что, по мнению Сани, имя «Катапыч» отлично подходило для владельца автосервиса с персоналом из Средней Азии.

Машина завелась неохотно – удар не прошёл даром. Удивительно, но ей досталось сильнее, чем человеку.

В салоне пахло ужасно – от Виктора разило перегаром и какой-то едой. Пришлось ехать с открытыми окнами. Виктор вёл себя тихо, лишь иногда пищал ботинками и указывал, куда рулить.

– Оп-па, – заметил он часы на приборке, – а что, уже шесть?

– Ну да.

– Ну, Катапыч, гад! Кабак-то всё! – сообщил Виктор и воззрился на Саню, будто тот виноват в крушении всех надежд человечества.

– Слышь, мужик... – сквозь зубы произнёс Саня.

– Спокойно! Едем сразу к нему.

– В цирк что ли? – съязвил Саня.

– Зачем в цирк? В детский сад.

Саня еле сдержался, только руль жалобно скрипнул под его пальцами. И отчего Сане так везёт на придурков? Реально ненормальный мужик, не удивительно, что под колёса прыгнул. Надо же было так попасть поутру.

Детский сад оказался закрыт на лето. В объявлении на воротах сообщалось, что с сегодняшнего дня оставшиеся дети переводятся в другой садик.

После остановки Пассат дёрнулся, заглох и снова заводиться отказался.

– Ну и что теперь? – спросил Саня.

– Идём.

Виктор отстегнул ремень и выпал из машины. Потом встал, открыл калитку возле ворот и прошёл в здание. Саня следовал за ним.

Виктор по пути объяснял:

– Представление мы тут давали, перед каникулами. Вечером гулянка с воспитательницами. Допоздна. Совсем допоздна. Только они от нас разбежались. Зато нам разрешили остаться на ночь.

В садике стояла тишина, лишь откуда-то раздавался одиночный храп.

Они вошли в актовый зал. Повсюду стояли и лежали детские стульчики, валялись ошмётки воздушных шариков, серпантин и прочая мишура, – похоже, здесь славно отметили последний день работы. Это подтверждала и грязная посуда на столе, и целая батарея пустых бутылок вдоль стены.

На одном из стульчиков сидел угрюмый бородатый мужчина в цветастом халате и как чай из блюдца прихлёбывал из миски рассол. Оттуда торчала ветка укропа, тыкала бородача в щёку, он морщился от щекотки, и тогда печальное лицо его приобретало совершенно страдальческий вид. Рядом со столом, на полу, лежал мальчик в шортах и матроске и оглушительно храпел.

Саня скривился:

– Развели в детском саду чёрт-те что, а ещё циркачи. И мелкого на полу бросили.

Последняя фраза прозвучала в тишине – храп прервался, как только Саня начал говорить. Мальчишка взвился в воздух и бросился к Сане.

– Катапыч, ахтунг! – успел крикнуть Виктор.

Бородач потянулся к пацану, но тот увернулся, подскочил к Сане и боднул его головой куда достал. Саня от боли согнулся пополам, а мальчишка тут же ударил ему по носу. Он бы, может, и ещё врезал, но тут подоспел Катапыч, схватил драчуна за шкирку и поднял над полом. Мальчишка брыкался, размахивал кулаками, пытался достать до Сани, шипел и плевался как кот:

– Ты кого мелким назвал, урод?!

Саня сквозь слёзы разглядел, что мальчишка этот – на самом деле карлик, и лет ему под полтинник. Катапыч в одной руке держал миску, в другой карлика, и словно Фемида соизмерял грехи и добродетели, причём карлик перевешивал.

– У-уф, – Саня разогнулся. – Вот блин!

– Ну-ну, не дёргайся, успокойся, – густым баритоном увещевал карлика Катапыч.

Саня подумал, что таким плотным голосом можно конопатить окна.

Клоун же скалился нарисованной улыбкой и извинялся:

– Ты не переживай, у Семёнова бывает. Не любит, когда, это самое... Говорят о нём уничижительно.

– Да я и не переживаю, – процедил Саня. – Но больно, блин!

Катапыч поставил Семёнова на пол. Карлик дёрнул плечом и удалился в угол, где задом наперёд оседлал детский стульчик и отвернулся к стене.

Катапыч тоже сел.

– Ну? – спросил он.

– Тут такое дело, – засуетился Виктор. – Пива нет – ты сам виноват, отправил не туда, а вот этому гражданину... – Он говорил всё тише, наклонился к уху Катапыча, что-то зашептал, поглядывая на Саню.

Катапыч приподнял бровь и прогудел:

– Да ну-у. Не буду я. Зачем это всё?

Виктор опять зашептал.

– Да идите к чёрту, – поморщился Катапыч и приложил руку ко лбу, – голова болит, сил нет. Не могу. Без пива – не могу.

– Ага! – воскликнул Виктор и заторопился к Сане, как парламентёр. – Короче, пиво принесёшь – машину поправим.

– А вы не обнаглели? – поинтересовался Саня.

Семёнов вскочил и кинулся к Сане с воплем:

– Кажется, я давно кому-то морду не бил?!

Виктор бросился наперерез, а Саня на всякий случай отгородился стулом. Мелкий хмырь Семёнов явно напрашивался, но бить маленьких Сане не позволяло воспитание.

– Ты не думай, – увещевал Виктор, отпихивая Семёнова. – Мы не обманем. Пиво позарез нужно, а в магазинах ещё не продают. Видишь, плохо человеку? Знаешь, где взять?

– Где, где... Тётя Клава в стекляшке ночью своим продаёт, только она уже сменилась, наверное. Может, ему лучше таблетку дать? У меня в машине есть.

– Сами свои колёса жуйте, – подал голос Катапыч и шумно отхлебнул из миски. – Бесенятину непотребную.

– Понял? – спросил Виктор. Он уложил Семёнова на пол и сел сверху. – Натур продукт онли. Слушай, Катапыч, может, его того? Часика на три?

– Самого тебя часика на три, – проворчал Катапыч. – Привёл невесть кого.

– Я не могу. Ты знаешь, я... Я не могу. А ему всё равно, – Виктор ткнул пальцем в Саню.

Катапыч поставил на стол пустую миску, уронил голову в ладони и простонал:

– Делай, что хочешь, только скорее.

Саня слушал этот бред и не знал, что сказать. Сборище пьяных психов.

– Эй, автолюбитель, куда тебя, вперёд или назад по времени? На три часика? – с каким-то диким блеском в глазах поинтересовался Виктор.

– Назад. Где вас нет! – огрызнулся Саня и покосился на дверь, успеет ли он удрать, пока не покусали.

– Семёнов, ты как? – спросил Виктор своего пленника.

– Слезай. Отпустило, – нехотя отозвался тот.

– Ну вот, значит назад. – Виктор встал, подошёл к высокому чёрному ящику в серебряных звёздах – в таких иллюзионисты девушек теряют – сунул внутрь руку, что-то подкрутил, пробормотал под нос: – Три часа, три часа. Севернее на пять. Компенсация.

Катапыч услышал и велел:

– Выставил время – не трогай больше ничего. Маячок не забудь дать.

Виктор оставил в покое ящик, суетливо обежал вокруг него пару раз, подскочил к Сане и всучил толстую ручку с надписью: «Улыбайка. Фокусы и детские праздники» и номером телефона.

– Как пиво купишь, отойди, чтобы никто не видел, и кнопку на ручке нажми. Всё понятно? Ты понял? Пиво не забудь, пару штук, светлое, лучше чешское, – частил он и тащил Саню к ящику.

– Да чего ты прицепился? Что надо-то? Отстань! – упирался Саня.

Тут подоспел Семёнов. Он разбежался и толкнул Саню в спину. Саня потерял равновесие, нырнул головой в ящик и больно ударился лбом.

– Дебилы! – выкрикнул Саня.

Пустая улица отозвалась звонким эхом.

Саня поднялся и обалдело огляделся. Он стоял на тротуаре, среди домов своего района, недалеко от собственного гаража. Занималась заря. Где-то распахнулось окно, и полузнакомый сонный голос выдал: «Сам дурак», после чего окно закрылось.

– Вот пи-и... – тихо начал Саня и умолк на полуслове.

Он почесал намечающуюся шишку на лбу и ещё раз осмотрелся. Никаких сомнений – его улица, ночь, фонарь. Ни ветерка – тишина и покой. Неподалёку каркнула ворона, но устыдилась поданного в неурочное время голоса и замолчала.

Часы на руке показывали начало восьмого, секундная стрелка привычно бежала по кругу, – уже вовсю должно было светить солнце.

– Твою ма-ать, – протянул Саня.

Внутреннее "я" реалиста боролось с окружающей действительностью и бездарно проигрывало. Саня было решил, что отключился, когда ударился головой, и его перенесли сюда. Он захотел вызвать полицию, но тут же передумал, заметив на асфальте ручку Виктора. Она придала материальности этой бредовой истории.

– Пиво. Чешское. Тётя Клава, – пробормотал Саня, пытаясь голосом разрушить наваждение, подобрал ручку и двинулся к стекляшке. Звонок в полицию он решил оставить на потом, а то ещё самого в психушку упекут, чего доброго.

Небольшой круглосуточный магазин призывно сиял окнами. Саня вошёл внутрь, дверь отозвалась колокольчиком. Продавщица встрепенулась, встала за прилавком и уставилась на посетителя.

– Здравствуй, тётя Клав. – Саня, весь в собственных мыслях, смотрел на бутылки за спиной продавщицы. – Крушовице светлое, две штуки. Нет, три.

– Мы ночью алкоголь не продаём, – лениво отозвалась тётя Клава.

Вот это номер, подумал Саня.

– Тётя Клав, не узнала? Я Саня из второго корпуса.

Продавщица недоверчиво хмыкнула и не сдвинулась с места.

– Ну, тётя Клав, правда, надо. Проверка у тебя, что ли?

Продавщица ещё раз хмыкнула, уже с некоторым сомнением.

Так они стояли, когда вдруг снова звякнул колокольчик, и вошла она, богиня. То есть Саня не сразу понял, что девушка – богиня, потому что хмурый вид и толстовка с джинсами удачно маскировали внешность.

Тётя Клава приветливо кивнула девушке и повернулась к Сане:

– Так будете что-нибудь брать? А то у меня очередь.

– Крушовице светлое. Три, – упрямо ответил он.

– Ну-ну, – заметила продавщица и спросила девушку: – Чего тебя подняло в такую рань?

– Джава – дурында, – с чувством ответила девушка.

– Джава? – не удержался Саня.

– Кошка, – поморщилась девушка и мазнула по Сане взглядом. – Разбудила, а сама в окно сбежала.

– А у меня кот. Бейсик. Рыжий, – Саня глупо улыбнулся. – Со шкафа как конь прыгает.

Девушка заинтересованно посмотрела на Саню.

– А моя по лицу топчется. Я на шкаф коробки с обувью поставила, раньше тоже прыгала.

– А мой сядет на подушку и орёт.

– А моя уши лижет.

– А мой...

– Молодые люди, – прервала их тётя Клава. – Брать что-нибудь будете?

Саня вздрогнул.

– Только после вас, – уступил он очередь даме.

– Тонкие «Вог» с ментолом, – попросила девушка.

– И Крушовице светлое, три, – добавил Саня.

Тётя Клава покачала головой, но всё-таки отдала бутылки.

Одну он тут же открыл ключом – успокоить нервы. Сначала предложил пиво девушке, она не отказалась. Себе взял другое. Они вместе вышли из магазина, повернули к скверу возле Саниного дома и устроились на лавочке встречать рассвет.

Девушку звали Александрой. Сначала болтали о котах, потом говорили о программировании, базах данных, компьютерных играх. Саня в восторге смотрел на Александру, ему никогда не встречались разбирающиеся в сетевых протоколах девушки, хотя он и слышал об их существовании. Она тоже с каждой минутой всё больше улыбалась, от былой мрачности не осталось и следа.

Они понимали друг друга с полуслова. Неважно, о чём шла речь – о вёрстке сайтов или о тактике игры за терранов – чистое волшебство, феерия согласия. Оба плохо сходились с людьми, и их знакомство оказалась настоящей находкой. Он касался ноги девушки коленом, и тепло от этого прикосновения волнами расходилось по всему телу, заставляло сердце петь. Саня влюбился. Он и думать забыл о Катапыче, Викторе и повреждённом Пассате.

Саня потянулся к последней бутылке, когда Александра сказала:

– А пиво за час выветрится? Мне за руль скоро, на работу надо.

Саня тут же вспомнил о сервере и об утреннем происшествии. Наручные часы показывали половину девятого, то есть пять тридцать по-местному. Скоро он сам, только чуть моложе, выйдет из подъезда и столкнётся нос к носу со своей копией. Все фантастические романы предостерегали от такого безобразия. Апокалипсис или самоликвидация не входили в Санины планы. Он вскочил со скамейки.

– Ой, блин. Мне тоже пора. Меня только на три часа назад отправили, да минус время до гаража...

– Куда назад? Ты про что?

– Не обращай внимания, просто история идиотская приключилась, одного типа сбил. Потом расскажу. Давай телефонами обменяемся? – Саня похлопал себя по карманам. – Чёрт, мобильник в машине оставил.

Александра молча протянула визитку, Саня шлёпнул себя по лбу и достал из портмоне свою, полученную в родной фирме вместе с должностью технического директора. Всё-таки пригодилась раз в полгода.

Глядя в глаза друг другу, они обменялись визитками и коротко попрощались. Саня сказал, что позвонит. Он побежал к торцу дома, свернул за угол, огляделся и, чувствуя себя полным идиотом, нажал кнопку на ручке.

Улицы не стало. Вместо домов появился знакомый зал детского сада. Ни вспышки света, ни звукового сопровождения – моментальная смена декораций.

– Что так долго? Пиво где? – тут же спросил Виктор и сглотнул слюну. Его кадык запрыгал вниз-вверх.

Катапыч тоже с надеждой воззрился на посыльного.

– Вот. Одна бутылка, – Саня протянул добычу Катапычу.

Виктор горестно вздохнул:

– Ну как так-то? Почему одна? Я же просил.

Катапыч откупорил бутылку о край стола, мощными глотками осушил до дна, громко выдохнул и замер, прислушиваясь к ощущениям. Потом сказал густым, как мёд, голосом:

– Витя, тебе похмеляться рано, иди лучше спать. Семёнов позже сбегает, принесёт.

– Да продадут ему, как же. Вон он, какой, – Виктор запнулся, взглянув на подобравшегося Семёнова. – Как молодо выглядит.

– Ничего, Витя, ничего. Продадут. А я пойду, вмятину посмотрю.

Катапыч встал, прошёл в угол, где грудой лежал цирковой реквизит, взял шляпу-цилиндр, большой кусок чёрной ткани и отправился на улицу.

Саня же искал визитку богини. Он обшарил карманы, осмотрел пол вокруг и пребывал в лёгкой панике. Собрал все бумажки и перебирал их по одной.

– Что потерял? – спросил Виктор.

– Да визитку. Девушку встретил, визитками обменялись, а теперь найти не могу. Думал, в руке держу. Смотрю – моя. А где её – не знаю.

– А зачем тебе она? – удивился Виктор.

– Жениться хочу! – с досадой воскликнул Саня.

Виктор в недоумении уставился на него, а Семёнов обидно захохотал.

– Э, брат, ты это брось, – осклабился Виктор. – Жениться на ней рано, сначала познакомиться надо.

– То есть? Вы же меня назад отправили, в прошлое? Я что, не могу ей позвонить спустя три часа?

– Назад-то назад, да не к нам. Нельзя прошлое нашего мира изменить, только со смещением... Мм-да, без ликбеза не обойтись. – Виктор потёр виски. – Прямые путешествия во времени не-воз-мож-ны. Только между параллельными мирами. Причём миры не идентичны, чем дальше они друг от друга отстоят, тем больше отличаются – изменения накапливаются. Три часа – ну, туда-сюда, разницу можно и не заметить. Год – вообще всё другое. Я потому и не люблю по параллелькам шастать, на психику плохо влияет. Разве что скакнуть куда на пару километров, чтобы пешком не идти, но это и без смены мира работает.

Саня слушал с открытым ртом. Только он успел смириться с путешествиями во времени, как его снова огорошили. Виктор взял из его ослабевших рук пачку визиток и стал их рассматривать.

– Как же вы, с такими возможностями, всякой ерундой занимаетесь?! Это же всё! Деньги, власть, да что угодно! – опомнился Саня. – Да кто вы вообще такие?

– Балда ты, – отозвался Семёнов. – Дали бы нам развернуться, как же, прибили бы через пять минут. Я вот детей смешить люблю, они искренние, а этого у меня и так навалом. И на кой мне дёргаться? Пусть где-то в параллельках наши копии планетой рулят, а мы не хотим, понял? И кто мы – тебе знать не положено, не дорос ещё.

У Сани не укладывалось в голове, как можно вытворять подобное и работать в цирке? Вместо того чтобы брать от чужих технологии или ценности, мгновенно путешествовать, открыть туристическое агентство в какой-нибудь мезозой и без эффекта бабочки. Такие перспективы!

– Ты где её встретил-то? – сбил с мысли Виктор, который всё ещё перебирал визитки.

– Да в магазине, возле дома.

– Александра Онопко? Технический директор ООО «Виктория»?

– Александр. Это моя.

– Нет, твои – вот, – возразил Виктор. – Видишь, написано: Александр Онопко. А это её, тут Александра. Ты букву "а" не заметил. Так что, ты встретил самого себя. Что застыл? Такое сплошь и рядом случается. Хромосома туда, хромосома сюда, и вот уже не мальчик, а девочка. Только даже не думай, обратно не отправим. Без якоря в том мире не получится, медиана вероятности ничтожно мала по сравнению с коэффициентом отторжения остаточного образа. Непонятно? Если бы маячок там оставил – без проблем, а так – забудь, не попадём. Мир сопротивляется после первого посещения. Как плевать против ветра.

– Но она нужна мне!

Виктор развёл руками, а Семёнов заржал:

– Вот это самовлюблённость!

Шокированный Саня попытался возразить, упросить связаться с Александрой, даже угрожал разоблачением, но Виктор не согласился помочь. Семёнов издевался и намекал на тягу Сани к особо нетрадиционным отношениям, чем страшно бесил. Как тут рассказывать про родство душ?

Пока они препирались, Катапыч починил капот. Царапина, которую Саня заполировал вчера, снова появилась на своём месте. Оглушённый, опустошённый, Саня покинул это логово безумия. Он пообещал никому не рассказывать об увиденном, да ему и не хотелось. Всё, что он желал – лечь в постель и забыться.

На работу он не поехал и вернулся домой. Бейсик тут же кинулся тереться об ноги, заурчал довольно. Саня повалился на кровать, кот взгромоздился ему на грудь и подпихнул головой ладонь человека – чеши давай, не лежи просто так. Саня не стал ему жаловаться на жизнь – что толку?

Александра не шла из головы, даже невероятные циркачи волновали меньше. Он вспоминал каждую минуту разговора с девушкой, и не мог представить, что она – это он. Ну не может такого быть! Она самостоятельная личность и даже пользуется командными файлами для резервного копирования, от чего Саня давно отказался. И вовсе не обязательна физическая близость. Можно же просто поговорить? Для удовольствия? В конце концов, когда-то он просил у родителей сестру. А теперь Александра наверняка ждёт звонка и гадает, отчего Саня медлит. И сама не может позвонить. Или не ждёт и уже забыла о случайном знакомстве? О чём она думает? Что хочет? Никак не узнать. И эта неизвестность огорчала Саню больше всего. Изводила до зубовного скрежета.

Сон не шёл, а потом в дверь постучали. Саня никого не ждал, но ссадил пригревшегося Бейсика и поплёлся в коридор. Посмотрел в глазок и чертыхнулся – ничего не разобрать, лампочка на площадке уже неделю как сгорела. Саня открыл дверь.

– Знаешь, – сказала Александра, – твоя визитка меня чуть с ума не свела, я даже какого-то чудика сбила. А он... Ты говорил, что тебя на три часа назад отправили, а я вперёд попросилась. Семёнов – козёл, скажи?