Текст книги "Путь лекаря"

Автор книги: Анатолий Логинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Анатолий Логинов
Путь лекаря

От автора

Памяти моих друзей детства, Сергея Кислицина и Алика Савельева, рано ушедших в страну вечной охоты.

Эта книга – память о детстве. О том беззаботном времени, когда мы (за отсутствием компьютерных игр) сами придумывали себе страны и миры, действующих в них героев, рисовали карты и писали хроники событий. Поэтому пусть вас не удивляет появление здесь знакомых имен и названий стран [1]1
  Кстати, название Ала(й) появилось у меня первый раз самостоятельно как название страны в виде сокращения имени и фамилии – (страна) Анатолия Логинова. Буква «и краткое» проникла в название позже, под влиянием книги Стругацких.


[Закрыть]. В качестве прототипа книги выбран один из выдуманных нами миров, в который добавлена некая необычная составляющая. Магия это или техника? Посмотрим, в настоящее время даже автору неизвестно, что в действительности происходит в этом мире и какие приключения ждут героя.

Пролог

Любая достаточно развитая технология неотличима от магии.

А. Кларк

«За проигрыш всегда надо платить. Рано или поздно, деньгами, жизнью своей или чужой, но расплата неизбежна. И она уже приближается, неумолимо, как воля Предтеч, и неукротимо, как демоны Серых Пределов. Но демонов мы-то укрощали, и не раз. А воля Предтеч – кто ее видел?» – Сидящий на табуретке в окружении каменных стен, без единого окна, с единственной, закрытой металлической дверью человек встал. Несколько шагов – одна стена. Поворот, еще несколько шагов – вторая. И все. Весь мир сократился до камеры размером пять на пять шагов. Пока только до камеры, только пока. Что придумает пришедший к власти противник, не могли бы предсказать и самые лучшие футурологи, ибо магия бессильна перед манией.

Человек остановился у угла, взглянул на чуть-чуть, практически незаметно выступающий из стены камень и улыбнулся. Предусмотрительность надежнее магии. Пока все затихло, надо решаться. Оставить здесь предсказание Арта Тел-Контара и уйти. И пусть гадают, какие боги спасли его от мести соперника. Гадают и помнят: «Придет время, и за выигрыш тоже надо будет платить». Он прислушался. Вокруг стояла давящая тишина. Экранировка и звукоизоляция камеры, предназначенной для содержания демонов, идеально задерживали любые возможные виды магэнергии и заклятий. Но он знал то, о чем не имел понятия больше никто – Жезл эта камера не экранировала.

– К серым демонам! – выругался человек вслух и хитрым нажатием на камень открыл тайник…

Дни перемен

Ты слышишь печальный напев кабестана?

Не слышишь? Ну что ж – не беда…

Уходят из гавани Дети Тумана,

Уходят. Надолго? Куда?

– Здравствуйте.

– Здравствуйте. Проходите, присаживайтесь.

«Как же я волнуюсь. Успокойся! Твою… «ЗиЛ» сто пятьдесят семь крестовину марать! Можно подумать, от этой беседы зависит, жить тебе или умереть. А если подумать? Точно зависит. Денег осталось не так уж много, и что делать, когда они кончатся, я пока не представляю. А это, считай, последняя вакансия охранника, которую я нашел в городе. А куда еще можно устроиться без профессии бывшему военному-контрактнику? Только в охрану. Ну, или в дворники… Тем более что у нас в городе, кроме магазинов и оптовых фирм, больше никто персонал не набирает, черт бы побрал эту рыночную экономику».

– Расскажите о себе.

– Меня зовут Олег Тимофеевич Гордеев. Родился в тысяча девятьсот восемьдесят втором году, окончил десять классов, затем поступил в университет, на медицинский факультет. Со второго курса, недоучившись, ушел в армию. Остался на сверхсрочную, контрактником. Служил в Забайкалье, потом на Урале, затем – в Чечне, потом в Подмосковье. Из армии уволился и сейчас ищу работу…

«Вот, черт побери, опять неудача. Как только слышат про Чечню, глаза у всех собеседников словно леденеют и дальнейшие вопросы явно превращаются в простую формальность с последующим неизменным: – Мы вам перезвоним. – Перезвонят они, ждите. Плавали, знаем. Можно подумать, что контрактник из Чечни – пугало пострашнее популярных сейчас зомби. Тем более такой, как я, – не десантник и не спецназовец, обычный сержант – командир расчета малокалиберной зенитной пушки «ЗУ-23». Я убитых-то видел всего несколько раз, наших в основном. Духов же вообще вблизи не наблюдал, больше разнообразный мирняк – стариков, женщин, детей. Некоторые явно радовались, что мы пришли. Надеялись на конец той дурной жизни, что у них после девяносто первого началась. Только у нас самих бардак был еще больше. И ничего хорошего из этого не вышло…

Пойду домой. В магазине я был вчера, выпить-закусить еще в наличии. Вот когда закончится… Когда закончится, тогда и будем думать. Завтра все равно идти некуда, с охранной фирмой из Москвы я на послезавтра договорился. Посижу дома, почитаю что-нибудь новенькое».

Олег вышел из троллейбуса, настороженно оглянулся вокруг и осторожно перешел дорогу. Обогнув фасад дома, зашел во двор и тут же свернул к своему подъезду, быстро набрал код и проскользнул в полуоткрытую дверь. Только услышав щелчок захлопнувшегося замка и заметив выглянувшего на звуки консьержа Палыча, он облегченно вздохнул. Назойливое ощущение взгляда в спину пропало, оставшись там, на улице, за мощной стальной дверью подъезда. Отдышавшись, стоя на лестничной площадке, Олег достал ключи и открыл два замка. Переступив порог и войдя в приятную полутьму коридора, он был уже настолько спокоен, что смог припомнить, откуда ему знакомо это ощущение.

Это было в Чечне, на блокпосте, на которой их взвод отправили в усиление. Имелись данные разведки, что на этом направлении в сторону Грузии может прорваться банда «чехов». Вот и подогнали туда две «зушки» и три танка. Тревога оказалась ложной, «чехи» прошли севернее, а их блокпост обстреляли снайперы. Именно накануне первого выстрела снайперов он и ощутил впервые такой, злой, словно прицеливающийся в спину, взгляд. Тогда он списал это на мандраж перед боем, но буквально через полчаса на том же месте, где он стоял, снайпер подстрелил насмерть Алика Савельева, его лучшего кореша. После этого они десять минут полосовали зеленку очередями, обстреливая возможные места снайперских укрытий. Но «чехи» оказались хитрее, и как только огонь зениток затих, открыли охоту за нашими. Тогда только вызванные «вертушки» заставили их уйти.

«Вертушки» – это хорошо. Как бы еще их вызвать. Не пойдешь же в милицию с уверениями в том, что за тобой следят?» – готовя нехитрый холостяцкий ужин, Олег пытался проанализировать все происходящее. Получалась странная картина. Где-то с год назад пропал без вести отец Олега. Милиция, с неохотой, но взявшаяся за розыск пропавшего, ничего не смогла раскопать. Тимофей Гордеев, пенсионер, активист местного отделения «Партии пенсионеров», ударник труда, депутат местного совета в восьмидесятые и в начале девяностых, знакомый со множеством жителей, словно растворился в воздухе. Мать, сильно сдавшая от горя, ненадолго пережила это происшествие, и срочно уволившийся из армии Олег приехал практически на ее похороны. После родителей ему остались небольшие накопления в местном отделении какого-то банка, его боевые, положенные им на счет в Сбербанке. Ну, и вот эта двухкомнатная квартира в престижном доме в центре Погорынья, небольшого городка в Приуралье, некогда широко известного в узких кругах своим предприятием по производству чего-то военного, а ныне одного из непонятно как выживающих городков российской провинции.

«Неужели все неприятности – из-за квартиры? – доедая яичницу с колбасой и откупоривая пиво, продолжал размышлять Олег, – Началось все как раз с предложения продать квартиру. Потом наезд автомошенников, вылившийся в продажу машины и поспешный расчет за «аварию», потом непонятные звонки и вот этот еще более непонятный заговор с непринятием на работу. Если внимательно подумать, все кадровики словно заранее были настроены против него. Вопросы задавали такие, словно он с репутацией сексуального маньяка пришел устраиваться в женский монастырь. Точно, так и есть. Но кому понадобилось выживать его из родного города и не менее родных стен? Что может быть такого сверхценного в простой квартире, пусть и в элитном доме?»

Подумав еще немного и так ничего и не решив, Олег включил сразу телевизор, для звукового фона, и компьютер. Пока компьютер загружался, он просмотрел по телику выпуск местных новостей, то и дело перебиваемый назойливой рекламой, и достал еще одну бутылку пива. «Не удержался, чтоб тебе гильзу расклинило. Хотел же ограничиться одной, сэкономить», – мысленно упрекнув себя, он откупорил бутылку и глотнул пива прямо из горлышка. Интернет, подключенный по самому дешевому безлимитному тарифу, «висел» со страшной силой и в ожидании, пока раскроется сайт, на котором он скачивал книги и изредка общался с другими посетителями, такими же любителями фантастики и фэнтези, Олег пощелкал пультом телевизора. На одном из каналов шел детектив, неожиданно заинтересовавший его некоторым сходством со складывающейся вокруг ситуацией. Главный герой старательно отбивался от преследующих его бандитов, которым он был, если подумать, не нужен. Просто в его вещи случайно попал ключ от банковской ячейки с драгоценностями. Бандиты пытались отнять ключ, думая, что герой знает или догадывается про него. А герой, ничего не подозревая, отбивался от непонятных для него наездов бандитов. «С чего это я решил, что неведомым противникам нужна именно квартира. Может, им нужно что-то, лежащее здесь? Что-то, настолько привычное для меня, что я даже не обращаю на это внимания? Но что?» – забыв про работающий компьютер, Олег начал внимательно осматривать комнату.

Ничего необычного в обстановке, старенькая, но добротная мебель, частью гэдээровская, частью советская, репродукция картины Айвазовского, которую очень любил отец, забитый книгами шкаф, горка с хрусталем из Гусь-Хрустального. Захваченный новой идеей Олег решил начать поиски с зала, но вдруг передумал. Все в зале было давно знакомо и стояло практически на тех же местах, что и в детстве. Ну, разве что кроме телевизора и компьютера. Первый купил отец, пока Олег служил в армии, а второй он купил лично, в Москве, на Горбушке. «Нет, эти вещи вряд ли могли кого-то заинтересовать. Если только картина Айвазовского будет не копией, а подлинником», – усмехнувшись, Олег отбросил эту мысль как слишком фантастическую, допил пиво, поставил бутылку на стол рядом с так и не выключенным компьютером и, прихватив стул, вышел в коридор.

В коридоре, над дверью в кухню, как и в большинстве квартир этого дома, размещались антресоли. Почему Олег решил начать именно с них? Конечно, можно было медленно и методично обыскать всю квартиру, аккуратно перетряхнув вещи, проверив книги и обстучав стены на предмет тайников. Но проделывать все это ему было лень. Во-первых, слишком много работы, во-вторых, после смерти матери он и так делал уборку, лишние и ненужные ему вещи частью отдал соседям, частью сложил в два чемодана и закинул как раз на антресоли. И как он помнил, там лежали еще два чемодана и несколько картонных коробок, которые он даже и не трогал. Взобравшись на стул Олег распахнул дверцы и с трудом достал недавно заброшенные вещи, несколько небольших коробок и один из старых чемоданов, самый большой. До второго и лежащих на нем еще двух коробок было уже не дотянуться. Чертыхнувшись, он слез со стула и, перетаскав чемоданы и коробки в зал, принялся за изучение их содержимого. Через два часа и еще одну бутылку пива Олег мог констатировать полный провал своих исследований. В то, что кого-то могут заинтересовать старая одежда, письма, его игрушки, школьные тетради и университетские конспекты, он совершенно не верил. Вздохнув, Олег отставил в сторону последнюю коробку.

Немного передохнув и пошарившись по Интернету, он снова вышел на кухню, достал единственную оставшуюся бутылку пива, взял стоявшую у кухонного стола табуретку и вытащил все это в коридор. Аккуратно поставив табуретку на стул, Олег глотнул еще пива и, решившись, осторожно влез на шаткую конструкцию. Дотянувшись, он медленно-медленно подтащил чемодан со стоящими на нем коробками к дверце антресолей и еще осторожнее слез с табуретки. Спихнув табуретку, с глухим стуком упавшую на дорожку, покрывающую пол коридора, он, стоя на стуле, снял сначала коробки, потом чемодан. Чемодан поразил его. Это был крепкий кожаный чемодан довоенного, как почему-то решил Олег, производства. Слишком уж качественно он выглядел. Неожиданно в памяти всплыли детские воспоминания о том, как он сидит на этом чемодане в каком-то огромном гулком помещении, полном народу, скорее всего вокзале. Он и не знал, что этот чемодан сохранился с того времени.

Опять перетащив все в зал, Олег выключил телевизор и начал разбирать коробки, оставив чемодан «на сладкое». В коробках не было ничего интересного, всего лишь старый инструмент отца и кое-какие хозяйственные мелочи, в том числе несколько вилок от электроприборов, винты и шурупы.

Наконец, прикончив бутылку пива, Олег осторожно отщелкнул замок чемодана и осмотрел лежащие сверху вещи. Ничего необычного, старая советская солдатская гимнастерка, судя по размеру – батина, крышка какой-то коробки, выглядывающие из-под гимнастерки уголки какой-то одежды. Олег осторожно вытащил коробку из глубины чемодана, поставил перед собой и внимательно осмотрел. Странно, но ничего подобного он вспомнить не мог. Вытянутая в высоту сантиметров на двенадцать, квадратная в плане коробка, а скорее – шкатулка, из хорошо отполированного дерева, изготовленная столь искусно, что он не заметил ни одного стыка между стенками, стояла перед ним на табуретке. Кстати, крышка тоже отличалась от остальной коробки только более темным оттенком цвета и очень узкой, почти неразличимой при свете включенного освещения, полоской-трещиной, намекающей на то, что это именно отдельная деталь, да не сразу замеченным углублением под палец, видимо, для того, чтобы легче было открыть ее. Олег тут же попробовал открыть шкатулку, но крышка не поддавалась, словно приклеенная к стенкам.

«И с чего я решил, что это именно шкатулка и что она открывается? Может, это просто такая декоративная вещица, изображающая коробку?» – подумал Олег. Только вот взятая в руки, коробка казалась слишком легкой, как бы пустой изнутри. Да и характерная выемка, позволяющая легко подцепить крышку пальцем. Подумав, он отнес шкатулку в зал, а сам занялся уборкой. Забросив все вещи назад, на антресоли, Олег посмотрел на часы и решил, что в столь позднее время, тем более с головой, отяжелевшей от выпитого пива, лучше лечь спать.

Спал он беспокойно, несколько раз пиво просило выхода наружу, но главное было даже не в этом. Снились какие-то кошмары, причем с участием пропавшего отца и умершей матери, снились и сразу же забывались, чтобы смениться следующими. Лишь ближе к утру он забылся глубоким, без сновидений, сном. Из-за этого и проснулся поздно, когда солнце уже вовсю освещало уголки спальни. Мысленно отругав себя за бесхребетность и расхлябанность, Олег вскочил и для начала немного помахал гантелями, разгоняя кровь и навалившуюся с утра лень вместе с последствиями вчерашнего употребления «слабоалкогольных напитков». На кухне, около мусорного ведра, стоял ряд пустых пивных бутылок, намекая на пару дней строгого воздержания. «Ну и не очень-то и хочется», – подколол сам себя Олег, завтракая. Позавтракав и аккуратно прибравшись на кухне, он вернулся в спальню, где также навел идеальный порядок. Посидев немного в кресле, около раскрытого окна, выглядывающего в уже опустевший двор, в котором стояла всего парочка машин, он неторопливо, словно специально убивая время, прошел в зал. Вчерашние мысли казались фантазией, навеянной неудачами, переживаниями, пивом и увиденным фильмом. Может, все действительно ему показалось? Олег вошел в зал…

Шкатулка стояла на месте, опровергая его подсознательное желание считать все произошедшее вчерашним вечером просто сном. Теперь, в свете дня, она выглядела еще необычней. Полированное дерево, словно впитав в себя солнечные лучи, розовато светилось, казалось, освещая стол, отражаясь в экране монитора, как в зеркале. Олег взял шкатулку в руки и еще раз внимательно осмотрел ее. На ощупь она точно оставляла впечатление деревянной, но внешне напоминала пластмассу, настолько ее поверхность была однородна, без привычных для дерева слоев. На этом странности не закончились, коробка на ощупь была необычно теплой, словно сильно нагревшейся от солнца, хотя такое казалось Олегу невозможным. Но ощущение было реальным, тепло, отдаваемое шкатулкой, ощутимо грело ладонь.

Странности, связанные с найденной шкатулкой, опять заставили задуматься о происходящем. Сейчас, днем, еще раз проанализированные вчерашние соображения после трезвого размышления показались очень даже возможным объяснением всех последних событий. Единственное, что было не совсем понятно – почему пытались отобрать именно квартиру? Но и тут Олег, подумав, нашел объяснение. «Охотники за сокровищем» считали, по-видимому, что шкатулка спрятана в каком-то тайнике. Размышляя дальше, он даже прикинул, кто мог организовать такое. Змеелов, он же господин Гранович, «владелец заводов, газет, пароходов», а заодно и местный авторитет. О котором все всё знали, даже милиция, но не имели никаких доказательств его теневой деятельности. Прямо как в той миниатюре известного юмориста:

– Труп есть?

– Есть.

– Киллер задержанный есть?

– Есть.

– Его оружие есть?

– Есть.

– А доказательства есть?

– Доказательств нет.

Вот только зачем могла ему понадобиться эта, пусть необычная, коробочка? Задумчиво повертев шкатулку в руках, Олег снова поставил ее на стол, включил комп и, пока он загружался, сходил на кухню. Заварив крепкого чая и налив его в большую кружку, он вернулся в зал и где-то полчаса серфил в Интернете, пытаясь найти что-нибудь похожее на стоящую рядом на столе шкатулку. Поиски закончились безрезультатно, причем вместе с чаем в кружке. Олег встал, чтобы отнести кружку и тут только обратил внимание, что шкатулка сменила цвет с розового на красный. «Ничего себе! Мне что, почудилось, или она раньше была другого цвета?»– Олег уже и не рад был своей слишком необычной находке.

«Что с ней теперь делать? Отдать «охотникам»? Ни за что. Если отец не отдал, то я тем более не должен отдавать. Но что ж делать?» – подумав, Олег аккуратно достал несколько книг и поставил шкатулку на полку. Затем вернул книги на место, закрыв ими свою находку. Тайник получился не слишком надежный, но Олег и не собирался прятать коробку далеко. Все равно завтра идти на собеседование и, если удастся, то через несколько дней придется уезжать в Москву.

Может, сделать финт ушами и продать квартиру? Нет, не стоит. Лучше намекнуть Палычу, чтобы он не слишком прилежно смотрел за оставленным жильем. Пусть попробуют залезть и поискать. Вряд ли они возьмут что-нибудь ценное, да и сильно разрушать квартиру тоже не станут. Зачем им лишний геморрой? Заберутся, поищут тайники, ничего не найдут и успокоятся. Все равно ничего более умного в голову не приходило, и Олег философски решил, что пусть будет, как будет.

Собеседование, как ни удивительно, прошло удачно. Кадровик даже не поморщился, узнав, что лицензии охранника у Олега нет. Можно подумать, что к ним пришел настолько ценный работник, что работодатели заранее согласны на любые условия, лишь бы заполучить его. Работать предстояло вахтовым методом, две недели на объекте, днем и ночью, и две недели отпуска. Платили сумасшедшие по меркам Погорынья деньги, целых одиннадцать тысяч рублей. Одно смущало – пассажирский состав от города до столицы нашей Родины и обратно шел как раз трое суток, так что реально Олегу для отдыха должно было остаться всего восемь дней в месяц. Ну, зато можно было отдохнуть от давящего на нервы ощущения слежки, да и не обнаружившие тайника поисковики, вероятнее всего, должны будут отстать.

Сутки, определенные на сборы, пролетели незаметно. И вот уже Олег садился в купейный вагон. Деньги еще были, в Москве обещали сразу выдать аванс, поэтому Гордеев решил шикануть и поехал в купе. Все-таки надежнее, чем в плацкарте, но в то же время на виду, вряд ли все соседи окажутся подсадными утками. Уезжать не хотелось, но душу грела надежда, что через две недели все изменится.

Дорога напомнила ему об учебе на медицинском факультете. Вот так же ехал он в столицу соседней республики, гордый тем, что удалось поступить на бесплатное бюджетное обучение. Молодой, считающий, что раз один барьер на пути к мечте преодолен, то дальше никаких препятствий не будет. Вот только действительность быстро обломала крылышки его наивной мечте. Никому не было дела до его стремлений и надежд, преподаватели, как казалось, специально валили студентов на зачетах и экзаменах, при малейшей неудаче предлагая перейти на платное отделение. Зато платники могли пересдавать любой предмет в любое время, могли не ходить на лекции и семинары, в общем, наслаждались полной свободой. Первый курс Олег одолел, хотя и с большим трудом, а вот на втором сорвался. Казалось, после заваленной пересдачи, оставался только один выход – перейти на платное обучение, только вот денег у родителей не было. Сейчас, обдумывая, Олег ясно видел, что если бы он активней боролся, то вполне мог бы доказать предвзятость преподавателя. Однако тогда он просто забрал документы и через месяц уже топал сапогами по бетонному плацу войсковой учебки. Но зато в армии ему повезло. Командир зенитной батареи, в которую попал Гордеев, капитан Михеев, оказался тем самым классическим, описанным еще Лермонтовым, слугой царю, отцом солдатам. Не было в батарее ни дедовщины, ни национального или офицерского беспредела, о которых рассказывали срочники из других частей. Именно его образ стоял перед глазами Олега, когда он писал рапорт, собираясь остаться на контрактную службу. И хотя позднее ему пришлось служить в самых разных условиях, память о первых встреченных в войсках офицерах всегда помогала Гордееву в армейской жизни. Кстати, эта жизнь ему очень нравилась своей упорядоченностью и в то же время непредсказуемостью, дружбой в коллективе и тщательно скрываемым, а иногда и не скрываемым карьеризмом служак.

Если не считать печальных размышлений и беспокойства о лежащем на дне рюкзака с вещами свертке, дорога для Гордеева пролетела спокойно.

На рассвете третьего дня поезд втянулся под своды железнодорожного вокзала. Попрощавшись с соседями, Олег одним из первых вышел на перрон и постарался как можно быстрее затеряться в суете, царящей на привокзальной площади. К конторе фирмы можно было доехать на метро или на трамвае. Поэтому Гордеев потолкался в очереди к кассам метро, взял билет, а потом внезапно поднялся наверх и прошел к остановке. Как ему показалось, никто вслед за ним не пошел, и Олег, слегка попеняв себе за излишнюю нервозность, поехал устраиваться на работу. Размышляя в дороге, он решил, что, скорее всего, следить за ним сейчас «охотники» не станут. Зачем, если им и так известно, куда он устроился работать и наверняка – содержимое его карманов. С теми же деньгами, что у него есть, бегать можно только автостопом. Да и то, что он сильно привязан к квартире и могиле матери, они тоже просчитали. Так что пока волноваться нет никакого смысла. Вероятнее всего, обыскав квартиру и не найдя ничего, они от него отвяжутся.

В офис охранной фирмы он приехал успокоившийся и повеселевший, поэтому процедура оформления пролетела быстро, и даже, как ему показалось, мгновенно. Пока, без лицензии, ему предложили работу на подмосковном объекте, оплачиваемую ниже, чем говорилось вначале. Но и девять тысяч рублей за две недели работы были для Олега вполне неплохой суммой, так что он сразу согласился. Его познакомили с напарником, тоже оказавшимся бывшим военным, причем как раз из того городка, где им предстояло работать. Охранять они должны были временно замороженную стройку. Дорога до места работы заняла три часа, из которых полтора потратили на стояние в пробках по дороге. Наконец, «Мини-вэн», в котором их везли, свернул на дорогу, ведущую вдоль квартала однотипных четырехэтажных домов и остановился перед воротами в заборе из рабицы, закрывавшими проезд к недостроенному дому.

Выскочившие из стоящего рядом с воротами вагончика два небритых мрачных мужика быстро открыли ворота и радостно поприветствовали явно знакомого водилу. Еще больше они обрадовались, увидев приехавшую смену.

– Ну, мужики, как хорошо, что вы приехали, – радостно сказал старший сменяемого наряда. – Мы здесь уже четвертую неделю сидим без смены. Честно говоря, так надоело, что и денег уже никаких не хочется.

– А что так долго задержались? – напарник был удивлен не меньше самого Олега.

– Да работавшие до вас сменщики вдруг резко уволились из-за чего-то, а мы и пострадали. Пока вас не нашли, нас и сменить некому было, – ответил старший охранник. – Ладно, пошли. Покажу вам, где что лежит и как связь поддерживать. Кстати, кто у вас старший будет?

– Я, – ответил Олег.

– Ну, учти, старший, что за сохранность стройматериалов в первую очередь именно ты и отвечаешь.

– Учту.

Прием-передача дежурства не затянулся, так спешили мужики домой. Прошло не больше десятка минут, и Олег с напарником остались вдвоем. Кинули жребий, кому дежурить первому. Выпало напарнику, после чего тот уговорил Олега отпустить его на следующий день домой. Олег, позволив себя немного поуговаривать, в конце концов согласился. Обрадованный напарник отправился нести службу. Олег, оставшись в жилой части вагончика, забросил рюкзак под свой топчан и, перестелив постель привезенным бельем, завалился спать.

Напарник разбудил его ровно в восемь, быстро сдал дежурство и убежал домой, пообещав появиться следующим утром. Олег, позавтракав в одиночестве, еще раз обошел после сдачи объект и устроился на скамеечке неподалеку от вагончика. Со скамейки были видны почти все подходы к забору со стороны поселка, поэтому она была отполирована до блеска пятыми точками сидевших на ней охранников. «Не один я такой умный», – с иронией подумал Олег, доставая книгу. Почитав немного о приключениях очередного попаданца на этот раз, для разнообразия, не к товарищу Сталину, а к оркам, он решил еще раз обойти территорию. Не то чтобы он так уж опасался за сохранность охраняемого, сколько книга, как говорится, «не пошла». Начиная с резни, учиненной русскими солдатами над пленными «чехами», и заканчивая самим главным героем. Как-то претило Олегу читать про успехи попаданца, ставшего рабовладельцем и идейным разбойником. Кому-то это, может быть, и понравилось бы, а ему – не очень. «Лучше бы купил продолжение Серого Рыцаря», – подумал он, откладывая книгу.

Обход, совмещенный с тщательным осмотром всего, сданного под охрану, занял почти полдня, зато принес одно интересное открытие. Оказалось, что дверь в подвал на другом конце недостроенного здания хотя внешне и была закрыта на замок и даже опечатана, на самом деле легко открывалась. Для этого было достаточно легонько дернуть висящую на обкусанных гвоздях вторую половину запора и аккуратно развернуть, чтобы не повредить печать. Сбегав в вагончик и вернувшись с фонарем, он осмотрел огромное темное помещение, разбитое на несколько десятков разнообразных клетушек. Осмотр показывал, что до него здесь довольно часто ходили, судя по отсутствию слоя пыли и грязи, покрывавшего, например, полы в мало посещаемых квартирах наверху. Для чего использовали подвал предшественники, Олег так и не понял. Походив, он обнаружил, что в заваленных всяким забытым инструментом, какими-то мешками и прочим хламом каморках можно упрятать что угодно. И обнаружить это спрятанное постороннему будет весьма и весьма проблематично. Еще дважды обойдя территорию, Олег терпеливо протянул время до вечера. В наступившей полутьме он осторожно достал запакованную в полиэтиленовый пакет шкатулку и отнес ее в подвал, спрятав в предпоследней каморке, заваленной обломками какой-то мебели. Теперь Олег мог не беспокоиться за сохранность артефакта.

Ночь первого дня прошла абсолютно спокойно. Точно так же, как и последовавшие за ним десять дней и ночей. Олег и его напарник по очереди несли дежурство, отдыхали и ни о чем не беспокоились. На охраняемую территорию никто не покушался, напарник пару раз приносил из очередного «увольнения» домашние деликатесы, Олег с его помощью купил пару интересных книг и неторопливо читал об увлекательных приключениях очередных героев.

Идиллия, да и только. Но, как всякая идиллия, она продлилась совсем недолго. На одиннадцатый день Олег снова остался один. Едва напарник ушел, как Олег вновь почувствовал слежку. Ощущение злого взгляда было настолько сильным и неприятным, что по спине Гордеева поползли мурашки.

«Добрались-таки сюда. Неужели не удовлетворились обыском квартиры? Что делать? Днем они, скорее всего, не полезут. А вечером… вечером мы будем вдвоем, и они тем более не рискнут ничего предпринять», – подумал Олег. Подумал, но решил на всякий случай предпринять некоторые меры. Готовиться пришлось осторожно, чтобы наблюдатель ничего не заподозрил. Тем более что сотовые по какой-то причине в районе стройки сигнал базовой станции не брали, поэтому, кроме телефона в вагончике, никакой другой связи у них не было. Впрочем, обычно вполне хватало и телефона, тем более что отделение милиции было совсем рядышком, всего в километре от стройки.

Так в нервном напряжении прошло полдня. На всякий случай он подготовил кое-какие сюрпризы для «охотников». Потом ощущение наблюдения исчезло, и Олег немного расслабился. Кажется, он был прав – не найдя тайника и не обнаружив ничего подозрительного в его поведении, «охотники» решили оставить его в покое. Повеселевший Олег пошел в очередной обход и уже собирался было вернуть все в исходное состояние, как вдруг снова почувствовал недобрый взгляд, готовый, казалось, просверлить в его спине дыру. Ощущение было таким сильным, что Олег даже споткнулся, словно от тычка в спину. Развернувшись, он, непроизвольно ускоряя шаг, направился к вагончику. «Надо звонить», – билась в голове мысль. Но ни попасть внутрь, ни тем более позвонить ему было не суждено. До дверей оставалось не больше четырех-пяти шагов, когда из-за угла вагончика выскочили, словно чертики из табакерки, двое. «Вот, блин, двое из ларца, одинаковы с лица», – Олег, как обычно при опасности, начал юморить про себя, стараясь подавить испуг. Непроизвольно оглянувшись, он обнаружил, что путь отступления перекрывает еще одна личность, того вида, который принято в литературе называть криминальным.

– Не надо, Олег Тимофеевич, не стоит, – успокаивающий тон голоса еще одного, возникшего словно из ниоткуда противника, заставил Олега напрячься. Таким тоном успокаивают поросенка, перед тем как зарезать. «Третий», как мысленно назвал его Гордеев, стоящий за спинами двух боевиков, выглядел… Олег не сразу подобрал подходящее слово, элегантно. Но его лицо, казалось бы, обычное лицо человека интеллектуальной профессии, почему-то пугало еще больше, чем морды двух стоящих впереди громил. С первого взгляда на него создавалось впечатление, что этот человек так же спокойно пройдет по лужам крови, если это будет ему выгодно. Олега пробила невольная дрожь. «Вот убийца папы», – подумал он непонятно почему, тут же резко, неожиданно для бандитов, развернулся и быстро побежал в направлении стройки. Стоявший позади «охотник» успел среагировать в последний момент, выбросив навстречу бегущему Олегу руку с ножом. Но было уже поздно, набравший скорость Гордеев с размаху ударил его всем телом, непроизвольно отбросив лезвие ударом своей руки. Удар был силен, ладонь словно обожгло, но нож рыбкой выскочил из руки бандита. Столкнувшийся с Олегом противник от неожиданности сделал шаг назад, споткнулся обо что-то и упал. Сзади слышались какие-то крики, но Олег уже не обращал на них внимания, бегом завернул за угол, толчком открыл дверь в подвал и заскочил внутрь. Поспешно захлопнув дверь, он задвинул запор и тут же уронил заранее подготовленный штабель всякого барахла. Кашляя от пыли, чувствуя, как по ладони левой руки течет что-то теплое, липкое, он зашарил правой по стоящему рядом столу. Ага, вот и фонарик. Включив небольшой светодиодный фонарик, с трудом позволявший ориентироваться в темноте, Олег перевернул стол, добавив его к подпиравшей дверь куче всякого барахла и, стараясь не торопиться, пошел в глубь подвала, где «охотников» тоже ждали сюрпризы.